Текст книги "Тайна семи (СИ)"

Автор книги: Сергей Гир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

  Об этом месте ходило множество слухов, среди тех, кто догадывался. Множество противоречивых слухов, которые вовсе не имели ничего схожего с тем, что было на самом деле.

     Это был маленький живописный посёлок, застывший в эпохе Просвещения, со всеми его роскошными особняками, родовыми усадьбами, дворянством и крестьянами. И любой новый владелец дома или же просто обычный турист, заезжая в это милое уютное местечко среди современной и технологичной России, тотчас попадал в прошлое, в этот маленький островок времён Екатерины II и династии Романовых. В золотой век русского дворянства.

     Когда Елена Данилова приехала в это живописное местечко, она даже и не представляла, с чем столкнётся.

     Лена была известной и трудолюбивой журналисткой из большого мегаполиса. Она работала день и ночь, практически не спала, заменяя работой личную жизнь, и уставала всё сильнее.

     «Карьера на первом месте, а уже потом личная жизнь», – говорила Елена своим коллегам, которые предлагали ей познакомиться с молодым человеком и завести семью. Но она не слушала ни коллег, ни соседку по квартире, в связи с чем её начали подозревать в потере традиционных ценностей. Конечно, как нормальный журналист из большого города, она с терпимостью относилась к меньшинствам, но позволить не могла себе и этого. Работа, работа и ещё раз работа!

     Дело медленно шло к переутомлению, но Лена продолжала брать интервью, продолжала писать статьи, продолжала защищать издательство от предателей, сливающих материал в другие журналы.

     Мигрени стали обыденным делом, мешки уже не сходили с её глаз, а руки тряслись, когда она держала очередной эспрессо. И однажды она не выдержала и серьёзно поругалась с главным редактором – психоаналитик поставил диагноз: нервный срыв. Увольнять такой ценный кадр начальство не решило, и Константин Павлович, её чуткий босс и тот самый главный редактор, дал ей отпуск на пару месяцев и посоветовал немного передохнуть на свежем воздухе, вдали от суеты большого города. Конечно, она могла полететь на какой-нибудь красивый островок, вроде Бора-Бора, понежиться на лазурном побережье, или же устроить восхождение на Эверест и испытать недостаток кислорода, находясь за гранью облаков, как она давно и мечтала, но после долгих раздумий, девушка решила съездить к своей двоюродной тётушке в маленький городок, предварительно отправив ей письмо о скором приезде. Она могла испытать всё это и в другой раз, а вот с далёкими родственниками она должна была увидеться поскорее. Время так скоротечно.

     Конечно, она ни разу не видела свою тётушку вживую, но матушка часто рассказывала ей, что она самый добрый человек на свете, хотя и самый странный.

     Когда Лена приехала, она очаровалась этим городком, словно одним из тех мужчин с обложки глянцевого журнала, у которого пару недель назад брала интервью, краснея от его восхитительного голоса…

     Высоченные берёзы, раскидистые дубы, поля, засеянные кукурузой и картофелем; поместья, старинные, но прекрасные. Казалось, посёлок сошёл со страниц сказки, окутанный тайнами и секретами. А уж что, что, но тайны Лена любила разгадывать – журналист, как-никак.

     Когда девушка добралась до нужного поместья, – оно было просто изумительным: с колоннами у входа и башней-пристройкой позади – пожилая женщина, в выцветшем зелёном платье и в белом напудренном парике, встретила её у ворот.

     – Тётушка Агриппина, – девушка обняла её, чуть поморщившись от запаха старости. – Вот мы, наконец, и увиделись.

     – О, Вы, должно бы, Елена, – женщина улыбнулась, и в уголках её глаз расползлись тонкой паутинкой морщинки. – Я Вас ждала.

      Пыльный парик покачнулся на голове незнакомки, и она засеменила в особняк, гордо вытянув шею.

