Текст книги "Кровавый плацдарм. 49-я армия в прорыве под Тарусой и боях на реке Угре. 1941-1942"

Автор книги: Сергей Михеенков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Затихло. Ротный приказал потери подсчитать. Раненых в тыл повели. Передышка. Мы с Иваном норвежские консервы пробуем. Ничего, вкусные. Масла много. Масло натуральное, не то что сейчас... На хлеб, на скибку, постелешь эту норвежскую мелюзгу и ешь. Приятно.

 К обеду кухня подъехала. Горячая каша. Мы к тому времени трофеями обзавелись – немецкими плоскими котелками. Очень удобно сделаны. Да что и говорить, Гитлер снабдил своих солдат всем необходимым. Только воюй. А фляжки у них какие были! Наши алюминиевые. То потекла, то примерзла. А у них были стеклянные, в войлоке, а поверх чехлом обтянуты. Не фляжка, а термос! Зимой вода не замерзает, а летом всегда холодненькая.

И вот только мы поели, захлопали правее нас выстрелы. Ракета в небо пошла. Не наша – немецкая. Смотрим – мамушки родимые! – прут по полю в развернутом строю, как на парад, без артподготовки и без единого выстрела. Наши и правда некоторые, у кого нервы сдали, забегали, стали отходить назад к лесу. Один взвод через поле побежал, другой. Скоро, глядим, и наша очередь подойдет. И тут заработала наша артиллерия. Сперва пристрелочные легли. Хорошо было видно, как ветер относил черный дым. Потом снаряды и мины начали рваться прямо по линии наступавшей цепи. Некоторое время шли как ни в чем не бывало. Потом смешались. Дрогнули. Поволокли своих раненых. Наша артиллерия отбила эту атаку. Потом разведка в поле ползала, раненых приволокли. Пьяные шли напропалую. Приказ им был: назад Воробьи взять. Пьяные. Оно и понятно: где ж тут трезвому под такой огонь полезть...

Глава 5
СХВАТКА С ЭСЭСОВЦАМИ ПОД ПОЛОТНЯНЫМ ЗАВОДОМ

 Когда в дивизии оставалось полторы роты активных штыков. Как полки сводили в батальон, а батальоны в отряд. Почему немецкая рота противостояла советской дивизии на равных. Полотняный Завод нужен всем. Мастер спорта по лыжам из Новосибирска. Награда за «языка» – по стакану водки. Лейтенант Орлов вспоминает. В имении Гончаровых. «Боевой листок» политрука Берестова. «Смерть немецким оккупантам!»

Бои в районе Недельного, Ерденева и Старой Калужской дороги обескровили дивизии и стрелковые бригады 49-й армии. В полках не набиралось и роты активных штыков, батальоны сводили в роты и взводы. 8 января 1942 года, еще до прорыва к Полотняному Заводу и Кондрову, полковник Верхолович докладывал в штаб Западного фронта: «173 СД. <...> В дивизии к исходу 7.1.42 г. осталось активных штыков: 1313 СП – 80, 1315 СП – 121; станковых пулеметов – 2, ручн. пулеметов – 7, орудий ПТО – 1». Вот такими были советские дивизии в самый разгар московского наступления. Они сгорали в боях, как порох. Порой некоторые современные публицисты, строя свои идеологические комбинации, чтобы в очередной раз швырнуться грязью в русский народ, в Красную армию, в Сталина и Жукова, говорят: вот, мол, немецкая рота на равных дралась с советской дивизией, да еще и контратаковала... В немецкой роте было куда больше штыков, чем в советской дивизии образца января 1942-го, потрепанной в бесконечных боях и измученной бесконечными маршами, морозами и метелями. Внимательно читая сводки, видишь, что немцы во время январских боев сидели в теплых домах, в деревнях, а наши дивизии, числом едва дотягивающие до двух полнокровных рот, занимали свои позиции в лучшем случае на опушке леса, а то и в чистом поле, насквозь продуваемом калеными ветрами. Для сравнения: в немецком взводе имелось 4 пулемета, легкий миномет. Усиленная за счет тяжелого вооружения батальона, рота вермахта могла самостоятельно решать тактические задачи.

