Текст книги "Самые первые танки"

Автор книги: Семен Федосеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

ПОЛЕЗНЫЕ ОПЫТЫ

Mk IX стал первым танком, который научили плавать. На борта и лобовую часть в качестве поплавков укрепили пустые цистерны. Над рубкой установили короб с воздуховодными трубами. Бортовые двери герметизировали прокладками. Для подкачки воздуха служили мехи. Движение на воде – за счет перематывания гусениц, для чего на траках шарнирно крепили лопатки-гребки. Испытания плавающего танка прошли в день перемирия. Сообщалось, что танк смог успешно переплыть пруд, но затонул при испытаниях на Темзе. На этом работа и прервалась. Зато в 1935 г. идею высокого гусеничного обвода с гребками на траках гусеницы использовал в США инженер Д.Роблинг в своей амфибии «Аллигатор», положившей начало обширному семейству американских плавающих десантных машин LVT.

На основе Mk У**-«самка» Королевские саперы в опытном порядке построили несколько вариантов специальных машин, необходимость в которых для молодых танковых частей стала очевидной. Они имели одинаковую основу: на крыше танка монтировали силовой гидроцилиндр и три рамы с блоками, образующими полиспаст, на лобовой части – А-образную стрелу с блоком, через который перекидывалась цепь. У «танка-трала» на цепи подвешивался тяжелый железный каток, подрывавший мины за счет высокого удельного давления на грунт. Каток был сплошным, наподобие дорожного, и эффективность такого трала на изрытом поле была невелика. Ранее предлагали выполнить катковый минный трал на основе Mk IV, но этого не сделали. У «танка-моста» так же подвешивался надвижной колейный мост длиной 6,1 м, шарнирно укрепленный на треугольном трубчатом каркасе в передней части танка. Заметим, что первоначально предлагался другой вариант мостового танка – танк с мостом на крыше должен был спускаться в ров или широкий окоп. Малая жесткость корпусов «ромбовидных» танков не позволила реализовать этот проект, хотя к самой идее возвращались позже неоднократно. «Танк-кран» нес на конце цепи крюк. Ранее пытались выполнить кран с электромагнитом на шасси Mk I, «танк-мастерскую» (отдаленный прототип БРЭМ) с крановой стрелой на базе Mk IV. Были также построены танки-буксиры землеройных механизмов для полевых фортификационных работ. Осознание необходимости в бронированных инженерных машинах и первые опыты с ними – важный момент начального этапа развития БТТ.

Тяжелый «Танк-кран» с подвешенным на стреле электромагнитом.

Плавающий танк на основе «десантного» Mk IX. Обратим внимание на цистерны-поплавки на бортах, лопатки-гребки, шарнирно укрепленные на траках гусениц, короб с воздухопитающими и выхлопными трубами над рубкой.

В марте 1916 г., вскоре после выдачи заказа на первые 100 танков, полковник Суинтон получил от генерала У.Д.Берда, занимавшего в военном министерстве пост начальника штаба, официальные полномочия на формирование первого танкового подразделения, поступавшего под командование Суинтона. Подразделение именовалось сначала «отделением бронеавтомобилей службы моторизованных пулеметов», а с мая – «тяжелым отделением пулеметного корпуса» (Пулеметный корпус был создан в октябре 1915 г. для подготовки пулеметных расчетов, и появление его «тяжелого отделения» выглядело вполне естественно). Штаб отделения находился поначалу в Лондоне. Первый учебный лагерь в Бисли расположили на ферме с русскозвучащим названием Сибирь, расположенной недалеко от учебного лагеря «службы моторизованных пулеметов» – лагерь и депо были организованы еще в конце 1914 г. и занимались подготовкой подразделений мотоциклов-пулеметовозов, вооруженных автомобилей, а также бронеавтомобилей.

Тяжелый танк Mk V** «самка» в роли мостоукладчика.

Позиционная война сделала «моторизованные пулеметы» не столь актуальными, и начальника лагеря подполковника Р.У.Бредли и еще семь старших офицеров в том же марте перевели «в танкисты». Из «службы моторизованных пулеметов» взяли первые 600 человек для обучения, 30 офицеров пришли из той же службы и из RNAS, еще 15 назначил главнокомандующий во Франции. Первые 100 водителей и первые механики для ремонта прибыли из 711-й роты армейского вспомогательного корпуса – они имели опыт обслуживания во Франции тракторных рот и осадных батарей Королевской крепостной артиллерии. До 900 добровольцев взяли особой вербовкой из числа машиностроительных рабочих – в чем оказал помощь издатель журнала «Мотоциклист» Джофрей Смит – и различных учебных заведений. Предполагали сформировать 15 рот по 10 танков, но, по просьбе главного командования, в апреле-мае начали формировать 6 рот по 25 танков – четыре взвода по три секции (каждая из «самца» и «самки») плюс один запасной танк. Для этого требовалось 75 танков-«самцов» и столько же «самок». Штат роты состоял из 28 офицеров и 255 нижних чинов. Общая численность «тяжелого отделения пулеметного корпуса» составляла 184 офицера и 1610 нижних чинов. Согласно принятому в британской армии порядку, роты обозначались не номерами, а буквами латинского алфавита. Ротой А командовал К.М.Типпетс, ротой В – Т.Р.МакЛеллан, ротой С – А.Холфорд-Уолкер, ротой D – Ф.Саммерс, ротой Е – Т.Х. Натт, ротой F – У.Ф.Р.Кингдон.

В июне 1916 года эти 6 рот перевели в Буль-хауз, в имении Ивиф в Эльведене организовали учебное поле, названное «полигоном для опытных взрывов» (так объясняли присутствие военных инженеров). Ходили слухи, что оттуда роют тоннель до Германии – вероятно, такие нелепицы распускали намеренно. Личный состав не знал о танках до их прибытия – говорили, что ожидают машины, которые «могут переплывать реки, как крокодил, прыгать, как кенгуру и карабкаться, как медведь». В июне, наконец, отделение получило первые машины Mk I и начало обучение на них.

В начале июля в присутствии Ллойд-Джорджа и Робертсона провели первое учение 20 танков с пехотой. На следующих учениях присутствовал король Георг V под видом «русского генерала» (все те же ссылки на Россию). В другой раз король уже официально посетил танковое учение в Вуле 25 октября 1918 г., а вообще к концу войны посещение танковых частей стало у королевской фамилии хорошим тоном. 17 сентября Стэрн и Суинтон обсудили результаты первых боев с Хэйгом, высказавшим свое удовлетворение опытом.

Тяжелый танк Mk V** «самка» с подвешенным на стреле катковым минным тралом.

Однако Суинтона, не очень ладившего со Ставкой, решили заменить во Франции командиром с большим фронтовым опытом. И 29 сентября командиром тяжелого отделения назначили подполковника Хью Джеймисона Эллиса (сразу по назначении он стал полковником), а кроме того, выдали заказ на 1000 танков. Штаб нового командира составили капитан Дж. ле Кью Мартель (помощник командира), капитан Т.Дж. Узиелли (квартирмейстер), капитан Дж. Г.Тэппер (начальник штаба) и капитан Ф.Э.Хотблэк (начальник разведки). Эллис переместил штаб тяжелого отделения из деревни Бокенэ в деревню Бермикур, где он оставался до конца войны. Вернувшийся в Англию Суинтон был «отставлен» от танковых частей, в лагере танковых частей (танковом депо) в Тэтфорде его заменил бригадный генерал Гор-Эшли. Лишь позднее Суинтон получил звание генерал-майора и положенные почести. А о деятельности генерала Гор-Эшли сохранилось свидетельство одного из первых британских танкистов, капитана Д.Г.Брауна: «Явился пехотный бригадир, который отличился в первые месяцы войны, однако понятия не имел о танках. Он прибыл в Тетфорд, чтобы принять командование и крепко нас порадовал своей первой речью. Он открыто заявил, что прислан подтянуть дисциплину в нашем корпусе, что танки его не интересуют вообще и он не желает их видеть». Назначение «пехотного» офицера, возможно, имело смысл – танкам предстояло стать «пехотным» средством прорыва, да и дисциплине инженеров и автомобилистов командование, видимо, не доверяло. Но пехотные офицеры слишком плохо знали технику, что не способствовало взаимопониманию. В ноябре отделение переименовали в «тяжелый отряд пулеметного корпуса», а офицеры отряда представили исследование «Танковая армия». Основные его положения тогда не могли быть реализованы, но позже они использовались в теориях механизированной войны.

С 15 ноября 1916-го по 15 февраля 1917 г. танковые роты во Франции переформировали в четыре батальона, сохранившие те же обозначения, на базе двух рот в Англии начали формировать еще пять батальонов. Танковые взводы внутри батальона имели сквозную нумерацию. Танковое депо перевели из Тэтфорда в Бовингтон. Батальоны свели в бригады – 1-ю (батальоны С и D) полковника Бэкер-Кара в январе 1917 г., 2-ю (А и В) полковника Куража в феврале. 27 апреля начали формировать 3-ю бригаду полковника Хардресс-Ллойда. Количество танков в батальоне уменьшили с 72 до 48 (36 боевых и 12 учебных). Бригады были чисто административной единицей, поэтому состав их постоянно менялся. Более-менее стабильны были танковые батальоны и роты, но в бою и они дробились до групп в несколько машин. 1 мая 1917 г. Эллис стал бригадным генералом, что свидетельствовало о признании за тяжелым отрядом прав отдельной части.

После сражения под Аррасом предложили увеличить отряд вдвое – до 18 батальонов (9 батальонов тяжелых и 9 батальонов средних танков).

Упражнения по преодолению подъема для экипажа танка Mk V.

28 июня утвердили соответствующий штат. А 28 июля 1917 г. отряд переименовали в Танковый корпус (Tank Corps) – в секретности смысла уже не было, да и признание новый род оружия уже получил. Штаб корпуса расширился, в нем появились майоры Грин и Брокбэнк, капитаны Азин-Берри, Дандас, а возглавил штаб майор Джордж Фредерик Чарльз Фуллер, считающийся создателем тактики танков. Участник англо-бурской войны, Фуллер к началу мировой войны был штабным офицером, что позволило ему избежать гибели в окопах во Франции, зато он оказался в штабе Танкового корпуса – поначалу без особой охоты. Но он смог быстро оценить преимущества нового рода оружия и с тех пор стал самым ярым пропагандистом его превращения в самостоятельный род войск, «пророком механизированной войны» (хотя, как и всякий «пророк», он в своих теориях оказывался экстремистом). Составленный Фуллером «План 1919», представленный в апреле 1918 года, был, вероятно, первым внятным и обоснованным предложением создания танковой (механизированной) армии и ее использования для решения оперативных и стратегических задач при поддержке ударной авиации и мобильной артиллерии. Согласно плану, тяжелые танки с пехотой прорывали фронт обороны противника, а «быстроходные» танки вместе с бронеавтомобилями проникали в глубокий тыл, нарушая работу штабов и коммуникации противника. Некоторые черты этого плана в несколько более «скромном» варианте будут реализованы уже в 1918 г. в сражении при Амьене.

Расширение корпуса постоянно откладывалось в основном из-за нехватки людских ресурсов – пехотные соединения поглощали массу пополнений. Но успели устроить новые лагеря Танкового корпуса в Воргрете, Лулворте, Свэнэдже. В конце 1917 г. сформировали 4-ю танковую бригаду подполковника Мориса Хэнки, а в марте 1918-го – 5-ю танковую бригаду бригадного генерала Аллана Паркера. Кстати, с марта 1918 года танковые батальоны предпочитали обозначать уже не буквами, а номерами.

В главном учебном лагере танков в Бовингтоне (Дорсет) за первый год сформировали батальоны Е, F, G, Н, I, за 1917–1918 гг. – J, К, L, М, N, О, Р, Q, R. Для батальона тяжелых танков Mk V был принят такой штат: 3 танковые роты 4-взводного состава, в каждом взводе – по 3 танка. В батальоне танков Mk V* роты имели 3-взводный состав, но каждый взвод включал 4 танка, т. е. в тяжелотанковых батальонах обоих типов имелось по 36 боевых танков плюс танки снабжения и технического резерва. Учитывая «кавалерийское» назначение танков «Уиппет», их сводили в самостоятельные батальоны по 48 машин со своей организацией. Средний срок подготовки танкового батальона составлял 4 месяца.

Бойцы Танкового корпуса в рабочих комбинезонах. Обратим внимание на кокарду Танкового корпуса с силуэтом «ромбовидного» танка на фуражках.

На 1918–1919 гг. планировали сформировать 13 английских, 3 канадских, 1 новозеландский батальон, но к перемирию подготовили только 8 английских и 1 канадский. Лагерь в Бовингтоне служил и главным опытным полигоном, где рождались и проверялись предложения по конструкции танков, приемам управления, движения и т. п. К концу войны имелись школы (курсы) стрельбы из орудий и пулеметов, револьверов, расшифровки аэрофотоснимков, танковой разведки, службы связи и голубиной почты, маскировки, противогазовая, топографическая. Личный состав для тяжелого отделения набирали: водителей и механиков – из автомобильного корпуса, пулеметчиков – из пулеметного корпуса, наводчиков – из запасных артиллерийских частей, остальных – из запасных пехотных. С расширением отделения личный состав набирали из кавалерии, нестроевых частей, авиации (вполне обычно для броневых частей и в других армиях) и флота. Добровольцев уже не хватало – к февралю 1917 г. численность тяжелого отряда достигла 9000 человек, а Танковый корпус к ноябрю 1918 г. включал 20 000. После успеха танков в сражении у Камбрэ главное командование утвердило увеличение штата Танкового корпуса до 24 653 офицеров и солдат, 864 тяжелых и 610 легких («маневренных») танков. Офицеры со знанием техники набирались в основном из инженерного корпуса, а потому были более свободны от «традиций», более склонны к «дисциплине деловой, а не педантичной». Это способствовало формированию особого корпоративного духа танкистов. Для того же ввели вымпелы рот (батальонов) и личный флаг командира корпуса. Флагу из коричневой, красной и зеленой полос Фуллер придал символику «стихии» танка: «Из грязи – через кровь – на зеленые поля по ту сторону». У корпуса появился и девиз: «Не страшусь ничего».

В 1918 г. попытались привести нумерацию подразделений в соответствие с правилами – батальонов номерами, рот буквами. В результате танковые батальоны именовали двояко – буквой и номером. 1 августа 1918 г. Департамент снабжения танками Министерства снабжения заменили соответствующим отделом Департамента штабной службы военного министерства, как бы «узаконив» танки в качестве рода войск. К середине 1918 года наладился механизм приемки и отправки танков. С заводов их отправляли на станцию в Ньюбери (Беркшир), обслуживаемую 20-й эскадрильей RNAS, оттуда через Саутгэмптон и Ричборо на пароме в Гавр, где их принимала другая группа 20-й эскадрильи, затем – в Бермикур и на центральный склад в селении Эрен. Большое значение придавали ремонтно-эксплуатационной службе и технической подготовке. В конце 1916 года вместо ротных мастерских создали батальонные, а через год – бригадные, а также Центральные мастерские в Эрен, позднее переведенные в Тенер, из рот изъяли мастеров. Вопросы поддержания танков в исправности все больше переходили к экипажам, водители превращались в механиков-водителей. С октября 1917 года практиковали выдвижение грузовиками к линии фронта передовых складов корпуса. 1 февраля 1918 года начали формировать танковые роты снабжения – каждая из четырех взводов по шесть танков. В начале августа во Франции находилось пять рот снабжения и две танковые роты перевозки орудий. На июль 1918 года Танковый корпус включал 14 батальонов тяжелых танков, два батальона средних (С (3-й) и F (6-й) танковые батальоны) и один – бронеавтомобилей (17-й батальон). 26 октября военное министерство утвердило развертывание корпуса в 1919 г. до 34 батальонов. Заказ на 1919 г. включал 1500 тяжелых и 1500 средних танков. Но перемирие 11 ноября положило конец этим планам.

ОБУЧЕНИЕ ТАНКИСТОВ

В феврале 1916 г. Суинтон в «Заметках по использованию танков» сформулировал наиболее важные, с его точки зрения, принципы боевого применения танков, среди которых были сохранение тайны их производства и использование в массе для проведения внезапного и решительного удара. В самом начале подготовки тяжелого отделения Суинтон сформулировал перечень «танковых приемов», который, хотя и не стал официальной инструкцией, довольно интересен: «Помни свой приказ. Стреляй быстро. Стреляй низко. Промах, который засыплет врагу глаза пылью, лучше промаха, который просвистит над ухом. Стреляй хитро. Стреляй по противникам, когда они протирают глаза. Экономь боеприпасы и не убивай человека потри раза. Помни, что окопы глубоки и извилисты, следи за углами. Следи за ходом боя и танками соседей. Следи за пехотой, которой помогаешь. Сохраняй свое место в линии. Стреляй по вражеским пулеметам и мелким пушкам, убивай их первым из своей 6-фунтовки.

Ты их не увидишь, если они хитро замаскированы. Ты должен выслеживать их по косвенным признакам: звуку, пыли, дыму. Тень на бруствере. Дыра в стене, стогу, куче земли, поленнице, груде кирпича. Они расположены, как правило, чтобы стрелять во фланг, вдоль проволоки. Один 6-фн снаряд, попавший в амбразуру пулеметного гнезда, прикончит его. Используй 6-фунтовку бережно, не стреляй только чтобы создать шум. Никогда не наводи пулемет, даже разряженный, на свою пехоту, а 6-фунтовку на другой танк. Именно разряженные орудия убивают друзей идиота. Не обращай внимания на жару. Не обращай внимания на шум. Не обращай внимания на пыль. Благодари своих товарищей из пехоты. Благодари Бога, что ты защищен от пуль и можешь помочь пехоте, которая этой защиты не имеет». Первая инструкция по обучению танкистов была выпущена в декабре 1916 года. Начальное обучение проводилось в депо пополнений в Гумерейле, обучение вождению – в депо в Буле. Школа пулеметчиков находилась в Бисли, наводчиков поначалу обучали в артшколе Королевских ВМС в Портсмуте, Во Франции, в окрестностях Бермикура, организовали курсы вождения и артиллерийской стрельбы, в Эрене – курсы пополнений, противогазовые и навигационные. Из-за недостатка матчасти обучение частью вели с деревянными макетами (каждый переносили четыре человека). В начале лета 1917 года курсы вождения перевели в Вэльи, где создали полигон, стрельбы – в Мерлимоне. В январе 1918 года в связи с угрозой германского наступления курсы вождения перевели в Авелюи. Ключевым предметом начального обучения считалась топография. После занятий на неподвижной машине и первых «катаний» (дабы приучить к тяжелым условиям в танке) начиналось вождение и преодоление препятствий. Поворот отрабатывали на обвалованном участке дороги, касание вала корпусом вело к дисквалификации. Нелегкое упражнение на машинах типа Mk I–IV. Любопытно преодоление глубокой воронки «нырянием ласточкой». Танк выводили на край воронки и вывешивали (центр тяжести у ромбовидных танков почти совпадал с центром опорной поверхности). С закрытым дросселем спускались вниз, при касании направляющим колесом грунта нужно было дать полный газ, иначе танк оставался в воронке. Наводчиков обучали прицеливаться на вспышку выстрела и быстро нажимать спуск при повторной вспышке. Хотя обучали стрельбе в движении, боевая практика заставляла стрелять с коротких остановок. Для определения проходимости грунта выработали простой прием: если офицерская трость (стек) усилием двух рук входила в грунт не более чем на 30 см, танки проходили легко (грунт выдерживал давление до 1,5 кг/см²), на 30–45 см – средняя проходимость (около 1 кг/ см²), полностью – грунт непроходим (менее 0,5 кг/ см²).

В инструкции по обучению от декабря 1916 г. обращалось серьезное внимание и на обучение в составе частей с требованиями: «1. Тесная согласованность с другими родами войск. 2. Быстрота передвижения по местности в боевых строях. 3. Выбор целей в соответствии с боевой задачей».

ОБОЗНАЧЕНИЯ И ОКРАСКА ТАНКОВ. ЭКИПИРОВКА ЭКИПАЖЕЙ

Поначалу танки раскрашивали пестро – пятнами коричневого, желтого, зеленого, серого, песочного цветов. Такую схему деформирующей окраски разработал член Королевской Академии подполковник С.Соломон, ранее она использовалась артиллеристами. Хранящийся в Бовингтоне Mk I С19 «Клэн Лэсли» раскрашен коричневыми, голубыми и белыми волнистыми полосами. Но уже Mk II и III окрашивали однотонно и снабжали масксетями. Танки либо сохраняли заводскую серо-стальную окраску, либо окрашивались оливково-серым цветом, а позже – хаки коричневого оттенка. Под Аррасом встречались танки с однотонным корпусом и пятнистыми спонсонами – это были учебные Mk II с установленными в войсках спонсонами от Mk I из «настоящей» брони.

Офицеры Танкового корпуса у танка Mk II «самец» с номером С24 и именем «Чарли Чаплин». Обратим внимание на уширенные траки в гусеничной цепи танка, а также на первый вариант танкового шлема (справа) и на стеки офицеров.

Для лучшего опознания на бортах танков иногда рисовали эмблемы – игральные карты различных мастей, рука в рыцарской перчатке, стилизованные геральдические кресты и звезды. После появления на поле боя германских танков англичане с лета 1918 г. наносили на носовой части боковых выступов танков три вертикальные полосы – белая-красная-белая – для опознавания своей пехотой и артиллерией. Такие же полосы наносились на крышу для опознавания авиацией. Такой набор полос несли на бортах и бронеавтомобили 17-го батальона.

Танки получали заводские номера – сначала трех-, потом четырех– и пятизначные. В ротах (батальонах) танку присваивали свой номер «NXX» (N – буква подразделения, XX – номер). Заводской номер ставили обычно на корме и в задней части бортов, номер в подразделении – на бортах впереди (иногда – прямо поверх заводского). Учебные танки имели только заводские номера. Танки-транспортеры орудий обозначались «GCXXX» (XXX – порядковый номер). На танках снабжения большими буквами писали «Supply», дабы не сбивать с толку свою пехоту – ведь большинство этих танков выполнялось на основе боевых. Как и в бронесилах других стран, в Танковом корпусе каждая машина имела свое имя – «Цейлон», «Китай», «Тигр», «Витсхаете экспресс», «Эдуард», «Мэри», «Боби», «Одиссей», «Чарли Чаплин», «Ди Хард», «Дракула» и т. д. Обычно имена давались на букву роты или батальона. Так, у Камбрэ действовали танки «Hardian», «Havoc», «Hermosa», «Hilda», «Hydra», «Harleguin», «Hong Kong» батальона H. Батальон L включал танки «Lightning», «Lily II», «Lochiel», «Lion», «Lukoie III» и т. д. Но это правило выдерживалось не всегда. Например, танк Mk II с номером С17, действовавший под Аррасом, нес имя «Lusitani». Иногда имена заменялись шуточными девизами: один Mkl (А13) на Сомме, например – «Мы все в этой штуке», другой у Газы – «Оле-Лукойе на службе Сухопутной армии Его Величества» (таков был литературный псевдоним полковника Суинтона), или «Киа Ора» (маорийское пожелание удачи).

Танки Mk V 9-го танкового батальона в колонне. Обратим внимание на сигнальный семафор.

Экипировка танкистов тоже была предметом постоянного поиска. Танкисты одевались обычно в штатную полевую форму, использовали брезентовые технические комбинезоны с карманами на бедрах и низким стоячим воротником, пехотные жилеты, в холода вне танка – короткие «окопные шубы». Перчатки носили обычные или «шоферские» с крагами. Для зашиты головы поначалу использовали небольшие самодельные кожаные противоударные шлемы с каркасом. Эти шлемы, напоминающие старинные «мисюрки» с увеличенным затылком и в шутку именовавшиеся «панцирь мертвой черепахи», оказались недостаточны в трясущемся и переваливающемся с боку на бок танке. Поэтому чаще танкисты носили штатные стальные британские каски-«миски», иногда дополняя их кожаным валиком по окружности. Для защиты лица и глаз служили автомобильные очки-консервы, очки со стальными пластинами с прорезями или сеткой мелких отверстий и плотные кожаные маски, усиленные стальными пластинами и кольчужной «бородой» – эти маски, защищавшие от попадающих через смотровые щели осколков пуль и от внутренних отколов брони, позаимствовали у пехотных наблюдателей. Это давало лишний повод сравнивать танкистов с «рыцарской кавалерией». На груди носили противогазную сумку, на поясе – открытую кобуру с револьвером «Веблей». Офицеры старались сохранить обычную форму одежды, их экипировку дополняли планшет с картой и часто – офицерская трость, стек, которому нашли вполне практическое применение, грубо определяя с его помощью плотность грунта. Поначалу «тяжелое отделение пулеметного корпуса» использовало эмблему этого корпуса – скрещенные тела пулеметов «Виккерс» под короной с буквами «МСС» («Пулеметный корпус»), дополненными «Н» («тяжелое»). С января 1917 года установилось ношение на погоне полосы соответствующего цвета для каждого танкового батальона (полосы такого же цвета могли наносить и на шлем): так, 1-му батальону (A) была «присвоена» красная полоса, 2-му (B) – желтая, 3-му (С) – зеленая, 4-му (D) – синяя, 5-му (Е) – красно-голубая, 6-му (F) – красно-желтая, 7-му (G) – красно-зеленая, 8-му (Н) – красно-темно-голубая, 9-му (1) – красно-коричневая, 10-му (J) – красно-белая, 11-му (К) – красно-черная, 12-му (L) – красно-фиолетовая, 13-му – зелено-черная, 14-му – зелено-фиолетовая, 15-му – зелено-желтая, 16-му – черно-желто-красная, 17-му (бронеавтомобилей) – зелено-белая и т. д.

Посещение «тяжелого отряда пулеметного корпуса» королем Георгом V и королевой Марией. С самого начала существования танковых войск дамы любили фотографироваться на фоне грозных боевых машин. На фото видны танки Mk IV в вариантах «самец» и «самка».

С мая 1917 года на правом рукаве вверху танкисты носили вышитый знак в виде стилизованного «ромбовидного» танка, а с июля на головных уборах появляется эмблема только что сформированного Танкового корпуса в виде «ромбовидного» танка, вид три четверти спереди, и венка с лентой и надписью «Tank Corps» под короной. Стилизованные «ромбовидные» танки можно увидеть и на первых эмблемах американских, советских, австралийских, канадских, иракских танкистов (все они либо начинали с британских танков Первой мировой войны, либо просто подчинялись Великобритании). Вообще же «ромбовидный» танк долгие годы оставался символом нового рода оружия и нового рода войск.

В условиях пустыни первые британские танкисты, как и экипажи бронеавтомобилей, использовали «тропическую» форму цвета хаки – с рубашкой с короткими рукавами, шортами, тропическим шлемом.