     – Госпожи Агриппины Авдотьевны до времени нет дома, но Вы проходите, Её светлейшество скоро предстанет пред Вашими очами, – девушка сильно удивилась необычному наряду незнакомки. Подобные платья она видела только в музее, но в жизни – никогда, а фразы, наподобие «Её Светлейшество» слышала только в театральных постановках и исторических кинофильмах. Это было какое-то безумие. Так не говорили уже лет двести, но тем не менее, она поправила свою сумку, окинула дом взглядом и двинулась за незнакомкой.

      – А Вас как зовут? – поинтересовалась Лена, медленно ступая по дорожке из гравия и щебёнки. – Вы, так полагаю, не моя двоюродная тётушка?

      – О, нет-нет, – женщина приоткрыла узорчатую дверь и поправила свой тяжёлый парик, соскальзывающий с её головы, – мне далеко до Госпожи. А имя моё…

      – Это Гертруда, – мягкий голос прошелестел у девушки за спиной, и она вздрогнула от неожиданности, прижав руку к груди. – Она моя помощница по дому.

      – Тётушка?! – с удивлением воскликнула девушка и обняла старушку после кивка. – Рада Вас видеть!

     – Дитя моё, – пожилая женщина поправила свои седые засаленные волосы и накинула на плечи плед, – как же я давно не видела тебя. На тех фотографиях ты была такая маленькая, а сейчас уже женщина, – она ласково улыбнулась, обнимая Лену. – Извини, что напугала.

     – Госпожа любит это делать, – Гертруда почтительно поклонилась, придерживая подол платья, а на её губах дрогнула лёгкая улыбка.

     – Я ведь всё ещё молода! – женщина пригладила свои волосы и подмигнула племяннице.

     – Конечно, тётушка, – согласилась Елена и последовала в дом, поражаясь говору своей тёти и её помощницы.

     Снаружи особняк был красив, не то слово, но изнутри был просто божественен: отделка потрясала воображение изобилием золотого и белого. Казалось, других цветов в этом доме просто не существует; тюль сверкал, отбрасывал блики на мебель, заливал комнату янтарным теплом, а в воздухе танцевали пылинки, кружась в замысловатых вальсах. Часы размеренно тикали, и маятник покачивался за перламутровым стеклом. Всё было так спокойно и умиротворяюще, что Лена забылась, поддавшись уюту и часам, в которых, наверняка, была кукушка!

Когда Лена наконец расположилась в своей отдельной комнате и поужинала, тётушка Агриппина решила устроить своей племяннице небольшую экскурсию по дому.

     – Это так красиво, – прошептала Лена, осматривая комнату за комнатой.

     – Всеконечно, дитя моё, – Агриппина шествовала по дому, показывая, где, что находится, и обязательно употребляла устаревшие слова.

     Кухня, с большой русской печью, спальни, блестящие золотом; уборная с красивой ванной, полной изгибов. На втором этаже располагался зимний сад, с большими зарослями папоротников и лианами зелёного винограда. А в самом центре сада стоял фонтан, взметая в воздух витиеватые струи, что долетали до стеклянного потолка. Всё-таки, неоспоримо – это было самое, что ни на есть красивое место, где Лена когда-либо останавливалась. Даже отель «Дотянуться до звезды», который был одним из лучших в стране, не восторгал её так, как этот старый, но прекрасный дом.

     Конечно, в башню она так и не попала, но тётушка Агриппина поведала, что «там просто тьмочисленная коллекция книг». Однако Лена уже не удивлялась старым словам, понимая, что тётя только ими и живёт.

     «Я обязательно туда попаду», – Лена ухмыльнулась, решив, что уж слишком любопытная, но она даже и не предполагала, что любопытство сыграет с ней злую шутку, и что Лена узнает там.

     На следующий день Елена решила немного прогуляться по городу, поспрашивать о своей тётушке у местных жителей, узнать, есть тут чего интересного, необычного. Как оказалось, в этом городке сельского типа не было магазинов, только небольшие лавки, как в старые времена, но и в этом был определённый шарм. По всей площади витал запах свежеиспечённой сдобы, кузнец тоже включился в работу и начал стучать-перестукивать своими молотками, заглушая навязчивое кукареканье петухов и лай непоседливых дворняг, мясник уже разделывал скот, орудуя ножом. Было раннее утро, но работа уже шла полным ходом.

