355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Сергей Куковякин » В чужую юность (СИ) » Текст книги (страница 6)
В чужую юность (СИ)
  • Текст добавлен: 22 июля 2020, 16:00

Текст книги "В чужую юность (СИ)"


Автор книги: Сергей Куковякин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 21 Баня

В какие-то дни жизнь семенит мелкими шажочками, где-то галопом скачет, пролетает через точки бифуркации судьбы, но каждый день должен быть прожит, шаг сделан. Это как сердце, не должно оно пропускать свои биения. Начнет сбоить, один, второй, третий раз, а там уже и до реанимации недалеко, а то и еще до чего плохого…

Оставшиеся дни в бригаде прошли ровно – разбирали, грузили, увозили. Работая на крыше, в засыпке чердачной еще один клад нашли. Не разбогатели с него, только посмеялись. В уголочке, подальше от люка потолочного, несколько пустых водочных бутылок было прикопано, с ними – одна целая и стакан. Устроил какой-то бедолага себе здесь место отдохновения вдали от глаз своей благоверной, а затем по какой-то причине покинул его, не прикончив свой запас до последней капли.

Найденная бутылка была вполне себе современной, цена ее – три рубля шестьдесят две копейки на этикетке обозначенная, соответствовала сегодняшней магазинной. Плюс к этому, бригадир ответственно заявил, что водка не портится. Поэтому, в конце рабочего дня содержимое найденного сосуда перекочевало в желудки усталых работяг. Меня не угостили, обосновав это тем, что водка только членам профсоюза.

В последний день моей трудовой недели бригадир, как и было уговорено, со мной рассчитался, оставил свои координаты. Сказал, если что – приходи, местечко найдется. Я вежливо откланялся, ответил, что если только, так сразу.

В общагу пришел, а там на этаже кипиш. Войско собирается на бой праведный. Мне ситуацию прояснили, я тоже присоединился.

Дело там так было. Парнишка с нами вместе с Украины поступал. Родом из-под Донецка. Отец его всю жизнь уголек рубал, а сына решил в люди вывести. Мечтал врачом его видеть. Не знаю уж, по каким соображениям, но поехал Александр в Пермь. Вел он себя на абитуре ровно, целыми днями в читалке сидел в трениках и футболке красной растянутой, вечерами сальцом домашним закусывал. Не куркулил, с ребятами по комнате делился. После окончания вступительных экзаменов решил он в общественную баню сходить. В общежитском то душе какое мытьё, так, смывание грязи.

Смену белья в пакет положил, в кассе банной билет приобрел. Там же были прикуплены мыло "Хвойное" и мочалка. Шура, он парень обстоятельный, как в делах, так и в рассказах. Поэтому все мелочи его похода в баню нам и стали известны.

Банщице затем тот билет был предъявлен, ключ от пенальчика для вещей от оной женщины получен. Разделся Шура, тазик взял и в мойку. Место ему в уголке досталось, остальные были заняты. Правильно, лето – горячая вода у многих отключена. Моется он себе, никому не мешает.

Тут компания непонятная к нему привязываться стала, предложения неприличные начали делать, под статью УК СССР попадающие. Вскоре от слов к делу переходить стали, руками Александра хватать, в уголок темный оттирать от общей массы людской. Не растерялся парнишка, выскользнуло его тело, намыленное, из рук супостатов, выскочил он из моечного отделения, быстро оделся и в общежитие прибежал. Так мол и так, надругаться хотели, ответку дать надо.

Дело святое, спускать такое нельзя. Собрались мы, сколько мужиков в соседних комнатах было, быстрым шагом в баню ту выдвинулись, очередь в сторону оттерли, быстро разоблачились, тазики в руки и в мойку.

Компашка та еще на месте была. Мечей булатных погань разить у нас не было, оцинкованными тазиками обошлись. Тазик, он тоже так неслабо прилететь может, если с душой им приложиться. Мнется, правда, немножко, но это уже производственные издержки. Побили мы хмырей тех, неприличные предложения Шуре делавших и руками его за всякие места трогавших. Как классики писали – молодость победила. А народу банному ситуацию пояснили, после чего общественное мнение на нашей стороне безоговорочно было. Сполоснулись секундально, да только нас и видели. Растворились в суете городской, пока милиция нас за драку ту не повязала. Хоть и праведное дело творили, но драка в общественном месте законом все же порицается.

Как в общагу пришли, по комнатам своим разошлись. Но, позднее, встречаясь, все, кто в бане той побывал, уже руки друг-другу жали. Вместе в одном сражении, пусть и таком, побывали. Сближает это как-то, доверие формирует. Много чего впереди еще будет, а он, вот рядом, человек уже в деле проверенный.

Глава 22 А в это время в СССР…

Эх, в интересное время в СССР Володя живет. Пока он свои выпускные экзамены в школе сдает, на подготовительных курсах учится, в вуз пробиться пытается, там такое происходит…

Впрочем, вчерашнего десятиклассника это напрямую пока не касается, не та у него весовая категория. А, уже со второй половины июня по всей стране информированные люди массово скупают золотые и серебряные изделия в ювелирных магазинах, метут все подряд, что удается купить – от серебряной чайной ложечки до кольца с бриллиантами. Особо удачливые и имеющие возможности скупают обручальные кольца советского золота 583 пробы. Куда и зачем? А надо. Чем-то нужно наполнять сорокалитровые молочные бидоны, которые сегодня в немалом количестве закапываются в огородах ответственных партийных работников из Средней Азии. Не бумагу же с Ильичём им закапывать, не дурнее они паровоза.

11 июня 1979 года Секретариат ЦК КПСС принимает постановление N 162/67гс с высшей в Советском Союзе формой секретности. Данным постановлением первые секретари ЦК компартий союзных республик, крайкомов и обкомов партии информируются о повышении розничных цен с 1 июля текущего года на изделия из золота на пятьдесят процентов, на изделия из серебра на девяносто пять процентов, на изделия из натурального меха на пятьдесят процентов, на ковры и ковровые изделия на пятьдесят процентов, на легковые автомобили на восемнадцать процентов, на импортную гарнитурную мебель на тридцать процентов.

Несмотря на высшую форму секретности информация куда надо и кому надо протекла. Не везде – честных людей еще было много. Но, и прочие имелись. После этого начали скупать. Прямо по данному списку. До чего у кого руки дотягивались.

Была в том постановлении интересная информация и для простолюдинов. Например, о том, что в среднем на сто процентов увеличивается размер наценок в ресторанах, кафе и аналогичных предприятиях в вечернее время, на сорок пять процентов дорожает пиво, продаваемое в ресторанах, кафе и других предприятиях общественного питания. Пиво дорожало в связи с трудностями в сбалансировании роста денежных доходов населения с объемом производства товаров народного потребления и услуг. Во как.

Спрос на драгметаллы был ажиотажным, цены давали весьма хорошие, но мне удалось, так незаметно, Вове в голову мысль вложить, что десятку и пятерки, а также часы желтого металла продавать рановато. А то он уже в скупку собрался, денежки ему на Ленинград, видите ли нужны. Ничего, не пошикует в Питере – страшного с ним не случится. Да, много ли ему надо дензнаков, по тем то их ценам. Копейки. Есть у него немного, перетопчется.

При средней зарплате в 1979 году в СССР, составлявшей сто сорок восемь рублей семьдесят четыре копейки, черный хлеб стоил шестнадцать копеек за буханку, литр молока двадцать копеек, кефир – тридцать копеек за литр, мясо в среднем два рубля за килограмм, хек мороженый сорок копеек за тот же вес, осетрина – пять рублей за килограмм, сахар девяносто копеек кило, десяток яиц – столько же. Банка растворимого кофе – шесть рублей, но можно было и пить чай индийский по девяносто копеек за большую пачку. Вареная колбаса продавалась по два двадцать, сырокопченая – по пятерке за килограмм. Банка красной икры – три пятьдесят.

Хе-хе. Цена то была такая, но ты купи все еще это. Если не в Москве и Питере живешь. Нет, хлебушко и сахар был, с молоком тоже не обижали. Но колбасы вареной, если вдруг она появилась в магазине, могли и больше двух килограмм в одни руки не дать. Чай со слоном и растворимый кофе были дефицитом, осетрина в простые магазины и не заплывала…

Никто не голодал, но кто-то ел так, а другой – иначе. Кто картошку по пять копеек за кило покупал, а кто и икоркой баловался. Креветок студенты кастрюлями варили, а что – дешево и сердито. В столовой то на сорок-пятьдесят копеек можно было наесться вдоволь, но это – если без икры… На рубль десять молочных коктейлей давали или сто коробков спичек.

Но, вернемся к нашим баранам. В назначенный срок, в первый день июля открыл советский народ газеты и узнал, что в связи с возросшим материальным благосостоянием трудящихся и в целях упорядочивания цен с сегодняшнего дня пиво и золото, а также прочее вышеуказанное подорожало. Поматерились немного, но скоро привыкли. Чай не в первый раз.

Кстати, в июле того же года, еще один интересный документ свет увидел. Третьего числа указанного месяца Президиум ВС СССР утвердил общее правило об орденах, медалях и почетных званиях СССР. Ордена и медали умерших теперь не надо было возвращать государству, а могли они оставаться в семьях как память. Отечественные фалеристы этот день теперь как праздник отмечают.

А в декабре семьдесят девятого начался Афган…

Глава 23 Странный сон

День то какой сегодня волнительный – приемная комиссия должна списки прошедших по конкурсу вывесить. В прошлом году с моими баллами на лечфак поступали, но, вдруг, в нынешнем году экзамены лучше сдали и балл будет выше. Чайку быстро с парнями из комнаты попили и поехали.

Народ у стендов толпится, себя в списках ищут. Кто-то радостный отходит и бегом в автомат звонить, родителей обрадовать, а некоторые стоят долго, по три раза глазами по списку туда-сюда проглядывают, но не обнаруживают все равно свою фамилию…

Я себя быстро нашел. В середине списка. Да какая разница, хоть последним бы был, главное – включила комиссия меня в этот список. Сейчас можно уже белые халаты для лекций и занятий покупать, ручками и тетрадями запасаться.

Еще один из нашей комнаты себя в тех списках обнаружил, а у двоих поступить не получилось. В ряды непобедимой отправятся, а потом, если не передумают, снова пробовать будут. Это пока так они говорят, а как будет, это сказать никто сейчас не может.

Чемодан мой желтенький еще со вчерашнего вечера собран, сдал белье коменданту и на вокзал. В кассах очереди, а что вы бы хотели – год от года растет благосостояние советского народа, как лето, так все на юга отдыхать двигаются. Заранее, Вова, билет надо было покупать, озаботиться организацией проезда к дому родному. Ну что сейчас говорить, будем в очереди стоять.

Пол часа. Час. Два. Достоял. Билетов нет до нужного мне места. Придется у проводников проситься, может кто и согласиться без билета взять за наличный расчет. Время то к вечеру, ночь на третьей полке проведем, а утром и в пункт назначения прибудем.

Побегать пришлось по перрону со своим чемоданом. На несколько поездов не взяли, но все же нашлась добрая женщина в железнодорожной форме, пустила в общий вагон. И в вагоне повезло – последнюю третью полку занял, вместе с чемоданом на нее взгромоздился. Куртку, сложенную как подушечку, под голову и спать. День сегодня суетливый и нервный выдался, пусть в вагоне жарко и душно, но уже хоть еду, устал, правда, как собака…

Жарко и душно. Устал как собака. Стою, с зажима курю… Руки то в перчатках, следующего готовят. Пока то да се, Наташка вкололась, капать начала, кровопотерю то надо восстанавливать…

– Кто последнего привез? Жгут на ногу, когда ему накладывали?

Хотя, какая там нога, в области коленного сустава клочья какие-то болтаются. Весь в грязи, асептика, мать ее, и антисептика… Загадим всю операционную палатку…

Что? Я – курю? Давно ли? С четвертого курса, а ну ладно… А что, и так по-иностранному, вполне себе лопочу, с вкраплениями нашего неформального, для лучшего понимания? Спецкурс, это хорошо, коли спецкурс… Устал то как, когда уж их везти перестанут…

– Наташ, промедол кольнули? Сколько прошло? Понял. Татьяна на трехмоментную все приготовила? Только меня и ждете? Мажте там пошире и обкладывайтесь, счас уже иду.

Трехмоментная ампутация бедра по Пирогову – это наше все. Классика для полевых условий. Сейчас футлярку по Вишневскому забабахаем и без всякого наркоза ножку отчикаем, негр наш и ничего не почувствует… Где я ему наркоз возьму, под деревом с непонятным названием он не произрастает… Отступать так быстро не надо было, или хотя бы при драпе все нужное с собой брать… Воины хреновы…

– Скальпель. Тань, оттягивай кожу и мышцы, все устали… Нет ретрактора, а где он… Понял, понял, понял… Пилим… Да ногу то, строго горизонтально держите, мать вашу, сломим сейчас кость… Шить. Вязать. На мышцы. Фасцию шьем. Тань, дренажи готовь. Сейчас кожу шьем и все… Сами повязку делайте, я тут у вас один зажимчик использованный возьму на покурить…

Что хоть курю то? Мальборо. Богато, Вова, живешь… Жарко и душно. Устал как собака.

Проснулся весь в поту. Жарко в вагоне и душно. Летом какие только вагоны в ход не идут, все старье из загашников выгребают… Лежу на своей третьей полке, сон свой анализирую. Приснится же такое…

Это, наверное, факт поступления в институт так на меня повлиял. Сны на медицинскую тему стали сниться. Да и еще всё в цвете, звук хороший, запахи. Почему только солдаты то все какие-то негроидной расы, форма на них странная, а автоматы то наши. А я то, в том сне, хорош. Спасаю всех в лесу каком-то. Курю даже, а вот это не хорошо, курить – здоровью вредить…

А, где мы едем то уже? Так, минут через двадцать прибудем. Вот и хорошо. Скоро малую родину увижу. Скажу ей, что с победой я возвращаюсь…

Глава 24 Танцы

 
Лишь позавчера нас судьба свела
А до этих пор где же ты была?
Разве ты прийти раньше не могла?
Где же ты была, ну где же ты была?
 

А репертуар то у эстрадников из ДК обновился. Вроде и не долго дома отсутствовал, а на танцах уже новую песню играют. Идут ребята в ногу со временем. Только новый диск выйдет или по телевизору концерт популярной группы покажут, все, жди, в ближайшую субботу уже новые мотивы на наших танцах зазвучат.

Все мои одноклассники, кто поступать ездили, домой перед осенним семестром вернулись. Самое интересное – поступили все, причем куда хотели, на те факультеты и прошли. Один даже в Плешке учиться будет на программиста. Упертый такой, решил идти в Плехановский и добился своего. Причем, конкурс там какой-то несусветный был, а он все экзамены на отлично сдал и пробился на программирование. Еще двое кроме меня в мединституты поступили. Девочки из параллельного класса. На стоматологов будут учиться. Тоже не плохо, знакомого стоматолога всегда иметь надо. Пополнят ряды студентов мои одноклассники и в политехе, и в лесотехническом, и в сельхозе… В разных, правда, городах ребята наши учиться будут, но все равно, после каждой сессии все домой соберутся. Здесь и видеться будем, вот как сейчас – на танцах.

 
Сколько раз цвела летняя заря,
Сколько раз весна приходила зря
В звездах за окном, плыли вечера.
Где же ты, ну где же ты была?
 

А на поселке в этом месяце самые обсуждаемые новости тоже про поступления. Встретятся две родительницы моих одноклассников, остановятся, мимо не пройдут, обязательно поговорят о том, как их чадушки экзамены сдавали, какой конкурс на место был, сколько баллов набрать нужно было…

Или родственники, не важно – ближние или дальние, тебя увидят, считай – на полчаса занят. Будут про поступление все в мельчайших подробностях расспрашивать, вплоть до того, откуда ребята были в комнате общежитской. Пригласят еще в гости, чтобы всем остальным из родни все подробно доложил, что и как. И, ведь самое главное, не для проформы интересуются, на самом деле им все это важно, переживают за тебя, радуются, если у тебя все получилось, печалятся твоей неудаче.

А пока мы, бывшие одноклассники, а сейчас уже студенты первого курса разных высших учебных заведений, собрались в ДК на танцах. Практически и не танцуем, а тоже друг друга расспрашиваем про абитуру. Адресами некоторые даже меняются, ну, кто знает где жить будут. Мне пока про свое место проживания сказать нечего. Обещали, что дадут общежитие, но какое – точно еще не известно.

Спросил про Питер. Интересно мне как Лёня и Юра устроились. Про них тоже информация нашлась. Кто-то из родителей присутствующих здесь, видел мам у парней. Все у них там хорошо и с работой, и с проживанием. Адреса, правда, друзей моих ни у кого не было, но это ничего, добегу до Юриных родителей и все сам узнаю.

 
Пусть я твоего имени не знал,
Но тебя я звал, днём и ночью звал
И опять меня обступала мгла.
Где же ты была, ну где же ты была?
 

А песня то какая хорошая. Надо будет у наших музыкантов слова и аккорды списать. Разучу и буду в общаге первый парень на деревне. Гитару то свою из дома я обязательно в Пермь возьму, что ей тут пылиться. В колхоз, само собой, ее брать не буду. Захвачу вместе с другими вещами из дома уже после окончания картошки.

Кстати, насчет картошки. Эпопея это будет длительная, не на один день. Собираться надо основательно. Сапоги резиновые, носки шерстяные, телогрейку надо взять обязательно, свитер теплый. Жар костей не ломит, главное – не заболеть и не простудится. Аптечку еще надо будет собрать, лекарства взять, перевязочный материал…

Так, что-то я затупил, как дед старый про шерстяные носки и лекарства думаю. И это на дискотеке то. Рядом наши девчонки-одноклассницы, а я про телогрейку вспоминаю. Займемся делом, сейчас самую красивую пригласим…

Вечер закончился не однозначно. Государственную тайну я узнал на свою голову. Парнишка из параллельного класса в Свердловск ездил поступать. Жил он там у родственников в период вступительных экзаменов. Они в хитром месте работают. И вот, случайно, родственничек его проговорился, что в этом году у них в городе массовая вспышка сибирской язвы была. Ну была и была, тайна не в этом заключается. Возбудитель к людям попал после аварии в секретной лаборатории, которая на военных работала. А вот об этом трезвонить то и не надо. В КГБ быстро попадешь. Отвел я информированного товарища в сторону, поспрашивал, кому он уже успел об этом поведать. Слава Богу, мне первому рассказал, так как я к медицине теперь отношение имею, вот он и решил со мной сведениями поделиться. Строго-настрого я ему велел языком не молоть, запомнить раз и навсегда, что мне он ничего не рассказывал, самому про случай тот забыть. Под такие молотки из-за этой информации попасть можно, мама не горюй. За такие разговоры, он вместе со мной вместо учебы на Урале в иные места прокатиться может. Проняло парня, протрезвел он даже. А то, видите ли, про секретные военные лаборатории он знает. Меньше знаешь – крепче спишь. Причем, в своей кроватке, а не в казенном доме.

Глава 25 Ценник

Второй день уже как дома, а чемодан так до конца и не разобран. Первым делом, как приехал, подарки домашним из него извлек. Вроде понравились, а как не понравиться – сын привез, не забыл в далеких краях родителей. Они то, как куда едут, всегда мне что-то привозили, вот и я ту традицию перенял.

Выкладываю всё из своего вместилища вещей, а это что? Ценник на монеты СССР. Про него то я и забыл. Приобрел на пермской барахолке, в чемодан бросил, ну и больше не вспоминал про него. Более важные дела у меня были – подготовительные курсы, консультации, экзамены… Ну и еще – походы в общежитие фармацевтического института, пляж, посещение кинотеатров. Много чего, гораздо приоритетнее того ценника.

Но, коли уж купил, надо провести ревизию своей коллекции. Выявить среди моих монет те, которые согласно этого ценника дорого стоят. Ну и на будущее, просматривать по нему всю мелочь, а то вдруг, в руки мои сокровище попало, а я его по номиналу потрачу, упущу свою птицу удачи, второй то раз она может и не прилететь.

Первым делом оценил свои полтинники и мелкие серебряные монетки двадцатых годов. Ого, а оказывается, десять то копеек двадцать первого года как дорого стоит. Если все мои мелкие советские серебрушки вместе собрать, то эта одна монетка их по цене больше будет. Правда, мало у меня этих монеток, надо будет у ребят в поселке их наменять, они у нас не высоко ценятся. Иностранную мелочь на них в обмен и пущу, она, совсем не дорогая, на барахолке в Перми за такие иностранные монетки сущие копейки просят. Надо будет, как деньги появятся, этой импортной мелочи купить, а дома поменять на советские и императорские монеты. Выгодно весьма получится. У нас то монеты друг-другу на поселке не продают, меняют только, вот и устроим такой обмен.

Так, а что там стоят монетки, что перед абитурой из копилки своей выгреб? Первым тот двоячёк посмотрим, с которого опустошение копилки началось. Странно, на него даже цена не указана. Прописано – цена без ограничений. Делаем вывод – монета очень дорогая, редкая, надо про нее информацию поискать, узнать, что в ней такого особенного.

