Текст книги "История России. Факторный анализ. Том 2. От окончания Смуты до Февральской революции"

Автор книги: Сергей Нефедов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 50 страниц) [доступный отрывок для чтения: 18 страниц]

Таково, по нашему мнению, экономическое объяснение динамики барщины в XVII веке. Эти соображения могут оказаться полезными и при изучении причин восстания Степана Разина. Рост барщины, естественно, вызвал протест крестьян, ярко проявившийся в восстании 1670 – 71 годов. Однако уменьшение барщины, по-видимому, не было лишь следствием восстания – это в значительной мере было следствием падения цен на хлеб.

Что же касается государственных налогов, то, как видно из табл. 1.1, в 1670–1680 годах их уровень существенно вырос и достиг 0,7 пуда с души. Однако это были далеко не те налоги, которые собирали при Иване Грозном и Петре I: в 1707–1716 годах налог составлял около 4 пудов с души.

Таким образом, уровень податей и повинностей был очень низким, в несколько раз более низким, чем в другие эпохи. Нужно добавить, что в 20-х годах XVII века в отдельных районах едва ли не половину населения составляли крестьяне-«бобыли», которые формально не имели земли и не несли тягла. Это были отнюдь не разорившиеся крестьяне, а скорее поселенцы на льготе; они распахивали перелог и осваивали «пашню, лесом поросшую», земли, заброшенные в период кризиса. [60]60
  История крестьянства СССР… Т. 2. С. 367.


[Закрыть]Как отмечалось выше, в челобитных, поданных царю в начале 1630-х годов помещики писали, что их крестьяне сидят на «льготе», и не платят оброков – наоборот, помещики «подмогают» крестьянам из своих средств. [61]61
  Веселовский С. Указ. соч. Т. 2. С. 493.


[Закрыть]Такие случаи, по-видимому, действительно имели место – ведь в условиях острой нехватки рабочей силы землевладельцы были вынуждены переманивать друг у друга крестьян и давать им большие льготы. Например, в селе Пушкино под Москвой крестьяне свыше 40 лет владели церковными землями безоброчно, льготно, и лишь в 1680-х годах стали выплачивать за них оброк. [62]62
  Сахаров А. Н. Русская деревня XVII в. М., 1966. С. 129.


[Закрыть]

Зная уровень оброков и налогов, можно сопоставить их с возможностями крестьянского хозяйства. Попытаемся сначала оценить продуктивность десятины. [63]63
  Мы используем обычную методику, применявшуюся ранее, в частности, И. Д. Ковальченко и авторами «Аграрной истории Северо-Запада России…» (см.: Ковальченко И. Д. Указ. соч. С. 263).


[Закрыть]На озимом поле обычно сеяли рожь, на яровом – овес (с небольшими добавлениями других культур), при этом нормы высева колебались в зависимости от качества земли: на хороших землях высевали меньше, на плохих больше; мы будем использовать стандартные нормы высева, применявшиеся до 1735 года в дворцовом хозяйстве, а именно, 9 пудов на десятину для ржи и 12 пудов для овса. [64]64
  Волков С. И. Крестьяне дворцовых владений Подмосковья в середине XVIII в. М., 1959. С. 116.


[Закрыть]До данным Е. И. Индовой, [65]65
  Индова Е. И. Урожаи в Центральной России за 150 лет (Вторая половина XVII–XVIII в.) //Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы. 1965. М., 1970. С. 145.


[Закрыть]средняя урожайность ржи во второй половине XVII века была сам-3,3, а овса – сам-3,1, таким образом, чистый сбор с десятины составлял 21 пуд ржи или 25 пудов овса, учитывая, что раз в три года десятина оставалась под паром, получим, что средняя продуктивность десятины составляла 15,3 пуда хлеба в год. Как отмечалось выше, крестьянин мог пахать 1,8 десятины на душу, поэтому сбор на душу мог составить 27,5 пудов.

