Текст книги "Альтернативы"

Автор книги: Сборник Сборник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Конечно, милая. Сколько тебе угодно.

Я с благодарностью кивнула и спустилась вниз. Пока спускалась, решила немного перекусить, поэтому пошла сразу на кухню, к холодильнику. Хотела выпить сока, и съесть мороженного. Но этого в холодильнике не оказалось. Но очень хочется… Решено, пойду в магазин, не сидеть же мне тут, в четырех стенах.

– Мама, пап, я в магазин, за мороженым! Крикнула я родителям, когда выходила из дома.

Не знаю, как они отреагировали, потому что я уже закрыла дверь и пошла быстрым шагом в сторону ближайшего магазина. Думала, пройду себе спокойно, но нет. Каждый прохожий пялился на меня, кто с сочувствием, кто со злобой. Со злобой, в основном, родители погибших детей.

Не выдержав этого больше, я развернулась и побежала назад домой. Добежав, я быстро заскочила в дом и направилась в гостиную, где сидели мои родители. Предстоял серьезный разговор. Пока бежала, я кое– что для себя решила. Я не могу больше здесь находиться.

Родители, как я и ожидала, сидели на диване и о чём-то разговаривали, но увидев меня, затихли. Видимо, говорили обо мне.

– Мама, пап, я тут кое-что решила… – начала я, присев на кресло, стоящее возле дивана.

– Да, милая? – спросила мать.

– Я хочу уехать жить к бабушке и дедушке, я не могу тут больше быть, – глаза предательски начали слезиться. – И учиться я больше тут не смогу. Все эти люди… он смотрят на меня с жалостью, а некоторые со злобой…

Родители переглянулись.

– Мы только что об этом говорили, дорогая. Тебе действительно лучше поехать к ним, там всё-таки небольшой городок… и психотерапевт сказал, что тебе не повредит смена обстановки.

Я удивленно осмотрела на них.

– Права? И никакого: «ты сильная и сможешь с этим жить»?

Они кивнули.

– Мы, если хочешь, поедем с тобой. Или мы могли бы переехать в другой штат…

Я отрицательно покачала головой.

– Нет, я уеду одна. У вас тут работа, а Мейбл тут ещё учиться и учиться.

– Хорошо, милая, как пожелаешь.

Третьяна

«Аномалия»

Только рука друга может вырвать шипы из сердца.

Клод Адриан Гельвеций

На тумбочке настойчиво звенит будильник, вырывая меня из объятий Морфея.

Я вытягиваю руку, чтобы ударить по кнопке, и со стоном перекатываюсь на спину. Ненавижу будни.

Снизу доносится грохот посуды и шум телевизора: родители уже встали и собираются на работу.

Что-то ударяется об мою дверь.

─ Вставай! – кричит мой младший брат Колин, и я слышу, как он бежит по лестнице вниз. Боже, почему у него так много энергии по утрам? Где справедливость?

Я сажусь на кровати и потираю глаза. Если я когда-нибудь стану президентом, отменю школу, клянусь. Хотя мне просто надо наконец-то начать ложиться спать вовремя.

Я плетусь в ванную и встаю перед зеркалом. На меня смотрит девушка в коротких пижамных шортах и тонкой майке. Подтянутая, благодаря бегу, фигура. Волосы чуть ниже плеч. Шатенка. Слегка пухлые губы. Ямочка на правой щеке. Вы бы не заметили эту девушку в толпе. Если бы не одно «но»...

У неё кроваво-красные глаза. И когда я говорю «кроваво-красные глаза», я имею в виду не только зрачки, но и белки глаз.

Глаза аномальных. И я – аномалия.

Такие, как я, рождаются крайне редко: примерно один на миллион. Вы скажите, что я особенная. Я бы согласилась с вами, если бы таких «особенных» ненавидело наше государство. По их мнению, мы будем представлять угрозу, если нас вовремя не поймать и не подчинить их воле. Они просто не знают нас. И не пытаются узнать.

Я быстро умываюсь и привожу себя в порядок. Глаза я прячу за специальными линзами – никто, кроме моей семьи, не знает, что я аномальная. Как только я узнала, кем являюсь, я пыталась носить обычные линзы, но они ничего не скрывали. Затем я начала носить солнцезащитные очки. Но если ты постоянно ходишь в таких очках, люди начинают задавать лишние вопросы, поэтому этот вариант тоже отпал. А потом папа принес эти линзы. Он до сих пор не говорит мне, что ему пришлось сделать, чтобы достать их. Да и я не уверена, что хочу знать.