Еще одна монета из копилки дорогая была. Копейка тридцатого года. В целых три рубля составители того ценника её обозначили. В триста раз больше, чем на нее в магазине что-то можно купить. Остальные копилочные денежки по десять-двадцать копеек ценились. Оно и верно, на сдачу такие почти каждую неделю попадались, в обороте их много, вот они большой цены и не имеют, но все же стоят они больше чем на них обозначено.

Так, послереформенные монеты смотрим, в смысле, цены на них. Смотри ты, и здесь много дорогих. А рублевые монеты семидесятого и семьдесят первого года вообще, как "цена без ограничений" прописаны. Рубли шестьдесят девятого и семьдесят четвертого ценятся по двадцать рублей, а выпущены ведь совсем не давно от нынешнего семьдесят девятого года. Вот если семидесятый или семьдесят первый попадутся, их тратить не буду, а другие оставлять – пока нет у меня на это денег. Мелочь пока будем вылавливать, ту, которая подороже.

Чем-то интересным сегодня носитель мой, Володя, занимается. Монетки свои перебирает. А, да он же ценник, приобретенный на барахолке, все же решил в дело пустить. Оценить свои сокровища, узнать их истинную стоимость. Хорошее дело, правильное. Много его открытий чудных сегодня ждет. В задумчивость его просматриваемая информация ввела, никак схему какую-то мутить собирается.

Так, выписки из ценника делает, на бумажку годы и номиналы монет переписывает. Цены предусмотрительно не указывает, а зачем – не надо эту информацию светить перед всем народом, сам знаешь и делаешь тихонечко свое дело, без лишнего шума и тарарама…

Что хоть пишет то? Монетки достоинством в одну, две и три копейки до пятьдесят седьмого года переписал, ну те, что у них еще в ходу вместе с денежками образца шестьдесят первого года. И выписку такую правильную делает, не всё подряд переписывает, не нужны ему трёхкопеечники пятидесятых годов, мусор это. А вот трояк пятьдесят первого года как необходимый отметил, он в ценнике том в пятьдесят копеек обозначен, в целых пол рубля. Понял я его систему отбора, все что дешевле пятидесяти копеек, он отбрасывает, а более дорогие монеты отмечает как нужные.

К послереформенным перешел. Тоже все дорогие переписал. Ну, здесь у него шансов не много. Хоть и не давно от его времени эти монетки отчеканены, в обороте их выловить практически не возможно. Тиражи не велики, но если попадутся, в хорошей сохранности те монетки должны быть, не успели они еще долго по рукам походить, во вполне товарном виде они еще находятся.

Так, размножать путем переписывания свою бумажку Вова начал. Точно, схему мутит. Сразу в несколько мест свою заявочку запустить думает. А куда же? А, вот, и это у него написано – гастроном, хозтовары, культтовары, промтовары, книжный, хлебный… Вон сколько, оказывается, в Вовином лесном посёлочке разных магазинов имеется. Даже отдельный магазин, где книгами торгуют. Правду, Георгий говорил, что СССР самой читающей страной был. Вон у Володи книжных полок сколько, и заполнены все так плотненько. Причем всё дефицитом для того времени – фантастика наша и зарубежная, словари, многотомники классиков. Фантастика – это хорошо, легче ему воспринять меня будет, подготовлено уже его сознание чтением подобной литературы. Еще некоторое время я потаюсь, окружающую меня реальность поизучаю, а там – здравствуй, Вова, встречай попаданца из двадцать первого века, готовься к приключениям и проделкам в области теневой экономики, согласно действующего советского законодательства. Это ведь, что у нас при капитализме приветствуется, у них здесь за рамки закона сегодня вынесено.

Разнес Володя списочки свои по магазинам. Попросил монетки такие оставлять, мама мол, приходить и забирать будет. Никто не отказал ведь ему, все согласились. Он в этих магазинах уже раньше с монетами засветился, в прошлые разы, правда, рубли олимпийские спрашивал, а тут вот на ходячку перешел. Поулыбались, но вошли в положение коллекционера. Таких тут много – кто марки собирает, кто значки, монеты тоже многие коллекционируют. Причем, как дети, так и вполне себе взрослые. Каждый с ума по-своему сходит.

Родителей и родственников Володя тоже к охоте за нужными монетами приобщил. Не мельчит парнишка, широко невод закидывает. Так, смотри, мои два рояля, в кустах припрятанные, ему и не понадобятся, сам экономическую самостоятельность обретет. А рояли какие? Забыли уже? Первый – лаборант-миллионер, второй – клад монет золотых в Вовином областном центре.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю