355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Сергей Алтынов » Болевой прием » Текст книги (страница 3)
Болевой прием
  • Текст добавлен: 29 сентября 2016, 05:05

Текст книги "Болевой прием"


Автор книги: Сергей Алтынов


Жанр:

   

Боевики


сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 4

Не прошло и часа, как я была в штаб-квартире. В кабинете генерала Прохорова, помимо меня, было еще трое. Полковник Губанов, майор Кириков и старший лейтенант Пирогов, тот самый полнеющий очкарик. Все трое были теми немногими посвященными, которые работали непосредственно со мной, кроме Сократа Ивановича. Существовало еще два офицера, но один сейчас находился в госпитале, другой недавно погиб. Таким образом, о моем существовании и выполняемых мною задачах знали в подробностях лишь эти трое.

– Сел в личную машину, хотел на обед съездить домой... – Губанов смотрел на меня, но так, точно я была прозрачным стеклом, а он смотрел сквозь него. – Два квартала проехал – взрыв. По счастью, никто из посторонних граждан не пострадал.

Некоторое время сидим молча. Можно сказать, чтим память, хотя ее полагается чтить стоя.

– Евгения, вы начали работать по направлению, которое дал вам генерал? – нарушил затянувшуюся паузу Кириков.

Майор Кириков среднего роста, коренастый крепыш, возрастом ближе к сорока. В прошлом служил в погранвойсках на таджикско-афганской границе, я называю его Пограничником. У него короткая армейская стрижка и выправка строевого офицера. Он, как мне кажется, немного недолюбливает меня, я плачу ему той же монетой.

– Разумеется, – отвечаю я, еще не зная, стоит ли рассказывать обо всех подробностях, про Ольгу и дурацкую игру, в которую якобы играл Павел Шорников.

– Доложите о результатах. – Пограничник строг по-казарменному.

– Я не в армии, вы не старшина, – ставлю я на место Кирикова весьма нелюбезным тоном.

– Не надо так, Евгения Федоровна, – голосом арбитра встревает в беседу полковник Губанов. – Считаете нужным что-то сообщить нам – сообщите, не считаете – не сообщайте.

Губанов знает меня не первый год. И знает, что казарменный тон не для меня... И тут я решаю вызвать огонь на себя! Пусть знают про Ольгу и про то, что я сейчас немедленно отправляюсь к ней.

– Может быть, вам нужна дополнительная охрана? – выслушав мою историю, спросил очкарик Пирогов.

– А вы считаете, что Ольге что-то угрожает? – спрашиваю я.

В ответ Пирогов лишь неопределенно качает головой, затем переводит взор на полковника. Антон Пирогов, скорее всего, какой-нибудь генеральский или полковничий сынок, недавно окончивший академию ФСБ. Однако то, что Сократ Иванович решил свести меня с ним напрямую, говорит о том, что этот Пирогов чего-то стоит. И тогда на пустыре Антон вел себя вполне достойно, вовремя ушел с огневой линии и даже сам в воздух пальнул. Его я буду называть топ-менеджер.

– Ладно, Евгения, действуйте, как считаете нужным, – подводит итог Губанов. – Как только доедете до Ольги, свяжитесь со мной.

Огонь вызван. Теперь надо его дождаться и не упустить того, кто этот огонь будет вести. Главное, чтобы не пострадала Ольга. Как ни странно, эта пышнобедрая белесая дама была мне чем-то симпатична. И сейчас нужно во что бы то ни стало опередить тех, кто скорее всего уже получил указание выехать по Ольгиному адресу.

На всякий случай я позвонила Ольге, как только покинула штаб-квартиру:

– Ольга, я сейчас к вам приеду! Не открывайте никому дверь до моего прихода!

– Хорошо, – с финским спокойствием отозвалась та.

– И еще – оставьте открытой балконную дверь. Так надо!

На всякий случай всегда надо иметь запасные входы, они же выходы.

