Текст книги "Скороспелки (СИ)"

Автор книги: Сергей Калашников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

***

Если поначалу Волдеморта просто корёжило, то потом его ещё и простреливало через всё тело. Подступила тошнота, стеснение в груди, и начались спазмы дыхания. Ближний круг шустро, но без особого успеха носился с салфетками и полотенцами, подавая зелья, размахивая палочками и высказывая предполагаемые диагнозы – каждый понимал, что на Лорда действует сильное проклятие неизвестной природы. Чуть позже, когда приступ завершился потерей сознания, самые доверенные из числа пожирателей разошлись в подавленном состоянии духа, оставив у постели больного одного только Снейпа – признанного авторитета в вопросах целительства.

***

– Счастливо оставаться, Кричер, – попрощалась девушка с домовиком, выходя под руку с Гарри на крыльцо дома древнейшего и благороднейшего семейства.

– Чтоб тебе споткнуться, грязнокровная хозяйка Гермиона, – словно выплюнул ей в спину пожилой эльф.

– Что я слышу? – повернулся к любимой юноша. – Если этот преданный слуга дома назвал тебя хозяйкой, значит мне, всё-таки, удалось тебя порвать?

– Кажется, да, – улыбнулась подруга. – Совсем чуть-чуть, мне кажется. Буквально капельку. Одну.

Молодой человек озадаченно склонил голову набок. Чуть хмурый взгляд требовал объяснений.

– Дело в том, что дефлорация проходит достаточно разнообразно в зависимости от индивидуальных особенностей и завершается, подчас, только первыми родами. А до них некоторые женщины при общении с мужчинами испытывают некоторый дискомфорт. В этом не так-то просто разобраться, потому что болезненные ощущения смешиваются с возбуждением и впечатлениями, производимыми решительными и неудержимыми действиями агрессора.

– А попроще? – несколько уныло попросил Гарри.

– Схожу к врачу, тогда и доложу попроще. Мне-то туда заглянуть нелегко, да и разобраться в увиденном я вряд ли сумею – в этом специалисты понимают, а не ведьмы недоучившиеся, только что начавшие трахаться. И вообще тебе пора начинать водить мотоцикл – через месяц и на права сможешь сдать.

========== Перед шестым курсом. Глава 15. Вечер ==========

Альбус Дамблдор чувствовал себя озадаченным. Вроде бы события развивались и неплохо, но как-то странно. А любая странность может стать как новым шансом, так и полным крахом – всё зависит от контроля ситуации. И контроль этот в последнее время существенно ослаб.

Ещё вчера его шпион и верный товарищ по борьбе Северус Снейп уведомил своего друга и патрона о том, что Тёмный Лорд подвергся воздействию не встречавшегося ранее проклятия, поражающего как самые разные части тела, так и всю нервную систему в целом. Локальные параличи, спазмы, болезненные судороги, приводящие то к скрючиванию, то, наоборот, к непроизвольному вытягиванию тела.

Сегодня кое-что по этому поводу удалось уточнить – каждый приступ страданий непременно завершал обязательный наплыв непереносимой головной боли, после чего на пострадавшего обрушивалась опустошительная слабость.

Опытный легиллимент, каковым являлся зельевар, осмелился с самого краешка прокрасться в сознание больного и приметил, что с защитой разума у него не всё, как всегда – появились прорехи, так и зовущие воспользоваться ими и заглянуть поглубже. Но, опасаясь ловушек, Северус не решился на столь необдуманный шаг.

Как всегда, Альбус соотносил данные о Лорде со сведениями о Поттере. Вчера мальчишка весь день шатался по Литтл-Уингингу, непонятным образом оторвавшись от слежки. Появился только вечером. Зато сегодня с самого утра никуда не выходил из дома, видимо, погрузившись в депрессию после гибели крёстного и ознакомления с содержанием пророчества. И внезапно появился в камине у Молли. Как же он незамеченным ушёл из дома тётки? Неужели, воспользовался отцовской мантией? Просил ключ от сейфа, чтобы взять денег на покупки, значит, говорил из банка. Ну хоть шатался по знакомым и относительно спокойным местам. Хотя, где сейчас по-настоящему спокойно, при фактически открыто объявленной войне, когда враг уже не скрывается.

