Текст книги "In machina (СИ)"

Автор книги: Сергей Панченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

– Слушай, Генри, я сейчас войду в состояние ускоренного метаболизма и швырну камень вверх. Засеки пожалуйста, как высоко он улетит.

– Зачем это тебе?

– У меня появился план.

Полина разработала плечевой сустав правой руки. Она представила молнию и страх. Мир стал затихать, а сердце напротив, стало биться громче. 'Нездоровая вещь, но на время сойдет' – Подумала про это умение девушка. Она выбрала камень округлой формы и небольшого размера, чтобы не вывихнуть руку во время броска. На секунду выглянула из-за камня. В этот момент сверкнул выстрел. Полина бросила камень и только успела спрятаться за свое укрытие, как по нему щелкнула пуля. Мир вернулся в нормальное состояние. Полина повернулась к Генри, чтобы узнать результат.

Таким она его еще не видела. Он смотрел на нее, как на привидение.

– Что? Далеко?

– Ты перекинула через дорогу, кажется. – Произнес Генри.

– Не ошибся?

– Нет, кажется?

– Чего такой испуганный?

– Ты бы видела себя со стороны. Это жутко. Ты не человек.

– Генри, не говори ерунды. Я такая же как и все, просто мне не повезло.

– Как сказать. Я бы тоже хотел так двигаться.

– Генри, нет времени восторгаться или пугаться. Я полезу вверх и попробую попасть камнем в этого стрелка, а ты отвлекай его, чтобы он не заметил меня раньше времени. Понял?

– Ага. Будь осторожнее.

– Ты тоже, не лезь под пули.

Генри сломал ветку, насадил на нее свою майку и стал дразнить ею стрелка. Пуля тут же прошила майку. Полина проложила себе мысленно путь, от камня к камню так, чтобы подобраться к стрелку незамеченной. Она решила поберечь силы для решающего броска, и не пользоваться способностью ускоряющей метаболизм. Вместо этого она использовала то слух, то зрение, экономно расходующие ее силы. Стрелок не видел. Он продолжал пускать пулю за пулей в приманку Генри.

Осталось метров пятьдесят и почти чистый склон. Подниматься выше было чистым самоубийством. Бросать камень отсюда было еще далеко. Полина сделала пристрелочный бросок. Камень ушел в сторону метров на десять вправо и вверх. Стрелок его даже не заметил. Полина решила перечислить все умения которые могли бы ей оказать помощь. Мощное зрение годилось на это отчасти. Оно не было связано с рукой и никак не влияло на меткость. Аналитическая программа могла подсказать правильное время и больше ничего. Была еще одна способность, которая ей ни разу не пригодилась. О ней Блохин рассказал ей вскользь, как о совсем незначительной.

Это было усиленное чувство равновесия. Оно работало в обе стороны. Могло помочь обладателю сохранять равновесие хоть на нитке в сильный ветер над огромной пропастью. А могло составить фигуру из немыслимых вещей, которые сохраняли бы равновесие держась друг на друге. Полина активировала его. Пришло чувство контроля тела, уверенность в каждом своем движении. Полина взяла в руки камень и выбрала цель. Тело и разум поняли как нужно действовать. Камень вылетел из руки и угодил прямо в ствол разлапистого оливкового дерева. Точно в то место, куда целила девушка.

Полина выглянула из-за камня, чтобы узнать, не наделала ли она лишнего шума. Наделала. Стрелок-южанин вскинул винтовку в ее сторону и выстрелил. Пуля ударилась в камень. Полина выругалась на свою оплошность, но план менять не стала. Ей представились времена дикого Запада с их дуэлями на револьверах. На стороне стрелка винтовка, на стороне Полины реакция. Снизу закричал Генри, поняв, что Полина обнаружила себя. Он сыпал ругательствами в сторону стрелка. Полина считала, что стрелок увидел ее и теперь ни за что не отвлечется на Генри, которого не считает опасным.

Под ногами лежал аккуратный камень в четверть размера ладони. Его форма не должна была сильно изменить траекторию броска. Полина взяла его в руку, давая программе равновесия оценить снаряд. Она рассчитала и сообщила телу результат в ощущениях. На деле это выглядело, как уверенность в том, что ты точно знаешь, что делаешь. Полина выглянула из-за камня и чуть не попала под град осколков, выбитых пулей.

– Шустрый туземец. – Прошептала она.

Полина была готова попробовать свои силы в смертельной дуэли. Левой больной рукой она взяла первый попавшийся камень. Представила молнию. Время на глазах стало густеть. Она отбросила камень в левой руке недалеко в сторону. Подождала секунду и сделала несколько шагов вправо. Первый камень только упал. Стрелок рефлекторно повернул голову в сторону шума. Полина вскинула руку, собираясь бросить камень, но напоследок решила увидеть в каком положении Генри. Хорошо, что она это сделала. Генри был в большей опасности, чем она. Ионас и его напарник стояли позади юноши, до сих пор пугающего стрелка своей майкой, метрах в десяти. Весь план сразу поменялся. Нужно было спасать Генри.

Как только Полина выбрала целью Ионаса, тело и разум рассчитали траекторию броска. Не медля, Полина бросила камень, целясь им в лоб Ионасу. Камень, с шорохом ушел к цели. Он еще не долетел, а Полина подняла второй камень, чтобы попасть в напарника Ионаса. Генри, заметивший в последний момент, что Полина смотрит в его сторону, обернулся и увидел, как вначале Ионас дернул головой и следом еще один мужчина, шедший позади. Оба повалились, как подрезанные снопы. До парня быстро дошло, что Полина спасла его. Он показал ей поднятый большой палец.

Равновесие работало, как надо. Камни попали в цель. Полина надеялась, что не убила людей. Остался только стрелок. В голове заиграла музыка Морриконе. Подмывало крикнуть смелую фразу типа: 'Джонни, я здесь', но времена благородных мстителей умерли вместе с Диким Западом. Снова молния перед глазами, загустевшее время и камень в руке. Полина высунулась на полкорпуса из-за камня. Стрелок менял магазин в винтовке. Он присел на одно колено и оказался почти прикрытым отбойником. Его кучерявая голова выступала над ним сантиметров на пять-семь. А попадать надо было в нее, иначе раненый зверь окажется непредсказуем. Полина воспользовалась тем, что на нее не смотрели, хорошенько прицелилась и бросила камень. Наверное, из-за не очень правильной формы он не попал в цель. Камень ударился в край отбойника и разлетелся на кусочки. Пока Полина тянулась за вторым камнем, ища среди тех, что были под ногами наиболее подходящий, стрелок успел залечь. Его почти не стало видно, только шапка черных волос и ствол винтовки.

Это была настоящая дуэль с равными шансами. Меткость и реакция решали все. Огнестрельное оружие против человеческих сверхспособностей. Камень хорошо лежал в руке. Равновесие подсказывало, что шанс есть. Полина решилась на бросок. Камень вырвался из руки одновременно со вспышкой выстрела. Спокойная мысль, что сейчас в нее попадет пуля, успела посетить Полину. Она была уверена, что окажется в расчете. Траектория камня была направлена точно в цель. Но случилось непредвиденное, камень и пуля встретились. Облако каменных брызг разлетелось в воздухе. Пуля изменила траекторию и визжа ушла в сторону. Полина юркнула за камень. Плечо правой руки ныло из-за мощных бросков. Так недолго было и мышцы порвать.

Генри подбирался к Полине. В руке у него был пистолет, позаимствованный у кого-то из поверженных врагов. Стрелок из-за своего положения не мог видеть Генри. Для этого ему надо было подняться над отбойником. Генри добрался до Полины и прижался к камню, тяжело дыша.

– Ловко ты их.

– Не убила?

– Вроде, нет, но черепкам сильно досталось. Могут дурачками остаться.

– Они не заметят разницы.

– Что с этим стрелком думаешь делать? Может...? – Генри кивнул на пистолет.

– Я не умею им пользоваться. Сам сможешь?

– Я? Нет. А тебе можно, тебя из Сети стерли, твори, что хочешь.

– Выходит, мы все сдерживаем в себе желание убивать, только потому, что боимся потерять все, что нам дает Сеть. А если она про нас не знает, то можно валить всех направо и налево. Получается, что Сетью мы подменили понимание бога. Изгнание из Сети, как изгнание из рая.

– Полин, тебя понесло. Сейчас не время предаваться теологии. Мы одной ногой уже в могиле.

– Самое время подумать о боге.

Пуля ударила под ногу Полине. Стрелок сменил положение, пока молодежь упражнялась в философии.

– Черт! – Вспышка молнии непроизвольно возникла перед глазами девушки. Нужно было решать вопрос со стрелком, как можно скорее.

Время начало замедляться. Генри следил за Полиной с интересом, замечая изменения в ее движениях. Девушка подобрала камень, и как показалось Генри, почти не целясь, бросила его в сторону противника. Грохнуло, как от выстрела. Камень снова угодил в отбойник. Генри высунулся с левой стороны и выстрелил два раза. Черная шевелюра спряталась за травой.

– Всю руку мне выдернул этот тип. Когда же я попаду в него?

– Нам здесь сидеть, пока у него патроны не кончатся, либо полиция не приедет. Хитростью надо с ним.

– Придумал что-нибудь? – Полина, морщась от боли, подвигала плечевым суставом.

– Придумал. – Гордо заявил Генри. – Тебе надо будет отвлекать стрелка, пока я не зайду ему с тыла.

Генри отдал Полине пистолет и собрался идти вниз.

– Постой, Генри, это очень опасно! У тебя же ничего нет, а него ружье?

– Хорошо отвлекай, чтобы он не обернулся когда не надо.

Генри торопливо спустился вниз, чтобы стрелок его гарантированно не видел и двинулся вбок. Полине оставалось, что бросаться камнями и постреливать из пистолета, наугад. Стрелок делал то же самое. Всаживал пулю за пулей в камень, не предпринимая опасных маневров. Полина думала, что он еще наделся на своих товарищей и тянул время.

Полина время от времени обращалась вслух, чтобы услышать шаги Генри. Где-то, через полчаса, ей послышалось шуршание его кроссовок по ту сторону дороги. Теперь надо было отвлекать стрелка сильнее, чем прежде. Едва выглядывая из-за укрытия, она швыряла камни, почти не целясь. Стрелок, тоже стрелял наудачу, и иногда промахивался мимо камня, за которым пряталась Полина. Три раза она выстрелила в воздух, когда четко расслышала шаги Генри. Не удержавшись от любопытства, она активировала быстрый метаболизм и попала на финальное представление. Генри зашел со спины к стрелку. Тот в последний момент почувствовал чужое присутствие и начал оборачиваться. В этот момент парень уже наклонялся над ним. Он резко ударил его в лицо. Стрелок безвольно уткнулся в землю. Генри выдернул винтовку из его рук и замахал ею Полине.

– Теперь я вижу, что ты не заливал мне про каратэ и коричневый пояс.

Генри был польщен комплиментом. Стрелок лежал без движения. Руки в перчатках были вытянуты вперед. Кожа над бровью рассечена и сочилась кровью прямо на закрытое веко.

– Я еще и не то могу. С ноги, например.

Полина вынула из кармана стрелка его терминал. Экран засветился от прикосновения. На нем появилось лицо незнакомого мужчины.

– Поймали уже... – Начал он и осекся, когда увидел, что на него смотрит Полина, – Где Махмуд?

– Упал, ударился, ему нехорошо. – Полина повернула камеру терминала на стрелка. – Его товарищи тоже не могут сейчас ответить. Присылайте новых.

Лицо мужчины выразило недоумение, удивление и страх. Он попытался что-то сказать, но не нашел слов и отключился. Операция пошла не по их плану, он растерялся и нуждался в инструкциях. Полина почувствовала себя победительницей. Это придало ей решительности и уверенности в своих силах. Суетные хаотичные мысли, которые были у нее в голове во время бегства от погони, упорядочились. Полина вошла в Сеть, через чужой терминал и вызвала полицию и службу спасения для поверженных противников.