Так что слава нашим отцам и дедам, бойцам, командирам и политрукам, что отстояли зимой 1941/42 года Москву, что отбросили врага на сотни километров от столицы. Они несли в своих сердцах любовь к Родине, к своим семьям и горели желанием уничтожить оккупантов уже к весне и закончить войну победой на три года раньше, чем это предопределила история.

9 января 1942 года после небольшой перегруппировки дивизии и бригады 49-й армии снова перешли в наступление, и в оперативных сводках за 10-е число появились упоминания главного направления: «Части Армии с 7.00 10.1.42 г. перешли в наступление в общем направлении КОНДРОВО». Уже через сутки передовые батальоны выбили противника из населенных пунктов, опоясывающих Кондрово и Полотняный Завод с востока и юго-востока.

«Оперсводка № 22 к 5.00 12.1.42 г. Штарм 49. Карта 100 000.

1. Части Армии во второй половине дня 11.1.42 г. продолжали наступление и к исходу дня вышли на рубеж: зап. опушка леса вост. МАКОВЦЫ, ЗАЖОВО, ФРОЛОВО, ЛОПАТИНО, ЮДИНКИ.

В течение ночи вели боевую разведку в своих полосах наступления, подтягивали боевые порядки и готовились к наступлению с утра 12.1.42 г.

2. 5 Гв. СД с 30 и 34 СБр, продолжая наступление в направлении КОНДРОВО, в 19.00 вели бой за МАКОВЦЫ.

Положение частей к 24.00 11.1.42 г.:

586 СП с 30 СБр, наступая вдоль дороги ЖЕЛТЫКОВО—АНДРЕЕВКА, вышел на юго-зап. опушку рощи 1 км юго-вост. МАКОВЦЫ.

Положение остальных частей уточняется.

3. 19 СБр в 18.00 овладела ЗАЖОВО, ФРОЛОВО, где и закрепилась, ведя разведку на ЧУБАРОВО—РОСИНО.

4. 133 СД в течение дня заняла 11 населенных пунктов. К 15.30 части дивизии овладели:

521 СП – ГАВШИНО;

418 СП – ГАМЫШЕВО;

681 СП – во втором эшелоне за 521 СП.

К 24.00 11.1.42 г. части дивизии вели бой с пр-ком, удерживающим ЗАПОЛЬЕ, ГРИБАНОВО. В течение ночи вели боевую разведку в направлении КАРЦОВО.

5. 173 СД к 21.00 вела бой за ГРИБАНОВО, РЕДЬКИНО. В течение ночи вела разведку в направлении СТАРКИ, УСТЬЕ. Пр-к удерживает РЕДЬКИНО, обстреливая части дивизии интенсивным пулеметно-минометным огнем.

6. 238 СД в течение второй половины дня вела бой за ЮДИНКИ. В 22.00 овладела ЮДИНКИ, где и закрепилась, ведя разведку в направлении ПОЛОТНЯНЫЙ ЗАВОД. Положение частей уточняется.

7. Связь с дивизиями радио, телефон, офицерами связи; с 19 СБр радио. Со штабом фронта радио, СТ и телеграф через ПРУДКИ.

Штарм с 20.00 11.1.42 г. – ПРУДКИ.

Начальник штаба 49 Армии полковник ВЕРХОЛОВИЧ.

Военком штаба Армии бат. комиссар СТЕПАНОВ.

Зам. нач. опер. отд. подполковник ЛЕДНЕВ» ^{23} .

