Текст книги "Дышу тобой - Дыши мной (СИ)"
Автор книги: Селена Акс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)
Часть 7. Ты моя!
Глава 7.
Лишь когда истерика закончилась, я сидела икала и шмыгала, царапая чужое плечо, мне позволили отстраниться.
Моё лицо осторожно подняли, как-то даже нежно поглаживая щеку, что шло в разрез с грубыми и резкими воспоминаниями со вчерашнего вечера. В мои глаза заглядывали невероятно черные глаза, в которых и зрачка не было видно. От этого становилось жутко. По спине промаршировали мурашки.
Чокнутый, странный, страшный ублюдок что изнасиловал меня, коснулся своим лбом до моего, странно смотря на меня. Я не могла и слова вымолвить, замерев от страха.
– Прости. – тихо прошептал он, не прерывая зрительного контакта. – Прости меня. Я не должен был… Не так…
Я молчала, горло пересохло. Даже если бы и пыталась сказать хоть что-то, вырывались бы только хрипы. Продолжая испуганно взирать на мужчину, что вдруг решил покаяться.
– Но зверь… Чёрт! – Он вдруг зажмурился, отпуская меня. Я сразу же отскочила в сторону, смотря на него со смесью страха и ненависти.
– Жди здесь! – вдруг приказал он, вставая с дивана и скрываясь за дверью, за которой сразу же послышался щелчок.
Замерев, бездумным взглядом уставилась себе под ноги, обхватив себя руками. Было не по себе. Пусто. В ушах звенело. Впервые в жизни, я бы хотела отмотать время и не ссориться с родителями и не уезжать от них. Тогда всего этого бы не было!
Ноги подкосились. На глазах вновь выступили слёзы. Делая глубокие вдохи-выдохи, я старалась успокоиться. Раз за разом, в голове проигрывался вчерашний сценарий. Вновь замутило.
Подорвавшись, я побежала в туалет, упав на колени. Внутри что-то тревожно звенело. Стоило ужину выйти наружу, я встала на ватных ногах, умываясь холодной водой и плоская рот.
Обессиленно упав у стены, я спрятала голову руками, задыхаясь. Обхватив одной рукой шею, я сдавливала её, делая глубокие вдохи. Перед глазами помутнело.
– Чёрт бы меня побрал, дыши! – вдруг схватили меня за плечи, когда весь мир почти покрылся черными мушками. Руку, сжимающие шею, тут же убрали, крепко схватиа в одну руку.
– Дыши! Давай, вдох-выдох! Вдох-выдох! Молодец! Хорошая девочка! Давай! Вдох…
Меня подхватили на руки, без особого усилия, вновь усаживая меня на тот самый диван.
– Вот так, вдох-выдох! – меня похлопали по щекам, когда я с ужасом стала осознавать, что только что чуть…
Не успела я придти к конечной мысли, как мне к губам поднесли горлышко какой-то бутылки, из которой я тут же отхлебнула. Мне не давали в руки саму бутылку, придерживая её. По горлу стекло вниз нечто горькое и обжигающее, я скривилась, рукой выбивая бутылку. Мерзость!
– Что это? – кашляя спросила, смотря как остатки разливаться по паркету. Горло жгло от мерзкого пойла.
– Кажется водка, – отмахнулся мужик, вновь хватая меня за плечи, – в обморок больше падать не собираешься? А задыхаться?
– А кто ты думаешь в этом виноват! – истерически выкрикнула, пытаясь вырваться из чужих рук.
– «Извини» не сработает? – как-то неуверенно спросил он, стоя передо мной на коленях.
– Дурак совсем?
– Нет, просто зверь.
– Ещё и больной…
– Не собираюсь долго тянуть волка за яи… хвост. Ты же видела… некоторые изменения? Уверен, заметила. Глаза, зубы…
– Глаза правда пожелтели? Мне не показалось? – испуганно дёрнулась, обнимая себя за плечи.
