Текст книги "Не... спаситель мира?! (СИ)"

Автор книги: Сергей Плотников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 18 без правок

Проснувшись, я несколько секунд просто слушал долетающие звуки и вдыхал запахи, невольно улыбаясь. Зэта возилась у двухкомфорочной плитки – полноценной кухни в комнате общежития не предполагалось, как и установки пищевого комбайна. Девушка негромко погромыхивала посудой и мурлыкала песенку себе под нос. Тихая семейная идиллия… Которую так грубо разрушил прилично набитый рюкзак, стоящий на табуретке: бросился в глаза, стоило мне их открыть. Чёрт! Совсем не отказался бы, затяни Филиппов со сборами и оформлением документов. Но нет, в этот раз у него все вышло сделать в срок.

– Доброе утро! – радостно поприветствовала меня Зэта, крутанув зажатой в руке ложкой на длинной ручке.

– Доброе, – признал я. Синта уже переоделась в тонкие летние камуфляжные брюки и куртку, поверх которой на время готовки повязала фартук. Зрелище получилось премилое! Конечно, выбор одежды производился по критериям, от эстетики далеким: нам пришлось поломать голову, подбирая синте облачение для экспедиции. Чтобы и сенсорам мешало работать по-минимуму, и при этом не рвалось от случайно задетого сучка.

– На завтрак у нас омлет с зеленью, овсяная каша, тосты с ветчиной и кофе-латте, – с ясно видимым удовольствием отчиталась девушка. – Через пять минут можно садится за стол!

Тут же её лицо выразило некоторое сомнение, а взгляд скользнул мне за спину.

– Если ты, конечно, голоден…

– Ужасно хочу есть, за ночь проголодался! – почти не покривил душой я, сам так же оглядываясь на крепко увязанную веревкой стопку упаковочного картона.

Четыре дня назад мы занесли в комнату сто двадцать килограмм сублимированного мяса со специями в фабричных коробках – спрессованного и нарезанного в виде этаких чипсов. Хочешь – жуй с пивом, хочешь – бери с собой на охоту или в длительный поход. Соотношение пищевой ценности к килограмму массу для второго применение идеальное! На природе из обезвоженных консервов почти любое простое блюдо приготовить можно – только крупа нужна либо макароны, котелок и вода. Да, вода – это главное:

«Для достижения рекомендуемого минимального значения энергии требуется поглощение примерно 89 килограмм пищи»

Счетчик килограмм проседал каждый раз, стоило мне вдоволь напиться воды, чая или сока. Создавалось полное впечатление, что целенаправленно поглощаемая закуска к пенному напитку, даже не пытаясь перевариться в моем желудке, сразу проваливаясь в пространственный карман – и только смешиваясь с водой, начинала перерабатываться. Ну и… хорошо, наверное?

Завтракали мы вместе – в смысле, я не торопясь, насыщался, а Зэта, сидя напротив, с умиротворенным видом привычно наблюдала за этой картиной. Последние четверо суток нам не нужно было куда-то спешить, что-то делать (кроме набора биомассы, что её!) – и мы с радостью подарили их друг другу. Держались за руки, смотрели вместе фильмы и сериалы, удобно устроившись на диване и обложившись подушками. Благодаря последнему я сделал в общем-то ожидаемое открытие: под хорошее зрелище сорок килограмм чипсов в день нечувствительно сожрать в общем-то даже и не сложно…

Еще синта мне все эти дни готовила, сходу монополизировав эту обязанность. Что мне оставалось только приветствовать: категорически не хотелось питаться лишь необходимой для поглощения вирит-комплексом сухомяткой! Я думаю, синевласка меня еще и от стирки с уборкой отстранить попыталась бы – но эти функции современная бытовая техника, принадлежащая общежитию, успешно решала для всех жильцов совершенно самостоятельно. Хотя вот например, как самая обычная по виду стиральная машина умудряется одежду не только сушить, но и отглаживать, я так и не понял…

…Разумеется, я в мыслях нет-нет, да и сравнивал Зэту и Хоук. Делать этого, учитывая все обстоятельства и различия синты и колдуньи, конечно, не стоило. Но… что называется, пытаясь не думать о белой обезьяне, я невольно делал это, наоборот, чаще. Вот удивительно, но супергероиня в быту сама скорее нуждалась в заботе. Домашние дела для Птицы всегда были если не в тягость, то обязанностью, которую ей, пока она командовала Джаз и Оборотнем, попросту не было на кого скинуть. А забить – ответственность не позволяла.

Может, именно потому у нас и забуксовали приготовления к помолвке – мы оба оказались не готовы к потенциальному бракосочетанию. Я не потрудился узнать, как Ястреб себе представляет семейную жизнь с кем-то – не путать с вынужденным молодежным общежитием на базе «Защитников», у меня даже мысли не закралось, что для неё между нашим тогдашним сожительством и новой формой общественно-одобряемой связи будут какие-то отличия. А сама Хоук… скорее всего, нахваталась представлений о браке еще в детстве, глядя на одинокую мать и семьи соседей.

Можно винить слепой случай, стечение обстоятельств и происки противников. Но если посмотреть правде в глаза: в итоге и получилось, что получилось не в последнюю очередь потому, что мы перестали друг друга понимать. Вернее, зашли в своих отношениях в область, где понимания никогда и не было. А заранее не романтично и скучно согласовать, чего оба от себя и второй половинки ждем – не догадались.

Более того, боюсь, я бы не выучил этот самой жизнью преподанный урок – если бы не бегство из США и столь контрастная с прошлой жизнь в России. Мозги мне прочистило знатно. Отнюдь не уверен, что смог бы в полной мере наконец оценить, как мне на самом деле повезло с Зэтой – девушкой, заведомо выбравшей мою сторону и ради этого отказавшейся от всего своего. В прямом смысле. Вплоть до жизни. Авансом, навсегда. На этом фоне её недостатки, вроде невозможности родить мне биологическое потомство или жестких обводов корпуса под одеждой вместо мягкой теплой кожи, несколько мешающих наслаждаться обнимашками, честно говоря, совершенно терялись.

А Хоук… Наверное то, что я испытывал к ней сейчас можно назвать чувством вины. Её влюбленность – для меня она тогда пришлась как никогда кстати. Я ведь не знал, что верну синту уже в течении ближайших месяцев – у меня вообще не было никакой гарантии, что получится хоть что-то. Да, я спас Птице жизнь, помог преодолеть кризис суперспособности и не мутировать, дал время и возможность без риска взять магию под контроль. Но и сама она дала мне душевные силы не опустить руки.

Да и не справился бы я с воскрешением Зэты без ресурсов супергеройской базы, и средств, заработанных через «Небесный свет». И потом зарплата одного из директоров-учредителей мне очень пригодилась. А что я теперь мог дать Птице взамен? Вряд ли удаленное курирование создания ракетной системы высотного вывода элементов рефлектора можно считать адекватным ответом. Работа – она работа и есть…

– Время, да? – я заметил, как выражение лица синты неуловимо изменилось.

Девушка молча кивнула.

Ну что ж. «Я тебя бросил, потому что выбора не было, но взамен спасу наш мир, где ты спокойно сможешь жить дальше!» – звучит хоть и пафосно, но, во всяком случае, не выглядит жалкой отговоркой. Вполне себе хорошая, годная отговорка. Правда же?

* * *

Воздушный порт наукограда состоит из двух частей. Огромнейшая площадка для разгрузки дирижаблей напоминала космодром из фантастических книг: поистине безбрежное поле, заложенное без зазоров гиганскими бетонными шестигранными плитам. Поверх, разумеется, всё это пространство расчерчивали потертые и битые непогодой линии разметки, несколько ослабляя визуальный эффект «твердого озера» – но в остальном сразу чувствовалось, что это именно порт. С махинами ангаров и складов, ничуть не уступающих размерами небесным гигантам и целым городом другой собственной инфраструктуры.

Взлетно-посадочная полоса для крылатых и бескрылых машин тяжелее воздуха скромно притулилась у противоположной окраины Лобачевского, и на фоне соседа-гиганта казалась маленькой, прямо-таки камерной. Как и здание находившегося рядом вокзала ни в какой сравнение не шло с «небоскребом на боку» только длинной в три километра, тоже носящим гордое звание аэровокзала – только для неспешных небесных китов.

Местные байки гласили, что новички всегда путались, откуда им вылетать. И это несмотря на помощь умных программ и андроидов. Слишком уж, мол де, силен оказывался контраст, чтобы поверить, что вот из этого маленького уютного домика открывается быстрый путь в любую точку страны. Баек я этих успел наслушаться от инженеров, доводящих шасси Зэты до ума – потому сильно удивился, действительно почувствовав… некоторую неуверенность в правильности выбора пути, следуя за синтой по пустым лестницам и коридорам. Зал ожидания, конечная точка маршрута, и вовсе оказался маленькой опрятной комнаткой с мягкими диванчиками и трогательными тюлевыми занавесками на окнах. И он даже оказался, о чудо, не пустым!

– Тина-а… Что тебе непонятно во фразе «ты со мной не летишь»?

– Аргументация. Вам необходима моя поддержка в работе на территории НИИ, это прописано в вашем трудовом договоре. Филиал «Северо-восточный» относится к обособленной территории НИИ…

– Да я туда уже десять раз летал без тебя – в этот раз ты чего рвешься?! – перебил свою электронно-механическую секретаршу Михаил.

– Только четыре раза, и в роли подчиненного низового уровня, которому не требуется ничего организовывать, – безжалостно припечатала кибердевушка, сменившая ради поездки свой неизменный белый халат на тонкое модное пальто. И… что? Накрасила ресницы?!

– Покидать рюкзаки в попутный вездеход и самим влезть следом – вот и вся организация, – похоже, мы подошли к середине спора, а не к началу, Филиппов явно утомился общаться со своей помощницей. – И ты прекрасно сможешь отследить все удаленно, благо, сейчас не начало века… Я ведь, в конце концов, даже пассажирское место на тебя не забронировал.

– Я прохожу по разнарядке «оборудование», в ведомственном рейсе 4319 есть запас по грузоподъемности. А сидеть во время длительного нахождения в статическом состоянии мне не требуется, – мастерски проигнорировав предыдущий аргумент ученого, развернуто высказалась андроид.

Я уже знал, что помощников, точнее, помощниц ученых в предельно человекоподобной форме централизованно на всю страну выпускает опытное производство НИИ Система Автоматизации. По сути подобные роботы максимально возможно близко стояли к понятию «эмуляция искусственного разума». Когда здешними кибернетиками была доказана невозможность создания ИР из ИИ, именно по такому пути пошли ученые-роботехники и программисты из России. Да-да, тот самый «ассиметричный ответ» и «свой особый уникальный путь, не имеющий аналогов», как мы умеем.

Собственно, из-за этой особенности пэ-о своей помощницы Филиппов и не мог Тине прямо приказать отстать. То есть мог, но каждый прямой приказ, не связанный с непосредственной научной темой (то есть организационные и административные заморочки) потом требовалось писать пространную объяснительную. Потому мой уже можно с полным правом сказать шеф предпочел вяло спорить с машиной дальше. Точнее, продолжил, пока не вмешалась Зэта.

– По моему анализу, организационная помощь вам, Михаил Сергеевич, может пригодится в предпоследней точке маршрута, полевом постоянном научном лагере «Эль-четырнадцать», – сообщила спорщикам синта. – Однако, для работы там требуется техника стандарта защиты не ниже шестого. В том числе и по климатическим причинам. Коэффициент отражения вашей искусственной кожи, Тина, показывает, что деполимеризация силиконового композита начнется уже через тридцать минут при внешней температуре минус двадцати пяти по Цельсию. А косметика кристаллизуется и осыплется и того раньше.

Ого, значит, мне не показалось на счет ресниц!

Электронная помощница научного сотрудника, выслушав спич, замерла на секунду, а потом молча повернулась на каблуке – и вышла из зала.

– Спасибо, – устало поблагодарил меня руководитель нашей маленькой экспедиции. – Не знаю, что на Тину нашло. В последние несколько дней она ведет себя страннее обычного. Но тесты проходит.

В подтверждении слов Михаил продемонстрировал мне экран своего ПКУ с зелеными отметками.

– С другой стороны, менять помощника – все проклянешь. Они когда новые – дурные-предурные, все приходится объяснять… Так что лучше буду как все, терпеть.

– Вы отдали Тине распоряжение «приглядывать» за тем, как ведутся работы над моим шасси, – опять вмешалась Зэта. – Это не типовая задача, скорее всего поведенческий сбой как-то связан с этим фактом.

– С-спасибо. За информацию, – в этот раз благодарность досталась по адресу, синте. Впрочем, Михаил, конечно, не понял, что именно она имела в виду, а я-то сразу вспомнил её первые шаги в новом теле. И феноменальную реакцию инженеров – тех самых, что до последнего проводка и гайки корпус Зэты ранее изучили. Занятно, что Тину именно на этом моменте переклинило. Занятно и очень показательно…

…И абсолютно бесполезно для нас на данный момент. Всё, экспедиция началась – время сосредоточится на главном.

Глава 19 без правок

Северо-восточный филиал встретил нас ярким солнце и морозом всего в минус пятнадцать. Субъективно даже казалось, что тут теплее, чем в оставленном несколько часов назад Лобочевском. К сожалению, рассмотреть островок из закаленного стекла и высокопрочного бетона в бескрайнем море тайги у меня толком и не получилось: вездеход-двухзвенник до нужного нам Л-14 нашелся буквально сразу же и уходил в рейс он спустя всего час после посадки нашего транспортно-пассажирского ведомственного борта. Пока нам выделили место в пассажирском кунге, пока навьючили на внешний багажник на крыше наш нехитрый скарб – времени на экскурсию не осталось.

Зэту, кстати говоря, сначала попытались отправить кататься на крыше вместе с вещами, признанными недостойными грузового отсека (или туда не влезшими). Но Михаил так и не успел вмешаться, запрещая перевозить мультиизмерительный комплекс вместе с мощным вычислительным модулем вне защищенного от внешних воздействий объема – синта справилась сама.

Простодушно улыбнувшись командиру двухзвенника (да-да, именно командиру – не путать с водителем!), моя девушка сообщила, что с радостью примет задачу внешнего охранения во время движения и скромно попросила модифицированную под элекроподжиг «сайгу». И тут же добавила, что если передача оружия никак не возможна, то она прямо сейчас сделает рогатину из подручных материалов сама – ведь безопасность людей, движущихся сквозь дикую тайгу, прежде всего!

Судя по лицу командира, видение, как чужой андроид насаживает на пику медведя-шатуна, случайно попавшуюся на пути рысь или росомаху поразило мужика в самое сердце. Или, скорее, то место организма, которое у него отвечает за любовь к составлению развернутых отчетов о нештатных ситуациях на пути следования. Короче, синту мне едва ли в руки не всучили, и очень ласково попросили не отпускать от себя. Совсем. Пока не доедем.

* * *

Асфальтовых эстакад в аномальной зоне никогда не строили – до открытия тут трех порталов относительно (по меркам необжитой тайги) недалеко друг от друга, эти десятки тысяч квадратных километров кедровников, бурелома и дикого зверья и человека-то, что называется, только по большим праздникам и видели. Сейчас через лес пробили и продолжали поддерживать просеки (в словосочетании «северные джунгли» не так много шутки, как может показаться), а грунтовые дороги и броды летом могла одолеть и легковая машина, немного адаптированная к бездорожью. Вот зимой и в межсезонье двухзвенники реально решали, оставаясь единственным доступным средством передвижения на дальние расстояния.

Один минус числился за этими мощными плавающими вездеходами: они и по идеальной трассе редко разгонялись выше тридцати километров в час. А уж через заваленный снегом лес… Тут мог бы здорово помочь дирижабль или вертолет, но вот беда: полеты вглубь зоны или транзитом через неё строго запрещены. И не без причины, конечно же. О которых я в числе прочих интересностей узнал от попутчиков, охотно принявшихся впихивать в «свежие уши» весь запас накопившихся местных баек и небылиц.

Впрочем, сотрудников полевых лагерей, вынужденных мотаться туда-сюда по требованию техники безопасности – смена не более четырнадцати дней – понять можно легко. Окон в кунге нет, правда, есть камеры внешнего обзора и экран… который часами показывает медленно сдвигающиеся назад стволы деревьев. Встать и походить толком негде, выходить наружу без разрешения командира транспортёра тоже нельзя – остается тупить в ПКУ или болтать…

Почему основанный как наблюдательный пост Л-14, основанный лет этак сорок назад (что я только не запомнил после полутора суток выслушивания баек!), все еще носил название «полевого лагеря» я понял, едва нам позволили выбраться на укатанный гусеницами снег импровизированной площади между… н-да, контейнерами и бытовками. Тоже сделанными в форм-факторе контейнеров и когда-то сюда притащенные все теми же вездеходами.

Жилые помещения, лаборатории, административные и хозяйственные постройки – все это, словно из кубиков, было собрано из жилых и обычных контейнеров. Одно временное (ха-ха!) здание умудрились сделать аж трехэтажным! Причем было заметно, что лагерь рос, что называется, «естественным образом», без изначально разработанного плана – и потому никаких прямых улиц тут не наблюдалось. Зато над головой во все стороны тянулся хаос кабелей и проводов, опирающийся не только на покосившиеся деревянные столбы, но и магистрали трубопроводов разной толщины.

Даже мне сразу стало понятно, что любая попытка убрать слово «полевой» из описания этого места немедленно спровоцирует реакцию греющего в Лобачевском высокие кресла начальства. А именно, полетит приказ «привести все в порядок» и «прекратить бардак!» Для научного поселения, естественно росшего сорок лет и теперь существующего по принципу «ничего не трогай, пусть работает» подобная перестройка обещала надолго поставить крест не только на исследовательской, но и на любой другой деятельности. И не только в силу потому, что «легче снести и построить заново, чем сделать нормально из этого».

Л-14 «затыкал» собою самый… наверное, правильнее будет сказать – неприятный портал в кластере. Возникший там, где ранее располагалось известное только аборигенам «плохое место», пространственный пробой убил вокруг себя все живое на расстоянии трех сотен метров. Подходить ближе можно было и даже проводить рядом некоторое время – но не больше нескольких часов, иначе проблемы в организме исследователя начинали нарастать как снежный ком. Пока не прибивали человека нафиг.

И да, к порталу нужно было именно подходить. Потому что техника начинала отказывать уже на значительном отдалении. Сначала сложная и незащищенная, потом военная, лучше всего изолированная от внешней среды – а потом и самая простая. Например, запросто могло не выстрелить ружье – потому пилот аэросаней по совместительству оказался еще и лучником. А Зэте (формально мне, на самом деле) все же перепала вполне официально рогатина – напороться в мёртвой зоне на медведя редко кому удавалось, но прецеденты за сорок лет зафиксированы были.

Сам Л-14 располагался от нужной нам точки в 30 километрах – потому и понадобились сани. Летом же научные сотрудники вынуждены были пересаживаться на влекомые лошадьми телеги! Так что нам в какой-то мере повезло – снег в этой части Сибири уже полтора месяца как лёг. Или не повезло – потому что последний километр все-таки требовалось пройти пешком. Если наст нас не удержит – грудью и лопатой пробивая снежную целину, потому что я не очень себе мог представить, как на охотничьих лыжах двигаться с синтой в обнимку. Ведь к порталу, как-то нет-нет да и вызывающему сбои в электронике и в самом лагере, отчего в нем и использовались без модернизации выстраданные схемы, нам самим нужно было подойти вплотную.

* * *

Зэта начала ко мне жаться еще на полпути, сообщив о лавинообразном нарастании ошибок в периферии и сбоях в работе центрального процессора. Отказоустойчивость позволила бы синте некоторое время так существовать, давя проблемы за счет запаса быстродействия и алгоритмов исправления ошибок, но предпочла спрятаться «в домик», в смысле, сесть ко мне вплотную, обняв за плечи. Судя по пойманному краем глаза движению – Михаилу тоже резко захотелось отказаться под защитой, но принципы все-таки пересилили. Водила саней и так пялился на не желающего навсегда замирать андроида как на диво-дивное. Даже спросил, когда транспорт остановился у почерневшей немаленькой медной табличке, прибитой к толстой ёлке: «с мотором – стой!»:

– Из «Систем автоматизации» новая модель? Скорее б на поток поставили, у нас в ангарах болваны как спички горят после месяца эксплуатации, не успеваем отсылать в ремонт, даром что по армейскому стандарту защищенные…

Особенно колоритно эта реплика прозвучала на фоне того, как пилот ловко и привычно откину решетчатую площадку прямо на кожухе толкающего винта, куда немедленно забрался, занимая стрелковую позицию с луком и заранее вытягивая из тула первую стрелу. Не намного менее безобидную, чем пулю крупного калибра: я разглядел острейший керамический наконечник, под которым прятался контейнер не иначе как с ядом.

– Каждый раз вижу это и даю себе зарок: больше ни ногой! – прокомментировал Филиппов от кромки мертвого леса. Наст, к счастью, действительно слежался и снега поверх него насыпало по местным меркам самую малость: обувь проваливалась по щиколотку. Куда больше мешало идти то, что нам с Зэтой приходилось шагать одновременно, как в каком-то парном танце. О том, чтобы расцепиться, не было и речи: синта попыталась вытянуть руку в сторону от меня – и тут же отдернула, словно обожглась.

– На болото похоже, – поделился я своими впечатлениями в ответ. – Там тоже деревья умирают…

– Да нет же! – раздраженно перебил меня глава нашей экспедиции. – Портал! Ты не представляешь, как тебе повезло, что ты не видишь того, чего вижу и чувствую я!

«Сенсорные сверхспособности!» – наконец дошло до меня. В обычной мирной жизни Михаил так редко давал повод вспомнить, что он сверх, что я даже не сразу понял, о чем он.

– То есть, ты видишь, где находится пробой в пространстве? – уточнил я.

– Скорее, слышу, – скривился сверх. – Представь себе стену, внутри которой прорвало трубу с горячей водой: облака пара скрывают все вокруг и четкий звук бьющей между кирпичами воды… Только стены нет, и вместо воды… гадость!

Через пять минут совсем уже унылый научный сотрудник остановил наше движение.

– Ближе не нужно, датчики должны достать. Скажи Зэте, чтобы ориентировалась по моей руке… сжатый пробой во-он там.

– Начинаю сканирование, – напряженным голосом отозвалась синта самостоятельно.

Что ж, скоро все выяснится. Все искажения, навязанные магией – или что там «хлещет» из дырки на месте портала? – отфильтрует моя способность. А вот физические параметры я так быстро не смогу изменить. И у нас получится то, что пока не удавалось никому: добыть не искаженную Изменением информацию про другой мир. Ну или хотя бы отголоски этой информации. И если все получится…