Таковы были теоретические возможности среднего крестьянского хозяйства, если же в действительности крестьянин пахал меньше, но это означало, что он не нуждался в таком количестве хлеба. После вычета 3,5–4,5 пудов оброка и налога у крестьянина, использующего свои возможности, оставалось на потребление примерно 24 пуда. Считается, что минимальная норма потребления в пищу – это примерно 15,5 пудов, и кроме того, в случае нехватки сенокосов какое-то количество зерна расходуется на корм скоту. [66]66
  Нефедов С. А. Влияние революции 1917 г. на динамику потребления пищевых продуктов / Уральский исторический вестник. 2008. № 3. С. 99. Авторы книги «Аграрная история Северо-Запада России. Вторая половина XV – начало XVI века. Л. 1971) полагали (48–50), что минимальная норма потребления равна 15 пудам.


[Закрыть]Однако в XVII веке пастбищ было более чем достаточно, поэтому можно считать, что в среднем крестьянском хозяйстве мог существовать ежегодный излишек хлеба в 9 пудов на душу. Барщинные крестьяне не платили оброк, но пахали на помещика около 0,4 десятины на душу; следовательно они могли пахать на себя 1,4 десятины, и собирать с них 21,5 пудов хлеба. После вычета налогов у них оставалось на потребление примерно 21 пуд хлеба на душу населения.

Конечно, этот расчет является сугубо ориентировочным и приблизительным, мы не учитываем некоторых второстепенных расходов крестьянского хозяйства, например, покупки соли, платы приказчикам и мирских сборов. Но с другой стороны, также не учитываются и доходы от скотоводства, леса, рыбной ловли, которые, вероятно, компенсируют эти расходы.

Таким образом, имеются основания полагать, что крестьяне XVII века жили довольно зажиточно. Это подтверждается имеющимися статистическими сведениями по отдельным районам. А. Х. Горфункель, изучавший хозяйственную жизнь Кирилло-Белозерского монастыря, назвал время после Смуты «золотым веком» монастырского крестьянства. [67]67
  Горфункель А. Х. Указ. соч. С. 117.


[Закрыть]По подсчетам П. А. Колесникова, средний сбор на душу населения в 1620 годы в Тотемском уезде составлял 28–32 пуда. [68]68
  Колесников С. П. Указ. соч. С. 301.


[Закрыть]По некоторым данным, в 1680 – 90-х годах в монастырских селах центральных уездов обычное хозяйство имело от 2 до 5 лошадей, у помещичьих крестьян в среднем было 2,2–2,6 лошади, 1–2 коровы. [69]69
  История крестьянства в России… Т. 3. С. 54–55.


[Закрыть]В Старорусском уезде в 1660-х годах на двор приходилось 2–3 лошади, 4–5 коров. [70]70
  Аграрная история Северо-Запада России XVII века… С. 126, 134.


[Закрыть]В вотчинах Псково-Печерского монастыря в 1639 году средний двор при населенности 5–6 человек имел 3–4 лошади, 4 коровы. [71]71
  История крестьянства Северо-Запада России. СПб., 1994. С. 117.


[Закрыть]Даже крестьяне, бежавшие в 1660-х годах из центральных районов на юг, оказывается, отнюдь не были бедняками: они имели на двор в среднем по 3 лошади и 2 коровы. [72]72
  Новосельский А. Л. К вопросу об экономическом состоянии беглых крестьян на юге Московского государства в первой половине XVII века//Исторические записки. 1945. Т. 16. С. 60.


[Закрыть]

Эти данные согласуются с впечатлением западных путешественников; Олеарий свидетельствует о «громадном изобилии хлеба и пастбищ», о больших пространствах свободных плодородных земель, о том, что в России редко приходится слышать о дороговизне. [73]73
  Олеарий А. Указ. соч. С. 329.


[Закрыть]Как видно из рис. 1.1, индекс хлебных цен (в особенности цен в серебре) резко упал сразу же по окончании Смуты и продолжал падать до середины столетия. Подъем цен в 1657 – 1670-х годах был связан с войной и инфляционной политикой правительства, а затем цены снова упали, причем их реальный уровень в конце столетия был ниже, чем в 1630-х годах – это говорит о том, что посевные площади росли быстрее, чем население.Много повидавший Юрий Крижанич писал, что на Руси «крестьянам… живется намного лучше, нежели во многих местах Греческой, Испанской и других подобных земель, в которых кое-где мясо, а кое-где рыба слишком дороги, а дрова продаются на вес… Ни в одном королевстве простые черные люди не живут так хорошо и нигде не имеют таких прав, как здесь». [74]74
  Крижанич Ю. Политика. М., 1997. С. 261, 286.


