Текст книги "Мишка (СИ)"
Автор книги: Сергей Седов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Этот случай произошел зимой двухтысячного года. Я был чтецом-алтарником небольшого деревянного храма, построенного рядом с местом, где еще совсем недавно стояло деревянное здание большого старого храма.
Этот старый храм закрыли в 20-е годы прошлого века, священство арестовали, а в церковных строениях разместили один из цехов строящейся фабрики. В конце восьмидесятых, с началом перестройки, работа фабрики постепенно прекратилась, но появившиеся предприниматели арендовали помещение храма под автосервис. Когда же в 1996 году было принято решение о восстановлении храма, начались долгие земельные тяжбы. Но Патриархией был уже назначен настоятель, постепенно формировался приход, а у закрытых ворот автосервиса, как раз напротив старого здания храма, стали по воскресеньям служить молебны.
Перед тем как начну сей страшный, мистический, одним словом – святочный рассказ, хочу поведать о двух загадочных событиях, свидетелем которых я был несколькими годами раньше.
Пролог.
Тогда Рождество Христово еще не было государственным праздником и нерабочим днем, но в этот год пришлось на выходной, а потому в воскресный день 7 января 1996 года на молебен пришло особо много народа. Это был очень холодный день, ночью ударил сильный мороз. Люди, пришедшие на молебен, скопились в ожидании у большой теплой трубы какого-то водовода, так удачно для них проложенной вдоль забора автосервиса. Интересно, что начальник охраны автосервиса, как только видел собирающихся верующих, выбегал из теплой сторожки, подходил к воротам охраняемого объекта, и, видимо, не доверяя огромному стальному засову и крюкам-шпингалетам, обматывал ворота цепью, а затем закрывал цепь на висячий замок. Такую процедуру проделал он и сегодня, гневно поглядывая на мерзнущих людей.
Начался молебен. Батюшка служил «по-скóрому», но всё же святая вода в чаше замерзла и священнику, чтобы окроплять ею, пришлось пробивать лед ручкой кропила. И вот, когда после взмаха руки священника, капли святой воды с кристалликами льда полетели в сторону закрытых ворот – пронесся сильный порыв ветра. Ворота, так тщательно запертые стражем, почему-то отворились настежь! А радостный священник сказал: «Пойдемте на территорию, здание храма покропим!»
Тем временем из сторожки выскочил хозяин территории, он уже сделал шаг в нашу сторону, всем своим видом показывая, что готов отразить любую атаку, но в этот момент в него полетели с кропила капли святой воды, и… грозный страж повернулся к нам спиной! Бросив свой пост, он побежал вглубь территории. Оглянулся он только, когда оказался у дальних строений, от которых и наблюдал, как с радостным пением мы крестным ходом обходили старый, оскверненный храм.
Прошел год. Земельно-хозяйственные вопросы так и не решились. Было лишь получено разрешение на строительство небольшого подсобного помещения, наподобие домика-бытовки для хозяйственных нужд, который и был вскоре поставлен чуть в стороне от ворот автосервиса. Но в качестве бытовки простоял он не долго. Со всех четырех сторон, а затем и сверху, появились у него пристройки, и стал он теперь все более походить на красивый храм-часовню.
На территорию автосервиса верующим теперь входить не препятствовали, а на здании старого храма установили деревянный восьмиконечный крест. С этим крестом и связана вторая удивительная история.
Всё тот же начальник охраны автосервиса, решив "восстановить справедливость", вооружился ножовкой, забрался на крышу здания старого храма и спилил крест, а через несколько минут его парализовало. Видимо, произошел инсульт, в результате которого ноги и руки человека перестали быть ему послушны, но речь не отнялась. Узнав об этом, священник поспешил к охраннику в больницу и предложил ему, как крещеному человеку, покаяться в грехе, по неразумию содеянном. Однако начальник охраны заявил, что он каяться не будет.
Через несколько дней в информационной программе телекомпании НТВ прошел сюжет об этом случае. Корреспондент брал в больнице интервью у несчастного стража автосервиса. "Теперь-то Вы верите в Бога?" – спросил корреспондент. "Нет!" – ответил больной. И корреспондент произнес такие слова: "Что я могу пожелать Вам? Лечитесь… от атеизма!" Через несколько дней бывший начальник охраны умер. А спиленный им крест, верующие отнесли в часовню, где он и сейчас стоит у самого входа.
Автосервис после этих событий как-то сам собой распался. Однажды его сотрудники просто не вышли на работу, а верующие с горечью увидели, что на месте полуразваленного здания старого храма – руины. С тех пор силами прихода была создана новая служба охраны. Теперь каждую ночь в сохранившейся сторожке оставался дежурить храмовый сторож. Условия в сторожке были хорошие, от прежних хозяев достались в наследство телефон, водопровод, электричество и здоровенный пёс-дворняга по кличке Мишка, который исправно исполнял обязанности сторожевой собаки.
Прошло три года. Здание часовни сильно изменилось: с трех сторон его обложили красным кирпичом, сверху украсили золоченым куполом, а с западной стороны пристроили трапезную часть и притвор. Теперь в этом храме могло располагаться более сотни верующих. Храм был освящен, стали служить литургии, на месте оскверненного когда-то храма снова приносилась Бескровная Жертва.
На несколько километров в округе церквей не было, а потому маленький храм, расположенный в густозаселенном районе столицы никогда не пустовал.
Рассказ.
Вечером 16 января 2000 года повалил густой снег. Обычно в обязанности сторожа входила и работа дворником, но снегопад все усиливался, и разгребать снег лопатой под вечер было бессмысленно. Воскресная литургия давно закончилась, а вечерней службы по расписанию не было. В храме почти никого не осталось, священник тоже собирался уже уходить, как вдруг раздался телефонный звонок. Узнавали о возможности очного отпевания завтра утром и очень просили исполнить последнюю волю покойной: в ночь перед отпеванием и похоронами оставить гроб с телом в храме, чтобы учиненный чтец, по древнему обычаю, всю ночь читал над умершей псалтирь. Чтецу обещали заплатить столько же, сколько и за отпевание. Мы с другом Сергеем согласились читать без перерыва, сменяя друг друга, с девяти вечера до девяти утра. А вскоре привезли и установили в середине храма гроб. Настоятель приказал крышку гроба до утра не открывать, благословил нас и уехал домой.
Это был удивительно тихий вечер. Снег падал очень плотно, даже многоэтажный панельный дом в сорока метрах от храма был едва виден. К девяти вечера на церковной территории остались лишь сторож и мы с Сергеем, да еще алтарник Валерий, который устанавливал оборудование для проведения трансляций служб. Что-то у него не получалось, а оставлять работу на завтра ему не хотелось. Валера стоял на лестнице-стремянке, расположенной сейчас прямо на солее, и, стараясь не шуметь, укладывал провод в короб.
Ровно в 21.00 я прочитал положенные молитвы и начал псалтирь с прибавлением заупокойных тропарей. Мы с Сергеем решили читать по две кафизмы, а потом сменять друг друга. Пока один читал, другой мог посидеть в сторожке или на кухне трапезной попить чая.
Перед окончанием первой кафизмы, Валера подошел ко мне и подал знак – остановиться. "Ты ничего не слышишь?" – спросил он настороженно. "Нет! А что?" – удивился я. "Мне кажется: из гроба шорохи доносятся", – испуганно прошептал Валера. Я знал, что человек он серьезный, не способный на глупую шутку, а потому просто успокоил его: "Это снег по крыше съезжает".
Валера и в самом деле успокоился, он снова занялся своим делом, но вдруг быстро слетел с лестницы и сказал: "Нет! Это шорох от гроба. Я боюсь. Я домой пошел. До свидания!"
Теперь я остался в храме один, но читал я совершенно спокойно, и никаких шорохов не слышал. Когда меня сменил Сергей, я вышел на улицу и был поражен переменой погоды. Снег прошел, небо было совершенно чистым. В городе ночью всегда много электрического освещения, а потому на ночном небе звезд можно заметить не много. Но на большой территории бывшей фабрики освящения не было. Я с удовольствием постоял, вдыхая морозный воздух и рассматривая яркие звезды. Потом выпил в трапезной горячего чая и пошел сменять Сергея.
В тот момент, когда я хотел начинать пятую кафизму, дверь в храме открылась, вошел сторож. Мы удивленно обернулись. "Ребята, у вас тут всё в порядке?" – робко спросил он. "А что?" Сторож попросил меня выйти на улицу. Сергей начал пятую кафизму, а я снова вышел.
"В чем дело?" – спросил я. Сторож показал на храмового сторожевого пса Мишку: "Гляди ка, что с ним делается!" Мишку и в самом деле было не узнать. Здоровенная, всегда веселая дворняга дрожала всем телом и старалась плотнее прижаться к нашим ногам, словно искала спасения от какого-то врага. "Может, он заболел?" – предположил я. "Заболел бы, так в тепле бы лежал, а он от меня на сантиметр не отходит. Кто-то здорово его напугал. Не залез ли кто на территорию? Давай вместе обойдем все, посмотрим".
Мы отправились гулять по церковным владениям. Я и представить себе не мог, что огромный Мишка мог так сильно кого-то испугаться. Это был настоящий боец-гладиатор. На протяжении последних месяцев мы несколько раз наблюдали, как, прибегавшая с пустыря, свора бездомных собак поднимала вдруг громкий лай у храма, пугая людей, и нарушая церковное благолепие. Тогда Мишка бросался в бой один на целую стаю, а потом, словно испугавшись, бежал назад на территорию храма. Преследовавшие его собаки на территорию не забегали, а останавливались у забора, поднимая еще более громкий лай. Тогда Мишка делал резкую вылазку, хватал вожака за ухо и подтаскивал к забору. Никто из более мелких собак стаи не решался подойти, а Мишка, задав «командиру» нарушителей спокойствия хорошую трепку, отпускал его. Морду и шею Мишки украшали шрамы от многочисленных стычек. Но теперь этот смелый «воин» бежал рядом с нами, дрожал всем телом, жался то к моим ногам, то к ногам сторожа и тихо скулил. Лишь иногда он делал отчаянную попытку гавкнуть куда-то в сторону, но тут же снова прижимался к нам, и, как мне показалось, даже отворачивался от кого-то, стараясь закрыть глаза, чтобы не видеть что-то ужасное. Но все было тихо. Выпавший снег лежал ровным слоем у внутренней части забора по всему периметру. Двери всех подсобных помещений были закрыты, да и перед ними был ровный слой снега. Калитка закрыта на замок, ворота заперты.
"Знаешь, что"… – сказал я сторожу – " Давай верить своим глазам. Все в порядке кругом. А Мишке дай сосиску, он и успокоится". На том и порешили.
Когда я снова вошел в храм, то еще из притвора услышал, что Сергей читает необычно громко. Я вошел, встал рядом. Дождался окончания кафизмы, а потом спросил: "Чего ты так орешь?" "Шорохи какие-то" – ответил Сергей – "Как мыши скребут. Прямо жуть! Вот и читаю громко, чтобы их не слышать". "Иди, чайку попей, отдохни. Я три кафизмы прочитаю" – предложил я. "Нет, уж!" – возразил Сергей – "Я с тобой побуду".
Я встал у аналоя, отыскивая глазами нужный текст псалтири, и уже собрался произнести первые слова, как дверь храма резко скрипнула, в притворе послышались быстрые шаги сторожа. "Что опять не так?" – спросил я, когда на пороге показался перепуганный сторож. "Идемте со мной!" – только и сумел он промолвить.
Мы вышли из храма и окунулись в тишину ясной ночи. Ни ветра, ни посторонних звуков. "Вот!" – сказал сторож, показывая на стальные ворота при въезде на территорию храма – те самые, которые остались еще от фабрики и автосервиса. Эти ворота когда-то во время молебна чудесно открылись, не смотря на то, что были заперты на множество замков. И сейчас они тоже были распахнуты настежь.
"Не подходите!" – предупредил сторож, – "Смотрите отсюда". Стальной засов ворот был изогнут, погнулся и нижний запор-уголок. Одно ушко для висячего замка было вырвано. Ничего не запиравший теперь замок, висел на оставшемся ушке. А на снегу чернела вырванная в местах сварки скоба засова.
"Пьяный шофер, небось, подъехал на грузовике, да, разворачиваясь, ударил по воротам" – предположил я.
"Смотри внимательно!" – сказал сторож, и только теперь я заметил, что снег у ворот и далеко за ними лежит совершенно ровным слоем, на нем нет никаких следов. Это означало, что за последние часы к воротам ни стой, ни с другой стороны никто не подходил. Мы вопросительно посмотрели на сторожа. И вот что он нам рассказал:
"Пришли мы сейчас с Мишкой в сторожку. Дал я ему, как ты и советовал, сосиску, а он не то чтобы есть, даже на коврик свой не лег, сел в угол и завыл. Никогда не слышал, чтобы так страшно собака выла, аж мурашки по спине. А тут, как раз и громыхнуло так, что сторожка затряслась. А этот друг сразу перестал выть, сожрал сосиску и улегся на коврик спать. Я вышел, а тут… Чего делать-то будем? Я настоятелю звонить не стал, а старшему сторожу позвонил, сейчас приедет".
"А что тут делать? Приедет, так дежурьте вдвоем до утра, а нам читать надо".
Мы читали псалтирь до 9 часов утра, и никаких шорохов больше не слышали.
Утром мы подробно рассказали настоятелю о ночных событиях. Он выслушал нас молча.
Когда пришли родственники усопшей, настоятель совершил отпевание. Крышку гроба заколотили прямо в храме, гроб вынесли в притвор. Ритуальный автобус немного запаздывал, и родственники в ожидании его стояли в храме, некоторые молились, ставили свечи у икон. Настоятель спросил у кого-то из них: "А чем при жизни покойница занималась?" И получил откровенный ответ: "Да она колдуньей была. Перед смертью, правда, покаялась. Даже вот просила, чтобы псалтирь по ней читали".
Вот так!