До Ольгиного дома я добралась ровно за двадцать пять минут, быстрее никак не получилось. Метро не самый быстрый вид транспорта, зато в подземных тоннелях нет пробок. У подъезда пара традиционных бабушек. Вежливо поздоровавшись, ненавязчиво интересуюсь, не заходили ли в подъезд двое молодых, спортивных мужчин... Двое не заходили, а вот четверо заявились. Десять минут назад, и обратно еще не выходили. Стоп! Может, конечно, они и не к Ольге, но все равно придется пробираться в квартиру через балкон. Возможно, я слишком переоценила себя и недооценила противников?! Ведь я даже не знаю, кто они! Отдать им на съедение Ольгу? Придется заходить в ее квартиру через балкон. По счастью, та жила на предпоследнем этаже, поэтому я прошла в чердачное помещение, оттуда на крышу. Минимальное альпинистское снаряжение всегда находилось со мной, поскольку никогда не знаешь, куда или, наоборот, откуда придется выбираться. Снаряжение представляло собой длинную тонкую веревку, способную выдержать свыше двухсот килограммов. На конце веревки небольшой, чуть побольше рыболовного, крючок-кошка. Плюс специальные подошвы, которые я закрепила прямо на кроссовки. Остается зацепить крючок-кошку за крышевое ограждение – и в путь! По стене, держась за веревку, уперевшись кроссовками в панельную вертикаль.

До балкона Ольгиной квартиры веревки хватило, метра два еще осталось болтаться. Перепрыгнув со стены на балкон, я тут же пригнулась, чтобы меня не было видно из комнаты. Дверь приоткрыта (успела-таки Ольга, зря говорят про медлительность финок!), поэтому мне осталось лишь навострить ушки и услышать следующий разговор:

– Если она позвонит, ни в коем случае не говорите, что мы здесь.

Это мужской голос. Незнакомый, властный, лишенный вежливых интонаций. Это старший четверки гоп-стоп-менеджеров, пожаловавших в гости к Ольге.

– Вы мне даже документы не показали, – отозвался обиженный голос Ольги.

Слава богу, жива! И пока что цела...

– У нас мало времени, документы мы оставили на службе, я вам уже объяснял, – продолжил мужской голос.

– Но она совсем не собиралась меня убивать! – в свою очередь продолжила Ольга.

Значит, они сказали ей, что я убийца, а они доблестные сотрудники МВД или ФСБ, приехавшие спасать госпожу Ластерлайнен.

– Эй, ты не отвлекайся там, а лучше в окно смотри! – распорядился властный.

Адресовано это было не Ольге, а кому-то из его подчиненных. На мою удачу, когда я подходила к подъезду и беседовала с бабушками, наблюдатель отвлекся в первый раз.

– И из занавески не высовывайся! – добавил другой голос, на сей раз знакомый.

Кажется, это мой утренний несостоявшийся киллер. Нет, не кажется, точно он. После недавних событий ему не следовало попадаться мне второй раз. Хотя он разговорчив, и если удастся взять его живым... Тут бы самой уцелеть и Ольгу спасти! Расчет очень прост – Ольга жива и невредима до тех пор, пока не появлюсь я. Она должна открыть дверь и впустить меня в квартиру. Далее нас обоих нашпигуют пулями, как Бонни и Клайда из одноименного фильма. Канонады, как в фильме, не будет, так как оружие снабжено глушителями, просто раздастся несколько хлопков, точно открывается сразу много бутылок шампанского... Впрочем, у меня в руках сейчас тоже не газовый шпалер, оружие я успела сменить. На сей раз на новенький бесшумный ПСС. И еще на моей стороне внезапность. Их четверо. Один за шторой, у окна, выходящего на подъезд. Пистолет у него не в руках, а в кобуре, через окно он стрелять не будет. Второй, с готовым к бою пистолетом, находится у дверей. Из комнаты, в которой я секунд через десять окажусь, его видно, но он может успеть отпрыгнуть и укрыться в соседней комнате. Третий (это скорее всего мой утренний знакомец) прохаживается из коридора в комнату, также держа оружие наготове. Главарь сидит в комнате с Ольгой, хамит ей, но свое оружие, скорее всего, не достает, держит в кобуре. В специализированном тире я отстреливала четыре движущиеся ближние мишени за две – две с половиной секунды... Слышится взволнованный голос Ольги:

– Я хочу позвонить вашему руководству на Петровку, 38.