[Закрыть]«Ведь всем известно, – продолжает Крижанич, – что в нашем королевстве крестьяне устроены гораздо лучше, чем в некоторых соседних странах, где боярские люди и воины безнаказанно обижают земледельцев». [75]75
  Там же. С. 360.


[Закрыть]

Высокий уровень жизни крестьян нашел отражение в высокой оплате сельскохозяйственных рабочих. Запросы поденщиков в 1630-х годах были столь велики, что монахи Иосифо-Волоколамского монастыря не могли подрядить крестьян для обработки своей пашни. «Люди стали огурливы, в слободу посылаем для жнецов нанять, и нихто из нойму не идет, не страшатся никово», – жаловались монахи. [76]76
  Цит. по: Горская Н. А. Указ. соч. С. 293.


[Закрыть]Не шли работные люди и на Тульские заводы – так что правительству пришлось обязать крестьян соседних деревень работать определенное число дней взамен уплаты обычных налогов (это была практика, аналогичная существовавшей у турок). [77]77
  Inalcik H. The Ottoman State: Economy and Society, 1300–1600//An Economic and Social History of Ottoman Empire. 1300–1913 / Ed. by H. Inalcik, D. Quataert. Cambridge, 1993. P. 62.


[Закрыть]В таблице 1.4. приведены некоторые данные об оплате сельскохозяйственных и городских рабочих.

Р. Хелли собрал большое число данных о заработной плате неквалифицированных рабочих в 1635–1725 годах. [78]78
  Hellie R. The Economy and Material Culture of Russia, 1600–1725. Chicago; London, 1999. Р. 45 – 453.


[Закрыть]Большинство этих данных, однако, относится к олонецким медеплавильным заводам и к короткому промежутку 1669–1674 годов. Если исключить весьма специфические олонецкие данные, то окажется, что средняя поденная плата на протяжении столетия составляла 5 копеек (10 денег). [79]79
  Ibid. P. 451.


[Закрыть]Р. Хелли определяет среднюю цену ржи в этот период в 58 коп. за четверть, [80]80
  Ibid. P. 14.


[Закрыть]не учитывая изменения размеров четверти, которая в 1678 году была увеличена с 6 до 8 пудов. Поскольку медианная цена Р. Хелли учитывает экстремально высокие цены периода медной инфляции (и высокие цены Поморья), то она представляется существенно завышенной, тем не менее, приняв эту цену, мы получим, что хлебный эквивалент поденной платы составлял от 8,5 кг (при 6-пудовой четверти) до 11,3 кг (при 8-пудовой четверти) ржи.

Эти данные согласуются с имеющимися сведениям о динамике потребления в европейских странах. Практически повсюду в Европе поденная плата в начале второго европейского демографического цикла (в начале XVI века) в пересчете на хлеб составляла 9 – 12 кг, а в конце столетия (и в конце цикла) – 3,5–4,5 кг. [81]81
  Abel W. Crises agraires en Europe (XIIe – XXe siecle). Paris, 1973. P. 189–192, 195.


[Закрыть]Таким образом, российский уровень поденной платы соответствовал обычному уровню начала демографического цикла и был относительно высоким.

Данные Р. Хелли не дают представления о динамике реальной заработной платы. Данных, когда заработную плату можно сопоставить с ценами на зерно, не так много; в таблице 1.4. приведены некоторые из них.

Как видно из этой таблицы, в середине XVII века поденная плата составляла около 10 кг хлеба, затем, в период инфляции и во время последующего периода высоких цен (1654–1679 гг.), она уменьшилась примерно до 6 кг, но с последующим падением цен в конце XVII века заработная плата увеличилась до 14 кг. В 1674 году пуд говядины стоил 56 денег, [82]82
  Курц Б. Г. Сочинение Кильбургера о русской торговле в царствование Алексея Михайловича. Киев, 1915. С. 111.