Возникла версия о связи между чувствами Гарри и состоянием здоровья Тома. Она невольно крепла. Ведь сам факт наличия контакта сомнений не вызывает. Хотя, до сих пор этот канал задействовался только со стороны Волдеморта и по его же инициативе. Неужели ситуация изменилась и соединение было пробито в обратном направлении силой эмоционального напряжения подростка? Может, тоска по погибшему крёстному настолько заполнила сознание бедного ребёнка, что стала оказывать воздействие на Тёмного Лорда?!

Как мог напор переживаний школьника пробить защиту могучего разума искусного легиллимента и окклюмента и привнести страдания в его расколотую душу?! Хотя, Гарри, конечно, очень силен. Особенно в моменты крайнего возбуждения, когда у него буквально сносит все ограничители, как моральные, так и магические. Недавно он это продемонстрировал здесь, в этом кабинете, поставив в беспомощное положение даже его самого – Верховного Чародея Визенгамота. А ведь сильнейшим и искуснейшим старика называли не за красивые глаза. Остановить Поттера можно было только убив, что совершенно перечеркнуло бы все планы. Оставалось с болью в сердце наблюдать за тем, как в вихре гнева неистовствующего подростка гибнут чудесные артефакты и ценнейшие книги, удерживая защиту своего бренного тела только за счёт огромной силы Старшей палочки.

К счастью, тогда мальчик достаточно быстро истощил запас мощи. Сказалась недавняя схватка: хоть и вёл бой, согласно свидетельствам, экономя силы и грамотно распределяя нагрузку по всем бойцам группы, но вымотался знатно. Но лучше не попадать повторно под этот ураган гуманоидного происхождения.

Что ж, пока новая тенденция им определённо на руку. В таком состоянии не то, что вести – нормально планировать активные действия почти невозможно. А уж если подчинённые, видя вождя в таком состоянии, начнут разбегаться – а ведь их и так немного осталось после боя в Министерстве – Тому снова придётся уходить в глубокое подполье. Возможно, даже в одиночестве, во избежание удара в спину. С одной стороны, вариант неплохой, с другой же – выбор места и времени удара будет за противником. А, зная изобретательность бывшего ученика, инициативу упускать опасно. Впрочем, вряд ли он ударится в бега, не приведя себя в хоть сколько-то приемлемое самочувствие. Надо будет попросить Северуса особо обратить внимание на настроения и разговоры среди Пожирателей. Обстановка требует ясности.

***

– Выглядишь загадочной, дочка, – сказала Эмма Грейнджер, убирая в шкафчик сахарницу. – И пропадаешь надолго. Имеешь парня?

– Да, мама. А он – меня.

Женщина на мгновенье замерла. Значит, предчувствия не обманули. Что ж, женская интуиция не такая уж эфемерная вещь. Особенно, когда дело касается чувств, которые рациональному анализу почти не поддаются.

– Он тебя имеет! Так я поняла твою фразу? То есть, что? Вы близки? – больше для проформы уточнила она.

Сидевшая за столом Гермиона только кивнула. Хоть и знала, что мама – свой человек, но всё равно робела.

– Может быть, стоит привести его в наш дом, хотя бы для запоздалого знакомства? – мягко улыбнувшись, спросила мать.

– Лучше уж вы к нам. Я хозяйка принадлежащего ему дома.

Это заявление даже у заранее готовой ко всякому дамы вызвали ступор.

– Хозяйка? – воскликнула Эмма. – Вы и пожениться успели?

– Я и сама этого не понимаю, мама, – вздохнув, дочурка уронила лицо в ладони. – В волшебном мире всё только кажется похожим на привычные нам реалии, но магия с её Нерушимыми Обетами и Магическими Контрактами преподносит сюрпризы и загадывает загадки на каждом шагу. В какие-то моменты кажется, что эта самая магия разумна настолько, что является судьёй и всеведущим надзирателем. А иногда приходит понимание, что это просто дополнительная возможность, равнодушная ко всему, кроме знаний и умений того, кто ею пользуется.

