Текст книги "История Древнего мира"

Автор книги: Сергей Нефедов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

АРИЙСКИЙ ПОРЯДОК

Горе побежденным.

Тит Ливий.

Каким был мир после катастрофы? Пустынные заросшие лебедой поля, высохшие каналы с белеющими на дне костями, трупы на дорогах и в развалинах домов, черные пепелища городов и деревень, храмы с проломленными стенами, низвергнутые статуи богов, запустение и разруха…

Изредка на равнине встречались сложенные из каменных глыб башни – жилища тех, кто остался в живых. В новом мире можно было жить только в башнях и уцелевшие крестьяне, объединившись, строили себе маленькую крепость, в которой пережидали набеги. Каждый год то с одной, то с другой стороны налетали отряды колесниц, широким фронтом пересекавшие равнину. Воины жгли поля и требовали дань – незаплатившие обрекали себя на осаду и голод. Голод и мор свирепствовали повсюду; разлагавшиеся трупы вызывали болезни; чума опустошала деревни и города-лагеря.

Завоеватели жили в городах-лагерях, в Хаттусе, Аварисе, в Хане на среднем Евфрате. Рядовой воин имел десяток-другой рабов, которые обрабатывали для него поля в городской округе. Завоеватели-скотоводы называли этих рабов "головами" и почитали за скот; в Китае их называли народ-скотина, "чуминь", в Спарте – "илоты", в Риме – "клиенты". "Головы" часто использовались как монета; ими возвращали долги и платили штрафы. Каждый воин имел несколько рабынь-наложниц, причём закон разрешал сожительствовать одновременно с рабыней и её дочерью, начиная с 10-12 лет. За пределами городской округи в каменных башнях жили зависимые крестьяне, они платили тяжелую дань и у хеттов назывались "царскими рабами"; в Спарте это были "пэриеки", а в Риме – "плебеи". Арийский порядок был везде одинаков, несмотря на расстояния и века. Лишь благородные завоеватели и их потомки имели право называться "свободными" и участвовать в народном собрании, избиравшем царя. Цари были первыми среди равных, они правили вместе с собранием "свободных" и возглавляли их на войне. Благородные воины владели виллами и наложницами – но предпочитали радостям мирной жизни войну; война была их образом жизни, единственным занятием для "настоящих мужчин". Это была война-охота, нечто вроде спорта – ведь противники были беспомощны перед боевыми колесницами. "Свободные" сражались на колесницах по трое: один управлял конями, другой колол копьем, третий стрелял из лука. Каждую весну тысячи колесниц выходили из городов-лагерей – это выглядело, как праздник, воины украшали свои шлемы пышными султанами и пели боевые гимны. Лавина двигалась туда, где еще можно было грабить и жечь – на упорно встающие из пепла города Сирии или на уцелевший в северном Двуречье торговый город Ашшур. Кое-где на окраинах ещё сохранялись последние крепости цивилизации – и одной из этих крепостей были Фивы, небольшой городок на юге Египта.

ИМПЕРИЯ ВСТАЕТ ИЗ ПЕПЛА

И вот князья этих стран приползли на

своих животах, чтобы нюхать землю

перед силой его величества…

Анналы Тутмоса III.

На юге Египта, там, где Нил делает небольшую излучину, располагался Фиванский оазис. Сюда не дошли колесницы гиксосов, здесь сохранились храмы и города, это было последнее прибежище жрецов и фараонов. Согласившись платить дань, фиванцы сумели использовать передышку, которую им дали варвары, они переняли оружие противника и оснастили свою армию колесницами. Через сто лет после катастрофы египетские войска двинулись на север, гиксосы были разгромлены и бежали в Азию.

Началась эпоха Нового Царства. Постепенно восстанавливались города и храмы, снова наполнялись трудовым людом деревни. По-прежнему проводились смотры «царских людей», и идущие вдоль шеренг писцы говорили, кому идти в земледельцы, а кому – в армию. Армия фараонов сражалась в Сирии и с каждым годом все дальше отбрасывала варваров от границ Египта. При фараоне Тутмосе III Египетская Империя вступила в бой с повелителями Востока – митаннийцами и хеттами. Двести лет поля Сирии сотрясали битвы колесничных армий; тысячи колесниц, сталкиваясь, разлетались в куски и хоронили под обломками воинов. Цивилизация одержала победу над варварами; в 1312 году в битве при Кадеше фараон Рамзес II нанес хеттам решающее поражение.

Хетты ХIV века были уже не те, что в эпоху войн-охот трехсотлетней давности; они до какой-то степени окультурились и переняли многие обычаи покоренных народов. У них были храмы и самодержавные цари, писцы и законы – но воины с султанами по-прежнему каждую весну выезжали на колесницах из ворот Хаттусы. Египтяне в свою очередь позаимствовали обычаи хеттов; их солдаты безжалостно убивали и грабили, а по возвращении армия гнала за собой десятки тысяч пленных. Их продавали на рынках, и они были столь дешевы, что даже садовник или пастух мог купить себе раба. Сотни рабов вместе с другой добычей подносились в дар храмам – в особенности храмам фиванского бога Амона. Храм Амона в Карнаке близ Фив был одним из чудес света, а его главный зал изображал собою весь мир: колоссальные колонны в виде увенчанных цветами стеблей папируса поддерживали небесный свод с луной, солнцем и звездами. Стены храма были покрыты золотом, а от Нила к главным воротам вела аллея каменных львов – сфинксов.

Великолепные храмы были символом Нового Царства, так же, как великие пирамиды – символом Древнего Царства. Величие храмов заставляло народ падать ниц перед Амоном-Солнцем и его сыном, фараоном. Сестра фараона считалась "супругой Амона", она обитала в полутьме храма и на золотом ложе вступала в священный брак с богом, роль которого исполнял сам фараон. Амон-Солнце был богом справедливости, защитником бедных, предшественником Христа; сотни его храмов стояли по всей стране, и народ приходил к нему как к заступнику, "спасающему робкого от гордого". Однако фараону Эхнатону показалось недостаточно быть сыном Солнца – он провозгласил себя самим Солнцем и приказал вырубить имя Амона с каменных плит. Народ подчинился Эхнатону, но после его смерти всё вернулось на круги своя; Эхнатон остался в истории как сумасбродный тиран и муж прекрасной царицы Нефертити, точеная головка которой стала символом воплощенного в камне изящества.

ХV и ХIV столетия остались в памяти поколений, как время великолепных храмов, блестящих побед, благополучия и сытости. Вельможи и сановники купались в роскоши, одевались в изысканные белоснежные одежды и носили пышные ниспадающие на плечи парики. Пиршественные залы усыпались цветами, и полуобнаженные рабыни танцевали среди золота и благовоний. Но вот в разгар торжеств всё смолкало: среди гостей появлялся бритоголовый жрец с изображением мумии в руках. Он шел среди пирующих и повторял каждому: "Смотри на нее, пей и наслаждайся жизнью! После смерти ты ведь будешь таким!"

Жрец понимал, что благополучие не вечно – когда-нибудь наступает конец.

КОНЕЦ ИМПЕРИИ

Другое время настало после того,

пустые годы…

Большой папирус Харрис.

После эпохи побед началось время испытаний. В ХII веке на Ближний Восток обрушилась Вторая Волна; через полтысячелетия после первого взрыва Великая Степь наполнилась новыми поколениями, и паровой котел снова не выдержал давления. На юге арии завладели обширным нагорьем, которому дали свое имя – Иран. На востоке племена чжоу овладели долиной Хуанхэ; на западе дорийцы прорвались в Грецию и основали свой знаменитый город, Спарту. Многоязыкое скопище племен обрушилось на Малую Азию; Хаттуса, ещё недавно державшая в страхе окружающие народы, погибла в языках пламени. Двигаясь вдоль побережья на кораблях и колесницах, орда «народов моря» прорвалась к границам Египта – но египетской армии удалось отразить нашествие. Это была последняя великая победа фараонов, берег моря был покрыт трупами врагов и обломками кораблей. Но затем наступили «другие времена, пустые годы», о которых сохранилось мало известий. В стране был голод, власть фараонов постепенно слабела, из пустыни наступали варвары-ливийцы. Как и шумеры, египтяне были миролюбивым народом; постоянное воспитание покорности властям лишило их остатков былой воинственности. В ХII веке армию стали пополнять наемниками-ливийцами, и со временем в долине Нила появились целые военные поселения варваров. Около 950 года ливийцы подняли мятеж и захватили власть, а затем поделили страну между своими вождями на «варварские королевства». Началась кровавая эпоха смут и войн – «египетское средневековье». С юга в страну вторгались эфиопы, с севера – ассирийцы; повсюду царили голод и эпидемии; ирригационная система вышла из строя. Голод и войны погубили большую часть населения, города обратились в развалины, деревни стояли пустыми. Лишь на юге, в Фивах, жрецы сумели спасти храмы и остатки культуры; они правили непосредственно от имени бога, испрашивая указания у оракула Амона. Правда, при этом жрецы не забывали и о себе: они поделили между собой храмовые доходы и стали передавать свои должности по наследству.

К VII веку варвары, наконец, усвоили египетские традиции; ливийский вождь Псамметих I объединил страну и около 650 года попытался восстановить тысячелетнюю Империю. Снова восстали из пепла храмы и города; снова писцы устраивали "смотры" и принимали зерно у "царских людей". Но в 527 году пришли новые завоеватели, персы, а еще через двести лет – Александр Македонский, а потом – римляне. Крестьяне, казалось, не замечали всего этого: они пахали свои поля и сдавали урожай на тока. Поля регулярно переделялись, писцы следили за тем, что и когда сеять, и забирали большую часть урожая в пользу храма или фараона. Фараон – неважно, грек или римлянин – был богом этой страны, и ему поклонялись в храмах. Когда население достигало определенных пределов, начинались голод и восстания. Каратели – греки или римляне – вырезали деревни и заставляли уцелевших крестьян снова пахать свои поля. Завоеватели жили в своем городе, Александрии – так же, как некогда гиксосы жили в Аварисе; они строили дворцы и купались в роскоши, а полуголодная страна терпеливо несла свою ношу. Так продолжалось века, пока, в конце концов, в мир не пришел Христос – но это была уже другая страница истории.

РОЖДЕНИЕ И ГИБЕЛЬ АССИРИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

Я – Синаххериб, великий царь, могучий царь, царь обитаемого мира, царь Ассирии… От Верхнего моря, где закат солнца, до Нижнего моря, где восход солнца, всех черноголовых склонил я к моим стопам…

Анналы Синаххериба.

Теперь нам придется вернуться в Двуречье времен катастрофы, когда на руинах Вавилона росла полынь, и песок затягивал пересохшие каналы. На какое-то время жизнь среди развалин почти замерла; писцы Вавилона погибли, и мы ничего не знаем об этих «темных веках». Лишь в ХIV столетии появились скудные сведения о новом мире – и оказалось, что его хозяевами были касситы, пастушеское племя, принесенное в Двуречье Большой Волной. Касситы были колесничными воинами, они собирали дань с жившего в башнях местного населения и, подобно хеттам, каждый год отправлялись в набег на соседние страны. Между тем, на равнине понемногу восстанавливались старинные храмовые города – Вавилон, Урук, Ниппур; они пользовались самоуправлением, и, как когда-то в давние времена, в них правили знатные и богатые. История началась сначала: катастрофа вернула мир к тем временам, когда демографическое давление было низким, к временам свободных храмовых общин. Должно было пройти время, пока новое Сжатие, голод и войны не породят новую монархию.

Благодаря какой-то случайности на севере Двуречья уцелел обломок древней цивилизации, торговый город Ашшур. Здесь сохранился старинный храм, а местные вожди-жрецы – так же, как когда-то в Шумере, – боролись за власть со знатью и именовали себя царями. Ашшур завел колесничное войско и отчаянно сражался с варварами, перенимая при этом варварские методы ведения войны – истребление тысяч пленных и угон мирных жителей. Постоянные войны разоряли ещё не оправившуюся от катастроф страну; только-только ожившие города снова и снова обращались в руины. В конце ХII века на Двуречье обрушилось новое нашествие. Жившие в аравийских степях племена арамеев приручили верблюда и создали «верблюжью кавалерию». Обходя укрепленные города, отряды арамеев жгли деревни и вырезали население; вскоре большая часть Двуречья была заселена варварами, города пришли в упадок, и лишь Ашшур продолжал сопротивление завоевателям. В эту эпоху войн и нашествий внезапно произошли удивительные перемены, резко изменившие жизнь людей, – наступил Век Железа.

По преданию, первыми кователями железа были загадочные халибы, обитавшие в середине II тысячелетия в горах Армении. В те времена – да и много позже, вплоть до средних веков – печи не давали температуры, достаточной для плавки железа; металл получали в тестообразном состоянии с примесью шлака – но халибы придумали способ избавиться от шлака с помощью длительной ковки. Почти полтысячелетия халибы ревниво хранили свой секрет, ставили заставы в горах и убивали непрошеных соглядатаев. Металлургия железа была великой тайной и великим открытием – ведь железная руда была повсюду; железо было гораздо дешевле меди, и стоило приоткрыться завесе тайны, как новый металл распространился бы по всему свету и преобразил жизнь людей. Это произошло в конце II тысячелетия; настало время железных топоров, пил и мотыг, люди одержали еще одну победу над природой, позволившую им с легкостью корчевать леса и поднимать целину. Однако главным изделием кузнецов оказались не пилы и не мотыги – преклонив колени и принеся жертву богам в присутствии царя и его воинов, кузнецы ковали мечи. Железный меч стал символом власти, объектом поклонения, божеством: варвары Великой Степи втыкали меч в землю и поклонялись ему, как богу. Настало время железных мечей.

Первыми обладателями мечей стали горцы Армении, урарты; в VIII веке они спустились с гор и стали, подобно хеттам, опустошать окружающие страны. Ашшур оказался на краю гибели; Сжатие, война и голод привели здесь к власти военную диктатуру. Царь Тиглатпаласар III (745-727) спешно вооружил свое войско железными мечами; он создал "царский полк" – первый корпус воинов-профессионалов; на смену народному ополчению пришла регулярная армия, содержавшаяся на царские деньги, прекрасно вооруженная, обученная и скованная железной дисциплиной. Это было Фундаментальное Открытие, переворот в военном деле; "царский полк" стал непобедимым оружием на поле брани. "Вот оно, войско ассирян, – говорил библейский пророк Исайя, – легко и скоро оно придет, не будет у него ни усталого, ни изнемогающего, ни один не задремлет и не заснет и не снимется пояс с чресел его, и не разорвется ремень у обуви его; стрелы его заострены, и все луки его натянуты; копыта коней его подобны кремню, и колеса колесниц его – как вихрь".

Создание вооруженной железными мечами регулярной армии породило волну ассирийских завоеваний. Урарты были отброшены в горы, ассирийцы овладели Сирией и Вавилонией, оккупировали Египет и разграбили знаменитые фиванские храмы. Ассирийские цари создали новую великую Империю, охватившую почти весь Ближний Восток. Эта империя была построена на крови: ассирийцы воевали с варварами методами варваров, разрушали деревни, вырубали сады, засыпали каналы. "Я отсек головы воинов и сложил из них пирамиду перед городом, – хвалился один из ассирийских царей. – Я сжигал в огне мальчиков и девочек… Оставшихся в живых пленных я сажал на колья вокруг города, а остальным выкалывал глаза". Так же, как хетты и урарты, ассирийцы пригоняли из походов десятки тысяч мирных жителей и селили их на опустошенных войной землях. Этих поселенцев называли "люди страны"; они получали одинаковые наделы, платили "десятину" урожая и поставляли рекрутов в царскую армию. В VII веке "люди страны" составляли большую часть населения Империи; своими победоносными походами ассирийцы перепахали весь Ближний Восток, перемешали народы, уравняли богатых и бедных и превратили всех в "людей страны". Над однородной крестьянской массой были поставлены чиновники-писцы, получавшие небольшие пайки; в провинции назначались наместники из числа дворцовых евнухов.

Символом великой Ассирийской Империи стала Ниневия – новая столица, возведенная под щелканье бичей десятками тысяч пленных. "Я заново отстроил древние улицы, расширил те, которые были слишком узки и сделал город таким же блестящим, как само солнце", – писал царь Синаххериб. Дворцы Ниневии превосходили всё, существовавшее до того времени; сюда была собрана вся роскошь Востока, а башни и стены города покрывала кожа, содранная с побежденных врагов. У восточных ворот города в клетках на собачьей цепи сидели пленные цари и толкли в ступах вырытые из могил кости своих предков. "Город льва, львицы и львенка", – так называл пророк Наум наводившую страх на народы Ниневию.

Ассирийские цари считали себя наследниками древних царей Двуречья – и окружающий их мир был полон воспоминаниями о прошлом. Ашшур сохранил в своих стенах великие традиции древности: царь был вместе с тем верховным жрецом, энси, и каждый Новый Год он входил в храм, чтобы получить от бога небесный мандат. В Ашшуре, Вавилоне и других "священных городах" сохранялось самоуправление и народное собрание; там, как в далекой древности, правили богатые и знатные. Так же, как в древности, цари боролись со знатью за контроль над храмовым хозяйством, а горожане упорно отстаивали свою свободу от повинностей. "Даже собака свободна, когда она входит в Вавилон", – писали вавилоняне ассирийскому царю. В ответ на требование денег знатные устраивали заговоры и убивали царей, а цари осаждали непокорные города. В 688 году войска Синаххериба взяли штурмом и сожгли Вавилон, но одиннадцать лет спустя царь Асархаддон приказал восстановить великий город. В 627 году вспыхнуло новое восстание, это восстание совпало с новой волной варварских нашествий.

В то время как Ассирийская Империя боролась с буржуазными городами, в Великой Степи происходили перемены, грозившие цивилизации страшной опасностью. В конце VIII века наследники ариев, скифы, совершили новое Фундаментальное Открытие: они научились стрелять из лука, сидя на лошади. Этот подарок судьбы превратил скифов в страшное для окружающих народов племя конных лучников. Увлекая за собой покоренные народы, скифы двинулись на завоевание мира; на земледельческие страны обрушилась Третья Волна. Основной удар на этот раз пришелся на Европу, которая была затоплена бежавшим от скифов обитателями причерноморских степей – киммерийцами. Около 660 года скифы прорвались через Кавказ в азербайджанские степи и подчинили местные мидийские племена; здесь образовалось новое многоязыкое "войско Манды", которое вскоре обрушилось на Ассирию. В 614 году скифы и их союзники разгромили Ашшур, в 612 году – имперскую столицу Ниневию. "Горе городу кровей! -говорил пророк Наум. – Несется конница и блестит меч, и сверкает копье – и множество сраженных, и груды трупов. Без конца тела, спотыкаются о тела убитых…" "Спят твои пастыри, царь Ашшура, покоятся твои витязи, развеян твой народ по горам и некому собрать его. Нет исцеления для раны твоей, смертельна язва твоя. Все, услышавшие весть о тебе, рукоплещут о тебе, ибо на кого не простиралась непрестанно злоба твоя…"

ВРАТА БОГА

Поднимись на холмы разрушенных городов и посмотри на черепа людей,

живших давно и недавно: кто из них был злым и кто из них был добрым?

Разговор господина и раба.

Первый удар Волны пощадил Вавилон: вавилонская буржуазия сама призвала варваров против ненавистных царей. Вавилония на время получила желанную свободу, в нее как бы вернулось прошлое, эпоха трехтысячелетней давности, когда храмовые города были еще молоды и не знали грядущих социальных потрясений. Как раньше, шумели огромные рынки, и к пристани причаливали корабли из дальних стран. Зерно, ткани, рабы, роскошная одежда и утварь – все богатства мира сходились в Вавилоне, и разноязыкие торговцы до позднего вечера расхваливали свой товар. Тут же, на рынке, чинно сидели знаменитые вавилонские менялы и ростовщики, а дальше располагались дома развлечений, дорогие рестораны, где купцы обсуждали свои дела, и дешевые пропахшие пивом трактиры.

В стороне от рынка начинались буржуазные кварталы – глухие высокие стены, прорезанные калитками, а за стенами – прохлада внутренних дворов, садов и фонтанов. Мужчины на улицах носили длинные льняные рубахи, а женщины закрывали лица покрывалами. В центре города располагался храм бога Бэла с колоссальной «Вавилонской башней», зиккуратом Этеменанки. Библейское предание говорит, что древние люди решили построить город и башню высотой до небес и Господь, чтобы не допустить этого, смешал их языки. «И они перестали строить город. Посему дано ему имя Вавилон („Врата Бога“), ибо там смешал Господь языки всей земли». Вавилон действительно был многоязыким городом, самым большим городом тех времен – возможно, в нем проживало больше миллиона жителей. «Вавилонская башня» была одним из чудес света, на вершине её располагался храм, в котором жила жрица, «жена бога»; говорили, что всемогущий Бэл время от времени посещает храм и возлежит со своей женой на золотом ложе.

Храм Бэла был сосредоточием городской жизни; он владел обширными землями и баснословными богатствами, был крупнейшим землевладельцем и ростовщиком. Богатства храма уже не принадлежали всей общине – это была собственность жрецов и служителей, владевших "пребендами", своеобразными акциями этой огромной частной компании. Владельцами пребенд были самые богатые и знатные граждане, ростовщики, купцы и землевладельцы; эта аристократия денег правила городом, занимая все выборные должности. Цари Вавилона были царями лишь по имени; они тоже выбирались народным собранием и каждый Новый Год подтверждали свое избрание в храме – причем, прежде чем допустить в святилище, верховный жрец отбирал у царя знаки власти и подвергал его символическим побоям.

Одной из важных выборных должностей Вавилона была должность главного храмового писца; писцы были носителями древней учености, передаваемой из поколения в поколение в жреческих школах. Они знали древние и современные языки, тонкости ритуалов, культовые песнопения, разбирались в музыке, могли измерить поле и вычислить объем работ на строительстве канала. Жрецы и писцы изобрели солнечные часы и разделили день на часы, минуты и секунды; они наблюдали за небом и создали лунный календарь из недель и месяцев. По расположению созвездий жрецы предсказывали будущее – так родилась астрология, впоследствии распространившаяся по всему миру. Были и другие методы предсказания: гадание по полету птиц, по печени жертвенного животного, толкование сновидений. Жрецы лечили болезни: произносили таинственные заклинания и сжигали фигурку вызвавшего болезнь демона – а если это не помогало, то приписывали лечебный настой из трав. Чудесное и реальное мешалось друг с другом, как на вавилонской карте мира: на ней был достоверно изображен Ближний Восток, реки и горы, но дальше со всех сторон простирался неведомый Океан, а сверху этот мир накрывали семь куполов неба.

Вавилонские цари верили предсказаниям жрецов и тщательно выбирали время для своих военных походов. Поначалу эти походы были удачными, царь Навуходоносор завоевал Сирию, Палестину, разрушил Иерусалим и увел в вавилонский плен тысячи евреев. Массы пленных были согнаны на строительство царского дворца и знаменитых "висячих садов" – садов на высоких, поднимавшихся над городом террасах, построенных для ублажения любимой жены царя, красавицы Семирамиды. Однако после смерти Навуходоносора победы сменились поражениями; Вавилону угрожали новые опасные враги, персы, занявшие место мидян и скифов. Ввиду угрожавшей опасности цари-соправители Набонид и Валтасар потребовали большей власти и установления контроля за храмами. Теперь уже не ассирийские, а собственные цари встали на горло вавилонской буржуазии – и она предпочла договориться с царем персов Киром. Предание говорит, что когда Валтасар пировал в своем дворце, на стене внезапно явились огненные слова, написанные на непонятном языке. Лишь еврейский пленник Даниил смог перевести эти слова: "мене, мене, текел, упарсин". "Мене – исчислил бог царство твое и положил конец ему; текел – ты взвешен на весах и найден очень легким, перес – разделено царство твое и дано мидянам и персам". В эту самую ночь, 12 октября 539 года, персы ворвались в Вавилон – причем из-за обширности города часть жителей узнала об этом только на третий день. Валтасар был убит, через две недели знать устроила торжественную встречу Киру, "улицы перед ним были устланы ветвями".

Царь Кир остался в памяти вавилонян, как мягкий и покладистый правитель, но его сын Камбиз правил, как самодержец. В 521 году буржуазия снова восстала – теперь уже против персидских царей. Огромная армия персов осадила город, но тройные стены Вавилона были неприступны. Осада продолжалась полтора года, жестокий голод заставил вавилонян убивать своих женщин – нужно было избавиться от лишних ртов. В конце концов, Вавилон пал, и три тысячи самых богатых и знатных граждан были посажены на кол. Так закончилась долгая борьба между буржуазией и царями. Вавилон уже никогда не смог оправиться от этого разгрома, великий город постепенно пустел, дворцы и храмы превращались в руины, в глиняные холмы среди пустыни. Теперь их называют "холмами потопа", и туристы со всего мира в молчании смотрят на то, что осталось от великого города. Когда-то здесь шумела толпа на улицах и люди жили, любили и ненавидели; теперь же остались лишь глиняные холмы – символ бренности всего сущего.