[Закрыть]и чернорабочий на дневную плату в 15 денег мог купить примерно 4 кг мяса – притом, что 1674 год – это было далеко не лучшее для страны время.

Табл. 1.4. Поденная плата рабочих в XVII веке. [83]83
  Нефедов С. А. Демографически-структурный анализ… С. 115.


[Закрыть]

Итак, состояние России после Великой Смуты было подобно состоянию Европы после кризиса XIV века: обширные пространства опустевших земель, разоренные, полувымершие города, государство, которое требуется вновь восстанавливать – но вместе с тем изобилие земли, лесов, природных богатств, которые достались в наследство немногим уцелевшим. Подобно американским фермерам крестьяне могли вновь осваивать свою страну, могли пахать, сколько захочется, и ни помещики, ни слабое государство пока не осмеливались притеснять их, опасаясь нового восстания. Постепенно крестьяне стали возвращаться в свои родные места, основывать новые деревни и расчищать лес под пашню. Московское государство постепенно «пополнялось» и «приходило в достоинство», и люди за «многое время тишины и покоя», по выражению источника, «в животах своих пополнились гораздо». [84]84
  Цит. по: Милюков П. Указ. соч. С. 47.


[Закрыть]В 1646–1678 годах численность населения (без учета территориальных приращений) возросла с 4,5–5 до 8,6 млн. На Новгородчине в этот период население увеличилось более чем в два раза (но все еще оставалось на треть меньше, чем в 1500 году). [85]85
  Водарский Я. Е. Население России за 400 лет… С. 26–28; История крестьянства России… Т. 3. С. 18; История крестьянства Северо-Запада России. СПб., 1994. С. 90–91. Табл. 4; Аграрная история Северо-Запада России XVII века… С. 90. Табл. 4.


[Закрыть]

Быстрому росту населения не помешала и эпидемия чумы 1654 года, которая была принесена из Персии, и данные о числе жертв которой сильно преувеличивались современниками. [86]86
  Готье Ю. А. Указ. соч. С. 164.


[Закрыть]Олеарий отмечает, что, в целом эпидемии были на Руси редкостью: «Что касается Московской области и пограничных с нею, то здесь вообще воздух свежий и здоровой, как свидетельствуют все жители… здесь мало слышали об эпидемических заболеваниях или моровых поветриях, да и встречаются здесь зачастую весьма старые люди». [87]87
  Олеарий А. Указ. соч. С. 327.


[Закрыть]

Огромную роль в процессе восстановления экономики сыграло строительство 800-километровой «Белгородской черты», которая должна была защитить южные области от татарских набегов и обеспечить возможность земледельческого освоения обширных территорий. Строительство укрепленной линии продолжалось 12 лет (1635–1646 годы), на «черте» было построено 23 города-крепости, несколько десятков острогов, пять больших земляных валов, протяженностью по 25–30 км каждый. В 1648–1654 годах была создана «Симбирская черта», продолжившая укрепленную линию до берега Волги.

В 1642–1648 годах в уездах, расположенных вдоль «Белгородской черты», большинство крестьян было отписано на государя и зачислено во вновь созданные драгунские полки. Крестьяне были освобождены от податей, они жили в своих деревнях, пахали землю, и раз в неделю проходили военное обучение. Казна обеспечивала драгун оружием, и они должны были нести на «черте» сторожевую службу. [88]88
  Чернов А. В. Вооруженные силы Русского государства в XV–XVII вв. М., 1954. С. 139–140.


[Закрыть]Нехватка солдат заставляла зачислять в полки всех желающих, даже беглецов из центральных районов [89]89
  История крестьянства России… Т. 3. С. 128.


[Закрыть]– поэтому сюда держали путь многие беглые. Белгородчина была изобильным краем: урожайность ржи на юге была в 2–3 раза выше, чем в центральных районах, и запасы хлеба в хозяйствах служилых людей в среднем (по 45 известным описям) составляли около 500 пудов (на год человеку хватало 15 пудов). [90]90
  Важинский В. Н. Сельское хозяйство в Черноземном центре России в XVII веке. Воронеж, 1983. С. 19, 30.


[Закрыть]В 1639–1642 годах власти предлагали платить за работу на жатве 7 – 10 денег в день, что в пересчете на зерно составляет 14–20 кг. Это была щедрая плата, в два раза больше, чем платили в Подмосковье – однако зажиточные крестьяне юга не желали работать и за эту плату. [91]91
  Там же. С. 54. Цены см.: Важинский В. М. Хлебная торговля на юге Московского государства… С. 28. Прим. 79.


[Закрыть]Если бы не постоянные войны и татарские набеги, то многие могли бы позавидовать жизни поселенцев юга.

В 1678 году в Черноземном центре проживало уже 1,8 млн. человек, в то время как в старом Нечерноземном центре – 3,5 млн. На Белгородчине насчитывалось 260 тысяч не имевших крепостных боярских детей-«однодворцев» (с семьями), поставлявших в войско 40 тысяч солдат, драгун, рейтар. [92]92
  Водарский Я. Е. Население России в конце XVII – начале XVIII века… С. 106. Табл. 19; С. 155. Табл. 29; С. 167. Табл. 3.


[Закрыть]У служилых людей были крепкие хозяйства: на двор в среднем приходилось 3 лошади и 4 коровы. Небедно жили и дворцовые крестьяне: в Тамбовском уезде большинство дворов имело 2–3 лошади, 2–3 коровы и с избытком обеспечивало себя хлебом. [93]93
  Важинский В. М. Сельское хозяйство в Черноземном центре России… С. 19; Швецова Е. А. Хозяйство дворцовых крестьян Верхоценской волости Тамбовского уезда во второй половине XVII века//Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы. 1966. Таллин, 1971. С. 174–175.


[Закрыть]

«Белгородская черта» стала надежным препятствием на пути татарских набегов. Хотя татары многократно опустошали Белгородчину, им ни разу не удалось прорваться за «черту». С середины XVII века началась прочная колонизация южных областей; сюда устремился поток переселенцев из центральных районов. Со времени строительства «черты» до конца XVII века запашка в южных уездах возросла в 7 раз. [94]94
  Важинский В. Н. Сельское хозяйство в Черноземном центре… С. 9 – 10.


[Закрыть]Благодаря этому, говорилось в докладе Разрядного приказа в 1681 году, «в Московском государстве хлеба и съестных запасов учинилось множество и покупке всего цена дешевая… » [95]95
  Цит. по: Новосельский А. А. Распространение крепостнического землевладения в южных уездах Московского государства в XVII веке / Исторические записки. 1938. Т. 4. С. 29.


[Закрыть].

Это были процессы огромного значения, ведь оттесненное татарами в северные леса русское крестьянство веками пыталось выйти в черноземные степи. После побед Ивана Грозного Русь продвинулась за Оку в верховья Дона – но во время Смуты татары отбросили поселенцев назад в северные леса. Теперь России наконец-то удалось закрепиться в южных степях; это означало, что мощь русского государства будет расти за счет освоения новых плодородных земель. Скученное на севере население получило возможность переселяться на юг, и угроза нового перенаселения отодвигалась на столетия. С точки зрения демографически-структурной теории, процесс колонизации означал расширение экологической ниши – увеличение средств существования (means of subsistence), следствием которого должны были стать уменьшение цен и увеличение реальной заработной платы – те явления, которые действительно отмечались в конце XVII века. Классическая теория демографических циклов делит цикл на три периода: периоды восстановления, Сжатия и экосоциального кризиса. В российском случае вслед за периодом восстановления начался период расширения экологической ниши, период колонизации новых земель, период роста – поэтому демографический цикл оказался намного длиннее обычного, он продолжался около трехсот лет.

1.3. Положение дворянства

Положение высшего слоя элиты, боярской аристократии, в период Смуты и после нее претерпело существенные изменения. Дьяк Котошихин, писавший в середине XVII века, свидетельствует, что к тому времени «прежние большие роды многие без остатку миновались». [96]96
  Котошихин Г. К. О России в царствование Алексея Михайловича. М., 2000. С. 44.


[Закрыть]Переход на сторону королевича Владислава привел к окончательной утрате авторитета «старшими боярами», и после коронации Михаила на сцену вышло новое боярство из среды участников ополчения. Эта новая знать получила от царя поместья и вотчины, но она была немногочисленна, и ее земельные владения не могли сравниться с вотчинами бояр XVI века или с владениями екатерининских вельмож. По росписи 1638 года лишь 14 бояр имели свыше 500 крестьянских дворов, причем их владения были разбросаны по многим уездам. [97]97
  Шватченко О. А. Светская феодальная вотчина России в первой трети XVII века. М., 1990. С. 14, 30, 41; История крестьянства СССР… Т. 2. С. 361.


[Закрыть]Новая знать была сильна главным образом своим положением на государевой службе. «Наследственной аристократии, высшего сословия не было, – писал С. М. Соловьев, – были чины: бояре, окольничие, казначей, думные дьяки…». [98]98
  Цит. по: Соловьев С. М. Сочинения. Кн. V. М., 1990. С. 244.


[Закрыть]

Бояре до некоторой степени сохраняли свое влияние потому, что они исполняли должности воевод-наместников и руководили судами. При Иване Грозном наместничества были упразднены, и суд был передан губным и земским старостам; наместники сохранились лишь в пограничных областях. Во время Смуты (когда вся страна стала пограничьем) воеводства были восстановлены, и административная система вернулась к временам далекого прошлого. Однако теперь воеводы не получали ни жалования от государства, ни установленных «кормов» от населения; они жили «добровольными» подношениями и, естественно, вымогали эти подношения с помощью неправого суда и всяческих злоупотреблений. Так же, как и прежде, правительство меняло воевод каждые один – два года – но это не спасало население от вымогательств. [99]99
  Пресняков А. Е. Указ. соч. С. 68–70; Олеарий А. Указ. соч. С. 357.


[Закрыть]

После Смуты государство находилось в таком же состоянии разрухи, как и экономика. Российская государственная система была в свое время заимствована у Османской империи; ее принцип состоял в том, что крестьяне, имеющие стандартные наделы («выти»), содержат воинов, имеющих небольшие, но достаточные для снаряжения на войну поместья. Кроме поместных имелись также государственные и дворцовые земли, доходы с которых полностью принадлежали казне. Система базировалась на проведении регулярных земельных переписей и на выплате поземельных налогов – это было в своем роде уникальное административное сооружение, равного которому не было в тогдашней Европе. Две катастрофы – 1568–1572 и 1601–1618 годов – полностью разрушили эту государственную систему. Крестьяне добились резкого снижения налогов и оброков – и это обернулось оскудением казны и военного сословия, дворянства.

В прежние времена государство следило, чтобы воины были обеспечены поместьями достаточных размеров; в середине XVI века рядовой служилый на Новгородчине имел 20–25 крестьянских дворов. После Смуты положение резко изменилось. Помещики Шелонской пятины в 1626–1627 годах имели в среднем по 3,8 двора и по 6,2 душ мужского пола на владение, 35 % владений стояли пустыми. Лишь самое богатое, московское дворянство в 1632 году имело на одно поместье (или вотчину) в среднем 24 крестьянина, включая бобылей. [100]100
  Воробьев В. М., Дегтярев А. Я. Указ. соч. С. 47, 48, 138.


[Закрыть]Уход крестьян доводил некоторых помещиков до отчаяния. «Государь нас не жалует, крестьян из-за нас велит выводить, – говорил ливенский помещик Авдей Яковлев, – нас в заговоре человек пятьсот: кто из-за нас крестьян выводит, у тех мы вотчины выжжем, а крестьян побьем, и пойдем до другого государя». [101]101
  Цит. по: Соловьев С. М. Указ. соч. С. 294.


[Закрыть]Яковлева можно было понять: учитывая, что оброки сократились в 2–3 раза, доходы помещиков уменьшились примерно в 10 раз. Петр Петрей отмечал, что первое время после Смуты многие дворяне ходили в лаптях – так же, как и крестьяне. [102]102
  Цит. по: Ключевский В. О. Сказания иностранцев о Московском государстве. М., 1991. С. 86.


[Закрыть]Как отмечалось выше, в 1580-х годах в списках имелось 80 тыс. воинов, из них 65 тыс. ежегодно выходили на южную границу. По сметному списку 1630 года числилось 27 тыс. служилых дворян, из них лишь 15 тыс. воинов могли нести полевую службу; остальные были не в состоянии снарядиться в поход и сидели в гарнизонах по своим городам. [103]103
  Чернов А. В. Указ. соч. С. 125.


[Закрыть]Чтобы как-то поддержать этих служивых, один раз в пять лет им выдавали денежное жалование. В 1648 году давали по 13 рублей; [104]104
  Милюков П. Указ. соч. С. 33.


[Закрыть]эта сумма была эквивалентна 130 пудам хлеба или примерно годовому доходу крестьянского хозяйства – и только.

Таким образом, хотя численность дворянства резко сократилась, социально-экономическое равновесие в структуре «государство – элита – народ» не было восстановлено в полной мере. Доходы дворянства оставались крайне низкими, и дворянство требовало улучшения своего положения путем более строгого прикрепления крестьян к земле – реального введения крепостного права. Эти требования усиливались диффузионными процессами, выражавшимися в стремлении подражать Польше. Продемонстрированное в годы Смуты, а затем в Смоленскую войну военное превосходство Польши побуждало к заимствованию ее порядков – в том числе и крепостного права. Польские порядки были настолько привлекательны для дворянства, что после окончания войны, на переговорах о совместных действиях против турок, князь Голицын говорил, что «русским людям служить вместе с королевскими нельзя ради их прелести, одно лето побывают с ними на службе, и у нас на другое лето не останется и половины лучших русских людей…». [105]105
  Цит. по: Соловьев С. М. Указ. соч. С. 325.


[Закрыть]Князь Иван Хворостинин в 1632 году перешел в католичество, наряжался польским гусаром и собирался отъехать в Литву. В соответствии с фразеологией «свободной» шляхты он называл царя «деспотом русским». [106]106
  Соловьев С М. Указ. соч. С. 317.


[Закрыть]За границей знали о симпатиях русских дворян к Польше: «Главная причина мира великого князя с Польшей – неуверенность в верности подданных, поскольку они связаны клятвой Польше», – говорится в протоколе шведского риксрода. [107]107
  Цит. по: Поршнев Б. Ф. Социально-политическая обстановка в России во время Смоленской войны / История CCCP. 1957. № 5. С. 117.


[Закрыть]

Период после окончания Смоленской войны стал временем дворянского наступления на правительство. Как отмечалось выше, дворяне начали предъявлять свои требования еще перед войной, и им удалось добиться многократного снижения налогов со своих крестьян. «Начавшееся еще перед войной движение дворян не прекращалось и приобретало все более широкие и опасные формы, – отмечал П. П. Смирнов. – К этому полуприкрытому мятежу подчас присоединялись черные слободы и сотни…». [108]108
  Цит. по: Там же. С. 120.


[Закрыть]Дело в том, что облегчив обложение поместных и вотчинных крестьян, правительство было вынуждено увеличить обложение «черных» посадских людей. Между тем в посадах складывалась та же ситуация, что и на селе; здесь существовали освобожденные от посадского тягла («беломестные») боярские и монастырские слободы, куда, стремясь жить на «льготе», уходили посадские люди. Чем больше купцов и ремесленников уходило в слободы, тем больше налогов приходилось платить оставшимся – и естественно, посадские люди требовали включения слобод в «тягло». Посадские общины жаловались на бояр и на монастыри, уводивших у них тяглецов, – однако жалобы попадали в воеводские или в московские суды, где сидели бояре, владельцы «беломестных» слобод. Точно также и дворяне жаловались на бояр и на монастыри, уводившие у них крестьян, – но жалобы попадали к тем же боярам.

После смерти Филарета не стало той сильной руки, которая сдерживала проявление недовольства. Началось время коллективных челобитий, своеобразное «петиционное движение», [109]109
  Смирнов П. П. Посадские люди и их классовая борьба до середины XVII века. Т. 1. М.; Л., 1947. С. 412.


[Закрыть]в котором дворяне и поместные люди все энергичнее высказывали свои требования. Ослабевшее правительство было вынуждено возобновить созыв Земских Соборов – но на эти соборы уже не приглашали представителей от крестьян, новая монархия постепенно теряла народный характер. На Соборе 1637 года дворяне обратились к царю с петицией, жалуясь на то, что в то время как они пребывают на службе, крестьяне из их поместий и вотчин бегут за монастыри, за московских сильных людей, а если дело дойдет до суда, то в приказах волочат по пять, по десять лет и больше. В конце концов беглые крестьяне из урочных лет выходят, и поместья остаются пустыми. [110]110
  Цит. по: там же С. 425–426.


[Закрыть]Дворяне требовали облегчить службу, открыть в городах выборные суды и установить бессрочный сыск беглых. По этой челобитной дворянам было разрешено являться в ополчение по очереди, через год, а срок сыска беглых крестьян («урочные лета») был увеличен с пяти до девяти лет. [111]111
  Смирнов П. Челобитные дворян и детей боярских всех городов в первой половине XVIII века. М., 1915. С. 10.


[Закрыть]«Помещикам понадобилось около десяти лет натиска на правительство, чтобы уничтожить урочные лета, причем выступления армии были весьма бурными», – пишет Д. А. Высоцкий. [112]112
  Высоцкий Д. А. Общественно-политические взгляды поместного дворянства и внутреннее развитие русского государства XVII века. Автореф. дисс… канд. ист. н. Л., 1988. С. 13.


[Закрыть]В 1641 году собравшееся в Москве (по случаю ожидавшейся войны с Турцией) поместное ополчение подняло настоящий мятеж. Современник сообщает, что служилые люди «завели на Москве рокош»; [113]113
  Цит. по: Смирнов П. П. Посадские люди… С. 476.


[Закрыть]11 июля они с «большим шумом» ломились в царский дворец, чтобы подать петицию от имени дворян 44 городов. [114]114
  Там же.


[Закрыть]Здесь впервые упоминается характерное слово «рокош» – так называли вооруженные мятежи польских и венгерских дворян, мятежи, результатом которых было закрепощение крестьян и установление шляхетских «свобод». Таким образом, события развивались по хорошо известному восточноевропейскому сценарию.

В 1642 году в Москве собрался Земский Собор для обсуждения вопроса о турецкой войне. На Соборе сословия снова предъявили свои претензии властям. Посадские люди жаловались на иноземцев, которые отняли их торговлю, и на неправый суд воевод; депутаты вспоминали, что «при прежних государях в городах ведали губные старосты, а посадские люди судились сами собой, воевод в городах не было». [115]115
  Цит. по: Соловьев С. М. Указ. соч. С. 209.


[Закрыть]Дворяне снова жаловались на свою бедность, советовали послать в Азов стрельцов и выказывали свое нежелание воевать. Правительство было вынуждено отказаться от своих планов и вернуло туркам занятый казаками Азов. Летом 1645 году умер царь Михаил Федорович, и в сентябре состоялась коронация его 16-летнего сына Алексея. На эту коронацию прибыли тысячи дворян – почти все поместное ополчение; дворяне снова потребовали установления бессрочного сыска и отмены «урочных лет». [116]116
  Смирнов П. П. Посадские люди… Т. 1. С. 48;. Т. 2. С 10.


[Закрыть]Юный царь неуверенно чувствовал себя на престоле и не мог отказать. Дворянам было дано обещание, что «как крестьян и бобылей и дворы их перепишут, и по тем переписным книгам крестьяне и бобыли и их дети и братья и племянники будут крепки без урочных лет». [117]117
  Цит. по: там же.


[Закрыть]

Таким образом, дворянство добилось реального введения крепостного права – той цели, к которой оно стремилось с 1580-х годов. Следует отметить, однако, что еще до введения крепостного права, по мере преодоления хозяйственной разрухи (и, может быть, в связи с увеличением «урочных лет») положение дворянства постепенно улучшалось. В 1646 году в Шелонской пятине на одно владение приходилось уже 6,8 двора и 22,1 душ мужского пола, а количество пустых поместий сократилось до 14 %. Общая численность служилых дворян в России увеличилась с 27 тыс. в 1630 году до 39 тыс. человек в 1651 году. [118]118
  Воробьев В. М., Дегтярев А. Я. Указ. соч. С. 50, 54; Чернов А. В. Указ. соч. С. 161.


[Закрыть]