Текст книги "И Мир за стеной выбрал тебя... (СИ)"

Автор книги: Седа Непоседова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 28 страниц)

И Мир за стеной выбрал тебя...

Глава 1

Три часа ночи... Пытаюсь заткнуть уши майкой, обвязав вокруг головы. Хочется их вообще залить воском, чтоб ни один звук не проникал.

Какофония ора вперемежку со звуками непонятного инструмента продолжаются вторые сутки с периодичностью на «поесть» и, видимо, еще какие-то действия, о которых догадаться невозможно. Я его не вижу. Если бы видела – уже бы убила, не иначе! Понимаю, что этот кто-то пристыковался к моему пространству, то есть дому, но по каким-то причинам я его не вижу!!! Терпение лопается, с воплем «Гад, сейчас я тебя…» подхожу к стене, замахиваюсь, и… руки буквально протыкают молочную невесомость. Блин, стены-то нет!

Тут меня просто порвало! Кидаюсь навстречу невидимому извергу, выскакиваю прямо на ничего не подозревающего парня и вижу, как его глаза закатываются куда-то к небу, голова запрокидывается, а потом повисает набок. Готов…

Останавливаюсь и слету подхватываю голову – вдруг оторвется? Злость испарилась. Чего с беспомощного взять-то? Прислушиваюсь к дыханию, понимая, что напугала до смерти. Вдруг и вправду помер от неожиданности? Я же сама не сразу поняла, что провалилась в другое пространство! А он ничего так… Ощущаю покалывание защитных полей, понимаю, что мое тело воспринимает парня как угрозу. Пытаюсь почувствовать, что не так. Чужой. Ну, это понятно. Нет идентификации по геному. Это как? Внешность – вот что меня сразу насторожило, он не похож ни на кого из наших. Хотя с первого раза и не определишь. Ну, ладно, я и не пыталась, по-честному.

Рука начала уставать от тяжести его головы. Только приготовилась перехватить поудобней – парень засопел и начал открывать глаза. Увидев меня, его глаза округлились и снова начали закатываться.

– Э-э!! Чтоб тебя! Не смей! – я заорала во все горло и шлепнула его по щеке.

Процесс пошел в обратную сторону, он от неожиданности всхлипнул, и голова стала медленно подниматься вертикально. Слава богам! Стою вплотную. Руки опускаю. Рассматриваю лицо перед собой – смуглый, волосы растрепанные, скорее темно-шоколадные, чем черные, волнистые. Глаза глубокие в своей черноте, зрачки все еще расширены от страха. Красивый. Мне так кажется, что красивый. Или не кажется? Видимо, от того что я, молча, пристально его рассматриваю, он насупился и уже смотрит на меня исподлобья. Но все-таки читаю и в его глазах тоже неподдельный интерес вперемежку теперь уже с удивлением. Так, хватит. Начинаем допрос с пристрастием!

– Ты, угр горбатый, почему мне третий день жить спокойно не даешь? Это что за идиотские песнопения посреди ночи? Или тебя не учили, что отдых – священное время для любого живого существа?

Понимая, что говорю с чужим, предусмотрительно перестраиваю «внутреннего лингвиста» на общедоступный на Койе язык.

Теперь вижу, как у «собеседника» отваливается челюсть, и он сидит с открытым ртом, неподвижно уставившись на меня, будто я призрак пещерных нагов. Осторожно, чтоб не напугать (а то еще, чего доброго, уйдет опять в отключку!), указательным пальцем закрываю ему рот. Он дернулся, отшатнувшись, и начал быстро моргать, словно хотел сбросить дурное наваждение с угольно-черных ресниц. Он все еще думает, что я ему привиделась, и нервно пытается избавиться от галлюцинации. Нет, не привиделась! Щелкаю его по носу. Он окончательно приходит в себя.

Спрашиваю:

– Ты меня понимаешь? Ты откуда взялся? Ты, вообще, кто? Какого, ты пристыковался к моему дому? Тебя не учили ПРАВИЛУ не вторгаться в чужое пространство без спроса?

Он по-прежнему молчит, не отрывая от меня взгляда. Но теперь замечаю, что он меня начал рассматривать. А мое защитное поле, просканировав окружающую обстановку, начало светиться от напряжения. Ну, что не так-то опять? Я не чувствую угрозы или опасности. Что происходит?

Так. Снова. Пальцем указываю на себя, произношу: – Тэя.

Пальцем упираюсь ему в грудь, делаю брови «домиком», изображая немой вопрос: «Ну? Ну же?»

Еще раз:

– Тэя, а ты? – пальцем снова целюсь ему…

– Тэхён.

Оу! От неожиданности замираю – голос низкий, тихий, обволакивающий, словно выдыхающий свое имя.

–Тээ хённ? – переспрашиваю.

–Тэхён, – он повторяет и кивает головой в подтверждение.

–Ты меня понимаешь, Тэхён?

Он недоуменно на меня смотрит, молчит.

Не понимает. Иначе бы ответил. Значит, общедоступный Койе ему не понятен. Делаем вывод – парень не из нашего пространства. О, блин, а откуда? Как он попал ко мне? Как с ним договариваться-то?

– Скажи что-нибудь? Я, может, попытаюсь, определить, на каком ты говоришь, а?

Молчит. Смотрит на мои волосы, переводит взгляд на сложенные в замок руки, потом, смотрит в глаза. Удивление никак не хочет покидать его взгляд. Он, как будто не верит своим глазам. Почему мне кажется, что выражение лица у него в какой-то момент делается как у ребенка, которому рассказывают сказку или какую-нибудь небывальщину?

Все, терпение мое лопается, да и времени уже прошло достаточно много, чтобы продолжать вот так пялиться друг на друга, ничего не понимая.

Сажусь напротив него на пол. Жестом приглашаю его сесть, последовать за мной. Он с опаской смотрит, но сползает со своей седухи, садится напротив, скрестив ноги. Придвигаюсь так близко, как получается. Он шарахается от меня и начинает заваливаться в сторону. Хватаю за рукав рубашки и сильно тяну на себя. Фу, еле удержала! Он, так-то здоровый – выше меня, наверно, на полголовы, если не больше.

Беру его руки в свои и перехватываю чужой взгляд. Знаю, что без разрешения партнера ходить в его сознание запрещено всеми законами на Койе, но что мне остается делать, если ситуация патовая, и разобраться в ней нет никакой возможности?

Он смотрит в мои глаза, как завороженный, и я проваливаюсь в черноту его зрачков.

Пространство разрывается миллионами всполохов маленьких молний, чувствую, как параллельно несется ало-фиолетовое свечение сознания Тэхёна, так, кажется, зовут моего нового знакомого. Останавливаемся резко, зависая в ярком контуре свечения наших аур на уровне ментальных тел. Здесь нет языков, здесь все понимают друг друга без слов. Здесь нет страха, любопытства, вранья, наигранности, лести и агрессии – чистая информация.

–Тэхён?

– Да.

– На каком языке говорит твое физическое тело? – мне нужно быстро и правильно задать вопросы и провести нас обратно. Моих ресурсов на это должно хватить.

– На корейском.

Нет такого языка на Койе. Понимаю, что он – чужак по полной. Вот почему система защиты так взбеленилась.

– Запомни, пожалуйста, мне нужно все о твоем языке, любая информация, чтобы я его освоила, и мы начали понимать друг друга, хорошо?

– А разве мы сейчас не понимаем друг друга? Я тебя отлично понимаю. Я…

– Отсюда нужно быстро уходить. Ты понял, что я попросила?

– Я понял. Тебе нужны словари, лингвистическая литература. Нет. Ты же прочесть не сможешь. Твоего языка, похоже, у нас тоже не существует. Надо попробовать, как мамы детей учат говорить… Я понял.

Нас растаскивает в круговороте вращающихся полей. Снова ало-фиолетовый след вьется где-то на периферии моего сознания. Глубоко вздыхаю. Открываю глаза. Напротив сидит Тэхён, уставившись на меня, не мигая, кажется, пытаясь, занырнуть в мою душу. Судорожно вдыхает воздух, сглатывает, облизывая сухие губы. Вижу, что он в шоке от происходящего. И все же, молодец – держится, в панику не впадает! Разворачиваюсь от него в сторону, выпрямляю и растираю затекшие ноги. Он делает то же самое. Встает, пошатываясь, уходит в глубину своего дома. Появляется с чем-то в руках. Протягивает мне.

– Вода. Это бутылка с водой. У тебя сухие губы. Выпей, пожалуйста.

Я не понимаю, что он говорит, но беру. У него в руках такая же емкость, в которую налита жидкость. Он подносит емкость ко рту и начинает пить, приглашая жестом последовать его примеру.

Я пью. Вода. Чистая, прохладная, вкусная. Это правда то, что я хотела, но не осознавала. Только сейчас поняла, как хотелось пить. Спасибо! Встаю. Меня тоже штормит: тащиться в тонкий план с кем-то «на закорках» – это только я могла сообразить, даже не подумав, к каким последствиям это может привести! Ой, не буду думать, как-нибудь в следующий раз…

За всей этой кутерьмой я не вспомнила ни разу про стену и свой дом! А вдруг эта угрова дыра в неизвестное пространство закрылась, отрезав меня от всего!!!! Я точно – псих! Всегда начинаю анализировать, только когда нахожу себе приключения на пятую точку! Пячусь. Стена дрожащим туманом вхлюпывает меня назад – домой. Так. Значит, дыра реально существует. Только, вот, куда? Снова возвращаюсь к Тэхёну, который стоит, ошарашено, наблюдая за моими «похождениями». Подхожу к нему, беру за руку и веду к стене, пытаюсь погрузить его руку в белесое марево. Не выходит! Его рука упирается в твердую поверхность!!! А моя проваливается… Так, это что, в одну сторону что ли? Я могу, а он нет?

О, видимо, у меня настолько озадаченно-растерянный вид, что парень начинает нервно хихикать, а потом откровенно в голос хохотать, сбрасывая с себя с помощью смеха все дикое напряжение последних двух часов. У него необычная …геометрическая улыбка! Глаза сужаются от смеха, и он становится так-а-ким обаяшкой! Я невольно тоже начинаю смеяться вместе с ним. Хохочем оба до колик, пока слезы не выступают на глазах! Умолкаем разом, как отрезает. Молча, смотрим друг на друга.

– Что делать-то будем, красавчик, а? Я, конечно, могу пойти и рассказать Старейшим про дыру, может, заделают как-нибудь. Но, ведь, мне так попаде-ет! Кто будет разбираться, что я тут не причем, что это ты вторгся на мою территорию? И если честно, мне, угр бы побрал эту ситуацию, крайне интересно, что все это значит?

– Как так у тебя, получается – проходить сквозь стены? И да, я верю в инопланетян. Теоретически. Но ты на кумихо больше похожа, чем на инопланетянку. Хм, откуда я знаю, как выглядят кумихо? Ах, да, дорамы… А я боюсь кумихо, понимаешь? Приведений, зомби, духов… Ты же не дух, да?

– Я все равно не понимаю, что ты там пытаешься мне сказать! Надеюсь, ты запомнил, о чем я тебя просила в ментале, – ворчу. Мне приятно слушать, как он говорит. Певуче как-то. Успокаивающе. Пожимаю плечами, развожу руками, короче, всем своим видом показываю, что НИЧЕГО НЕ ПОНИМАЮ!

– Вижу, что не понимаешь. Я тоже. Что ты там говорила? Я должен научить тебя корейскому? Легко сказать! Когда хоть какой-то язык известен – понятно, а если, как у аборигенов с острова Пасхи, не существует переводчиков? И показывать тебя кому-то опасно. И говорить о тебе нельзя. И так меня странным считают, а тут ты – гуляешь сквозь стены туда-сюда как на променаде по Мёндону. Радует хотя бы то, что я сейчас могу, что угодно говорить о тебе, и ты не узнаешь об этом. Наверное… Ты ведь даже не догадываешься, что не похожа ни на одну из девушек, тех, что в моей реальной жизни? От слова ВООБЩЕ? Нет, вру. Ты … – анимешный персонаж! Точно! Как в аниме – няшка-мультяшка, только живая и теплая! Что с твоими волосами? Они каждую минуту меняют цвет, как будто сами по себе параллельно о чем-то пытаются рассказать? Мм, еще ты похожа на… да-да! Глаза у тебя, как у Одри Хёпберн. Знаешь такую? Нет, конечно. Откуда тебе знать? Определенно, что-то есть!

– Интересно, чем это ты так воодушевлен? Что, нашел способ, как языку обучить, да? Если так, значит, ты не умственно отсталый – какой-никакой интеллект у тебя присутствует. Интересно, чем ты тут занимался, когда вынес мне мозг своим ором? Что это за пытка такая? И кого ты тут пытал? Не иначе как драл фуля за яйца… Ой, извини, я иногда такая несдержанная бываю! Хотя, зачем я извиняюсь? Ты же все равно меня не понимаешь. Ого, у тебя тут и штуковина для пыток есть, да? На вид – странная, даже не знаю… на пульт моего «аэрокатафалка» похожа.

Мы смотрим друг на друга, и ведем диалог слепого с глухим. Причем это выглядит так естественно, как если бы мы просто разговаривали на одном языке и понимали друг друга. И я уже забыла, что каких-то два с половиной часа назад собиралась убить этого угра на месте, как только до него доберусь.

В какой-то момент в сознание врывается сигнал ОПАСНОСТЬ, орущий, что я – на пределе, мой ресурс истощен, и если я срочно не восстановлюсь – боюсь даже подумать, что будет! Собираюсь с силами, прикрываю глаза. Парень явно напрягся, застыл с немым вопросом в глазах. Показываю жестом, что мне – пора, махнув в сторону стены. Он опускает плечи, кивает головой, вздыхает и осторожно, словно я – неимоверная хрупкость, берет меня за руку. Встаем, меня опять шатает, сейчас уже явно от слабости. Очевидно, он видит все эти перемены, и его глаза начинают испуганно по мне метаться. Поворачиваюсь к стене, делаю неуверенный шаг.

– Ты же не исчезнешь просто так? Ты же реальная, да? У меня ведь не галлюцинации сейчас?! А что, если ты уйдешь, а я буду думать, что сошел с ума? А потом – снова депрессия. Черт! Я не хочу так! Ты вернешься? Скажи, что вернешься, пообещай! Мне страшно, что я так реалистично тебя придумываю!!!

Тэхён удерживает мою руку и быстро-быстро о чем-то говорит срывающимся голосом, очень эмоционально, по-моему, вперемежку со страхом. Не понимаю. Из последних сил следую за своей эмпатической реакцией. Еще немного – и у моих сенсоров, к угровым хабам, выгорят дотла предохранители! Успокоение начинает формироваться где-то в районе сердца и мягкой волной переливается в грудь стоящего рядом. Он не то, чтобы расслабляется – как будто поникает, но руку не выпускает. Шагаю в молочную густоту. Его пальца скользят по моим до последнего. Вдогонку он что-то отчаянно шепчет:

– Учти, не появишься – в три часа ночи буду караоке петь во весь голос и колонки на максимум врублю! И стучать в эту долбаную стену буду! Я не псих, но и не су…

Слова тонут, вязнут, замирают. Больше ничего не слышу. Я у себя.

Глава 2

Чуть ли не ползком добираюсь на другую сторону дома, где столовая и кладовая с припасами, предусмотрительно-заботливо оставленными на целую неделю вперед моим замечательным Вэйром. Вэйр – это друг, мой любимый изумрудный дракон с Древних озер Северных предгорий. Я его случайно подцепила в одно из своих злополучных приключений, когда без спроса сбежала от Деда на Древние озера полюбоваться на местную живность, о которой ходят легенды во всей Койе.

Мой эйсверк, который я называю «аэрокатафалком», потому что он старый, как сивый лунь, всегда подводит в самый неподходящий момент! Помнится, в тот раз «крякнул» закрылок, от чего машину повело и завертело волчком. Мы начали плавно падать на поверхность озера. И тут появился необыкновенной красоты и изящества дракон. Это он утянул нас к берегу и помог, хоть и жестко, но сесть на землю.

Сначала на меня нечленораздельно шипели, потом вроде смилостивились, увидев жутко перепуганный, виноватый, как у нашкодившего ребенка, вид, потом задумчиво зажевали мой нагло лезущий в глаза дракону локон и снизошли до вопросительного рыка, мол, какого угра? Вот, с тех пор мы и начали общаться, а потом и крепко подружились, ибо характер этого «милого» существа, назвавшего себя Вэйр, оказался таким же авантюрным и безбашенным, как и у меня.

Я с крейсерской скоростью «только не подавись» начала метать в рот все, что удавалось достать с полки, в основном, фрукты, зелень, орехи… На зубах скрипел песок. Последним ушел кусок домашнего сыра, который, как нельзя, кстати, лежал почему-то там же, завернутый в тряпицу. Все. Больше не могу – до отвала наелась! Нестерпимо захотелось спать. По телу растеклось блаженное тепло настраивающихся на принятие пищи внутренностей. Урк. Это у меня? Хоу…

– Ну ты – пож-ж-ра-а-ать!!! Я тебе на целую неделю заготовил, а ты – в один прис-с-сест! Где тебя так угораздило подорваться? – нежно переливающаяся всеми оттенками зеленого, голова дракона мягко втиснулась в проем кладовой и уткнулась в мою щеку. Всю левую сторону тела сразу обдало жаром увядающего лета Каменной пустоши.

– Ой, дай поспать, а? Я еще чуть-чуть…

– Нет уж, давай рас-сс-сказыва-ай, Феечка!

Вот, угр несносный, ведь попросила же! Системы защиты в норме. Я выспалась, но хочется, чтобы чуточку пожалели, посочувствовали, мол, такая маленькая, худенькая, бедненькая, бледненькая…

– Фф-финтиф-флюшка ты, во все дыры сующая свой любопытный нос, а ещ-ще – обжора!

– Точно, дыра!!!!

Я вскочила на ноги так резко, что на мгновение потеряла равновесие, мокрый горячий нос Вэйра уткнулся в мою пятую точку, дабы я не разнесла в запаснике все, что там еще осталось.

– Тиш-ше, уфф…

– Вэйр, сколько я спала? Который час или день, и день ли?

Помнится, в последний раз, когда я попала в передрягу с потерей защитного поля, я проспала почти сутки, восстанавливая силы и залечивая раны.

– У меня – дыра в доме, Вэйр, пространственная, н-е-под-даю-ща-яся определению куда выходит! А там... Тэхён?

Тэхён. Вспомнились глаза, полные отчаянья, его тонкие пальцы, не выпускавшие мои до самого последнего момента и голос – низкий, мягкий, чуть хрипловатый. Может, все же привиделось? У меня иногда фантазия умеет бурно разыгрываться, когда я слишком замечтаюсь!

– Ночь на дворе. Я забесс-покоился, что тебя целый день не было. Подумал, что опять куда-то умчалась на своем драндулете. Смотрю – нет, он на месте, а у тебя дом – как будто без жизни, тишш-шина… Я и полез проверять, наш-шшел тебя здесь, среди еды.

– Который час?

Вэйр, пятясь задом, выполз наружу, поднял морду кверху, смачно втянул струю ночной прохлады, раздувая ноздри, прошелестел:

– Чуть за полночь. Так ты расскажешь, что с тобой на этот раз приключилось? – он свернулся на траве в кольцо, а все равно возникло ощущение, что эта груда шевелящихся под шкурой мышц заняла все пространство за окном, перекрывая отблеск двух лун, Сари и Дэяниса, устроивших на небе светопреставление.

Я села на подоконник, свесив наружу ноги, и поведала в красках про свой ночной экскурс в странно возникшую пространственную аномалию.

– Вот, мы с тобой, когда путешествуем, сначала выстраиваем координаты места, читаем заклинание на построение пространственного туннеля, а потом уже стыкуемся. По-моему, мы промахивались всего раза три, так?

– Хм. Вроде того.

– Я думала, что это какой-нибудь горе-пилигрим недоделанный ко мне приткнулся и решил проверить мои нервы на прочность. Но этот парень так перепугался! Он в обморок грохнулся, представляешь? И там – дом, Вэйр. Это – не эйсверк, не корвет, это определенно жилье! Там много места, я еще не успела рассмотреть.

– Ты без разрешения вытащила его сознание в тонкий мир? Ты нарушила ПРАВИЛО?

– Но я не смогла определить, на каком языке он говорит, общедоступный Койе не понял, и защита все время светилась из-за опасности! Что мне нужно было сделать? А ты бы, что, так не поступил, да?

– Я бы вернулся назад. Это не только твоя безопасность, но и безопасность того Мира, в который ты попала.

– Это он в меня попал! – я обиженно надулась.

– Но ведь это ты прошла сквозь стену, а не наоборот, так?

– Хочешь сказать, что это я в него въехала? Да этот.. двое суток, как фуль недокастрированный, орал какие-то песни, грохот стоял, как на водопаде! Он мне спать не давал, мозг вынес, выковырял прям-таки, а ты его защищаешь! Тоже мне, друг называется!

– Я не защищаю его, я пытаюсь понять, что не так…

– Думаешь, это и вправду – аномалия или поломка? Тоже чувствуешь, что что-то не правильно?

– Не так… Это не имеет отношения к ПРАВИЛАМ. Феечка, а ты ничего больше там не натворила?

Я задумалась. Вэйр все время, практически с момента нашего знакомства, не называет меня по имени. Откуда взялась Феечка, я не очень понимаю. Что-то там, в драконьих мозгах, определенно за мной закрепилось в момент глубокого узнавания родственных душ. Мне этого не понять. Мы, Нэоли, не относимся к Семье Волшебствующих, к которой принадлежат маги, феи, колдуны и прочие представители чародействующего мира. Мы, скорее, Камертоны организмов живых существ на этой планете.

Тонкая сонастройка, почти совпадение на клеточном уровне, позволяет нам ощутить в девяносто девяти процентах из ста состояние физической оболочки того самого тонкого мира, воплощающегося на определенное время, чтобы получить колоссальный опыт проживания и сотворчества с Абсолютом. Правда, есть один процент… Так что, Феечкой, с моей точки зрения, меня называть было весьма опрометчиво.

В нашей Высшей школе Целителей мы тоже осваиваем различные заклинания, например, на построение пространственных туннелей, чтобы быстрей добираться к нуждающимся в нашей помощи, еще создание фантомов и масок, еще материализация предметов, но это, скорее, перенос из одного места в другое, а не как у Волшебствующих – из физической пустоты Пространства. Магия предполагает другой уровень включения энергий – Принципа тяжелых Планетарных полей. И все же основная моя специализация – это Целительство.

– Нет, Вэйр, ничего такого, что могло бы нарушить Равновесие между мирами. Просто, раньше я никогда не выходила за рамки пространства Койе. Сколько раз мы с тобой строили туннели? И даже когда я одна сбегала, ну, ты помнишь? Мы тогда с Дедом крупно повздорили насчет ответственности и все такое… Все равно это был наш мир, мой Мир!

– А Дед-то твой был прав: ты должна быть более осторожна в своих мыслях и поступках. Твое главное ПРАВИЛО «Не навреди», как мне помнится? С тем безрассудством, с которым ты бросаешься в освоение мира без попыток понять и проанализировать, на одних только чувствах и эмоциях, ты обязательно когда-нибудь вляпаешься в историю.

– Ой, кто бы говорил про безрассудство! Ты со своими аналитическими драконьими мозгами много думаешь, когда увязываешься за мной таскаться по мирам?

Вэйр шумно выдыхает, выпуская из пасти тоненькую струйку дыма, расходящуюся колечками, неровными, как баранки дядюшки Пуля.

– Твое счастье – жить в неведении, Феечка. Ты не знаешь, почему драконы так тесно связываются с людьми узами дружбы или братства…

– Что, за этим страшная лохматая тайна стоит? Клятва на крови, да? – с интересом подаюсь вперед, предвкушая очередную байку, которые так любит травить мой изумрудно-чешуйчатый кореш.

Дракон отворачивает от меня морду и тихо гыркает в сторону. По его реакции не могу понять – смеется он или просто прочищает глотку. Так и не дождавшись ответа, разочарованно начинаю скрести пальцем ноги о стену под окном.

– Что-то ночь начинает казаться унылой. Может, сгоняем на Лягушатник за околицей? Я тебе ляпий на ужин наловлю! Честное слово, наловлю!

Дракон опять глубоко вздыхает, прикрывает глаза, но я вижу, как меняется выражение его морды с задумчиво-философского на хитро-самодовольное.

– Заметь, ты сама это предложила – я тебя за язык не тянул, – со свистом выдыхает Вэйр.

Быстро переодевшись в свободную рубаху и коротенькие штаны, я спрыгиваю с подоконника на влажную от росы траву, падаю животом на дракона, обвивая руками могучую шею. Любуюсь: в свистопляске лунных бликов чешуя этого необыкновенного существа переливается всеми цветами радуги. Он видит мое восхищенное выражение лица и довольно вымуркивает:

– Нравлюсь? Ты тоже прекрасна, моя девочка! Тебе говорили, что ты красива, моя Феечка?

Он резко без предупреждения взмывает вверх, кивком перекидывая меня на спину. Его крылья, как паруса корвета, расправляются в потоках ночного воздуха – великолепное зрелище!

Мы летим на небольшое озерцо за околицей. Лягушатником его прозвали из-за бодрого пения лягушек в вечерних и предутренних сумерках и из-за малышни, которая целое лето часами хлюпается в воде у берега. С ранней весны и до поздней осени местная детвора проводит в Лягушатнике свое свободное время: ловит ляпий, купается, гоняет на сёрфах, когда дуют межсезонные ветра, катается на лодках и просто играет, носясь по песчаному берегу и прячась в высоченной траве от родительских глаз.

Садимся на берегу, возле зарослей рогоза. Тихо. Иногда раздается негромкий плеск шлепающих хвостами по озерной глади ляпий. Прислушиваюсь к этой исцеляющей и наполняющей природными силами тишине. А потом с разбегу кидаюсь в остывающую от дневной жары воду, распугивая местных головоногих. Дракон бесшумно проскальзывает мимо. Я даже не слышала, как он вошел в воду!

Сначала я по-честному пыталась поймать хоть одну рыбину. Потом поняла, что соревноваться в ловкости с тем, кто сам себя чувствует как рыба в воде, бесполезно. Вэйр уже давно слопал не одну ляпию. И я просто медленно плыву, наслаждаясь окружающей обстановкой и ощущениями тела. Проносясь мимо, дракон выхрюкнул фонтан воды в мою сторону и спросил, где же так клятвенно с моей стороны обещанные ляпии?

– Ты же уже наелся, я ведь вижу! Они не хотят ловиться, как я ни уговаривала, говорят, что ты – наглая морда, и тебе хватит!

Кончик хвоста чешуйчатого монстра легонько хлопает меня по макушке, отчего я тут же ухожу под воду. Еще бы! Даже небольшой щелчок этого чудовища способен утопить взрослого сильного мужика! Отплевываясь и отфыркиваясь, плыву к берегу. Зябко. Собираю кучку небольших коряжек и сухого рогоза и прошу Вэйра поджечь.

– Не заработала. Где мои обещанные ляпии?

– Я замерзла! У меня одежда мокрая! Ты же не заставишь ребенка расплачиваться соплями за хроническое нежелание ляпий пасть смертью храбрых у тебя в желудке?

– О, великовозрастное дитя! Вот выдаст тебя Дед насильно замуж-жж, будешь знать, как по мирам шш-шастать…

Вэйр разжег небольшой костерок, плюнув пламенеющим комком на собранную мной кучу. Сидя у огня, меня никак не покидало щемящее чувство, будто так безмятежно – это в последний раз, что это ощущение покоя и гармонии с миром со мной больше никогда не случиться! И как бы я ни отмахивалась и ни пыталась переключить свое внимание на какие-нибудь приятные релаксирующие мысли, становилось только тошнее…

Нам пора. Встаю, становлюсь сосредоточенной, собираюсь каждой жилкой, суставчиком, нервом. Волосы разметались мокрыми змейками и теперь нагло пытаются залезть в нос и уши. Быстро их заплетаю, глядя на фыркающего дракона. Снова цепляюсь за шею друга, и он привычным движением закидывает меня на спину.