Полотняный Завод нужен был обеим сторонам. Немцы основательно укрепились в этом опорном пункте и конечно же не хотели его терять и как выгодную позицию и ключевое звено в системе обороны этого рубежа по реке Суходрев, и как благоустроенное зимовье. А нашим нужно было исполнять приказ Западного фронта. Жуков торопил Захаркина вперед, к Юхнову, к Мятлеву, к Варшавскому шоссе. Еще в начале наступательной операции, когда 49-я армия стояла на Оке и Протве, а в штабах разрабатывались планы предстоящего наступления, Полотняный Завод был намечен в качестве «дальнейших рубежей» в случае, если наступление пойдет успешно. В список «дальнейших рубежей» входили города Калуга, Медынь и Полотняный Завод. Через Полотняный Завод по железной дороге со стороны Вязьмы немцы питали свою Калужскую группировку. Железная дорога шла через Мятлево. В Мятлеве она пересекалась с Варшавкой. В случае падения Кондрова и Полотняного Завода открывалась прямая дорога на Мятлево. Там противник держал крупную группировку своих войск, отошедших с подмосковных рубежей. Там он вел перегруппировку. Оттуда на опорные пункты и узлы сопротивления поступало пополнение и производился подвоз всего необходимого.

14 января во время атаки на опорный пункт немцев лыжники 121-го отдельного батальона захватили пленных. А дело было так.

Одна из рот лыжбата по приказу комбата капитана Бердникова вплотную подошла к южной окраине Полотняного Завода. Командир роты старший лейтенант Петрищев приказал взводам рассредоточиться, охватив проселок, который вел через лес в сторону ближайшей деревни. Деревня была занята противником. Там стоял небольшой, численностью до взвода, немецкий гарнизон при трех пулеметах и противотанковом орудии, установленном в саду крайнего дома. Лыжники произвели разведку опорного пункта и трогать его ночной атакой не стали. Обогнули деревню по лесу и вышли к поселку. Капитан Бердников приказал взять «языка».

Старший лейтенант Петрищев решил ждать немцев на проселке. Наверняка, решил он, ночью немцы посылают на свой опорный пункт патрулей или небольшой обоз, чтобы подбросить своим продукты или боеприпасы. Прошел час. Никого. Два. Тихо. И тогда Петрищев позвал к себе старшего сержанта Антонова.

Иван Антонов, мастер спорта по лыжам, до войны жил и работал во Дворце спорта в Новосибирске. Выступал на областных и республиканских соревнованиях. О нем писали центральные газеты. В батальоне он тоже работал, можно сказать, по своей профессии. Лыжбат, имевший большие потери, подпитывался пополнением из дивизии. Люди приходили разные. Некоторых надо было учить правильно и бесшумно ходить на лыжах. И тут старший сержант Антонов был незаменим.

– Антоныч, – сказал ему ротный. – Видишь, где у них пулемет?

– Вижу, – дыша морозом, ответил Антонов.

– Возьми своих ребят. Все лишнее оставьте во взводе. Автоматы, по три гранаты. Надо брать пулеметчиков.

Антоныч молчал. Думал.

– Ты, Володя, прав только в одном, – наконец отозвался тот. – А если ганс не за веревочку дергает, а сидит за пулеметом, завернутый в одеяла и бабьи шубы?

– Потому и поручаю тебе это задание. Как земляку и Другу» – сказал ротный.

– Понял.

Отделение лыжников обогнуло рощицу левее домов, выходивших в поле, свернуло на чистое. И в это время в лица разведчиков бесшумно зашлепал влажный снег. Начиналась очередная ночная метель. Но какая! Запахло оттепелью.

– Надо подождать. – И Антонов сделал знак рукой. Все шестеро залегли. Через минуту снег уже шуршал повсюду.

– Вперед. – Старший сержант команды подавал шепотом.

Теперь лыжи скользили по рыхлому снегу бесшумно. Первым шел Антонов.

Пулемет простучал левее, у дороги. Там началось какое-то движение. Неужели сани? Антонов напряг зрение: точно, на проселке над зубчаткой снежного отвала время от времени мелькала голова и круп коня. Теперь внимание дежурных пулеметчиков приковано к своему транспорту, уходившему по проселку в сторону леса. «Вернуться назад? Ведь наши сейчас сцапают этих обозников за милую душу. И рисковать не надо. Лезть под пулемет...»

– Ну что, командир? – будто читая его мысли, дохнул в ухо пулеметчик Аничкин.

– Оставайся здесь. Прикроешь нас, если уходить придется шумно, – приказал ему Антонов.

– Понял. – И пулеметчик начал устраиваться в снегу. Быстро отстегнул лыжи, вынул из чехла саперную лопатку и принялся отрывать в снегу окоп.

Когда до околицы и крайнего дома, откуда время от времени секло пламя пулемета, оставалось метров восемьдесят, Антонов приказал лыжникам остановиться и ждать, когда он оторвется на двадцать шагов.

– Следующие за мной – Смирнов и Гаврилов. Потом остальные, интервал тот же.

Он летел к крайнему двору, как когда-то, в другой жизни, на соревнованиях за сто метров до финиша. Он знал, что обладает только одним преимуществом, и его решил использовать на полную катушку.

Немецкий пулеметчик был не один. Из сугроба с намороженным бруствером, который немцы, должно быть, неделю поливали водой и утрамбовывали мокрым снегом, торчали две грязно-белые каски. Одна шевельнулась и, похоже, вскрикнула. Но он успел отстегнуть лыжи и, перехватив ППШ, ударил по ней прикладом, целясь в самую макушку углом металлической накладки. Второй немец бросился на него и, дыша луковым духом, с ревом победителя опрокинул Антонова. Но на него навалились сразу две белые тени, сорвали каску, зажали рот, начали скручивать.

– Уходим, ребята! Уходим, пока тихо, – скомандовал Антонов.

Пулемет, скорострельный МГ-34, сняв со станка, уносили с собой. Лыжники тащили и коробки с лентами. Они не впишут его в трофеи, и пулемет останется во взводе и будет ему служить до самого лета, пока взвод, включенный в танковую бригаду, не попадет в окружение и не погибнет целиком при выходе, напоровшись на немецкий заслон.

Немцев они тащили по очереди. Силы придавала удача. Только когда добежали до опушки, позади послышались выстрелы. Немцы палили из винтовок. Их огонь был редким. Пули шоркали где-то вверху, в ветках сосен. Лыжники, добежав до расчищенного проселка, в изнеможении повалились на утоптанную колею и засмеялись.

– Ну что, Антоныч, – сказал ему ротный, – поздравляю. Ты взял хороших немцев. Непростых. Эсэсовцы. Четвертый мотопехотный полк «Фюрер».

– Это что, получается, мы фюрера притащили?

– Двоих! Двоих, Антоныч! Всем ребятам по двести граммов из моих запасов! Я уже распорядился!

– Что они еще сказали, наши фюреры?

– Что рубеж от Адамовского до Полотняного Завода им приказали удерживать до двадцати четырех ноль-ноль девятнадцатого января. Не считаясь ни с какими потерями.

«Оперсводка № 35 к 17.00 18.1.42 г.

Штарм 49.

Карта 50 000 и 100 000.

1. Части Армии в течение дня 18.1.42 г. продолжали наступление. Имея успех в центре, овладели НОВ. УТКИНО, КУРСКИЙ и к 14.00 – ПОЛОТНЯНЫЙ ЗАВОД.

Пр-к продолжает упорно удерживать: на правом фланге – НИКОЛЬСКОЕ, ПРУДНОВО, КОНДРОВО, СТАР. УТКИНО, на левом фланге – БЕЛИ, МАТОВО, БОЛ. РУДНЯ; в центре, прикрываясь группами автоматчиков, отходит на СЛОБОДА, БЕЛИ вдоль полотна ж. д. на КОНДРОВО.

2. 5 Гв. СД с 30 и 34 СБр в течение первой половины дня 18.1.42 г. на прежнем рубеже вела огневой бой с пр-ком, упорно обороняющим перед фронтом дивизии рубеж НИКОЛЬСКОЕ, ОБУХОВО, ПРУДНОВО, КОНДРОВО силою до двух ПП, усиленных артбатареями и тяжелыми пулеметами.

В 13.00 34 СБр энергичным броском вышла на зап. берег р. ШАНЯ и овладела рощей, что вост. ЗАБОЛИПЫ.

Положение остальных частей к 13.00 18.1.42 г. без изменений.

Потери 34 СБр за 16.1.42 г.: убито – 5, ранено – 30.

Штадив – МАКОВЦЫ.

Штабриги 30 и 34 – АДАМОВСКОЕ.

3. 133 СД с 19 СБр, продолжая наступление, к 13.00 вышла на рубеж:

418 СП с 19 СБр ведет бой за СТАР. УТКИНО в 250 м сев.-вост. сев. окр. СТАР. УТКИНО;

521 СП в 2.00 овладел сев. частью ПОЛОТНЯНЫЙ ЗАВОД, ведет наступление в направлении на пос. им. КАЛИНИНА с задачей отрезать пути отхода пр-ка из СТАР. УТКИНА и СЛОБОДА.

Потери 133 СД за 17.1.42 г.: убитых и раненых – 295 чел.

Трофеи 133 СД за 18.1.42 г.: машин грузовых – 5, машин легковых – 2, трактор – 1, кухонь – 1, стан, пулеметов – 7, ручных пулеметов – 3, автоматов – 1, телефонных аппаратов – 1. Убито пр-ка при наступлении и отражении контратак за 17.1.42 г.: 240—250 чел. без арт. огня.

Штадив 133 – РЕДЬКИНО.

Штабриг 19 – ЖУИНО.

4. 173 СД в 12.00 18.1.42 г. овладела вост. частью и центром ПОЛОТНЯНЫЙ ЗАВОД и к 14.00 вышла:

1313 СП и 1315 СП на зап. окр. ПОЛОТНЯНЫЙ ЗАВОД.

Приводит себя в порядок и совместно с 122 лыж. б-ном продолжает наступать в направлении СЛОБОДА, обходя ее с севера. Пр-к, прикрываясь группами автоматчиков, отходит на СЛОБОДА. Дома и улицы восточной окраины ПОЛОТНЯНЫЙ ЗАВОД минированы.

Потери за 15.1.42 г.: убито – 7, ранено – 25; за 16.1.42 г.: убито – 55, ранено – 176, пропало без вести – 13.

Штадив – РЕДЬКИНО.

5. 238 СД, развивая успех в направлении БЕЛИ, в течение дня вела наступление. В 10.00 843 СП овладел КУРСКИЙ. В 14.00 частью сил 843 СП дивизия овладела южн. частью ПОЛОТНЯНЫЙ ЗАВОД; в 13.00 главными силами, обтекая БЕЛИ с юга, вела бой за БЕЛИ.

Положение частей уточняется.

Пр-к в БЕЛИ силою до 500 чел. при станк. пулеметах упорно обороняется, в р-не выс. 178,6 производит окопные работы.

Потери за 16.1.42 г.: убито – 6, ранено –31.

За 17.1.42 г: ранено – 80.

За 18.1.42 г.: ранено – 21.

Штадив – ЖИЛЬНЕВО.

6. 12 Гв. СД, продолжая наступление, к 13.00 18.1.42 г. ведет упорные бои на рубеже:

405 СП – за МАТОВО; 999 СП – за БОЛ. РУДНЯ, обходя с севера; 991 СП – за БОЛ. РУДНЯ, обходя его с юга.

Пр-к в р-не МАТОВО, БОЛ. РУДНЯ силою до одного ПП, упорно обороняясь, оказывает сильное огневое сопротивление.

Потери за 17.1.42 г.: убито – 10, ранено – 66 человек. Уничтожено за 18.1.42 г. противника: 2 пулемета, одна противотанковая пушка, до 100 чел. пехоты. Штадив – ДВОРЦЫ.

7. Сосед слева 413 СД в ночь 17.1.42 г. овладела ЯРЛЫКОВО, СВИНУХОВО, продолжая наступать в заданном направлении. Сосед справа 415 СД ведет бой на прежнем рубеже за БОГДАНОВО.

8. Связь с дивизиями – телефон, радио, офицеры связи. Со штабом фронта – радио, БОДО, СГ-35.

9. Погода: ясно, видимость 10 км, ветер юго-западный, 3 балла. Температура минус 17 градусов. Дороги, кроме расчищенных и наезженных магистралей, для автотранспорта непроходимы.

Начальник штаба 49 Армии полковник ВЕРХОЛОВИЧ.

Военком штаба Армии бат. комиссар СТЕПАНОВ.

Зам. нач. опер, отдела штаба подполковник ЛЕДНЕВ» ^{24} .

Полотняный Завод – место историческое. Бойцы и командиры знали, что атакуют заводской поселок, в котором расположено имение жены великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина Натальи Николаевны, в девичестве Гончаровой. Но перед уходом немцы сожгли и главный дом, и другие постройки. Музей, существовавший в главном доме, разграбили. До середины 70-х годов прошлого века жители поселка и редкие туристы из числа знатоков родной истории и почитателей поэзии Пушкина могли созерцать только руины усадьбы. Теперь она восстановлена. В главном доме вновь музей.

А история Полотняного Завода такова. В 1718 году по приказу Петра I калужским купцом Т. Филатовым-Карамшевым был построен парусно-полотняный завод. Через два года А.А. Гончаровым – бумажная фабрика. Правнучка основателя бумагоделательной фабрики Наталья Николаевна Гончарова в 1831 году станет женой Пушкина.

В 1830 году в Полотняный Завод поэт приезжал свататься. После женитьбы приезжал сюда в 1834 году. В 1812 году после Малоярославецкого сражения в имении размещалась главная квартира фельдмаршала М.И. Кутузова.

Теперь, спустя 130 лет, и Малоярославец, и Полотняный Завод были в огне. Малоярославец брала соседняя 43-я армия генерала Голубева. А Полотняный Завод довелось освобождать войскам генерала Захаркина.

Проводя операцию по штурму Полотняного Завода, 49-я армия, пожалуй, впервые попыталась действовать охватом группировки противника, которая держала прочную оборону в крупном опорном пункте. И эта операция после первых неудач в конце концов увенчалась успехом. Противник потерял много солдат, техники, вооружения и другого армейского имущества и снаряжения. К тому же захват Полотняного Завода нарушил многие планы штаба 4-й полевой армии вермахта. О том, что немцы не хотели оставлять Полотняный Завод и весь рубеж от Никольского до Кондрова и далее до Матова и Большой Рудни, свидетельствует тот факт, что в разгар боев за Полотняный Завод, когда их оборона затрещала, они срочно начали окапываться, закрепляться в районе высоты южнее Полотняного Завода. По всей вероятности, разрешения на отход части, оборонявшие этот рубеж, не получили.

В ночь с 17 на 18 января 1942 года Полотняный Завод атаковали сразу несколько наших дивизий: 133-я – 521-м полком, 173-я – 1313-м и 1315-м полками и 238-я – 843-м полком, неделю назад яростно дравшаяся на рубеже Старой Калужской дороги за деревеньку Мызги. Потери были огромными. К примеру, стрелковый полк 133-й дивизии, который атаковал на правом фланге охвата, с севера, потерял убитыми и ранеными полнокровный батальон, то есть треть своего состава. В ночном бою вместе с бойцами 173-й стрелковой дивизии, атаковавшей в центре, участвовал 122-й лыжный батальон.

И здесь уместно дать слово участнику ночного боя за Полотняный Завод В.Ю. Орлову. В своих мемуарах, которые бывший лейтенант-артиллерист 238-й стрелковой дивизии так и не смог опубликовать при жизни, он подробно рассказывает о действиях подразделений своей дивизии:

«14 января дивизия подошла к Полотняному Заводу. Ближайшие селения горели. Вся западная сторона небосклона была объята заревом пожара. К поселку вплотную подходил лесной массив. Воспользовавшись этим, 122-й отдельный лыжный батальон и санный отряд лейтенанта Р.П. Лачана скрытно по лесу приблизились к окраине поселка. 830-й и 843-й стрелковые полки следовали во втором эшелоне. Им предстояло развить успех передового отряда. 837-й полк был отведен на доукомплектование.

Стояла пасмурная погода, шел снег. Казалось, что ненастье будет благоприятствовать внезапной атаке: от опушки леса до крайних домов не более километра. Но как только лыжники вышли из леса и подготовились к броску, противник обнаружил их. Сильный пулеметный огонь с окраины поселка заставил лыжников отойти назад, но и в лесу они попали под огневой налет минометов. Дважды поднимался в атаку лыжный батальон, но прорваться в поселок не удалось. Не добился успеха и санный отряд лейтенанта Р.П. Лачана, пытавшийся ворваться в Полотняный Завод через примыкавшую к нему деревню Устье. Гитлеровцы имели здесь подготовленные оборонительные позиции, подходы к ним держали под прицельным огнем пулеметов и минометных батарей.

Полотняный Завод – это узел дорог, связывающий позиции 4-й армии противника. Отсюда на Кондрово и далее на Медынь проходила вдоль линии фронта шоссейная дорога. По ней гитлеровцы перебрасывали свои войска и боевую технику с одного участка обороны на другой. Железная дорога на Вязьму обеспечивала связь с находившимися там базами снабжения. Вот почему гитлеровское командование создало на этом рубеже прочную оборону и требовало от своих частей любой ценой удержать Полотняный Завод.

Не добившись успеха лобовым ударом, командир дивизии решил отказаться от дальнейших попыток наступать на этом участке, а оставить здесь лишь 830-й стрелковый полк, чтобы сковать действия противника. Основные же силы дивизии должны были переместиться на 3—4 километра к югу, откуда по лесному массиву совершить обходной маневр и внезапно прорваться к Полотняному Заводу с тыла.

Сил же для осуществления глубокого прорыва было недостаточно, пришлось вернуть отправленный на доукомплектование 837-й стрелковый полк. В него были влиты ослабленные подразделения 843-го полка, и из двух полков создан сводный батальон под командованием начальника разведки лейтенанта М.Т. Щербовского. Из 122-го лыжного и 312-го разведывательного батальонов был сформирован лыжный отряд численностью 220 бойцов. В предыдущих боях части дивизии имели значительные потери, силы их были распылены. Теперь же они сводились в два укрупненных отряда, ударная мощь их нарастала. Рассчитывать на подход резервов или получение пополнения не приходилось. Выбить гитлеровцев из Полотняного Завода предстояло имеющимися силами.

Днем 16 января ударная группа дивизии переместилась на новый рубеж, где по лесному массиву начала продвигаться к полотну железной дороги. Впереди по глубокому снегу пробивался отряд лыжников, за ним шел санный отряд лейтенанта Р.П. Лачана, а для наращивания удара в боевой готовности следовал сводный батальон лейтенанта М.Т. Щербовского.

Двое суток продолжался бой в тылу врага. Выбив гитлеровцев из опорных пунктов обороны на рубеже железнодорожного полотна, команды лыжников прорвались к деревне Бели, где вышли на дорогу, связывающую Полотняный Завод с селом Дорохи и далее с Юхновом. Сводный батальон лейтенанта М.Т. Щербовского прочно закрепился на перехваченной дороге. Гитлеровцы в Полотняном Заводе очутились в западне. Опасаясь быть полностью отрезанными от своих тылов, противник начал отводить свои войска в направлении Варшавского шоссе. Преследуя врага, санный отряд лейтенанта Р.П. Лачана в одной из схваток уничтожил более десятка фашистов. Деревня Устье и Полотняный Завод горели. Перешел в наступление оставленный на подступах к поселку 830-й стрелковый полк. Развивая успех, на противоположную окраину Полотняного Завода ворвался отряд М.Т. Щербовского.

К утру 18 января поселок Полотняный Завод был полностью очищен от врага. После этого немцы не могли удержаться в находившемся поблизости Кондрове. Оборона противника, созданная вдоль шоссе на Медынь, рухнула.

...Дом Гончаровых догорал, кровля и потолки обвалились, остались только каменные стены с закопченными глазницами окон, музей был уничтожен, а парк вырублен, ценные предметы, утварь и картины либо растоптаны, либо увезены фашистами. Большинство построек в поселке также сожжены. Там, где еще вчера стояли дома, теперь остались лишь закопченные фундаменты или возвышались полуразрушенные печи.