Значит, эти головорезы назвались операми из МУРа.

– Не трогай телефон!

Далее Ольга вскрикнула. Видимо, ее протянутая к трубке рука окончательно вывела главаря из себя. Для меня же это послужило окончательным сигналом к действию. Распахивать дверь и влетать в комнату на манер героев кинобоевиков я не стала, а поступила куда скромнее. Устроившись в удобной для ведения стрельбы лежачей позе, я лишь слегка приоткрыла дверь. Поначалу никто ничего не сообразил, так как петли у финской аккуратистки были смазаны и не скрипели. Главарь занес руку для второго удара пытавшейся сопротивляться Ольге. Меня он увидеть не успел и получил свою пулю первым. Второй успел направить в мою сторону руку с пистолетом, но выстрелить не успел. Третьим выстрелом я уложила того, что стоял у окна, за шторами, он начал было выхватывать свой пистолет...

– Ольга, на пол! – скомандовала я, не торопясь подниматься в полный рост.

Женщина тоненько взвизгнула, но команду выполнила быстро, что ее и спасло. Тот, что был у дверей, открыл беспорядочный огонь из автомата. Тьфу ты черт, этого я не предусмотрела, думала, что на Евгению Федоровну охотятся исключительно с пистолетами. На меня посыпались оконные стекла. Четвертый бил вслепую и поверху. Я мысленно отсчитывала, когда он израсходует боекомплект и вынужден будет перезарядить оружие. Вот, стрельба смолкла, на перезарядку уходит секунда-полторы, иногда чуть больше. Принимать следующую порцию стекла, штукатурки, а тем более свинца я не собираюсь, поэтому встаю в полный рост и одним прыжком оказываюсь в коридоре. Автоматчик уже перезарядил оружие, ствол направлен мне в грудь, но я успеваю опередить его на считаные доли секунды...

– Оля, у нас мало времени!

Мне жаль пышнотелую блондинку, но чтобы привести ее в чувство, приходится со всего размаха хлестнуть ее по пухлой щеке. Ольга вновь взвизгивает, но при этом выходит из ступора.

– Возьми документы и вещи первой необходимости! – продолжаю командовать я. – Мы немедленно уезжаем!

– К-куда? – спрашивает Ольга.

– Далеко! Быстро делай, что говорю, если жить хочешь!

На мое счастье, Ольга быстро повинуется. Жить она и в самом деле хочет. Пока она собирает документы, я обыскиваю тела. Во втором, том, который успел направить на меня ствол, но не успел выстрелить, я окончательно узнаю утреннего знакомого. Когда я прикасаюсь к нему, он стонет и открывает глаза. Силится что-то произнести.

– Так кто все-таки меня заказал? – спрашиваю я, одновременно упирая в бледное лицо ствол своего ПСС и включая встроенную в мобильник видеокамеру.

– Начальник, – произносит тот. – Президент ЧОПа[1]1
  ЧОП – частное охранное предприятие.


[Закрыть]
«Парадигма».

Знаю, знаю эту «Парадигму». Откровенно мафиозная контора для проштрафившихся ментов и гэбистов. Совершает опер преступление, так вместо заведения уголовного дела его увольняют из органов, но при этом держат на крючке. Поэтому путь у него один – в эту «Парадигму», которая зачастую готова выполнить самую грязную работу. Ее президент – сам из бывших ментов-взяточников. Раньше «Парадигма» называлась «Панацеей», вроде как занимались борьбой с патологиями, только не медицинскими, а социальными. А переименовались уже после пары громких уголовных дел против ее сотрудников. Впрочем, ни одно из них до суда так и не дошло.

– Ты сам оттуда, из ЧОПа?

Раненый вяло кивает. Я убираю пистолет, достаю аптечку, кидаю ему бинт и обезболивающее.

– Это все, – говорю я. – Выживешь, твое счастье. Нет... считай, и моей вины нет... Все, уходим!

Это я произношу Ольге. Она не заставляет себя ждать. Когда она уже покинула квартиру, я, стоя у дверей, бросила последний взгляд на не слишком успешно пытавшегося перебинтовать себя чоповца. Он теряет силы с каждой секундой, под ним уже привычных размеров бурое пятно, сказывается сильная кровопотеря. «Скорую» ему не вызвать, как ни прискорбно, но телефоны я ликвидировала. Потому что, помимо «Скорой», он может позвонить и еще кое-куда...