     Лена присела на деревянную скамейку и осмотрелась: действительно как в книге. Земля вымощена брусчаткой, большой фонтан, в котором замер ангел, белая ратуша с колоннами у дверей. И большая коричневая лепёшка на ступеньках. Девушка усмехнулась: в сказках о многом умалчивали, вот и подтверждение. Прошла пара часов. Лена всё так же сидела на скамейке, читала книгу о саморазвитии, а вокруг неё уже была самая настоящая суматоха. Жители сновали тут и там, окидывая незнакомку таинственными и, порой, презрительными взглядами, ребятня играла в салки, а загадочная лепёшка уже исчезла. Идеально. Девушка перешла к следующей главе, когда рядом кто-то подсел.

     – Доброго утречка, молодёжь, – это был самый, что ни на есть, обычный старик вместе со своей старухой-женой. В его зубах была зажата цигарка, а за спиной висела авоська со свежеиспечёнными булками.

     – Здравия желаю, – Лена отдала честь и отложила книгу в сторону. Девушка была уверена, что будет очень большой разговор, в основном состоящий из расспросов, ибо старые люди весьма любопытны, особенно, если дело касается незнакомцев. Действительно. Всё так и случилось; Лена была задавлена таким большим количеством вопросов, но держалась, отвечая на все. Откуда она? Что привело её в это место? Чем на хлеб зарабатывала?.. А потом пришла её очередь.

     Как выяснилось, деда звали Иваном, а бабушку – Марьей, они всю жизнь знали друг друга. В детстве вместе играли на улице, вместе ходили в церковь, а когда подросли, то поняли, что их чувства уже далеко не дружеские. Потом и свадьбу сыграли, детишек завели, а потом и внуки появились… однако судьба сыграла злую шутку: взрослая Полина, внучка Ивана и Марии, отправилась на прогулку со своими друзьями и не вернулась. Не вернулись и её друзья. А со временем поисковый отряд нашёл её браслет в камышах у болота. Вывод напрашивался сам собой, однако Лена была не уверена в этом, ведь, по их словам, нюх собак привёл не к болоту, а в церковь.

     – Поседел в шестьдесят. За мгновение, – вдохнул Иван и затоптал самокрутку. – Ох, до сих пор жалею, что не доглядел за ней.

     – Замолчи, старче! – Марья пихнула его в плечо; в её глазах стояли слёзы, и Лене стало не по себе: зря она спросила о детях и внуках. – Но мы не одни такие, – старуха шмыгнула носом. – Да простит меня Господь за подобное, но многие утонули в том болоте на востоке.

     – На востоке сам Дьявол обитает, – шепнул дед Лене, – и болото точно не при чём.

     – В болоте много потонуло? – это был риторический вопрос, ибо она уже предполагала, какой ответ последует.

     – Эх, дитя, – женщина покачала головой, – каждый год погибает десяток человек, Агриппина из особняка Даниловых даже пыталась устроить своё расследование.

     Казалось бы, тонут в болоте, но тут явно было что-то не так.

     – Десять человек?

     – Семь, – поправил её Иван, – семь человек погибает каждый год.

     – Вы уверены, что именно семь? – цифры казались невероятными, однако старуха кивнула и снова вздохнула. Это казалось невероятным, и Лена всерьёз забеспокоилась. Ну не может же это быть спроста. Каждый год семь человек тонут в болоте или просто-напросто исчезают.

     – Дитя, – внёс своё слово Иван. – Я точно уверен, что семь. Семь человек каждый год. И вот уже на протяжение семи лет.

     – Старики?

     – Не только, – Марья взяла за руку мужа и попыталась улыбнуться. – А теперь расскажи-ка ты нам, девочка, надолго ли ты у нас?

     – Пара месяцев, – Лена пожала плечами и улыбнулась. – Хоть от работы отдохну.

     Всё-таки тут явно что-то было не так. У Лены так и чесались руки, ей не терпелось устроить своё расследование, однако этот случай был явно ей не под силу, ведь было же очевидно: это работа маньяка или кого-то намного хуже. Семь человек каждый год и, вот, уже на протяжении семи лет. Семь разных человек. Ей следует расспросить тётушку Агриппину об этом поподробнее, ведь по словам Марьи, она уже пыталась. Вот только кто остановил тётушку? Или что?..

     Когда она пришла домой, Агриппины дома не было, и особняк был пуст, за исключением Гертруды, которая стирала бельё на заднем дворе. Это сильно огорчило Лену, но только, буквально, на мгновение: дом пуст, тётушка отсутствует, а разговаривать с чудаковатой горничной она не собиралась. А чем ещё занять себя, если скучно, а желудок судорожно сжимается в предвкушении чего-то интересного? Правильно, исследовать дом, как делают в фильмах. И первым делом, Лена решила проверить «библиотеку, закрытую на реставрацию», что находилась в башне-пристройке.

     Девушка поднялась на второй этаж, прошла по длинному коридору, украшенному картинами и подсвечниками, и оказалась у двери. Лена подёргала ручку – закрыто. Странно, зачем закрывать библиотеку, даже если она и в не пригодном виде? Однако это разожгло ещё больший интерес у девушки, а затем она достала из волос невидимку и вставила её в замочную скважину. Несколько поворотов, и замок щёлкнул. Сделано! Лена обернулась, а потом открыла дверь и прошмыгнула внутрь.

Внутри действительно оказалась библиотека, несмотря на её фантастические догадки.

Длинные полки, забитые книгами, высились к своду, напоминая небоскрёбы. Книги – свет в окнах, зияющие дыры в некоторых местах – спящие квартиры; однако библиотека была просто огромной, и можно было предположить, что за книгами жители городка обращались именно в этот дом, именно в эту башню они наведывались, чтобы выбрать книжку по душе. Хотя реставрация… Но девушка так и не заметила ни единого признака ремонта: некогда золотая краска пожелтела и покрылась трещинами, осыпаясь на большой стёртый ковёр, а в куполообразный потолок был похож на дуршлаг – слишком много просветов в крыше. Если Агриппина и говорила о реставрации, то, наверняка, она имела в виду, что её только предстоит сделать.

     Книги были покрыты толстыми слоями пыли, но это не мешало Лене полистать парочку, а потом расчихаться.

     Однако кроме книжных небоскрёбов в башне стоял длинный телескоп и смотрел в маленькое заляпанное окошко своим немигающим взглядом. Он выглядел довольно старым, но всё равно казался величественным. Девушка даже и не предполагала, – а ведь по обстановке дома, по статуям и картинам можно было бы догадаться – что её предки настолько богаты, ведь такой телескоп явно могли позволить себе не обычные крестьяне. Девушка наклонилась и поглядела в окуляр. Здание. Взор телескопа был направлен не в небо, а на строение, похожее на храм. «Странно», – Лена отстранилась и вздохнула. За исключением телескопа, направленного на здание, это была самая обычная библиотека. Ничего интересного. А потом она услышала шаги, приближающиеся к библиотеке.

     Девушка подбежала к рабочему столу, что стоял недалеко от дверного проёма и блестел десятками ящичков, но, если бы кто-то прошёл мимо него, Лену быстро раскусили бы. Прятаться под столом – не вариант. «Чёрт!» – девушка запаниковала, оглядывая комнату, а таинственный кто-то уже звенел связкой ключей, отыскивая подходящий.

     В этой комнате не было ничего такого, за чем можно было бы спрятаться: стеллажи с книгами, подпирающие свод купола, рабочий стол, покрытый пылью, телескоп и всё! Больше не было ничего. Конечно, на стенах висели картины, прикрывающие трещины в стенах, но она не таракан, чтобы прятаться в них.

     Кто-то вставил ключ в замочную скважину, а Лена запаниковала ещё сильнее и рванула к одному из стеллажей. И как же она была рада, когда увидела, что эта гигантская полка не соприкасается с разваливающейся стеной. Она спряталась за стеллажом в тот момент, когда в библиотеку зашла Гертруда (сквозь книги было отчётливо видно всю комнату) и от недоумения пробормотала: «Удивления достойно, я вроде бы закрывала дверь». Девушка тихо выдохнула и затаилась.

     Гертруда оглянулась, а затем подошла к рабочему столу и включила светильник. Подумаешь, включила свет, но горло Лены судорожно сжималось от восторга: слежка доставляла ей немыслимое удовольствие, граничащее с эйфорией. Однако свет не загорелся, лишь послышалось движение механизмов, а из стены выдвинулся ящичек. А вот это уже был неожиданный поворот.

     Девушка пригляделась, но Гертруда заслонила собой контейнер, и содержимое было покрыто паутиной мрака.

     «Что она там делает?» – Лена пригляделась сквозь щели из книг, но всё было по-прежнему неясно.

     Гертруда достала что-то из кармана и положила в стенку, а потом мимолётно бросила взгляд на дверь и, захлопнув ящичек, засеменила прочь из библиотеки. Девушка выдохнула и вышла из-за стеллажа только тогда, когда шаги полностью стихли. Вся одежда и лицо были в пыли, и Лена надеялась, что не расчихается.

     Её сердце продолжало трепетать от возбуждения, а горло судорожно сжиматься – да, самое, что ни на есть, шикарное чувство. Девушка быстро приблизилась к столу, нажала на маленький рубильник настольной лампы. Свет не опалил лицо девушки, ящичек из стены так и не выдвинулся, только где-то в глубине комнаты послышался щелчок. Настолько глухой и далёкий, что Лена даже не придала значения. Она просто хотела узнать, что хранится в том маленьком ящичке. Досада нарастала. Лена была точно уверена, что ящичек в стене не был миражом, галлюцинациями. Она нажала ещё пару раз на маленький рубильник, но комната оставалась без изменений, стена оставалась ровной, лишь осыпающаяся краска мозолила глаз. Лена не могла поверить в то, что зрение подвело, но даже несмотря на это, где-то в глубине её сознания горела маленькая искра. Быть может, кто-то и мог поддаться искушению и забыть, но девушка продолжала верить в свою правоту.

     Лена прислонилась ухом к стене, а потом принялась постукивать. Стена молчала, глухо поглощая в себе удары. Возможно, если бы так продолжилось, Лена отступила, но случайный щелчок в нескольких сантиметрах от предполагаемого тайника, и девушка услышала, как её щелок расползается звоном по стене. Она была права! Лена всегда права, даже, когда не права. Это был её девиз. Это была её жизнь.

     И снова пара касаний. Рубильник блестел чистым металлом, но стена не подавала никаких странных признаков. «Быть может, там устройство, считывающее отпечатки пальцев», – подумала девушка, но потом отбросила эту мысль, понимая, что скоро так с ума сойдёт. Желваки заиграли на её скулах, в то время, пока гнев – в душе. Ну, ведь не может быть так! Она сама видела, как Гертруда переключила рубильник, слышала, как послышалось жужжание. Как из стены выдвинулся ящичек! А потаённый ящик в стене – явный признак того, что секреты у этих двух безобидных старушек имеются. И можно полагать, большие секреты.

     Ломать стену Лена не решилась бы в любом случае, но что-то делать нужно было. Вопрос: что именно? Для его ответа могло понадобиться куда больше времени, чем она могла представить. Лена развернулась. Нет, для начала ей нужно выпить пару бокалов вина и расслабиться.

     Девушка шагнула к выходу, но даже не заметила, как случайно задела маленький блестящий рубильник, вырастающий из основания лампы. Вспыхнул свет, а в комнате послышался скрип, словно огромные несмазанные шестерёнки начали вращаться. Лена многое повидала в этой жизни, но в этот раз она испугалась по-настоящему.

     Одна из книжных полок выехала вперёд, потянув за собой остальные.

