Текст книги "S. T. since tempore. Авантюрный роман (СИ)"

Автор книги: Сергей Марчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

– Деда, а вот когда ты станешь стареньким, что будет с Куклой...

–Так я уже , Ваня, и так старенький... А вот когда умру, то и лошадь, и телега всё тебе достанется... Будешь за место меня ездить...

Ваня помолчав, довольно сопит:

– Это хорошо... Деда, а скоро ты умрёшь?..

Дед озадачено фыркает и почему-то довольно говорит:

– Ну, это Ваня когда Бог позовёт! А ты, что скучать без меня не будешь?

Ваня задумывается – он очень любит деда, но Куклу тоже хочется. И он озадаченно спрашивает:

– Деда, а как с ним, с Богом можно договориться?..

Ване почему-то вспомнилось, как аккуратно-нежно брала Кукла с его рук кусочки украденного со стола сахара и щекотно дышала в ухо, как приятно было на глазах взрослых прижаться к этой тёплой, мускулистой махине и покровительственно бормотать , копируя дедовскую интонацию : – Ну-у-у, стой спокойно! А вокруг все смеялись и показывали пальцами, и Ваня становился на несколько минут центром всеобщего внимания. Лошадь в деревне второй после человека по важности субъект, всё на ней – пахота ,перевозка всего и всех , первый путь, последний путь...

Умерла как-то соседская бабка Агафья... Жила одна, родители давно померли, замужем не была, детей и родни не было, хоронить некому.... В сельсовете сначала повздыхали – жалко Агафью, ещё б пожила, потом порадовались – наследников нет, а у Егоровых молодая семья – жить не где, а тут домишко освободился, потом снова огорчились – хоронить то некому... Делать нечего, сельсовет решил всё сделать самим... Нанял троих деревенских алкашей Чекушку, Гришку Сизаря и деда Черчиля выкопать могилу, а у деда для общественно-полезного дела взяли Куклу. Тот сразу разрешил:

–Да, берите, конечно, только обратно пригоните... С тебя, Виктороч, спрос, – сказал он председателю, – С этой алкобратии, какой спрос?..

Да и правду, молодцы один к одному. Чекушка, ясен пень, всё, что ни делает такса одна – чекушка водки. Так и прилипла кликуха, а имя за давностью лет все позабыли. Гришка Сизарь, сороколетний мужик был известен больших размеров сизым носом, отличался среди мужиков одним удивительным качеством, водку или самогонку он мог найти абсолютно везде. Как говаривал председатель, если бы Сизаря запустить на Луну, то он быть и там выпить нашёл. Особо стоял дед Черчиль, тот перевёл обычное бухло в разряд просвещённого искусства и если от Сизаря и Чекушки все дружно отпихивались, куда бы они не заглянули, то Черчиля приглашали все сами. Дед Черчиль обладал феноменальной памятью и талантом аналитика. Он знал абсолютно всё обо всём в этом мире. Для него не было секретом ни положение несчастных негров в империи зла США, ни проблемы коллективизации однопартийцев из Китая , ни решение кроссвордов на последней странице "Огонька". Если председателю требовался доклад о международном положении для отчёта в городе, вызывали деда Черчиля. Секретарша Марина выставляла пузырь запотевшей водки с малосольными огурчиками и толстыми ломтями чёрного хлеба с салом и скрывалась за печатной машинкой, а Черчиль солидно устроившись за столом председателя диктовал нужный доклад, не забывая потреблять угощение. Удивительно, но пузырь кончался точно к концу доклада, в чём неоднократно убеждались все присутствующие. Любили приглашать Черчиля и просто по домам, банальная пьянка сразу превращалась в обсуждение вестей со всего мира с экскурсами в историю и политологию, затягивая допоздна. Особливо это было востребовано при отсутствии электричества, что случалось нередко и здорово ограничивало течение жизни деревни.

