Текст книги "Нельзя быть такими – 2"

Автор книги: Сергей Аредаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Глава 4

Адайн проснулась с первыми лучами солнца и по привычке схватилась за искалеченную щеку. Безобразный шрам уменьшился вдвое и облегчённо вздохнув, она всё же упрямо пробормотала ругательство:

– Твари.

Процедура проверки температуры воды в бассейне была безжалостно отвергнута и графиня прыгнула в него с разбега. Сноп брызг ещё стоял в воздухе, как к бассейну скользнула, не касаясь ногами травы, стройная фигура молодого мужчины. Он беззвучно приблизился к столу и опустил на него заплечный мешок, после чего раздался стеклянный звон, который и услышала графиня. Резко развернувшись, она сразу поняла кто стоит в десяти шагах от неё и истошно вскрикнув хлебанула воды, да громко закашлялась из-за этого. Адайн поскользнулась и лишь на мгновение скрылась под водой, как её подхватили сильными руками и вынесли на траву. «Как же Он возмужал»: мысленно восхитилась графиня и покрепче сжала свои объятия, чтобы Вит не смог сбежать от неё. Видимо поняв её мысли, он нежно погладил Адайн по голове и начал напевать какую-то весёлую песню. Одновременно с этим, Вит стал пританцовывать и кружиться в такт мелодии. Графиня не помнила момента потери сознания, но когда пришла в себя, её тормошила за плечо Помелла, с сильно озабоченным выражением на юном лице.

– Что с тобой случилось? – испуганно спросила Помелла.

– Ничего страшного, просто переизбыток положительных чувств – беззаботно ответила Адайн и уверенно поднялась на ноги.

Заплечного мешка на столе не оказалось, но зато там присутствовали несколько стеклянных флаконов и красивый букет цветов в изящном сосуде. Это новое веяние моды дарить дамам цветы пришло из столицы империи и имело совсем скромную популярность в королевстве «Ремов».

– Какая замечательная ваза – восхищённо вскрикнула Помелла и первой подбежала к столу.

Мысленно согласившись с дочкой, Адайн торопливо исследовала содержимое флаконов, кстати, именно такие же выпускались на заводике расположенном рядом с Кургом, и аж захлопала в ладони от радости. Лак для ногтей трёх цветов, чёрная и коричневая тушь в четырёх флаконах, но особое восхищение вызвала самая маленькая и красивая ёмкость. Торопливо сорвав с неё крышку, она осторожно капнула розоватую жидкость себе на ладонь и недоумённо задумалась. Адайн никак не могла сообразить, куда можно применять эту крашеную воду, как рядом раздался голос дочери.

– Чем это так приятно пахнет? – удивлённо спросила Помелла и зашмыгала своим носиком.

– А ну-ка – радостно воскликнула Адайн и обильно смочила свою ладонь содержимым маленького флакона.

По лужайке распространился насыщенный аромат, отдалённо напоминающий запах какого-то цветка. Первой сообразила способ применения Помелла и потёршись волосами о ладонь матери, жалобным голоском сказала:

– Мама, подари мне этот флакончик.

– Ну уж нет, дорогуша. Будем пользоваться вместе новой придумкой Вита и никому пока про неё не говори – насмешливым голосом отказала Адайн и озорно подмигнула дочери.

