Текст книги "Светлана - наша Сейдеш"

Автор книги: Сергей Баруздин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Сергей Алексеевич Баруздин
Светлана – наша Сейдеш

ИЗ МОСКВЫ В «МОСКВУ»

Быстро растут у нас города, и Москва растёт не по дням, а по часам. Светлана росла так же быстро, как её город. Давно ли она в детский сад ходила, а подросла – пошла в школу, стала пионеркой. А потом и комсомолкой.

Не раз спрашивали Светлану:

– Кем ты хочешь быть, когда станешь взрослой?

Светлана думала и отвечала так:

– Не знаю.

И правда, она не знала. Потому не знала, что на самом деле ей хотелось сразу два дела делать. Одно дело – людей лечить. А другое – никогда не расставаться с ребятами. Светлана очень любила с малышами возиться!

Но подросла Светлана, и оказалось, что одно дело другому не помеха…

Чего только не видела Светлана, пока в школе училась! Летом по лесам бродила и в полях цветы собирала. В речках купалась – в больших и маленьких, и в море, когда в Артеке жила. На Медведь-гору с ребятами залезала и мчалась в автобусе по кривым крымским дорогам. А совсем недавно с братишкой на вертолёте летала – с самого неба на Москву смотрела.

Всё видела, да, оказывается, не всё…

Слева – горы и справа – горы. Впереди – горы и позади – горы. Между ними петляет, шумит по камням быстрая речка. Под ней – тоже горы. Рядом с речкой вьётся дорога. Настоящая, покрытая асфальтом. Как в Москве. И под ней – горы.

Разве такое бывает?

Бывает.

Горы высокие – до неба. На них лежат облака и снег. И облака и снег белые, а над ними – голубое небо и солнце. Одно облако опустилось ниже снега и зацепилось за верхушки сосен. Там лес. Он почти чёрный. Зато ниже леса на солнце зеленеют ещё не успевшая выгореть трава и кустарники.

Горы наступают на дорогу своими рыжими боками, и каменными выступами, и отвесными скалами с деревцами на макушках.

Но дорога вьётся! То вниз, то вверх. То влево, то вправо. То чуть назад, то снова вперёд. Как речка.

Нет, никогда раньше Светлана не видела таких гор. И по дорогам таким не ездила.

Вместе с ней в кузове грузовика едут два старика киргиза в мохнатых чёрных шапках и старушка. В ногах у старушки лежат два барана. Шерсть у них густая, пыльная, выгоревшая на солнце. Бараны лежат спокойно, тихо – смотрят в борт грузовика. Будто бы всю жизнь только и совершали такие путешествия.

– Откуда ты едешь, такая светленькая да молоденькая? – полюбопытствовала старушка.

Она ласково глядела на худую, в синей кофточке Светлану, на её светлые, растрёпанные на ветру косы.

– Из Москвы, бабушка, – ответила Светлана. – Только не маленькая я. Уже девятнадцать скоро. Я работать еду.

– Да, не маленькая, – согласилась старушка. – Далеко Москва, далеко. Она вздохнула. – Работать-то кем собираешься? А на Тянь-Шань почему потянуло из Москвы?

– Медицинской сестрой буду работать, – ответила Светлана. – Я курсы окончила. После школы. А о Тянь-Шане я много хорошего слышала. У меня товарищ здесь работает. Вот и попросилась на работу в ваши края…

Старушка одобрительно кивнула головой и что-то сказала по-киргизски своим соседям. Старики тоже одобрительно кивнули и улыбнулись.

– И далеко едешь? – опять поинтересовалась старушка.

– В селение Кырк-Кыз, – ответила Светлана.

– В Кырк-Кыз?

Старушка словно обрадовалась. Она вновь о чём-то перемолвилась по-киргизски со стариками.

Светлана никак не могла понять, о чём это они. Лишь услышала в незнакомой речи несколько раз повторенное слово: «Москва».

– Повезло тебе, доченька! – заключила старушка опять по-русски. – В Кырк-Кызе недалеко тебе от Москвы будет. Как дома окажешься!

– О чём вы, бабушка? – не поняла Светлана.

– Приедешь – сама поймёшь. Обрадуешься!

В глазах старушки светились лукавые огоньки. И старики киргизы не скрывали удовольствия. Только Светлана никак не могла догадаться, чему они радуются, о чём говорят.

Машина всё мчала и мчала их дальше – в горы.

Вот и Долон – самый высокий перевал. И вновь дорога побежала вниз вверх, влево – вправо, чуть назад и вновь вперёд.

А когда Светлана приехала на место, и верно обрадовалась. Кто бы мог подумать, что она попадёт из Москвы да в Москву!

Поздно вечером села она писать письмо домой. И начала его словами: «Шлю вам привет из далёкой горной „Москвы“! Да, из „Москвы“! Так называется колхоз, в котором я буду теперь жить и работать…»

СВОЯ ШКОЛА

Председатель колхоза «Москва» Бабаев, увидев Светлану, удивился:

– О-о! Какая большая!

И правда, рядом с ним Светлана казалась большой. На голову выше Бабаева, а может, и больше.

Бабаев – маленький, круглый, с бритой головой, в тесной гимнастёрке. Ноги у него кривые, как у джигита. Весь он словно колобок. И передвигается, как колобок: не идёт, а катится.

– В самый раз приехала, – сказал председатель. – До занятий всего месяц остался. Ведь ты в школе хочешь работать? Хочешь! Школу мы сейчас новую строим. Хорошая школа! Одно слово – интернат! Довольна будешь…

Светлана поблагодарила председателя.

– А в школу я сейчас пойду, – сказала она. – Посмотрю, где медицинский кабинет.

– Жакши! Хорошо! – одобрил Бабаев. – По арыку иди – к месту придёшь.

Шумный арык тянулся вдоль главной улицы аила.

Пошла Светлана по арыку. Шла, шла, наконец попала на стройку.

– А школа здесь где будет? – спросила Светлана у маленькой девочки с пятью чёрными косичками.

Глаза у девочки раскосые, щёки яблоками, лицо круглое, улыбается:

– Вот она, школа. Мы сами строим.

– И ты строишь? – поинтересовалась Светлана.

– И я, – подтвердила девочка. – Я тоже здесь учиться буду в третьем классе.

Пошла Светлана по стройке. Стройка большая. Сразу пять домов строится. И классы в них будут, и комнаты для жилья, и физкультурный зал, и мастерские, и столовая. Всё это строить колхозникам и учителям помогают ребята – старшие и младшие.

– А медицинский кабинет где будет? – спросила Светлана.

Директор школы, которого звали Асаном, пошутил:

– Смотря для кого кабинет. Если для своего человека…

– Для своего, – в тон ему ответила Светлана. – Я тоже буду с вами школу строить.

– Раз так, жакши! Хорошо! Самую лучшую комнату под ваш кабинет дадим! – весело пообещал Асан.

Весь месяц Светлана провела на стройке. Вместе со всеми.

А пришёл сентябрь, начались занятия в новой школе-интернате. Светлана надела белый халат – пришло время её работы. Только теперь для неё школа была не просто новой, а ещё и своей. Ведь и она эту школу строила!

ГУЛЬНАР

Обычно ребята редко сами заходили в медицинский кабинет. Ну, если кто палец порежет или нос разобьёт, тогда другое дело. Тут хочешь не хочешь, а пойдёшь. А так – нет. Приходилось Светлане самой по очереди вызывать ребят: проверять их здоровье.

И только третьеклассница Гульнар каждый день забегала к Светлане сама.

Утро настаёт, ещё занятия не начались, а Гульнар уже тут как тут. Приоткроет дверь кабинета и скажет:

– Здравствуйте, Светлана Петровна!

После занятий опять прибежит:

– Можно?

– Можно, Гульнарочка. Заходи, – скажет ей Светлана.

Гульнар заходит, садится на стул. Сидит, смотрит на Светлану внимательными глазами и спрашивает:

– А это что? А это? А вон то зачем?

Светлана занимается своими делами, а заодно отвечает Гульнар на её вопросы. Какие лекарства бывают. Каким бинтом лучше голову забинтовать, а каким ногу или руку. Какая пробирка для чего служит. Какие бывают шприцы.

Посидит Гульнар, послушает и убегает.

– До свиданья, – говорит. – Спасибо! До завтра!

– До свиданья, Гульнарочка, – скажет Светлана. – Мы с тобой и сегодня ещё не раз увидимся.

Время шло.

Светлана начала замечать, что к ней и другие девочки стали сами заходить. И из третьего класса, и из пятого, и из восьмого. И тоже садятся, смотрят, вопросы задают. Видно, интересуются.

А иногда спросят о чём-нибудь, а потом добавят:

– А вот Гульнар нам говорила…

Поняла Светлана, в чём дело. Значит, Гульнар не только сама её работой интересуется, а и другим девочкам рассказывает про всё, что узнает.

– А не хочешь ли, Гульнарочка, – спросила однажды Светлана, по-настоящему заниматься? И других девочек можно позвать. Приходите раз в неделю, я буду вам всё объяснять.

– Очень хочу, – призналась Гульнар. – И другие девочки хотят. Чтоб потом врачами стать.

– Вот и договорились, – обрадовалась Светлана. – А врачом я тоже хочу стать. Поработаю года три-четыре, а потом и в институт…

Желающих заниматься нашлось много. Светлана организовала две группы. Одну – из младших девочек. Другую – из старших.

Ну, а в младшей группе теперь не только девочки занимаются. Третьеклассник Ашир вместе с девочками слушает, как разбитые коленки лечить. Ему это особенно полезно знать. Уж очень часто Ашир коленки разбивает.

Но сам Ашир никак в этом не признаётся.

– Совсем я и не из-за коленок! – говорит он. – Я врачом хочу стать, как Гульнар!

ОСЛИК И ЛОШАДЬ

В школе-интернате ребята не только учатся, а и живут. Делают уроки, едят, играют, спят. Врача в школе-интернате пока не было, и потому дел у Светланы хватало. Она и прививки делала, и рецепты на лекарства выписывала, и следила за чистотой и порядком в школе.

Больше ста ребят было в школе – и мальчишек и девчонок. Да только в колхозе ребят куда больше. Пока они ещё не все учиться начали. Те, кому нет семи лет, в школу не ходят. Но сегодня не ходят, а завтра станут старше пойдут.

Вот и решила Светлана: «Чтобы были эти ребята и в школе здоровыми, надо сейчас за их здоровьем следить».

Она посоветовалась с врачами в районном центре.

Врачи похвалили:

– Правильно!

Стала Светлана после работы по домам аила ходить. Не по всем, а там, где есть малыши. Одному прививку сделает, чтобы корью не болел. Другому рыбий жир посоветует пить, чтоб сильным был. Третьему вкусные витамины даст.

А по воскресеньям Светлана отправлялась на дальние пастбища.

Где только не разбросаны колхозные юрты! И в долинах, где коровы и лошади пасутся. И на горных склонах, где отары овец гуляют. И на берегах бурных речек. И почти в каждой юрте вместе со взрослыми живут малыши. Один другого меньше.

Немало тропок и дорог исходила Светлана. И все пешком.

– Возьми коня! Нет горной девушки без коня! – советовал ей председатель Бабаев.

– Не надо. Я так, – отговаривалась Светлана, а сама думала: «Сроду на лошади верхом не ездила. И не сяду на неё. Страшно».

– Лучше нашу лошадь возьмите, – предлагал ей директор школы Асан. Любую выбирайте! Как ветер быструю!

– Лошадь для меня не годится. Плохой из меня джигит, – шутила Светлана. – Если бы мне ослика предложили, взяла бы.

Шутки шутками, но пришла как-то утром Светлана в школу, а её Гульнар с осликом дожидается.

– Светлана Петровна, вот вы ослика хотели, я привела, – сказала она. Чтобы вам не тяжело было ходить. И седло у него и уздечка… Так папа наказал.

И верно, маленький серый ослик с белым пятном на лбу стоит возле крыльца, смотрит на Светлану задумчивыми глазами.

Хотела Светлана отговориться, да ничего из этого не вышло.

– Нет! Нет! Нет! Папа наказал – берите! – настаивала на своём Гульнар. – Насовсем! Он теперь ваш.

Что делать, пришлось взять.

«Интересно, как только я на него сяду?» – думала Светлана.

Она дождалась конца занятий. Посмотрела в окно – ослик стоит, и ребят на школьном дворе не видно. Значит, можно попробовать.

Светлана сняла халат и вышла во двор. Ослик стоит. Ближе подошла стоит, не убегает. Погладила ослика по голове. Ничего. Не возражает ослик.

«Будь что будет!» – решила Светлана и села на ослика. Ослик послушался.

– Н-но! – сказала Светлана и дёрнула ослика за ремешок.

«Для начала до дому доеду», – подумала она.

Ослик спокойно двинулся с места. Сначала к воротам, потом на улицу. И опять всё хорошо. Светлана обрадовалась.

Теперь уж она и по сторонам смотрела, не только на загривок ослика. Прохожим кланялась.

– Добрый день, сестрица! Здравствуйте! – отвечали ей прохожие.

Вот и её дом.

– Стоп! Приехали! – сказала Светлана и натянула ремешок.

Но ослик почему-то не остановился. Он продолжал идти по главной улице вдоль арыка.

Светлана ещё сильней натянула ремешок. И опять ослик не послушался.

– Миленький, остановись, пожалуйста, – уговаривала Светлана ослика. Мне домой нужно. Понимаешь, домой?

Ослик качал головой, будто соглашался, но не останавливался.

Так проехали они добрую половину улицы. И тут ослик вдруг перешагнул через арык и стал.

«Да это же дом Гульнар, – сообразила Светлана. – Вот почему он не слушался».

Ей было не по себе.

«Если соскочить с ослика, – думала Светлана, – что люди скажут: испугалась! Ничего себе, взрослая, да ещё медсестра! С ослом справиться не может!»

Не слезая с ослика, Светлана повернула его в обратную сторону:

– А теперь давай назад, к моему дому.

Ослик послушался. Двинулся в обратную сторону. Но не тут-то было. Возле Светланиного дома он опять не остановился. Прошёл по знакомой дороге и свернул в школьный двор.

Как ни уговаривала Светлана ослика, ничего не помогало.

На другой день повторилось то же самое. И на третий. И на пятый.

Видно, ослик привык ходить от своего дома до школы и обратно и никак не хотел признавать незнакомой остановки.

Пришлось Гульнар и её отцу перевоспитывать ослика, прежде чем он понял: хочешь не хочешь, а надо слушаться новую хозяйку.

Теперь слушается.

Правда, за это время и Светлана привыкла к ослику. И не только к ослику. Она сейчас и на лошадь не боится сесть.

И, когда Светлана приезжает верхом на самые отдалённые пастбища, табунщики и чабаны уже ждут её, встречают возле юрт:

– Добрый день, сестрица! Здравствуйте!

ВОЖАТАЯ

В третьем классе произошло важное событие. Октябрят приняли в пионеры. И Гульнар стала пионеркой. И Ашир. И другие ребята.

Утром Гульнар прибежала к Светлане похвалиться:

– Здравствуйте, Светлана Петровна! А у меня галстук…

– Поздравляю, Гульнарочка, – ответила Светлана. – И галстук вижу и то, что ты причёску свою изменила.

У Гульнар теперь вместо пяти тонких косичек были две толстые.

– Как у вас, – сказала она. – Я уже большая. А скажите, Светлана Петровна, вы хотите у нас вожатой быть?

Светлана улыбнулась:

– Какая же из меня вожатая, Гульнарочка?

Гульнар убежала в класс и говорит ребятам:

– Давайте просить, чтоб к нам Светлану Петровну вожатой назначили.

– Давайте, – согласились ребята. – Она очень хорошая!

А после третьего урока Светлану вызвали к директору.

– Вы пионеркой были? – спрашивают её.

– Была. И галстук свой сохранила, – отвечает она.

– Слышали мы, что вы хотите быть вожатой в третьем классе.

– Я? – удивилась Светлана. – А кто вам это сказал?

– Да все говорят…

Светлана смутилась:

– Вдруг не справлюсь, да и киргизского языка я не знаю.

– Язык – дело наживное, – сказал директор. – И ребята наши все по-русски хорошо говорят.

На другой день Светлана пришла в третий класс: сбор новых пионеров проводить.

– А вы тоже пионеркой были? – спросил Ашир. – В Москве?

– Была. Меня даже на Красной площади в пионеры принимали.

– Счастливая вы! – сказали ребята.

– А комсомольское поручение вам уже дали? – поинтересовалась Гульнар и хитро рассмеялась.

– Дали. Уж не ты ли сказала, что я очень хочу быть вожатой? Что-то ты, Гульнарочка, хитро улыбаешься.

– Да просто так, – сказала Гульнар.

– Ну, а всё-таки?

– А потому, что нас послушались, – призналась Гульнар. – Мы сказали, что никого, кроме вас, в вожатые не хотим. И вышло по-нашему! Правда, хорошо?

ПЕСНЯ

Как-то раз в колхозном клубе был концерт. Сначала на сцене выступали ребята. Гульнар пела. Другие девочки танцевали. Ашир на комузе играл.

Светлана сидела в зале вместе с председателем Бабаевым и директором школы Асаном.

– Нравится, как мои ребята выступают? – спросила Светлана председателя.

– Нравится, но впереди ещё лучше будет, – пообещал Бабаев и почему-то хитро подмигнул Светлане. – Человек к человеку тянется, а песня – к песне.

И вдруг Светлана услышала, как её вызывают на сцену:

– А сейчас попросим выступить нашу дорогую сестрицу Светлану Петровну.

Светлана так и обомлела: «Как это! Что же мне делать на сцене?»

– Если стрела ломается, плохая это стрела. А ты хорошая девушка! – подтолкнул её Бабаев. – Не бойся. Поёшь ты складно, я слыхал. Спой!

– Когда я пела? – удивилась Светлана, ещё больше краснея.

– Дома, – напомнил Бабаев. – Я мимо шёл, слыхал.

– Так это я для себя…

– А теперь для всех. Разве можно хорошую песню себе оставлять!

Пришлось Светлане идти на сцену. Вышла она, в зал посмотрела. Люди ждут, хлопают, смотрят на неё добрыми глазами.

Светлана села за рояль и запела знакомую с детства русскую песню про берёзку.

Хорошо получилось. Светлане долго хлопали.

– Подвели, вы меня, – сказала Светлана председателю, садясь на своё место.

Теперь, правда, она и сама не жалела, что так вышло.

– Зачем подвёл! Выручил! – смеялся Бабаев.

А в это время на сцену вышел старый аксакал с редкой седой бородкой. Он был в белом бешмете с прямым воротником и в шапке, обшитой мерлушкой.

– Наш лучший чабан и лучший певец Асан-аке, – объяснил директор школы.

Старик ударил по струнам комуза и запел удивительно молодым голосом.

Слов песни Светлана не понимала. Но она слышала, как в песне льётся горная река, как летят брызги, как поют птицы.

– О чём он поёт? – шёпотом спросила Светлана у директора школы.

– О-о! О многом, – сказал директор. – О нашем аиле, который стар, как горы Тянь-Шаня, и молод, как годовалый жеребёнок. О том, как в давние времена жили в нашем аиле сорок девушек – сорок красавиц, но не было у них счастья и радости и как бросились они с высокой горы в ущелье. С той поры наш аил называется Кырк-Кыз, что значит «сорок девушек». Но сейчас другая жизнь пришла в аил. Не сорок девушек, а куда больше живут теперь в аиле: киргизские девушки – красивые, как мак на наших полях, как персики в наших садах; украинские девушки – красивые, как стройные тополя на улицах нашего аила; русские девушки – красивые, как нежные берёзки в наших горных лесах. Вот о чём поёт старый Асан-аке! Это и про тебя песня.

ЮРТА В САДУ

Высоко в горах находится колхоз «Москва». Но когда попадёшь в него, то и не почувствуешь, что ты в горах. По одну сторону аила тянется большое, ровное, как стол, поле. Бегут по полю сразу пять речек и сливаются в одну.

За полем лес. Хоть и не высокий, да настоящий, лиственный. Растут там и клёны, и тополя, и ольха, и берёза, и рябина…

А с другой стороны аила – тоже поля: пшеничные, кукурузные, маковые. По ним ходят комбайны и тракторы, гудят машины, наполненные зерном.

И только слева и справа, впереди и позади темнеют высокие гряды гор.

Улицы аила ровные, и дома на них стоят ровно в ряд, как школьники на линейке. Дома из глины. Есть старые, а есть новые. Старые – с плоскими крышами, с маленькими окошками. Ну, а новые – побелены, и крыши на них железные или черепичные, и окна в них светлые.

Дома окружены невысокими глиняными заборами – дувалами. Подойдёшь к дувалу, и всё видно. Что возле дома делается, что в саду.

У всех есть в аиле дома, да не все в них жить привыкли. Аил – не пастбище, а всё равно возле некоторых домов юрты стоят. Маленькие и большие. Летние и зимние. Из верблюжьего войлока, с тундуком наверху – отверстием для выхода дыма. Как дом ни хорош, а иному старику в юрте лучше. Привыкли старики жить и кочевать в юртах – не хотят спать в доме.

Вот и у Ашира рядом с новым домом стоит юрта. Прямо в саду, между двумя персиковыми деревьями. Там бабушка и дедушка живут. А мама с папой и Ашир в доме.

Бабушка и дедушка тоже в дом заходят. И едят там, и радио слушают. А спать в юрту уходят.

Но однажды вот что случилось.

Как-то на перемене пришла Светлана к третьеклассникам. Хотела посмотреть, вышли ли ребята в коридор, чтобы класс проветрить. Видит: все ребята вышли, а Ашир не вышел. Глаза у него блестят, лоб покрылся испариной.

– Уж не захворал ли ты? – забеспокоилась Светлана. – Дай-ка лоб попробую.

Попробовала, и верно: у Ашира температура. Градусник поставила температура высокая. Кашляет Ашир, нос у него мокнет.

Светлана уложила Ашира у себя в кабинете, дала ему лекарство от простуды.

Вечером к Аширу отец с матерью пришли. Увидели сына в чистой, тёплой постели, рядом медсестру, успокоились:

– Ничего, поправишься. Вон как за тобой ухаживают!

Ушли. Часа не прошло, как прибежала в кабинет старушка, бабушка Ашира:

– Отдай нашего верблюжоночка! Пусть дома лежит!

– Нельзя, бабушка, – попыталась возразить Светлана. – У мальчика температура. Завтра доктор приедет.

А бабушка и слышать ничего не хочет:

– Не говори так, побойся аллаха. Разве бездомный наш верблюжоночек, чтобы тут лежать? Не сирота. Сколько джигитов вырастили, все дома болели. Отдай!

Спорили они, спорили, но всё без толку. Светлане бы настоять на своём! Но побоялась она старую женщину обидеть.

Бабушка забрала Ашира. Домой привела – и прямо в юрту.

Родители Ашира хотели возразить, да не решились. Побоялись старую мать обидеть.

Положили Ашира в юрте на подстилку, накрыли одеялами, бараньим салом накормили.

Утром Светлана пришла проведать Ашира. Увидела его в юрте, испугалась:

– Что же вы наделали! Сквозняк здесь, ночь холодная была! Простудите мальчика ещё больше.

Бабушка что-то колдовала возле внука и даже не посмотрела на Светлану. Возле головы Ашира стояло несколько плошек с кумысом. Видно, он и от кумыса отказался.

Стала Светлана слушать больного, а у него в груди хрипит хуже вчерашнего. И температура не спадает.

Светлана сделала укол, чтобы температуру снизить, а когда врач приехал, пришлось санитарную машину вызывать.

– У мальчика был грипп, – сказал врач, – а теперь воспаление лёгких началось. Простудили вы его за ночь в юрте.

Тут уже и бабушка ничего не могла возразить: отправили её «верблюжоночка» в больницу.

Через три недели вернулся Ашир домой.

Пришёл он в школу – и сразу к Светлане:

– Уж не сердитесь на бабушку за эту юрту! Старенькая она. Думала лучше сделать…

– А я не сержусь на бабушку, – сказала Светлана. – Я на себя сержусь. Если бы не отпустила тебя домой, то и в больницу ты не попал бы! В другой раз умнее буду!