Текст книги "Бабушка с Земли"

Автор книги: Серафима Мельникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Раньше, в юности, да и потом тоже хотелось быть такой как все. Я стала, и долгие годы поддерживала эту видимость. В результате бОльшую часть, жизни во всём себе отказывала. Этого не ем – потому что меня разнесёт. Высокий каблук – ни в коем разе, итак дылда, иду по улице и не вижу себе равных. Этот цвет? Ни-ни, ни под каким видом! Он меня полнит, и я в нём слишком заметная. Лет в тридцать мечтала: «Вот стану старой, плюну на все условности и заживу в своё удовольствие! Буду есть что и когда хочу! Буду спать сколько хочу! Буду носить, то что нравится мне! Буду дружить и общаться только с теми, кто действительно близок и приятен!» Вот это время наступило, и я живу именно так. Значит всё хорошо? Значит мечта сбылась? Так чего же я рассиропилась? Кто мне эти козлы скайроанские? Да ни кто, обслуживающий персонал! Когда-то, люди выражали своё безразличие фразой «а мне фиолетово». Вот и мне именно так до всех этих фиолетово-сиреневых снобов. Ха! Гламурненько получилось.

– Госпожа Лаврова! Вас приглашают на обед, – напоминает Глюк.

– Вот и чудненько. Куда пройти для приёма пищи?

– По коридору направо, потом прямо и слева седьмая дверь, – задёт направление помощник.

Переодеваться не стала, благо одёжка не мнётся. Смотрю на себя в зеркало шкафа и снова поворачиваюсь:

– А скажи, друг мой Глюк, в тебе есть функция позволяющая характеризовать людей?

– Да, – удивляет он ответом.

– И что ты можешь сказать обо мне? Только не об анализе ДНК, соотношении костей и жира и прочих физиологических подробностях. Обо мне как о личности? – необдуманно спрашиваю и замираю. «Блин, вот сейчас как выдаст что-нибудь по хлеще этих фиолетовых. Если и он меня «приласкает», то…»

– Вы – землянка средних лет, вдова, у вас есть сын. В прошлом вы, востребованный инженер и не менее востребованный писатель, последняя книга издана пять лет назад. Ведёте замкнутый образ жизни, интервью не даёте, в светских мероприятиях не участвуете. Если суммировать оценочные характеристики имеющиеся в свободном доступе, то вы – хороший друг, неглупая и приятная в общении дама.

– Фига се! Ты Штирлиц! – обалдеваю я, – Откуда компромат?

– Я не Штирлиц, я – Глюк! – не ведётся на мои разводки механизм,– А информация, как я уже говорил, из глобальной сети.

– Спасибо, приятно удивил! Ну, теперь можно и пообедать! Не скучай, я скоро!

Конечно, встречаться с руководством корабля желания нет. Хорошо если бы их обед не совпадал с пассажирским. И о счастье – в ресторации никого! Опять пунктуальность мне на руку. Столовая светлая и просторная, человек на тридцать едоков. Я выбираю столик в углу, присаживаюсь и с интересом заглядываю в иллюминатор. Тут они, кстати, традиционно круглые. Вот интересно и что я там хочу увидеть? Пролетающие деревни и полустанки? А там всё то же – опять про звёзды. Ну, ладно, хватит ностальгировать по железной дороге, пора чего-нибудь схомячить. На столе лежит бук, а в нём меню с картинками и описанием ингредиентов. Разделы разные, есть земная кухня , есть инопланетная. Не стала выпендриваться, заказала традиционный обед: салат, котлета, сок. Через три минуты, робот, очень смахивающий на Глюка, привозит тележку с моим заказом. И так лихо сервирует стол, что я даже не понимаю откуда у него вылетают руки-щупальца. Ем с удовольствием, только сейчас понимаю, как проголодалась. Особого смака, правда, не чувствую это же не домашняя готовка, а размороженные и разогретые полуфабрикаты. Но всё лучше, чем ничего. Официант возвращается и вежливым металлом в голосе интересуется:

– Госпожа Лаврова, вы больше ничего не желаете?

Уже вдохнула, чтобы поблагодарить и отказаться, но передумала.

– А кофе с пирожным есть?

– Да, – бесстрастно выдаёт официант и прикладывается щупальцем к буку, на экране которого тут же появляется нужный ассортимент.

– Ладно, гулять так гулять! Неси мне, Дуся, капучино и вот это пироженко.

Железочка тормозит:

– Заказ принят. Поясните, что такое Дуся?

– Дуся – это ты, друг мой. Могу я так тебя называть?

– Можете, это не запрещено, – отвечает кормилец и катит за десертом.

Мне кажется, что ему льстит внимание. Хотя нет, видимо, это моё больное воображение разгулялось.

Услышав сдавленные смешки, понимаю, что диалог имел слушателей. Конечно! Не с моим цыганским счастьем, пообедать без проблем. На пороге столовой капитан со старпомом, розовая фря и незнакомый лиловый парень, ну, очень похожий на капитана. Вперед выходит (как они её там называли?) Лорейда. Наталкивается на меня взглядом, как в стену врезается. Стоит, прожигает негативом. Я, что, опять что ли её любимый стульчик заняла? А, по барабану. Дуся принёс кофе и я забыла обо всём на свете, потому что кофе изюююмительный, такой как я люблю, один его запах сводит с ума. Вдыхаю и плыву…

– Приятного аппетита, – слышу знакомый голос капитана.

– Спасибо, и вам того же, – решаю всё-таки проявить вежливость.

Его спутники, себя этим не озабочивают. Напротив, демонстративно общаются на своём языке явно посылая все мыслимые и не мыслимые проклятия на мою голову. Я же наслаждаюсь чудесным напитком и таким же восхитительным пирожным. И да, я опять ни фига не понимаю их язык!

Кэп – ухмыляется, фря – плюётся ядом, старпом – скрипит зубами, а их четвертый компаньон с любопытством естествоиспытателя изучает мои тапочки. Из-за перегородки выкатывается Дуся и направляется по проходу. Лорейда слегка подаётся вперёд, не отрывая взгляда от меню начинает озвучивать заказ. Но официант, несётся мимо и направляется ко мне. Повисает такая гробовая тишина, что даже страшно.

– Госпожа Лаврова, вам всё понравилось? – хладнокровно басит робот.

– Да, Дуся, всё замечательно! Спасибо! – ласково пою я.

– Приходите к нам ещё! – приглашает он.

– Всенепременно! – встаю и расшаркиваюсь я.

«Эх, жалко роботы чаевых не берут, а то бы я не поскупилась. Представляю как «приятно» им обедалось после моего ухода. Интересно фря не подавилась? Если да, то так ей и надо, заразе»

По пути в каюту неожиданно вижу знакомое лицо. Высокий, худощавый старик с тростью и озорными глазами. Профессор Шапиро Яков Моисеевич – легендарная личность. Хирург-философ с мировым именем, тысячи спасенных людей. Уважаю! Нет лично, понятное дело, мы не знакомы, только через экран. Его мнение по любому вопросу интересно и ,как правило созвучно с моим восприятием мира. И вот он, во плоти, движется по коридору, мама-дорогая! Не удерживаюсь и здороваюсь.

– Мы знакомы? – удивляется он, – Боже мой, совсем нет памяти! Неужели я вас оперировал? Или кого-то из ваших близких?

– К счастью нет, Яков Моисеевич. Лично мы не знакомы, но кто же не знает профессора Шапиро! Очень люблю вас слушать, много нового узнаю о мире, о людях и о себе…

– А! Вот она судьба-индейка! Когда-то дамы предпочитали общаться со мной лично, смотреть мне в глаза и не только! А теперь, только слушать… Да, жизнь-таки коротка… – хитро ухмыляется он, – Позвольте узнать с кем имею честь? И что привело вас сюда?

– Лаврова, Тамара Петровна. Дочь, балует. Вот, организовала мне это путешествие. Она врач, работает на Тунгаре, мы с ней три года не виделись.

– О! Какое совпадение! Я тоже лечу к дочке, только она трудится на Карне. Но позвольте, Лаврова Тамара, Лаврова… Мне кажется, что ваше имя мне знакомо? А ваша дочь, тоже Лаврова?

– Нет, у неё другая фамилия. – смущаюсь я, – И вряд ли ваши воспоминания связаны со мной, скорее всего тоже совпадение. Яков Моисеич, а куда вы направлялись сейчас?

– На обед. Так может вы составите мне компанию?

– Увы, я уже отобедала.

– Тогда, сориентируйте меня, пожалуйста, где тут пищеблок?

– Прямо по коридору, вон видите открытая дверь, это и есть столовая. Ну, не буду вас задерживать. Приятного аппетита и очень рада была с вами познакомиться.

– Взаимно, надеюсь, на дальнейшее общение, – хитро подмигивает профессор.

И мы, довольные друг другом, расходимся в разные стороны .

Глава 6.

Всё-таки как мало надо человеку для счастья. Вкусная еда плюс общение с приятным человеком и я забыла про невзгоды.

– Глюк! Скоро Луна?

– Через тридцать две минуты.

– Что ли, опять сидеть и не высовываться?

– Ближайшие три часа выход разрешен только экипажу.

– Что ж, займёмся чем-нибудь приятным.

Усаживаюсь перед компом и отъезжаю в мир виртуальных поделок. Правда мой любимый трёхмерный принтер остался дома, но для эскизов он и не нужен. Наделаю впрок, а когда вернусь – распечатаю. Оказалось, что маленькие радости нравятся не только мне. Желание разобраться в том, что приятней получать или дарить подарки, давно терзало меня, но разрешилось одномоментно.

Однажды, понадобилось одарить хорошего человека. Обычный, купленный подарок с ленточкой не прокатывал. На глаза попался снимок с совместного отдыха, взяла за основу, добавила несколько изображений людей, событий, предметов и пожеланий небезразличных юбиляру, слила весь этот ковчег в эскиз-шаблон и распечатала на трёхмерном принтере с голографическим эффектом. Получилось что-то среднее между историей, картинкой и статуэткой, но с нужным объёмом. Если просто, то жмакаешь кнопочку на приборчике и становишься попаданкой (или попаданцем) в придуманный сюжет, с очень реалистичными участниками и декорациями (спасибо технологиям). Как это работает , даже не спрашивайте, потому как несмотря на высшее техническое, всё равно не объясню. Но тут главное результат!

В общем, если публику порадовал именно он, то меня ещё и сам процесс. Думаю если бы умела рисовать, то самовыражалась бы на холсте. Но, увы боюсь, моих «полотен» испугались бы и абстракционисты, и сюрреалисты. А потому, жалея психику окружающих, художественные искания удовлетворяю на чисто техническом уровне. Чаще «ваяю» для себя, изредка для дарения.

Процесс, как всегда, увлек. А подкативший почти вплотную Глюк пугает:

– Госпожа Лаврова, напоминаю: через пятнадцать минут в кают-компании корабля состоится знакомство пассажиров с экипажем.

– Ух! Ты так не подкрадывайся. А то я дама тучная, далеко ли до беды, испугаюсь и привет…

– Простите.

– Ладно, проехали. Слушай Глюк, а что ты ко мне всё время одинаково обращаешься? Госпожа Лаврова! Я прям себя египетским сфинксом ощущаю, если не пирамидой. Надо как-то разнообразить формы общения. А? Как ты думаешь? – поправляя пёрышки к предстоящей презентации, достаю я железную птичку.

– Согласен применить любые предложенные вами варианты, – немедленно соглашается он.

«Т-а-ак, подумаем! Ну, госпожу Лаврову оставим для официального общения, в смысле когда есть кто-то посторонний. А когда мы одни? Тамара Петровна, как-то тоже не комильфо… Ладно оставим домашнее (проверенное настоящим Глюком) – Тома. Дальше… Э…»

– Глюк, а сколько вариантов можно использовать? – уточняю коварно.

– До двадцати, – бесстрастно выдаёт он.

– Ого! А я думала два-три… Тогда значит так: когда мы не одни и есть кто-то третий, оставляем госпожу Лаврову. В повседневном общении тет-а-тет – Тома. Если я в гневе, то – Ваше Лютейшество. Если в печали, то – Томочка не грусти. Если в радости – Томусик шампанского! Ну, и если собираюсь выходить в люди, то – Тамара вы прекрасны! Вопросы есть?

– Да. Как понять, когда вы в гневе, в радости или в печали? – трещит диодами робот.

– Очень просто, я тебе сама об этом скажу, – поясняю я, завершая образ капелькой любимых духов.

Глюк молчит, видимо усваивает информацию. Уверенно направляюсь к двери, и уже на выходе интересуюсь:

– Я пошла, а ты на досуге подумай: как бы ты хотел чтоб я к тебе обращалась? Согласна на четыре обращения, больше боюсь не запомню. Пока, не скучай.

И уже закрывая дверь слышу:

– Тамара вы прекрасны!

– Спасибо, Глюк, ты просто душка.

Глава 7.

Кают-компанию, отличавшуюся от столовой отсутствием столов и наличием большого количества мягкой мебели, нашла без приключений.

– Добрый день! –приветствую трёх незнакомых скайроанцев, судя по форме, членов экипажа и занимаю излюбленное место в уголке.

Они вежливо кивают в ответ. Ожидание… «Ёлки, ну почему я всегда прихожу во время?» Минут через двадцать все собираются. Помимо капитана и старпома, ещё шесть членов команды. А кроме меня, ещё три пассажира. Профессор Шапиро, приветливо машет мне рукой, чем кажется очень удивляет капитана. Тот внимательно нас разглядывает. Не было только розовой фри Лорейды и давешнего похожего на капитана юноши. Между тем капитан начинает:

– Дамы и господа! Рад приветствовать вас на звездолёте «Кроу». Меня зовут Назим Каюм, я капитан и владелец этого корабля. Наше путешествие продлиться одиннадцать общегалактических дней. За это время мы посетим четыре планеты Малого Галактического Кольца Галактики Бернарда. Четверо наших пассажиров это родные или близкие призёров Конкурса «Гармония сфер». Каждая из остановок, включает в себя обзорную экскурсию по планете и встречу с одним из призёров конкурса. Итак, сегодня, мы стартуем. Первая остановка, у нас по плану на Майре. Туда, на встречу с сыном Борисом , летит известный физик, Перельман Абрам Исаакович, – при этом имени капитан скованно улыбается круглому, кудрявому, скалящемуся, ему в ответ, еврею.

Тот встаёт, такой смешной. Потому что при всей округлости тела, его невероятно тонкие и длинные конечности ( в смысле руки, ноги) ему ужасно мешают и он в принципе не представляет куда их можно пристроить.

– Шалом! – неожиданно, высоким голосом здоровается Абрам Исаакович.

«Вот ни за что бы не подумала, что он – физик. Скорее настройщик роялей» – решила я, кивая в ответ.

Капитан:

– Вторая остановка – планета Зерус. Там Федоров Сергей ждёт Павлову Юлию, – продолжает презентацию капитан, на этот раз не уточняя родственные связи и места работы.

Девушка Юля, оказывается милым, хрупким созданием с рыжими кудряшками. Встаёт, произносит что-то мало понятное, смущается, краснеет и садится.

«Зуб даю, что этот Фёдоров – её жених! Ну, не из-за брата же она так краснеет? Ладно, не буду ещё больше смущать девочку пристальным вниманием. Просто кивну и посмотрю на капитана, тем более, что он какого-то лешего опять сверлит меня злым взглядом?»

– Третья остановка предполагалась на Карне. Но в связи с тем, что расстояние между Зерусом и Карном невелико, в этом перелёте нет смысла. Поэтому мы остановимся на Зерусе и от туда на экскурсионном глэйдере посетим Карн. Туда летит Шапиро Яков Моисеевич, к дочери Софье, – произносит фиолетовый обращаясь (хм…) ко мне?

Вон же Яков Моисеевич, давно стоит в другом углу кают-компании и широко улыбается. И он уж совсем не нуждается в представлении. Его и так все знают, а потому улыбаются в ответ, как родному.

И вот капитан, наконец, доходит до финиша, а значит до меня.

– Крайний пункт назначения – Тунгар, везём туда Лаврову Тамару на встречу с…– на этом месте запинается, ненадолго зависает, и почему-то опять зло продолжает,– с Диной Ясной. На Землю планируем вернуться тридцатого сентября.

Я встаю, кивком и улыбкой удовлетворяю слабое внимание присутствующих, которым, как и мне, уже поднадоела эта формальная бодяга. Думаю не меня одну, в этот момент посещает тоскливая мысль: «Ёлки! Он же нам сейчас ещё и команду представлять будет…»

Глава 8.

Но страхи оказываются напрасными. Потому как, представляют нам только: старпома, которого как оказалось зовут Юл; доктора по имени Асим и повара Сахима. Их фамилий капитан не называет. А может у них и нет фамилий? Тогда почему сам представился, как Назим Каюм? Ладно… Это потом. Имена – значит имена. Про остальных-то он даже и этого не сказал. Просто озвучил общее количество народа на борту и вся презентация.

«Интересно, а кто такая Лорейда! Вряд ли она кем-то тут работает… Но, в официальном списке пассажиров её тоже нет? Зайцем значит путешествует! А, фиг с ней, не моё (как говорится) собачное дело! Ой! Что-то я задумалась, а нас уже куда-то зовут! Все вон пошли, а я торможу, не порядок!»

Оказалось, что это обещанная обзорная экскурсия по кораблю. Но громкое слово экскурсия с показом трёх дверей как-то не монтируется. Потому что столовую и кают-компанию я уже нашла и вряд ли потеряю, а находящуюся напротив столовой каюту с красным крестом на полдвери сложно не заметить. Выяснилось, что это ещё не вся культурная программа, потому что капитан решает показать нам мостик. Правда, вежливо предупреждает, чтоб мы не шумели и не мешали команде работать. Юморист… Нашел шалунов. Да, мы тут каждый второй дедушка и каждая третья бабушка. Короче, все гуськом шаркают ножками за этим «экскурсоводом», я замыкаю процессию. И когда путешествующие физики-лирики перемещаются в святая святых корабля, я вижу небольшой коридорчик, манящий меня свернуть на лево.

Это было свободное от приборов, мебели и прочих декораций узкое, но довольно длинное пространство. В нём только пол и часть одной стены не прозрачные, всё остальное заменял стеклянный купол. Освещение минимальное. Мне показалось, что я шагнула в небо. Захватило дух от величия вселенной и (увы) собственной ничтожности перед ней. Не замечаю, как восхищенно охаю. Верчу головой, как ребёнок в зоопарке и не верю своим глазам.

– Мама дорогая! Это где это я?

– На смотровой площадке, – раздаётся в ответ.

Справа в углу, на мягких пуфах, которые я даже не заметила, сидит тот самый похожий на капитана юноша и опять с интересом меня разглядывает.

– Извините, – смущаюсь я, – здесь наверное нельзя посторонним? Я сейчас уйду.

– Нет, нет что вы. Сюда можно всем. Присаживайтесь пожалуйста.

Ошалевшая от увиденного, с удовольствием падаю на пуф.

– Меня зовут Азиз Назим.

– Лаврова Тамара Петровна, – выдыхаю на автомате.

Потом всё-таки собираю остатки разума и переспрашиваю:

– Назим? Я уже сегодня где-то это слышала? Ну, да наш капитан, его, кажется зовут Назим Каюм? А вас, Азиз Назим. Есть какая-то связь?

– Да, он – мой отец. У нас, полное имя мужчины вбирает в себя имена всех предков по мужской линии. Например моё полное имя состоит из двадцати трёх имён моих прадедов. Но в обычной жизни не принято называть его целиком. Постоянно используем только собственное имя или при необходимости добавляем имя отца. Вот и получается, что мы с отцом оба Назимы, только у меня это второе имя, а у него первое.

– Понятно. Если я буду обращаться к вам просто Азиз, это же вас не обидит?

– Конечно нет. Это нормально. А как обращаться к вам? Все три называть? Или тоже как-то сократить?

– Нет, все три – это перебор. Это только для документов. Думаю тоже достаточно собственного. Правда, у нас к дамам в солидном возрасте принято обращаться по имени отчеству. Что очень похоже на форму вашего имясочетания. Непонятно? Смотрите: я – Тамара, имя моего отца – Пётр, вместе это звучит, как Тамара Петровна. Но давайте остановимся на имени. А потому, Тамара.

– А сколько же вам лет, Тамара, что вы причисляете себя к дамам солидного возраста? – спрашивает Азим и тут же охает,– Простите, я слышал у вас не принято спрашивать женщин о возрасте. Если мой вопрос бестактен…– и он совсем смущается.

– Нет, – хмыкаю я, – Вот никогда не понимала этой заморочки. Какой смысл скрывать сколько прожито? Так, что с полной откровенностью и бесстрашием отвечаю – мне пятьдесят пять лет.

Товарищ на соседнем пуфике кроит озадаченное лицо и теряется ещё больше. Заволновавшись не тему: не поплохело ли мальчику от осознания с какой древностью он беседовать вздумал, интересуюсь:

– Что такое, Азиз? Вам не хорошо?

– Нет, нет. Просто я всегда забываю, что на наших планетах время течет по разному. Чтоб понятней было, мне – пятьдесят два года, моему отцу – сто. У нас продолжительность жизни сто двадцать лет. Понимаете, да? – и смеётся.

– Кажется понимаю, – хихикаю в ответ,– Сколько же дней у вас в году?

– Сто восемьдесят два.

– Ага! Понятно! – говорю в слух, а про себя: «Интересно, он сказал не средняя продолжительность, а продолжительность жизни? Это что же получается, они все точно знают дату своей смерти? Или он просто оговорился? Переспросить что ли?»

Но вместо этого вдруг, выдаю:

– А можно, я ещё полюбопыничаю?

– Что? Простите, Тамара, я последнее слово не понял? Совсем недавно учил вселенский язык, ещё не всё освоил.

– Неплохо, надо сказать, освоили. А слово? Это, старая привычка придумывать неправильные слова. Вы меня дёргайте (тьфу) спрашивайте, а то я забываюсь и вот, что получается. Договорились?

– Договорились.

– Азиз, простите, ради бога, что интересуюсь, но сегодня в столовой, с вами была очень красивая девушка, она кто?

Мальчик заметно мрачнеет, но отвечает:

– Лорейда, невеста Юла, старшего помощника. А почему вы спрашиваете?

– Так… интересно. У нас с ней, как-то сразу, не сложились отношения.

– Они у неё редко с кем складываются,– бубнит Азиз тихо, а громче добавляет, – Она девушка сложная.

– Да, да, я заметила. А почему она на корабле? Как я поняла, она не член экипажа и в списке пассажиров её имени не было?

– Она не любит отпускать Юла одного, говорит, что пока не женаты надо больше времени проводить вместе.

– Интересная логика. А после свадьбы значит вместе быть не обязательно?

Азиз, хитро улыбается и пожимает плечами.

«Ой, и правда, что это я лезу с идиотскими расспросами. Ладно… Плавно меняю тему»

– А кстати, Азиз, откройте тайну.

Юноша напрягается.

– Сколько лет Лорейде?

– Шестьдесят, и это совсем не тайна. А зачем вам?

– А-А-А! Горе-то какое!– деланно рыдаю я.

Он, похоже, засомневался в моём психическом здоровье.

– Спокойно, Азиз, доктора звать рано. Просто по примеру земных женщин сравнила возраст, (есть у нас и такая заморочка) получается, что Лорейда старше меня!

Мы смотрим друг на друга и совсем неприлично ржём.

Глава 9.

– Что же вас так развеселило? – гремит голос капитана, – Или это секрет?

Он подходит и присаживается, зло прожигая взглядом. Вопросительно смотрю в ответ. «Чего так агрессировать?» Пауза затягивается. «Походу, тут семейные разборки. Пойду-ка я, от греха подальше» Встаю, они (что приятно) тоже поднимаются. «Ох-хо-хонюшки! Вот и старая я, и толстая, и о душе уже пора подумать… Но ёлы-палы, какие же они оба синпатишные это, что-то! Вот всю жизнь комплексовала, что крупно габаритная, а тут стою между ними, смотрю снизу вверх и эстетически обалдеваю… Нет! Пора в каюту!»

– Спасибо… – почти шепчу я.

Оба, одновременно и удивленно встряхиваются, и хором выдают:

– За что?

– Вам капитан – за презентацию и гостеприимство, а вам Азиз – за приятную беседу и душевное отношение. Всего доброго! – тихо мямлю я, и линяю оставив папу с сыном разбираться без свидетелей.

Настроение взлетает вверх и по шкале оценочного состояния Тамары Лавровой останавливается где-то между «Всё OK» и «Тихая радость». В каюту не вошла, впохнула. Хотя порхающая бабулька в центнер весом, та ещё бабочка!

– Глюк, что у нас плохого? – вспоминаю я строку из любимой книги детства.

– Ничего, – докладывает мой мажордом, – Тома, уведомляю: первое – проверьте сообщения, были сигналы бука; второе – ужин через пятнадцать минут.

– Спасибо, Глюк! – кидаюсь к буку, по пути глажу помощника по тому месту, где (как мне кажется) должна быть голова.

Открываю почту, а там самые желанные весточки. «Деточки, мои, умнички! Не забыли мамочку! Как я вас люблю, солнышки мои!»

От Темки: «Мамуль! Как полёт? Космические трудности преодолеваешь? Пришельцы не пристают? Докладываю сводку с практики: долетели нормально, расселились нормально, кормят – нормально, связь есть (правда видео – не положено) только письма. Мамулечка, люблю тебя родненькая и крепко, крепко обнимаю. Пиши. Я же волнуюсь!» И к тексту кучу всяких смайликов нацеплял, чтоб они мне в нужных местах рожи корчили.

Отвечаю: «Восток! Я Кедр! Полёт проходит в штатном режиме. Трудности для преодоления, сначала нужно создать, чем и занимаюсь. Пришельцы на контакт не идут, наверное боятся меня, очень… Сынулечка, люблю тебя, кровиночка моя! Целую, тискаю и сюсюкаю! С нетерпением жду писем. Твоя мамочка!»

От Дины: «Мам! Ура! Ура! Ура! Невероятно! Ты в пути, дни считаю! Скачу как ненормальная. Как тебе на корабле? Всё нравится? Если что не так, не темни пиши сразу, будем решать! Целую, три раза!»

Отвечаю: «Привет, моя Ясная! Как же я могла отказаться, когда ты так постаралась. Лечу! Условия – люкс. Претензий нет! Работай спокойно, готовься к свадьбе (кстати, кто у нас будущий муж? и где фото? мне же интересно). Целую-обнимаю тебя моя девочка»

Отправляю, гляжу на часы. Ужин. Я, как всегда, в первых рядах. Усаживаюсь, на полюбившееся место и жду Дусю. А вот и он!

– Добрый вечер, госпожа Лаврова! Готов принять заказ.

– Добрый вечер, Дуся! У нас что ли повар теперь есть?

– Да. Сахим Рабах, очень хороший повар, лучший в космофлоте.

– Да, ну! Это нам выходит повезло? Так, и какие у него фирменные блюда?

– Страница семь, – подсказывает Дуся и тыкает щупальцем в меню.

– Ох, ты ж ежики зелёные! Я такое ни то что не пробовала, даже на картинках не видела. Беда! Дуся, а давай я положусь на вкус нашего повара. Ты передай ему пожалуйста, что бабушка с Земли слёзно просит уважаемого Сахима угостить её по своему усмотрению.

Железный птыц улетает на кухню. Я, в предвкушении, нагуливаю аппетит. Потихоньку подтягиваются попутчики. Яков Моисеевич с профессором Перельманом, (Ну ещё бы! Кому же спеться, как не двум евреям!), входят в едальню и останавливаются на пороге выбирая место. Свободных много, но они исспрашивают разрешения составить мне компанию. Разрешила. Дальше вваливается почти вся команда, включая руководство и Лорейду. Она сегодня в бирюзовом, а длинные платиновые волосы уложены так заковыристо и ни разу непонятно, что куда вплетается и откуда выплетается. Ей идёт, если бы ещё не стервенела, золотая была бы деУшка. Когда все рассаживаются, предсказуемо оказывается, что экипаж и пассажиры пока не готовы к тесному общению, а потому сидим по разные стороны помещения. Брызгая во все стороны рыжими кудряшками, влетает запыхавшаяся Юля. И не раздумывая направляется к нам.

– Можно? – спрашивает.

– Конечно! – улыбаемся мы хором.

Материализуется Дуся и басит:

– Госпожа Лаврова, повар просит прощения за задержку. Ему требуется больше времени. Я пока приму заказы у других, а потом принесу ваш.

– Хорошо, Дусенька! Я не тороплюсь.

Робот резво мигает сенсорами и отъезжает. Наш диалог опять не остаётся без внимания. На это раз его с нескрываемым любопытством слушают соседи за столом. Первым не выдерживает профессор Перельман. Сначала похрюкивает и посмеивается, после чего спрашивает:

– Мадам, ви меня простити ,ради бога. Шо это было?

– Абрам! Фу, и где твои манеры? – не даёт мне ответить Яков Моисеевич,– Для начала, неплохо бы познакомится, а уж потом заваливать даму своим профессиональным интересом. Тамара, простите моего друга, он бывает вежливым только со своей физикой. Знакомьтесь это Абрам Исаакович. Абрам, эту милую даму зовут Тамара.

Мы, не вставая, чопорно раскланиваемся и потом смеёмся уже все вместе. Замечаю, что наша юная соседка настороженно молчит и подключаю её к беседе.

– Вас зовут Юля?

Она зажато кивает.

– Очень приятно! Юля, не волнуйтесь, мы сегодня не кусаемся, может быть как-нибудь потом…

Она неуверенно улыбается и опять краснеет.

– Меня, как вы уже слышали, зовут Тамара. Это Яков Моисеевич и Абрам Исаакович.

Вижу, что барышня продолжает нервничать, увожу от неё тему разговора:

– Чудненько. Абрам Исаакович, возвращаюсь к вашему вопросу. Мне скучно жить среди порядковых и идентификационных номеров. По возможности обживаю пространство и подстраиваю его под себя.

Его, видимо, очень занимает моя позиция и он снова спрашивает:

– А почему он Дуся?

– Я его так вижу… И знаете, мне кажется ему это имя тоже нравится.

– Боюсь вас огорчить, Тамара, но, увы, роботы этой серии простые исполнители, они обезличены.

Я улыбаюсь, но не соглашаюсь со светилом физики:

– Может быть, может быть… Законов робототехники я не опровергаю и даже не пытаюсь. Хм.. Но попробую объяснить… Есть у меня тётушка, заядлая садистка. Не в смысле неприличных пристрастий, а в смысле очень любит свой сад. Пропадает в нём с ранней весны до поздней осени. Даже зимой наведывается. И вот, в этом её замечательном саду, много лет росла груша. Росла и росла, а плодоносить не желала. Ни одного фруктика себе не позволила. Уж тётушка это дерево холила и лелеяла, удобряла, поливала, разговаривала даже с ним. И никакого толка. А дерево-то огромное, места много занимает, и бесплодное. Наступила очередная весна, а тётушке груша покоя не даёт. Думала, она думала и решила её спилить, а рука не поднимается, жалко. Потом взяла огромный гвоздь с молотком и пошла к капризному дереву. «Вот, – говорит, – даю тебе последний шанс, забью вот сюда, в основание гвоздь и если ты в этом году опять пустая будешь, спилю, на хрен, прямо по гвоздю!» Сказала и сделала. И что вы думаете? Правильно! С того самого года сильнее груши во всей округе не было. И груши все как на подбор, большие, сочные, сладкие. А ведь дерево тоже вроде как неодушевленное, обезличенное. Однако испугалось.

Профессор задумался. Вернулся Дуся с тележкой и начал жонглировать тарелками. Не успела я сказать «Ой!», как стол превращается в гастрономический натюрморт, а умная машинка озвучивает древнее, как мир: «Приятного аппетита, господа!»

Народ безмолвствует, предвкушая развлечение.

– Госпожа Лаврова, повар надеется, что не разочарует ваши ожидания, – заканчивает Дуся своё феерическое выступление.

– Спасибо, милый! Мне очень приятно его и твоё внимание. Обязательно поделюсь впечатлениями, – обещаю я.

Дуся, как мне кажется, слегка кланяется и катит по своим делам.

Да! Появление на кухне настоящего повара, прочувствовано основательно. Ассортимент ужина разительно отличается от обеденного. Не знаю, как все остальные, но я в замешательстве. Потому, что еда выглядит офигенно красиво, но не фига не съедобно. Люблю смотреть всякие кулинарные шоу, особенно те, где готовят профессионалы. Много лет наблюдаю, как происходит таинство превращения обыкновенных овощей и прочей гастрономии в шедевры поварского искусства. И ровно столько же лет мучаюсь вопросом: «А как всё это надо правильно есть?»

Ладно… Чем там нас потчуют?

На первой тарелке явно какой салат, правда овощ (если это овощ?) совсем незнакомый. Ярко оранжевый, блестящий, на срезе дырявый как швейцарский сыр. Нарезан ровными кружочками уложенными в один слой по дну тарелки, сверху посыпан не то орешками, не то какой-то крошкой. Само блюдо, кстати, фиолетового цвета и от этого в глазах рябит. Вторым мне предлагается вкусить что-то в тесте, по виду среднее между пельменем и чебуреком. Их было два, в окружении множества листиков (видимо салата?) всяких форм и расцветок . И всё бы ничего, только сами пельмени имеют сочно зеленый колер.