355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Сергей Былинин » Сталинградская битва » Текст книги (страница 1)
Сталинградская битва
  • Текст добавлен: 15 марта 2017, 17:47

Текст книги "Сталинградская битва"


Автор книги: Сергей Былинин


Жанр:

   

История


сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Сергей Былинин
СТАЛИНГРАДСКАЯ БИТВА
Стратегическая оборона
(17 июля -18 ноября 1942 года)


Замыслы и планы

Весной 1942 года после зимнего контрнаступления Красной армии на большей части советско-германского фронта установилось затишье. Стороны усиленно готовились к летним боям. Предприятия советской военной промышленности, переброшенные в конце 1941 года на восток, в трудных условиях наращивали производство модернизированных или новых образцов вооружения. Так, выпуск полевой и противотанковой артиллерии возрос соответственно в 2 и 4 раза, автоматов – в 6, танков – в 2,3 раза, К маю в Красной армии насчитывалось 5,1 млн человек, 49900 орудий и минометов, 3900 танков, 2200 самолетов. Учитывая печальный опыт начала войны и прошедших сражений, советское военное руководство приступило к преобразованию организационной структуры войск: формировались танковые корпуса и воздушные армии, пересматривались принципы полевой тактики и боевой подготовки в звене батальон – полк – дивизия, совершенствовалось оперативное управление и работа штабов всех уровней.

Поражение, понесенное немецкой армией под Москвой в декабре 1941 года, создало благоприятную обстановку для укрепления антигитлеровской коалиции СССР, Великобритании и США, но наши союзники не спешили развернуть боевые действия в Европе и предпочитали помогать из-за океана. Немецкой разведке стало известно, что второй фронт в 1942 году не будет открыт, и это позволило немцам постоянно увеличивать число дивизий на восточном фронте: в июне со 174 до 243, а к ноябрю до 266. К началу лета 1942 года Германия на восточном фронте имела (вместе со своими союзниками) 6,2 млн человек, 57000 орудий и минометов, 3300 танков и штурмовых орудий, 3400 самолетов. Мобилизуя экономику оккупированных стран, немцы также наращивали производство вооружения, но по темпам и количеству выпуска отставали, и в 1942 году уже наметился перевес в пользу советского тыла. Совершенствовалась и организационная структура немецких подвижных войск – главной ударной силы вермахта, В танковых дивизиях снимали с вооружения устаревшие и непригодные в русских условиях легкие танки Pz. I и Pz. II, а на средних Pz. III и Pz. IV установили длинноствольные орудия калибром 50 и 75 мм, В штат «панцер-дивизии» включили зенитный 88-мм батальон, а в танковых батальонах добавили по четвертой роте. Внесли также изменения в штаты пехотных и моторизованных частей. Например, в пехотных ротах увеличили число автоматчиков.

Превосходство в силах и средствах по-прежнему оставалось на стороне немецких войск. Их танковая дивизия, имевшая в составе два полка мотопехоты, танковый и артиллерийский полки и разведбатальон, насчитывала 210 танков, более 200 орудий и минометов, 50 бронемашин и равнялась по мощи советскому танковому корпусу. Наши стрелковые армии имели обычно по 4–5 дивизий, а в немецкой армии было 4 корпуса по 3–4 дивизии в каждом.

Конечно эта тачанка из 1-го гв. кавкорпуса еще могла «тряхнуть стариной» и во времена войны моторов, но на фоне мощного строя немецких броневиков она выглядит унылым анахронизмом. Лето 1942 года.

Наша армия по составу равнялась немецкому корпусу, уступая ему в численности и вооружении. К тому же качество советского вооружения, нередко уступало немецкому, а новые превосходящие образцы, как например танки Т-34 или КВ, использовались не всегда умело. По оперативно-тактическим возможностям советские войска все еще уступали вермахту. Сказывалась нехватка квалифицированных кадров.