– И зрачок вытянулся и клыки увеличились. – вдруг усмехнулся он, – Не показалось, малышка.
Скривилась от подобного обращения.
– Ну, есть идеи, кем я могу быть?
– Насильником, по которому колония плачет, – кисло выдохнула я, прикрывая грудь покрывалом.
– Мимо, – как-то странно улыбнулся он, приближаясь ближе. Крылья его носа странно раздувались, навеивая на меня мысли о том, что от меня дурно пахнет. – Ещё попытка. Даже с подсказкой.
Он сжал мои руки, а после поднёс их к своему лицу, от чего я испуганно дернулась, вызвав его виноватый взгляд.
– Как там было-то? От печали нет толка… – и выжидательно посмотрел на меня. Я сгорбилась и нахмурилась, – ты беги, беги, догоняй меня? – я подняла бровь. Я точно не буду бегать за ним и догонять. Скорее от этого сумасшедшего, – И я похожа на волка – две недели вою на луну…
– Всё просто. – он улыбнулся, приподнимаясь, – ты псих, сбежавший из психушки. Санитары по любому уже тревогу подняли.
– Ц… А у Дамира всё проще было… – пробормотал он, задумавшись, что-то вспоминая. Я пыталась вырвать свои конечности обратно, но получалось плохо, – Хорошо, попробую так. Играла в… «клуб романтики»? – кивнула, с сожалением вспоминая что все мои дни ушли в никуда. – Там история есть, про вампира и…
Он смотрел на меня выжидательно.
– И Макса, но Виктор был моим фаворитом.
– Как Виктор!? Почему не оборотень!? – вдруг подскочил мужик, до инсульта напугав меня. Он начал ходить туда-сюда, заложив руки за спину.
– Потому что меня привлекает иной тип парней? – испуганно уточнила, а на меня бросили не понимающий взгляд.
– Почему у Дамира всё было так просто? Вот почему Алика сразу любила оборотней? Чёрт!
– А вам-то что?
– Мне-то всё! – вдруг остановился он. Посмотрел на меня хмуро. И резко прижал к спинке дивана так, что его дыхание касалось моих губ. – Оборотень я. И ты должна любить меня. Слышишь? Не бояться, не падать в обморок от страха, а любить. Так что забывай своих Виталиков-вампиров. Теперь только оборотни.
– Точно псих…
– Ты – моя истинная. Я ужасно сожалею, что вчера не смог удержать зверя. Но после осознания, что мы чуть не отдали тебя бете, тебя, нашу истинную, пульсировало только желание заклеймить. Так, чтобы всем понятно. Моя. А главное, тебе. Слышишь. Ты Моя.
Часть 8. Ты не Дурлан, ты дурак
Глава 8.
В отражении я смотрела в свои карие-серые глаза не понимая, чего такого плохого надо творить в жизни, что она награждает тебя таким иволком? Топить котят-щенят, параллельно издеваясь над детьми и не уступая места беременным? Так любую живность я любила, а беременность уважала. Не сдавать конспекты вовремя? Во время депрессий не делать домашнюю? Каюсь, было. Но в оправдание скажу, мне было тогда так плохо, что я думала забрать документы и жить в коробке из-под пиццы.
Моя копна темных волос находилась в хаосе и беспорядке. А руки продолжали нервно сжимать покрывало, что я стащила, прикрывая им своё обнажённое тело.
– Не веришь да?
Отвернувшись от зеркала, я прикрыла глаза. Так он просто псих. Мне даже стало его жалко. В некоторые периоды жизни обычные-то люди не могут дать себе отчёт в действиях, что уж говорить о тех, у кого головка бо-бо?
– Таких как ты просто так ведь не отпускают, – как-то слишком ласково начала я. Казалось, ещё утром я не чувствовала ничего кроме ненависти и отвращения, а вот уже жалость и сочувствие. Никогда не могла смотреть нормально на инвалидов. Неосознанно чувствовала вину, за то, что я в отличие от них здорова, – Тебя твой опекун не потерял? Он может уже волнуется.
