Текст книги "Дышу тобой - Дыши мной (СИ)"

Автор книги: Селена Акс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Часть 32. Тебе тоже повезло

Глава 32.

– Более рационально поручить это дело охотникам. Нет, мои псы прекрасно бы справились, однако семья погибшей требует упыря живым. – тайно подслушивала я. Ну я думала, что тайно, – Маковка, Светлый луч моей тёмной жизни, хватит подслушивать, если хочешь что-то знать, выйди из-за угла, сядь рядом и слушай. А лучше спроси, я не буду утаивать от тебя что-либо.

– Агх… Как ты так каждый раз? – это ведь уже не первый раз, когда он меня так ловит. И ведь и меня не видно и веду себя тихо, даже дышу через раз! Моя маскировка она же… Она совершенна! И опыт это мне доказывает! Но вот это исключение в виде Дурлана…

– Сейчас… Направишь ко мне хорошего охотника, – сказав это, Дур отключил телефон, откладывая его, – Иди ко мне, Маковка.

Подмигнув, мужчина стоял, раскрыв руки, ожидал объятий и улыбался. Хмыкнула, демонстративно пройдя мимо него, усаживаясь на диван.

– Так охотники, всё же, есть, – кивнула я, смотря на оборотня.

– Есть.

– И охотятся они на таких как ты.

– Нет. Они охотятся на тех, кто представляет угрозу.

– А ваш вид угрозы не представляет? – скептически подняла бровь, скрестив руки на груди.

– Разве что бизнесу некоторых из вас.

– ОУ, – нахмурилась, представляя борьбу двух бизнес-гигантов.

Поражённо застыла, пытаясь осмыслить сказанное. А в сериалах о другом говорилось. Что не оборотень, то обязательно опасность для простых людей. Вспомнить даже «Сверхъестественное». Там герои убивали лишь за то, что нечисть родилась нечестью. А тут…

– Хах, уже более шестисот лет, как у нас всё схвачено, – Дурлан поиграл бровями, облокотившись попой о ручку дивана.

– Интересно получается, – пожалуй это всё, что я смогла из себя выдавить, наблюдая за выпуклостью оборотня, – Постой, а как ты всё время определяешь то, что я подслушиваю?

Прищурив глаза, смотрела на оборотня, сжав губки уточкой.

– Маковка, ну такие вопросы даже дети не задают, – от подобного сравнения, пнула мужчину и обиделась, – Ау, полегче! Оборотни слышат не только дыхание, но и сердцебиение человека, или не совсем, в пределах комнаты.

– А-а-а, – понятливо кивнула, – стой, – замерла, недоверчиво смотря в чужие чернючие глаза, – ты же обнаруживал и вне предела комнаты.

– А вот мы медленно, но верно, подбираемся к моей особенности.

– Какой такой особенности? – с интересом спросила, упустив тот момент, когда он поймал мою ладонь, поглаживая тыльную сторону.

– Хм… слышу и чувствую я немного больше, чем обычный среднестатистический об…

– Пёс. – с улыбкой закончила я.

– Тебе повезло, что я люблю тебя, – фыркнул оборотень, целуя ладонь.

А у меня всё внутри замерло. Любит. Он. Меня. Любит. Как, казалось бы, странно. Женщина готова простить почти что угодно, если её будут любить. Он похитил тебя и держал в запрети? Так это потому что он любит. Он обманом и хитростью заставил выйти за него? Так это потому что он любит. А если он меня любит, то это всё меняет. Ведь он думал лишь о тебе. О вашем с ним счастье. Правда работает это лишь в одном случае. Прячу взгляд, смущённо поджав губы. Лишь в том, если н сам тебе симпатичен.

– Тебе тоже, – ответила тихо и сразу же отвернулась.

– Что?!

– Не притворяйся, ты слышал!

– Повтори!

– Может тебе ещё мячик покидать? – я попыталась выдернуть руку, но не получилось, не фортунило…

– Если повторишь, хоть мячик бросай, хоть палку. Я бегать буду вертя хвостом аки пропеллером.