При планировании военных действий на лето 1942 года в высшем советском руководстве единства мнений не оказалось. И. В. Сталин предполагал, что немцы будут в состоянии вести крупные наступательные операции на двух стратегических направлениях, вероятнее всего – на московском и на юге – и сильно опасался за московское, поскольку здесь противник держал более 70 дивизий. Поэтому, полагал Сталин, советским войскам, еще не имеющим сил для крупного наступления, нужно ограничиться стратегической обороной, но одновременно провести пять-шесть частных операций; в Крыму, на льговско-курском и смоленском направлениях, а также в районах Харькова, Демянска и Ленинграда. Начальник Генштаба маршал Б. М. Шапошников, разделяя в принципе мнение Сталина, предлагал ограничиться только жесткой обороной. Опасаясь удара на Москву с запада и обхода ее с юга от Орла – Тулы и Курска – Воронежа, Шапошников предлагал сосредоточить основные резервы Ставки в центре и частично в полосе Брянского фронта. Генерал армии Г. К. Жуков, соглашаясь с оперативными прогнозами Сталина и мнением Шапошникова, также предлагал ограничиться только обороной, но считал, что одну наступательную фронтовую операцию нужно все-таки провести – разгромить ржевско-вяземскую группировку, что принудило бы немцев отказаться от крупных наступлений. На юге Жуков рассчитывал встретить немцев ударами авиации, мощным артиллерийским огнем, измотать упорной обороной, а затем перейти в наступление. Маршал С. К. Тимошенко считал, что необходимо нанести сильный упреждающий удар силами Юго-Западного (ЮЗФ) и Южного фронтов (ЮФ) в направлении на Харьков и далее на линию Днепра, что расстроит планы противника на всем южном крыле. Сталинград, как тыловой город, во всех этих замыслах даже не упоминался.

В марте было проведено совещание ГКО, на котором еще раз обсуждался сложный и спорный вопрос стратегического планирования на 1942 год. Доводы и возражения Шапошникова и Жукова были отведены Сталиным, который заявил:

– Не сидеть же нам, сложа руки, и ждать, пока немцы нанесут удар первыми! Надо самим нанести ряд упреждающих ударов на широком фронте и прощупать готовность противника. Жуков предлагает развернуть наступление на западном направлении, а на остальных обороняться. Я думаю, что это полумера.

Таким образом, было принято решение: «стратегическая оборона при нескольких крупных наступлениях». Двойственность этого решения с неизбежностью предопределяла разброс сил и резервов. Советская разведка не смогла своевременно раскрыть намерения и сосредоточение главных группировок противника. Ставка предполагала, что противник попытается прорваться в обход Москвы с юго-востока через полосу Брянского фронта, поэтому, в ущерб югу, укрепляла фланг центрального направления, особенно орловско-тульское. Именно сюда направлялись крупные силы. В июне Брянский фронт получил только в свой резерв 5 танковых корпусов, 4 танковых бригады, 4 дивизии, 2 кавкорпуса, несколько артполков. Здесь же располагалась впервые сформированная советская 5-я танковая армия. Из-за неправильной оценки обстановки резервы и силы парирования оказались в решающий момент далеко в стороне от главного удара врага.

Тяжелые броневики Sd.Kfz. 232 из разведывательного батальона моторизованной дивизии «Великая Германия» прибыли в группу армий «Юг». Лето 1942 года.

В немецком высшем руководстве идея и план летней кампании также стали предметом дискуссий. Генерал-фельдмаршал Рундтштедт, памятуя о поражении вермахта под Москвой, выступал за переход к стратегической обороне, вплоть до отхода и закрепления на советско-польской границе. Начальник генштаба Ф. Гальдер – за возобновление наступления на Москву, но при условии, что инициативу первыми проявят русские. Начальник оперативного управления Хойзингер решительно выступил за широкое наступление. Кейтель и Йодль разделяли позицию Гитлера, зная, что он и после крушения блицкрига в 1941 году не отказался от главной цели – сокрушения СССР как государства. А для этого требовалось не просто разгромить советские армии, но и подорвать их экономическую основу. Поэтому ограниченные варианты, вроде «закрепления восточнее Днепра» или «удержания марганцевых рудников у Никополя» и т. п., разработанные под болезненным впечатлением от московских поражений, были отвергнуты. Новый замысел и план высшего немецкого руководства Гитлер изложил в директиве № 41 от 5 апреля 1942 года: «главная задача состоит в том, чтобы при сдерживающих действиях центра, добиться на южном фланге прорыва на Кавказ… Поэтому все имеющиеся силы должны быть сосредоточены для проведения операции на южном участке с целью уничтожения противника по эту сторону Дона (западный, правый берег. – Авт.), чтобы затем захватить нефтяные районы на Кавказе и перейти через Кавказский хребет…».

В Директиве упоминался и Сталинград, но лишь как конечный пункт вспомогательного прикрывающего удара: «попытаться достигнуть Сталинграда или, по крайней мере, подвергнуть его воздействию тяжелого оружия с тем, чтобы он потерял свое значение как центр военной промышленности и узел коммуникаций».