В общем, после беседы с председателем, вместо одного Хорона от деревни были выделены сразу трое – Чекушка, Гришка Сизарь и дед Черчиль. Прощание с Агафьей выдалось кратким. Зима, метель. Старухи всё приготовили, прочитали над покойницей псалтырь. В отсутствии священника отца Никинора, как на грех оказавшегося в больнице с обострением геморроя, последние слова сказал представитель власти председатель колхоза. Он был лаконичен и значителен:

– Сегодня мы провожаем в последний путь Агафью... Жила она хорошо, никому не мешала, сама справлялась со своим хозяйством и ничего у колхоза не просила... – тут он сделал многозначительную паузу, видать по всему, в его глазах Агафья была идеальным колхозником. – Спи спокойно, Агафья! Земля тебе пухом! Мы о тебе будем помнить и дом твой не останется без хозяина! ..

Он вновь сурово оглядел, зашушукавшихся было селян. Затем махнул рукой и по-гагарински рыкнул: – Поехали!...

Люди начали проходить в дом на скромные поминки, а трое проспиртованная троица с гробом, снабжённая спиртным и закусками , на санях отправилась в последний путь... Метель не унималась. Новый погост располагался в 5 километрах , за заливными лугами. Подъехали к кладбищу только часа через полтора. Свежевыкопанную с таким трудом вчера могилу с верхом занесло снегом. Сани с Агафьей мужики оставили у входа на кладбище, а сами начали расчищать засыпанную могилу... Предложение Черчиля помянуть усопшую было принято без обсуждения , ну, а пить без разговоров дед Черчиль не умел. Сели на поваленную рядом берёзу, разложили снедь и водку, разговорились... Через час насущных споров и литра водки, Чекушка вспомнил зачем приехали и предложил сделать перерыв в поминальной трапезе для собственно похорон усопшей. Тут-то друзей и ждало жестокое разочарование – ни покойницы, ни саней с Куклой не было. Видим, Кукла постояв, помёрзнув у ворот кладбища развернулась, да и пошла обратно домой, благо, была не привязана... И ведь почти дошла до дома... Но не дойдя три избы, зацепилась уздечкою за дерево у калитки и встала... А у Куклы была закадычная подружка беспородная , приблудная собака Топа. Топу деду подарила пересмешница судьба в виде довеска после очередной поездки в город. Вернувшись домой , после одной такой поездки дед с удивлением обнаружил, что возле ворот рядом с Куклой лежит мелкая чёрная собачонка со смешными ушами, одно из которых всегда стояло, а второе всегда лежало. На топание деда ногою и криканье, она практически не реагировала и отбежав возвращалась обратно. Удивительно, но Кукла почему-то сразу вступилась за неё едва не укусив деда. Пару дней Топа, как прозвали её позже, прожила у дверей дома, старательно облаивая приходящих и преданно виляя хвостом перед дедом и всеми домашними, как она всех узнавало было не понятно. Дед повздыхал и уступив всеобщему напору махнул рукой, пусть живёт. Хоть гавкать при чужих кто-то будет... Так Топа и осталась...

Так вот, Топа почувствовала Куклу и принялась гавкать и рваться на улицу. Дед её сначала пытался утихомирить, но видя, что Топа никак не успокаивается, вышел на улицу, посмотреть, кого нелёгкая принесла. Глядь, стоит Кукла у соседского забора .

– От люди!– Заголосил дед, – Мало того, что нажрутся, так и скотину обратно лень привести...

Да и осёкся... Глядь, в телеге приоткрытый гроб. Бедная Агафья почти вывалилась из храмины , вся запорошена снегом. Как не перевернулась только... А дед, покойников очень боялся. Позвал жену. Кое-как с охами и ахами запихнули бабку Агафью обратно в гроб, забили крышку. Дед поорал на всех, да делать нечего, повёз Агафью обратно. Всю дорогу матерился и боялся обернуться обратно...

В это время Чекушка, Гришка Сизарь и дед Черчиль, уже основательно протрезвев, искали по всем весям сани с Агафьей, матеря почём свет Куклу... Два одиночества встретились на полпути, и , как это ни странно страшно обрадовались друг другу... Похоронная троица, что гроб с Агафьей всё же нашёлся, а дед, что наконец-то, появились хоть какие-то люди. От души поматерившись и поорав друг на друга, они наконец-то предали многострадальную Агафью матушке-земле, ещё раз выпили за её упокой , предварительно как следует привязав куклу к одной из оград. и хором завалились в просторные сани. Кукла вновь притащила заснувшую после хлопотного дня похоронную процессию в деревню... Так бабка Агафья накаталась на своих похоронах....

Иван почувствовал, как в груди поднялось тёплое и одновременно щемящее чувство. Да, такая вот странная эта вещь – память, садомазохистское состояние души, когда близкие, родные воспоминания вызывают нестерпимую боль, непроходящую с годами, но остающуюся главным на всю оставшуюся жизнь...

Давно не стало Топы. Этого маленького лохматого клубочка миллиона собачих эмоций и безмерной верности. Топа всегда сопровождала везде своего друга Куклу и однажды, когда дед поехал в город , как обычно увязалась за ними. Около двух часов Топа ждала деда с Куклой возле колхозного рынка на противоположной стороне дороги, а когда они поехали обратно домой, побежала за ними и перебегая дорогу была сбита проезжавшей машиной. Целую неделю Кукла отказывалась от еды и призывно ржала. Топу похоронили возле большой , раскидистой сливы, где она любили лежать и ранней весною, она радовала всех удивительным белоснежно-розовым покрывалом своих цветов... Наступление цивилизации резко уменьшило диапазон работы Куклы. В поля вышли тракторы, машины полностью заменили лошадей, оставив только под капотом воспоминания в виде лошадиных сил. Кукла ушла на заслуженный отдых. Её кормили и лелеяли, как заслуженный ветеран она возила ребятишек и молодых на свадьбах. И вот однажды она стала задыхаться. Ветеринар Семёныч, основательно осмотрев кобылу, соболезнующее посмотрел на деда и сказал:

– Иван Петрович! Жир и покой – худшие враги лошади, а ещё старость... Всё отбегалась Кукла... Тут, Петрович, медицина бессильна... По научному – сердечная недостаточность... В общем, как ни печально – на мясо...

И предваряя все увещевания деда, добавил:

– Сам знаешь, для меня она самая лучшая в деревне лошадь... Она ж мне жизнь спасла... Помнишь три года назад я у тебя её брал жену в роддом в город отвести... Так на радостях на обратном пути с Ефремом, свояком поддали и помчали, а перед мостом Кукла резко встала, мы чуть с телеги не полетели. Ну, я давай её хлестать, а она ни в какую. Слез с телеги – глядь, а мост разобран посередине. Ремонт... Так и живые остались... спасибо Кукле!.. Но здесь, Петрович, ничем помочь уже не смогу... Так, что извини...

Дед долго не находил себе места, бабка узнав заголосила в голос... Ваня вспомнил, как от них детей всё это тщательно скрывали и в один из дней Кукла исчезла... Дед сказал, что её увезли на лечение в какой-то лошадиный санаторий и что, когда она поправится, она обязательно вернётся... Только при этом, он подозрительно сопел и тёр глаза... Приехав в деревню на следующий год, Иван от соседского Гришки узнал, что Куклу продали цыганам... После этого известия он бросился к деду с расспросами. Дед сурово осадил весь Ванин обличительный пыл и пообещал выдрать Гришку, как сидорову козу, чтобы меньше болтал всякие глупости, но внутренним чутьём Ваня понял, что это правда и довольно долго не разговаривал с дедом... Уже будучи взрослым, он узнал от бабушки, что дед не смог отвести Куклу на живодёрню и продал цыганам, которые клятвенно обещали, что с помощью трав подлечат Куклу и она ещё немного побегает в табуне. Получилось как у Пушкина в песне о вещем Олеге... Дед даже приплатил им денег, чтобы кормили Куклу до самой смерти... Действительность оказалась, как обычно прозаичнее...Цыгане погнав её с табуном, увидели , что она выдержать общий ритм не сможет и через несколько километров Куклу зарезали на мясо, оставив освежованные кости в овраге... Через несколько дней их останки Куклы обнаружили деревенские ребятишки и дед с ветеринаром предали их земле на Лошадином холме, удивительном природном возвышении в трёх километрах от деревни, с котрого открывается удивительный вид на деревню и окрестности...

В сало автомобиля стояла подозрительная тишина.... Маня переместился на заднее сидение и деловито устраивал свою голову на салонной подушке...Он понимающе посмотрел а Ваню, увлажнившиеся глаза которого , подозрительно поблёскивали в зеркале заднего вида:

– Время , Ваня, субстанция подвижная и остановить её, увы, не в наших силах. Но мы не так уж и беспомощны в борьбе с ним... У человека есть удивительная вещь – память... С её помощью, мы будем всегда рядом с теми, кто нам близок и дорог... Эти стоп-кадры замороженного времени только наши и даже всемогущее время не в силах отнять у нас этот непостижимый дар... Это самое ценное и дорогое что есть у нас... Надо только помнить главное – грустить, но не убиваться, помнить и радоваться, радоваться, что нам так повезло, что это случилось с нами и в настоящем быть достойным своей памяти, достойным памяти своих близких... Как это не парадоксально, Ваня, но внешние обстоятельства часто вытекают из внутреннего мира человека. Мы делаем этот мир под себя, хотя часто кажется, что всё происходит наоборот, поэтому оставаться хорошим существом – это , по большому счёту, твой вклад в преображение этого бренного мира в лучшую сторону. А те твои самые тёплые воспоминания – это твой вечный НЗ, неприкосновенный запас самого доброго и лучшего, что остаётся в твоём сердце навсегда...

Глава 10, в которой автор пускается в исторический экскурс об омлете и делится с читателем гастрономическими предпочтениями Фила, а также узнаём, в чём главное предназначение Гавриила...

Фил сидел в очередном памятнике американского фастфуда на российской земле... К еде он относился весьма спокойно. Я бы сказал политически нейтрально. Анафемствовать по поводу Мак Дональда ему бы никогда не пришло в голову. Чего только не едят люди. Едят ведь, например, в Китае все, что может летать, кроме самолетов, и всё, у чего имеется четыре ноги, кроме стола и стульев. Девиз: – «Нет ничего несъедобного, есть плохие повара», можно спокойно вывесить на видном месте в любой китайской забегаловке.

Правда, ужасы китайской кухни не особо показаны впечатлительным европейцам. Так, любимое блюдо китайской знати, которым наслаждались все , без исключения китайские императоры в особо торжественных случаях, и служившее вдохновением для многих китайских поэтов, называется довольно загадочно "Три писка крысы".Блюдо до омерзения просто в приготовлении – требуется лишь соус и одна живая беременная крыса. Плоды несчастной крысы подаются на тарелочке живыми.Свой первый писк крысиный зародыш издает, когда изголодавшиеся гурманы берут его палочками, второй – когда его макают в соус.Последний третий писк слышен, когда крысенка начинают жевать. Друзья по меридиану – корейцы, тоже не отстают, делают из эмбрионов крысы деликатесное вино , настаивая эмбрионы несчастных крыс в течение нескольких лет на рисовом вине...Ну, да не будем демонизировать китайцев. На поприще гастрономического разврата отличились все народы мира. Что ты, мой дорогой читатель, скажешь об итальянском гнилом сыре с живыми личинками Касумарцу с острова Сардиния, а о перуанском тонизирующем соке из лягушек озера Титикака JugodeRana, а оавстралийском блюде из больших белых личинок древесного мотыля? Кстати, Иоанн Креститель, живя в пустыне, питался только саранчой в меду. Саранчу предпочитал и Мухаммед. Сегодня пол-Африки и Азия существует благодаря тому, что Бог создал насекомых...

По большому счёту, любимое наше европейское утреннее блюдо омлет – зародыш Золотого Гребешка Пети-петушка. По легенде, первый классический омлет (от фр. omelette) был приготовлен в крестьянском кабаке заплутавшему в собственных угодиях Францу Иосифу I , императору Австрии и , по совместительству королю Богемии. Понравившееся блюдо было быстро растиражировано по всему миру и в силу своей простоты (кто-то уже говорил, что всё гениальное просто?) стало достоянием цивилизации... Правда, первенство Франца вызывает большие сомнения, так как ещё древние римляне смешивали взбитые яйца с молоком и медом, растворённым в молоке, а затем посыпали черным молотым перцем, а наши предки , древние славяне , в дни празднования Бога Солнца Ярилы пекли не только тонкие блины, но и яичные лепёшки, очень схожие с омлетом, которые приносились в жертву Богу. Да и вообще, традиции омлетов в странах Европы вызывает лёгкое головокружение от изобилия и головные боли от возможностей выбора. Италия, например, славится своим фриттатой (итал. Frittata) , омлетом с начинками из сыра, овощей, колбасы и мяса. Классическуюфриттату готовят сначала на плите, а уж затем доводят до полной готовности в духовке. Неаполитанцы не мыслят фритатту без макаронов, справедливо полагая , что лысая голова без волос обычно принадлежит мужчине, а не женщине, и значит фритата без макаронов уже не фритата, а простая яичница. Ну. а традиционная крестьянская фритата, сродни тяжёлой артиллерии, и в обязательном порядке , кроме всего прочего. содержит ядрёный лук-порей и непременный сыр пармезан. Она должна быть монументально-основательной. Вот почему её готовят аппетитные пухлые пейзанки в объёмных сковородах с двумя ручками, специально созданными под это роскошное блюдо...

Чем-то близка по духу всем этим изыскам испанская картофельная тортилья(исп. tortilladepatatas). Именно здесь цветовая гамма блюда заставила бы завистливо приуныть самого Ван-Гога, настолько чарующе хороши эти нежные переходы жёлто-золотисто-зелёного цвета в дурманящем аромате неповторимых запахов. Испанская тортилья, предположительно впервые приготовленная в начале XVII векамонахами-картезианцами , помимо яиц, включает обжаренный на оливковом масле картофель, дольки чеснока, артишоки и репчатый лук. Добавляемые приправы многочисленны и составляют ноу-хау измывающегося над взбитыми яйцами, но позволяют по иному взглянуть на каждое произведение испанской гастрономии...

Кстати, на французской стороне Альп пастухи издревле отмечали специальный Омлетный праздник. Он совпадал с самым солнечным днём в году. С самого раннего утра над деревнями поднимались дурманящие запахи омлетов, жители этих деревень пекли на сковородках яичницу, после этого начиналось торжественное шествие по дорогам с песнями и танцами. Даже сейчас в этих краях вы не найдёте ни одного захудалого ресторанчика или кафе, где бы вас ни накормили несколькими разновидностями омлета. Наверное, это атрибут какого-то местного представления о мире и счастье, когда притомившемуся в дороге путнику приносят горячий омлет с чашечкой кофе и круассаном, что по местному поверью обязательно должно вернуть его к жизни...

Наши узкоглазые соседи по планете тоже примечают омлет. Называется он ому-райсу и ому-соба, ну. а в качестве базы, как обычно, чем богаты, тем и рады – рис и дары моря или , снова, тот же самый рис и куриное мясо. В некоторых префектурах омлет делают с обжаренной заранее лапшой, ведь лапша в Японии – всему голова.Подаётся блюдо со специальным кетчупом... В близлежащем Таиланде омлет национальное блюдо, греющее сердце национальным колоритом и таким же специфическим вкусом. Да и как ему не быть специфическим, если добавляют туда рыбный соус, арахисовое масло, сок лайма и белый молотый перец , тут уж любая начинка будет отличаться специфическим вкусом..

У русских, как всегда, не так как у всех людей... Позабытое слово "дрочена" , правильно и "драчена" , филологический образ позабытого блюда русской кухни из взбитых яиц, замешанных на крупе, муке или тёртом картофеле. В своём "Толковом словаре" Даль упоминает и о дрочене из яиц , замешанных на икре. Забелин писал о дрочене на маковом молочке, а в архиве князя Куракина , по свидетельству Сырникова, имеется упоминание о миндальной дрочене. Сам же Сырников замечает, что ни одно древнерусское блюдо не было забыто единственно из-за неблагозвучности своего названия. По Далю, слово "дрочена" происходит от глагола "дрочить", означающего вздымать, поднимать и раньше относилось к тесту... У дрочены на Древней Руси было и ритуально-мистическое значение, в дни поминовения усопших наши предки ходили с нею на кладбище...

Здесь надо бы и остановиться... Вспотевший читатель осоловело спросит автора: – Ну, и причём здесь, любезнейший, этот Ваш омлет? И будет не прав. Потому, что ...

...Филу наконец-то принесли долгожданную коробочку с омлетом. На коробочке было жизнерадостно выведено "Начни свой день со вкусом!", чем и где его надо закончить почему-то не сообщалось. В коробочке оказалась разрезанная надвое жалостливого вида булочка и неровный, словно обкусанный зубами, квадратик омлета с несколькими, будто случайно, выроненными тоненькими полосками ветчины, выложенными скорее , видимо, для икебаны, чем для вкуса. Принёс всё это сомнительное великолепие, маленький худой и лысый парнишка в боевых потёртых джинсах, по виду лет этак на двадцать старше их обладателя, и фиолетовой маечке с надписью "Я вас всех люблю!". Недовольная, заросшая трёхдневной щетиной физиономия субъекта, заставляла , правда, усомниться в этой любви, но ведь у всех свои проблемы...

– Здравствуйте! Доброго Вам дня! – улыбаясь поприветствовал это малахольное создание Фил и заинтересованно открыл несколько примятую коробочку (посидел на ней какой-то добрый человек, что-ли). – Согласитесь, что от того, что ешь на завтрак и как это выглядит , очень зависит настроение предстоящего дня! – полувопросительно спросил Филя. – Кстати, простите, а как Вас зовут? ..

– А что Вам собственно в омлете не нравится? – начал заводиться лысый. – Вы же его даже не попробовали?

– Да мне , собственно говоря, не омлет, а Ваша жизнь не нравится, – всё также улыбаясь ответил Фил. – Вернее не сама жизнь, а Ваше к ней отношение. Злобствуете с самого утра на себя и всех окружающих, а ведь от этого ещё хуже... А как всё-таки Вас зовут? Должен же я как-то обращаться к человеку, с которым разговариваю, если я его хоть немного уважаю...

Лысый ошарашено взглянул на Фила и вдруг раздражённо брякнул:

– Мне, может быть, тоже такая жизнь не нравится... Думаете каждый день в кайф с утра до вечера общаться со всякими... – он запнулся, словно резко затормозивший автомобиль. – Ну, Вы понимаете... Это не так, это не этак. А вот это мы не заказывали, а вот это Вы не принесли... Почему в вашем гамбургере мяса так мало, а калорий так много и давайте картошечку-фри поджарьте на небольшом количестве масла, то я ведь худею. Так и хочется сказать, так чего ж ты с такой неподъёмной жопой сюда пришла, разгружаться что-ли ?!

Лысый остановился, видимо выговорившись... и удручённо вздохнул...

Филя счастливо улыбнулся: – Ну, вот Вам и легче стало... Жизнь стала краше!

Лысый уже добродушно улыбнулся : – Клиенту ведь этого не скажешь! Вот и варимся в собственном соку... Меня Гавр зовут... – уже смущённо закончил он. – Гаврила, в общем, шутка родителей посланная в будущее, – он улыбнулся.

– Гавриил, это ж ведь, любезный мой Гавр, божий посланник... – радостно ответил Фил. – Посланник Божьей матери о грядущем рождении Господа нашего Иисуса Христа. – Филя перекрестился. – Где что-то в нашей человеческой истории намечалось, Бог его посланником и отправлял . Можно сказать вторая в божьей иерархии сущность... Так, что , думаю, Гавриил и тебя Господь не просто так в этот мир послал. Вполне возможно для кого-то ты тоже будешь посланником, Гласом Божьим. Да вот хотя бы сегодня для меня! Ты, Гавриил, посланник пришедшего дня, дня , который уже случился, в который мы с тобою благополучно вступили и который возврату или обмену уже не подлежит... Да и как ты представляешь себе Главного посланника с постной миной, всем недовольного и в тайне мечтающего удавить посещаемую личность, а?

Ты ведь, Гавриил, две трети этих бедолаг, приходящих к тебе, должен жалеть. Приходят болезные заесть свои проблемы, занять время, которое по своей глупости не знают куда девать, а у некоторых это, отнюдь не здоровое пристрастие, одна из немногих радостей, которые они могут себе позволить. Единственные бесхитростные существа , которым от Вас ничего не нужно, кроме еды – это дети, поэтому все основные положительные эмоции исходят от них, да и привередливость в выборе счастья у них практически отсутствует, в отличие от взрослых субъектов... Хотя, непосредственность и искренность самые лучшие качества вне зависимости от возраста... И ещё, – Фил хитро улыбнулся. – чтобы не представляли из себя твои , Гавриил, посетители, как бы безгранично круты они не были, хотя ты и выслушиваешь все их глупости стоя, но смотришь ты на них всё равно снизу вверх, а они вынуждены задирать головы вверх, общаясь с тобой, словно малые дети. В этом, как мне сказал один старый официант, и заключается мудрость мира – всё гармонично, всё уравновешенно...

К тому же знаешь , Гавриил, наша общая беда в том , что мы вечно скулим и жалуемся на нелюбимую работу, хотя по-большому счёту это миф. Миф, которых много и которые мы создаём сами. Ведь не так уж важна сама работа, а важно лишь наше отношение к ней. Подвижники ещё говорили, что если что-то делаешь – делай хорошо или не делай вовсе. Сам подумай, всю жизнь сидел такой подвижник и плёл одни и те же корзины – какое ж это счастье! И однажды я поинтересовался у одного такого своего знакомого – не надоело ли всё это ему. Он надолго задумался. А потом вот что мне ответил...

– Сначала, – сказал он, – мне всё это быстро надоело . Я был молодой, горячий. Душа рвалась к подвигам во Христе и эти злосчастные корзины представлялись лишь ненужным досадным препятствием. Я пошёл к своему старцу и рассказал ему об этом. Он меня утешил и ласково сказал: – Вспомни о своих первых изделиях. Как грубы и некрасивы они были, но сколько счастья и гордости испытывал ты за них. Сейчас твои изделия прочны и красивы, но душа твоя пуста и равнодушна к ним. Изменился лишь ты и твоё отношение к ним. Плети каждую корзину, как свой первый и мот быть самый последний , свой самый главный в жизни предмет , выработай в себе уважение и ответственность к любой вещи , создаваемому тобою, также, как и к любому своему поступку. За всё сделанное тобою не должно быть стыдно или неудобно. Пройдёт время и через 20 лет кто-то скажет – человека уже нет, а корзина его всё ещё жива, вот делали люди! Правда, – улыбнулся старец, – это лишь часть того, что я могу тебе сказать, остальное , не менее важное, ты поймёшь позже сам...

– И что же это? – заинтригованно спросил я.

– Постепенно начинаешь понимать, что труд важен и самоценен сам по себе. Трудом ты выказываешь уважение к себе и окружающим. Однако, с годами вместо мальчишеского – вот каков я, приходит понимание, что всё это хвастовство и жалкие попытки поддержать своё шатающееся самомнение , причём, самым важным для нас является как мы выглядим при этом в глазах других со стороны... В общем, суета сует и ничего более... И лишь позднее понимаешь, что гораздо важнее жить для других, а не для самого себя, а как ты при этом выглядишь, по большому счёту, совершено не важно... Одним словом, возлюби ближнего как самого себя. Именно ближнего, а не себя в нём... Всё , Гавриил, очень просто... Люби других , только без самопринуждения, искренне и пусть у тебя не болит голова, любят они тебя или нет, это уж их забота, за это с них спросится, а чтобы тебе было легче , постарайся найти в каждом человеке что-то хорошее, привлекающее тебя. Нет совсем уж безнадёжных людей... И поверь, мало таких людей которые не любят, чтобы их любили. Мы позволяем всем это делать с большим удовольствием, нам нравятся такие люди, ну, и наше отношение к ним , какими бы свиньями мы не были, всё же соответствующее... Пойми, хорошее отношение к всякому другому существу, необходимый задаток, ведь ты его совершенно не знаешь и, может быть, даже в подмётки ему не годишься... Ладно, чего то меня засосало в утренние нотации, прости уж великодушно убогого... Давай , Гавриил, теперь посмотрим на мою проблему... – Фил сделал многозначительную паузу. – Возьми себе тоже омлет – всё равно никого нет , я заплачу, и садись рядом...

Гаврила озадаченно посмотрел на Фила и неуверенно сказал:

– Нам нельзя, мы же на работе! Да и едим мы позднее...

Филя загадочно улыбнулся: – Сейчас договорюсь насчёт тебя, а ты пока принеси ещё омлет. Кто тут у Вас администратор?

– Да, вот высокий такой рыжий парень в очках. Вован. – пролепетал Гаврила.

Фил жизнерадостно ринулся к рыжему и они о чём-то оживлённо заговорили. На лице Вована появилось удивлённо-озадаченное выражение . Они с Филом ещё немного поговорили и через минуту Вова обречённо замахал руками, подзывая Гаврилу.

– Гавр, сделай один омлет и посиди, пожалуйста, пять минут с этим уважаемым посетителем. – Вова с постной миной посмотрел на Фила. – Приятного Вам аппетита!

– И Вам спасибо за понимание! – Филя был сама любезность.

Через пару минут Гаврила уже сидел рядом с Филей, держа в руках коробочку с омлетом.

– Что Вы ему сказали? – на лице Гаврилы было написано неподдельное удивление. – Вован – гранит, за это его и держат.

– Ну, Гавриил, можешь выбирать из кучи вариантов. Например, я ему сказал, что ты решил податься в монастырь и спрашиваешь у меня совета, но я считаю, что тебе ещё слишком рано и ты пока можешь спокойно работать в этом замечательном заведении, или что ты принёс мне холодный омлет и я требую жалобную книгу и хочу написать в общество защиты прав потребителей, но могу отказаться от всего этого если ты принесёшь мне нормальный омлет, а сам съешь холодный... Устроит? А вообще, какое это Гавриил имеет значение... Мы же сейчас другим заняты...

И так , Гавриил, вставай на моё место... Раннее утро. Ты , скажем так, несколько голодный и ещё не совсем проснувшийся приходишь в Ваше замечательное заведение. Садишься за этот угловой столик у Ваших замечательных стёкол до пола. Днём здесь никто не задерживается. Место хуже нет – солнце печёт в полный рост и народ специально поближе проходит посмотреть на вид из окна, особенно дети. Но сейчас это самое лучшее время. Солнце только встаёт и этот громадный ярко-алый шар только начинает расставаться с горизонтом просыпающейся Москвы. Замечательная картина. Посетителей ещё нет и это редкое одиночество позволяет чувствовать себя творением Божьим, отдельно стоящим от этого удивительного мира. Невозможно описать это чувство. Не знаю, многие говорят, что именно в такие моменты в глупую голову приходят умные мысли . Не знаю, у меня их нет, но это удивительное состояние уютного одиночества неповторимо. ..

И вот , Гавриил, ты , как вестник замечательного, как я надеюсь, дня приносишь омлет. Маленькое солнышко этого дня в картонной коробке. И не так у важно, что всё , что есть в Вашем заведении круглой формы, а вот омлет почему-то вырезан квадратом, да ещё идеально приплюснут, словно CD-диск из коробки. По большому счёту это не так уж и важно. Новый день приносишь ты, мой дорогой Гавриил. Ты самое важное составляющее этого акта. Твоя понимающая улыбка и понимающее молчаливость с одной единственной фразой "Хорошего дня" будет той всеисчерпывающей точкой, даже восклицательным знаком в конце предложения "новый день наступил" и пониманием того, что он обязательно будет хорошим. И все эти несуразности квадратного омлета-солнца и даже его неразогретость не будут иметь никакого значения...