...Уже две недели, начиная с 3 января, дивизия вела непрерывные бои, пробиваясь вперед без дорог, по глубокому снегу. Деревни противник сжигал дотла, бойцы круглосуточно находились на морозе, доходившем до 20—25 градусов. Отдохнуть, обогреться негде, люди были крайне утомлены. Теперь в Полотняном Заводе сводным отрядам дивизии предоставили короткий отдых. Бойцы разместились в уцелевших домах.

...В одном из вместительных домов разместились пулеметчики 830-го стрелкового полка. У жарко натопленной печки стояли валенки, сушились рукавицы. Завтра снова в бой, нужно просушить одежду и обледеневшие валенки. Бойцы отдыхали, а парторг роты Г.Н. Берестов, устроившись за столом, готовил «Боевой листок». Скоро подъедет кухня. А до обеда следует закончить оформление листка. Стараясь выводить буквы покрупнее и разборчивее, Г.Н. Берестов писал:

«Сегодня мы освободили Полотняный Завод, фашисты сожгли поселок. Не пощадили они и дорогие советским людям места. Разграбили, разрушили дом-музей великого русского поэта А.С. Пушкина.

Боец! Кто бы ты ни был – русский, украинец или казах, – тебе дорого имя Пушкина, тебе священна его память. Ты мстишь немцам не только за жизнь товарищей, поруганную честь женщин, за слезы детей, но и за надругательство над нашими святынями.

Настанет день, и фашисты ответят за кровь и слезы, за это глумление».

Немцы воевали превосходно. Умели отходить, эффективно прикрываясь арьергардами, как о них неоднократно упоминается в оперативных сводках полковника Верхоловича, «группами автоматчиков», иногда усиленных пулеметными расчетами. Умели неожиданно контратаковать. Но Красная армия в этот период была сильнее. И прежде всего сильна она была не вооружением и не количеством дивизий (группа армий «Центр» в этот период имела численное превосходство примерно 1:1,5), а духом. Лозунг «Смерть немецким оккупантам!», под которым началось декабрьское наступление под Москвой, оказался очень удачным лозунгом. Ненависть – сила сама по себе разрушительная. Но ненависть к врагу во время освободительной войны – сила, которая рождает героев и окрыляет многотысячные рати на праведный бой во имя жизни. Когда читаешь передовицы периода битвы за Москву и тексты «Боевых листков» подразделений первого эшелона, понимаешь, что высокий их стиль и пафос – это не просто пропаганда политруков. Партийный налет и глянец зашлифованных лозунгов будто спал со знакомых и привычных слов, и они засияли тем первоначальным смыслом, который в него вкладывала душа бойца, всем своим напряженным существом стремящегося к победе. Хотя бы в одном маленьком бою. Хотя бы в этом поле. В этом лесу. Хотя бы освободить одну деревню. Один город. Победить. Одолеть врага. Смерть немецким оккупантам! И поэтому немецкое умение воевать вдруг оказалось слабее русского умения ненавидеть врага и прогнать его с родной земли.

Немцы воевали превосходно. Но Красная армия дралась еще храбрее и проводила свои операции еще эффективнее, мощнее.

Там же, в заснеженных полях под Кременками, Недельным и Полотняным Заводом, приходило умение воевать. Именно под Детчином, Кондровом и Полотняным Заводом на Юхновском направлении 49-я армия, учтя ошибки и просчеты прошедших боев, а также следуя указаниям Жукова, начала успешно применять тактику обходов, неожиданных прорывов на флангах. Тактика лобовых атак постепенно уходила в прошлое.

В эти дни штаб 49-й армии находился непосредственно в войсках. Генерал Захаркин, по существу, дежурил то на НП 5-й гвардейской стрелковой, то на командном пункте 194-й стрелковой дивизии. Полковник Верхолович и полковник Пастушихин тем временем увязывали совместные действия 133-й, 138-й стрелковых дивизий и приданных им лыжных батальонов.