– И? – тревожное напряжение стало почти осязаемым.

– Мы с Гарри не произносили брачных клятв и не выражали согласия вступить в брак в присутствии свидетелей или перед лицом, облечённым полномочиями соединять любящие души. Тем не менее я чувствую свою судьбу связанной с его. И точно знаю, что это взаимно. Не со слов – просто прочитала в его глазах.

– Он действительно тебя любит? – Яркость эмоций – это, конечно, радует, но миссис Грейнджер хотелось деталей.

– У него ко мне ужасно сложные чувства, – Гермиона задумалась, подбирая слова. – Мы с ним близкие друзья и очень этим дорожим. Но совершенно по-разному. Он пойдёт ради нашей дружбы на всё, но, при этом чисто в силу собственной мужской природы, испытывает похотливые желания, направленные тоже на меня, – девушка усмехнулась, – которых сам же боится, потому что опасается за сохранность нашей старинной дружбы, которую очень ценит. А я влюбилась в него совсем девчонкой и дружила из-за этой наивной любви, пока не увидела кубики пресса и сильно развитые грудные мышцы, от которых потеряла голову, словно самка в период… Ну, ты поняла. И сама испугалась собственных желаний.

– Твоя склонность к анализу, доченька, это одновременно и самая сильная твоя сторона, и самая слабая. Но этот парень мне уже нравится.

– Мам! Своди меня к доктору, который по женской части. Мне кажется, что Гарри меня не полностью лишил невинности. И теперь её остатки мешают получать удовольствие при соитии – слишком сильное чувство растянутости при вторжении. Да и в процессе… ну, ты понимаешь, каком, это ощущение сохраняется. Хотя, когда как следует разгоняемся, оно даже радует.

– Завтра и сходим. Поедешь вместе с нами на своём байке.

– Мам! А почему вы с папой добираетесь до работы на мотоцикле, а не на автомобиле, как другие солидные люди?

– Из-за пробок, конечно. В центральной части Лондона они довольно часты. Я ведь тоже научилась водить байк, просто мне больше нравится ехать, обнимая Дэна. А, если за рулём я – он начинает лезть руками… Ну, ты поняла куда.

– Я, если на мотоцикле, надеваю крепкий ремень, за который удобно держаться. И застёгиваю поясную пуговицу кожанки, чтобы лезть руками куда не надо было неудобно, – поделилась соображениями Гермиона.

– Плотная куртка в талию и широкий ремень в брюки. Какая же ты у нас рассудительная! – одобрила идею Эмма.

– Хотя особых поползновений пока не было. Попрошу папу научить моего Поттера водить мотоцикл. Ему где-то через месяц нужно будет сдавать на права. И ещё, завтра я не буду ночевать дома. Хочу поспать в объятиях собственного мужчины.

– Не забудь запастись продуктами и приготовить ужин и завтрак, потому что мужчин необходимо кормить, – ласковая рука растрепала разлохмаченную ветром гриву дочки. – Вот, возьми ещё деньжат – они тебе понадобятся.

– Спасибо, но не надо – Гарри мне целую кучу отмусолил. Сказал, что не умеет тратить, и просил взять эту часть хлопот на себя.

– Очень необычный у тебя парень. Чтобы вот так свои деньги доверять… Вы решили съехаться? – встревожилась мать. Всё-таки есть вещи, которые быстро не делаются, и решения, которые не стоит принимать наспех.

– Специально не решали, но дело к этому определённо идёт, – развела руками Гермиона.

Женщина лишь покачала головой. Если уж этот загадочный Поттер, о котором дочка рассказывала ещё на первом курсе, так изменил их малышку, с ним определённо стоило познакомиться.

***

К Дурслям Гарри вернулся довольно поздно. Подождал около крыльца под мантией-невидимкой пока кто-нибудь не откроет дверь. Этим кем-нибудь оказался вернувшийся от друзей Дадли. И, не замеченный ни одним магом или магглом, Поттер пробрался к себе в комнату. Хедвиг ещё не вернулась – умная птица предпочитала отсыпаться в местном лесочке и навещать хозяина уже после наступления темноты. Угощалась совиными вафлями, пила водичку и, дружелюбно ущипнув хозяина за ухо, улетала в темноту ласковой летней ночи.