Я спускаюсь вниз, где уже завтракает моя семья, и сажусь за стол.

─ Мол, – общается ко мне брат. – У меня сегодня в расписании есть история. Можешь сделать так, чтобы она прошла побыстрее?

─ Колин! – одергивает его мама.

─ Ты же знаешь, что твоей сестре запрещено пользоваться своими способностями, – соглашается с ней отец.

Каждый аномальный наделен сверхъестественной способностью. Моя заключается в том, что я могу управлять временем. Ускорять и замедлять, останавливать. Для этого мне просто нужно щелкнуть пальцами. Не спрашивайте, как это работает. Я все равно не объясню.

Аномальным (а особенно тем, о которых не знает правительство) строго запрещено использовать свои способности, если ты не хочешь, конечно, угодить в «специализированный лагерь, где из тебя сделают нормального человека». Брр, меня передергивает от одной только мысли об этом месте. К тому же, наши возможности не изучены до конца и могут выйти из-под контроля в любой момент, а это может быть опасно, но жизнь скучна без риска, так ведь?

Я незаметно подмигиваю брату, и он ухмыляется.

***

Машина моего лучшего друга Хантера уже стоит на подъездной дорожке нашего дома, когда мы с Колином выходим во двор. Мой брат забирается на заднее сиденье, я же сажусь вперед.

Хантер обменивается рукопожатием с Колином, а мне говорит:

─ Доброе утро.

─ Доброе, – киваю я и зеваю.

─ Опять не выспалась? – мой друг ухмыляется, выезжая на дорогу.

─ Как всегда, – отвечаю я.

Он бросает на меня короткий взгляд и качает головой.

─ Она опять допоздна читала, – сдает меня Колин.

─ Очередной любовный роман? – Хантер закатывает глаза.

─ Вы ничего в этом не понимаете! – я поворачиваюсь назад. – Никакой истории!

Брат скрещивает руки на груди и отворачивает к окну.

─ Причем здесь история? – спрашивает друг.

─ Я обещала помочь ему с уроками, – объясняю я.

Хантер начинает что-то говорить, но его перебивает объявление по радио: «Два человека, предположительно аномальные, попытались этой ночью ограбить магазин. Когда на место приехала полиция, преступникам удалось скрыться. Свидетели уже опрошены. Личности взломщиков устанавливаются».

─ Опять эти аномальные, – со злостью произносит Хантер. – Когда же их всех переловят?!

─ С чего они вообще взяли, что это были аномальные? – спрашиваю я. – Где доказательства?

─ А кто это еще мог быть? – спрашивает друг.

─ Обычные люди тоже способны творить зло.

─ Ты защищаешь аномальных, Малия? – я улавливаю нотку недоверия в его голосе.

Да, моё имя Малия. Аномалия Малия. Иронично, не правда ли?

─ Просто говорю, что нужно рассматривать всех людей, а не скидывать все на определенную группу.

─ Не могу поверить, что ты говоришь такое, – мой друг качает головой. – На такое способны только они. Обычный человек не стал бы таким заниматься.

─ Ты не можешь этого утверждать. Ты не знаешь аномальных, и на что способны простые люди.

─ А ты знаешь хоть одного аномального, чтобы сидеть и защищать их?

Вот и оно: мой лучший друг не знает, что я аномальная.

Я смотрю в зеркало заднего вида. Колин посылает мне сочувственный взгляд.

Я чувствую, как по моей щеке катится слеза, поэтому щелкаю пальцами и останавливаю время. Все вокруг замирает.

Я запрокидываю голову назад, закрывая глаза, и глубоко дышу, пытаясь остановить слезы. Я никогда не рассказывала ему о том, кем являюсь. Наверно, в этом моя ошибка: у лучших друзей не может быть секретов друг от друга, но Хантер всегда был враждебно настроен по отношению к аномальным. В этом нет его вины: нас с детства приучают, что аномалии несут за собой зло. Нас никогда не поставят во главе отдела, офиса, компании, а тем более государства (так что там об отмене школ?). Нас боятся абсолютно все.

Проблема в том, что мы боимся обычных людей намного сильнее. Они приносят в этот мир зла намного больше, чем мы.

Я давно должна была привыкнуть к комментариям Хантера, но с каждым разом это ранит меня все больше.

Когда-нибудь он узнает, кто я такая, и это, я уверена, разрушит нашу дружбу.

Качая головой, я пытаюсь избавиться от этих мыслей. Я пока не готова терять Хантера, поэтому должна собраться. Глубоко вздыхаю и смотрю в зеркало. Линзы на месте, но глаза чуть красные и опухшие из-за слез. Если я не буду смотреть на Хантера, то он не заметит этого.

Я щелкаю пальцами и быстро отворачиваюсь к окну.

─ Ребят, прекратите, – раздается голос Колина. – Вы не можете ссориться из-за этого.

Я чувствую на себя взгляд Хантера. Затем мой лучший друг говорит:

─ Прости.

Я киваю головой, продолжая смотреть в окно:

─ Все нормально.

Хантер вздыхает, но ничего не говорит. Он знает, что его слова задели меня.

Мы подъезжаем к школе. Колин сразу же выходит из машины, как только мы паркуемся. Я тянусь к ручке, чтобы открыть дверь, но Хантер останавливает меня:

─ Подожди, пожалуйста.

Я поворачиваюсь к нему лицом, ожидая, что он скажет.

─ Прости меня, пожалуйста, – он берет меня за руку. – Я не должен был говорить с тобой в таком тоне. Мне, правда, жаль.

─ Я знаю. Все хорошо.

─ Мир? – он сжимает руку в кулак, оставляя оттопыренным только мизинец, и протягивает в мою сторону. Я улыбаюсь от этого жеста: в детстве мы всегда мирились только так. Это наш священный обряд.

─ Мир, – я переплетаю свой палец с его.

Хантер улыбается в ответ, и мы выходим из машины.

***

День идет своим чередом. Мы с Хантером не вспоминаем утренний инцидент и полностью погружаемся в школьную рутину. Как только звенит звонок на третий урок, я быстро иду к классу Колина.

Подойдя к кабинету, я чуть приоткрываю дверь и смотрю в образовавшуюся щель. У него как раз история. Я улыбаюсь и щелкаю пальцами. Я выполнила его просьбу.

У меня же на третьем уроке физкультура, поэтому я разворачиваюсь и бегу в зал. Мне повезло: урок еще не начался, потому что Мистер Нильсон, как всегда, опаздывает, поэтому я быстро успеваю переодеться до того, как он дает команду построиться.

Сегодня мы играем в волейбол. Мой класс нехотя разделяется на команды и выходит на поле. Мистер Нильсон дает свисток: игра началась.

Давайте будем честными: я никогда не была хороша в играх с мячом. Это просто не мое. Я бы с удовольствием вместо этого пробежала кросс. Поэтому я не удивляюсь, когда мне в лицо прилетает мяч.

─ Мол, прости! – кричит кто-то из моих одноклассников.

Одной рукой я показываю большой палец, а другой потираю правую сторону лица. Как только я убираю руку, я понимаю, что правый глаз стал лучше видеть. Это означает только одно: я потеряла линзу.

Нет, нет, нет!

Я быстро накрываю правый глаз ладонью, чтобы никто ничего не увидел, затем прошу разрешения у Мистера Нильсона выйти из зала. Как только он дает добро, я пулей лечу в раздевалку. Я заранее знаю, что увижу в зеркале, но все равно вздрагиваю, когда вижу свое отражение: один глаз у меня голубой, а вот другой красный.

Вот черт!

Я достаю из шкафчика свою сумку и начинаю судорожно в ней рыться, пытаясь найти солнцезащитные очки. В руки попадается всё, что угодно, но только не очки. Да где они, черт возьми?!

В этот момент я слышу, как хлопает дверь в раздевалку. Только не это! Пожалуйста, нет!

─ Малия, ты здесь?

Это Хантер. Конечно же, это Хантер!

Проклиная все богов на свете, я прислоняюсь головой к дверце шкафа, пытаясь придумать, что же мне делать. Нельзя допустить, чтобы он видел меня в таком виде.

Я быстро щелкаю пальцами, и время останавливается. Я вытряхиваю все из сумки, но очков в ней нет.

Ну, почему именно сегодня я забыла их?!

У меня остается последняя надежда. Я должна позвонить папе и попросить его забрать меня, но для этого я должна разморозить время. А это означает, что Хантер увидит меня такой.

Я прислоняюсь к шкафу, и из меня вырывается стон. Боже, пусть это будет сон.

Я пару раз глубоко вздыхаю и поворачиваюсь спиной к выходу. Может быть, Хантер не будет вдаваться в подробности и быстро уйдет.

Я щелкаю пальцами и говорю:

─ Да, я здесь.

Я слышу шаги Хантера и затем чувствую его взгляд на себе.

─ Ты в порядке?

─ Да, со мной все хорошо.

Пожалуйста, только уйди!

─ Ты уверена? – его голос раздается ближе, и я понимаю, что он стоит прямо позади меня.

Я уже говорила, что сегодня не мой день?

─ Да, Хантер. Я скоро вернусь.

Пожалуйста, пожалуйста!

─ Тогда почему ты не хочешь повернуться ко мне лицом?

─ Хантер, со мной, правда, все хорошо. Возвращайся, пожалуйста, обратно в зал. Я скоро к вам ...

Я даже не успеваю договорить фразу. Я не успеваю прикрыть глаз рукой. Хантер резко разворачивает меня лицом к себе.

Сначала на его лице читается облегчение, затем, когда он видит мой красный глаз, на его лице сменяется череда эмоций: шок, недоверие, испуг. Он убирает от меня свои руки и отступает на шаг назад:

─ Малия... Это...

─ Хантер, – я делаю шаг к нему, но он отступает. – Пожалуйста, позволь мне объяснить...

─ Ты же... не... Прошу, скажи, что это просто шутка...

─ Хантер, пожалуйста!

─ Ты не можешь быть аномальной! – кричит он и отступает еще на шаг, вытянув руки вперед.

─ Прошу, Хантер, тише! Об этом никто не должен знать.

─ Ты... ты врала мне все это время? – с ужасом спрашивает он.

─ Я...

─ Нет, молчи! – он проводит руками по лицу. – Я не хочу ничего слышать. – Он смотрит на дверь, затем снова на меня. – Ты – аномальная! Моя лучшая подруга – аномальная! – из него вырывается истерический смех. – А-н-о-м-а-л-ь-н-а-я!

─ Хантер, тише! Тебя могут услышать!

Из него снова вырывается истерический смех. Я смотрю на дверь, боясь, что кто-нибудь сейчас зайдет в раздевалку. Я подхожу ближе к Хантеру и протягиваю руки, но он с силой отталкивает их:

─ Не смей меня трогать!

Я словно получила пощечину. Мой лучший друг со зл злостью смотрит на меня.

─ Ты обманывала меня все это время.

─ Хантер, я...

─ Нет, даже не смей оправдываться! Я не желаю ничего слышать. Ты предала меня и нашу дружбу, – он качает головой и выходит из раздевалки, хлопая дверью.

Я оседаю на пол, из моих глаз текут слезы. Хантер прав: я должна быть ему все рассказать. В тайнах нет ничего хорошего. А теперь я лишилась лучшего друга.

***

На следующий день родители разрешают мне не идти в школу. Как только папа привез меня вчера домой, я заперлась в своей комнате и проплакала всю ночь. Родители пытались через дверь успокоить меня, но у них ничего не вышло. Теперь из-за слез у меня опухшие глаза, и я практически ничего не вижу.

Я пыталась дозвониться до Хантера, но сначала он не брал телефон, затем меня стали переключать на голосовую почту. Мои сообщения в социальных сетях он даже не читал. Колин пообещал поговорить с ним в школе, но не думаю, что ему это удастся.

***

Прошла неделя. Хантер избегает меня. Я езжу на учебу одна, сижу на уроках одна, делаю домашнюю работу одна, гуляю одна. Удивительно, как быстро ты привыкаешь к отсутствию человека в твоей жизни, который был когда-то ее неотъемлемой частью. Словно никогда и не было этих шестнадцати лет дружбы.

Именно поэтому я не могу вымолвить и слова, когда Хантер появляется на пороге моего дома вечером пятницы.

─ Привет, – он переменяется с ноги на ногу. – Я могу зайти?

Я молча пропускаю его, закрывая дверь. Я поворачиваюсь к выходу спиной и скрещиваю руки на груди. Жду, когда он заговорит.

Хантер бросает быстрый взгляд на меня и тут же отворачивается. Я сняла линзы, и мои красные глаза пугают его. Он сует руки в карманы и оглядывается. Он нервничает. Никогда не видела его таким.

─ Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я, нарушая тишину.

─ Я... Я хочу поговорить с тобой.

─ О чем?

─ Об...этом, – он разводит руками. – О нас и нашей дружбе.

─ Говори, – я сажусь на диван.

Он колеблется, но садится на противоположный конец.

─ Я хочу извиниться. Я был идиотом.

Я приподнимаю бровь, но ничего не говорю.

─ Я...не должен был так реагировать на..., – он смотрит мне в глаза и на этот раз не отводит взгляд. – Твою тайну. Мы столько раз обсуждали с тобой таких, как ты, я столько раз высказывался в их сторону, а ты даже виду не подавала. Я и подумать не мог, что ты аномальная. Ты не похожа на них.

─ Ты считаешь, что аномальные – это только вандалы и преступники? Среди нас нет нормальных людей?

─ Нет, я... Боже, я теперь не знаю, что думать, – он проводит руками по лицу. – Просто я привык верить тому, что говорят. Я никогда не задумывался над тем, что это такие же люди.

─ А стоило.

─ Я знаю, Мол, и мне жаль. И я знаю, что и ты мне говорила, что аномалии – это не только зло. Я должен был прислушиваться к тебе.

Я ничего не говорю. Хантер ждет моей реакции.

─ Это все, или есть еще причина, почему ты пришел? – спрашиваю я в итоге.

─ Нет, это еще не все. Я... снова хочу быть твоим другом. Лучшим другом. Я хочу, чтобы ты снова вернулась в мою жизнь. Я скучаю по тебе, Мол.

─ Даже несмотря на то, что я аномальная?

─ Меня это больше не волнует. Нет.

─ И почему ты поменял свое мнение?

─ Ты открыла мне глаза. Людей нельзя относить к плохим только из-за этого, что они отличаются от тебя. Ты – это ты. Аномальная, или нет, но ты моя лучшая подруга. Всегда ею была и будешь. Пожалуйста, Малия, прости меня.

Я смотрю на Хантера. Еще час назад я была уверена, что потеряла его навсегда. Я верила, что нашей дружбе пришел конец. Теперь он сидит здесь, передо мной. После семи дней ада извиняется и предлагает снова быть его другом.

И знаете, я никогда не была так счастлива.

Я улыбаюсь, сжимаю руку в кулак, оставляя оттопыренным только мизинец, и протягиваю в его сторону. Хантер повторяет мой жест и тоже улыбается. Мы переплетаем пальцы. Это начало нашей новой главы. Главы, где нет тайн.

Кристина Селиверстова

Club «Bloody sugar»

–Мы здесь стоим уже полтора часа. Там очередь вообще движется?– спросила Джейн, закатывая глаза и надув губы.

–Вышибала только прогоняет негодных,– ответила Кристи, встав на носочки и смотря на вход в клуб.

Я переминалась с ноги на ногу и нервно поглядывала на людей, которым ответили отказом. Им не хотелось уходить, но и торчать на улице в опасном районе тоже не прельщало, поэтому многие с грустными лицами уходили прочь.

Скорее всего. Нет, сто процентов меня бы здесь не было, если бы не день рождения Джейн, подруги с детства. Место проведения она выбрала, мягко говоря, не ахти. Клуб «Bloody Sugar» – заведение, в которое попасть практически невозможно: там музыка, алкоголь, случайные связи, убийства. Мрачно и опасно. Но люди стремятся там оказаться, приходят каждый день в надежде, что окажутся теми счастливчиками, кто сможет проникнуть в элитное и притягательное место. Не зря говорят, что запретный плод сладок.

Ни одна из нас не была еще там. И почему Джейн решила, что именно сегодня и именно мы – без понятия. Но меня не стали слушать, как обычно. Теперь мы торчим на улице в двенадцать ночи, как столбы.

–Предлагаю поехать в бар «Альфа», бесплатный и быстрый вход нам обеспечен, я есть хочу,– предложила, наверное, в десятый раз я.

– Я не намерена видеть недовольную рожу Оливера, когда мне захочется потанцевать на барной стойке,– затараторила Джейн, а потом добавила.– Ваше предложение отклоняется.

Я попыталась. Десять раз.

–Ого,– удивленно произнесла Кристи, видя, как человек тридцать перед нами прогоняют.

Я удивленно подняла брови и попыталась посмотреть, в чем же дело. Почему такой массовый отказ. Когда толпа начала рассеиваться, то обнаружила рядом с охранником мужчину в черном деловом костюме, на вид ему было 24-25 лет, темные волосы уложены с помощью геля. На запястье я увидела толстую серебряную цепочку. Может, другим он покажется сексуальным, мне же хотелось развернуться и убежать. Бежать, не оглядываясь. Такой типаж характерен для Джейн. Я взглянула на подругу и увидела блеск у нее в глазах.

Плохо.

ВСЁ ОЧЕНЬ ПЛОХО.

Она стала мило хлопать глазами, закусывать губу и дальше по списку. А если взглянуть правее, то можно увидеть мое выражение лица, которое выглядело, как прокисшее молоко: сморщенное и противное.

Мужик, не подведи, посмотри куда надо. И мы разойдемся, как в море корабли. Мои молитвы не были услышаны, незнакомец смотрел на Джейн. Его взгляд прошелся с ног до головы, и он поманил пальцем. Подруга модельной походкой пошла, задрав голову. И мы с Кристи, как две прислуги, поплелись следом.

Остановившись перед мужчиной в чёрном, я занервничала. Мне не хотелось в этот клуб.

–Вы с подругами?– мелодичный и приятный на слух голос оказался у мужчины.

Неа, чувак, мы здесь, как декорация. Болван. Он мне уже не нравится.

–Да, мы празднуем мой день рождения,– ответила Джейн, отбрасывая кудри назад.

–Проходите. Я скажу бармену, чтобы угостил вас коктейлем за счет заведения. Приятного времяпрепровождения, леди.

Что ж, мы зашли за линию невозможного. Перед нами открыли дверь в клуб, громкая музыка сразу поглотила меня. Мы сначала попали в коридор, который в итоге привел нас в главный зал. Обилие роскоши и пафоса зашкаливало. В дизайне преобладало два цвета: красный и серебристый. Все блестело, отчего у меня слегка закружилась голова. Я поспешила к барной стойке, чтобы просто-напросто не упасть. Кристи и Джейн присоединились ко мне. Мы заказали фирменный коктейль.

–Я впечатлена, – сказала Джейн, потягивая напиток и смотря в сторону танцпола.

–А у меня уже дергаются два глаза,– пробубнила я.

А потом начала сканировать зал от скуки. Большинство танцевали под зажигательную музыку, кто-то же сидел, как и мы за стойкой, и пил. Остальная часть целовалась на диванах.

–Вау,– восхищенно произнесла Кристи.

Я сразу повернулась к ней.

–Девчонки, взгляните на вип-места на лоджии.

Я подняла глаза наверх и заметила места для сливок общества. Но те, кто там сидел, скорее всего, являлись владельцами клуба, потому что про них частенько говорили, как о самых сексуальных мужчинах и бла-бла; при этом их четверо, они всегда держатся вместе. Было ощущение, что костюмы они покупали в одном магазине и одинаково стиля. Даже прически были очень похожи. Попахивает идиотизмом. Связываться с такими опасно, обычно добром это не заканчивается. Но не для Джейн и Кристи, которые, ко всему прочему, пошли на танцпол, виляя задницами под такт музыке.

Только не это. Боже.

Девчонки громко стали звать меня потанцевать с ними, а я же делала вид, что не знаю этих сумасшедших, пока Кристи не вытащила меня на середину танцпола. Потом я себя плохо контролировала. Если мне включить музыку, то можно сразу увидеть мои брыкания в стиле «буги-вуги». Смело стоит заказывать билет в любую другую страну после такого позора. Мой энергичный танец прервала медленная музыка. Серьёзно? Видимо, у них свои правила. Еще объявите белый танец, тогда я точно свалю. Но когда я внимательнее прислушалась, то поняла, что включили шикарную песню Shinedown «Her Name Is Alice». Повернулась, чтобы снова пойти к барной стойке, когда меня нежно взяли за руку. Обернувшись, я встретилась глазами с одним из руководителей клуба. Лицо мужчины покрывала мелкая щетина, глаза казались белыми, я даже поморгала, чтобы понять, мне показалось или как. Еще я заметила татуировку у него на шее, но так и не разглядела ее полностью.

–Потанцуем?– спросил он слегка хрипловатым и грубым голосом.

Мое выражение лица было очень похоже на рыбье, видимо, он счел это за положительный ответ, так как притянул поближе, и мы начали двигаться под музыку.

–Если я наступлю на ногу или случайно усну, то не виновата,– залепетала я.

–Тебя не учили знакомиться с людьми? Зачем ты им сразу угрожаешь?– спросил он, слегка улыбаясь.

–Видимо, ты попал в категорию людей, к которым я настороженно отношусь. Это мой механизм защиты.

Он выгнул бровь, но ничего не сказал. Остаток танца прошел в молчании. К лучшему, мне хотелось быстрее свалить, потому что незнакомец не внушал доверия. Следовало его оттолкнуть, когда он предложил потанцевать, но мой мозг решил улететь в отпуск, оставив разбираться самой. Я всё и сделала, как не надо.

Когда закончилась песня, я сразу отошла, создав между нами приличную дистанцию. Лицо мужчины нельзя было прочесть, и я заволновалась, но потом он заговорил:

–Думаю, тебе следует пойти со мной.

–С чего бы это?

Он просто махнул рукой в сторону лоджии, где его друзья и мои подруги сидели и мило беседовали. Превосходно. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.

На лоджии были кожаные красные диваны и прозрачный столик, на котором стояла бутылка коньяка, а рядом в хрустальной корзиночке фрукты. Здесь был очаровательный вид на весь зал. Определенно, место для богатых. Я села рядом с Джейн и сквозь зубы процедила шепотом:

–А тебе не говорили, что ходить с незнакомцами не стоит?

Она продолжала улыбаться, но вполне нормальным голосом ответила:

–А мы знакомы, в отличие от тебя.

Мужчины заинтересованно наблюдали за нашей перепалкой, пока один из них, тот, который дал нам добро на вход в клуб, не заговорил:

–Девушки, не ссорьтесь, мы ничего вам не сделаем. Еще раз хочу представиться, меня зовут Дилан.

Следом за ним представился мужчина с огромным перстнем на пальце, это был Уилл. Третьего звали Чейз. Мой партнер по танцу молчал и внимательно смотрел на меня, я сразу опустила глаза, мне никогда не нравилось такое давление со стороны. Казалось, что тебя читали, как книгу.

Все твои замыслы, тайны, всю твою душу.

– Я Калеб,– после продолжительной паузы представился он.

Но от знания имени мне не стало легче; ощущение, будто покопались в чём-то сокровенном, не отступало. И негромко я представилась:

–Каролина.

Во время танца я такого не замечала, но сейчас со мной творилось невозможное: неожиданно ко всему появилось лёгкое головокружение, ладони начали потеть, перед глазами поплыло. Я вцепилась в диван, чтобы почувствовать опору, и закрыла глаза. В голове прокрутилась детская песенка мамы про радугу.

Дождик вмиг пройдет,

Радуга придет,

И боль минувших дней унесет.

Резко распахнув глаза, поняла, что всё прошло. Казалось, что я поставила барьер против чего-то. Моего плеча коснулась Кристи, обеспокоенно интересуясь:

–С тобой все хорошо?

Шесть пар глаз уставились на меня. О, нет. Теперь они думают, что меня унесло после одного коктейля.

–Мне нужно на свежий воздух.– Встала я, направляясь к выходу.

Краем уха услышала, что подруги извинились и пошли за мной. До двери я бежала, и, оказавшись, на улице, набрала полные лёгкие воздуха и выдохнула. Стук каблуков позади меня прекратился.

–Нам нужно уехать. Сейчас же.

–Эй, ты пугаешь нас,– взволнованно произнесла Джейн.

Я посмотрела на девчонок, они косились на меня, как на умалишенную. Но волнение не покидало меня, даже когда я пыталась заглушить его. В этом месте что-то не так. И единственное, кто понимал – это я. К нам присоединились наши новые знакомые. Дилан пытался шутить:

–Скорее всего, тебе нельзя пить, как и танцевать.

И тут меня как ударной волной окатило, но то омерзительное чувство, будто в тебя проникают щупальца, не возвратилось, потому что я мистическим образом отразила.

–Джейн, Кристи, нам пора,– строго произнесла я, не сводя глаз с мужчин.

Милая улыбка Дилана превратилась в дьявольскую, и я чуть не задохнулась от ужаса, когда увидела длинные железные клыки вместо обычных зубов, их было очень много. А глаза стали разного цвета: правый белым, а левый красным. Переведя взгляд на остальных, поняла, что все красавцы превратились в монстров. Кристи всхлипывала, прикрывая рот рукой, а Джейн окаменела.

–Очень в этом сомневаюсь,– прорычал монстр.

И они двинулись на нас. Я схватила подруг за руку и рванула, таща за собой. Джейн немного пришла в себя от ступора, и начала кричать, подгоняя нас. Кристи плакала и отставала. Она взвизгнула, когда упала на асфальт, сломав каблук. Мы с Джейн поспешили ей на помощь, но за ногу ее схватил один из монстров и потащил за мусорные баки. Подруга кричала, карябая асфальт ногтями и пытаясь вырваться. Я не успевала, слишком быстро двигалась эта тварь. Я бежала за ней изо всех сил, пока меня кто-то не сбил. Передо мной был Калеб, его холодные пальцы сомкнулись у меня на глотке.

–Мы всё гадали, кто же это будет. Но после моей аурной атаки, я всё понял. Ты – наш враг. А девочки, они лишь приятный бонус. Наш ужин.

Я пыталась отцепить руки Калеба от себя, но мои попытки оказались тщетны. Зрачки уже начали закатываться, когда груз чужого тела пропал. И меня накрыла тьма.

***

Меня разбудило множество незнакомых голосов. Я пошевелилась, и кто-то зашикал. Открыв глаза, я уставилась на лицо рыжеволосой девушки с кучей веснушек на лице. Я дернулась, она, засмеясь, отошла, представив моему взору незнакомую мне комнату с большими окнами, обоями в полосочку и группой неизвестных девушек и парней возрастом не старше двадцати трех лет. Чудная рыжеволосая девушка уселась рядом с моей кроватью на стул и начала есть яблоко, громко чмокая.

–Элис, прекрати вести себя, как свинья.– Возмущенно воскликнула длинноногая блондинка, смахивающая на Кристи.

Кристи. Джейн. Воспоминания ночи захлестнули меня: клуб, мужчины, клыки, кровь.

–Кто вы? Где Джейн и Кристи?– спросила я с выпученными от страха глазами.

Некоторые переглянулись между собой, но говорить стала блондинка:

–Прости, но их больше нет.

Я с минуту смотрела на нее, не моргая, а потом выпрыгнула из кровати и рванула к выходу, но меня за талию схватили чьи-то сильные руки. Я начала махать кулаками, кричать, пытаться ударить ногой державшего меня. Этого не может быть. Сон, мне только снится, кошмарный сон после просмотра нами фильма ужасов. Умоляю, пусть будет так.

–Хватит. Вы попали в лапы демонов-ганнибалов, но ты выжила благодаря своей силе. – Заговорил парень, который держал меня.

Демоны-ганнибалы? Сила? Меня накачали наркотиками?

–Отпусти,– попросила я, хватка сразу ослабла, но я не стала бежать.

Хоть и не хотела верить в эту бессмыслицу, но мысленно понимала, что больше никак не объяснить происшествие возле клуба. Потому осталась, чтобы разобраться во всём. Когда он понял, что я готова слушать, то продолжил:

–Демоны-ганнибалы повсюду, это новый вид, не менее сильный и выносливый, чем обычные демоны. Их деятельность – пожирать всё: от души до сухожилий, перед ними трепещут все существа ада. Но не мы. Мы Преследователи, обладающие силой света, которая способна уничтожить демонов-ганнибалов.

Я держалась за голову, чтобы переварить все сказанное. Куча вопросов образовалась, но не знала, какой задать первым. Моя скучная жизнь за ночь превратилась в сверхъестественную. И я не хотела этого. Не хотела терять людей, которых любила, ради глупой силы, которая даже не помогла мне спасти их. В детстве я мечтала получить письмо из Хогвартса, или зайти в шкаф, а потом оказаться в Нарнии. Вместо этого получила приглашение в мир жестокости, боли и утраты, от которого нельзя отказаться.