Текст книги "Всем сосать!"

Автор книги: Сергей Арьков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

29

В этот день Вася спал как в раю. Ничто не потревожило его сладкого сна. Разумеется, он не забыл надеть серебряную броню, но сегодня она ему не понадобилась. Похотливая лолька не осчастливила его визитом. И это могло означать только одно – порочная малолетняя сосулька признала свое поражение и навсегда оставила его в покое. Или же это беседа с сестрой Марфой сказалась на нем столь благотворным образом, что он навеки избавился от неуправляемого онанизма.

Так или иначе, но Вася ликовал. Проснувшись вечером, он ощутил необычайный прилив сил, чего с ним ни разу не было за всю бытность вампиром. Вася буквально чувствовал себя в силах пройтись по потолку, но пробовать, конечно же, не стал.

За завтраком все отметили приподнятое настроение хозяина. Вася отпустил комплимент в адрес Матильды, похвалил вечернюю кровушку, ни словом не возразил Иннокентию, делающему ему замечания, и даже ни разу не обозвал Якова горбатым говном, хотя последнее уже успело стать чем-то вроде доброй семейной традиции.

– Жизнь после смерти налаживается, – сказал Вася, выхлебав две тарелки крови. – Уж сегодня я точно отыщу секрет великого хуя.

Он принялся за дело с невиданным прежде усердием. Теперь он не просто бегло просматривал отцовские бумаги, а пытался вникнуть в них, чтобы случайно не пропустить самого главного.

Родитель, судя по всему, был погружен в исторические изыскания. Он собрал обширную коллекцию старинных текстов в оригинале или копиях, большая часть которых была представлена на незнакомых Васе языках. Помимо них были папки, заполненные сканами картин, гравюр и фотоснимков.

Разглядывать картинки Вася всегда любил гораздо больше, чем читать буквы. Раскрыв одну такую папку, он тут же был вознагражден за труды. На первом же листе красовалась копия средневековой гравюры эротического содержания. На ней изображались три голые бабы с довольно большими сиськами. Одна из женщин восседала в некоем подобии каменой чаши или ванны, бесстыдно раздвинув ноги и выставив напоказ все сокровенное. Подруги лили на нее из кувшинов какую-то жидкость. Поскольку гравюра была черно-белой, установить точный состав жидкости было затруднительно. Но по некоторым косвенным признакам Вася догадался, что это не вода. Вероятнее всего, то была кровь.

Он вытащил гравюру из папки, долго рассматривал, а затем решил забрать с собой и повесить в рамочке на стене спальни. В конце концов, ему, как новоявленному аристократу, полагалось приобщаться к высокому искусству.

Следующим в папке шел фотоснимок, точнее копия, отпечатанная на обычной бумаге. Со снимка на Васю глядело странное и довольно жуткое существо – чудовищно худой и абсолютно голый человек с огромными раскосыми глазами, с торчащими в стороны остроконечными ушами и дюжими клыками, нагло выпирающими из пасти. Уродец сидел на стуле, вжав в плечи свою безобразную голову. По сторонам от него стояли двое мужчин в военной форме освободителей западной Польши.

С обратной стороны скана шла сделанная от руки надпись: «Гималайский снежный сосун. 1942год».

– Пиздец какой урод, – покачал головой Вася, и отложил снимок в другую сторону. Эту гнусную рожу он точно не собирался вешать в своей спальне.

Дальше шло настоящее портфолио цирка уродов. От каждого снимка Васю все больше пробирало отвращение. В итоге он захлопнул папку и с омерзением бросил на пол.

– Что за хуйня? – проворчал юный вампир. – Где телки? Где сиськи?

Он открыл следующую папку. Сисек не было и здесь. Вася перелистывал странницы, бегло скользя по ним взглядом. Лишь одно изображение ненадолго приковало Васино внимание. На рисунке красовался крутой мужик с кучей оружия, в кольчуге, ковбойской шляпе и с двумя огромными револьверами в руках. Мужик недобро ухмылялся, демонстрируя пару длинных тонких клыков. Кто этот трансильванский рейнджер, было не ясно. Подпись у рисунка отсутствовала.