– Ты бывший мент? – спрашиваю я на прощание.

Тот кивает, продолжая неумелые действия по собственному спасению. Что ж, враг установлен – частное охранное предприятие «Парадигма». Не прощаясь, захлопываю дверь. Перед тем как окончательно покинуть место боевых действий, мне приходится вернуться на крышу, забрать оставленную там сумку и альпснаряжение.

– Евгения, мне кажется, нам лучше обратиться в милицию.

Ольга произносит это с вновь появившимся акцентом, но смотрит на меня все с тем же бесстрастным северным выражением. Я уже отметила, что она не истеричка, а визжит лишь в тех случаях, когда визжать положено. Ей кажется! В милиции начнутся вопросы: кто, где, откуда?! Расшифровываться перед МВД я не имею права, в моем «контракте» такого пункта нет, но была устная договоренность. И потом, что милиция?! Меня для начала посадят в камеру, а потом те, кто на меня охотится, возьмут меня там, точно волчицу, угодившую в волчью яму. Ольге в двух словах этого не объяснишь...

– Оля, вам придется пожить у меня, на съемной квартире, – произношу я. – Не более двух суток... Так уж получилось.

Я снова перешла с ней на «вы». Общаюсь с ней как с давней любимой подругой. Ольга успокаивается и готова следовать за мной. Мы только что вышли из частной машины, пойманной мною в Ольгином районе, и теперь, переулками, двигались к дому, где я снимала квартиру. Этого адреса не знал никто.

Глава 5

– Граф среди них был?

– Н-нет...

– Другие знакомые?

Ольга отрицательно замотала головой. Мы сидели в единственной комнате моей съемной квартиры, и я отпаивала Ольгу кофе с коньяком. Ко всему прочему, мы окончательно перешли на «ты». В том, что на нас открыл сезон охоты некто из спецслужбы покойного генерала Прохорова, у меня не было ни малейших сомнений. Но кто? Полковник Губанов? Топ-менеджер Пирогов? Пограничник? Или я его вычислю, или следующий рейд «менеджеров по зачистке территории» будет куда более успешным. Между тем Ольга изложила мне подробную историю своего участия в «игре», организованной Графом. Одним словом, жила себе скучающая молодая барышня Оля Ластерлайнен, у которой, кроме идущей с переменным успехом борьбы с лишним весом, иных проблем не было. Вот надоело ей скучать, и нашла она в Интернете следующее объявление: «Почувствуйте себя наемным убийцей и его жертвой одновременно! Охота на человека в реальном времени и не на экране компьютера! Сторонники „зеленых“ и прочие гуманисты могут не напрягаться – за время игры не пострадало и не пострадает ни одно животное, не говоря о людях! Все, кто хочет испытать острые ощущения, охотничий азарт – звоните по следующему телефону...» С началом игры, к слову сказать, Граф телефон поменял.

Он лично инструктировал участников игры, которые не должны были быть знакомы друг с другом. Каждый получал на кого-то заказ, должен был выследить его и ликвидировать – расстрелять из специального пистолета красной жидкостью. После «ликвидации» жертва должна была в течение двух недель нигде не показываться, добросовестно изображать труп, сидя под домашним арестом. Ольга ничего не знала о других участниках игры, лишь краем уха слышала, что до нее «расстреляли» какую-то Марину, а после похищения Шорникова ей заказали Кирилла, преуспевающего менеджера и спортсмена. Ольга показала мне его фотографию. Типичный офисный мальчик, некоторым такие кажутся красивыми, по мне, внешность более чем банальная. Граф постоянно сам звонил Ольге с мобильника, номер которого не определялся, интересовался, не наскучила ли ей игра, желал удачи, одним словом, произносил дежурный набор банальностей.

– Значит, тебе был заказан Павел Шорников, и ты знала о нем, что он работает каким-то инженером? – в очередной раз уточнила я.

– Да, Граф показал мне его фотографию и дал адрес. Мне нужно было выследить его, подготовить «ликвидацию», но перед стрельбой доложить обо всем Графу.

Вот и прояснилось! Ни в какой игре Павел Владимирович не участвовал. Но вот то, что выслеживать его Граф поручил совершенно ничего в этом не смыслящей блондинке...

– Оля, а почему на магазинном чеке оказался твой телефон?

– Я выслеживала Павла не одна, а со своей подругой. Сходила в магазин за продуктами, а на чеке оставила подруге свой новый номер. А также записала, во сколько Павел возвращается домой.

– И как же вы его выслеживали?

– Моя подруга каждый день прогуливалась около его подъезда со своей собакой. У нее китайский шарпей, складчатый такой милашка... Иногда прогуливались вместе, болтали о всякой ерунде.

Теперь понятно, почему лажанулась шорниковская охрана. Кто заподозрит двух полнеющих блондинок, прогуливающихся у подъезда, да еще и с китайским шарпеем. Вот меня в свое время учили, что обращать внимание нужно на всех и вся... А тут... Охранник если и посмотрел куда, то сперва на складчатую морду шарпея, потом на толстые задницы блондинок. И все! Не знаю, как у подруги, а у Ольги есть на что полюбоваться... А Граф, надо признать, сработал классно, и при этом очень нестандартно! В самом деле, чем посылать рисковать своих проверенных ребят, он использовал абсолютную непрофессионалку Ольгу. И сработала Оля лучше любых виртуозов наружного наблюдения. Ну никак не заподозришь эту ухоженную дамочку в том, что она кого-то выслеживает, да еще в компании подруги и шарпея. А если и заподозришь? Предположим, задержит Ольгу охрана, вызовет компетентных товарищей, и что? Игра, дескать, товарищи дорогие. Специальная игра для тоскующих менеджеров среднего звена... Тот же Граф, скорее всего, фигура тоже подставная... Не исключено, что «игра» вообще планировалась как отвлекающий маневр, а сработала как основной. Секретоноситель Шорников исчез, меня и Ольгу сейчас ищут по всей Москве и области...

– Когда ты мне позвонила, я решила, что это от Графа, – продолжила Ольга. – Он иногда общался через какую-то девицу, секретаршу, что ли. А вот после похищения Павла он мне ни разу не позвонил.

Ольга умолкла, подлила в свой кофе еще чуть-чуть коньяка. Некоторое время мы сидели молча. Вот показалось мне, что нить ухвачена и уже в руках, но что я имею реально? Да, в спецслужбе имеется предатель, причем весьма могущественный, смогший уничтожить самого генерала Прохорова. Есть полупризрачный Граф, но Ольге он больше звонить не будет, это ясно как божий день. Есть еще пресловутая «Парадигма», но что с ней делать? Штурмом ее не возьмешь, внедрение или агентурная вербовка требуют времени, а у меня его нет. Если по пунктам, то вырисовывается следующее:

1. Евгения Федоровна получает задание найти пропавшего без всяких следов оборонщика-секретоносителя.

2. При первых же поисковых шагах Евгению Федоровну весьма квалифицированным образом пытаются убить.

3. Почти одновременно с вышеизложенными событиями погибает человек, который дал ей это задание, генерал спецслужбы Сократ Иванович Прохоров.

Пожалуй, дама с двумя высшими образованиями имеет право на некоторые выводы:

1. Секретоноситель пропал не по собственной инициативе, а был выкраден хорошо подготовленными профи.

2. Скорее всего, он еще находится в пределах Российской Федерации, и у Е.Ф. Гладковой неплохие шансы обнаружить его.

3. Кроме погибшего генерала Прохорова и Е.Ф., больше остановить неизвестных профи некому.

И, наконец, главное: у похитителей есть свой человек в прохоровской спецслужбе, который осведомлен обо всех действиях и решениях ныне покойного генерала.