– Так уж и быть, – выдохнула, улыбаясь, – я буду милосердной и так тебя унижать не собираюсь.

– Маленькая вредина!

Часть 33. Кухонная философия

Глава 33.

Почему-то в последнее время мне всё больше и больше кажется, что меня отчислят. Выдохнула, скептически смотря на своё отражение и поправляя кисточкой яркий макияж. Я уже третий день тренируюсь рисовать что-то яркое на своём лице. И остаток дня я хожу с этим мэйком.

Я довольно долго сидела в тик-токе и пинторосте, ища идеи. У меня получается не так и плохо. Я бы даже сказала хорошо. На мои изменения Дурлан лишь улыбается.

Вчера Дур посоветовал устроить день спа. Который закончился тем, что он делал мне массаж. Ах, какие у него крепкие руки… Кхм…

Нет, я продолжаю заниматься, изучаю материал, что кидают мне время от времени преподы, пишу конспекты, отправляю всё относительно вовремя. И даже претендую на автоматы. Хотя бы по старой памяти. Эх…

Хм… вроде не плохо. Отложив кисточку, с интересом смотрела на получившийся результат. Всё ещё немного непривычно, но мне нравиться! Яркие, по-летнему уютные зелёные и фиолетовые. И большие острые стрелки. Ну и куда без паучьих лапок вместо ресниц. И… всё. Кроме глаз я не делала больше ничего. А потом, снимала черновики в тик-токе. Хмыкнула, собирая косметичку.

В животе заурчало. Громко. Вновь неосознанно втянула его. Как же раздражает, когда ты сидишь на второй паре, или, ещё хуже, на первой, а желудок громко подражает китам.

Чего бы мне такого скушать? Ещё и настроение такое… потаскать Дурлана за хвост и покусать за кончики ушей.

Поставив довольно массивную косметичку на туалетный столик. Я могла бы сидеть за ним и наводить марафет, однако я сидела на полу, на мягком ковре, смотрясь в огромное зеркало, почти во всю стену, напротив окон.

Почему? Я и сама не знаю.

Выйдя из спальни, осмотрелась. Дур прислушался ко мне, и сегодня, завтра, и послезавтра в доме мы одни. Никого кроме нас. И так мне куда комфортнее. Дур даже мне обещал, что ужин готовить будет он. А на завтрак и обед еда уже была готова, её нужно было только разогреть. Чем, к слову, тоже занялся Дур.

Если так подумать, то он старался обеспечить меня всем как… не знаю… ребёнка? Даже кушать. Грел еду он, на вечер готовить собрался тоже он. Будто я и обслуживать себя не умею. А я вообще-то студент. В общаге живший…

Я не то что жить умею, я выживать умею!

Фыркнув, сдула прядь волос, что упала на глаза. Спускаясь по лестнице я уже даже не смотрела под ноги.

Если так думать, то Дур даёт мне всё, стоит мне только заикнуться. А если я не заикаюсь, то вот тебе карта, покупай всё чего душа желает.

Стоило мне только сказать, что я думаю заняться войлоком, как уже вечером мне вывалили все иголки и большие куски того самого войлока тридцати шести цветов. И даже пару глазок и носиков.

Как-то за завтраком я поделилась с Дуром, что в восемнадцать выращивала тыкву. Мои тыковки. Так в обед в саду перекопали какой-то участок и посадили саженцы тыквы, предлагая мне, если есть желание заботиться о них и поливать.

А когда я рассказала, что на трудах мы шили кое-какую одежду и мне это очень понравилось, так через пару часов у меня были пару швейных машин и докукуя разной качественной ткани, ниток, иголок и рюшек.

Пару дней назад сказала, что мне нравиться заниматься фото, я всегда шикарно фоткала подруг, даже на простой кирпич. Обычно это я говорила им в какие позы встать и куда направить лицо. Так этот кусок оборотня на следующий день оборудовал мне комнату-фотостудию. В которую я посе перенесла всё остальное.

Сейчас даже радостно, что я не рассказывала ему, что мне нравиться кататься на коньках-роликах, иначе, уверенна, через три дня в саду был бы маленький стадион, наполовину залит асфальтом, наполовину искусственным льдом.

Обречённо прикрыв глаза, вошла на кухню.

Осматривая шкафчики и холодильник, игнорировала оставленную еду. Задумчиво смотрела на кухонную утварь. Недавно в тик-токе я наткнулась на рецепт онигири. Рисовые пирожки с начинкой. Облизнувшись, полезла за маленькой кастрюлькой, дабы сварить в ней рис.

Налив в кастрюлю воду, высыпала рис. Так вроде правильно. С сомнением посмотрела в нутро кастрюльки. Хм… Лучше всё же свериться с интернетом. Достав телефон, читала рекомендации.

Включив огонь, полезла в холодильник, ставя таймер, дабы не проворонить рис, время от времени его помешивая. Хм… Ни крабовых палочек… Ни тунца…. Ни даже шпрот… Нахмурилась, залезая в морозильник. Опачки! Курочка!

Грудка курочки была извлечена из морозилки, а я уже доставала сковородку, наливая на неё масло. Мама всегда ждала, пока мясо или фарш разморозиться. Я же не понимала зачем ждать, и сразу кидала её на сковородку. На медленном огне, ждём пока оттает, разделываем ножиком прям в сковородке. А потом жарим. И ждать не надо.

А с курочкой…. А с курочкой…

Сложив губки трубочкой, думала, что добавить к курочке.

Достав несколько шампиньонов, нарезала, оставляя. Положи их после курочки. А потом, когда и то, и это будет обжарено смешать с майонезом. Во рту, от представлений, скопилась слюна. Сглотнув, полезла за пищевой плёнкой.

Так все приготовления готовы. Вот тарелка для риса, вот тарелка для начинки. Прищурившись, на середину положила плёнку, достала тарелку для онигири, а по кухне уже раздавался вкусный запах. Потянув его носом, зажмурилась от наслаждения.

Помню время, когда я сидела на питьевой диете. Многие ошибочно полагают, что это «ешь вода, пей вода – результата нифига». На деле же, это пей всё, что хочешь. Но не ешь. Йогурты, чай, кофе, воду, супы-минутки, бульоны от нормальных супов, соки. Но. Есть нельзя.

В восемнадцать я дошла до критической нормы своего веса. Семьдесят. Меня тогда так напугали эти цифры… Первое время я старалась сократить количество калорий. Что никакого результата не принесло. Я много ходила. Более двадцати пяти шагов в день. Но. Никакого результата. Это расстраивало. А потом я решилась. Не без помощи мамы. Слова о том, что я растолстела больно били.

Но самым комичным было, когда я села на диету, так мама начала мне предлагать есть. Я пару раз ей говорили, что не буду, вроде отставала.

Но потом, чёт начала говорить, дело зашло о диетах, это было на четвертый день, когда я скинула около четырёх килограммов. Так она начала говорить о том, что это дурость и я лишь дурью маюсь. Но я продолжила. Пока не достигла пятидесяти восьми и… не смогла остановиться. Раньше у меня никогда не было худых ног. Никогда. Но после… Я была похожа на скелет. При этом, это уже когда я выходила из этой диеты. Радости моей не было предела. Я худая!

Первое время было сложно. Я слишком люблю еду. Прекрасный вкус еды. Но после вроде шло хорошо. Я даже стала забывать некоторые вкусы. А потом, через месяцев шесть я немного сорвалась, набрав килограмма четыре-пять, это было не критично, но я уже не была похожа на страшный скелет, что отталкивал и вызывал отвращение у меня самой. Может я даже делала это намеренно, но подсознательно. И вот, я уже стройная. Просто стройная. Никакой излишней худобы.

И вот, я вновь набрала, но опять же. Появились формы. Никаких излишеств. Да, я вернулась к первоначальному весу. Нет, не семьдесят. Пятьдесят семь-восемь. Но так мне даже больше нравится. И так… любить себя проще. Любила ли я себя с лишними кило? Нет. Я чувствовала вину за то, что съела что-то, что превышает более пятисот калорий. Любила ли я себя будучи худущей? Опять нет. Моя же, тощая фигура меня отталкивала, и чувствовала я только жалость и омерзение. А сейчас? Хм… Сейчас мне она нравится… А ещё я чувствую себя любимой. По вечерам я слушаю аффермации дабы принять и полюбить себя.

Аффермации от оборотня помогают больше. От моего оборотня. Выслушивая комплименты от Дурлана нет-нет, ла поверишь, что ты красивая, вне зависимости от того, как ты выглядишь.

Любовь к себе не появиться по щелчку пальцев. Если ты перекрасишься или похудеешь. Да, в определенный момент ты можешь признать, что ты симпатичная. Но лишь в тот, когда ты стоишь одетая с иголочки, накрашена, с укладкой и чистой кожей. Также ты можешь отметить, что проходящая мимо девушка тоже симпатична, и ей очень идёт это платье. Не более. Это не любовь.

Вообще, любить себя, когда тебе с самого детства говорили игнорировать себя и свои чувства, иначе ты будешь эгоисткой, что думает лишь о себе. А если ты смотришь в зеркало, восхищаясь своими локонами и собой в старой пижаме у зеркала, тебя с презрением назовут нарциссом.

Лишь сейчас я понимаю, что это была зависть. Не более. Они не могли так же стоять у зеркала восхищаясь собой. Поэтому и мне запрещали. Они не любили себя. Поэтому, когда это делала я, это очень их раздражало.

Прозвенел будильник, оповещая о том, что рис готов. Поспешила к кастрюльке.

– М-м-м… А чем так вкусно пахнет? – сладкий, словно мёд, тягучий голос, и ехидное лицо Дурлана, что стоял оперившись спиной о кося, скрестив руки на груди.

Часть 34. Хочешь сказку?

Глава 34.

– А ты чего не работаешь? – нахмурилась, выключая комфорку на которой и стоял тот рис, другой рукой сжимая в руках ложку.

– Соскучился.

– Это не оправдание.

– А зачем мне оправдываться? – смеясь спросил меня мужчина, отталкиваясь спиной от косяка и направляясь ко мне.

– Я ещё не придумала. – выдохнула, залезая в телефон, дабы уточнить, нужно ли его промывать. Никогда не готовила рис.

– Я помогу. – осторожно, но настойчиво отодвинули меня, – что ты хотела?

– Онигири, – вздохнула, присаживаясь на стул. Облокотившись руками о спинку, смотрела за умелыми действиями мужчины.

– Это? – черные глаза встретились с моими, а внутри что-то замерло…

– Рисовые пирожки, – смущенно ответила, переборов желание отвернуться.

– Это как?

– Рисовый пирожок с начинкой. Сам он в форме треугольника. Формочки у меня остались у родителей, но их можно сделать и без. Начинкой я выбрала жареную курицу с грибами и майонезом. Листов нори нет, поэтому можно и без них.

– Необычно, – хмыкнул мужчина, по моему наставлению переваливая рис в нужную для него глубокую миску. – Никогда о таком не слышал.

Кивнула, болтая ножками. Куда уж ему? К аниме люди его возраста относятся с предубеждением. Мои родители вообще как-то пытались убедить меня, что там есть некий двадцать второй кадр.

– А почему курица…

– А ты про это? Ждать пока она разморозиться долго, а мёрзлую резать как-то не самбади, – пожала плечами.

– Но… В микроволновке же есть специальный режим, – замерла. Мужчина смотрел на меня и не понимал моих действий.

С размаху ударила себя по лицу, не в силах сдержать все негативные эмоции. Вот дура!

– Эй-эй-эй! Маковка! – мужчина уже стоял на одном колене рядом, поймав мою руку, поглаживая её, и дуя на мой нос.

– У нас дума, как однажды в детстве сломалась микроволновка, мы её больше не покупали. По причине радиоактивных волн, что она излучала. В общаге, сам понимаешь её тоже нет.

– И как ты всё это время еду грела? – мужчина нахмурился, сжимая мои руки.

– Легко. А сковородка на что? Первое время было непривычно, но ко всему можно привыкнуть. – пожала плечами, осторожно высвобождая свои руки из его захвата.

Мужчина, стоило мне освободить руки, поймал их вновь, прижимая к губам. Он смотрел на мои руки, оглаживая их большим пальцем. Его челюсть была сжата, казалось играли желваки.

– Эм… А ждать пока грудка разморозиться я не хотела, вот она и греется на сковородке. По времени, её уже пора разделывать.

– Я займусь этим.

– А мне что делать? – спросила, хмуря брови. У меня вновь отобрали работу.

– Можешь мне истории рассказать.

– Какие? – сложила голову на руки.

– Какие хочешь.

– О! Хочешь расскажу реальную историю о Маше и «Медведе»?

– Хм?

– Ты её режь-режь, – помахала рукой, готовясь рассказывать.

– На деле история это не такая и радостная. О! В тэгах изнасилование, каннибализм, похищение и…

– Это точно та самая детская история? – н меня смотрела удивлённая физиономия оборотня.

– Это потом её изменили до того, чтобы можно было детям рассказывать. А раньше, на Руси все сказки складывались на том, чтобы дети в лес не ходили, – со знанием дела говорила я, кивая.

Часть 35. Би не би, поймал еб…

Глава 35.

– Ну как? – спросил меня Дур, щурясь на солнце и ласково улыбаясь.

Ноги всё ещё дрожали, а я не верила. Правда не верила! Нет, такое уже было. В том году, например, но сейчас… Когда я заочница…

– Я… Я просто всё ещё поверить не могу, – выдохнула я показывая зачётку. – У меня… автоматы… Руссичка правда никого не отпустила, но её экзамен первый был… А потом я пошла к зав. отделения, встретила математичку, она сказала, что я молодец и на экзамен могу не приходить у меня «четыре» автоматом. А потом я к куратору подошла, она тоже сказала, что по её предмету у меня автомат.

Подойдя почти вплотную, я тыкнула зачёткой Дурлану в лицо, нервно выдыхая. Он смеялся, принимая её и разглядывая не оценки, а фотку. Смутилась отбирая зачётку.

Оттолкнувшись бедром от бампера машины, он вдруг обнял меня. Обнимал и смеялся. Смущённо обняла его в ответ, вдыхая его запах.

– Отметим? – спросил мой мужчина, положив подбородок на мою макушку.

– Чем?

– Не где, а чем? – меня чмокнули в макушку.

– Ну… Не думаю, что мы сможем выезжать куда-то далеко от стаи. – пожала плечами, поднимая голову.

– Если только по делам, – вымученно кивнул мужчина, корча мордашку.

Засмеялась, крепче прижимаясь к чужому телу.

– Маковка, ты осторожнее, – предупредили меня, немного отстраняясь.

Кивнула, злорадно ухмыляясь.

– Карина! Карина! Ничего себе! А это кто!? – точно гром среди ясного неба раздались крики моих знакомых.

Я и раньше знала, что прям хорошую подругу я себе здесь не нашла. Да, много знакомых, но той самой лучшей подружки у меня нет. Хотя это ведь не гарантия, что подруга или знакомая не будут завидовать.

Я вообще довольно странная с этой стороны. Мне купили новый телефон, а мне неловко было его первый раз достать при подруге. Я вообще хвастаться не умею и не хочу, чтобы мне завидовали. Тоже самое было, когда я уезжала куда– то с семьёй. Подруге говорила уже тогда, когда меня не было в городе. Выглядело это так: «Пошли гулять», «Хах… не могу, я не в городе», «А где?» «В Крыму. Город Судак». Нет, это не потому что я не нехотела делиться с подругами, это потому что я не хотела, чтобы они мне завидовали.

Неловко попыталась оттолкнуть Дура, но получилось мало. Он даже не думал отстраняться.

– Ва-ау, неужели у Кари наконец-то появился парень! – смеялись девочки, направляясь к нам. – Ты почему ничего не рассказала?

– Эм… Отпусти пожалуйста, – шёпотом попросила, с сожалением чувствуя, как мою просьбу выполняют. Лучше бы сжал посильнее, поднял и потащил в машину, дабы увезти подальше. Добавила уже громче, – Девочки, вы же отметить в баре хотели! Вы чё здесь делаете?

– Кари, сладкая, – засмеялась Яна, словно, не слыша тихое рычание Дура, снова обнимая меня и стреляя глазками на Дурлана. Натянула улыбку, проходя ритуал обнимашек. – Ты так быстро в деканат убежала, что мы даже не успели тебя пригласить.

– Ну… да, – кивнула, вспоминая, что ушла одной из первой, а после побежала по делам. – Торопилась…

– Карин, познакомь нас! – выкрикнула Полина, улыбаясь. Мне стало не по себе.

– Дурлан, это мои соседки по комнате. – закатила глаза. Нас в комнате четверо и нет-нет, но мы часто тусим вместе. – Это Яна, это Полина, а это Диана, – представила каждую, показывая кто есть кто, – Девочки, а это Дурлан мой…

– Муж, – коварно улыбнулся не совсем человек, поймав мою руку и демонстрируя обручальное кольцо. Так. А мы расписались? Нахмурилась в попытке вспомнить.

– Муж?! – Сказать, что девочки удивились, ничего не сказать. Янка даже отобрала мою руку, рассматривая кольцо.

– Чёрт! Не успела! – удивлённо подняла брови, смотря на голубую макушку Янки.

– Не успела что? – уточнила, смотря на Янку под другим углом. Дур нахмурился, прижимая меня к себе под бочок.

– Сладкая, я же говорила о том, что я «би»?

– Ты про: «Би, не би, поймал еб…» – Дур закрыл мне рот рукой, а Яна рассмеялась.

– Да-а. – Кивнула она, отпуская мою руку и складывая губки трубочкой, – Лишь потому, что я тебя уважаю, я не буду рушить ваш брак и пытаться тебя увести.

Янка подмигнула мне, разворачиваясь.

– Кстати, Кари, тебе идёт! – крикнула Диана, показывая мне бутылочку игристого в сумке, – А могли бы вместе отметить твоё преображение!

– Что это было? – возмущенный задушенный шёпот мне на ухо, а его руки овивали мою шею.

– Сама в шоке, – ответила честно, смотря удаляющуюся фигуру Яны.

– Кто бы мог подумать, всё это время у меня могли увести жену. И кто? Девушка!

Часть 36. Знакомство с роднёй

Глава 36.

Стянув кроссовки и бросив пакеты у порога, устало натянула тапочки, из последних сил добираясь до первого на пути дивана. Упав на него, устало откинулась, желая откинуться. Ножки мои ножки…

– Устала? – послышался чей-то хриплый голос, вероятно одного из помощников Дура.

– Всё лапки стёрла… – простонала соглашаясь, не находя сил открыть глаз. Слыша открывающуюся дверь продолжила, зная точно, что Дури услышит, – Ах, мои бедные тап-тапки…

– В следующий раз никуда с тобой не пойду, – постановил мой волк, шурша пакетами с обновочками. В жизни каждой уважающей себя девушки бывают такие периоды, когда срочно нужно лечить себя терапией покупок. Вот я и покупала. Целый день в торговом центре провели.

Всегда хотела сказать в магазинах что-то вроде: «Сафронов, оплати!». А твой Сафронов идёт и платит. Сколько бы оно не стоило. По пути ещё и советует, мол к этому платью вот те туфельки в соседнем бутике.

– Да конечно, – коварно улыбнулась, – Это я с тобой никуда не пойду! Неугомонный волчара… То туда, то сюда… А о ножках моих кто думать будет? – возмутилась, не в силах поднять и руку. В гостиной было тихо, вероятно его помощник ушёл работать.

– Я думаю не только о твоих ножках! Но и о том, что повыше, – возмутился вышеупомянутый волчара, всё ещё чем-то шебурша в прихожей. – Точнее, давай посмотрим ортопедическую обувь.

Простонала, блаженствуя от ничегонеделанья. Заходил меня, блохастый! Гулять с оборотнем? Я на подобную пытку больше не соглашусь! Может ну его… Зачем доходить до комнаты, если я могу уснуть здесь?

Чужой гортанный смех вывел меня из равновесия. Я думала тут никого! Вскрикнув, от неожиданности подскочила, раскрывая глаза, со смесью негодования и возмущения смотря на источник звука. Напротив, в кресле сидел крепкий мужчина в годах, с проседью на висках.

– Маковка? – встревоженный голос Дура, и он влетает в гостиную, выкинув все пакеты по пути, – Дед?

– Дед? – удивилась, смотря на мужчину. Максимум отец… – Ты уверен?

Спросила подняв бровь и приложив пальцы к подбородку, оценивая внешность мужчины, что смеялся над нашей реакции.

– Адонис, – представился мне… дед, подавая руку.

– Карина, – кивнула, подавая свою, однако, вместо того, чтобы пожать её, он поцеловал тыльную сторону ладони. Сглотнула, – Ам… Я так понимаю, имя Дурлану выбирали вы?

– Да. Он рассказал? – хмыкнул дед Адонис, хитро улыбаясь.

– Нет, – неловко кашлянула, переводя взгляд на Дура, что стоял рядом скрестив руки на груди и сверля взглядом деда. – Не трудно догадаться.

– Это имя его волка, – закатил глаза Дур, садясь рядом, и обнимая меня, – Его же, зовут Адольф.

– Как Гитлера? – наивно уточнила, пряча улыбку.

– Но-но! – заметил дед, – Это у Гитлера имя как у меня! С древненемецкого это переводиться как «Благородный Волк».

Покивала, смотря на хмурый взгляд Дура.

– Ты бросил свою стаю на меня. – наконец произнёс мой волк со сталью в голосе.

– И как видишь, это принесло хорошие плоды, – беззаботно откинулся на спинку кресла, вытягивая ноги.

Дур молчал, я разглядывала деа, что и на деда то плохо походил. Есть у меня знакомая, что предпочитает постарше. Так вот. Этот самый дед вполне подходил под критерий «постарше».

– Не без этого, – кивнул Дурлан, кривя губы. – Но ты сказал, что тебе стало плохо и требовал срочно явиться, а стоило мне приехать, как я узнаю, что ты просто отправился кутить, скинув на меня всю ответственность за свою стаю.

– В твоём возрасте уже несолидно альфе ходить без стаи, – обиженно заметил дед, показывая язык, вызывая у меня приступ смеха.

– Альфе, у которого нет дел в городе, может и несолидно, однако у меня сеть отелей по стране…

– Да-да, а ещё теперь у тебя своя семья, а скоро будут волчата, которым, навряд ли, будет комфортно в городе.

– Кхе… В смысле волчата? – подавилась воздухом, с ужасом отпуская глаза вниз.

– Маковка, он образно. Если ты забеременеешь, я первым об этом узнаю.

– А я думала я… – пробормотала, выдыхая… Пронесло.

– Не совсем стандартная ситуация будет, – засмеялся Ад… онис? Кажется так. – Не ты к нему с тестом побежишь, а он к тебе.

– С тестом? – подняла брови, пытаясь представить это.

– Зачем? С новостями.

Не дай боже! Натянув улыбку, отвела глаза. Может ещё не поздно сбежать?

– Так зачем ты вернулся? – перевёл тему Дур, сжав мою ладошку.

– Познакомиться, – скрестил на груди руки дед.

– Познакомился? У…

– Выгонишь меня? – удивлённо раскрыл глаза мужчина, зевнув. Видимо от нервов. – Из моего же дома?

Дурлан умолк. Закрыл глаза. Вдохнул-выдохнул. Встал потянув меня за собой.

– Ладно, оставайся.

– И это всё, что ы скажешь любимому деду? – ухмыльнулся чей-то любимый дед, почему-то подмигивая мне. – Деду, который, так и быть, возьмёт главенство на себя. Но. На месяц. У вас же должен быть медовый месяц?

– Вообще-то, если ты не забыл, это твоя стая.

– Теперь твоя, – скалился дед, а мне было слегка неловко в эпицентре этих разбирательств.

– Я, пожалуй, подниму все покупки наверх…