– Завтра ищи меня в доме на площади Гриммо, – напутствовал юноша верную птицу, дождавшись, когда та опустится на подоконник. – Тебе там можно будет и передневать в собственной комнате. В той, где жил Клювокрыл. Интересно, а где он сейчас? – как-то постепенно до Поттера доходило, что стоило бы позаботиться о тех, с кем свела его судьба за последние годы. Он ведь очень богат. Не всем так повезло, как ему. У того же Ремуса есть проблемы с устройством на работу, несмотря на то, что волшебник он умелый и человек добрый. Только какой-то поломанный. То есть, закомплексованный из-за своей проклятой ликантропии. Что называется, побила жизнь, а кости так и не срослись.

Укладываясь спать, Гарри продумывал план следующего дня – Гермиона предупредила, что появится только после полудня, так что нужно было сообразить, чем заняться. О том, чем заниматься в обществе подруги у него никаких неясностей не возникало. Любовью, конечно. При мысли о грядущих перспективах на лицо сама вылезала идиотская и, наверно, пошловатая ухмылка, за которую большинство девчонок наверняка прописали бы леща или пообещали чего-нибудь не очень приятного. Хорошо, что его умница принимает его таким, какой он есть. Видимо, этим и отличается любовь от простого влечения.

А с утра нужно будет внимательно ознакомиться с домом, который в прошлом видел только местами. Причём только теми, где занимался приборкой под руководством миссис Уизли в компании её детей и подруги. Тогда они работали исключительно руками.

Невольно возникло подозрение, что эта работа была частью спектакля, поставленного с целью занять хоть чем-то малолетних волшебников, запертых в ограниченном пространстве, потому что количество затраченных усилий никак не соответствовало достигнутому результату.

Ладно, в любом случае, все эти думы подождут до завтра, равно как и размышления о будущем. Точнее, до приезда любимой. С ней всегда думается в разы продуктивней.

========== Перед шестым курсом. Глава 16. Разговор о планах на жизнь ==========

Утром Гарри вышел из дома снова под мантией-невидимкой и опять пошёл к станции, откуда зайцем добрался до Лондона на поезде. От невидимости избавился только перед тем, как спуститься в подземку, где его могли затоптать, даже не подозревая об этом – очень уж многолюдное место. До площади Гриммо дошёл прогулочным шагом, по дороге запасясь продуктами в попутном магазине, а добравшись, скорее принялся за стряпню – возможность колдовать сильно развязала ему руки, а приготовление немудрёных ежедневных блюд давно уже никакой сложности не представляло. К тому же он довольно давно толком не ел, а ведь регулярно напрягаемый организм требовал теперь гораздо больше.

– Кричер! Позавтракаешь со мной? – спросил он домовика, с кислым видом отирающегося около двери.

– Кричер подаст, если хозяин прикажет, – уклончиво ответил эльф, оглядывая ставшую опрятной обстановку – Гарри понемногу напускал разного рода очищающие чары на места, где ему почудился непорядок, да как-то понемногу и навёл чистоту.

– Где гиппогриф по кличке Махаон, что проживал на третьем этаже? – задал Поттер давно мучавший его вопрос.

– Его отправили к Хагриду после гибели хозяина Сириуса.

– А моя сова прилетала?

– Явилась под утро и теперь спит.

– Тебе тоже не помешало бы отдохнуть, верный слуга, – юноша понемногу привыкал к командному тону, поскольку другой это создание, видимо, не понимает. – Порядок в доме я наведу и сам, так что спи спокойно, дорогой товарищ. И не раздражай меня своим брюзжанием, иначе заколдую. А переложить сосиски из кастрюли в тарелку я способен с младенчества, – увидев, что Кричер продолжает топтаться и никуда не уходит, рявкнул: – Марш спать, старый грубиян. И до трёх пополудни даже не вздумай просыпаться!

Плотно заправившись и отправив посуду мыться в раковину, Гарри начал обход дома, по дороге удаляя грязь из коридоров и с лестниц – палочкой это получалось легко и непринуждённо. В охотку и с великой приятностью для колдующего. Причём, одинаково хорошо служили ему обе палочки. И собственная, и Финеаса Найджелуса Блэка. Даже, случалось, для разнообразия помахивал обеими с двух рук одновременно. Иногда получалось забавно. В прихожей сделал перестановку, освободив пространство для мотоцикла Гермионы, заодно перекрасив прибитые к стене головы эльфов в нормальные человеческие цвета, а то от времени они совсем почернели. Зато теперь ассоциировались с фарфоровыми статуэтками и выглядели декоративно. Переколдовал газовые рожки на более яркое горение. Но в меру, чтобы свет не резал глаза. Ногу тролля – своеобразно декорированную подставку для зонтиков – задвинул ко входной двери и оживил её внешний вид неназойливым цветочным орнаментом.

Благодаря многолетнему общению с подругой он успел разучить огромное количество чар на самые разные случаи жизни и теперь с удовольствием вспоминал полезные заклинания, помогая себе трансфигурацией, когда что-то требовало некоторого изменения. Так за делами и скоротал время до появления подруги, к приходу которой приготовил скромный, но доброкачественный ужин.

– Привет! Это ты приделал к лестнице пандус? – спросила Гермиона, проходя за стол.

– Да. Пошли, закатим мотоцикл в прихожую.

– Не надо. Я, как увидела, что ты приготовил для него место, прямо из двери призвала манящими чарами. А у нас тут стало миленько. И я тоже еды привезла.

– На крыльце можно колдовать – оно под Фиделиусом. Мы же вчера смотрели схему. Это антиаппарационный щит над ним не нависает, – напомнил хозяин дома.

Во время ужина ребята ни о чём не разговаривали, ограничиваясь самыми короткими фразами.

– Вообще-то я устала и хотела бы поспать, – сделав смущённый вид, призналась Гермиона, поглядывая, как моются в раковине тарелки, отправленные туда другом. – Так что лезь под прохладный душ и приходи. А я сполоснусь отдельно. В противном случае всё закончится сам знаешь чем, а не отдыхом.

Гарри пожал плечами и отправился, куда послали – он тоже заметно утомился и желания спорить не было вообще.

Подруга ждала его на широкой кровати, укрытая под самое горлышко, и держала глаза закрытыми. Лёг осторожно, чтобы её не побеспокоить, и погасил свет.

– Папа и мама хотят с тобой познакомиться, – прозвучал в темноте смущённый шёпот. – Они уже знают, что мы близки, но откручивать тебе голову не намерены.

– М-м? А папа, когда это говорил, не держал за спиной пальцы крестиком?

Гермиона фыркнула.

– Не волнуйся, папу будет контролировать мама. В крайнем случае, прикроем твоё ускоренное стратегическое отступление. Я пригласила их к нам на выходные. Ты не против?

– Не против, но не знаю, что по этому поводу думает “Фиделиус”. Если я ничего не путаю, то без разрешения Дамблдора твоим родителям сюда не пройти.

– Точно. Что-то я ступила. Тогда сама напрошусь к ним вместе с тобой. Хотя, проще просто заехать, – девушка замолкла, задумавшись. – Хотела поговорить о пророчестве. Если я правильно поняла его полный текст, Волдеморта, кроме тебя, прихлопнуть некому. И покоя для тебя не будет, пока ты этого не сделаешь. Однако, сам ты уязвим не только для него – любой может тебя убить. Но именно Тёмного Лорда категорически не устраивает твоё присутствие на этом свете. Один лишь он не может жить спокойно, пока жив ты.

– Ну да. Ни один не может жить спокойно, пока жив другой, – согласился Гарри. – Но только у меня хватит сил, чтобы победить его.

– В пророчестве не говорится, что только у тебя одного, – уточнила умница: сказывался опыт решения головоломок. – Если будем сами себе придумывать ограничения, можем упереться в них в шаге от решения и биться головой до второго пришествия. Сказано, что у тебя точно хватит, а про остальных не упоминается. Контекст, конечно намекает на твою исключительность, но прямого утверждения нет.

– Действительно. Но все смотрят на меня, как на последнюю надежду, либо как на кость в горле, – задумался парень. – Ладно бы только этот психопат в меня упёрся: для него победа над тем, кто его развоплотил, похоже, вопрос чести. Но ведь и остальные ровно того же мнения. Что-то тут нечисто, ты не находишь, милая?

– Ещё как нахожу. И это вызывает во мне насторожённость. Особенно, по отношению к директору. Члены собранной им труппы, как я поняла, не так много знают. О пророчестве, думаю, один-два.

– Больше, – не согласился Гарри. – В старом Ордене Феникса точно больше. Потому что моих родителей почему-то старались спрятать, причину чего требовалось как-то объяснить. Хотя, это только догадка.

– А совсем не вредно этими догадками обменяться, – мурлыкнула Гермиона. – Ведь догадка о том, что показанная тебе часть Ордена Феникса служила лишь для демонстрации сценок деятельности группы сопротивления Волдеморту, подтвердилась. Вот сейчас – все уверены, что тебя здесь нет, и, смотри, никто тут не толчётся. Можно проверить это от противного – ты демонстративно приезжаешь в этот дом, и он тут же наполняется кипением жизни.

– Не будем с этим спешить, дорогая. А то не сможем мчаться нагишом из ванной в спальню. Кстати! – голос молодого человека приобрёл лукавые нотки. – До сих пор ты обращалась со мной нечестно. Всего осмотрела, ощупала, проверила на разные воздействия, а мне отвела роль подопытного! Прошу внести в план занятий любовью и практическое ознакомление с твоими сокровенными местечками.

– М-м! – молвила девушка. – Как-то я пока к этому не готова.

– Гермиона Грейнджер и не готова! Хогвартс содрогнётся! Да не может такого быть, чтобы отличница и староста оказалась не готова! – шутливо возмутился Гарри.

– Ну ладно. Скоро. Не сегодня и не завтра. Нам сейчас вообще стоит побыть серьёзными и подумать о грядущем. Прикинь! Предстоит тяжёлая борьба с сильным врагом. А ты в прошлом году почти до самого Рождества скрывал ото всех содержание твоих странных снов с указанием дороги к пророчеству. Да вообще из-за разных утаиваний, недоговорок и дурацкой таинственности мною был допущен целый ряд глупейших ошибок. В день окаменения миссис Норрис Рон сказал, что слышать голос, которого не слышат другие, неправильно, отчего ты не стал рассказывать о нём преподавателям. В результате после установления факта твоего владения змеиным языком, я долго не связывала этот никому не слышимый голос с ползающим по замку змеем.

– Ты тогда ещё маленькой была, – возразил Гарри. – А мы с Роном совсем глупыми.

– Спасибо, что меня к числу глупых не приписал, – напряжённым голосом ответила Гермиона. – Однако, попробуем сообразить, что делать дальше. Для начала обратимся к фактам. Итак, те, кто знает о пророчестве, считают тебя важным элементом борьбы против общего врага. Поэтому оберегают, охраняют, присматривают. А что ещё они делают? Мне кажется – ничего. То есть, известные нам борцы со злом берегут тебя в качестве важного аргумента для решительного удара. Но самого к нанесению этого удара не готовят. Иначе с тобой занимались бы не хуже, чем ты с членами Отряда Дамблдора.

– Знаешь, где-то подспудно это и меня беспокоит, – согласился Поттер. – Чувствую себя дубинкой, а не бойцом. Наверно, поэтому и нервный такой. Не нравится мне, как со мной поступает Дамблдор!

– Давай позабудем о чувствах, оставив в работе холодную логику, приправленную раскрепощённой фантазией, – Гермиона прикоснулась носом к плечу своего мужчины, а ладошку невесомо положила на его пресс. – Ты – оружие, от которого скрывают, что оно оружие. Почему? Скорее всего потому, что применение тебя по назначению приведёт к израсходованию. Возможно, расчёт на то, что ты взорвёшься, потому что в состоянии аффекта творишь невозможное. Помнишь, как создал первого Патронуса ради спасения вас с Сириусом. Или, как грохнул Василиска? Обычной железякой! А Квиррелла укокошил? На четвёртом курсе тебя подвергли стрессу трижды.

– Зато на пятом я эффектно влип с разгону, потому что тебя не послушал.

– Забей на меня. И потом, кто там влип – вопрос очень спорный. Засада ожидала чего угодно, только не экстремальных догонялок. Но суть не в этом. Возможно, если бы ты взорвался в момент, когда в тебе присутствовал Волдеморт, предназначение Избранного исполнилось бы успешно. Но тебе для этого не хватило сил.

– Даже страшно стало, – признался Гарри. – То есть, я просто бомба?

– Не знаю. Это лишь первая приходящая в наши маггловские головы модель, – девушка легонько потёрлась носом о друга. – В магическом мире довольно много такого, о чём мы даже не подозреваем, невольно основываясь на представлениях обычных людей. Но жизнь предоставила нам с тобой очень интересную возможность – этот дом, наполненный старинной магией. Здесь имеется весьма осведомлённый портрет настолько несдержанной дамы, что из её речей можно почерпнуть немало сведений. Есть ворчливый домовик. Заметь, не молчаливый. Тут куча опасных предметов, каждый из которых по-своему интересен. Комплекс чар, описанных подробно и доходчиво в добросовестно составленном описании, которое мы разыскали. И немеряная куча бабла, дающая независимость от капризов внешнего мира.

– Последнее особенно приятно, – пробормотал Поттер задумчиво. – Как показывает мой жизненный опыт, в этом мире без денег ты почти ничего не сможешь сделать.

– К тому же, здесь я являюсь твоей законной супругой и хозяйкой, о чём знаем только мы с тобой, домовик, портрет и мои папа с мамой. Все они никому об этом не расскажут.

– Думаешь, можно запереться в этом бункере и послать весь мир в тартарары?

– И начисто потерять мобильность и инициативу? Только в качестве плана “С”, – фыркнула в плечо друга Гермиона.

– А каков план “Б”?

– Ты забираешь свои маггловские документы у Дурслей. Первого августа получаешь права на вождение мотоцикла. Выясняешь, есть ли отделения Гринготса за границей или как перевести в другую страну побольше денег. А потом мы дожидаемся результатов СОВ и, если вдруг что, валим на мётлах через Ла-Манш. Мои уходят отдельно, своим маршрутом и неволшебными средствами.

– А ты летать-то умеешь? – усомнился парень.

– Зачёт сдала, так что пару десятков миль по прямой преодолею, – хмыкнула девушка

– Вот только не надо меня волновать! Вместе отправимся на Молнии, двоих метёлка вытянет, хоть и потеряет в скорости.

– Гарри! Я уверенно держусь в воздухе, просто твой квиддич – полный отстой! – воскликнула Гермиона.

– И это я слышу от любимой после пяти лет общения! – воскликнул Гарри.

– Какое общение? Какая любимая? – прозвучал ответ в тон ему, если не ядовитее. – Ты, оболтус, заметил во мне женщину, только когда я взяла тебя за здесь!

– Эм, – смутился парень. – Будем отдыхать?

– А про план “А” ты меня не спросишь?

– Нет. Сама расскажешь.

Пальчики Гермионы, лежащие на прессе друга, попытались впиться в кожу юноши, но были резко отброшены напряжением натренированных мышц, после чего Гермиона ещё раз потёрлась кончиком носа о плечо друга, обмякла и сказала:

– А куда я денусь? Но об этом утром на свежую голову.

========== Перед шестым курсом. Глава 17. План “А” ==========

Наверно, почти любой школьник скажет, что просыпаться во время каникул с утра пораньше – святотатство. То же самое с не меньшим жаром и железобетонной уверенностью сказал бы Гарри Джеймс Поттер. У него с такими побудками вообще были связаны не самые приятные чувства, поскольку большую часть детства его поднимали не просто рано, а очень рано и гнали готовить завтрак, во время которого радовали длинным списком дел на весь день. Но, как известно, из любого правила есть исключения.