– Папа, папа, – покачал головой Вася. – Ну и нахуй тебе все это? Собирал бы фотки голых баб, не и ебал бы себе мозг.

В течение следующего часа Вася перебрал всю папку. Улов оказался скуден. Он нашел всего три изображения, достойные украсить стены его опочивальни. На двух все было как надо – сиськи, жопы, разврат. А вот третья картинка была помещена в избранную коллекцию с большой натяжкой. И Вася продолжал сомневаться, задержится ли она там надолго.

Это вновь была копия старинной гравюры. Средневековый художник изобразил вершину крутого холма, из которой в звездное небо поднимался высокий заостренный то ли кол, то ли столб. На этот кол была насажена задом голая баба. Кол, пробив ее навылет, торчал наружу в районе ключицы. Рядом с ней находился второй участник разыгравшейся драмы – какой-то бородатый мужик. Мужик, по всем признакам, был счастлив – он размахивал руками и лихо отплясывал.

– Пиздец, чернуха, – покачал головой наследник рода Носфератовых, но в итоге гравюра все же пополнила его личную коллекцию. Было в ней что-то жизнеутверждающее. Васе показалось, что он сумел проникнуть в глубокий смысл сего полотна: мужик избавился от надоевшей, попившей из него крови, жены, и теперь ликует, наслаждаясь долгожданной свободой. Этот сюжет был близок Васе. Он ведь тоже некоторым образом пострадал от бабы – ненасытной инфернальной лольки, но сумел победить ее и изгнать обратно в оральную преисподнюю.

За стахановскую смену Вася сумел перелопатить почти всю макулатуру, захламлявшую отцовский кабинет. Нетронутыми остались всего три папки. Вася потянулся за ними, но бросил взгляд на часы, и передумал. Дело уверенно шло к рассвету. Он и сам это чувствовал – глаза начали слипаться, рот трещал под напором зевоты.

– Ладно, не горит, – решил Вася, оставив папки на столе.

Отсмотренные бумаги, которые он счел неинтересными, Вася свалил в большую кучу, решив затем приказать Якову сложить их в мешок и убрать в кладовку. Кабинет, бывший отцовским, а теперь его собственный, нуждался в переделке. Во-первых, нужно было закупить новую мебель, и заметить ею древнюю исцарапанную рухлядь. Во-вторых, Вася остро нуждался в компьютере с подключенным интернетом. Гравюры гравюрами, но он же не первобытный человек, чтобы довольствоваться этими картинками. Ему, просвещенному жителю двадцать первого века, требовался доступ ко всему бездонно богатому кладезю мировой порно-индустрии. Вася был искушенным ценителем откровенного жанра. Обычное незатейливое совокупление давно уже ему наскучило. Он искал чего-то новенького и остренького. И находил.

– Надо бы еще телевизор в спальню повесить, – решил он. – А то без него как-то неуютно.

При содействии Иннокентия он облачился в защитные панцу, и улегся в свой гробик. Некоторое время Вася разглядывал гравюры с сиськами, затем повернулся на бочок и сладко захрапел.

30

Смыкая очи, Вася не ждал никаких сюрпризов. Он был уверен в том, что похотливая малолетка посрамлена и изгнана навеки.

Но он ошибся.

Его разбудила тряска и какая-то суетливая возня. Вася приоткрыл глаза, и тут же весь сон слетел с него полностью, сменившись ощущением всепоглощающего ужаса. Да, она вернулась! Всепоглощающая сосулька снова нагрянула в гости. И в этот раз она подготовилась к свиданию.

Заметив, что он открыл глаза, девчонка зловеще усмехнулась, а затем протянула руку и взяла что-то с перины. Вася сжался от ужаса, рассчитывая увидеть в ее руке кинжал, или шприц, или анальную пробку невыносимого калибра. Но все оказалось еще страшнее. Лолька подняла и показала ему ножовку по металлу.

