Текст книги "Ноль (сборник)"

Автор книги: Сергей Елисеенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

В принципе, все в этом рассказе было шито белыми нитками, но за неимением детектора, пришлось пока довольствоваться этим, хотя в будущем я все равно решил не очень доверять этой сказке про плохих и хороших.

Утром, после краткого туалета и умывания в тазике с холодной водой, я почувствовал себя немного лучше и смог даже порасспросить Киану. Ну, конечно, первый вопрос был: где мы все-таки находимся. В ответ я услышал лаконичный ответ, что мы дома, но где этот дом расположен и чей он, я так и не узнал. Похоже, моя собеседница страдала странной болезнью: то она словно фонтан, и ее невозможно заткнуть, то молчит, как рыба, но списал все эти недостатки на счет трудного детства. Тем временем Киана, громко гремя какими-то железяками, стала заниматься странной деятельностью и на все мои вопросы упорно хмыкала себе под нос. Через некоторое время я прекратил свои попытки, осознав их тщетность, и решил подумать над сложившейся ситуацией. И вот что я понял: первое и, наверное, самое главное, похоже, что лишился зрения временно или навсегда, вот только в чем вопрос, второе – я неизвестно где, и третье – за нами охотится неизвестная секретная правительственная служба. Ну что ж, неутешительные выводы, но зато пока я жив. Мои мысли были оборваны прикосновением чего-то холодного к затылку, я дернулся, убирая голову, но тут меня словно пронзила молния, и сознание отлетело от бренного тела, наверное, уже в третий раз за эти сутки.

Когда я открыл глаза, первое, что понял, это то, что мое зрение вернулось, хотя в несколько странном виде: мир вокруг меня – разлитые краски, все размазано и расплывчато. Через несколько секунд мне стало понятно, что я вижу тепловое излучение пространства вокруг себя. Внезапно передо мной возник ярко-оранжевый силуэт.

– Эй, ты меня видишь? Вадим, если да, то кивни. Мне надо проверить настройку визоров, – услышал я голос Кианы. После моего утвердительного движения головой, она приблизилась ко мне и провела черной полоской перед моими глазами. После этих пертурбаций мое зрение стало четче, убралась размазанность в фокусе.

– Теперь лучше? – снова послышался рядом голос Кианы.

– Да, – ответил я. – А что ты со мной сделала? Почему я вижу только тепло и холод? Что у меня со зрением?

– Видишь ли, во время аварии ты, похоже, ударился головой, и были задеты глазные нервы, в результате чего твое зрение было потеряно, возможно, поэтому ты и был помещен в Центр. Я только подключила к твоей зрительной зоне мозга хотлукер [3]3
  Хотлукер – аппарат для искусственного зрения, подключается непосредственно к зрительной зоне мозга через две тончайших иглы и крепится внутри черепной коробки автоматически. Изобретен в 2004 году в КНДР. Патент выкуплен и засекречен Российским правительством в том же году.


[Закрыть], а он автоматически настроился на самый удобный тебе вид. Не волнуйся, если хочешь, я могу его отключить, но тогда ты снова ослепнешь, – ответила мне Киана.

– Нет! Нет! Постой! Пусть лучше так, чем вообще никак. Кстати, а откуда у тебя такая аппаратура, вроде, ты не похожа на подпольного сумасшедшего гения? – спросил я в свою очередь.

– Ну, мой отец работал долгое время на Центр и некоторые приборы брал домой для доработки, вот многое и осталось после него.

– Понятно. Ну, одну проблему мы решили, мое зрение теперь более или менее. Что ты думаешь делать дальше?

– Ну, думаю, что нам нужно немного переждать, пока шумиха вокруг нашего побега уляжется, а потом каждый пойдет своей дорогой, – ответила она мне. Такой вариант меня устраивал, единственное, сколько времени нам придется вынужденно провести вместе. Но и это было решено, мы остановились на двух-трех неделях, как раз за это время друзья Кианы должны оформить визы в какое-нибудь южное государство, поближе к экватору. На мой вопрос: откуда у нее такие друзья, она лишь пожала плечами и сказала, что они очень обязаны ее отцу.

Итак, у меня впереди почти целый месяц в обществе молодой девушки, а затем поездка в тропики. О чем еще только можно мечтать.

Первые дни я не знал, чем заняться: читать или смотреть телик я не мог, а разговорчивость к главным чертам Кианы не относилась. Но она, похоже, решила всерьез приобщить меня к исследованию моих паранормальных способностей. Проявлялось это в ежедневном подключении ко мне всевозможных приборов и проверок моей интуитивности [4]4
  Интуитивность – способность человека предугадывать будущее. Проявляется в виде редких вспышек предстоящих событий. Понятие было описано и изучено впервые в 1939 году учеными фашистской Германии. Впоследствии все данные по изучаемому объекту были засекречены.


[Закрыть], так, во всяком случае, она называла угадывание карт, уворачивание от летящих в меня предметов, преимущественно это были теннисные мячи, но я так и не понял, выяснила она что-нибудь новое обо мне. Примерно на четвертый день нашего вынужденного заточения я, проснувшись утром, не услышал привычного чертыхания Кианы, сидящей за компом. Наверное, спит, подумалось мне. Хотя иногда создавалось впечатление, что для нее сон – это пятиминутная дрема. Тем не менее, я решил самостоятельно приготовить завтрак. А так как адаптация моего нового зрения проходила успешно, то, почти ничего не задев, я направился на кухню. Проходя мимо комнаты Кианы, случайно бросил взгляд на ее постель. Странно застелена, будто никто и не ложился. Наверное, она в ванной, ну что ж, устроим ей маленький сюрприз в виде завтрака от шеф-повара Вадима. После этой маленькой бравады я принялся, собственно, за готовку. Когда все уже стояло на столе и ждало, чтобы быть съеденным, я позвал Киану. Ответом мне было молчание. Я еще раз крикнул, но, похоже, шум воды глушил мои призывы. Тогда я решил лично пригласить ее к завтраку. Подойдя к двери душа, я с помощью своего нового зрения увидел, что как-то странно принимает душ Киана. Ну, если только она принимает его лежа на полу. В ту же секунду я понял, что с ней что-то случилось, может поскользнулась, в общем, неважно, главное, что сейчас она лежит на полу совершенно беззащитная. Я, открыв дверь, бросился к ней, быстро проверил, бьется ли сердце. Были слышны редкие толчки.

– О, Боже! Если она умрет, то я буду в этом виноват. Решил завтрак сделать, идиот, – коря себя, я бегом отнес ее на кровать. Подложив ей под голову подушку, я попробовал сделать искусственное дыхание. Минут через пять моих усилий ее тело снова налилось яркой краской жизни. Наконец, она открыла глаза.

– Что? Где? Почему я здесь? Что случилось? – бессвязно комкая слова, произнесла она.

– Тише, тише. Я нашел тебя в ванной, похоже, ты потеряла сознание и упала, – ответил я.

– Но как? Что ты сделал? Я просто могла умереть там, ты мне жизнь спас. Спасибо! После этих слов она неожиданно обхватила меня за шею, и, прижавшись ко мне, заплакала. А я, как осел, не знал, что делать. Ко мне прижимается плачущая девушка, а как успокоить ее, что говорить – не знаю. Потому я только гладил ее по голове и шептал что-то нежное и успокаивающее. Когда она успокоилась и заснула, я аккуратно опустил ее на кровать и сел рядом. И хотя я так и не увидел ее лица, мне она казалась удивительно красивой.

– Стоп! Придурок, ты что влюбился? – возопило мое второе я.

– Если и да, тебе какая разница, – ответил я самому себе. Хотя, на самом деле, она стала для меня ближе, чем просто друг. Может вид ее, лежащей в ванной не такой неприступной и холодной, помог мне увидеть ее с другой стороны. А может, я просто идиот и сразу не понял, что это моя судьба. Хотя хватит таких мыслей, а то еще действительно окажется, что влюбился. Сейчас лучше подумать о насущном, например, самому позавтракать, а то с этими эксцессами мой желудок остался пуст. После завтрака я решил попрактиковаться со своим зрением и вот что обнаружил: оказывается, я мог по желанию менять глубину восприятия тепла, то есть почти видеть сквозь предметы. После небольших опытов я научился варьировать глубину проникновения своего взгляда так, что смог сначала различить волоски на своей руке, затем кровеносные сосуды и даже движение крови. После таких открытий во мне загорелась жажда исследований, и я решил пробовать искать у себя новые способности. Но, несмотря на все свои усилия, ничего, кроме уже найденного свойства моего зрения, я не обнаружил. А тем временем настал вечер, и за улицей снова снег бился в окно, словно стремился согреться. В коридоре послышались тихие шаги, я обернулся и увидел слабо светящуюся фигурку.

– Привет, – конечно, ничего глупей я сказать не мог.

Но Киана, словно не заметив меня, молча прошла мимо и села рядом на стул. Она сидела, низко склонив голову, и ее лицо скрывали волосы, поэтому я не видел, что с ней, но что-то подсказывало мне, что она словно набирается сил.

– Вадим, я должна сказать тебе одну вещь. Только обещай, что не будешь пытаться вмешаться, – резко повернув ко мне голову, сказала она.

– Ну, я даже не знаю, ты же еще не сказала. Это что, проблема жизни и смерти?

– Обещай! – все так же в упор смотря на меня, повторила она.

– Ну ладно, обещаю, – ответил ей я.

– Видишь ли, охотятся за мной, а не за тобой. Поэтому, если ты улетишь без меня, то тебя никто не будет преследовать. Если ты так сделаешь, то я пойму, – не отрывая глаз, произнесла она.

– Послушай, мы вместе вляпались – вместе и будем выпутываться, так что я буду с тобой до конца, – это сказало мое сердце, а не я. Может позже мне пришлось бы сожалеть об этом решении, но сейчас я чувствовал, что без нее мне и жить будет незачем.

– Вадим, прекрати нести чушь, ты рискуешь жизнью ради какой-то малознакомой девушки! Очнись! В своем ли ты уме? Убьют тебя и даже не заметят. Люди для них – расходный материал. В этот момент мне так хотелось сказать, что я к ней чувствую, но она могла просто рассмеяться мне в лицо после таких слов. Поэтому я, сделав мужественное лицо, что-то начал говорить о долге, о том, что никогда мужчина не бросит женщину, но все это время думая о том, что если она исчезнет, то и я растворюсь, словно капля воды на песке. Может я тогда и нес всякий бред, но она, похоже, так и не поняла истинной причины моего желания остаться с ней.

– Ну ладно, если для тебя твоя жизнь игрушка, то можешь остаться со мной, – в итоге сказала она. После чего встала и, пошатываясь, направилась в свою комнату. А я, предавшись своим мыслям, сидел и смотрел на улицу, где снег вязал в воздухе одному ему понятные узоры.

Утром я поднялся рано и сразу почувствовал запах жарящейся яичницы. – Во дела! Кто это решил похозяйничать на кухне?

Быстро умывшись, я поспешил на кухню, где…. О, Боже! Всегда смотрящая на вас сверху вниз Киана опустилась до готовки завтрака для меня, простого смертного.

– Ты проснулся? А я вот тут решила сделать тебе приятное, – сказала мне Киана, обернувшись.

Или пока я спал кто-то подменил ее на клона, или она просто очень резко изменилась.

– Ну, это… Спасибо, я даже и не знаю, что сказать. Пахнет вкусно, – сказал я и, чтобы скрыть смущение, склонился над поставленной тарелкой. Странная перемена в поведении Кианы меня поразила, но, наверное, в хорошую сторону. Оказалось, что она не такая уж «снежная королева», как мне показалось на первый взгляд. Тем временем я чувствовал на себе ее задумчивый взгляд, словно она тоже увидела меня по-другому. Закончив есть, я вызвался помыть посуду, но был выпровожен с указанием готовиться к испытаниям, каким – так и осталось для меня тайной. Сидя в комнате и раздумывая над превратностями жизни, я не заметил, как кто-то подкрался ко мне сзади и, закрыв глаза, мягким голоском прошептал: «Угадай, кто!» Вот точно в лесу волки сдохли, это же Киана, ее мягкие ладошки я ни с чем не спутаю. Решив подыграть, я аккуратно потянул ее на себя и тут почувствовал, что ее губы находятся рядом с моими. От нее пахло фиалками, и я чуть было не впился в них без особых рассуждений, но разум возобладал и, легонько укусив ее за ушко, отпустил ее руки. После такой захватывающей игры мне пришлось минут пять успокаивать разбушевавшиеся гормоны. Тем временем Киана достала какой-то большой моток разноцветных проводов, принялась их разматывать, по ходу подключая их к стоявшему на столе ноутбуку.

– Что ты такое делаешь? – не выдержал я и спросил.

– Еще одно маленькое обследование, – нежным голоском ответила она мне. И хотя такое объяснение меня мало удовлетворило, я решил промолчать и расспросить ее после окончания процедуры. Закончив свои манипуляции, в результате которых ко мне было прикреплено более сотни различных липучек, присосок и тому подобных вещей, соединенных проводами с компьютером на столе Кианы. После того, как она убедилась, что вся эта мишура сидит на мне плотно и нигде не отходит, она пересела за клавиатуру и принялась что-то быстро набирать. Закончив с этим делом, Киана задумчиво поглядела на меня и снова уткнулась в монитор. Мне это таинство начинало порядком надоедать. Наконец, она подняла голову и сказала, что я могу отлеплять от себя датчики. Я воспользовался этим предложением и тотчас сорвал с себя всю эту мешанину проводов. Когда мое тело вновь обрело свободу, Киана попросила меня пойти в другую комнату и подождать ее там. То я нужен, как никто другой, то выгоняют, как нашкодившего котенка, хотя ладно, все таки интересно узнать, что такое необычное во мне есть. Так, сгорая от любопытства, я просидел почти час, и когда я уже решил встать и самому все узнать, в комнату вошла Киана, держа в руках кипу бумаги. Поймав мой взгляд, она снова как-то странно посмотрела на меня, затем, подойдя, села, и, повернув ко мне голову, сказала:

– Вадим, тебе часто снятся вещие сны?

Вот это вопрос! Я даже как-то растерялся, но тем не менее ответил, что снятся, но я не знаю, вещие ли они, потому что забываю о них. Так что может и сбываются, только я не помню.

– Ты знаешь, у тебя самый высокий коэффициент темпоральности, который когда-либо был у человека с 1935 года.

– Извини, Киана, но мне это ни о чем не говорит, – посмотрел на нее я.

– Хм… Извини, я забыла, что ты не очень подкован в таких вопросах. Просто при должной тренировке ты сможешь предвидеть будущее периодом до одного месяца, а также могут появиться новые способности в твоем ощущении времени.

– Вот так, ни фига себе! Так получается, что я это… Как там… Ну, будущее могу предсказывать, – сказал я.

– Ну, если упрощая, то да. Но ты также сможешь и изменять его. При определенном опыте, конечно, – произнесла Киана.

– А ты бы не могла помочь мне освоиться с этой… Как ты ее назвала? А, темпоральностью, ну, если тебе, конечно, не сложно, – спросил я.

– Если ты хочешь, то я могла бы тебе помочь, но ты должен мне доверять, потому что некоторые вещи тебе покажутся странными, – ответила она.

– Да без проблем. Даже если мне придется голым ходить ради таких способностей, можешь делать со мной все, что хочешь, – с улыбкой прошептал я, подсаживаясь ближе. Но Кианой, похоже, опять овладела холодность снежной королевы и она, смерив меня презрительным взглядом, встала и вышла, бросив через плечо, что тренировки начнутся с завтрашнего утра.

Утром я понял, что такое странные вещи в ее понимании, потому что меня разбудил холодный душ, а когда я вскочил, то мне в лицо полетел, ярко сверкая в утреннем солнце, огромный столовый нож. Еле успев убрать голову, я увидел в дверях улыбающуюся Киану.

– Доброе утро, Вадимчик. Я рада, что в первую тренировку ты остался жив. Обычно гибнут более восьмидесяти процентов испытуемых, так что ты в числе счастливых двадцати процентов выживших. А теперь иди вытирайся, и мы приступим к следующей части упражнений, – все с той же улыбкой произнесла она. Мне оставалось только подчиниться. О следующих опытах над моей личностью лучше умолчать, но скажу только, что некоторые были довольно глупы, на мой взгляд, а остальные, похоже, делались с расчетом лишить меня жизни или убрать пару лишних конечностей. Тем не менее, шли дни, и я чувствовал, как во мне что-то меняется. Я стал чувствовать, когда должно случиться что-то, угрожающее моей жизни, но дальше небольших предчувствий пока не продвинулся, хотя Киана сказала, что мои способности могут до конца раскрыться только после сильного эмоционального стресса. Ну что ж, мне пока хватит и того, чем я сейчас обладаю. На тринадцатый день нашего совместного сожительства Киана стала готовиться к нашему отъезду. В чемоданы было собрано все мало-мальски ценное, что было в нашем жилище, причем всевозможные приборы занимали главное место в списке вещей. Хотя мои пожитки уместились в одну небольшую сумку, мне придется тащить все, что набрала с собой моя спутница, но я не жаловался, ибо меня грела любовь. Хотя, конечно, мой позвоночник не оценит эти высокие слова. Итак, вот и последняя ночь в нашем обиталище, ставшем мне почти родным за эти две недели. Мы сидели на кухне и болтали, когда у меня случилось предвиденье. Я вот так просто об этом говорю, хотя на самом деле меня будто облили холодной водой, а потом добавили кипятка. В общем, я вскочил, опрокинув стул и посмотрев на Киану, хотел сказать, что я почувствовал, но она, видимо, поняла по моему взгляду, и тут же, взяв меня за руку, усадила обратно.

– Тихо, успокойся! Все нормально, так бывает в первый раз. Расслабься! Постарайся запомнить, что тебе привиделось, – твердо произнесла она, глядя на меня.

– Я… Я не знаю, все так реально, будто это уже случилось. Если так будет каждый раз, то лучше мне сразу застрелиться, – вытирая холодный пот, сказал я.

– Нет, просто твой организм адаптируется к новым способам получения информации, в последующее время тебе будет легче предвидеть, и не будет таких сильных эмоциональных встрясок, – попыталась обнадежить меня Киана.

– Скажи, что ты видел. Только если тебе будет опять плохо, постарайся дышать глубже и закрыть глаза, это поможет мозгу справиться со слишком большим объемом информации, – продолжила она.

– Хорошо. Я постараюсь. Все происходит в аэропорте, мы идем куда-то, но тут по нам начинают стрелять, и ты… О, черт, так больно… Подожди, – сейчас пройдет… Кажется, все… После того, как начинают стрелять, мы бежим, но они все ближе и ближе, серые тени, словно это совсем не люди, а что-то другое. Вот одна пуля попадает мне в ногу, и я падаю, ты стоишь надо мной и не знаешь, что делать, но вот еще один выстрел, и ты отворачиваешься и бежишь дальше. А я лежу, ко мне подбегают эти тени, и боль охватывает все мое тело, а дальше – темнота.

– Хм… Ты знаешь, твое предвиденье очень полное для начинающего таймфилера [5]5
  Таймфилер – человек, обладающий способностями предвидеть линии альтернативного будущего, при хорошей тренировке также способен менять временную постоянную. Термин впервые стал употребляться в США после ряда сбывшихся предсказаний Джима Конескера. Правительством были приняты меры по изоляции этого человека, но название, появившееся в прессе, так и осталось нарицательным.


[Закрыть], наверное, в твоем роду были предсказатели или ведуньи, и твоя генетическая память дала о себе знать. Но, тем не менее в альтернативном будущем возможна твоя смерть, хотя линия вероятности такого исхода событий очень большая, в принципе любое будущее может быть изменено, ведь оно еще не произошло. Так что будем надеяться, что ты сможешь изменить временную постоянную, – произнесла Киана.

– Ха, ну последуем старому выражению, что каждый человек – творец собственной судьбы, – с наигранной бравадой сказал я, не забыв подмигнуть ей.

– Ладно, хватит об этом. Завтра трудный день, и нам нужно выспаться, так что по кроватям, – ответила на мою шутку уже прежняя снежная королева Киана.

Ну и ладно, пойдем спать, – сказал я сам себе и, допив чай, отправился в постель. Но, похоже, в эту ночь мне не суждено было сомкнуть глаз. Часа в три мне захотелось пить и я пошел на кухню, по дороге увидев мерцающий свет в комнате Кианы.

– Наверное, опять со своими приборами возится, наша супер-ученая, – подумал я, но за дверью раздавались странные звуки. Решив проверить, все ли в порядке, я приоткрыл дверь, а там плачущая на кровати Киана. Вот это да, у меня даже челюсть отвисла. «Мисс Неприступность» второй раз плачет у меня на глазах. Но может я и дурак, но далеко не бездушный камень, и, подойдя к ней и обняв, мое сердце тоже стало биться не так, как прежде.

– Ну что? Что такое случилось, Киан? Перестань! Все хорошо, мы завтра уезжаем. Забудь то, что было здесь. Это как будто плохой сон, – попытался успокоить ее я. Но причина слез была понята мной неверно, так как она лишь отмахнулась и продолжала самозабвенно поливать подушку.

– Ты не понимаешь… Мне просто… Если ты умрешь, то я тоже (звук упавшей слезы), – прошептала Киана. – Наверное, ты думаешь, что я дура, потому что говорю тебе только сейчас, но моя жизнь не располагала к романтике и любовным делам, так что… В общем, я очень привязалась к тебе и, наверное, я люблю тебя. После этих слов я взлетел к звездам, упал на солнце, в общем, словами описать такое невозможно. Обняв ее еще крепче, я понял, что тоже не могу без нее. Чувства душили меня, я не мог сказать ни слова, только прижимал ее все крепче. Она, наверное, ощутила то же, что и я, потому что ее губы коснулись моих и… такого поцелуя я не ожидал. Словно пламя обожгло и сразу же проникло вглубь меня, заполнило каждую частицу моего тела. А затем были и жаркое тело Кианы, и крики, и вздохи, ну, в общем, вы поняли.

Утро. Так хорошо я себя еще никогда не чувствовал: расслабляющая истома наполняла меня, было лень пошевелить даже пальцем. Из этого радужного состояния меня вырвал летящий в лицо чемодан. И хотя я был еще в полусне, реакция сработала отменно, тело словно подбросила пружина, – и вот я голый, но готовый к любым опасностям, стою у кровати.

– Ха, ха! Вот это у тебя видок. Ты хорошо смотришься без штанов, – раздался у двери смех Кианы.

– Ах, ты гадкая! Да я… – после этих слов я кинул в Киану подушку, но она угнулась и, продолжая сверкать улыбкой, сказала:

– Тебе пятнадцать минут на сборы, у нас самолет через час. Так что одевайся и вперед, к светлому будущему.

После такой тирады я не выдержал и, подбежав, обнял и закружил ее по комнате.

– Сумасшедший! Хватит! Мы опоздаем! Отпусти меня! – задыхаясь, кричала мне Киана.

– Только после поцелуя, – поставил я несгибаемые условия.

– Хорошо, хорошо!

И вот поцелуй, от которого хочется улететь в небеса.

Мы выходим из подъезда, садимся в такси и мчимся в аэропорт. Возле терминалов, как всегда, толкучка, и мы решаем подождать в кафе. Время пролетает незаметно, и вот уже нам пора идти. Поднявшись из-за столика, я заметил, что кто-то смотрит на меня. Быстро оглянувшись, но ничего так и не заметив, я отнес это к моей буйной фантазии. Пройдя к выходу из кафе, я оглянулся. Возле барной стойки стоял мужчина в джинсовом костюме и пристально меня разглядывал, значит, предчувствие не обмануло. Мгновенно развернувшись, я устремился к стоявшей у таможенного контроля Киане. Внезапно из-за угла кафе вышли несколько мужчин и направились наперерез мне прямиком к Киане. Она, похоже, узнала одного из них, так как широко открыла глаза и стала что-то кричать мне, но из-за шума толпы я ничего не услышал, но все равно понял, что нас, похоже, нашли, и бросился, расталкивая людей, к Киане. Но дорогу мне резко преградил один из мужчин, в это мгновение я понял, что он сейчас ударит меня в грудь. Словно вспышка прорезало мое сознание это предчувствие и, недолго думая, я резко наклонился. Каково было мое удивление, когда над моей головой действительно просвистел кулак. Резко выпрямившись, я ответил ему той же монетой, то есть зарядил ему в солнечное, да так, что он отлетел на пару метров. Времени удивляться своей силе не было, и, обогнув лежащее тело, я устремился дальше. Тем временем двое уже подбежали к Киане и, крепко держа ее за руки, тащили куда-то. Ярость овладела мной, мою женщину трогают два каких-то урода! Как ракета на второй космической я мчался к ним, и вот я уже вижу их тепло совсем рядом, один вытягивает руки, словно пытаясь остановить меня, но я и не заметил этой преграды, просто смел его, другому просто досталось по голове, и он благополучно потерял сознание. Схватив Киану за руку, я, не останавливаясь, тащу ее к выходу на взлетную полосу. Все это время я чувствовал все как в замедленной съемке, но сейчас словно кто-то нажал кнопку перемотки, и все понеслось с ужасающей скоростью. Вспышка слева…

Еще одна… Что-то больно бьет в ногу, я почти падаю, но Киана удерживает меня. Внезапно я осознаю, что начинает сбываться мое предсказание. Но времени думать над таким необыкновенным фактом нет, так как сзади нарастает топот и слышатся еще выстрелы. Вдруг перед нами словно из-под земли вырастает тень, тут же грохот выстрела. Я не успеваю ничего сделать, как Киана бросается вперед, ее хрупкое тело принимает летящую смерть, предназначенную мне. О, Боже! Нет! Этого не может быть! Ее тело бросает ко мне, и я, держа ее на руках, смотрю в глаза и вижу, как холод другого мира заволакивает их. Но странно, она улыбается.

– Ты жив, – это главное… Беги! – шепчут ее губы.

Слезы не дают дышать, я держу ее голову, она продолжает улыбаться и смотреть на меня.

– Я люблю тебя! Прости, что не сказала раньше, – с трудом говорит она.

– Нет, нет! Так не должно быть, – бессильно кричу я.

– Любимый, беги! – вместе со вздохом вылетают из ее груди эти слова. И я чувствую, как сердце прекращает свой вечный бег.

– Вернись, пожалуйста, – шепчу я, наклонившись над ней, но она уже не здесь. В этот момент раздается еще один выстрел, и я вижу, как пуля впивается мне в грудь. Но нет, она еще летит. Я чувствую, что с моим ощущением времени что-то не так, но сейчас надо действовать. Одним прыжком я оказываюсь рядом с обладателем пистолета и резко бью его в шею, моя рука медленно рвет кожу, брызжет кровь, застывая в полете, я вижу ужас на лице этого человека, но сам не чувствую ни ненависти, ни ярости, только ощущение знания. Тем временем мои пальцы выходят с другой стороны, и я чувствую, как по моей ладони стекают капли жизни этого человека. Тут я понимаю, что дольше здесь находиться чревато и бегу к самолету. Отдав билет и поймав странный взгляд стюардессы, я сажусь на свое место и понимаю, что моя жизнь навсегда изменилась. Потеряв Киану, я словно эмоционально оглох. Никаких чувств не было в моей душе, только пустота. Но я лечу и надеюсь, что все забудется и будет, словно кошмар, далеко. Ведь время имеет свойство лечить любые раны…