Текст книги "Путь к престолу (СИ)"

Автор книги: Серг Усов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Всё странное само по себе опасно, – усмехнулся Олег, – А чем они привлекли твоё внимание? Как я понимаю, в Сфорц потоки беженцев не уменьшаются и найти среди них не менее чудаковатых труда не составит.

– Они слишком сильный интерес проявляют к вашей персоне, – на перекрёстке возле трактира, где Олегу с ниндзями предстояло повернуть в сторону станции, их кавалькада остановилась, – Я пока приказал этих горцев не трогать.

– И правильно, – одобрил Олег, – Не нужно всех наших гостей хватать. Но понаблюдать не помешает. Хотя, не думаю, что там что-то серьёзное. То, что они одеты как оборванцы – так о нищете горцев из тех краёв только глухие не слышали, а интересуются мною…Может хотят предложить свою службу? Разберёшься сам. Ну, а если всё же это враги, так наш палач Нурий, я думаю, с ними сумеет поговорить.

Расставшись с Нечаем Олег направился к станции, где его на перроне уже ждал полковник Кашица.

– Давно бы уж в купе разместился, а не напекал себе голову, – упрекнул полковника регент, – Пошли, не маячь на солнце.

Вместе с ниндзями они погрузились в вагон и стали ожидать Торма.

В своих расчётах Олег не ошибся – дрезина с Тормом и его штаб-офицерами появилась менее чем через треть склянки – Олег с Кашицей ещё не успели приговорить и одну бутылку синезийского.

В дороге до Фестала Олег переговорил с офицерами Торма, пригласив их на рюмку чая к себе в купе, вместе с генералом и полковником. Из четвёрки штаб-офицеров трое были майорами, а один, почему-то самый старый из них, капитаном.

Организационно-мобилизационное управление в штабе армии Сфорца было создано где-то год назад, когда Олег озаботился своей идеей ввести в герцогстве всеобщую воинскую обязанность, но потом к этой идее он остыл, по множеству причин.

Одной из них была сложность, а порой и невозможность, полноценного учёта населения. Нет, если бросить всех мытарей, чиновников, да и просто грамотных на этот процесс, то какого-то результата можно было бы добиться. Вот только все эти люди и так были задействованы в решении других, не менее важных, задач, да к тому же Олег собирался нагрузить их и дополнительными.

Кроме того, изъятие из полу-натуральной экономики сразу большого количества работников грозило основательно подкосить благосостояние множества семей, и так порой влачащих жалкое существование.

И, наконец, мятежи в Сарской и Вилской провинции заставили регента крайне осторожно подходить к воинскому обучению потенциальных кандидатов в мятежники.

Был ещё и фактор феодальной психологии. Крестьяне – пашут и платят налоги, феодалы – воюют. И это всеми воспринимается, как естественный ход вещей. Из земной истории Олег помнил, как изменились общественные отношения в той же Англии, когда победы над французами стали одерживаться благодаря лучникам из простолюдинов.

В общем, не отменяя официально своего решения – Олег хоть и умел признавать свои ошибки, но очень не любил этого делать – он про него просто «забыл», а созданной им структуре в штабе армии, в которой кроме этих четверых офицеров было только несколько унтеров, нашлись и другие дела, как по комплектованию полков и бригад, так и по подготовке предложений по совершенствованию их организационно-штатной структуры на основе постоянных оценок боевой деятельности.

– Достаточность или избыточность количества кавалерии в бригадах, мы узнаем уже скоро, – Олег посмотрел, как Кашица, чтобы не теснить генерала и двух майоров, сполз задницей на самый край дивана – того и гляди упадёт на пол своей пятой точкой – и сокрушённо покачал головой. Для семерых купе было всё же маловато, – И нужны ли твои инженерные роты, – улыбнулся он смущённому полковнику, – в штате бригад или лучше, как было раньше, чтобы инженеры придавались им на время, это мы тоже узнаем.

Стремясь расширить возможности тяжёлых латников Олег с Чеком и Тормом сильно пересмотрели структуру бригад. Теперь каждая из них состояла из пяти баталий по триста алебардистов и двести мечников в каждой, пяти рот кавалерии, трёх хозяйственных рот, одной инженерной и одной егерской.

Каждая бригада получилась таким своеобразным мини-подобием армии, способная выполнять практически весь спектр военных задач. Вот только, Олега смущала чрезмерная громоздкость такой конструкции.

– Как вы правильно всегда говорите, основной критерий истины – это практика, – при офицерах Торм, естественно, не позволял себе обращаться к своему шефу и старому другу на ты, – Вот в реальных боях и походах и проверим. Совсем скоро.

Когда за окном купе проносившиеся пейзажи стали плохо различимы, Олег завершил совещание и отпустив гостей улёгся спать. Прибытие дрезинного состава в столицу Винора ожидалось рано утром.

Глава 10

Армин, его незаменимый министр финансов и налогов, стоял нагнув голову, словно бык приготовившийся к выступлению на корриде.

– Это потребует слишком больших затрат, господин, – упрямо возразил он, – И очень туманные перспективы когда-нибудь их получить назад. Я уж не говорю о прибыли, хотя бы какой-то.

– Не всё измеряется деньгами, мой друг, – философски отметил регент.

Спорить с Армином Олег не собирался, учитывая то, что его министр был абсолютно прав, и деньги, если и вернутся, то о-очень не скоро. Но регент никогда не останавливался перед тем, чтобы просто приказать. Что он сейчас и сделал.

Упрямство и прижимистость своего министра Армина, доходящую порой до вовсе уж откровенной жадности, Олег где-то в глубине души одобрял. Наверное, хороший минфин и налоговик таким и должен быть. А Армин оказался для него просто находкой.

Но Олег, при этом, взял себе за правило время от времени всё же ставить своего скупердяя на место. К тому же, основание для этого у него было – чрезмерно успешно работающая экономика герцогства Сфорц, приносила такие доходы, что Олег иногда сравнивал себя с мифическим царём Мидасом, превращавшим в золото всё, к чему прикасался.

Даже идея с налаживанием выпуска шерстяных тканей стала приносить неожиданно высокие прибыли, ненамного уступая доходам от продажи кальвадоса или водки.

Понятно, что шерсть – это не сверхценный шёлк. Но шёлковые ткани покупались людьми состоятельными и в небольших количествах, а вот шерстяные ткани мануфактур Сфорца поглощались рынками Тарпеции в огромных количествах, сколько ни производи.

Барону Гури Ленеру, министру торговли и снабжения, пришлось даже изыскивать в срочном порядке новые источники сырья, помимо шерсти поставляемой из Геронии радостно потирающим свои жадные руки королём Толером, монополизировавшим в своём королевстве её продажу в Сфорц и стоявшим теперь из-за этого перед назревшим мятежом владетелей.

И Гури новых поставщиков нашёл – ряд герцогств в королевствах Фларгия и Отан. Пусть и с меньшими объёмами поставок, и не такие близкие и надёжные, как Герония, но зато числом аж пять.

Постоянно увеличивающийся денежный поток в его, можно сказать, карман позволял не экономить на всякой ерунде. А уж выпрошенные у него взаймы, под клятвенные обещания вернуть и никогда не забыть этой братской помощи, двадцать тысяч рублей для Олега были сущими пустяками.

– Я много наслышан, госпожа Гортензия, о принце Джебе Синезийском, – с укором посмотрев на графиню ри, Брог, сказал Армин. Не смея больше возражать самому Олегу, умник решил зайти со стороны, – Он уже должен нескольким государям немалые суммы. И никаких надежд, что когда-нибудь что-то вернёт, нет. Все его попытки вернуть трон, как и попытки его отца, заканчиваются только казнями очередных глупцов, его поддержавших.

В кабинете регента Гортензия заняла своё любимое место на краю диванчика, стоявшего сбоку от рабочего стола, и потягивала не спеша вино, закусывая его изредка виноградинками.

– Дорогой мой друг, – обаятельно улыбнулась Гортензия, – Давай ты будешь считать деньги – это у тебя очень замечательно получается – а в вопросах, тебя не касающихся, ты оставишь свои советы при себе.

В глазах Армина читалось мысль, что министра финансов касаются все вопросы, но высказать такое Гортензии он не осмелился. Это Веда довольно быстро привыкла к своему новому положению свободной, а затем и титулованной особы, Армин же стал свободным уже в весьма зрелом возрасте, поэтому некую опаску и почтительность сохранил, несмотря на нынешнее высокое положение.

– Простите, графиня, – изобразил он учтивый поклон, – Я, наверное, и правда излишне был настойчив. Когда мне выдать ему деньги и какими монетами?

Олег посмотрел на соратницу, та пожала плечами и отвечать не стала, показывая, что ей всё равно.

– Выдай теми монетами, которые принц попросит, – распорядился Олег.

Когда министр удручённо удалился, Олег пересел к графине и присоединился к винопитию, жестом выслав Мону из кабинета вслед за Армином.

– Я обдумал твою просьбу и, как видишь, признал её правильной, – сказал он.

Представления Олега о том, что принцы – это такие молодые бойкие парни, смущающие умы принцесс, изменились давно, ещё в родном мире. А то, что эти изменения были правильными, ещё раз подтверждалось сегодня.

В Восточной Римской империи, в ту эпоху её существования, которую историки условились называть Византией, господствовало непреложное правило, что тот, кто хотя бы один день носил пурпур, не может быть казнён. Нет, императоров там часто убивали в ходе переворотов или междоусобиц – травили, душили, реже – резали, но вот сдавшегося на милость победителей – или постригали в монахи, или увечили. По законам и обычаям, увечный или принявший обет служения Богу, не мог больше претендовать на пурпурную мантию императора.

Миры Земли и Талареи никак не были между собой связаны. Но, чем дольше Олег проживал в своём новом мире, тем больше он обнаруживал сходства с миром прошлым. Наверное, это потому, что люди везде люди, и их поступки диктуются теми же чувствами и стремлениями.

На всём материке действовали и законы, и обычаи, что носившие корону не могут быть казнены. Убиты в ходе бунта – да, а после – нет. Заточение, хоть пожизненное, или изгнание.

Для Олега удивительным оказалось лишь то, что этому правилу последовали и свергатели монархии как таковой. Не конкретного монарха с заменой его другим, а именно – монархии. Синезийские революционеры пятьдесят один год назад, прогнав с трона короля и установив республику, не стали убивать своего бывшего монарха, его жену и одиннадцатилетнего сына, отправив тех в изгнание.

Пожалуй, это было их ошибкой. Лучше бы они заточили коронованных особ в каком-нибудь подземелье неприступного замка. Потому что, ни монарх, ни его сын Джеб после смерти отца, так и не оставили попыток вернуть себе корону Синезии.

Гортензия, когда вчера, после возвращения Олега из Пскова, рассказывала ему эту историю, указала на то, что за свержением Синезийского дома стояла Оросская империя, которая давно уже проводит свои экспансионистские замыслы в жизнь.

Эта империя, находясь слишком далеко от территорий, которые считает зоной своих интересов – а река Ирмень, целиком, и государства, как расположенные возле неё, так и те, что могут влиять на них, оросских императоров интересовали очень сильно – действовала в основном с помощью политических интриг, подкупа, шантажа, сталкивания лбами, провоцирования войн с соседями, организацией мятежей, дворцовых переворотов и революций, стремясь насадить везде своих марионеток – если получится, или легко управляемых – если не получится привести к власти откровенных говорящих кукол.

– Олег, я же, как ты понял, не веду речь об успехе очередной попытки реставрации. Но немного потрепать нервы ороссцам и заставить их подёргаться в разных направлениях, уверена, не помешает.

– Не спорю. Вот только, как-то не верится мне, что это унылое дерьмо – извини Гора – сможет организовать какую-то серьёзную бучу. А двадцать тысяч рублей всё же деньги…. Ты чего смеёшься?

– Ты сейчас…ты сейчас так стал похож на своего жадного Армина. Выражением лица…

– Да ладно тебе. Я же это так. Я не против того, чтобы создать проблемы Ороссу, но боюсь, что Джеб на это просто не способен.

Принц Джеб Синезийский, шестидесятидвухлетний желчный старик, производил отталкивающее впечатление. Олегу его представили вчера на вечернем приёме, и буквально нескольких слезливых слов принца, сказанных каркающим голосом, хватило, чтобы регент незаметно дал знак Нирме, уже вернувшейся из Вила и вновь приступившей к выполнению обязанностей его секретаря и начальника охраны, чтобы та ненавязчиво оттеснила силами своих ребят от него этого старого попрошайку.

– Зря ты так пессимистичен, Олег, – Гортензия допила вино и поставила бокал на столик, – Джеб вполне справится со своей ролью. Благо, она не сложная. Ему просто надо быть знаменем мятежа. А уж, кому устраивать бучу, там найдётся. Времена в Синезии сильно изменились – всё настолько прогнило, что даже те, кто является бенефициантом республиканского правления, и то выражают недовольство. Директора, управляющие республикой, все проворовались. Об это говорят на всех углах. Твои двадцать тысяч не пропадут даром.

– Хорошо, если так. Постарайся тогда проработать вопрос, чтобы не только в республике, но и в других местах ороссцам стало не комфортно. Такие болевые точки ведь всегда можно найти.

Идея Гортензии создать противнику множество проблем в стороне от Винора, раздёргать политические, финансовые и военные ресурсы Оросса по разным направлениям, Олегу показалась весьма привлекательной и перспективной. Вот только Гортензия его энтузиазм малость поубавила.

– Не нужно спешить, Олег. Давай, сначала выполни, что наметил, а тогда уже и вернёмся к этому вопросу. На первое время и Джеба Синезийского хватит. Заодно на нём и посмотрим, как будет действовать Оросс. Перебарщивать с проблемами для северян не следует ни в коем случае. Пока ты сам не стал равноценной силой, любое ослабление Оросса приведёт к усилению Хадона. А у Божественной Агнии, как ты сам видишь, ручки загребущие.

Ничего удивительного в том, что вместо Нирмы или одного из дежурящих в секретарской ниндзей, в кабинет вошла герцогиня ре, Сфорц не было – Уля была одной из тех немногих, кто мог входить к регенту без доклада. Впрочем, тактичная сестрёнка постучать перед этим всё же на забыла.

– Опять без меня что-то решаете? – расцеловавшись с Олегом и Гортензией и увидев пустующее кресло за рабочим столом, герцогиня ничтоже сумняшеся уселась в него, – Надеюсь, на военный совет-то меня хоть пригласят?

– Обязательно, – кивнул Олег, – Без тебя там никак. Главной магической ударной и защитной силой в Таркской кампании предстоит быть тебе. У меня будет другая – менее сложная и более неприятная – задача. Да и ничего особенного мы тут без тебя и не решали. Не стоило тебя отвлекать от посиделок с Клео.

Всё же ситуацию с Синезией и о помощи старику-принцу они ей вкратце рассказали, а Гортензия ещё и более подробно объяснила Уле мотивацию принятого решения о выделении денег.

Олег поднявшись с дивана подошёл к столу, где сидела Уля, взял с него свиток с подготовленными Клейном по докладам Агрия и Фиса претензиями к Тарку и вернувшись на место дал его почитать своей соратнице.

– Сразу после военного совета или на следующий день, я бы хотел организовать большой приём во дворце, – сказал он, когда Гортензия дочитала, – Только не знаю, надо ли ограничиться Тарком или и послу короля Виделия тоже выдвинуть претензии. Ну, чтобы два раза не собираться, – улыбнулся он, – К Глатору у меня свиток с перечислением наших обид ни чуть не меньше.

– А ты не слишком торопишься? – Гортензия вернула бумагу Олегу.

– Ерунда, – отмахнулся он, – Пока посол пошлёт сообщение, пока старый шакал будет размышлять о моих дальнейших шагах, я уже к тому времени буду у стен Плавия. Да и не хочу я, как в своё время не хотел и Александр Македонский – был такой полководец в моих дальних краях – чтобы про меня говорили, что я украл победу. Армия Плавия никакой угрозы для меня не представляет, собрать дружины и войска владетелей он никак не успеет, да и успел бы – нам это, что называется, на один зуб.

Когда-то, как и во многих королевствах, столица Тарка носила название королевства. Но отец нынешнего монарха Плавий Первый, заняв опустевший после смерти последнего в предыдущей династии короля трон, переименовал столицу в честь себя. Кстати, один из далёких предков Лекса, пятый или шестой в династии Виноров – точно сказать затруднялась даже всеведующая Гортензия, поступил также.

– Я не об этом, – покачала головой графиня ри, Брог, – Клемения должна родить уже со дня на день. И как-то не очень хорошо будет, если при рождении наследника начнутся явные военные приготовления.

– Ну надо же, какие мы все нежные, – усмехнулся Олег, – Ездить беременной вчера смотреть вместе со всей свитой, как несчастную отравительницу своей свекрови будут поливать кипящим маслом, это мы, значит, можем. А родить, когда бравые солдаты где-то в десятках-сотнях лиг маршируют, это нам не нравится.

На самом деле Олег немного растерялся. Ситуацию с рождением наследника он вообще упустил из вида. Ходит Клео беременной и ходит – он уже к этому привык и не обращал внимания. Да и время-то как быстро пролетело! Уже, и правда, девять месяцев минуло.

А ведь сколько всего произошло – и успокоение Лара-Сара, и разгром союзных войск Линерии и Руанска с одновременным отпором подлой вылазке Саарона, подавление мятежа в Вилской провинции. И всё равно, как буд-то одна декада пролетела.

– Да дело не в Клемении, – влезла в разговор Уля, – Что другие про неё скажут – вот в чём дело. Какие вы мужчины непонятливые.

– Ага. Это ты понятливая, – согласился Олег и наклонился к Гортензии, – Посмотри, Гора, как органично Уля смотрится за столами правителей. Наверняка и на троне будет выглядеть замечательно. Красивая, гордая, во всём разбирающаяся. Настоящая королева Саарона.

– Согласна, – поддержала регента графиня, – Только лучше бы ей ещё локти со стола убрать и подбородок ладошками не обжимать. Так обычно крестьянки делают, когда перед окошком сидят. Или бездельничающие неозадаченные рабыни. Я одну такую вчера наказала.

– Да ну вас, – Уля поняла, что над ней по-доброму подшучивают, но всё же немного обиделась, – Не нужны мне никакие троны. Я Псков люблю. Жила бы там простой горожанкой, исцеляла бы людей потихоньку, и горя бы не знала.

– Вот так и становятся обывателями, Уля. Такие мысли неправильные, – Олег погрозил ей пальцем.

– Что в них плохого?

– Ладно, перестаньте, – вернула разговор в деловое русло Гортензия, – Так что с переносом сроков начала кампании?

– Всё остаётся, как и планировали ранее, – Олег даже не стал раздумывать.

О том, что он не собирается ограничиваться тремя намеченными жертвами, Олег говорить не стал. Не из-за того, что решил пока скрывать это от своих самых близких людей, а из-за того, что пришлось бы начинать новый длинный разговор, много пояснять и рассказывать. А ему этого, конкретно вот сейчас, делать не хотелось.

– Как знаешь, – пожала плечами Гортензия, – Мне бы конечно было лучше, если бы ты на три-четыре декады отложил. Рождение наследника и торжества в честь этого – хороший повод встретиться или списаться с намеченными людьми, но раз ты уже решил, спорить и настаивать не буду, – она по-дружески положила свою руку на его и слегка пожала, – К тому же, я не раз имела возможность убедиться, что ты ничего просто так не делаешь. Наверняка ведь, с этой спешкой, есть что-то ещё в твоей голове, о чём мы не догадываемся?

– Есть, Гора, – не стал отрицать он, – И я попозже расскажу, подробно. А ты поторопись с теми посланиями, о которых мы с тобой договаривались. Не зря же столько времени вываживали владетелей. Нирма всё Агрию обрисовала, и его люди уже отправились по адресам.

Разгром армий королевств не был главной задачей Олега. Главное сейчас делали Гортензия и Агрий, каждый со своей стороны.

С помощью их обоих, и привлекая к обсуждению этого вопроса баронов Лешика Гирвеста и Гури Ленера, немало общающихся в соответствующих аристократических и торговых кругах, Олег определился с владениями, которые будут изъяты из вассального подчинения корон и перейдут в статус имперских.

Нетрудно догадаться, что выбраны были те провинции, которые представляли серьёзный экономический или военный интерес. К примеру, Сарская провинция с точки зрения экономики была не очень привлекательна, но её местоположение на стыке сразу трёх королевств и наличие одной из самых мощных крепостей в этой части Тарпеции – Вейнага, не оставляли шанса пройти мимо такого куска.

С владетелями этих земель велась незримая, но весьма плодотворная работа. В этом мире ещё не знали, чем отличается рекламный буклет от реальности, да здесь даже и про существование рекламных буклетов не знали, поэтому намёки Гортензии, рассылаемые ею письмами, насчёт того, что хорошо бы было подчиняться не близкому сюзерену, находящемуся, как говорится, на расстоянии вытянутой руки, а иметь формальный вассалитет от далеко сидящего императора, встречали полное понимание, особенно с учётом того, что торговые агенты Гури, тяжело вздыхая, искренне сетовали на пошлины, удорожающие товары для этих владетелей, и удешевляющие закупочные цены на их сырьё и продукты.

К тому же, наличие анклавов имперских земель в некоторых зависимых или потерпевших военное поражение королевствах, в этом мире не было новинкой. Далеко за примерами ходить не надо – вон один из этих примеров, сидит за столом регента и греет уши – герцогиня ре, Сфорц являлась ещё и имперской графиней ри, Шотел.

Но Олег хотел провести масштабный, доселе невиданный на Тарпеции административный передел.

Уже сейчас, по его приказу и в соответствии с устными пояснениями, полученными генералом Агрием через ездившую к нему капитана Нирму, десятки агентов поехали коммивояжёрами к владетелям переводить намёки Гортензии в сухой набор цифр перспективной прибыли. Опасался ли Олег, что от владетелей эта информация уйдет к королевским ушам? Ему было всё равно. Маховик событий он уже раскрутил и ничто не могло ему помешать.

«Эх, заживём!» – так должны были в скором времени решить все намеченные Олегом кандидаты в его прямые вассалы. Ну, а уж как у них на самом деле дальнейшая жизнь сложится – после узнают.

– В их успехе я уверена, – кивнула соратница, – А я в догонку им отправлю ещё несколько писем, самым колеблющимся. Но, в любом случае, помогать тебе на данном этапе никто из них не станет. Будут ждать развития событий.

– Да мне, как ты знаешь, их помощь и не нужна.

– Олег, а почему я буду главной магической силой этой военной кампании? А ты что будешь делать?

Обе его самые дорогие женщины с подозрением и ожиданием уставились на него. Олег понял что в этом случае отмолчаться не получится.

– Да то всё насчёт носителей пурпура, – сказал он, забрав из пальцев Гортензии виноградину.

– Какого пурпура? – хором удивились герцогиня с графиней.

– Я про то, что не хочу получить в руки живого Плавия Второго, – объяснил он, – Не подумайте только, что мне это решение далось легко. Но всё взвесив, оценив характер этого козла, я решил, что оставлять его в живых не следует. Появление на моём горизонте, благодаря тебе, – Олег шутливо кивнул головой Гортензии, – Джеба Синезийского, продолжающего спустя пятьдесят с лишним лет создавать проблемы, поставило в моих размышлениях последнюю точку. Я отправлюсь с несколькими своими ниндзями в Плавий, чтобы грохнуть Плавия. Извиняюсь за тавтологию, но это Плавий Первый виноват. Уверен в способности своих соратников и друзей справиться с военными задачами и без меня.

– А можно мне с тобой, а? – вскинулась Уля.

– Нет, сестрёнка, – покачал Олег головой, – Какая-то страховка Торму будет нужна. К тому же, не помнишь, кто всё время ныл, просил, чтобы на войну взяли?

– Как он тебя уел, Уля, – засмеялась Гортензия.