– Нет! – простонал Вася. – Только не это!

Он бросился на сопливую истязательницу, и вновь его реакция оказалась недостаточно быстрой. Короткий взмах крошечной детской ручки уложил его на перину и прижал к ее поверхности неодолимой колдовской силой.

Лолька собрала свои длинные волосы в пучок, а затем ловко перехватила их резинкой, так что те образовали на затылке пышный конский хвост. После она достала откуда-то толстые кожаные перчатки и надела их на свои ладони. Вооружилась ножовкой, и нависла над Васиным пахом.

– Не надо! – разрыдался Вася.

Полотно пилы коснулось серебряной поверхности трусов. Раздался противный скрежет, отдавшийся во всем Васином теле. Лолька устроилась удобнее, упершись коленом в Васин бок, а вторую ногу поджав под себя. Затем приподнялась, навалившись корпусом на пилу, и приступила к делу. Полотно заскользило по трусам, с каждым движением все глубже вгрызаясь в металл защитного белья. Лолька громко и напряженно сопела. Пот катился по ее перекошенному напряжением лицу. Но в глазах малолетки горел дикий жадный огонь неистовой похоти. Васе стало по-настоящему страшно. Он понял, что недооценил глубину своей порочности.

Вспомнив сестру Марфу и ее благие советы, Вася попытался следовать им. Закрыв глаза, и стараясь не слышать скрежета полотна по металлу, он мысленно воззвал к богу. Он стал уверять его, что будет хорошим, что перестанет заниматься всяческим развратом и с головой уйдет в благотворительность. Построит приют для животных, или даже для людей…. Хотя, кому они на хрен нужны, люди эти, котики и собачки лучше – постгуманизм же. Создаст фонд помощи больным детишкам «Фельдшер Вася», и даже не станет красть оттуда все деньги, а только большую их часть.

Вася дошел до того, что принялся каяться в грехах, делая это без всякой пощады и предпочитая наговорить на себя, чем приуменьшить уровень своей порочности. Но в какой-то момент вдруг с ужасом осознал истину, явившуюся перед ним во всем своем потрясающем и безжалостном блеске – его никто не слушал. Он взывал в космическую пустоту, откуда даже на хер некому было послать.

Вася открыл глаза. Малолетка продолжала свое черное дело. Физические усилия давались ей нелегко. Она запыхалась и взмокла. Ее кукольное личико раскраснелось, пышный хвост золотых волос раскачивался из стороны в сторону.

Вася понадеялся на то, что все обойдется. В конце концов, если лолька всего лишь плод его больного воображения, бояться нечего. Не сможет же воображение распилить серебряные трусы. Пусть себе пыхтит и тужится. Не добраться ей, проказнице, до заветной карамельки.

Вдруг что-то громко щелкнуло, и с лолькиных уст сорвался торжествующий писк. Вася осознал, что ножовка не подвела малолетку. Его броня оказалась сокрушена.

Отбросив пилу, лолька, пыхтя и постанывая, стащила с него распиленный панцирь. Ей это стоило немалых усилий, поскольку весила она раза в три меньше Васи, а тот никак не пытался ей помогать. Но лолька справилась. Держа трусы перчатками, она подняла их, поморщилась, и бросила на пол.

Вася лежал на перине и беззвучно рыдал. Лолька подползла к нему, и торжествующе улыбнулась. Затем подняла руки, показав правой три пальца, а левой один. Вася прекрасно понял эту пантомиму. Счет обновился. Лолька снова перехватила инициативу.

– За что? – спросил он, глотая слезы.

Но лолька уже не слышала его. Она быстро стащила с жертвы штаны, и тут же взялась за дело. Сопротивляться ей было бесполезно – Вася уже усвоил это. Как бы он ни крепился, как бы ни приказывал своему корню жизни лежать и помалкивать, это не работало. На каждую его уловку у лольки была припасена контрмера. Вася пытался сосредоточиться на думах о высоком и чистом, а дьявольская малолетка начинала легонько касаться кончиком языка его трепещущей от возбуждения головки. Ощущения при этом возникали такие, что все высокое со свистом вылетало из головы.

В общем, его сопротивление не дало никакого эффекта. Лолька добилась своего и взялась за дело. Вася откинулся на подушку, стиснул зубы и слезоточил.

В этот раз, словно в наказание, сосулька задала ему жару. Сначала это было приятно, потом не очень, а под конец обернулось настоящим истязанием. Вася орал и плакал. Он дошел до той грани отчаяния, когда забыл о гордости и стыде, и слезно умолял лольку сжалиться над ним. Но малолетка не прервала своего занятия ни на секунду. Она лишь изредка поднимала голову, смотрела на него и недобро ухмылялась. Тем самым она как бы пыталась сказать – будешь знать, как мне сопротивляться. И в какой-то момент Вася действительно раскаялся, что пытался ограничить ей доступ к своему хозяйству. Он вообще во всем раскаялся, даже в том, что родился на свет.

Вася не помнил, когда ушла истязательница – видимо, отключился в процессе. А разбудила его повторно уже Матильда. Горничная стояла над его гробом и с немым осуждением смотрела на своего господина.

Вася медленно поднял голову с сырой от пота подушки. В нем еще теплилась надежда, что это был только сон, что, на самом деле, ничего не случилось. Но это было не так. Распиленные трусы валялись на полу. Снятые с него штаны лежали рядом на перине. А все бедра несчастного Васи были густо покрыты белой ссохшейся субстанцией. Лолька выжала из него не меньше литра. Вероятно, что и больше. Вася даже не подозревал, что способен на такой надой.

– Блядь! – закричал он в ужасе и отчаянии, и повалился на подушку.

Он не понимал, что происходит. Если все это сон, если лолька всего лишь обитатель его кошмара, как она смогла распилить серебряный подгузник? Или это он сам? Но чем? У него ведь не было ножовки.

– Вам нужно помыться, господин, – сухо произнесла Матильда, неодобрительно разглядывая его изнемогший корень жизни. – От вас несет.

Вася свернулся калачиком и горько заплакал. Мог ли он когда-нибудь подумать, что его станут пытать минетом? И мог ли он помыслить, что эта пытка окажется столь успешной?

Часть вторая: Невеста и сестренка.

31

Угрюмый Вася сидел за столом и вяло мусолил кровушку, когда вошедший в столовую Иннокентий заявил с порога неожиданно эмоциональным тоном:

– Возрадуйтесь, господин мой!

Вася медленно поднял на дворецкого взгляд опухших, полных суицидальных дум, очей. Ему почудилось, что дворецкий над ним издевается. Какая радость? О чем он? После сегодняшнего дня Вася утратил всю радость до капли. Всю ее высосала из него инфернальная лолька.

– Что там у тебя? – буркнул он, и вновь уткнулся носом в тарелку с кровью.

– Приглашение на светский раут, – ответил Иннокентий. – Семейство Кровососкиных зовет вас завтра на чашечку крови.

– А, это, – безразлично буркнул Вася.

– Да взбодритесь вы! – призвал его Иннокентий. – У вас появился шанс познакомиться с другими вампирами. И, в частности, с младшей Кровососкиной. Вы же помните, что ваши семейные дела нуждаются....

– Да, да, дела говно, – раздраженно перебил его Вася, и встал из-за стола, так и не доев порцию крови. – Пойду в кабинет, продолжу разбирать ебучие бумаги.

Но в кабинет его не отпустили. Следовало начинать подготовку к завтрашнему визиту.

Для начала нужно было подобрать Васе приличный костюм. Купить или заказать новый наряд было не на что, поэтому пришлось импровизировать. Порывшись по нафталиновым сундукам, Матильда извлекла из них ворох тряпья, принадлежавшего частично Васиному отцу, а частично даже деду. Вся эта экипировка уже давно вышла из моды.

– Недопустимо, чтобы молодой стильный вампир явился на светский раут в костюме сорокалетней давности, – категорически заявил Иннокентий. – Что о вас подумают другие вампиры?

– Подумают, что лох, – пожал плечами Вася.

– Именно. Но вы не лох. Вы наследник старинного и славного рода Носфератовых. Поэтому придется выходить из положения своими силами. Нам поможет вот это.

И Иннокентий показал какой-то глянцевый журнал про моду. На обложке красовался мужчинка в обтягивающем пиджаке, из-под которого выглядывал ярко-розовый топик.

– Я умру, но пидором не оденусь! – злобно проворчал Вася. – Лучше быть отсталым лохом, чем продвинутым жопошником.

– Мы постараемся подобрать для вас что-нибудь приемлемое, – пообещал Иннокентий. – Давайте вместе посмотрим журнал.

Он стал листать страницы, Вася комментировал фотографии.

– Пидор, – бормотал он угрюмо. – Пидор. Еще один пидор. Гей кромешный. Петух очковый. Просто пидор. Пидор в лосинах. Пидор без лосин. Пи… Хм?

– Ага – обрадовался Иннокентий.

Вася осмотрел костюм. Будь выбор, он бы такое ни в жизнь не надел, но все остальные варианты выглядели еще хуже. В этих шмотках у него оставался крошечный шанс сойти за натурала, в любых других он будет выглядеть стопроцентным и безнадежным педерастом.

– Ладно, давай вот этот, – согласился он через силу. – Только где же мы его возьмем?

– Сами сделаем, – заверил Иннокентий.

Тут в дело включилась Матильда. Горничная, как выяснилось, умела шить и была оснащена старинным Зингером. Васю раздели до панцу и подвергли тщательному измерению. Затем Матильда приступила к кройке, используя в качестве сырья старые костюмы прежних владельцев склепа.

– Ну, все? – спросил Вася устало. – Можно я уже пойду?

Ему хотелось скорее закрыться в отцовском кабинете, упасть на стол и задать храпака.

Но никто и не думал его отпускать.

– Внешний вид – лишь половина дела, – сообщил Иннокентий. – Притом меньшая. Для благородного вампира куда важнее манеры.

– Я так и знал, что ты мечтаешь сделать из меня манерного вампидора, – буркнул Вася. – Не заебывай мне разум, я и так всему обучен. В приличном обществе нельзя пердеть громко и в скатерть сморкаться при всех.

– Этого категорически недостаточно, – заверил его Иннокентий. – Вот, прочтите.

И он протянул Васе какую-то толстую книгу. Тот взял ее в руки и озвучил название:

– Нормы вампирского этикета. Ну, ей-богу же, какое-то геевское пособие.

– К вечеру вы должны изучить ее от корки до корки, – сказал Иннокентий.

– Прямо сейчас и начну, – пообещал Вася, решивший, что даже не станет открывать это учебное пособие. – Я в кабинете почитаю, там тихо....

– Нет, читайте здесь, – приказал Иннокентий. – К тому же, вы будете нужны Матильде для примерок. Не бегать же вам всю ночь туда-сюда.

Злобно глянув на дворецкого, Вася сел на стул, положил на колени книгу и раскрыл ее. И с первых же строчек его начало неудержимо клонить в сон. Тут бы ему и задремать, но садистический Иннокентий все время стоял над душой и каждые две минуты тряс его за плечо.

– Читайте, господин, – бубнил он. – Это важно. Как вы сможете произвести приятное впечатление на свою будущую невесту, если не умеете вести себя в приличном кровососущем обществе?

– Да надо ее просто напоить посильнее и выебать раком, – буркнул Вася. – Что ты меня учишь с бабами обращаться. Слава богу, опыт есть.

– Вы читайте, читайте, – требовал Иннокентий.

Но не тот был вампир Вася, чтобы делать что-то из-под палки. Он решил принципиально не читать. Страницы переворачивал, бубнил себе что-то под нос, но читать – не читал. Решил, что вся эта инструкция все равно ничем ему не поможет. Лучше уж вести себя естественно, привычным манером.

Вскоре начались примерки. Матильда работала быстро, и за три часа сумела скроить и сметать приличный костюмчик. Оставалось подогнать его по фигуре.

Пришел горбатый Яков, и принес лучшие туфли из всех имевшихся в наличии. От тех за версту разило гуталином.

– Помните, господин, на вас вся надежда, – твердил Иннокентий. – В ваших руках будущее семьи Носфератовых.

– Да помню я, блядь, – ворчал Вася, в тридцатый раз вползая в поданный Матильдой пиджак.

– Дочь Кровососкиных – вампирша утонченная, благородного воспитания, – продолжал инструктировать дворецкий. – Постарайтесь не ввергнуть ее в ужас грубостью манер.

– Я ей пиздатый фокус покажу, – предложил Вася. – У меня есть один в арсенале.

– Правда? – заинтересовался дворецкий. – Ну, фокусы вещь интересная. А могу ли я его увидеть?

– Ага, смотри.

Вася протянул Иннокентию свою руку и предложил:

– Дерни за палец.

– Что, простите, сделать?

– Ну, за палец дерни. За палец, Кеша.

– За который?

– За любой дергай.

Иннокентий осторожно взял Васю за указательный палец и слегка дернул на себя. В тот же миг Вася звонко испортил воздух и залился радостным хохотом.

– Ну, как, заебись фокус? – спросил он у помрачневшего дворецкого.

– Господин, – траурным голосом произнес Иннокентий, – надеюсь, вы осознаете всю важность завтрашней встречи. Когда я сказал, что от этого зависит ваше будущее, то это была не шутка. Если вы не сумеете найти подхода к наследнице Кровососкиных, то не факт, что вам когда-либо еще подвернется столь же удачная партия.

Вася прекратил смеяться и вновь уронил зад за стул.

– Да понял я, понял, – буркнул он. – Фокусы не показывать. Правда, я и не знаю, о чем мне с ней говорить. О! Расскажу ей пару анекдотов. Я их много знаю.

– А могу ли я услышать эти анекдоты? – спросил Иннокентий.

Вася охотно рассказал несколько, но из всех слушателей смеялся над ними только он сам. Иннокентий мрачнел все больше, Матильда, возясь над костюмом, сокрушенно качала головой. Даже Яков ни разу не улыбнулся.

– Господин, знаете что, не нужно анекдотов, – посоветовал дворецкий.

Вася нахмурился.

– Чем тебе не понравились мои анекдоты? – возмутился он.

– Как бы вам помягче сказать? Они не очень смешные.

– Да брось! – не поверил Вася. – Степка над всеми ими жрал до икоты, даже когда я их по десятому разу рассказывал.

– Господин, вы идете в гости не к вашему другу Степану. Другие могут не понять этого юмора.

– Тупые, значит, – вздохнул Вася. – Ну, тогда я хуй понимаю, что мне делать? Нам с пиздой в молчанку, что ли, играть? Бабы молчунам не дают.

– Попытайтесь сделать ей комплимент.

– Это я могу. Скажу ей – ебать у тебя жопа отпад. Поворотись сюда, дай пощупаю разок.

– Нет, нет, – замотал головой Иннокентий. – Ни слова о жопе. Лучше уделите внимание глазам.

– И это можно, – кивнул Вася. – Скажу ей – ебать как хочу забрызгать твои глаза своим кефиром.

– Может, лучше отклонить приглашение, пока еще не поздно? – не отрываясь от шитья, предложила Матильда.

– Если бы это было возможно, – тяжко вздохнув, произнес Иннокентий. – Но дела так плохи. Либо господин Василий совершит чудо, либо вскоре мы станем бездомными.

Вася понял, что в него не верят и заочно оплакивают провал.

– Я вам всем докажу, что не лох! – пригрозил он. – Нечего меня парить всякой херней. Завтра Вася пойдет в гости и все охуеют.

– Этого я и боюсь, – честно признался Иннокентий.