Текст книги "Лагерь волшебниц №208 Том II (СИ)"

Автор книги: Сентай Хорнин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Глава 13 (34). Я и снова Я

Я предпочту замести воспоминания о том, как вскрывал чужой пояс верности, куда подальше в памяти. И нет, я членов не боюсь, сам ведь обладатель такого. Просто на девушке это смотрелось настолько естественно и он был настолько женственным, что мне стало страшно за свою хрупкую гетеросексуальность. Она и сама смущалась от того, что я возился чуть дольше необходимого потому что снимать клетку с себя и с другого – две разные вещи. В результате всё это ощущалось слишком неправильно и интимно. Но ладно хоть замка не было. Так что не пришлось резко учиться создавать ключи из ничего в подсознании.

– С-спасибо, это многое для меня значит – получил я очень нервную благодарность. Она резво ударила себя по щекам, как будто пытаясь согнать с себя это странную атмосферу и продолжила уже более спокойно – Думаю, нам обоим стоит забыть эту ситуацию.

– Так зачем ты меня позвала? – спросил я присев на кровать. Мы смотрели друг другу прямо в глаза, мой взгляд даже не съезжал вниз. Знание того, что это, возможно, я, убивало всё желание. Нарциссизма во мне нет.

– Н-ну сперва д-давай нормально познакомимся, пусть это и бессмысленно – начала она дёргать пальцами свою мини-юбку от волнения. – Я Женя.

Это было настолько комично, что я чуть улыбнулся. Да, якобы я на полном серьёзе представляется мне же. Девушка, заметив это, немного надулась. Но игру я подхватил.

– Приятно познакомиться, Женя, я Женя. – от этого предложения меня окончательно прорвало. Я слышал крики «Ничего смешного в этом нет, здесь всё серьёзно!», но это лишь подбрасывала масла в огонь.

– Успокоился? – спросила меня явно обидевшаяся на такое моё поведение девушка. Я не буду называть её по её имени в мыслях потому что до сих пор ни в чём не уверен. – Времени у нас много, так что ладно, на первый раз прощаю. Тем более не то чтобы я что-то против тебя могла сделать. Итак, ты хочешь что-то узнать прежде чем я начну? И спрашивай серьёзно. Подурачиться можно потом.

– Почему ты тогда не сказала мне, кто ты?

– Ты бы пошёл больше за неизвестной красоткой, чтобы на неё попялиться. И нет, мне не было приятно твоё внимание! – на всякий случай очень неправдоподобно уточнила она – Если бы я начала говорить правду, как-то давать информацию, то ты бы весьма вероятно посчитал бы это бредом и стал бы сопротивляться.

На это возразить мне было нечего, она действительно меня знает. Так что я кивнул, тем самым показав, что больше у меня нет вопросов. Она же набрала воздух в грудь, будто на что-то решаясь. Хоть мы и во сне, но рефлексы просто так не убить.

– В общем, я это бурная смесь из наведённых суггестий, твоих подавленных желаний и вырабатывающихся у тебя женских манер речи и жестикуляции, которые ты неосознанно подхватываешь. И я – не панацея. Пусть по мне всё это бьёт в первую очередь, это не означает, что у тебя иммунитет. По настоящему жёстко нас по мозгам не били, я чувствую это. – Она закончила свою спокойную речь о себе, дав мне высказаться.

– Каких ещё подавленных желаний? – Я понимаю неосознанное копирование девушек и манипуляции с мозгами. Кстати, я ведь их и не чувствовал ни разу, что плохо. Но вот про желания? Какие ещё у меня они могут быть?

– Ну, у тебя как минимум проскакивало желание стать девушкой, чтобы вся эта канитель наконец перестала на тебя давить и ты уже начал расслабленно жить как все. Не виню тебя в нём. Так действительно стало бы намного проще хотя бы психически. Трогай себя сколько хочешь, наслаждайся мягким и чувствительным телом, дружи со всеми без страха, а может и не только дружи. – начала она будто вытягивать из глубины себя слова, видимо действительно заглянув, чего же я там хотел.

– Из твоих уст это действительно звучит неплохо. – согласился я с этим – но ведь ты понимаешь что теперь точно нет? С этой новой формой часть стресса точно снята. Хоть и применить некуда её…

– И добавилась новая – парировала девушка, немного сощурив глаза. Будто бы проверяя, действительно ли я больше не хочу менять пол. – Не рекомендую злоупотреблять надиром. Мы понятия не имеем, есть ли от него последствия и какие. Узнай об этом у кого угодно, даже у Улеанны. Пусть верить ей сложно, но она хотя бы человек в отличие от. – прервала она речь, будто бы не желая называть имя аномалии.

– Думаешь, с ним всё тоже непросто?

– Догадываюсь. Я ей не доверяю. Но всё же я согласилась по её инициативе поучаствовать в авантюре с захватом. Ты уже чувствительный почти как девушка, знаешь ли. – коварно улыбнулась она.

– Это лишь значит, что кто-то не выполнил свою работу. Раз уж ты тут на страже моего мужества сидишь. Если это так, то я действительно искренне тебе благодарен, но старайся лучше. – даже поклонился ей. Это сильно её засмущало.

– К-как я и говорила, я не всесильна. Сдерживать физические изменения у меня нет никакой власти. Это целиком поле твоей ответственности. Чтобы ты лучше понял наши роли, вот тебе загадка. Что между нами общего?

Перво-наперво хотел сказать что член, но потом задумался по-настоящему. У неё он был настолько вписан в тело, что казался неотъемлимой частью женского тела. И на мой похож был мало, уж свой я узнаю из тысячи. Я внимательно её разглядывал с любопытством врача, что изучал лабораторную мышь. Она же под моим взглядом ёжилась, но ничего не прикрывала сверх того, что уже есть. Вообще ничего. По психике и разговоров нет, она на полном серьёзе обращается к себе в женском роде.

– Затрудняешься с ответом, да? Правильный – то что мы оба не соответствуем реальности. – показала она двумя руками на нас – Наше тело зависло между нами двумя, пусть и больше в твою сторону. И я показываю предел, дальше которого ты не уйдёшь. Ты же наоборот, предел, выше которого не прыгнешь.

– Ну так это же хорошо! – вырвалось у меня. Она же посмотрела на меня с некоей потаённой грустью.

– А что хорошего? Пределы могут легко сдвинуться. Думаешь, у меня сразу было такое тело? Оно менялось под различными воздействиями. И как только что-то пройдёт мимо меня – изменишься ты сам. Предположим, мимо меня прошло внушение Элайзы что сиськи это хорошо и попало в тебя. И, допустим, у тебя уже был первый размер. Ты больше не сможешь его откатить, ведь здесь у тебя будет четвёртый. Хотя, вряд ли ты вообще о таком подумаешь.

Звучало очень не очень. Это же заставило меня впасть в небольшую панику. Я осмотрел и ощупал всего себя, но вроде бы не отличался от старого меня. Постойте, а какой был старый я?

– Понял, да? – что-то заметила она на моём лице. – Ты считаешь то, что у тебя есть сейчас за норму. И всегда будешь считать. И я тоже не могу сказать, насколько ты сейчас далеко или близко от нас с долагерных времён. Ведь я воспринимаю себя так, будто так и должно быть. Но просто в моём случае есть ты, который показывает, что мои мысли – ложны.

– Пиздец– только и мог сказать я. Других слов просто не подходило.

– И не говори. Могу лишь сказать, что ничего не пропускала мимо. Но это не значит, что я получила вообще всё.

Дальше мы сидели в молчании, обдумывая каждый свои мысли. Всё выглядело не очень радужно. Пусть у моих мозгов и есть самозванный защитник, но она не всегда будет способна на это. Кроме того, на физические изменения она никак не может повлиять, что печально, но понятно, почему всё так и есть. Кроме того, она попросила не применять подарочек девушки со дна. Не то чтобы было много ситуаций, где он мог понадобиться мне, что весьма печально. В общем, успешно омрачила приподнятое настроение, по сути сказав чтобы я был крайне осторожен, если не хочу достигнуть её форм.

А были они всё-таки ого-го. Слишком большой между нами разброс, чтобы её слова о том, что ниже её тело не уйдёт хоть как-то успокаивали.

– А можно ли как-то тебя сделать похожей на парня? – решил я поинтересоваться. Ведь если нельзя наверх из-за того, что я не знаю заклинаний, то почему бы заранее не заблокировать путь вниз. Она же как-то очень виновато прикрыла свои почти открытые груди руками.

– Я не знаю. В любом случае что-нибудь новое всё равно может вернуть меня в это положение и даже дальше. Так что это сизифов труд, как по мне.

Печально, хотя план был очень простым. Просто сделать ей максимально близкой к тому телу, что сейчас есть и не бояться ничего некоторое время. Другое дело что я не могу постоянно контролировать как там она, мне похоже только для того, чтобы сюда попасть, приглашение нужно. Ведь до этого мне снились обычные сны, как и всем людям.

– А почему ты не показывалась до этого? – задал я возникший в связи с этим вопрос.

Повисла долгая пауза, которую нарушало лишь тиканье простых механических часов. Зачем они здесь вообще, она что в душе, дизайнер? Девушка ощутимо мялась, теребя ткань юбки и ёрзая на месте.

– Я стеснялась… Мы с тобой слишком различны и задачи у нас не пересекаются, так что во встрече не было необходимости. Но теперь ты обо мне в курсе и я должна была просвятить тебя хоть немножечко.

– Ясно– ответил я больше для того, чтобы хоть как-то ответить, а не молчать. – Я пойду? – спросил разрешения, ведь больше, похоже, обсуждать было нечего.

– О-останься! – встрепенулась она. – Н-нет, м-можешь уходить. Просто тут правда одиноко. Мне хотелось, чтобы ты просто побыл рядом. У тебя в реальности есть с кем поговорить и побыть. У меня же только эта комната и оно.

Нет, она и вправду, похоже, боится аномалию, раз даже старается не упоминать. Делать всё равно нечего, это же, по сути, сон. Я раньше пытался научиться их контролировать и даже что-то выходило. Не совсем то, что хотел, но это уже дела минувшие. Так что согласился побыть здесь ещё. После этих слов она вся просветлела, отбросив тоску и грусть, что были по ней видны.

По крайней мере она больше со мной не пыталась флиртовать. Мы просто сидели вместе на кровати и предавались ничего не деланью. А она знает толк в отдыхе. Впрочем, это нам быстро надоело. Компьютер у неё не работал, но зато она могла примерять на себя всю одежду, которую я запомнил. Её шкаф с вещами был поистине бесконечным. Интересно, где я мог подцепить то, что придало бы мне любви к примерке тряпок? Но девушке это нравилось. И она вправду интересовалась моим мнением.

Переодевалась она за ширмой, перед этим, глубоко краснея, предложив переодеваться на моих глазах. Это вызвало реакцию где-то внутри меня, но я отказался. Не хватало ещё в самого себя влюбиться. Она же вздохнула с ощутимым облегчением. А потом вышла ко мне в лифчике и трусах, которые имели специальные вырезы, в результате не закрывавшие совсем ничего. Где твоё стеснение, я тебя спрашиваю! Или раз одежда есть, то всё в порядке? Ещё и спросила, как мне. Моё предательское тело сказало всё за меня. Она же, посмотрев вниз, буквально на глазах вскипела нагретым докрасна чайником и скрылась за ширмой.

Как она объяснила потом, я словил однажды внушение на нормальное отношение к чрезмерно открытой и эротической одежде даже желании её приобрести. Так что она даже и не задумалась над тем, что надела, пока не опомнилась. Догадываюсь, от кого такое могло быть. В тот магазин больше точно ни ногой.

Ну, я действительно хорошо провёл время. Да и она была более счастливой и озаряла меня улыбкой. Интересно, это и есть любовь к создателю? Почти уже вымылось из меня предубеждение, что она врёт. Это могла быть искусная игра, да. Но я согласен на неё клюнуть. Пока что она от меня ничего не требовала, а значит, всё было хорошо.

Чтобы уйти мне было достаточно лишь её прикосновения. Меня как бы изгоняли из организованного ею отдельного мирка. Но она обещала, что в отличие от обычного сна я всё запомню. И она не солгала. Я действительно проснулся ночью, помня всё, что было.

Выглянув в окно я увидел на небе яркий шарик, походивший на Землю со всяких снимков из космоса, только это была далеко не она. Ну что же, похоже я действительно совершил межпланетное перемещение за одну жалкую секунду. Это заставляло думать, на что же ещё способны местные. Ведь это уже было за гранью фантастики. Есть ли здесь роботы? Как выглядят большие города этой пропитанной магией цивилизации? Ведь пока я видел буквально её задворки, и даже они, в некоторых отношениях, впечатляли меня.

Идти куда-либо в ночь смысла большого не было. Разве что снова погрузиться в горячий источник. Наверняка вид на звёзды оттуда просто обалденный.

Но стоило мне открыть дверь как под ней блеснуло в скудном свету что-то белое. Я наклонился и поднял. Это оказалась очень хорошо свёрнутая записка. Удивительно, что я её не порвал, пока распутывал. Наконец, полностью развернув небольшой листок, я вчитался.

Как только отпустишь бумагу – она самоуничтожится, так что не пугайся.

Я всё о тебе знаю и считаю, что могу тебе помочь. Приходи после возвращения в лагерь ко мне в кабинет в любой день после обеда, мы обсудим это подробнее.

Кимена

Сказать что я был поражён её содержанием это не сказать ничего. От неожиданности текста даже отпустил и она, загоревшись, осела на пол небольшими обрывками, которые догорели окончательно за несколько секунд. С каких пор девушка, что пыталась накормить меня таблетками для груди желает мне помочь? Должен ли я вообще принимать её предложение? Не станет ли мне хуже. Если я действительно туда приду?

Голова роилась от безответных вопросов. Я решил, что времени на обдумывание ещё очень много, так что можно пока не беспокоиться. Но потом мне обязательно придётся сделать выбор. А это тот случай когда одновременно и хочется и считаешь, что это ловушка. Глубоко вздохнул, чтобы успокоиться после этих внезапных ночных новостей.

Даже как-то идти куда-то расхотелось. Начал ощущать на себе чужие глаза, которые следят за каждым моим шагом. Ведь вряд ли всё было настолько согласовано, что заранее известна моя комната. Ведь заселяли нас как придётся. Та же Види от меня через одну живёт, ведь мы были рядом, когда всё это происходило. А значит что даже у этого психованного психолога есть свои глаза и руки. Ведь с нами из персонала лагеря была лишь Улеанна.

Но я всё же пересилил себя. Жень, как будто до этого не следили, говорил себе. Просто новое действующее лицо в этом цирке. Накинул платье сверху, потому что одевать весь свой комплект было лень и попёрся на источники. Девушка, что ими заведовала, преспокойно спала на рабочем месте, немного сопя. Она была симпатичной, пусть её лицо и было почти закрыто волнистыми охровыми волосами. Врезался этот цвет в память после того как выбирали мне в комнату новый стол. Решил было не будить, но, пересёкши определённую линию, будто поднял её.

Она была не слишком довольна такой побудкой, но потом извинилась, сказав что вообще-то должна быть на ногах, ведь клиентки могут быть в любое время, вот как сейчас. Как я и ожидал, второе посещение уже было платным. Но она согласилась пустить меня так, если я составлю ей самой компанию, ведь у неё есть право на ночной перерыв, которое она берегла, спя пока никто не видит. А одной посещать источники в такое время ей слишком страшно из-за того что она остаётся там совсем одна. Ну, причин не соглашаться мне не было.

И она была просто бомбой. Она заткнула не то что Улеанну по груди, но даже Элайзу. Не быть ей теперь в моём топе. Грудь девушки была настолько объёмной, что спокойно плавала в воде, даже не пытаясь тонуть. Девушка же, заметив мой взгляд, только рассмеялась и пояснила что в обычной воде этот фокус не работает, поэтому ей нравится поражать этим других именно здесь. Сделал вид, что смутился и якобы отвёл взгляд, а сам искоса глядел на это чудо физики.

На прощание же она мне дала почти кончившуюся баночку с чем-то.

– Я тоже в юности была нулёвкой и знаю, каково это. У меня осталось немного средства, бери, мне не жалко. Если не возьмёшь – обижусь!

Вздохнув, взял. Главное не применять, не палить ни перед кем и вообще поскорее избавиться. Но так я стал обладателем местной алхимии.

Добравшись до конаты, я улёгся дремать, и в этом состоянии и сжёг время до утра. Время экскурсий от Улеанны. Более чем уверен, что абсолютно все плевать на них хотели и мечтали лишь о ещё таком же дне, как вчера. Я не услышал ни одного слова недовольства. Но по лицам всё было видно.

– Итак, время посетить блок С, в котором к волшебницам применяются мягкие методы использования. – Объявляла Улеанна нашу сегодняшнюю цель – Не издавайте ни одного лишнего звука, если хотите обсуждений – просто потерпите до конца. Поверьте, вы не хотите привлекать ничьё внимание. Молчите даже если видите знакомую. Мне лень накладывать молчание на всех вас, так что я просто буду делать это с провинившимися. За мной!

Глава 14 (35). Три весёлых экскурсии

Марионетка заигралась. Улеанне было нужно, чтобы она была рычагом влияния на Женю. И да, она в принципе это и делает согласно вложенной программе. Но боже мой, насколько же она прямолинейна. Впрочем, это не её вина, Улеанна умела признавать свои просчёты, как учителя. Целия, к сожалению, не была идеальна и была просто не предрасположена к движениям сложнее, чем сказать всё в лицо. В результате Женя прибился обратно к потомку Провиденции. А это точно может поставить многое под угрозу.

Однако, Улеанна досконально знала все места, которые хотела посетить дщерь рода Тэвурано. Кучка упрямых глупцов, но полезных. Их фанатичность и вера в древнюю волшебницу, наделяемую качествами мессии хорошо ложится на определённую почву. Если, конечно, переработать её и воспитать нормальных миссионеров а не типичных представителей рода, считающих остальных либо недостойными, либо древними предателями.

В общем, у Улеанны везде на памятных местах были следилки. Директриса знала много различных теорий и фактов о древней волшебнице. Ведь в Улеанне тоже течёт её наследие. И одна из теорий, хоть и была дикой, но может окончательно подтвердиться или опровергнуться Женей. И Директрисе не терпелось получить любой результат.

Но сейчас ей приходится заниматься давно надоевшей работой, даже в некотором отношении вредительской. Неизвестно кто и когда решил, что показывать использование тел обезумевших волшебниц ещё вменяемым это отличная идея. Но как всегда имелись различные графики и утверждения психологов что это отлично помогает в будущей работе и воспитывает характер волшебницы.

В результате теперь каждый долбаный год Улеанна водит по осточертевшим коридорам жизни не повидавших девчат и показывает им прелести бытия безумной волшебницей. Со всеми подробностями и пояснениями зачем же всё это надо.

Этот год, правда, необычен. Ведь у неё в лагере необычный гость. Заранее неизвестна его реакция на всё это. Девушек прогнозировать легче чем мужчин. Может дело в психике, а может это потому что Улеанна с гражданами второго сорта дел никогда и не имела, ведь это было без надобности.

Но какое бы у директрисы ни было мнение, она сейчас вновь здесь. Пора перестать думать о лишнем и лишь говорить то, что нужно.

***

Эти три дня я провёл в настоящем потрясении. Мне казалось что я увидел такое, после которого проще отформатировать мозги, лишь бы поскорее избавиться от этих воспоминаний. И при этом отвернуться было нельзя.

Сперва была оружейная. На которой девушек с потухшим взглядом и деформированными телами, лишёнными конечностей, приделывали в качестве ядра к сложным паукообразным роботам. Было по настоящему противно смотреть за упорядоченными движениями техники, сопровождавшимися нечленораздельными криками бедняжек, которым вкалывали что-то и они вновь смотрели на мир с улыбкой на лице.

И это всё было нужно, чтобы пронести вовнутрь особо опасных аномалий живую бомбу, которую сделали из тела. Сам процесс наделения девушки взрывоопасностью не показали и слава богу.

В отличие на меня все смотрели на это действо примерно с нулевым отношением. Никому ничего не казалось в этом неправильным. Или же они просто искусно скрывали свои чувства.

Нам даже провели демонстрацию. Телепортировали новосозданного механического кадавра и нас за пределы лаборатории поближе к кристаллу аномалии, по заверениям найденной недавно. Перед началом всего нам показали, что обычный робот в кристалл попасть не может, его просто не пускает. Когда же прикоснулась лапа киборга, паук испарился. Чтобы буквально спустя несколько секунд кристалл треснул и раскрошился, красиво оседая на землю.

– Это основной способ получения кристаллической пыли. Кто-то из вас возможно даже пользуется кремами для тела, содержащими её. Это самый быстрый способ её добычи, известный человечеству. Взрыв внутри аномалии настолько мощный, что уничтожается не только она, но и её мир. К сожалению далеко не все волшебницы годятся для такого благородного конца, аномалий по сравнению с готовыми изделиями во много раз больше – Пояснила нам директриса.

После слов про кремы нескольких девушек очень сильно передёрнуло. Хорошо, что хоть что-то в них вызвало эмоции. Потому что уже я начал подозревать, что что-то не так со мной. Но никто всё ещё не говорил ни слова. А что тут обсуждать, только находиться в прострации и остаётся.

Когда же нас вновь выбросили в лагере и Улеанна ушла, одну из девушек затрясло. Её невозможно было успокоить, она просто-напросто исторгала из себя потоки слёз и крика, пытаясь хоть как-то облегчить свою ношу. И она не одна была такая, просто остальные хоть как-то держались.

Потому что самое страшное было не в том, что нам показали, а с кем это всё делали. Пусть она и была лишена конечностей, её тело было бледным как смерть а проступавшие почти зелёные вены не могли сделать её вид хуже, хоть и пытались. Но я видел временами эту девчонку. Она запомнилась мне позитивной и болтливой, но были те, с кем девушка действительно дружила.

А теперь её окончательно нет. Над её оболочкой поиздевались и взорвали на глазах тех, кого она знала, использовав как одноразовую вещь на потеху толпе. Это было просто какое-то безумие. Остаток дня был посвящён тому, что мы решили собраться в одной комнате с её друзьями, чтобы помочь им хоть как-то перенести увиденное. Такие себе поминки, на которых говорили о той, чьё имя узнал только там, хорошие вещи.

Я сыграл свою роль, не только потому что так было надо, но потому что действительно чувствовал, что погибнуть вот так, использованным как бездушное оружие, когда с тобой давно попрощались, это просто бесчеловечно.

И в этой обстановке, я действительно впервые почувствовал себя своим. Я был такой же волшебницей, как и все здесь. Не больше и не меньше. Личные качества, вражда или дружба, в этот самый момент отошли на второй план. Мы вместе с девушками как-то внезапно осознали, что наша жизнь не стоит ничего. Настолько, что нам будет суждено служить системе даже после смерти. Не то чтобы по отношению к нам и минимуму информации нельзя было понять этого раньше. Но эта пощёчина от директрисы горела ярким пламенем на наших лицах.

На следующий день всё повторилось. Нет, не было в этот раз киборгов из овощей, бывших нашими знакомыми. Мы оказались в родильном отделении. Сотни тел висели, жёсткозакреплённые на своём месте с минимумом промежутков между ними. К ним всем шли бесконечные провода и трубки, питавшие их и передающие их состояние.

– Большая часть их органов заменена на синтетические, меньшего размера и перемещена в грудь. Желудок вырезан за ненадобностью, ведь их кормят концентратом напрямую. – рассказывала Улеанна, пока мы были вынуждены смотреть на эти условия, где человек хуже скота.

– Зато теперь благодаря всем изменениям они могут вынашивать до шести детей за раз, и практически каждая из них будет обладать способностями к магии. – Улеанна звучала так, будто ей и самой не нравится ничего из того, что мы вынуждены смотреть. – Кроме того, раннее вмешательство позволяет производить только девушек. Это, конечно, тайна ваших родителей, но многие используют эти тела как суррогатных матерей и пары получают самый лучший плод. Так что да, некоторые из вас были рождены именно здесь.

Она не уточнила, что же делают с остальными. Но уже было понятно. Это был гигантский живой завод по производству волшебниц. И он поражал и масштабами и ужасом доведённых за пределы человеческих возможностей тел. Гипертрофированные животы, чрезмерные груди, что будут навещать в кошмарах. И вездесущее выражение счастья на глупых лицах, безмолвно смотрящих вдаль.

Девушки спокойно наблюдали продолжение вчерашнего безумия с каменными лицами, не выражавшими ничего. Как и тогда, реакции просто не было. Улеанны ли это дело, или кого ещё, но я не понимаю, почему нельзя делать этого именно здесь. Ведь вновь после возвращения обратно пелена спала и истерики начались у перекрутивших себя девушек, считавших что они точно отсюда и не могущих это вынести. В их числе была и Целия. Учитывая её туманное происхождение, допускаю, что это может быть правдой. Правда она быстро ушла в полное отрицание и моя поддержка была ей как собаке пятая нога.

В этот раз все просто разделились на группы друзей, которые были поддержкой отдельных девушек, сообщавших всему миру что родители их просто взяли как какое-то домашнее животное.

Даже несмотря на то, что я своё происхождение знал, этот комплекс всё равно оставил шрам на психике. Если взрывное представление я перенёс почти нормально, хоть сны и были не самыми приятными. То с этим всё уже было не так просто.

Но этой ночью я стоял на помосте, с которого было видна огромная дыра в очередной из девушек завода. Элайза стояла рядом и подгоняла. «Давай Женя, залезай внутрь и мы родим тебя обратно уже девочкой!». Что было бы дальше я не знал, ведь с криком открыл глаза. Сердце молотило с такой громкостью, будто бы хотело перебудить всё здание. Я уже не мог заснуть обратно самостоятельно. И начал размышлять над реакциями тех, кого я знал, на уже показанное.

Целии и Рюнхот было на паука наплевать. Но в случае с родильным отделением они обе были на грани срыва. Целия справилась сама, а вот Рюнхот пришлось успокаивать. Её страх был другой. Больше всего она не хотела становиться свиноматкой. Так я узнал, что девушка сбежала из своей семьи от договорного брака. Ей было противно рожать детей от того, кто слабее её, поэтому она, бросив на прощание что скорее сама отрастит член чем ляжет под кого-то, оказалась здесь.

И вот теперь ей показывают, что стоит ей повредиться разумом, как её судьба станет многократно хуже. У Рюнхот оказалось очень живое воображение и она не могла отделаться от образа своего тела, висевшего среди той толпы. Друзей и знакомых у неё оказалось много, так что я успокаивал её далеко не один. Но Види, как и вчера, была абсолютно не подвержена никакому страху, не была ничему поражена. Будто её это совершенно никак не касалось.

И вот, я ночью иду стучаться к ней в дверь. Тяжело, конечно, врываться без предупреждения, но мне хотелось поговорить с ней на случай, если это всё – напускное. И нет, у меня не было цели остаться с ней в одной постели потому что мне после всего этого страшно засыпать.

Негромкий стук в дверь постепенно переходил в громкий. Но мне просто могло это казаться в этой тиши. Но вскоре мне открыла голая Види, и вновь освещение скрывало все детали. Проклятая тьма, я тебя уже ненавижу за то что делаешь это во второй раз. Она выглядела сонно и потирала глаз свободной рукой, пока второй сощурившись смотрел на меня, пытаясь понять, кто же тут.

– А-а, это ты, Женя. Ты чего так поздно? – спрашивала меня полусонная девушка, протягивая слова, будто каждый звук старался подольше остаться с ней.

– Мне не спится. Пустишь? Пожа-а-алуйста.

Она немного подумала, но освободила путь. Нечего было смотреть в тёмной комнате, что выглядела так же, как и моя. Лишь тусклый свет из окна падал чуть-чуть по другому. Я услышал щелчок замка, казавшийся оглушительным в ночной тишине. После мы вместе присели на её кровать.

– Извини, дома в такой момент я бы предложила тебе чего-нибудь горячего и сладкого. Всё же несмотря ни на что, друзья у меня были. – Извиняющимся тоном произнесла девушка, что как будто специально не вставала на свет. А может так и было, может же она стесняться и чувствовать себя в безопасности в покрове темноты?

– Да ничего, я же без предупреждения всё-таки ввалилась – Начал отнекиваться я.

– Но всё равно… Так что стряслось? – Искренне поинтересовалась она. Неужели не понимает?

– Что стряслось? – передразнил я её. – Неужели тебя вообще не волнует ничего из увиденного?

– А почему должно? К тому моменту я буду мертва. – привела она железобетонный аргумент. Который я просто не мог перебить.

– Но это всё выглядело просто ужасно… Эти тела… Это низведение до вещи. – в конце концов я просто захлебнулся в слезах, окончательно сорвавшись. Я не могу быть как Види. Всё что я увидел было слишком дико для меня, чтобы просто стоять в сторонке и говорить «Бывает».

– Ты очень добрая, Женя, раз так реагируешь. – приобняла меня Види и начала аккуратно гладить по голове – Ведь все остальные девочки думают лишь о себе или близких. И только ты сидишь здесь и плачешь из-за тел без личностей. Беспокоиться нужно о тех, кто пока ещё рядом. Я буду с тобой рядом завтра. Мне кажется, что тебе будет очень тяжело без хоть какой-то поддержки.

Я сам не заметил, как уснул под её успокаивающий мягкий голос. И ничего ужасного в этот раз не приснилось.

Проснулся уже, когда меня растормошила Види. Сказала что решила дать мне возможность поспать подольше. якобы это мне было нужно. Даже завтрак захватила. Пусть это и стандартная жижа как в лагере, но в неё здесь добавляли ароматизаторы, так что это было не так противно, как обычно. Умял я всё это быстро и побежал к себе, собираться на третью экскурсию. Хочется просто пропустить, спрятавшись где нибудь. Потому что ожидать, что мне покажут что-то лучше того, что есть, не приходилось. Мы скорее играем на понижение.

Я вышел из портала, возвращавшего нас обратно. И ничего не помнил. Нет, я знал, что мы зашли, что Види держала меня за руку, что директриса что-то говорила. Но вот ЧТО там было я не знал. Попытка вспомнить отдавалась мигренью. И я решил, что лучше не вспоминать. У девушек тоже выражения лиц были самыми разными. Но в этот раз обошлось без истерик. Просто как мешком пришибленные. Наверное, я выгляжу похоже. Види же сохраняла на своём лице вечный нейтралитет. На котором были видны дорожки от слёз.

– Женя, не надо – подала она голос. – Не стоит это вспоминать. Нам всем предложили стереть память по окончанию или же взять деньги. Я единственная выбрала последнее. Прежде чем спросишь зачем – так было надо. Пойдём по комнатам, завтра нам ещё идти на место приземления Провиденции! – преувеличенно бодрым голосом сказала она. ни на йоту меня не успокоив этим.