Ольга допивает свой кофе и заявляет, что хочет спать. Ничего не имею против. Сама же я отправляюсь на кухню, включаю ноутбук и вновь просматриваю все данные по Павлу Шорникову, представленные Сократом Ивановичем. Изучим, еще раз, более тщательно близкое окружение Павла Владимировича. Закадычных друзей Шорников не имел, жена, мать, отец, теща вряд ли были во что-то посвящены. Павел даже охрану свою им старался не демонстрировать. А вот младший брат. Некий Шорников Сергей Владимирович, гвардии подполковник воздушно-десантных войск. Ну-ка, стоп! Не о нем ли говорил мне Сократ Иванович, когда предлагал помощника? Тогда я отказалась, а теперь...

Если этот гвардеец Сергей Шорников во что-то посвящен, то его неминуемо ликвидируют в самое ближайшее время. Неизвестный главарь этой банды похитителей отдал приказ рубить концы. Пожалуй, мне придется-таки познакомиться с этим подполковником, причем в самое ближайшее время... А, вот чуть не забыла! Отпечатки пальцев, которые я сняла с замка. Они принадлежат непосредственным похитителям Павла Шорникова, которые могут быть никак не связаны с «Парадигмой». Ладно, с отпечатками после, сейчас я запоминаю адрес воинской части, а также домашний адрес Сергея Шорникова...

Полчаса сна, затем даю пару наставлений разбуженной Ольге и отправляюсь по адресу воинской части, где служит подполковник Шорников, поскольку живет он там же, в офицерском общежитии. На сей раз я использую личный транспорт – подержанный джип, приобретенный мною пару недель назад. Я редко им пользуюсь, в спецслужбе о средствах перемещения (как и о квартирах) никто не оповещен.

На КПП воинской части, где служил подполковник Шорников, я показала свою вторую ксиву прикрытия, где значилась журналисткой несуществующего, но имеющего громкое название издания.

– Утром была журналистка, – ответил мне дежурный прапорщик. – Только это вроде не вы были...

Я лишь передернула плечами, но внутренне насторожилась. Утром журналистка, вечером журналистка. Видимо, такого же телосложения, как и я, одним словом, сходство есть...

– Все равно Сергея Владимировича утром не было, – продолжил прапорщик. – Полчаса назад вернулся из учебного центра.

С этими словами прапорщик протянул мне телефонную трубку внутренней связи, по которой тут же соединил меня с подполковником Шорниковым.

– Мы с вами договаривались на прошлой неделе об интервью, – произнесла я не моргнув глазом, представившись журналисткой.

– Что-то не припоминаю, – не очень вежливым тоном отозвался невидимый Сергей Владимирович.

– Ну, может быть, не с вами, а с кем-то из вашего командования, – чуть сдала назад я.

– И что вы хотите? – тем же нелюбезным тоном спросил Шорников-младший.

– Я же вам объяснила – интервью.

– У меня нет времени.

Какой-то хамовитый неотесанный мужик. Чувствуется, что с трудом сдерживает себя, чтобы не послать меня на три известные буквы.

– Вы знаете, я ехала к вам сюда за восемьдесят километров, – чуть преувеличила я. – Думаю, вы могли бы сказать хоть пару слов.

В трубке возникла пауза. Мне показалось, что подполковник просто положил ее на стол, а сам отправился заниматься своими неотложными делами.

– Вы меня слушаете? – мне невольно пришлось первой нарушить паузу.

– Да, – уж совсем грубо отозвался подполковник. – Вам десяти минут хватит?

– Ну... Да, конечно, – быстренько, пока он не раздумал, согласилась я.

Положив трубку, я перевела дух и вытерла вспотевший лоб. Бывают же такие трудные в общении люди.

– Не обращайте внимания, – успокоительно произнес прапорщик, точно слышал весь разговор. – Он вообще-то хороший мужик. Только... Хмурый, одним словом, – после паузы подвел итог охранник КПП.

– Что вы сказали? – переспросила я.

– Хмурый, – повторил прапорщик. – Позывной у него такой был. Ну, радиопозывной, там, в Чечне... Он и в самом деле такой немного.

«Совсем даже не немного!» – мысленно возразила я, а вслух произнесла:

– Спасибо, учту! Если сейчас появятся еще какие-нибудь журналисты, не говорите, что я здесь. Хорошо?

– Хорошо, – кивнул охранник, но тут же уточнил: – Межведомственная конкуренция?

– Она самая, – кивнула я.

– Гончаров, проводи! – распорядился прапорщик, окликнув находящегося при КПП рядового.

Передвигаться по воинской части журналистам без провожатого никак нельзя. Рядовой Гончаров довел меня до кабинета, находящегося на первом этаже белокирпичного армейского здания, и сдал меня подполковнику Шорникову из рук в руки. Сергей Владимирович поприветствовал меня, встав из-за служебного стола, вялым кивком головы. Шорников-младший, он же Хмурый, оказался среднего роста, худеньким мужичком лет тридцати пяти. Одет он был в камуфляж, а на голове вместо голубого берета или «афганки» красовалась офицерская фуражка. Видимо, он только что зашел в кабинет и еще не успел ее снять. Мне Шорников-младший не слишком понравился, довольно заторможенный, с каким-то угрюмо-недоверчивым выражением лица. Похоже, явные напряги с чувством юмора, а это очень плохо. Пожалуй, привлекали в нем лишь глаза – большие и синие.

– Что вы хотите? – первым переходит к делу он.

Он платит мне той же монетой. Похоже, как женщина я ему совсем не нравлюсь. Это означает, что он любит знойных восточных брюнеток, либо, напротив, славянок с излишками форм, типа моей новой знакомой Ольги. Я же ни то ни другое.

– Всего три вопроса, – отзываюсь я и мило улыбаюсь.

– Давайте свои вопросы, – подгоняет меня он, сняв наконец фуражку и повесив ее на крючок.

– Вопрос первый – численность личного состава вашей ВЧ, второй вопрос – передвижения и дислокация вверенного вам батальона, и третий – тактико-технические характеристики недавно поступивших образцов нового вооружения.

Я по-идиотски, в лоб, выложила ему три основных вопроса, которые интересуют разведку вероятного противника. Мне нужно как-то расшевелить этого Хмурого, заставить сменить его нелюбезную линию поведения.

– Неслабо, – только и произнес в ответ подполковник.

При этом ни его лицо, ни синие глаза не изменили выражения. Нервно дернулись ладони. Они у него отнюдь не десантные, на саперные лопатки не похожи. Скорее как у музыканта – узкие, с тонкими, ловкими пальцами.

– Чего вы все так любите дурочку валять? – спросил он, чуть смягчив интонацию.

– А почему вы так грубы с женщиной? Это ваш стиль общения с дамами, или лично я вам чем-то неприятна? – мне ничего другого не оставалось, как пойти на него в наступление.

– У меня мало времени, – в который раз, вернувшимся тоном, отозвался подполковник.

Опять двадцать пять! Хмурый, он и есть Хмурый, ничем его не проймешь! Однако юмор мой он понял, реагировать и обижаться не стал, уже неплохо.

– У меня тоже мало времени, – кивнула я. – Речь пойдет о вашем брате Павле.

Приходится брать быка за рога, иначе он попросту выставит меня за дверь. В лице его вновь ничего не дрогнуло. Зато он быстро поднялся из-за стола и направился к выходу.

– Подождите меня здесь, – только и произнес при этом он.

О, армейский дубовый пенек с ушами! Сейчас он попросту запрет дверь, вызовет особистов, фээсбэшников, еще черт знает кого! Дескать, разбирайтесь, по вашей части – пришла какая-то девица, интересуется пропавшим братом... На окнах стальные решетки, которые не всякий взрывной заряд возьмет.

– Ну-ка перестаньте хамить! – я самым решительным образом встала между ним и дверью.

Хмурый остановился, оглядел меня с головы до пят своими синими глазами. Насчет брата с ним уже неоднократно беседовали и люди из прохоровской спецслужбы, и другие розыскники.

– Ну и что вы хотите сказать о Павле? – спрашивает он, фиксируя каждое мое движение.

– Он, скорее всего, жив, – произнесла в ответ я. – Но сейчас идет массированная зачистка тех, кто хоть как-то мог бы посодействовать в его розыске.

– Не понял...

– Убивают их, Сергей Владимирович.

Он впервые усмехается. Но не весело, а опять же хмуро, в соответствии со своим радиопозывным.

– Я должен позвонить в одно место, – говорит Хмурый. – Уж извините, по-другому разговора не получится.

– Уж не майору ли Кирикову? – я называю фамилию одного из офицеров спецслужбы, занимающегося розыском Павла.

– Вы его знаете? – Хмурый пытается скрыть удивление. – Вы вообще кто такая?

Он уже окончательно понял, что я никакая не журналистка. Что будет дальше? Хмурый позвонит Кирикову, тот подтвердит, что есть у них в найме такая блондинисто-рыжеватая девица... А если Кириков, он же Пограничник, и есть сообщник тех, кто похитил Павла?

– Давайте пять минут подумаем, – произношу я первое, что приходит в голову. – Посидим и пять минут подумаем.

Как ни странно, но Хмурый молча возвращается к столу. Обычно подобные субъекты терпеть не могут, когда ими командуют, тем более женщины... Сейчас мне остается надеяться или на то, что я сама что-нибудь за пять минут придумаю, либо что-нибудь путное придумает Хмурый (о, как мало на это надежд!), либо произойдет что-то экстраординарное и дальнейший ход событий изменится сам собой...

Не прошло и пяти минут, как начал свое развитие третий вариант.

– По поводу исчезновения моего брата Павла меня позавчера допрашивал некий майор Кириков, оставивший свой телефон, – казарменно официальным голосом прервал паузу Хмурый. – Если вы его знаете, то он должен знать вас.

Подполковник вздохнул, выдержал некоторую паузу, затем продолжил:

– Мне придется немедленно с ним связаться. Как ваши имя-отчество-фамилия?

– Евгения, – коротко отвечаю я. – Кирикову этого будет достаточно, звоните!

Пусть, пусть свяжется с Кириковым-Пограничником. Если Кириков – «крот» (так во всех спецслужбах мира называют тех, кто работает на вражескую сторону), то это выяснится очень скоро. Пограничник прикажет задержать меня любыми доступными способами, потом пришлет своих людей, потом... Что потом, лучше даже не думать. Если же Кириков не «крот», то он, скорее всего, ничего не станет предпринимать. Взяли след, Евгения Федоровна, идите по нему. Как любимый пограничный пес Алый.

– Звоните Кирикову! – решительно махнула рукой я.

Сергей Владимирович потянулся уже к телефону, как раздался звонок по внутренней связи.

– Очень интересно, – привычно, без всякого выражения выслушал сообщение подполковник. – Подожди минуту, – сказал он собеседнику и, повесив трубку, испытующим синим взглядом уставился на меня.

– На КПП сейчас стоит еще одна журналистка, которая жаждет со мной побеседовать, – сообщил Хмурый, кивнув на аппарат внутренней связи. – Что скажете, Евгения?

Вот и вторая журналистка! Та, что была утром, по словам дежурного прапорщика. С чего это вдруг подполковника с подобающим его натуре позывным так сегодня атакует пресса?

– Знаете что? Пусть ваш прапорщик скажет, что вы заняты, но если она так жаждет с вами побеседовать, то через пятнадцать минут вы сами придете на КПП. И еще пусть скажет, что беседовать на территории части не положено, а вот в соседнем сквере сколько угодно.

Хмурый заметно колеблется, но выглядит уже не так, как характеризует его позывной. В синих глазах появился огонь, некий боевой азарт.

– Я ведь вам сразу сказала – ближний круг Павла Шорникова зачищают, – продолжила я.

Легче всего сейчас связаться с местным отделом ФСБ или даже МВД. Они, по мере способностей, разберутся со второй журналисткой... Скорее всего, попросту спугнут.

– Хорошо, Евгения, – кивает головой Хмурый и связывается с прапорщиком.

Я же мысленно прикидываю, за сколько времени доберусь до своего джипа, возьму оставленное там оружие (на территорию части тащить его не рискнула), сориентируюсь в сложившейся обстановке. Сквер я себе представляла хорошо, предварительно прошлась по нему, прежде чем взойти на ступеньки КПП.

– Она сказала, что будет ждать меня на второй скамейке от ворот воинской части, – сообщил подполковник.

– Оружие возьмите, – произнесла я.

Подполковник усмехается, затем достает из ящика стола ключи, отпирает несгораемый сейф.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю