Текст книги "Конан и Морская Ведьма"

Автор книги: Сэм Феллан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

Два раза Марил проявлял снисходительность к своему племяннику. Это был третий арест.

Когда Эфрель вместе с Лейаном плела свои сети, Лейжес находился в море. Его не успели впутать в интригу. Отец не спешил вовлекать единственного сына в заговор и откладывал это до последнего момента, не сомневаясь в его сыновней преданности. В результате Лейжес узнал о трагической судьбе отца совершенно неожиданно для себя, только-только вернувшись в порт, когда друзья-офицеры смущенно сообщил и ему, что он находится под арестом по приказу императора. Однако Марил не расправился со своим племянником сразу, как со всеми другими домочадцами заговорщиков, проявив милосердие, о котором Лейжес его не просил. Но он организовал тщательное наблюдение за юношей.

Взбешенный случившимся, искренне скорбя о гибели отца, Лейжес сделал безрассудную попытку организовать заговор против Марила, решив убить дядю. Но император очень быстро узнал о готовящемся покушении и на сей раз поместил Лейжеса под светский арест. Он предоставил юноше анфиладу комнат внутри дворца, взяв с него торжественное обещание, не вступать ни в какие заговоры против правителя. И вновь он проявил не свойственное его характеру милосердие по отношению к обозленному племяннику.

При помощи друзей Лейжес организовал дерзкий побег и покинул свою позолоченную тюрьму. Собрав вокруг себя несколько непримиримых врагов Нетистена Марила, молодой человек на этот раз предпринял серьезную, почти удавшуюся попытку уничтожить жестокого правителя и захватить трон. Ослепленный ненавистью к убийце своего отца, юноша не задумывался над тем, что противники императора используют его как марионетку для достижения личных целей, мечтая взять власть в империи в свои руки. Следуя за взбешенным юнцом, его товарищи по заговору завоевали себе огромную популярность, так как прикрывались именем мученика и выступали под знаменами святой мести тирану. И снова предусмотрительный Марил, разоблачив конспираторов, взял в плен непокорного молодого человека.

Но на этот раз он не оставил Лейжесу никакой надежды на побег, посадив его в глухую одиночную камеру в самом глубоком подземелье.

Теперь помочь юноше не мог никто. Он оказался погребенным заживо. Только Мкори разрешили изредка навещать своего возлюбленного. Отец ей доверял. Он не сомневался, что родная дочь не предаст его. Время шло. Нетистен Марил был занят искоренением всех заговорщиков поддержавших Лейжеса, выискивая самых отдаленных сочувствующих или хоть как-то причастных. Но у узника не было иллюзий по поводу своей дальнейшей судьбы. Он знал, что на этот раз Марил не помилует так страстно ненавидящего его племянника.

– Я принесла тебе кое-что, – проговорила тем временем Мкори с радостным видом ребенка, дарящего драгоценные подарки любимому приятелю по играм. Она запустила руку в принесенную с собой корзину.

Лейжеса всегда поражала ее способность полностью отстраняться от действительности, от реальной жизни и вовлекать всех окружающих в свой мир светлых грез. Именно эту бесхитростность, эту детскую непосредственность и любил в ней юноша, или так, по крайней мере, ему казалось.

– Что же там? Я надеюсь, меч или связка ключей, открывающих все замки Нетистена? – сказал он с наигранной веселостью.

Мкори мило улыбнулась.

– Мне жаль огорчать тебя, но охранники конфисковали все это вместе с заточкой, которую я спрятала в своей прическе.

Лейжес воспользовался моментом и сказал несколько так долго ожидаемых приятных слов по поводу внешности Мкори. Девушка польщено зарделась.

– Но они не заметили волшебного кольца-невидимки, опущенного мною в декольте, – добавила она с печальной иронией.

– Где же оно? – включился в игру узник.

– Теперь я и сама не могу его найти, – засмеялась девушка. – Наверное, оно стало невидимым.

– Могу я помочь тебе в поисках? – с готовностью предложил Лейжес.

Мкори игриво отстранилась от него и протянула руку к своей корзине. Нетерпеливый юноша уловил тайное обещание в скромно потупленных прекрасных глазах, но с горечью вспомнил, что сейчас не время и не место для подобных игр.

– Вот, – сказала она, вынимая какой-то тяжелый предмет, – я выкрала бутылочку папиного любимого заморского напитка, хранящегося в самых заветных подвалах.

Лейжес разочарованно вздохнул.

– Ну, какие еще сюрпризы, маленькая волшебница?

– Вот книжка. Я думаю, что тебе, может быть, хочется почитать?

– А что за книжка?

Мкори, не поднимая глаз, протянула ему богато переплетенный том.

– Ну, это стихи, написанные Пассином из Тресли. Я знаю, что ты относишься к ним, как к ужасно слезливой дребедени. Но это моя любимая книга. Я перечитываю ее очень часто. И мне пришло в голову, что тебе, может быть, захочется просмотреть эти стихи, вспомнив, что я люблю их, и они для меня много значат. Теперь у тебя будет вещь, которая дорога мне. Я хочу, чтобы она была все время с тобой, пока ты здесь.

– Спасибо, Мкори, – галантно ответил молодой человек. – Я внимательно прочитаю вечером все стихи, если тебя это порадует. А хочешь, я даже могу выучить их наизусть, и потом буду декламировать как твой персональный менестрель.

Девушка засмеялась над его предложением. Возникло кратковременное замешательство. Затем она нерешительно продолжила:

– Знаешь, я принесла тебе еще один очень скромный подарок.

Аккуратно, с большой осторожностью Мкори сунула руку в корзину и вынула маленький букетик полевых цветов. Она робко протянула Лейжесу этот разноцветный ароматный подарок, отчаянно надеясь, что он примет их, и одновременно боясь его насмешек или оскорблений в свой адрес.

– Цветы, Мкори? – удивленно спросил молодой человек.

– Я собрала их сегодня утром на лугу своими собственными руками. Мои служанки считают меня сумасшедшей, – пробормотала девушка в нерешительности, – дорогой, я знаю, что это выглядит глупо, когда женщина приносит цветы мужчине. Но я все время думаю о тебе, запертом здесь, вдали от солнца и света, внизу, в темнице. Я хотела чем-нибудь тебя порадовать, чем-нибудь полным жизни, как эти цветы. Я думала, что, может быть, это будет как… как…

– Взять в руки кусочек солнечного света и принести его мне сюда?

Мкори радостно и облегченно заулыбалась, счастливая тем, что он понял ее. Не находя слов, она позволила юноше обнять себя. Некоторое время, забывшись, они целовались под раздраженными взглядами нетерпеливых стражников.

Девушка прильнула к Лейжесу в молчании, положив голову ему на грудь. Он слышал каждый удар ее сердца. Молодой человек внезапно почувствовал, что Мкори расслабилась и успокоилась на мгновение, как отдыхающий ребенок. Юноша уже подумал, что любимая заснула, когда внезапно она отстранилась от него, пробежалась легкими пальцами по его лицу и с нарочито брезгливой гримасой заявила:

– Твои щеки подобны колючим кустам. Ты расцарапал меня в кровь. Почему бы тебе не соскрести всю эту дрянь с подбородка? Или уж, наоборот, отпустить бороду. – Мкори оценивающе посмотрела на узника, как бы со стороны. – Да, пожалуй. Ты смотрелся бы лихо с длинной бородой. Конечно, если бы хорошо за ней ухаживал.

Лейжес начал было активно возражать, но вдруг понял, что она просто пытается вывести его из состояния апатии. Вместо продолжения бессмысленного спора юноша серьезно сказал:

– Ты моя последняя надежда, Мкори. Если бы не ты, я бы уже давно сдался или просто сошел с ума от отчаяния.

Послышалось негромкое покашливание у двери. Это капитан стражников напоминал о своем присутствии, и о том, что свидание окончено.

– Госпожа, вам уже пора идти. Я и так позволил вам оставаться здесь почти час. Если ваш отец узнает о нарушении, он упрячет меня еще глубже.

Мкори неохотно пошла к выходу, но на пороге обернулась.

– Я скоро вернусь, любимый мой, и ты выйдешь отсюда. Я это твердо знаю. Все время я прошу отца отпустить тебя или хотя бы перевести в башенную камеру. Уверена, что он собирается сохранить тебе жизнь!

Лейжес с удивлением почувствовал, что почти верит в ее оптимистические прогнозы.

– Разумеется, дорогая. Не оставляй своих попыток, используй все средства. Я знаю, ты делаешь для меня все возможное. С нетерпением буду ждать твоего следующего прихода.

– До свидания, Лейжес! – крикнула она, уходя. – Не забывай о пророчестве жрицы.

Он прислушивался к звукам удаляющихся шагов.

«Да, пророчество. Помни о пророчестве».

Когда же это было? Давным-давно…

Еще детьми они беззаботно веселились на праздничном карнавале. Мкори, Рожет и Лейжес. Им удалось сбежать из-под бдительного присмотра Лейана. Сломя голову они понеслись через праздничную толпу, мимо ларьков и прилавков. В одной из темных будок ребята наткнулись на древнюю старуху, настоящую старую каргу, которая поведала им, что она – жрица Сета, последняя приверженка культа бога, который был подавлен несколько десятилетий назад жрецами Кеми. Страшная ведьма пообещала детям, что, если они дадут ей попробовать по капельке своей крови, она расскажет им о будущем.

Дети побоялись показаться трусами и согласились на ее условия. Каждый торжественно уколол ножом Рожета свой пальчик и положил его в беззубый рот старухи. Та сосала их молодую живительную кровь так жадно, словно хотела высосать всю.

Рожету она предсказала, что он прославится, как доблестный воин, Лейжесу пообещала королевство, а Мкори – любимого мужа, прекрасного принца, который станет отцом ее семерых красавцев сыновей. После ребята долго спорили между собой о том, чье будущее лучше. Когда Лейан, в конце концов, нашел детей, его очень встревожило их приключение. Больше никто из них никогда не видел старой монашенки.

Сейчас, вспоминая тот маленький эпизод, Лейжес ощутил возвращающуюся горечь. Пророчество и детские мечты! Он пожал плечами. Кто знает? Может быть, это и правда… Может, прославился на поле боя, и его назвали великим воином. Но он также нашел там и свою смерть, сраженный стрелой неизвестного лучника после победы над повстанцами острова Фиситии. А человек, за трон которого брат отдал свою жизнь, позже зверски убил его отца.

И вот теперь Лейжес стал бунтовщиком. Судьба его решена. Он мрачно смотрел на дары, принесенные Мкори. Безвкусные стихи, цветы – все необходимое для побега из этого погреба, от жуткой участи. Но самое неприятное то, что эти вещи остро напоминают о заточении под землей.

Юноша стиснул душистый букетик в кулаке и со злостью посмотрел на него. Лейжес и сам не мог понять, хочет ли он втоптать подарок любимой в грязь на полу или, наоборот, прижать его к губам.

Глава пятая

Касси всегда был человеком вне закона. По крайней мере, большую часть своей жизни. Его детство прошло в трущобах Аграпура, где дети или очень быстро взрослели, или умирали в раннем возрасте. Выживали самые сильные и умные. Касси рос хилым ребенком, но ум имел острый и изворотливый, как у крысы. Этот врожденный талант, в конце концов, привел к тому, что вечно голодный худенький мальчонка стал одним из самых удачливых воров империи. А когда Касси все-таки схватили, он сумел ускользнуть от ожидающей его виселицы, совершив беспрецедентный побег из императорской тюрьмы. Ни разу больше стражам правопорядка столицы не удалось вновь засадить его в мрачные казематы. Товарищи по ремеслу только дивились невероятной везучести Касси.

Лишь очень немногие знали, чем расплатился «сверхудачливый» вор за свою свободу. Дело в том, что он стал шпионом императора, и притом самым лучшим. Правитель случайно познакомился с Касси и решил использовать его таланты на пользу государству. Марил сам организовал побег вору, предварительно обо всем с ним договорившись. Легендарные кражи, якобы совершенные Касси, и сделавшие его большим авторитетом среди преступного мира, были просто тайными платежами за ценные сведения. Нетистен не скупился.

Смутные подозрения о заговоре заставили императора Турана послать новых лазутчиков на остров Пеллин. Он уже давно установил тщательный тайный надзор за этим княжеством, еще с тех пор как раскрыл предательство его королевы. Несмотря на то, что доносы, получаемые Марилом все это время, были довольно обычными, а тут еще и измена племянника несколько отвлекла его, правитель почувствовал тревогу, когда все меньше и меньше шпионов с Пеллина стали присылать ему свои доклады. Те немногие, кто недавно вернулся с этого острова, уверяли, что там все благополучно и спокойно. Будто бы пеллинитам абсолютно наплевать на смерть их повелительницы. Но Марил не был глупцом и знал, что шпион – такое оружие, которое не так уж сложно повернуть против хозяина. Он кожей чувствовал, что множество отдельных, незначительных и, казалось бы, не связанных друг с другом фактов, произошедших в разных концах империи, говорят о готовящемся заговоре. Все ниточки вели в Пеллин. Вот почему император послал туда Касси.

И слуга обнаружил, что опасения его господина были не напрасны.

Уже в течение нескольких месяцев по всем грязным закоулкам, трущобам и притонам, где скрывался Касси, бродили смутные слухи. Люди шептались между собой, пересказывая байки об убежище, тихой гавани, где обещают богатство и безопасность любому мошеннику, независимо от совершенного им преступления. Все эти блага якобы предоставлялись в обмен на повиновение и участие в каком-то секретном рискованном предприятии. Но где находилось это таинственное убежище и что конкретно от них там ждали, никто не знал. То проходил слух о вновь формирующемся пиратском флоте, набирающем в свои ряды сильных и смелых, то об одном из правителей с далеких островов, будто бы собирающемся тайно создать личную армию, или о том, что кто-то готов объединить под своим крылом контрабандистов со всей империи. Обилие подобных сведений потоком лилось на голову Касси.

Предложения казались слишком дикими и мало походили на правду. Но интуиция подсказывала шпиону, что все эти слухи как-то связаны с островом Пеллин. Пытаясь найти подтверждение неясным догадкам, шпион заявил во всеуслышание в своих кругах, что ему надо срочно укрыться от правосудия. Вскоре после разговора с Марилом легендарный вор и впрямь почувствовал, что императорская стража создает ему невыносимые условия. Это ускорило события, и Касси удалось выйти на контакт с теми, кто обещал убежище и богатство. В результате его взяли на Пеллин. Судно было переполнено личностями, желающими быстро и без хлопот разбогатеть. Все они, вне всякого сомнения, вполне заслуживали того, чтобы быть повешенными без особого разбирательства на площади Правосудия Аграпура.

По приезде их разместили в недавно построенных бараках, давших приют и сотне других только что прибывших рекрутов. Это было сборище подонков и отбросов из сточных канав преступного мира со всей обширной империи. Здесь они получили кров, пищу, оружие с доспехами и обещание богатого вознаграждения. Взамен от них требовали постоянных тренировок в боевом искусстве. Несмотря на «особую секретность», любому идиоту было понятно, что готовится открытое восстание. В бараках не умолкали разговоры о предстоящем перевороте. Все прекрасно знали, что обычно приносит с собой смута, и с нетерпением ожидали команды для начала грабежа. Активно обсуждались возможные положительные и отрицательные последствия этого отчаянного предприятия. В воздухе носились дикие догадки о зловещем чужестранце, руководящем всеми приготовлениями к битве.

Подобные слухи нуждались в уточнении, и Касси решил выйти на связь с некоторыми осведомителями из шпионской сети императора. Он выбрал подходящий момент и выскользнул из барака. Однако многих из агентов ему найти не удалось. Наконец шпион вышел на Толсита, который также являлся и главным поставщиком вина в Дан-Легех.

В винном подвальчике воняло застоявшимся уксусом и кислым потом. Выглядел он, как пустая таверна после закрытия бара, – потрепанный, обносившийся и покинутый. Похоже, посетители здесь давно уже стали редкостью. Сам Толсит лишь отдаленно напоминал типичного веселого толстяка-виноторговца. Правда, он еще оставался довольно упитанным, но повисшие складки кожи свидетельствовали о значительной потере веса за сравнительно короткое время. А уж ни о каком веселье и речи не шло. Скорее наоборот. Перед Касси стоял до смерти напуганный человек, который, судя по всему, не просыхал уже в течение нескольких месяцев.

Когда единственный посетитель вышел, и они остались одни, посланец императора сообщил виноторговцу пароль. При этом осунувшееся лицо Толсита побледнело еще больше.

– Так что же здесь произошло? – требовательно спросил Касси. – Клянусь черным сердцем Сета, твои люди не могли не знать, что происходит на Пеллине вот уже несколько месяцев! Почему об этом не поступало никаких сообщений? Почему те несколько агентов, что вернулись на Товнос, ни словом не обмолвились о том, что здесь готовится заговор против императора Турана? А ведь Марил за последнее время увеличил количество осведомителей здесь больше чем в два раза. Где они? Где все остальные?

– Их нет. Умерли. Все умерли, – просто ответил Толсит, разведя руками. – Но бог мой, как они умерли!

Голос виноторговца дрожал. Касси с тревогой заметил, что на его глазах даже появились слезы, хотя лицо не выражало никаких эмоций.

Посланец императора взорвался.

– Умерли? Что, все, кроме тебя, умерли? И ты думаешь, что я поверю твоей дерьмовой лжи? – И без того узкие глазки Касси превратились в щелочки.

Он был небольшим человечком, серой ничем не примечательной наружности. Так и маленькая змейка не производит никакого впечатления до тех пор, пока не укусит.

Виноторговец в ответ глупо улыбнулся сквозь слезы.

– Да, они все умерли, кроме меня. Остался только Толсит. Но нескольких она, похоже, перевербовала. Этих немногих она освободила, чтобы они сумели передать Нетистену Марилу свои фальшивые доклады о тихом безоблачном Пеллине. Судя по всему, подлецы неплохо на этом заработали. Может быть, именно они рассказали ей о том, где найти своих бывших товарищей. Возможно, она вырвала признания адскими инструментами пыток из тех, кого постигла иная участь. Видел бы ты, что она сделала с ними! Она была так горда, вывесив их останки перед стенами Дан-Легеха, чтобы каждый мог насладиться ее искусством. Судя по всему, она долго работала над ними, возможно, не один день. С них содрали кожу, обожгли тела, переломали кости…

– А почему остался жив ты? – подозрительно спросил Касси.

– Марил всегда предполагал возможность предательства. Он внедрил две независимые шпионские сети на Пеллине. Так, чтобы одна из них не подозревала о существовании другой. К тому же император использовал много независимых осведомителей. Разумеется, были и еще агенты, подобные мне, которым поручено наблюдать за одним сегментом шпионской сети. Про нас никто ничего не знал. Наверное, поэтому я все еще жив. Хотя всех других она нашла. Всех, кого я знал. Одному Хорменту известно, как много людей было объявлены шпионами! Может быть, демоны прошептали ей их имена? Я точно знаю только одно – они не назвали моего имени. Да, я не рискнул предупредить Марила, не рискнул помочь попавшим в беду. Я не пытался даже бежать. Я не сделал ничего, что послужило бы хотя бы намеком на то, чем в действительности я здесь занимаюсь. – Он часто замигал под пристальным взглядом Касси. – Если бы ты находился здесь, ты бы сделал то же самое. Все это время я наблюдал, как эта ведьма охотится за нами. Как ласка в садке с кроликами. Я жил в непрерывном ужасе, что настанет день, когда она вывесит и мое изуродованное тело у стен Дан-Легеха.

– Так ты веришь в то, что Эфрель все еще жива? – с презрением спросил Касси, а про себя подумал: «О боги! Почему судьба сохранила эту бесполезную трусливую жизнь в то время, как люди, достойные уважения, умерли страшной смертью?»

И тут Толсит взорвался. Впервые за все время разговора в нем проявились хоть какие-то эмоции, кроме всепоглощающего ужаса.

– Жива ли Эфрель? Да ты можешь поклясться императору Турана своей задницей, что она жива. Это не просто слухи, распускаемые, чтобы распалить воображение публики. Каждый пеллинит знает – Эфрель жива. Не важно, что никто не видел ее. В подготовке тайного заговора чувствуется ее рука. А кто, как ты думаешь, стоит за этим делом? Альремас? Конан? Ах, да, ты ведь у нас самый умный! Прокрался сюда, когда большинство наших уже лежат, раскромсанные ножом мясника, и сразу же оценил, что было сделано неправильно. Стоишь тут, целый и невредимый, и сомневаешься в словах единственного человека, который оказался достаточно предусмотрительным, чтобы избежать сетей чертовой ведьмы.

Касси хмуро глядел на виноторговца, недоверчиво взвешивая каждое его слово. Ему нужен был помощник, но какая уж тут помощь от этого слизняка! Да и можно ли вообще доверять Толситу? А что, если его спасло не просто везение?

– Почему никто не сбежал с острова? – подозрительно спросил Касси.

– Такой шанс представился очень немногим. Она нанесла удар слишком внезапно. Уже несколько месяцев ни один корабль не может покинуть Пеллин без тщательного досмотра. Проверяются даже лодки рыбаков. А с теми, кто пытается ускользнуть тайно, всегда происходят несчастья.

– Как так? Их ловят? – Шпион императора Турана скептически нахмурился. – Ни одна блокада не может остановить абсолютно все суда.

– К сожалению, около этого острова беглецов ожидает гораздо более худшая участь, чем просто столкновение с флотом Эфрель. – Толсит содрогнулся при одном только воспоминании о судьбе, постигшей известных ему людей. – Кадон и Мосна сбежали. Они украли маленькую лодку и выплыли в туманную ночь. Я видел, как они удалялись от берега. А на следующее утро снова встретился с ними, вывешенными у наружной стены Дан-Легеха, посиневшими и раздувшимися. Их тела были покрыты красными полосами, как от ударов кнута, но словно выжженными. Можно подумать, что несчастных выпороли раскаленными прутьями. И это все, что мы знаем о том, что с ними случилось. Они отправлялись ночью, а уже утром их вытащили из Дан-Легеха и вывесили у стены на радость воронам. Мне сейчас и не сосчитать, скольких еще людей постигла та же участь.

Касси решил сменить тему разговора.

– А что ты думаешь об этом чужестранце, о Конане?

– Ничего я о нем не знаю. Никто ничего о нем не знает. Говорят, будто Эфрель вызвала его, чтобы он возглавил восстание. Оксфорсу Альремасу пришлось отступиться. Теперь эти двое – смертельные враги. Но Альремас слишком могущественный дворянин и как адмирал известен своими победами, чтобы просто так отдать власть. А Конан настолько хорошо знает свое дело, что вряд ли Альремасу удастся вернуть лидерство. Их конфликт должен как-то разрешиться. Однако всему свое время.

– А что по поводу этих, ну… историй, которые рассказывают о Конане?

Толсит пожал плечами.

– Ты имеешь в виду слухи о том, что он и легендарный разбойник прошлого – одно лицо? Киммериец-пират, вернувшийся отомстить империи, разгромившей его флот много лет назад? По-моему, это может быть и правдой. А почему бы нет? Ведь Эфрель тоже была убита, но, тем не менее, она все еще жива. А чем Конан хуже? И вообще, всё в заговоре колдуньи идет против законов природы. Зачем Марил когда-то пустил эту колдунью в свою постель?

– Спроси у него самого, когда он прибудет сюда, – едко посоветовал Касси. – И можешь не сомневаться, Нетистен будет здесь со своим флотом. Он явится, чтобы вырезать эту опухоль на теле империи, как только я сообщу ему о происходящем. А я не собираюсь тянуть с докладом. Я найду способ вернуться в Аграпур. И, уж будь покоен, я не разделю участи твоих неудачливых товарищей, – подчеркнул он.

Толсит пожал плечами.

– Да, я уверен, ты своего добьешься и обо всем доложишь императору. Нет ничего проще: добираешься вплавь до Марила и говоришь ему, что его бывшая жена, которую он убил два года назад, и пират, которому должно стукнуть лет двести, как бы хотят вытащить из-под него трон. Валяй! А я тут пока подожду прибытия императорского флота.

Касси тоскливо подумал, что, наверное, ему все же придется положиться на Толсита.

– Я что-нибудь придумаю. А сейчас мне надо побродить около моря и попытаться собрать сведения. Итак, завтра, да, пожалуй, завтра ты проведешь меня в Дан-Легех. Если Эфрель действительно до сих пор жива, Марил пожелает узнать об этом подробнее и из достоверных источников.

Пухлое лицо Толсита снова побелело.

– Я?! Чтобы я отправился в Дан-Легех, сотню демонов тебе в печенку? Это равносильно самоубийству. Марил платит мне за то, чтобы я шпионил для него, а не за то, чтобы меня убили. Я уже и так достаточно натерпелся. Я сделал все, что смог.

– Не думаю, – возразил Касси с удивительно милой улыбкой. В его беспечных глазах появилось жесткое выражение. – Мне надо попасть в Дан-Легех. Ведь ты поставляешь вино в крепость. Почему бы тебе не нанести им визит вместе со своим новым помощником? Лучше не зли меня, Толсит. Я ведь тоже знаю, как убить побольнее.

– Но очередная поставка только через неделю…

– Завтра, Толсит. Ты как раз получил какое– то особенно хорошее вино и знаешь, что главному управляющему оно очень понравится.

Касси повернулся спиной к хнычущему виноторговцу и поспешил выйти из лавки.

Напрасно потратив время на проверку остальных шпионов, чьи имена значились в его списке, Касси был вынужден признать, что Толсит не преувеличивал. Это казалось невероятным, но всю агентурную сеть Марила здесь на острове выкорчевали с корнем. Да, дело обстояло именно так. Похоже, придется положиться на Толсита.

А приготовления к восстанию шли полным ходом, как заметил Касси, пока ходил по городу. Улицы были переполнены вооруженными людьми. Грохот десятков кузниц, где ковали оружие и доспехи, не умолкал ни на секунду. На всех площадях тренировались солдаты. К этому времени Касси уже знал, что еще несколько военных лагерей расположены в глубине острова. Судя по всему, бунтовщики рассчитывали нанести удар очень скоро. Размах операции теперь уже достиг того уровня, когда понятно, что основные приготовления закончены. Даже тщательная изоляция и самая изощренная ложь не могли больше скрыть признаки подготовки мятежа. Необходимо как можно скорее сообщить об этом Марилу.

Гавань была до отказа забита кораблями. Сотни рабочих усиленно трудились над производством новых судов, а также над ремонтом и переоборудованием старых. В одном из районов порта Касси заметил несколько необычных конструкций и с риском быть разоблаченным решил подойти к ним поближе, прикинувшись праздношатающимся зевакой. Лениво покусывая довольно зеленое яблоко, купленное здесь же с лотка у ничего не подозревающего торговца, он медленно приблизился к докам.

Производимые работы его немало удивили. Тут мастеровые строили несколько гигантских катапульт, какие иногда используют при осаде городов. Громадные военные машины устанавливали на широкие баржи, неуклюжие старые корабли, оборудованные только рядами длинных весел для передвижения. Касси, нахмурившись, задумался. Зачем они эта делают? Вряд ли громоздкие посудины смогут плыть по морю. По крайней мере, до Аграпура они, разумеется, не доплывут. Если Конан планирует использовать их для осады столицы Турана, тогда лучше было бы транспортировать такие махины в разобранном виде, в трюмах военных кораблей, и собирать на месте.

Начало темнеть. Касси решил, что пора возвращаться в бараки, пока его отсутствие не показалось кому-нибудь подозрительным. Хотя вряд ли в хаосе, царящем повсюду, офицер казармы обратит внимание на то, что нет солдата. Тем не менее, пеллиниты уже продемонстрировали свою бдительность при вылавливании шпионов.

К нему приближался небольшой конный отряд. Касси отступил назад, освобождая ему дорогу. В одном из всадников он с удивлением узнал Имиля. О предательстве туранца и получении им высокого поста в армии повстанцев шпион императора уже слышал. Стараясь остаться незамеченным, Касси нырнул в тень навеса небольшого магазинчика. Имиль, был ему знаком по Хоарезму, где вор неоднократно встречал мальчишку. К счастью, ренегат не знал Касси в лицо.

На другой лошади восседал темноволосый мужчина довольно бандитской наружности в кожаных брюках и куртке с серебряными пуговицами. На руках и груди неизвестного вырисовывались крепкие мускулы. Касси его не знал.

Третий всадник, тоже не знакомый императорскому лазутчику, мог быть только Конаном. Длинные черные волосы, примитивные черты лица, массивная фигура. Даже необыкновенно крупная лошадь, казалось, приседала под его тяжестью. Одет он был, как и его товарищ. Сапоги с курткой, прекрасные, черного цвета брюки, гармонирующие с бородой. Одного только взгляда на его демонические голубые глаза было достаточно, чтобы исчезли последние сомнения. Касси быстро опустил голову, поежившись.

Он с удивлением поймал себя на мысли, что, быть может, невероятные слухи о Конане не так далеки от истины? Ведь много в мире странных и загадочных тайн. Кто знает, каких невообразимых помощников удалось призвать к себе на службу сумасшедшей колдунье?

Маленький конный отряд остановился неподалеку от Касси.

Прислушавшись, тот мог расслышать все, о чем они говорят. Делая вид, что внимательно рассматривает фрукты на прилавке, шпион не пропустил ни единого слова из разговора всадников.

– Тут, похоже, дела идут полным ходом, – проговорил Имиль. – Однако я до сих пор никак не могу понять, в чем их польза? Насколько точными могут быть выстрелы с баржи по цели, находящейся на расстоянии в четверть мили?

– Они сделают то, для чего созданы, – уверенно ответил Конан. – Я много раз видел их в деле. Разумеется, использование такого вида оружия несколько ограничено, но, если удается пустить его в ход, оно обладает огромной разрушительной силой. Впрочем, катапульты нужны для любой осады, и нам все равно пришлось бы их строить. А если у нас еще останется время, чтобы надлежащим образом подготовить людей, то солдаты смогут довольно точно наводить орудия. Для поражения цели зажигательным ядром не нужно быть слишком метким. Главное, чтобы оно попало туда, где есть, что зажечь. – Он пожал плечами. – Я думаю, мы еще успеем посетить Альремаса, пока не стемнеет. Он поделится с нами своими впечатлениями по поводу того, как вела себя сегодня его группа во время маневров на море. Однако я уже проголодался. Арбас, как эти яблоки? Съедобны?

– Не слишком; – проворчал темноволосый мужчина. – Все, что я до сих пор видел, были зелеными. Впрочем, если ты любишь зеленые яблоки, тебе должно быть все равно. Однако здесь есть довольно вкусные апельсины.

– Да, это, пожалуй, была неплохая мысль, купить апельсины, – пробормотал Конан, когда они отъехали чуть дальше.

После их отъезда, Касси выбрал гроздь винограда побольше и расплатился с хозяином. Ему показалось, что тот смотрел на него как-то слишком уж внимательно. Выплевывая на ходу косточки, шпион императора побрел в задумчивости по направлению к баракам.