Немецким планом летней кампании 1942 года предусматривалось проведение последовательно четырех «ступенчатых» операций (схема 1):

1. Прорыв 2-й полевой и 4-й танковой армий к Воронежу и захват города.

2. Окружение русских у Коротояка и Осташкова под Воронежем поворотом 4-й танковой и одновременно прорывом 6-й полевой армий к Дону.

3. Удар 6-й полевой армии от Воронежа на юг на Сталинград и создание вдоль берега Дона линии обороны. Одновременно с юга, через устье Дона, прорыв силами 1-й танковой армии к Сталинграду и окружение остатков русских войск в междуречье Волги и Дона.

4. После перехвата волжской линии от Сталинграда до Астрахани, прикрывшись с севера обороной, поворот всех наличных сил на Кавказ и удар на Моздок – Грозный, и далее на Баку.

Схема 1. Немецкий план летней кампании 1942 года. Выход к Волге и удар ка Кавказ к нефтяным источникам.

Для осуществления замысла выделялось 900 тыс. чел., 1200 танков, свыше 17 тыс. орудий и минометов, 1700 самолетов, т. е. более одной трети сил и средств. В целях оперативного руководства группу армий «Юг» разделили на два командования; группу «А» (17-я и 11-я полевые, 1-я танковая армии – генерал-фельдмаршал В. Лист) и группу «Б» (4-я танковая, 2-я и 6-я немецкие полевые и 2-я венгерская армии – генерал-фельдмаршал Ф. фон Бок, затем Вейхс).

В основу плана была положена характерная для немецкой военной доктрины идея «блицкрига» лишь модернизированная до размеров одной «всесокрушающей» молниеносной кампании. По сравнению с 1941 годом план кампании ограничивался масштабом только южного крыла восточного фронта, поскольку вести наступление на всех направлениях, Германия в 1942 году уже была не в состоянии.

По замыслу немецких стратегов захват Кавказа и важнейших экономических районов Украины, Дона, Кубани, а также перехват волжских коммуникаций отрезал весь плотно населенный промышленный юг и ставил Красную армию и всю Россию в безвыходное положение. Кроме того, по более дальнему замыслу, успешное осуществление этого плана в последующем позволяло немецким группировкам легко продвинуться на север, вверх по Волге до Саратова, Куйбышева (Самары) и далее, и создать условия для удара на Москву из района Курска – Орла с одновременным ударом на нее с запада (схема 2).

Схема 2. Копия карты-схемы, захваченной во время советского контрудара на Садовое в сентябре 1942 года. Карта принадлежала представителю генерального штаба немецкой армии при румынском корпусе. На карте указаны предполагаемые сроки выхода немецких войск в различные районы юга России.

Таким образом, достигались главные военные и политические цели войны.

Основной расчет делался на использование танковых и моторизованных группировок с сильным авиационным прикрытием. Для операций были намеренно избраны равнинные по рельефу южнорусские придонские и приволжские степи, как нельзя более удобные для применения танков и моточастей и почти не имеющие естественных рубежей для организации противотанковой обороны.

Вполне вероятно, что этот план в основе своей восходил к одному из вариантов нападения на СССР, разработанному еще в июле 1940 года. В то время начальник штаба 18-й армии генерал-майор Эрих Маркс, основываясь на гудериановской концепции глубокого танкового прорыва, предлагал создать против южного фланга западной границы СССР одну мощную ударную группу, которая должна была прорваться через Украину в Донбасс (излучину Дона), а оттуда резко повернув на север, ударить через районы Орла – Воронежа на Москву, и вдоль Волги – на Горький, Вариант Маркса был отвергнут. Ему предпочли вариант генерала Паулюса, известный как план «Барбаросса». Но, действуя в соответствии с планом «Барбаросса», немцы в 1941 году так и не достигли своих основных целей. Возможно, поэтому идеи Э. Маркса к лету 1942 года вновь оказались востребованы, тем более, что немецкие войска уже захватили всю Украину и стояли в 50 км от устья Дона.

Отдавая должное немецким генштабистам отметим, что план летней кампании 1942 года был серьезно продуман и имел эффективный расчет. И все-таки на нем изначально лежала печать двойственности. Немецкие стратеги пытались объединить экономические и далеко идущие военные цели. Захват Кавказа и низовьев Волги до Астрахани, изначально закладывал неизбежное разделение наступления на два круто расходящихся направления. При этом немцы явно переоценивали свои силы и недооценивали возможности противника.