Проснулся Гарри от очень приятного ощущения – Гермиона держала во рту головку его горделиво стоящего достоинства, нежно посасывая её и мягкими короткими движениями облизывала язычком уздечку.

Парень вновь прикрыл глаза и сделал вид, будто ещё не проснулся. В конце концов, есть у человека право на лень и достойный отдых? Особенно у некоторых героев поневоле. Подруга расположилась между его широко раздвинутых ног и нисколько не стесняла. Правда, возбуждение нарастало стремительно, отчего рефлекторно хотелось наподдать, вбившись дальше в рот, надетый на его самый чувствительный орган всего-то на пару дюймов.

Сдержав этот порыв, как и рвущийся из глотки рык удовольствия, Гарри предоставил девушке полную свободу действий, за что вскоре и был вознаграждён – нежные пальчики ласково пощекотали мошонку, прикасаясь сквозь тонкую кожу к яйцам, отчего тело охватило тёплой волной вожделения, прорвавшейся сильной и остро направленной пульсацией, извергнувшейся прямиком в рот подруги.

Похоже, произошедшее оказалось неожиданностью для обоих – ребята замерли, а девушка непроизвольно сглотнула, не отпуская, тем не менее ласкового захвата губами, только положение пальцев на мешочке с яйцами стало другим. Не щекочущим, а охватывающим.

Между тем бодро и уверенно голосующий “За” инструмент мужской любви медленно смягчался, по мере сдутия погружаясь всё глубже в рот подруги, которая явно следовала за ним, пока не упёрлась носом в лобок и не коснулась подбородком мошонки. Выдержав некоторую паузу, на протяжении которой ничего не происходило, Гермиона “отпустила” на свободу заметно уменьшившееся сокровище, которое тут же измерила линейкой в длину и по окружности. Юноша искренне старался не заржать. “Да уж, всякое я слышал про постельные забавы, но чтобы с линейкой… ну, ладно, про такое тоже, но чтобы исключительно как с предметом измерения и в научно-практических целях – такое впервые!”

– Что это было? – тихонько поинтересовался Гарри.

– Утренний стояк, юношеская поллюция и острое разочарование неудовлетворённой возбудившейся женщины в одном флаконе, – жалобным голосом ответила подруга. – Впрочем, если ты ещё не утерял интереса к моим сокровенным местечкам, можешь попытаться помочь с третьим пунктом, – она легла на спину и раздвинула ноги. – Там спереди между складок есть чуть заметный бугорок, который обрадуется, если ты осторожно простимулируешь его языком.

Долго искать не пришлось – Гермиона собственными руками открыла доступ к нужной точке и указала цель мизинчиком. Гарри удобно расположился на животе и осторожно коснулся языком прячущейся от него неровности. “Ну-с, теперь моя очередь экспериментировать.” Провёл снизу вверх, на что партнёрша мгновенно отозвалась одобрительно распахнув ноги ещё шире. Провёл сверху вниз, на что последовал всхлипывающий вздох.

– Это просто пронзительно и именно то, что надо. Попробуй начать с темпа, каким долбишь меня, а потом лижи чуть быстрее, но так же нежно, – подсказала подруга. И Поттер взялся за дело, ясно понимая поставленную задачу. Непривычный к подобной деятельности язык довольно быстро устал, но справиться с задачей успел – тело прерывисто дышавшей девушки задергалось, сбивая парню прицел, но ещё несколько раз лизнуть где надо он умудрился, каждый раз слыша энергичное “Да”, а потом и разочарованное “Всё”, после которого Гермиона перестала дёргаться, а Гарри – стараться дальше. Он просто сместился выше и ввёл отвердевшее за время действий языком “то, что надо” в скользкое и охотно впустившее в себя “куда положено”. И приступил к простым и незамысловатым возвратно-поступательным движениям. Принимали его благосклонно, выражая одобрение мягкими встречными движениями, от которых непрерывно и устойчиво нарастало вожделение, переходящее в наслаждение, завершившееся финальным впрыском с одновременным содроганием двух прижимающихся друг к другу тел.