Даже не удивившись упоминанию о Вите, а кто ещё кроме него может сделать что-нибудь подобное, Помелла лукаво усмехнулась. Она представила, как появится перед своими подругами при полной раскраске, да ещё пахнущей фиолетовой сиренью и даже озорно пискнула на радостях. Её будут засыпать требовательными вопросами, а она только многозначительно хмыкать и закатывать глаза к небу. «Ох, и покуражусь сегодня»: восторженно подумала Помелла и скинув ночной халатик из полупрозрачной ткани, красиво нырнула в воду. Адайн краем глаза наблюдала за дочерью, а сама продолжала «водить» носом и восхищаться талантом своего мальчика. Вроде бы казалось, что уже больше и придумать ничего невозможно, а он каждый раз удивляет чем-нибудь новым. Те же флакончики планировали выпускать под пилюли и цветочное масло для добавления в ванну. Впрочем, получение цветочного масла тоже придумал Вит, да и объяснил для чего оно нужно. Опеку над заводами, которые начинал он строить до своего исчезновения, взяла на себя графиня и уже полгода получала с этого прибыль. Вот, например, вчера ей сообщили, что все флакончики с цветочным маслом уже разобрали аристократки, приехавшие на песенный конкурс. Только представив, что тут будет твориться, если начнётся торговля новым изобретением Вита, графиня тоже пискнула от радости. И тут Адайн вспомнила вчерашнюю дегустацию напитка под необычным названием шоколад. Испуганно представив, какие огромные деньжищи закрутятся вокруг её графства, она пришла к неутешительному выводу: «убьют, как пить дать». Настроение немного подпортилось, но лишь чуть-чуть, до этого ещё дожить надо. Мысленная несуразица заставила Адайн улыбнуться и в этот момент она услышала удивлённый возглас герцогини Лизандры:

– А чем это здесь, так приятно пахнет?

«Началось»: мысленно проворчала Адайн и торопливо завернув все флакончики в ночной халат, голышом побежала в свои апартаменты.

– Да что здесь происходит? – требовательно спросила возмущённая Лизандра.

– Я тоже хотела бы это знать – скорчив невинное лицо, спокойно ответила Помелла и убежала вслед за матерью, даже не вытершись полотенцем.

Лизандра обиженно фыркнула и стала задумчиво бродить по лужайке. Сопоставив все известные ей факты, уверенно получалось, что Вит жив со стопроцентной гарантией, а это значит ей нужно что-нибудь поиметь с этого. Во-первых – лечебный массаж, а то что-то сердечко покалывать опять начало в последнее время. Во-вторых – поправить внешний вид, а то муженёк стал опять посматривать на сторону. В-третьих – затариться лаком и ….

– Слышала новость? В городе десять человек убили этой ночью – заполошно проговорила Кристолия Петтиния.

Лизандра вздрогнула от неожиданности и недовольно пробормотала:

– Да хоть двадцать, мне до них вообще дела нет. Сбила меня с мысли, теперь заново думать придётся.

– Четверых из них опознать не смогли, обгорели почти до костей, а вот остальные шестеро трупов были замечены в составе посольства «Делоров». Я только что слышала, как Адайн докладывал какой-то офицер. Кстати не знаешь, почему она голышом бегает по замку? – на ходу проговорила Криста и скинув халат аккуратно зашла в бассейн.

Между родственницами завязался активный разговор, к которому постепенно присоединялись вчерашние компаньонки по пьянке. Незаметно утреннее купание переросло в похмелье, а уж любителей почесать языком, тут было хоть отбавляй.

– В Лурде тоже был похожий случай, только там обгоревших нашли всего двоих, но выглядели они просто ужасно. Мне случайно довелось посмотреть на них, но что странно, там убили около пятидесяти человек, а сгорели всего двое – произнесла Иола Эллингтон и сделала маленький глоточек вина.

– Это случилось, наверное, когда ты шлюхалась со старшим сыном наместника, ой, короля «Ремов»? – насмешливо спросила Алария Эллингтон и добродушно рассмеялась.

– Беру пример со старшего поколения, такая связь может пригодиться мне в будущем – нагло заявила Иола и повторно отхлебнула из бокала.

– В нашем городе тоже не так давно было массовое убийство, но трупы обнаружить не удалось, а вот в помещении, что снимали эти люди, ещё долго воняло палёным мясом, хотя сами комнаты не пострадали от огня – загадочным голосом произнесла Клер Барбер.

Аристократки взбледнули лицами и наморщили свои лобики, но так и не смогли выработать приемлемую версию. После чего разговор вернулся в обычное русло и сразу «затрещали косточки» высшего общества. Когда и в этом направлении словесный азарт пошёл на убыль, то баронесса по прозвищу «Солнечный зайчик» напомнила о вчерашней дегустации шоколада. Страсти разгорелись с новой силой, а посыпавшийся обмен впечатлениями привёл к неожиданному выводу; ничего вкуснее, никто из них ещё не пробовал. Такое единодушие мнений было среди них всего один раз, тогда они обсуждали таинственную фигуру по имени Вит. Только всплыло его имя, как Алария сделала довольно смелое заявление:

– Я всегда чувствовала, что Вит живой. Не знаю, как это объяснить, но что первый раз, что второй, точно была уверена в этом.

– Тогда почему выскочила замуж, ведь я точно знаю, что ты безумно любишь Вита? – ехидненько спросила Иола.

– Ну, ты и сказанула. Я тоже его люблю, так мне что теперь из-за этого не выходить замуж? – недоумённо спросила «Солнечный зайчик» и обвела взглядом подруг, явно ища у них поддержки.

Дамы хоть и немного смущённо, но дружно закивали головами. Возможно, они соглашались, что тоже влюблены в Вита, а возможно и со всем остальным, но кивала даже герцогиня Лизандра.

– За мной следили – с самым серьёзным видом, на какой только была способна, тихонько сказала Алария – и как мне удалось узнать впоследствии, это были люди моего «дорогого» дядюшки.

Тишина. Каждая из присутствующих при разговоре аристократок напрягла мозг и тщательно покопалась в своей памяти. Возможно, что-то такое было и с ними, но …. Ничего конкретного вспомнить не удалось и возникшее по этому поводу любопытство, озвучила её младшая сестра Иола:

– Почему мне ничего не сказала? Сколько по времени это продолжалось? Как ты об этом узнала?

– Мне об этом во сне сообщил сам Вит, по-крайней мере я думаю именно так. Потом подсказал за кого лучше всего выйти замуж и как избавиться от слежки – задумчиво глядя перед собой, поведала подругам Алария.

– Ух ты, как интересно – восторженно произнесла Иола и большим глотком опустошила свой бокал.

– И как же ты избавилась от слежки? – нетерпеливо спросила Лизандра.

Прежде чем ответить, Алария смочила горло вином и решительно мотнув головой, произнесла твёрдым голосом:

– Я убила их, обоих. Заманила за собой в корчму и лично застрелила одного из них, а второго уничтожил мой телохранитель. После этого публично заявила, что меня пытались убить враги отца и больше мне не сообщали, что за мной следят.

Тишина. Потом словно очнувшись от морока, аристократки дружно зазвенели бокалами.

– Который раз приезжаю в эту глушь и ещё ни разу не пожалела об этом – словно признаваясь самой себе, задумчиво пробормотала Лизандра.

Её признание было поддержано многочисленными кивками и тут заговорила, молчавшая до этого, имперская принцесса Аселайн Эллингтон:

– Раз уж пошёл такой откровенный разговор, то прошу Клер рассказать, как погибла Терсия. Всем известно, что покушались на Адайн, а вот подробности почему-то скрывают.

Клер Барбер сначала густо покраснела, потом резко побледнела и слегка прикрыв глаза, рассказала об этой трагедии со всеми мельчайшими подробностями ….

Все три сестры Барбер присутствовали на открытии стекольного заводика. Закладывал его ещё Вит, а вот достраивать пришлось торговому дому, который возглавляла Клер. Сама церемония открытия прошла без эксцессов и даже помогла сёстрам заметно приободриться. Хотя Вита уже больше не существует, зато его идеи продолжают жить, а воплощают их самые преданные поклонницы, то есть они. В самом приподнятом настроении, Барбер беззаботно прохаживались по территории завода, когда из-за ближайшего угла здания вышел мужчина средних лет и торопливо сократив расстояние до пяти метров, сначала ехидно ухмыльнулся, а потом выстрелил в голову Адайн. Графиня сразу упала, но оставалась в сознании и громко закричала от боли. Явно удивлённый своим промахом, убийца выхватил засапожный нож и …. Вечная трусиха Терсия вдруг бросилась на него и даже смогла сбить с ног. Тут подоспела Клер и уже вдвоём, сёстры навалились на поднимающегося наёмника. Его снова свалили на землю, а Клер даже смогла укусить в районе шеи, но на этом их успехи и закончились. Каждая получила по торопливому удару ножом и если младшая из сестёр Барбер громко взвизгнув откатилась в сторону, то старшая продолжала упорно держать убийцу за ногу. Она разжала свои руки только после третьего удара ножом и ушла в мир иной тихо, даже не застонав от боли. В этот момент подоспела охрана и с первого же залпа убила злодея. Когда его бездыханное тело грохнулось оземь, старшая из сестёр Барбер была мертва, средняя лежала без сознания с сильно обезображенным лицом, а младшая держалась руками за левый бок и с мольбою в глазах, глядела на приближающихся солдат.

– Мне повезло больше всех, нож лишь скользнул по рёбрам, не причинив непоправимых травм, а оставшийся после этого шрам надёжно прячется под платьем – ровным голосом закончила рассказ Клер и потянулась за бокалом.

В очередной раз послушали тишину, потом сочувственно повздыхали и искренне пожелали Терсии благополучия в загробном мире. Эта красивая женщина всегда отличалась своим умом, а оказалось, что она была ещё и самой храброй из всех присутствующих у бассейна. Ни одна из них не отважится броситься на вооружённого ножом наёмного убийцу. У многих навернулись на глазки слёзы, но абсолютно все аристократки приложили губы к бокалам и полностью их опустошили.

– Вы у меня так до конкурса не дотяните, пьяницы. Нам сегодня ещё судьями предстоит побывать, да и горожане будут на нас смотреть – осуждающе проговорила Адайн, уже успевшая переодеться в шикарное платье.

– Я им только что рассказала о покушении на тебя – виновато косясь на сестру, тихонько сказала Клер.

Адайн непроизвольно вздрогнула, но быстро взяла себя «в руки» и твёрдым голосом ответила:

– Минувшее будем помнить, настоящим будем жить, а будущее творить своими руками. Эти слова мне однажды сказал Вит, так вот дамы, сегодня свершится то, ради чего мы здесь и собрались. Этот праздник жизни сотворили и мы в том числе. В этом есть огромная заслуга каждой из нас, так давай те же сделаем так, чтобы о нём вспоминали очень долго и только с улыбкой на лице.

После слов графини все словно ожили от морока и торопливо разошлись по комнатам, чтобы стоя перед ростовыми зеркалами надеть самое модное платье и повесить на себя, как можно больше сверкающих украшений. Процесс этот томительно долгий, поэтому, когда гости белокаменного замка выехали в город Кург, до начала конкурса оставался всего один час. Сам же город бурлил от перевозбуждённых горожан и столь же взволнованных гостей. Если местные жители привычно стояли ножками на площади и даже все выходящие на неё улицы были битком забиты народом, то благородных гостей кое-как разместили в гостевой ложе, на балконах особняков, а некоторым пришлось смотреть из окон верхних этажей. К двум особнякам поддерживали проходы солдаты, из одного будут выходить исполнители песен, а второй предназначался для прохода особо важных персон. Вот именно по нему и провела графиня Адайн своих личных гостей под восторженные крики горожан. Местное население просто обожало свою правительницу и выказывало ей свой восторг при каждом возможном случае. Под несмолкаемый рёв народа, Адайн поднялась на специальное возвышение и после того, как наступила относительная тишина, торжественно объявила о начале певческого конкурса. Это мероприятие было уже третьим по счёту и при этом самом многолюдным, как представителями высшего общества, так и простым людом. Адайн заметно потряхивало от волнения, поэтому исполнив ритуал открытия, она торопливо пробралась на своё место и замерла в ожидании чуда.

Глава 5

Уже пятый час длился певческий конкурс и имел огромный успех, как у бедных, так и у богатых. Всем пришлись по душе старания певцов, равнодушных людей не было и даже прожжённые ворчуны азартно хлопали в ладоши. Все ранее заявленные артисты уже закончились, но Адайн не спешила с закрытием конкурса, потому что достоверно знала о Зее, которая будет выступать от царства «Делор». Плюсом к этому, рядом с ней находился Вит со своими полукровками и скорее всего они тоже захотят продемонстрировать своё умение петь. Выдержав небольшую паузу после последнего выступления, графиня намеренно медленно подошла к трибуне и сначала жестами, а потом и голосом призвала народ к тишине. Глубоко вздохнув, она приветливо улыбнулась и громко произнесла:

– Это самый успешный конкурс на моей памяти и он ещё не закончился. Поэтому объявляю перерыв на полчаса, для того чтобы облегчиться. Разрешаю справлять малую нужду прямо на решётки канализации.

На площади сразу начался шевелёж, послышались возмущённые вскрики, но дальше этого распри не пошли. В воздухе запахло мочой и табаком. Заморская потеха пускания дыма изо рта быстро прижилась по всей империи, а многие уже и не представляли свою жизнь без этого занятия. Графиня торопливо сходила облегчиться в особняк и вернулась в гостевую ложу. К радостному удивлению, там её дожидалась самая красивая полукровка – Суола. Она не прятала своё лицо под вуалью, как делала это всегда раньше и даже не носила повязку скрывающую пустую глазницу. На графиню смотрели оба глаза и они были одинакового цвета. Даже не пытаясь скрыть своего удивления, Адайн крепко обняла девушку, как родную и засыпала вопросами. Суола немного смутилась от такой тёплой встречи, всех людей она по-прежнему считала врагами, но вспомнив порученное ей задание, тут же выложила его графине. Получив от неё уверенный кивок, полукровка перешла к ответам на вопросы графини.

– С Зеей, ты уже встречалась, поэтому знаешь о её чудесном лекарстве. Чуть больше года назад, мы уничтожили в Лурде большой отряд наёмных убийц, их было около пятидесяти харь. У одного из них были глаза одного цвета со мной. Вот ему-то Зея и вырезала глаз, а потом ввела в мою кровь волшебное лекарство и приживила глазное яблоко. Через полгода я стала видеть левым глазом, как своим собственным. Хочешь верь, хочешь нет – взволнованно произнесла Суола и настороженно посмотрела на графиню.

– Глаз твой вижу воочию, обманывать меня, по-крайней мере тебе, смысла нет. Это конечно больше похоже на сказку, но в последние три года, я именно в ней и живу – твёрдо сказала Адайн и указала глазами на графин с вином.

Суола молча кивнула, она волновалась не меньше графини, поэтому не отказалась взбодриться вином. Полукровка в своём рассказе скромно умолчала, что при ликвидации наёмников была серьёзно ранена, как впрочем и Туйгура с Фином. Только они оказались в безопасности на лесной полянке, как их сразу начала лечить Зея. Сомнения у неё всё же были, но под требовательным взглядом Вита, она ввела в кровь полукровок невидимых глазу существ. Что они умели не только лечить, но и творить настоящие чудеса, Суола знала на своём собственном опыте. От ранения не осталось и следа, на месте выколотого глаза красовался новый, а её голос стал ещё звонче и чище, чем был раньше. Пусть её тело внешне изменилось не так заметно для посторонних, но сама Суола прекрасно видела все улучшения и радовалась этому словно ребёнок. Она стала сильнее, невообразимо гибче, да и двигаться начала гораздо быстрее, чем раньше. Прогресс уверенно шёл по всем направлениям, вплоть до улучшения зрения, слуха и даже предчувствия опасности. В стрельбе из пистоля она показывала стопроцентное попадание по неподвижной мишени с пятидесяти шагов, а вот в фехтовании на шпагах заметно уступала, как Виту, так и Зее, но это было совсем не обидно, ведь они же чистокровки. Чокнувшись бокалами с графиней, полукровка заметила подруг Адайн, которые неспешно возвращались из особняка, где был расположен туалет для аристократов. Она торопливо допила вино и проговорила скороговоркой:

– Чуть не забыла предупредить. После нашего выступления будет мощный салют, так что не пугайтесь. Рада была повидаться с тобой графиня, но мне пора уходить.

Прежде чем полукровка поднялась на ноги, её опять крепко обняла графиня и даже нервно всхлипнула прямо в ухо, а потом взволнованно прошептала:

– При любых обстоятельствах можете рассчитывать на мою помощь, причём на любую, для меня ограничений больше нет.

Суола уже отошла на два шага, как вдруг обернулась и быстро произнесла:

– Клер тоже шрам удалим, так ей и передай.

Адайн радостно закивала в ответ головой, говорить пока не могла, её распирало желание расплакаться от счастья. Она ещё не успела полностью насладиться появлением Вита, как её жизнь ухнулась, в очередной раз, в сказку. Адайн не желала задумываться, а какой же будет конец у этой сказки и безоглядно наслаждалась каждым прожитым мгновением, здесь и сейчас. Суола уже скрылась из видимости, а её сердечко ещё продолжало трепыхаться, как на первом свидании. Мимо неё проходили подруги и подозрительно поглядывая на графиню, рассаживались по своим местам. Рядом присела герцогиня Лизандра и спросила тревожным шёпотом:

– Ты никак плакала, у тебя вся тушь под глазами размазалась?

Судорожно всплеснув руками, Адайн торопливо вытерла потёкшую тушь и благодарно кивнула герцогине.

– Ты головой-то не тряси, а лучше скажи подругам, что с тобой тут случилось – недовольно пробурчала Лизандра.

– Совсем скоро всё узнаете, а пока промолчу. Пусть будет для вас сюрприз, хотя …, всё же немного проболтаюсь. По завершению конкурса будет салют, да обещают такой красивый и громкий, что нам непременно понравится – ответила Адайн и закатив зрачки вверх, загадочно вздохнула.

От всех подруг посыпались многочисленные вопросы, на что графиня демонстративно заткнула уши указательными пальцами и показала всем язык. Когда их уровень возмущения начал приближаться к критическому рубежу, Адайн резко поднялась на ноги и торопливо прошла к миниатюрной трибуне. Народ быстро притих после её телодвижений и над площадью прозвучало объявление:

– Будучи хозяйкой этого конкурса, я имела наглость выставить второй состав певцов, которые будут выступать от имени города Кург. Правилами конкурса это не запрещено, поэтому сегодня нас ждёт незабываемая встреча с уже полюбившимися нам певицами, а возможно и певцом.

Площадь радостно загудела, люди начали строить предположения и даже заключать пари, как из толпы горожан выкрикнули вопрос: «неужто и Вит объявится»? Уже через минуту стояла тревожная тишина, даже впервые приехавшие гости перестали разговаривать и припухли с крайне заинтересованными лицами. Вся империя знала об этом удивительном человеке, как о виртуозном танцоре и очень хорошем певце, а уж слухи о его возможном родстве с императором будоражили аристократию все последние два года. Адайн выдержала солидную паузу и громко ответила:

– Этого обещать не могу, но очень сильно надеюсь, что Создатель всё же простит нас и мы снова сможем лицезреть его лучшее творение на земле в образе молодого человека.

Хоть и ответила уклончиво, но по её счастливой улыбке, которую графиня не смогла сдержать, горожане сделали правильный вывод и взорвались восторженным рёвом. Даже среди аристократов, а точнее аристократок, нашлись преданные поклонники Вита и тоже зашлись в восторженном крике.

Младшая сестра принцессы Аселайн впервые вырвалась за пределы столицы империи. Наслушавшись рассказов об этом чудесном городе, Славия подластилась к средней сестре и упросила взять с собой при следующей поездке на самую окраину империи. После полученного согласия от Аси, она два месяца «капала на мозг» своему отцу и в конце концов довела его до истерики. «Поезжай хоть к чёрту в зубы, только отстань от меня»: дал напутствие император Кармилио и обильно запил вином своё желание дать дочери подзатыльник, чтобы больше не нудила. Добившись своего, Славия ещё два месяца готовилась к путешествию, да так тщательно, что её багаж везли в отдельной карете, но как это часто бывает, надежды сильно превзошли действительность. Город Кург, а точнее маленький провинциальный городишко, ей всё же понравился своей необычной архитектурой и такой же необычной раскраской, но …. Славии быстро наскучило кататься в карете по центральным улицам, а больше и заняться здесь нечем. Тусить вместе с престарелыми подругами сестры, ей не хотелось категорически, беспробудно пить она тоже не любила, исключая тем самым последний аргумент для общения с ними. За стены белокаменного замка выпускали только в сопровождении охраны из двадцати мушкетёров и двух фрейлин, которых уверенно поджимало к тридцати годам. Никакой самостоятельности, о романтике и говорить не стоило, обычная беспросветная скукотища. За ней стабильно пытались ухаживать и осыпали многочисленными комплементами, а Славии становилось только грустнее день ото дня. Совсем отчаявшись, она понуро брела по садовому лабиринту и лениво перебирала в памяти невзрачных поклонников. После столичных холёных аристократов, местные казались настолько блеклыми, что вызывали у неё только брезгливость. Искренне надеясь получить неизгладимые впечатления от этой поездки, Славия пришла к неутешительному выводу: «здесь ещё скучнее и беспросветнее, чем в дворцовой клетке».

– Здравствуй, Славия – мимоходом поздоровалась Помелла и слегка поклонившись, стала обходить принцессу, которая шла прямо посередине дорожки.

Единственная кто ни разу не попыталась «лизнуть» Славию комплиментом, или каким-то другим образом «залезть в глаза», была странная дочка местной графини. Она вообще не обращала внимания на знатных гостей и тоже сторонилась подруг своей матери, но при этом постоянно чему-то радовалась, по-крайней мере улыбка не слазила с её лица. Нет, Помелла всегда вела себя вежливо с родовитыми гостями и ни разу никому не отказала в той или иной просьбе, но она точно также вела себя даже со слугами. Её взгляд почти всегда был устремлён куда-то в неведомую даль и принцессе почему-то казалось, что девочка немного не в себе. Вот и сейчас, она небрежно поклонилась и пошла дальше с загадочной улыбкой на лице. Обычно, Славию не задевало пренебрежительное отношение, она была с детства «затюканным» наставницами ребёнком, но тут зачем-то вспылила и громко произнесла:

– А тебе не кажется, что твой поклон был не достаточно почтительным? Перед тобой стоит имперская принцесса.

Помелла вырвалась из своих грёз, где она пыталась выполнить особо сложный пируэт и недоумённо посмотрела на принцессу. Та заметила, что осталась непонятой и повторила вопрос более надменным голосом.

– Уважаемая, Славия, покажи мне рукой до какого уровня нужно склонять перед тобой голову, чтобы не вызывать раздражения и спокойно следовать своей дорогой дальше – уверенно сдерживая неприязнь к столичной штучке, спокойно сказала Помелла.

Именно её спокойствие и раздражало Славию больше всего. Было в нём что-то такое неуловимое, что задевало самолюбие принцессы «за живое». От укоризны до снисходительности и даже лёгкого презрения, вот спектр эмоций, что исходил от дочери графини. Славия это явно чувствовала, но упрекнуть Помеллу было не за что, она мило улыбалась и согнула спину в полупоклоне. Принцесса замешкалась с ответом, ей не хотелось выставлять себя идиоткой, над которой потом будут смеяться за спиной. Пауза неприлично затягивалась, а неловкость сложившейся ситуации становилась чуть ли не комичной. Имперская принцесса строжится на провинциалку, но при этом сама испытывает неуверенность и чуть ли не стыд. Ещё по пути в королевство «Ремов», Славия замечала за собой, что не умеет поддерживать разговор с посторонними людьми. Это её реально расстраивало и даже заметно злило, но естественно не на себя. Причиной такого дискомфорта могли быть кто угодно, но только не сама принцесса. А вот в данной ситуации, ей почему-то стало очевидно, что это она не умеет вести диалог с людьми.

– Я спешу – с явным напором, хоть и скрытым улыбкой, сказала Помелла.

– А куда ты так торопишься? – сама не понимая зачем, заинтересованно спросила Славия.

Уже через полчаса она вышла за стены белокаменного замка и следом за Помеллой залезла в карету. Весело свистнул кнут извозчика и принцесса покатила навстречу новым впечатлениям. Стоило переодеться в одежду прислуги, да поглубже натянуть чепчик, как её перестала замечать охрана. Даже встретившаяся в коридоре фрейлина прошла мимо, не обратив на неё ни малейшего внимания. «Неужели, я раньше была такой же надменной»; мысленно упрекнула себя Славия и тихонько прошептала:

– Нельзя быть такой лицемерной гордячкой.

– Нельзя, нельзя – дружно скрипнули колёса кареты.

– Ой, ты слышала это? – испуганно спросила Славия и вцепилась в руку своей попутчицы.

– Что? – в ответ спросила Помелла и настороженно осмотрела салон кареты.

– Мне показалось – Славия сконфуженно опустила глаза.

Объяснять, что с ней разговаривали колёса кареты, принцесса просто побоялась. И так на неё поглядывали недоверчиво, а так вообще ….

Следующие шесть часов прошли, словно её утопили в какой-то невероятно прекрасной сказке. Вокруг неё пели, танцевали и веселились прямо на площади. Неожиданно для себя, Славия настолько внутренне расслабилась, что начала пританцовывать вместе со всеми, а иногда даже подпевать артистам. Потом появилась певица из заморского царства «Делор» и потрясла сознание принцессы, как своим видом, так и самой песней. Она влюбилась в эту странную женщину сразу и бесповоротно, то есть не в саму певицу, а в её сказочный образ. Улыбчивое лицо со сверкающими внутренней силой глазами, уверенные движения стройного тела и подчиняющий душу голос. Слава чуть не заплакала от обиды, когда двухметровая дива ушла после исполнения всего одной песни. Потом она вернулась в белокаменный замок, неопознанной зашла в свою комнату и долго вспоминала события минувшего дня. «Ради подобного приключения, я готова приехать сюда и на конкурс танцев, который состоится уже через полгода»: прошептала в ночь Славия и тут же заснула. До самого пробуждения она кружилась в каком-то волшебном танце, под изумительно красивую музыку, которая звучала прямо в её голове.

Сам же конкурс буквально «растоптал» юное сознание принцессы и она балансировала на грани потери приличия, потому что уже несколько раз порывалась вскочить на ноги и начать танцевать, как это делали простолюдины на площади. Более десяти песен были совершенно не похожи на то, что она слышала раньше. Потрясение, восхищение и неконтролируемый наплыв эмоций слились в одном неудержимом душевном порыве, после чего из глаз Славии потекли слёзы радости. Ранее с подобным чувством она не сталкивалась никогда и отдавалась ему с наслаждением мазохиста. Размазывая слезы по щекам, Славия сбегала вместе со всеми в особняк и после «облегчения» сунулась к столу, где её терпеливо дожидался бокал с красным вином. Попивая его мелкими глотками, принцесса прошлась между аристократами и внимательно послушала, о чём они говорят. Как и ожидалось, большинство были в восторге от конкурса, а некоторые до сих пор не могли сдерживать слёз и продолжали истерично реветь. «Я ещё хорошо держусь»: Славия мысленно порадовалась за себя и тут же пустила слезу умиления. Проходя мимо графини Адайн и своей сестры, она услышала потрясающую новость; есть такая надежда, что помимо заморской певицы Зеи, выступит ещё и какой-то Вит. О нём говорилось с придыханием и закатыванием глаз, а реакция сестры была просто неприличной, она радостно завизжала и даже запрыгала, как сумасшедшая. Славия торопливо отошла в сторонку и недоверчиво подумала: «когда Аселайн услышит заморскую певицу, то вообще свихнётся от наслаждения, потому что лучше неё петь не возможно». Она неспешно допила вино и вернулась на своё место в гостевой ложе. Постепенно все заняли свои места и всё более вопрошающе поглядывали на графиню. По площади прокатилась волна шепотков, но когда Адайн пошла к трибуне, сразу наступила гробовая тишина. Графиня обвела взглядом припухших зрителей и ….