У психа дернулся глаз. Он как-то обреченно застонал, прикладывая голову к стене.
– Только не надо здесь выть. Я думаю, он тебя не услышит. Да и он, наверное, в отличие от тебя не волк?
– Дура, что ли? – пробормотал псих, а я подавилась от возмущения. Сам такой! – Я всё еще не обратился лишь по той причине, что зверь сорвётся, вылизывая тебя с ушей до пят и ему всё равно, что ты его боишься…
Я понимающе улыбнулась. Боже, надеюсь это не передаётся половым путём? Я не хочу потом так же сидеть уверять людей, что в полнолуние я вою на луну, и тявкаю на машины.
– Послушай, – вдруг схватили меня за плечи, заглядывая своим до мурашек жуткими черными глазами в мои, – оборотни существуют. Если об этом не знают люди, это не значит, что этого нет. Понимаешь? Кивни если поняла! – я кивнула, глупо улыбаясь. Когда он уже уйдет? Мужик вдруг страшно зарычал, заставив меня иступлено замереть. – А теперь смотри сюда. Видишь, простой человек так не может.
Застыв и кажется не дыша, я смотрела на желтые глаза с вытянутым зрачком, что в упор смотрели на меня. Дыхание у мужчины участилось, а я боялась выдохнуть. Да не-ет. Этого быть не может. Медленно его лицо стало приближаться, а после он отпрянул, закрывая лицо рукой.
Я продолжала неверующе смотреть в одну точку. Это… Как так? Чтобы оборотни… Они существуют. Шестерёнки в голове медленно крутились, а мой мир медленно переворачивался. Рвано выдохнув, чуть не упала, схватившись за столик, опираясь на него. Они… существуют?
– Хвостиком я перед тобой повиляю позже, может когда ты не будешь реагировать на всё так… как оголённый провод? – неуверенно и как-то виновато произнёс он, усаживая меня. – Более плотно об этом подумаешь позже, когда переедешь.
– Куда? – через минуту, проведенную в прострации и попытками осознания этого бренного мира спросила я, а после подскочила, поняв, что всё время сидела на чужом колене.
– В нашу спальню.
– Ка… Что… – зажмурившись, приложила пальцы к вискам, массируя их. Куда… Почему так быстро? Мир, остановись! Я не успеваю!
– Ну а где ещё должны быть истинные? Естественно в спальне. В хозяйской. Не допущу того, что бы к моей Луне блох носил какой-то бета.
– Стой! Стой-стой-стой. Какие истинные, какая луна, какой бета, какие блохи!? – я вытаращилась на волка, оседая в кресло. Ноги, получив подобную информацию, как и я, не успевали, поэтому предпочли сдаться сразу.
– Нам ещё так много предстоит изучить! – вдруг засмеялся он, а я непроизвольно дернулась от его руки, которая тянулась ко мне, – Мне так и не терпеться посвятить тебя во всё! А потом представить стае!
Я обреченно спрятала голову в ладонях, сгорбившись. О чём он говорит? Я и половину его слов не воспринимаю… Для таких потрясений нужна свежая голова, а не… из крайности в крайность!
– Куда! А! – Вскрикнула я, когда меня, будто какую-то игрушку схватили, под подмышки, придерживая то, откуда у него предположительно растет хвост, а у меня нет. Мне не ответили, лишь фыркнули, скрывая смех. А мне было не до смеха. Я сжалась, боясь…
– Я Дурлан.
– Ты не Дурлан, ты Дурак!
– Три твоих слова, пупсик и для тебя я буду кем угодно, – подмигнули мне.
Я зажмурилась, прижимая голову к подбородку, когда меня вынесли из комнаты, в которой я провела неделю.
– Своего имени не скажешь? – Прижимая меня сильнее, вынуждал делать рванные вздохи. Кожа горела там, где он меня касался. Внутри росла обида.
– Вчера оно тебя явно не интересовало.
– Прости. Слышишь. – тихо, остановившись, он загаоядывал в глаза, но вины или какого-то сожаления-сочувствия я в них не видела. Только радость и смешинки. Я скривила лицо, сглатывая. – Не так я видел первую нашу встречу. Совсем не так. Но… я ведь чуть не отдал тебя и… В общем, терять, когда так искал…
– Нет, не понимаю. И не хочу.
– Имени не скажешь? – я отрицательно покачала головой, поджимая губы, путь продолжился. Меня тащили наверх. – Хорошо, тогда я узнаю о тебе не только имя, но и вплоть до твоих первых месячных и первой оценки в школе.
– Было бы славно. – закатила глаза, внутренне содрогаясь, – Я сама не помню во сколько лет они начались, а гинеколог всё время спрашивает. А как ему сказать точный возраст, если я сама не знаю?
Мужчина молчал, поджав губы. Мной открыли какую-то дверь. За дверью была просторная спальня. Несмотря на то, что путь был завершён, меня ставить на пол не спешили. Как бы странно то не было, но за весь путь нам никто не попался. В доме было тихо, будто он весь вымер.
– Пробую тяжёлую альтиметрию. – меня сжали, выдавив из меня встревоженный писк, – Скажешь имя, верну телефон.
Он поднял брови. Я нахмурилась, задумчиво водя взглядом по всей комнате. Потирая подбородок, я думала над этим предложением. Выгодным предложением.
– Карина, – и руку вытянула, мол, возвращай. Даже брови подняла, выжидательно смотря на него.
Часть 9. Дай мне время
Глава 9.
Как-там его… молчал. Я смотрела и ждала телефон. Он улыбнулся, сощурив глаза. Я смотрела на него и ждала. Он стоял и лыбу давил. Я нахмурилась.
– И как много ваше поколение может сделать за телефон? – я убрала руку, мрачнея. Смотрела и проклинала.
– Серьёзно? Будешь заливать про потерянное поколение «Зэт»? – закатила глаза, – тебе сколько лет? Девяносто? Как Терентию? К слову, он в отличие от тебя не гавкал.
Отвернувшись, прошла к окну, закрываясь от мужчины и ситуации. Зажмурилась. Не хотелось верить, что всё это вообще произошло. Что это всё со мной. На моё высказывание Ду… кто-то там молчал. Возможно он давал мне время собраться с мыслями, а может доставал мой телефон.
– Почему вообще это я? Я имею в виду, я же просто человек. Как, если всё то, что ты рассказал правда, это не может быть. По сути, мы разных видов. Так или иначе отличаемся, где-то даже заметно, так как…
– Для начала. Судьба любит шутить такие шутки. Мне даже известна одна интересная пара. Он – волк, она – человек. И по итогу, их союз вышел вполне счастливым. У нас же иначе. Ты не человек.
– Ага, на самом деле, во мне чужой. И я не я и кобыла не моя. Глупости не говори.
– Чужой не чужой, а оборотни в твоей родословной потоптались. И не только. – хмыкнул мужчина, подходя ко мне. Я смотрела на его тянущиеся ко мне руки, которые передумали, и скрестились на груди. – К обороту ты не способна, но уверен, кое-что ты и сама замечала. Да, я про обостренное обоняние, слух и некоторые вкусовые… качества. Оборотнической крови мало. Примерно одна четвертая.
Я стояла замерев, обнимая себя руками. Вот так открытия. Смачно выругалась. Из приличного только предлоги. Прижав руки к лицу, глубоко дышала. Найс. Прекрасно.
Мало того, что я пара какому-то животному, так еще и сама наполовину животное.
– Да что ж такое, – едва слышно пробормотала, чувствуя странную обреченность и отрешенность. – Лучше бы прошла мимо. Дождалась этой гребаной маршрутке. Да б… Предложила бы Гору замутить, потом всё равно расстались бы… – Я тебе дам! – рассердился мужчина, хватая меня за плечи, – Я тебя не для этого столько искал! Ждал, вылавливал, у ведьм выспрашивал…
– Не думаю, что знакома с ними, они обо мне и рассказать не могли. – нервно ответила, испуганно смотря на его ладони, сжимающие мои плечи.
– Я понимаю, что сейчас раз за разом ступаю неправильно. Я не должен был накидываться на тебя вчера, не должен обрушивать на тебя такой лавиной всю эту информацию. Много чего не должен. Но раз за разом, я просто не могу сдержаться.
Меня вдруг притянули к груди, которую скрывал махровый черный халат. Я панически попыталась отлипнуть, но меня не пускали, продолжая рассказывать о своих ошибках и былых временах.
– Ты тогда ведь совсем ребёнком была, когда должна была случиться наша первая встреча. А я как дурак, смотрел не туда, а как ты прошла, проворонил. Раза три я упускал встречи. Но один удачный случай, который я чуть не обернул против себя. Истинная для нас – это жизнь. Понимаешь, – его голос, в отличие от его вида и производимого впечатления, странно дрожал и был… потерянным? – Погибнет истинная, оборотень от тоски по ней сдохнет. На той же могилке. Встретить её, одновременно и награда, и наказание… Но, отныне ты, под моей защитой. Даже если не сможешь простить, даже если всю жизнь будешь ненавидеть… Помни, чтобы не случилось. У тебя есть я, который всё решит. Слышишь?
Я молчала, пытаясь представить такую жизнь. Ничего радостного я в ней не видела. Особенно, если пара тебя ненавидит и презирает. Но… Агх! Глупый мы народ женщины! Очень глупый, наивный и жалостливый!
– Я… Просто дай мне время. И личное пространство. – собралась я с мыслями, пытаясь говорить холодно и отрешённо. Так или иначе, мне нужно всё взвесить. Всё обдумать.
– Буду ждать ответ вечером. – кивнул оборотень, отстраняясь. – Комната вся в твоём распоряжении. Если ты решишь… скажешь прислуге перенести сюда свои вещи. Комната будет открыта. Полная свобода действий, – отвернулся брюнет, скидывая с плеч халат, натягивая рубаху.
– Ага, полная, – пробормотала я, смотря на то, как перекатываются мышцы на спине мужчины, но стоило ему обернуться, встречаясь со мной взглядом, как я неловко и смущенно отвернулась, поджимая губы, – вас дорогая жертва как убить? Огнестрельным или холодным оружием?
Часть 10. Решение измениться
Глава 10.
Поёжившись, я зажмурилась. Переварить подобную информацию было сложно. К слову, телефон мне так и не отдали.
Прислонившись к стеклу окна, поджала под себя ноги, полностью забираясь на подоконник. Слёз больше не было, скорее отчаяние. Медленно перевела взгляд на свою руку, спрыгивая с подоконника.
– Интересно, – тихо начала я, закутываясь в чужой халат, – а как бы себя вела Саша Ас в такой ситуации? Вздохнула. Ну для начала она бы наверное не сильно удивилась, в видео и интервью она обычно поддерживала существование других рас на Земле и других миров.
Сжала руку в кулак, поджимая губы. Она пропала. Просто пропала. Каким же был мой ужас, когда об этом говорил сначала Гриня Фай в одном из своих последних видео, а потом и по новостям.
Я тогда, как и многие фанаты, в качестве волонтёров устроили поиски, которые ни к чему не привели. А ведь я так мечтала сходить хоть на одну фанвстречу, только ради встречи с ней.
Нахмурилась. А вдруг её такой же психованный оборотень украл? Я ведь тоже… считай просто пропала. И… как мне поступить? Как дальше быть? А если бы это была она? Обрадовалась бы? Разве что информации о том, что собаки-переростки существуют. А оборотню, который претендует на её тушку и характер? Дала отворот-поворот и обматерила бы? Или…. Испортила бы ему жизнь?
Впервые за этот сумасшедший день на моих губах растянулась улыбка. Стала легче. Оттолкнувшись спиной от стены, пошагала в ванную. Стоило остановиться возле зеркала, смотря на себя, в свои глаза, как я всё решила. Такого, оборотень, от испуганной, забитой девочки явно ожидать не будет!
Единственное… Прикрыла глаза, всё для себя решая. Мне нужна краска для волос. Розовая. Никогда раньше не имела желания, как-то кардинально менять свою внешность. Я слишком любила то, как я выглядела. И даже боялась меняться. Но…
Только вот… А как ее достать? Да и волосы я красить совсем-совсем не умею. Неуверенно оперлась руками о раковину. А стоит ли вообще так делать?
Никогда не действовала импульсивно, делая всё максимально обдумано. После импульсивного решения, всегда давала себе время на обдумать, действительно я этого хочу и действительно ли это надо. Хотя, о чем это я? Если бы не импульс помочь, всего бы этого не было!
Но… Перед глазами встал образ той, кого я всегда ставила себе в пример. Та, на кого я хотела быть похожа. Карие миндальные глаза хитро усмехались, на губах сверкала нежная лукавая улыбка, она в последнем видео была очень похожа на лису. Отступив на шаг, в зеркале накладывала её образ на себя.
Может стоить хоть немного перестать контролировать себя и ставить рамки? Позволить каждому, даже самому абсурдному желанию исполняться? Подняла руку, прикладывая два пальца к подбородку. Улыбка вышла нервная.
Как только появится возможность, так и перекрашусь! Точно-точно! Обещаю! Себе обещаю! А обещания я всегда выполняю! Доказательство, дырки в ушах. Я правда только одну хотела, как у Саши, но потом я вовремя не сказала, что только одну, и сделали две. Вот и ношу две.
Неловко заламала руки. Это на словах я боец и легко говорю в поликлинике, что мне только спросить и лезу в кабинет, на деле же стою, засунув язык в задницу, когда кто-то так лезет. Иногда даже боюсь обратить на себя внимание, или сказать что, то или иное мне не нравиться и надо исправить.
Выругавшись, ударила себя по лбу. Как у людей вообще так получается меняться? До этого тихая мышь, три месяца или меньше, и вот уже нереально крутая чикса, которая без страха высказывает свое мнение?
Что они вообще для этого делают?
Принимают решение, что так больше не может продолжаться.
Если желаете поучавствовать в истории Карины и Дурлана, пишите ваши предположения и предлагаемые желания. 😉
Часть 11. Чёрт, ещё и это!
Глава 11.
– Мне нужна одежда, – тихо оповестила я, сдерживая желание отпустить глаза в пол.
Мужчина кивнул, я закусила губу, продолжая смотреть в черные глаза оборотня напротив. Было немного неловко. Я не помню как его зовут. У меня вообще проблема на запоминание лиц и имён.
Когда только поступила на первый курс, познакомившись с девочками из группы, почти сразу же забыла как их зовут. В итоге ждала когда к ним кто-то обратиться по имени, или когда мы добавим друг друга в соц. сетях. Стыдно признать, но некоторых пацанов в группе я всё ещё не знаю как зовут. Они просто ведут себя очень тихо, да и не отсвечивают.
– Ам… – сцепив пальцы, прикрыла глаза. Мне не должно быть стыдно за это. Мне не должно быть стыдно за это! И вообще, я решила, что он ещё пожалеет за то ужасное знакомство! Да! Изнутри жгла обида. – Как тебя зовут?
Мужчина улыбнулся, чуть склонив голову и даже поднял одну бровь. Я нахохлилась.
– Память подводит?
– Нет, просто ты не сделал ничего значимого и для меня не представляешь никакой важности. – фыркнула, отворачиваясь, но одним глазком продолжала поглядывать на брюнета.
На мгновение он нахмурился, а на лице отразилось какое-то пугающее выражение, неосознанно вздрогнула, пугаясь. Мужчина закрыл лицо одной ладонью, другой пододвигая мне ужин, но я даже и не думала притрагиваться к еде.
– Не зли волка, после твоих слов, он захочет их опровергнуть, доказывая так, как умеет. А я не хочу и дальше ломать наши уже надломленные отношения. Не хочу ломать тебя.
Я замерла. Что я знаю об оборотнях? Ничего. Разве что в «Гарри Поттере» как-то о них говорилось, что они не могут сдерживать себя в полнолуние. Книг, про оборотней я тоже раньше не читала. В литературе у меня были иные предпочтения. А уж собаки меня интересуют мало.
– Так… как тебя зовут? – Брюнет зарычал. Стало не по себе. Рычал он как те самые собаки. От нервов даже зевнула.
– Дурлан. – «р» он особенно выделил, а я впервые посочувствовала не только себе, что вообще попала в эту идиотскую историю, но и ему.
– Сложно тебе во дворе было да? – сложила бровки домиком, потянувшись за теплым чаем, игнорируя еду, – Дети из неблагополучных семей, они же всегда злые. А у нас в России, к большому сожалению, нормальных по пальцам пересчитать можно. Ты поэтому сейчас сам такой… – под его взглядом, прикусила язык, ойкая. Кончик языка жгло болью.
– Я очень рад, что ты волнуешься за меня, – язвительно начал Дурак… Дурлан. Я сжала губы уточкой, не давая им растянуться в улыбке, – но рос я не в этой стране, а там, где подобные имена норма, поэтому булинг, меня, пробежал не заметив.
Я покивала, немного сожалея, что его всё же не обижали дети. Хоть какая-никакая, но моральная компенсация. Невесело улыбнулась, вспоминая своё детство. Уж лучше бы это были чужие, незнакомые мне дети, чем мои родители.
Отпив немного, всё же потупила взгляд в тарелку. Аппетит резко пропал. Интересно, а сейчас им есть хоть какое-то дело до меня? Прикрыв глаза, вспоминала, как часто я мечтала, чтобы со мною случилось что-то страшное, что бы они поняли, что вовремя не ценили, но уже поздно. И какого же было моё удивление, что не у всех так. Удивление и зависть.
Рядом приземлилось чужое тело, а меня прижали, скрепляя за моей спиной руки.
– Я снова сделал что-то не так? – тихо спросили меня, когда я позволила себе слабость, спрятав лицо на его груди. Не хотелось вновь показывать слёзы.
– Не ты, – только и выдохнула, стараясь, чтобы в голосе не прослеживались никакие надрывы. Спокойно, будто это и не я плачу. Но жестко палили меня слезы, что впитывала его рубашка, – гормоны скачут, так часто во время ПМС бывает. Блин… еще и это! Я вообще забыла…
– Я могу помочь? – неуверенно спросили меня, зачем-то доставая свой телефон. А мой ведь так и не вернул! У-у собака!
– Мне прокладки нужны. И вещи. Черт! Целый гардероб искать и подбирать… И телефон ты мне не вернул!
– Маковка, посиди здесь немного, – набирал кого-то Дура… Дурлан, вставая.
Уже я недоуменно смотрела на мужчину, что шёл в сторону выхода из своей же комнаты. Стоп. Это же его комната. Это что, нам ещё и спать в одной комнате? На одной кровати? Лицо вытянулось, я замерла, осознавая…
– Ало? Дамир? Срочно дай Алику. Нет времени объяснять.
Дверь хлопнула. В тишине послышалось моё шокированное «хлюп». Это я отпила немного остывшего чая, чтобы прийти в себя.