– Патроны надо высыпать, а оружие вернуть. Пусть эти говнюки сами придумывают себе оправдание.

Генри разрядил винтовку и пистолет. Патроны выбросил на другую сторону дороги.

– Теперь как добираться будем? – Спросил Генри. – На их машине нельзя, меченая.

– Тогда, как и собирались, вниз до шоссе.

У Полины болела правая рука и шея с левой стороны, а у Генри были рассечены костяшки от удара кулаком.

– Если мы доберемся до дома живыми, то это будет самый запоминающийся отдых. – Генри сорвал листок с молодого фикуса, порвал его на несколько кусков и приложил к кровоточащим ранам. – А то, посмотрите налево, там затоплен корабль третьего века до нашей эры, а здесь под нами древний портик, а вон там, за горизонтом, вообще Зевс случался с Герой. Скукота, и не проверишь, правду говорит гид, или это только для туристов сказки?

– Не знаю, я бы сейчас многое отдала, чтобы вернуться в прошлое, чтобы сказать себе прежней: 'Не ходи ты дура на тот экзамен по нейробиологии'.

– Да ладно? – Не поверил Генри. – Ты же стала суперчеловеком. Все мечтают быть немного лучше всех.

– Я тоже так поначалу думала, но видишь, в нагрузку идут проблемы. Ты любишь проблемы?

– Нет, конечно.

– Вот и я не люблю. Пока думала, что это подарок, радовалась. В уме уравнения решала, ходила в темноте, слышала и видела, что другие не могут. А потом села не в ту машину и оказалась на острове, где все мои способности оказались кому-то еще нужнее, чем мне.

– Тебя похитили?

– Да, таким же манером перехватили управление автомобилем.

– Дааа. – Протянул Генри, – я считал, что Сеть настолько обезопасила себя от незаконного пользования, что все киберпреступления остались в прошлом.

– Как видишь, нет. Внутри Сети, для устройств создающих ее, пользование ничем не ограничено, этим и воспользовались.

– Об этом я не думал.

– А мой преподаватель, профессор Блохин, думал. Мы то считали его злым дядькой, который топит студентов на экзаменах ради забавы, а он оказался гениальным ученым, с революционными взглядами.

– Да уж, его суперпрограммы продвинут человечество на новый уровень. По сути, наш мозг не изменился с тех пор, как мы жили в пещерах и охотились на мамонтов. Все это время мы накапливали знания, использовали их, но умнее пещерного человека не стали. Вся разница только в накопленном багаже знаний. Без них мы такие же пещерные люди. А тут, скорость вычислений, как у компьютера, все органы чувств усилены многократно, это настоящий прорыв. Медленная соображлка – это то, что заставляло нас испытывать комплекс перед созданной нами техникой и верить, что когда-нибудь ее сознание поднимется до такого уровня, когда посчитает, что мы, люди, становимся неугодными атавизмами ее существования.

– Все верно, Блохин тоже так считал..., считает. Он мне сказал, и после этого я сама стала замечать, что Сеть превращает нас в послушное тупое стадо, откармливает. Еще не понятно, какой ресурс она хочет вытянуть из нас. – Полина помолчала. – А может быть, ты и прав, умертвит всех одновременно, а мы и не заметим.

– Тогда твой похититель, как его там, Филиппос – герой, борющийся с системой.

– Нет, у него нет цели победить. Он хочет пользоваться ею для собственных нужд, а они у него преступные.

– Еще вчера я считал, что мы живем в эпоху всеобщего благоденствия, а сегодня мои взгляды развернулись ровно на сто восемьдесят градусов. Сеть, тайный враг, а убийства совсем не пережиток прошлого.

В воздухе раздался шум винтов конвертопланов. Спасатели и полиция, если можно так было выразиться, 'спешили' на место аварии. Они зашли со стороны гор, поэтому пара молодых людей не попала в область действия их сканеров.

– Интересно, что они наплетут про оружие и все остальное? – Спросил Генри, провожая взглядом яркие точки летательных аппаратов.

– На месте Филиппоса, я бы подстраховалась. Поменяла бы сведения о них в Сети, и активировала бы бомбы, встроенные в мозг.

– У тебя извращенный и жестокий ум.

– Это все программа, которая подсказывает мне оптимальные действия. Программе не свойственно проявлять эмоции. Я не против, пусть живут.

За разговорами, Полина и Генри не заметили, как вышли к шоссе. Здесь было оживленнее, чем на горном серпантине. К тому же, неподалеку находилось небольшое придорожное заведение, возле которого стояли несколько автомобилей. Полина почувствовала острый голод. Схватка с преследователями и тяжелый спуск сожгли все калории.

– Я превращаюсь в прожорливое существо. Извини, но я никуда не поеду, пока мы не поедим.

– Полина, я студент, в таких местах еда очень дорогая.

Генри намекнул на свою неплатежеспособность и сделал виноватое лицо. Полину рассмешило, что он принял ее реплику на свой счет.

– Да брось, еду нам оплатит греческое министерство туризма. По-моему, справедливый круговорот? Сейчас мы с камеры закажем себе обед. Ты что будешь?

– Давай чего-нибудь местного. А то дома будут спрашивать, что ел, а я кроме кармашков ничего и не успел попробовать.

– Греческий салат, Фета, оливки? Я не собиралась сюда ехать, поэтому не подготовилась.

– А можно сперва меню посмотреть?

– Ладно, я сейчас зайду к ним и буду перечислять, а ты мне говори, что выбрать для тебя.

– Хорошо.

В меню было много салатов с ничего не говорящими названиями. Генри молчал, когда Полина их перечисляла. Зато, когда пошли мясные блюда, он соглашался на первое, потом отказывался, потому что второе звучало еще аппетитнее. Так же было и с третьим и с четвертым. В итоге Полина выбрала наугад два мясных блюда, два рыбных, один салат и напитки.

Пока они обедали на открытой веранде, по шоссе в сторону гор промчались несколько полицейских автомобилей. Нужно было торопиться. Если парни начнут все рассказывать, как есть, то Полину и Генри обязательно задержат. Потом начнется долгая бюрократическая проволока с передачей подозреваемых под юрисдикцию другой страны, а Полине хотелось уже сегодня вечером увидеть родителей. Тем не менее, они доели все, что им принесли.

На стоянке они выбрали двухместный миниатюрный автомобильчик.

– На этот раз спонсор поездки министерство транспорта? – Пошутил Генри.

– Почему бы и нет.

– С тобой я начинаю мыслить, как преступник.

– Со мной ты начинаешь мыслить.

Генри засмеялся и неожиданно поцеловал Полину. Он метил в губы, но в тесноте, а больше из-за того, что девушка испуганно отстранилась, попал ей в ухо. Полина засмущалась и покраснела. Генри тоже почувствовал неловкость, в основном из-за того, что поцелуй не получился.

– Извини, не хотел тебя напугать? – Пробубнил он.

– Да ладно, это я, как молодая коза, не поняла сразу.

– Опыта мало?

– Вот только не надо хвалиться своим опытом! – Полина поставила точку в начавшейся было романтике.

Она пробралась в министерство транспорта и заказала машину от профиля какого-то чиновника ведомства. Ориентироваться в бесконечных потоках информации оказалось на удивление просто. Мысли превращались в понятный для Сети запрос, а фишка с подменой источника запроса, открывала перед ней любой профиль, минуя пароли и блокировки.

По дороге в город Полина сумела вздремнуть. Генри не смог, он ворочался, оборачивался назад, опасаясь преследования преступников или полиции, и постоянно ждал, что автомобиль снова перейдет под чужое управление.

До международного вокзала луперов в Салониках, они добрались без приключений. Народу здесь было много, и все они были из разных уголков мира. Пенсионеры, постоянно напряженные из-за того, что боятся не успеть, не понять или пропустить мимо ушей. Седовласые парочки постоянно переводили свои взгляды с личных терминалов на общественные, подслепо вчитывались во все вывески и бурдели друг на друга. Они были милыми и забавными.

Молодежь, напротив, была уверена в себе и коротала ожидание по молодежному. Они целовались, устраивали игры, шумно прощались, некоторые парочки, познакомившиеся во время отдыха, не могли сдержать слез во время прощаний. Но цена этим слезам была не высокой. Такие встречи быстро забывались и повторялись из года в год.

И наконец, самая шумная и непоседливая категория туристов, это молодые родители с маленькими детьми. Вот уже где отдых мог превратится в нервотрепку. Выпучив глаза, детишки носились между рядами, знакомились, дрались, выпрашивали, хотели в туалетик и многое еще чего, на что родителям нужны были стальные нервы.

Среди этого многообразия Полина и Генри быстро затерялись. Никто не обращал внимания на рану Полины или разбитые кулаки Генри. На последние деньги юноша купил себе билет до Глазго. Полину начинали терзать муки совести и страх перед правосудием, за то, что она так свободно тратит чужие деньги. Но выбор был небольшой. Либо идти в полицию и забыть про дом еще на долгое время, или договориться с совестью еще раз и воспользоваться чужими деньгами.

На самом деле, Полина не выбирала. Она искала себе оправдание, и после того, как решила, что виной всему несовершенство Сети, успокоив совесть, она купила себе билет за счет фонда российско-греческой дружбы. Генри снова рассмеялся над ее изощренной фантазией. Полине показалось, что на самом деле он смеется не столько над ее фантазией, сколько из-за того, что она ему понравилась, если не больше. Генри не обращал внимания на красоток, которых здесь было в великом множестве. На любой вкус и цвет. Бледные голубоглазые скандинавки с модельными фигурами, кучерявые полногубые мулатки с идеальными пропорциями. Европейки, вобравшие в себя гены всех народов проживающих в Европе, отчего их красота варьировалась в больших границах. Миниатюрные азиатки, мяукающие, словно кошки.

Определенно, Генри не хотел их замечать. Полина ловила его взгляд, направленный на себя, в отражении стеклянных витрин. На душе у нее тоже становилось тоскливо, когда она понимала, что не увидит больше этого парня. Судьба их свела, дала возможность проверить в тяжелых обстоятельствах, которые они выдержали с честью, а теперь разводит, может быть, навсегда.

Лупер в Шотландию подали первым. Генри глубоко вздыхал и никак не мог заставить себя сказать что-нибудь приятное Полине перед прощанием. Он набрался смелости, взял Полину за руку и поцеловал. В этот раз все произошло без накладок. Полина надеялась на поцелуй и не стала дергаться, как в прошлый раз. На фоне похожих прощаний по всему перрону, они совсем не привлекали внимания. Отрывались на то, чтобы перевести дух и снова целовались, пока не объявили отправление. Полина дрогнула и пустила слезу. Генри держался из последних сил. Голос его дрожал, слова застревали в горле, и в итоге он не смог сказать всего, что собирался.

Он заскочил в лупер и сразу занял место у окна. Они показывал Полине, что не надо плакать и этим выбивал еще больше слез. Через минуту, быстро набирая скорость внутри прозрачного тоннеля, состав скрылся из вида. Полина утерла слезы, перешла на свой перрон и стала ждать свой лупер. Радость от скорой встречи с родителями, компенсировала романтические переживания по поводу расставания с Генри. Она твердо решила, по возвращении домой, будет общаться с Генри, и если поймет, что не потеряла к нему интерес, обязательно летом пригласит его к себе. Или поедет к нему, в Шотландию, если он пригласит ее, или встретятся снова в каком-нибудь курортном месте. Хотя, курортные романы казались ей легкомысленными, необязательными. Пригласить к себе, значить показать ему свою дальнейшую заинтересованность. Ведь придется знакомить с родителями, показывать друзьям. Это что-то значит.

Подали состав, идущий в Россию. Полина вошла и заняла место в комфортабельном вагоне. Через пять часов она, наконец, будет дома. Никогда еще она так не скучала по родителям, по родному дому, и даже по Варварке с Валеркой. Ей сейчас было плевать на учебу, на полицию, ничего не хотелось, кроме одного, обнять родителей и побыть с ними. Стюардесса попросила пристегнуться. Состав едва дернулся и резко набирая скорость, вдавил в спинку кресла мощным ускорением.

Тоннель лупера поднялся на высоту пятнадцати метров. Большая часть старого города оказалась внизу. Но и она быстро исчезла позади. Пейзаж сменился лесами, тоннелями, речушками. Полина откинулась на спинку и включила в мониторе напротив, терминал. Сеть попросила идентифицировать себя. Нет, такую ошибку она не допустит. Полина закрыла глаза и поискала, к чему можно подключиться. Источников было множество, от коммуникационных до систем мониторинга узлов лупера.

Первое, что пришло ей на ум, найти профиль Генри. Полина не знала его фамилию и точный возраст. Подходящих Генри в Шотландии было множество. На их поочередный просмотр могло уйти времени, гораздо больше, чем дорога до дома. Полина почитала новости, зашла в родной университет. Везде все было тихо спокойно. Новость, про разбившуюся яхту еще не появилась. Что-то подсказывало Полине, что она вообще может не появиться. Ни к чему людям портить их размеренную жизнь, полную веры в свое управляемое благополучие.

Полина набралась храбрости и решилась найти выход на устройства Ликидоса. Это было рискованно, даже глупо. Она могла подвергнуть всех пассажиров лупера смертельной опасности. Чтобы этого не произошло, Полина забралась в чужой компьютер, следящий за параметрами бойлера многоквартирного дома где-то в Чикаго, чтобы использовать его в качестве прокси-сервера, и через него стала искать выход на остров.

Она нашла его. Связь с Сетью осуществлялась через единственный кабель, проложенный, видимо, по дну моря. На входе стоял мощный файерволл, препятствующий нежелательному проникновению. Пару раз он отклонил ее попытки пробраться, но на третий раз ей повезло. Под видом геологической службы, исследующей дно средиземного моря, файерволл не нашел ничего опасного. Полина посмотрела на остров камерами и сенсорами, что были установлены вдоль извилистых улочек. С виду, жизнь острова была самой обыкновенной. Люди ходили по улицам, как и везде. Попробовала найти доступ ведущий к помещениям внутри горы. Их не оказалось. Филиппосу незачем было так рисковать. Она знала, что оттуда должен быть выход в Сеть, но только у киборгов.

Полина потыкалась по информационным потокам, но везде упиралась в тупики, заканчивающиеся либо камерами, либо сенсорами, либо домашними устройствами. Она подумала, что Блохин должен был оставить хоть какую-нибудь зацепку. Попробовала поставить себя на его место, чтобы представить, как это можно было сделать. Напрасно, ничего на ум не приходило. Неудивительно, ведь профессор гений, а она всего лишь жертва его опытов. С другой стороны, он обязательно должен был оставить что-то для контакта. Он ведь хотел знать, получилось ли у Полины сбежать с острова или нет. Умереть с чистой совестью намного приятнее, чем с мыслями о чужой загубленной судьбе.

Прямой связи у Блохина с Сетью не было. Но он мастерил программы для киборгов, создавал оборудование. Наверняка он мог создать способ тайного общения, конечно, если он только не сидел со вскрытой черепушкой. Филиппос при всей своей жестокости не мог пойти на это. Блохин был единственным способом превратить Сеть в инструмент его власти и наживы. Полина вспомнила тот случай, когда их автомобилю помогли остановиться. Хотелось верить, что это было дело рук профессора. Самый легкий способ найти этот поток, снова дать обнаружить себя.

Риск был несоизмерим с количеством возможных жертв, поэтому Полина отказалась от этого пути. Времени было достаточно на то, чтобы попытаться найти другие зацепки. В проходе между сидениями показались стюарды, катящие перед собой тележки с едой. Полина снова почувствовала голод и иронично отметила, что обжорство стало еще одной суперспособностью. Сеть 'Кармашки' добралась и до скоростных поездов, правда здесь их предлагали только на десерт.

Полина взяла отварной рис с подливом из креветок и стручков зеленой фасоли, сладкий кармашек и кофе. Мыслям требовался ускоритель. Кармашек находился в бумажном кульке, на котором была новая реклама сети быстрого питания. Пожилой мужчина и мальчик сидели перед иллюминатором космического корабля. Взгляд мальчика был направлен на звезды, которые было видно сквозь окно иллюминатора. Над головой мужчины висело облачко с фразой: 'Хочешь влезть в скафандр, питайся космической едой'. 'Кармашки' при любом удобном случае подчеркивали свое космическое происхождение еды и завуалировано намекали на полных поедателей гамбургеров. Все континенты пали перед ними, кроме Северной Америки, все еще держащейся за традиционные для нее ценности.

– Извините, вам письмо. – Полина вздрогнула от неожиданности, когда над ее ухом раздался голос.

Это была стюардесса. В руках у нее был сложенный пополам листок. Она протягивала его Полине. Девушка не поспешила протянуть к нему руку.

– От кого? – Осторожно удивилась она.

– Не знаю, здесь не написано имя. Сказано, передать пассажирке с вашего места.

– Спасибо. – Полина все еще думала, что это ошибка, но вязла листок в руки.

Она не стала разворачивать его при стюардессе, дождалась, когда она уйдет. На бумаге оказался текст, вырванный куском из какого-то художественного произведения. Полина прочла его, но смысл не уловила сразу. Прочла его еще раз и когда дочитывала, вспомнила о тайном общении с профессором. Само собой зрение приобрело определенный фокус, текс размылился и только нужные буквы обретали четкость:

'Рад, что у тебя получилось сбежать. Слыхал от охраны, про разбившуюся яхту. Печально, что погибло столько людей. Их смерть и на моей совести тоже. Сейчас я думаю, что находясь рядом с Филиппосом, я намного полезнее для общества. Здесь я имею возможность больше влиять на него, нарушая его коварные планы, сбивая его с выбранного пути. Предупреждаю тебя быть осторожнее. Твои попытки забраться во внутреннюю сеть острова были замечены. Хорошо, что я в этот момент был в ней и смог создать помехи. Не создавай поводов для смерти людей. Филиппос не остановится ни перед чем, чтобы нейтрализовать тебя. Как только доберешься до дома, сразу смените профили родителей. Они могут стать тем слабым местом, в которое он постарается ударить. Не ищи со мной связи. Я сам тебя найду, когда будет нужно. Живи невидимкой'.

Это был весь текст. Несмотря на предупреждения, Полина почувствовала позитив, идущий от него. Она ощутила себя внутри важного события мирового масштаба. Примерно так же ощущали себя юные революционеры, пропитанные идеями скорых кардинальных свершений, тайными носителями которых они были. Полине наоборот, вместо того, чтобы прятаться и казаться невидимой, захотелось вступить в схватку с Филиппосом. Она на мгновения поверила, что имеет достаточные силы и ум, не в последнюю очередь, благодаря суперспособностям, чтобы сразиться с ним на виртуальном поле.

Пребывать в возвышенном состоянии праведной борьбы ей пришлось недолго. Неожиданно лупер стал замедляться. Полина знала все его остановки на перечет. Ближайшая была в Софии, но до нее еще было, как минимум, полчаса. Она напрягла слух, чтобы услышать разговоры стюардов.

– ... электроника останавливает состав аварийно. Командир лупера сказал, что по приказу Интерпола. – Донеслось до слуха Полины.

Революционный запал как-то быстро сдулся. Вместо борьбы снова захотелось домой, к родителям. Вынужденную остановку Полина связывала только с собой. Признаться, она не верила, что полиция так быстро отреагирует. Сердце тревожно забилось.