     Девушка оцепенела от страха, но когда увидела, что проём, образовавшийся из старых книжных полок, блещет темнотой что нет никаких звуков, доносящихся из глубины, она немного расслабилась. Хотя сердце продолжало пульсировать где-то в висках.

Она прислонила руки к груди и медленными неуверенными шажками двинулась к проёму.

     Всё-таки было непривычно видеть эту зияющую дыру в стене, но это был маленький пустяк, по сравнению с окопами, где она находилась в разгаре войны, где она брала интервью у солдата, где она делала снимки. Свисты пулемётных очередей, взрывы бомб и много, очень много крови, смешавшейся с землёй. А тут всего лишь дыра!..

     Темнота приближалась, высасывая жизненную энергию, клубилась, расползаясь по воздуху, но девушка не обращала на это ни малейшего внимания.

     Когда Лена подошла вплотную к проёму, немного помедлила, сглотнула, но затем осторожно начала спускаться по маленьким, обломившимся и покрытым мхом, ступенькам.

     Её шажки гулко отлетали от камня и исчезали где-то далеко, подразумевая, что ступени ведут далеко вниз.

     Подсвечивая смартфоном, она аккуратно, но довольно нетерпеливо спускалась вниз. Желание узнать тайны этого особняка сжигало её изнутри. В воздухе витал запах сырости и плесени, а где-то в стенах слышался писк.

     Лена спускалась ещё минут пятнадцать, удивляясь, как винтовая лестница может быть такой длинной, прежде чем достигла цели. Её взору предстала деревянная дверь, отворив которую, Лена увидела довольно большую комнату, сравнимую лишь с зимним садом. Потолок, стены, пол, всё было отделано досками, и следы земли были лишь в небольших горшках, стоящих на полках.

     В стенах уютно расположились фигурные держатели для факелов, пылающие синим пламенем. Но что было страннее всего – факелов не было, огонь просто горел сам по себе, не используя ничего. И Елена догадывалась, что это ещё далеко не все секреты особняка её тётушки Агриппины.

     Девушка медленно бродила по комнате, осматривая полки с большими книгами на латыни. Зачем Агриппине понадобилось прятать эти книги так далеко под землю? Явно уж не из-за себестоимости – переплёты выглядели довольно потрёпанными. Как и все книги наверху… так почему бы не спрятать их тогда в той же самой стене? Полки не были полностью заставлены книгами: в некоторых проёмах стояли искусственные (по крайней мере, девушка понадеялась на это) черепа – горшки, в которых прорастали тёмно-зелёные растения, цветки у которых были кремово-белые с фиолетовой сетью прожилок. От них веяло специфичным дурманящим запахом, от которого у Лены закружилась голова.

     Корни просачивались из чёрных глазниц, струились слезами и дальше растекались по деревянному стеллажу, цепляясь за книги. Выглядело это довольно жутко, но красиво.

     За полкой с книгами стояла другая полка, прислонившись к стене.

     Различные скляночки, подписанные той же латынью, керамические ступочки, глаза в спиртовом растворе… Стоп! Глаза? Девушка взяла банку в руки, рассматривая содержимое. В сосуде и правда были глаза.

     – Что же тут всё-таки творится? – Лена покачала головой и поставила банку обратно на полку. Семь глаз смотрели на неё с застывшим ужасом.

     Лена прошествовала дальше, рассматривая ужасающие картины, на которых были изображены средневековые пытки и массовые казни. Эти картины пробудили в девушке страх. Конечно, ей не были противны изображения… она боялась за Агриппину, за свою двоюродную тетушку, ибо это было слишком для неё; Лена сфотографировала картины и полки, а затем подошла к большому сундуку, над которым полыхал этот странный «факел»; на полу валялся замок.

     Девушка глубоко вздохнула и открыла деревянную крышку.

Внутри лежало несколько платьев, сложенных аккуратной стопочкой, коробка с куклами. На маленьком гвоздике висели бусы из малахита и аметиста, я рядом было что-то наподобие выемки, в которой блестели золотые кольца и серьги. Лена взяла одно из колец и примерила. Блестящее, покрытое каким-то расписным узором, да ещё и идеально сидит! Лене оно очень понравилось, но взять его она не могла, и когда она попыталась снять его, то ничего не вышло – кольцо словно приклеилось к пальцу.

     А затем девушка услышала шаги. И, возможно, она бы их не заметила, если бы не мягкое шарканье, присущее её тетушке. Звуки доносились откуда из-за стены, что навело Лену на мысль: эта комната имела продолжение. За ней было что-то ещё!

     Девушка схватила чёрную книгу, лежащую в коробке с игрушками, и выбежала из комнаты, захлопнув сундук.

     Путь наверх оказался таким же долгим и тяжёлым, но Лена бежала изо всех сил, держа в одной руке чёрную, как смоль, книгу, а в другой балетки и смартфон. Несколько раз она чуть было не упала, поскользнувшись на на влажных ступеньках. И почему она в прошлый раз не заметила влаги?!

     Лестница закручивалась винтом, не имея конца. Ну, или, по крайней мере, так казалось Лене.

     Когда девушка дошла до точки, откуда она начала, паника парализовала её – выход. Его просто не было! Гладкая деревянная поверхность возвышалась перед Леной, закрывая проход. Девушка посветила телефоном на стены, но никакого рычажка или кнопки не наблюдалось. Просто тёмные влажные кирпичи. Но что, если попробовать так, как делают в фильмах?

     Лена вовсе не думала, что её план сработает, и, возможно, она пропустила лаз, когда стремительно поднималась по ступенькам, но попробовать стоит. Не так ли?

     И она попробовала: провела рукой по отсыревшей кирпичной стене. Ничего. Во второй раз, она начала бить ладонью по всем кирпичам подряд, в надежде на лучшее. И её план удался – один из блоков оказался тем самым рычагом, той самой каменной кнопкой.

     Механизмы заскрипели, и взору девушки предстала всё та же старая библиотека с зияющей крышей и осыпающейся краской, некогда блистающей золотом. Лена прикрыла рукой глаза и выбежала.

     Оставшийся день Лена провела, сидя на большом, покрытым трещинами, валуне, где-то далеко в лесу. На земле валялась чёрная, как смоль, книга, поглощая тот немногий солнечный свет, который пробивался сквозь раскидистые кроны гигантов, а в воздухе витал едва уловимый запах сигарет.

     Лена постоянно хмурилась и сжимала зубы, касаясь экрана телефона: сеть появлялась буквально на пару-тройку минут, а затем исчезала.

     «Конечно, ведь она же в лесу», – скажете вы, но с её гаджетом, опережавшим поколение смартфонов лет на пять, такого случиться не могло… Всё было очень и очень странно.

     – Алекс должен знать, что тут творится, – пробормотала Лена, с волнением поглядывая на чёрную книгу. – Он должен мне помочь. Мне нужно больше информации.

     Вернулась Лена домой ближе к полуночи. Свет уже не горел в окнах, но тем не менее, когда она тихо постучалась, Гертруда поспешила открыть. Она не спрашивала, почему девушки не было так долго, не спрашивала, где Лена была, просто молча пропустила девушку в дом. А Лена была и рада.

     Девушка сразу же прошла в свою комнату и выдохнула, чувствуя себя в безопасности. Она опустилась на кровать и достала из-за пазухи чёрную книгу.

     Удивительно, но за весь день Лена ни разу не открыла книгу, хоть любопытство и жгло её изнутри. Журналистка приставила свечу поближе к кровати и открыла книгу.

     Опять эта чёртова латынь! Девушка шумно вздохнула, но тем не менее продолжила листать рукописное творение тётушки Агриппины.

     Страницы были исписаны мелкими чёрными буковками, некоторые из которых практически стёрлись, а иногда мелькали рисунки.

     В основном, это были наброски каких-то растений, среди которых она различила те самые цветы, что росли в черепушках, но на одной из страниц она нашла большой круг, внутри которого алела семиконечная звезда и множество различных символов.

     Брови у девушки поползли вверх, и она невольно вздохнула – это было похоже на сатанинский круг. «Что же ещё скрывает моя дорогая тётушка?» – подумала Лена, листая книгу, пока не нашла то, что искала. Латынь исчезла, уступив место русскому.

     Лена широко распахнула глаза и начала жадно поглощать текст своими глазами. Её сердце билось так сильно, что, казалось, скоро пробьёт грудную клетку; наконец что-то стоящее!

     Маленькие чёрные буковки дрожали, сливались, пускали рябь в аккуратных письменах, и Лена не без труда читала текст.

Пришло время, и я нашла то, что давно искала. Картина закончена, и могу теперь видеть я всё в ином свете, в отличие от «них». Сколько времени прошло, я уже и не вспомню, но что-то подсказывает, осталось мне недолго в этом проклятом месте: каких-то семь лет, если я сделаю всё так, как написано. Всеконечно жаль тех, кто может пострадать, но так нужно. Я слишком долго просидела взаперти… пора начинать действовать, если я хочу получить то, что мне нужно.

     Лена сглотнула – она совершенно ничего не понимала, смысл текста был для неё далёк от понимания, но в то же время близок, как никогда раньше: семь… опять это число, а ещё и упоминания о тех, кто может пострадать… – и нетерпеливо перелистнула страницу.

День первый. Сентябрь. Год первый.

Жадность: Демитрий, внук Ольги и Ивана

День второй. Октябрь. Год первый.

Любопытство: Александр Ч., турист

День третий. Ноябрь. Год первый.

Ложь: Дарья, одна из близняшек Остаповых

День четвёртый. Декабрь. Год первый.

Болтливость: Зоя, невеста Осипа

 День пятый. Январь. Год первый.

Убийство ребёнка: Алёна, дочь пекаря

День шестой. Февраль. Год первый.

Разврат: Алексей, второй из близнецов Остаповых

День седьмой. Март. Год первый.

Пугливость: Матушка Гаврилы, Родиона.

     Лена захлопнула книгу.

     Этого просто не могло быть, Тётушка Агриппина не могла быть той самой убийцей… она не вызывала никаких сомнений, даже не давала повода.

      Ладно, подумаешь, разговорный стиль другой, но это же не повод думать, что она убийца. Лена стиснула зубы, зажмурилась и начала трясти головой.

     – Нет, нет. Нет! Это наглая ложь, клевета. Она просто нашла эту вещь! – внезапно дверь отворилась, и на пороге комнаты возникла, словно мираж, Гертруда.

     – Елена, Вы в порядке?

     Девушка еле успела скрыть книгу под пледом.

     – Конечно, – Лена смахнула слезинку со щеки и попыталась придать голосу больше уверенности. – Я вспомнила свою первую юношескую любовь и предательство лучшей подруги.

     – Это печально, – Гертруда, казалось, поверила, сочувствуя воспоминаниям. – А что за книгу Вы так стараетесь спрятать, сокрыв под покрывалом?

     Лена вздрогнула, но если лгать, то только крупно.

     – Это мой личный дневник, – девушка сделала акцент на слове «личный».

     – А такое прелестное колечко у Вас откуда? – женщина продолжила допрос. – Не видела его у Вас раньше…

     – Да вот, – Лена улыбнулась и почувствовала, как сердце пропустило удар. – Гуляла по лесу сегодня, набрела на пляж, о котором, наверняка, никто и не знает. Там было так красиво… – девушка притворно вздохнула, – а потом я заметила яркий, пронзительный блеск в песке. Такое красивое…

     – Такое даже грех снять, – Гертруда поспешила удалиться, – тогда, спокойных Вам снов. Надеюсь, Ваш сон будет так же крепок, как смерть.

     Уснуть Лене удалось лишь ближе к утру: всю ночь её терзали те слова, прозвучавшие со скрытой угрозой… Гертруда, видимо, догадалась, что это был вовсе не её дневник. И что рыдала девушка явно не из-за первой любви.