Как мы увидим дальше, ход военной кампании перекроил планы обеих сторон, И если советскому высшему командованию пришлось в 1942 году испытать «отчаянные положения, грозящие катастрофой», то гитлеровскому – поражение своих армий и полный крах всей военно-политической стратегии блицкрига.

Немецкая 150-мм пушка FH 18, брошенная при отступлении под Харьковом в мае 1942 года.

Прорыв к Дону

Непосредственно Сталинградскому сражению предшествовали тяжелые поражения Красной армии. По плану ВГК надлежало выбить немцев из Крыма, разблокировать Севастополь и ударом с барвенковского выступа на Харьков выйти на линию Днепра, подготовив тем самым условия для перехода в общее наступление. Немецкое командование, напротив, планировало захватить Крым, открыть путь на Кавказ по черноморскому побережью, срезать образовавшиеся зимой «выступы», и, спрямив фронт, высвободить дополнительные войска для решительного прорыва на юге.

Советское наступление в Крыму закончилось поражением. Из Крыма на Таманский полуостров удалось переправить лишь 120 тыс, человек. Была потеряна почти вся боевая техника, сдан Севастополь, немцы высвободили одну из сильнейших своих армий – 11-ю Э. Манштейна. Еще более тяжким по своим последствиям оказалось поражение Юго-Западного и Южного фронтов (ЮЗФ и ЮФ), непосредственно предопределившее начало Сталинградского сражения. План наступления ЮЗФ (С. Тимошенко, член Военного совета Н. Хрущев, начальник штаба И. Баграмян) преследовал далеко идущие цели, но имел существенные недостатки: фланги и тылы барвенковского выступа слабо прикрывались с юга, со стороны Южного фронта (командующий Р. Малиновский). Более того, именно этот выступ немцы как раз и выбрали для своего главного удара на юге, произошло совпадение по времени «встречных» ударов. Советская фронтовая разведка не сумела оперативно раскрыть сосредоточение группировок врага и когда войска ЮЗФ, прорвав немецкую оборону, успешно двинулись в обход Харькова, они неожиданно получили удары 6-й немецкой армии Паулюса с севера и 1-й танковой армии Клейста с юга, через полосу ЮФ, В создавшейся 16–19 мая обстановке решение Тимошенко о вводе в бой танковых корпусов и решение Ставки о приостановке всего наступления запоздали, и наши 6-я, 57-я армии и группа Л. Бобкина оказались в окружении. Они сражались до 29-го мая, но только часть их вырвалась из кольца. Войска ЮЗФ и ЮФ, не успев закрепиться на новых рубежах и восстановить силы, с тяжелыми потерями отходили на восток, задержав на некоторое время противника на линии Обоянь – Волоконовка – Купянск – Славянск.

Тем временем, немцы, завершив подготовку к летней кампании, приступили к проведению главных операций по плану директивы № 41. Армейская группа «Вейхс» в составе 2-й полевой и 4-й танковой немецких и 2-й венгерской армий, прорвав оборону Брянского фронта, устремились к Воронежу. А 30 июня 1942 года 6-я полевая армия Паулюса прорвалась на северном фланге ЮЗФ на глубину 80 км. Часть соединений Брянского фронта попала в окружение, но им удалось успешно, хотя и не без потерь, вырваться из кольца.

Мощь и размах начавшегося на юге немецкого наступления оказались неожиданными для советского Верховного Главнокомандования, и оно не смогло сделать уверенного вывода, куда же дальше двинутся немцы после выхода к Дону у Воронежа? Предпримут ли они поворот на север и бросок в тыл советских войск в районе Ельца и Тулы и далее на Москву, или же устремятся правым флангом на Кавказ, Кубань, а остальную часть сил бросят на перехват Волги? Соответственно маршал Тимошенко получил приказ, прочно удерживая «опорные» позиции на флангах у Воронежа и Ростова, вывести войска ЮЗФ и ЮФ из-под ударов, чтобы избежать окружения и, уступая пространство, выиграть время.

Командующий немецкой 1-й танковой армией генерал-фельдмаршал фон Клейст.

Немецкое командование с большим упорством стремилось выполнить начальный этап кампании в двух операциях: на воронежском направлении (операция «Синяя») и кантемировском («Клаузевиц»). Вторая предполагала после захвата Воронежа повернуть 4-ю танковую армию Гота на Кантемировку и Миллерово, куда с юга, в ту же точку, на стык ЮЗФ и ЮФ, должна была прорваться 1 – я танковая армия Клейста. Таким образом, в огромный котел от Воронежа до Ростова попадали основные силы двух советских фронтов. Затем 6-я армия Паулюса с ходу должна была захватить Сталинград, а группа армий «А» двинуться на Кавказ.

Необходимо отметить, что прорыв немцев к Воронежу и на линию Дона стал возможным не только по причине превосходства врага на всем южном крыле. Причиной поражения советских войск явилось так же неправильное и просто неумелое руководство со стороны фронтового и армейского командований, которые еще не обладали достаточным опытом в проведении наступления и обороны с участием больших масс подвижных войск.

Немецкие танки Pz.IV из 1-й танковой армии, наступающие в районе Изюма (южнее Харькова). Лето 1942 года.

Командование Брянского фронта (Ф. Голиков, член военсовета И. Сусайков, начштаба М. Казаков) не смогло удовлетворительно поставить разведку и не имело оперативного анализа обстановки. Связь с войсками и управление постоянно терялись. Поэтому удары противника оказывались для руководства фронта внезапными, а собственные ударные силы (и весьма значительные), оставались порой в бездействии даже в переломные моменты боев. Так, танковые корпуса М. Катукова, Н. Фекленко, М. Павелкина, В. Мишулина, В. Баданова действовали несогласованно по времени и боевым задачам, при отражении наступления противника вводились в бой по частям (притом не столько для его уничтожения, сколько для «затыкания дыр» в обороне), управление ими не было организовано, командиры вели бои по своему усмотрению, боялись оторваться от пехоты, не были связаны с ней огневой артиллерийской поддержкой. Впервые сформированная 5-я танковая армия, переданная из резерва Ставки, вообще не получала задач и не вводилась в бой. Ставка, видя назревающую угрозу, срочно направила в Воронеж начальника Генштаба А. Василевского и усилила фронт резервами. Только после этого новыми организованными контрударами группа Вейхс была остановлена и хотя немцы в июле ворвались в Воронеж, но взять его полностью не смогли. Советские войска прочно удерживали за собой восточную часть города. Был создан Воронежский фронт (командующий Н. Ф. Ватутин).

Тяжелое немецкое 211-мм орудие обр. 1918 г., захваченное советскими войсками. Южный фронт, май 1942 года.

Тяжелый немецкий полугусеничный тягач, захваченный советскими войсками. Южный фронт. Лето 1942 года.

Группа армий «Б» не выполнила основной задачи операции «Синяя», но достигнутый ею успех был значителен: оборона советских войск оказалась прорванной в полосе до 300 км и на глубину 150–170 км. Используя этот успех 6-я армия Паулюса, сбила с рубежа у Острогожска войска Юго-Западного фронта и двинулась в южном направлении вместе с 4-й танковой Гота, угрожая тылам обоих фронтов. К середине июля враг захватил по правому берегу Дона: Валуйки, Россошь, Богучар, Кантемировку, Миллерово. Одновременно 1-я танковая армия (группа армий «А»), как и предусматривалось планом «Клаузевиц», прорвалась к Кантемировке. Однако Ставка ВГК разгадала замысел противника и вовремя приняла решение об оставлении Донбасса и Ростова, приказав отвести советские войска от занесенных над ними бронированных «клешней»: Южный фронт на левый берег Дона, а Юго-Западный на линию по правому берегу Дона. Ударные группировки немцев замкнули в кольцо у Кантемировки – Миллерово уже пустое пространство. Гитлер был в гневе: русские ускользнули! Разногласия в его ставке о том, куда теперь направить основные силы закончились смещением фон Бока с поста командующего группой армий «Юг» и существенной корректировкой плана.

Таким образом, в сражениях на южном крыле в июне – начале июля немецкое командование не достигло главной цели первого этапа летней кампании: окружить и уничтожить основные силы советских фронтов не удалось. И это был первый провал немцев в рассчитанной буквально по дням решающей кампании года. Упорной и маневренной обороной русские не дали окружить себя, правда, дорогой ценой. С прорывом немцев к Дону переход Красной армии к стратегической обороне осложнился тяжелейшими потерями войск и территории. В целом же противник добился немалых результатов: полностью захватил Донбасс, Ростов, вышел в большую излучину Дона, создал непосредственную угрозу Сталинграду и Северному Кавказу. Ставке ВГК стал ясен замысел гитлеровского командования: ударом на Сталинград перехватить Волгу и, отрезав весь юг, бросить все силы на захват нефтеносных районов Кавказа.

Артиллерийский расчет 76-мм полковой пушки ведет огонь по противнику. Южный фронт. Лето 1942 года.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю