Текст книги "Сын Спартака"

Автор книги: Саймон Скэрроу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Саймон Скэрроу
Гладиатор. Книга 3. Сын Спартака

© А. Кострова, перевод, 2014

© В. Аникин, иллюстрация на обложке, 2014

© ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2014

Издательство АЗБУКА®

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ( www.litres.ru)

Аните Смит, с глубочайшим уважением

I

Налетчики пришли вскоре после наступления ночи, прокравшись из полосы сосен на склоне холма, что возвышался над виллой. Их было больше пятидесяти, вооруженных мечами, пиками и дубинками. Некоторые были в доспехах – кольчугах или старых бронзовых кирасах, в шлемах, со щитами разного вида. Худые, изможденные мужчины, привыкшие к тяжелому труду и постоянному голоду. Их предводители, напротив, отличались мощным телосложением, многочисленные шрамы свидетельствовали об их профессии. Доспехи вожаков были искусно украшены и содержались в полном порядке. До того как убежать от своих хозяев, эти люди были гладиаторами – не знавшими поражений бойцами во всех землях, которыми правил Рим.

Во главе небольшого отряда ехал широкоплечий мужчина с курчавыми темными волосами. Он восседал на красивой черной кобыле – трофее с другой виллы, на которую они напали месяцем раньше. Его лицо пересекал лиловый шрам – след от раны, полученной несколько месяцев назад от центуриона, командира патруля, когда они попали в засаду. Патруль был частью отряда, посланного из Рима выслеживать и уничтожать банды разбойников и беглых рабов, прятавшихся в Апеннинах. Многие из беглецов были теми, кто выжил после восстания, возглавленного Спартаком двенадцать лет назад. И они оставались верны его заветам. То восстание чуть не поставило Рим на колени, и с тех пор римляне жили в страхе перед новым кровавым восстанием. Из-за войн, которые Рим вел за пределами Италии, невозможно было полностью уничтожить выживших мятежников, а за прошедшие с тех пор годы их число выросло до нескольких тысяч. После набегов на виллы и фермы богатых римлян к беглым рабам присоединялись те, кого они освобождали, и вместе они стали огромной армией борцов за свободу.

Скоро, подумал с улыбкой вожак, они станут достаточно сильны и смогут совершать более дерзкие набеги на своих римских хозяев. У него уже имелся план. Придет время, и снова гладиатор возглавит армию рабов против угнетателей. А до тех пор вожак был согласен на небольшие набеги, такие как сегодня ночью, чтобы лишать спокойствия богатеев, правивших Римом, и воодушевлять угнетенных рабов, влачивших свою несчастную жизнь в домах, на полях, в рудниках по всей Италии.

Зоркие глаза вожака различили темные очертания зданий за высокой стеной. Два дня он и его люди следили за виллой из тени деревьев. Эта вилла была типичным сельским поместьем зажиточного римлянина. С одной стороны стоял большой дом, построенный вокруг внутреннего двора с аккуратными клумбами и посыпанными гравием дорожками, огибающими бассейны и рыбные пруды. Внутренняя стена отделяла дом от низких простых построек, где жили рабы, надсмотрщики, охранники и хранилась сельскохозяйственная утварь, а также стояли зернохранилища и помещения, где держали продукцию фермы до отправки на рынок. Доход от продажи пополнял состояние владельца, живущего в Риме и совершенно безразличного к поту, труду и страданиям тех, кто делал его богатым. Вокруг всех зданий шла внешняя стена высотой в десять футов – ради безопасности и чтобы рабы не смогли убежать.

Находясь в укрытии, налетчики изучали распорядок дня на вилле, время прихода и ухода скованных цепью рабов, которые работали под присмотром охранников на полях и в рощах, окружающих комплекс зданий. Кровь вожака вскипала от гнева, когда он видел, как надсмотрщики кнутами и дубинками бьют рабов, двигающихся слишком медленно. Ему хотелось тут же послать своих людей перебить охрану и освободить рабов, но он знал цену терпению. Много лет назад Спартак преподал ему урок.

Первое, что необходимо в любом бою, – наблюдать за противником, чтобы узнать его сильные и слабые стороны. Только глупец бросается в бой без такой подготовки, говорил Спартак. Поэтому вожак и его люди ждали, отмечая время, когда на стене и у ворот виллы сменяются часовые, запоминая, как они вооружены и в каком именно здании живут. Налетчики обнаружили едва различимый с дальнего расстояния небольшой участок растрескавшейся стены за молодой елью. Часовые редко проходили здесь, и это было самое подходящее место для нападения.

Налетчики осторожно двинулись через свежевспаханное поле к оливам, растущим у внешней стены виллы. Вожак видел яркое пламя жаровни, горевшей над сторожкой у ворот и дающей тепло в эту холодную январскую ночь. В темноте мелькали такие же огоньки над сторожевыми башнями на каждом углу стены. Дозорные ежились от холода в своих плащах, прижав к плечам пики, и топали ногами, пытаясь согреться.

– Теперь идем медленно, – прошептал вожак через плечо. – Никаких звуков. Никаких быстрых движений.

Его приказ был шепотом передан по цепочке. Люди, крадучись среди деревьев, приблизились к поврежденной стене. Когда они достигли оливковой рощи, вожак поднял руку. Все остановились. Кивнув в сторону шести ближайших к нему налетчиков, вожак спешился и передал одному из них поводья. Он расстегнул пряжку плаща и перекинул его через седло. Безрассудно вступать в бой, когда тебе мешают складки тяжелого шерстяного одеяния. Под плащом на нем была синяя туника с черной кожаной нагрудной пластиной, на которую был нанесен серебряной краской рисунок – голова волка. Короткий меч – гладий – свисал с перевязи, руки были защищены кожаными наручами с железными заклепками.

Предводитель повернулся к остальным:

– Готовы?

Они кивнули:

– Да, Брикс.

– Тогда вперед!

Он осторожно вышел из тени деревьев на открытое пространство. Высокая темная ель виднелась шагах в семидесяти от него. На таком же расстоянии находилась сторожевая башня на стене. Дозорный казался черным пятном на фоне пламени жаровни. Брикс направился к стене. Он хромал – повредил подколенное сухожилие много лет назад, во время последнего боя на арене. За ним следовала небольшая группа его единомышленников, крадучись, как тени, по открытой земле. Только еле слышное шуршание травы сопровождало их движение, и вскоре они оказались под ароматными ветвями ели.

– Тавр, встань к стене, – прошептал Брикс.

Огромный человек прижался спиной к оштукатуренной поверхности, ногами уперся в землю и подставил сцепленные в замок руки. В тот же миг налетчик по имени Пиндар, высокий и гибкий, вспрыгнул на них, и Тавр, резко выдохнув, поднял его к вершине стены. Пиндар быстро вынул из стены кирпич и передал ожидающему внизу товарищу, который осторожно положил его на землю. За первым кирпичом последовали другие. Вскоре Пиндар удалил все кирпичи, которые плохо держались в стене. Тогда он кинжалом стал выковыривать раствор, скрепляющий глиняные бруски. Работа двигалась медленно. Брикс прошел немного вперед, опустился на колени и стал следить за дозорным на башне. Тот все так же стоял, вытянув руки над пламенем жаровни. Наконец он взял пику и медленно зашагал по стене в сторону беглецов.

– Не шевелитесь, – приказал Брикс громким шепотом и прижался к земле, не отрывая глаз от часового.

Его товарищи замерли, Пиндар слился со стеной. Часовой продолжал идти к ним, но, не дойдя двадцати футов до бреши в стене, остановился и обвел взглядом оливковую рощу. Брикс молча молился о том, чтобы его люди, прячущиеся там, не шевельнулись и чтобы часовой не заметил их в тени деревьев. Не выказав никаких признаков тревоги, часовой повернулся и пошел обратно к жаровне.

– Все нормально, – выдохнул Брикс. – Продолжаем.

Кирпич за кирпичом пролом в стене увеличивался, пока не дошел почти до уровня головы Тавра.

– Достаточно. Поднимайтесь.

Брикс жестом подозвал остальных. Тавр по очереди поднимал их к пролому, и они ползком перебирались на территорию виллы. Справа от них стояла внутренняя стена с небольшими воротами для прохода между домом и рабочими помещениями. Отдельные, более внушительные ворота на виллу открывались со стороны обсаженной деревьями аллеи, чтобы влиятельным посетителям не надо было проходить мимо убогих жилищ рабов. Слева от пролома находились бараки рабов, надсмотрщиков и охранников. Позади них виднелись склады и зернохранилища.

Брикс последний раз взглянул на часового, чтобы удостовериться, что они всё предусмотрели, потом повернулся к оливковой роще и поднес ладони ко рту. Глубоко вдохнув, он трижды издал низкий крик совы. Через миг он увидел, как его люди выбираются из-за деревьев. Пригнувшись, они двинулись к ели.

Это был момент величайшего риска. Бдительный часовой не мог не заметить такого количества людей, вынырнувших из темноты. С ним должен был справиться Пиндар. Налетчики не прошли и половины открытого пространства, когда раздался глухой стук. Брикс посмотрел на верх стены – часового уже не было. Брикс облегченно вздохнул, поднялся, махнул своим людям и похромал к Тавру:

– Моя очередь, старина.

Он улыбнулся в темноте, и великан улыбнулся в ответ, тускло блеснув зубами. Брикс поставил ногу на огромные ладони Тавра и вскарабкался наверх.

С дорожки часового он посмотрел налево и увидел, как Пиндар спрыгнул со стены, оставив у себя за спиной распростертое тело часового. Люди из передовой группы, первыми проникшие на территорию виллы, опустились на колени, образовав полукруг, и стали вести наблюдение. Брикс перегнулся через ограждение дорожки и спрыгнул на землю. Услышав, как первый налетчик из второй группы пробирается через пролом, он быстро отошел в сторону. Один за другим налетчики прыгали на землю и присоединялись к остальным. Напрягшись, Тавр подтянулся и тоже пролез в дыру.

Брикс вынул меч, оглянулся на своих людей и поднял оружие вверх. В ответ они тоже взялись за оружие, показывая, что готовы.

– К бараку охранников, – сказал он достаточно громко, чтобы все его услышали. – Действуем жестко. Никакой пощады.

Тавр глухо зарычал в знак согласия, остальные приглушенными голосами выразили одобрение. Брикс повел их вдоль стены, держась в ее тени. Барак находился в ста шагах от них. На территории слышались тихие голоса – пустая болтовня женщин и возгласы радости или разочарования мужчин, играющих в кости. Из барака рабов не доносилось ни звука. После тяжелого труда у них больше ни на что не хватало сил. Получив вечернюю порцию ячменной каши, они уснули. Кроме того, в таких поместьях рабам обычно запрещалось разговаривать: римляне опасались, что это может побудить рабов к заговорам против своих хозяев.

Налетчики были уже в пятидесяти футах от входа в барак, как вдруг дверь открылась – и свет, льющийся из помещения, упал на людей, торопливо передвигающихся вдоль стены. В двери появились два охранника с пустыми кувшинами, которые надо было наполнить водой из колодца. Они остановились как вкопанные, тупо глядя на налетчиков. Наконец один из них опомнился и закричал, обернувшись назад:

– Тревога, тревога!

Брикс приказал Пиндару:

– Возьми людей и очисти стену от часовых. Остальные следуйте за мной!

Мечом он показал на вход в барак и как можно громче крикнул в холодный ночной воздух:

– Атакуем!

II

Часть налетчиков во главе с Пиндаром побежали к ступеням, ведущим на верх внешней стены. Остальные с диким ревом устремились к двери барака. Брикс старался не отставать, но старая рана мешала ему, и большинство его людей оказались впереди него. Оба безоружных охранника, застывшие у двери, быстро пришли в себя и, побросав кувшины, кинулись назад, в помещение.

Первый из разбуженных этой суматохой защитников виллы, вооруженный коротким мечом и кинжалом, уже выскочил из двери барака. Это был хорошо сложенный седоволосый человек с резкими чертами лица. По быстроте его реакции и по тому, как твердо он стоял на ногах, становилось ясно, что когда-то он был опытным солдатом. Увидев приближающуюся к нему лавину темных фигур, он крикнул через плечо:

– К оружию! Все ко мне!

Горстке охранников удалось присоединиться к нему, прежде чем налетчики напали на них. Бывший солдат ловко нырнул под дубинку противника и воткнул меч ему в бок. Тот застонал и рухнул на землю, сбив с ног одного из своих товарищей, который растянулся прямо перед солдатом и тут же получил удар мечом между лопаток.

Несмотря на храбрость и героическое поведение бывшего солдата, охранников снаружи было слишком мало, и нападающие очень быстро убили двоих, а остальных заставили вернуться в барак. Бывший солдат видел, что его товарищи в бараке уже вооружились и готовы присоединиться к тем, кто сражается у открытой двери. Но в узком проеме могли драться только два-три человека с обеих сторон, и когда кто-то падал, его быстро заменяли, так что преимущества не было ни у кого.

Брикс тихо выругался. Он надеялся застать противника врасплох и перебить охранников в их бараке, до того как они смогут организовать защиту. Теперь нужно было срочно изменить план, прежде чем он потеряет слишком много людей. Он знал, что положиться может лишь на своих товарищей-гладиаторов. Остальные – это присоединившиеся к его банде беглые рабы, готовые отомстить своим прежним притеснителям, но не обладающие умениями и дисциплиной опытных бойцов. Если они увидят, что убито слишком много их товарищей, храбрость покинет их.

Вложив меч в ножны, Брикс обошел людей, сгрудившихся у входа, и схватился за дверь.

– Отойдите! – велел он тем, кто стоял ближе к нему. – Ты и ты, помогите мне закрыть дверь!

Вместе с двумя помощниками Брикс стал выполнять задуманное. Сначала дверь поддавалась, но, когда охранники увидели, что происходит, бывший солдат отдал приказ:

– Не дайте закрыть дверь!

Хотя в узком проеме продолжался отчаянный бой, налетчики со всей силы нажали на грубую деревянную поверхность двери. Но охранники с другой стороны отчаянно сопротивлялись. Дверь застряла на месте.

– Тавр! – позвал Брикс сквозь зубы. – Иди сюда! Ну же!

Гигант оттолкнул одного из налетчиков и налег всей своей массой на дверь рядом с Бриксом. Дверь сразу начала закрываться. Слабый луч света, падавший изнутри, быстро истончился и совсем исчез.

– Держите дверь! – приказал Брикс и жестом велел ближайшему налетчику помочь Тавру.

Он отошел и оглядел территорию. Неподалеку, около зернохранилища, стояла тяжелая повозка. Подозвав несколько человек, Брикс поспешил туда. Навалившись на повозку, налетчики покатили ее к бараку, дверь которого ходила ходуном под натиском охранников изнутри. Повозку подтащили к стене и поставили у двери, закрепив ее на месте.

– Что теперь? – спросил Тавр.

– Возьми людей, принеси сухого сена из конюшни и обложи им стены барака. Остальные пусть стоят у окон, не давая никому выпрыгнуть.

Когда налетчики начали укладывать вокруг барака тюки сена, охранники догадались, какая судьба их ждет, и попытались убежать через маленькие окна, как обычно расположенные высоко под потолком. Налетчики стали метать в них пики и заставили отступить вглубь помещения. С удовлетворением отметив, что все готово, Брикс приказал облить тюки маслом, а Пиндара послал к сторожке у ворот, чтобы тот зажег факел от жаровни. Вернувшись, Пиндар передал факел Бриксу, и старый гладиатор направился к тележке, перекрывающей дверь.

– Вы там, внутри, слушайте меня! Бросайте оружие и сдавайтесь!

Последовала короткая пауза, потом раздался голос:

– И позволить, чтобы нас зарезали, как скот? Такого счастья мы вам не подарим. Я умру как человек.

– Значит, ты умрешь! – громко крикнул Брикс. По его губам скользнула холодная усмешка. – Пусть ваши смерти послужат маяком для всех римлян и всех рабов. За свободу!

Он шагнул вперед и поднес факел к соломе, сложенной под повозкой. Огонь вспыхнул мгновенно и с легким треском распространился по всему периметру барака. Пламя жадно лизнуло стены и торжествующе взревело, разгораясь все сильнее. Вверх взметнулся столб дыма, свинцовые облака окрасились в оранжевый цвет.

Внутри барака слышны были крики, люди в панике подбегали к окнам, но жар огня отбрасывал их назад. Налетчики стояли вокруг пылающего барака. Их темные фигуры вырисовывались на фоне яркого пламени, их длинные тени уходили в темноту. Вскоре огонь достиг крыши, и в барак рухнула черепица. Криков о помощи уже не было слышно, доносились только крики агонии, заглушаемые треском занявшихся балок. Но и это скоро прекратилось. Остался лишь рев пламени.

Брикс поднялся на край колодца и оглядел небольшую толпу, собравшуюся перед ним. Лица людей были освещены медленно затухающим пламенем. С одной стороны стояли управляющий поместьем своего богатого хозяина, его жена и двое сыновей-подростков. Они смотрели в землю, боясь встретиться взглядом со своими захватчиками. У рабов лица были по большей части испуганные, но некоторые смотрели на Брикса с надеждой. Этих будет легко переманить на свою сторону, думал Брикс, собираясь с мыслями, прежде чем обратиться к рабам, только что освобожденным из длинного низкого сарая, в который их запирали, когда они не работали на полях или в рощах поместья. Когда сняли засов и открыли двери, в нос ему ударил знакомый запах пота и нечистот. Брикс проклинал римлян за то, что они обращались с этими людьми, словно с животными.

Брикс вошел в сарай с высоко поднятым факелом, стараясь побороть приступ тошноты, и рабы в испуге попятились от него. Большинство из них были скованы цепью за лодыжки, чтобы они даже не пытались сбежать во время работы на полях. Цепей не было только у детей, стариков и старух. На людях были грязные лохмотья, сквозь которые просвечивали немытые тела сплошь в синяках и шрамах от побоев надсмотрщиков.

– Меня зовут Брикс, – произнес он. – Я – лейтенант Спартака. Я пришел освободить вас.

Он повернулся к своим товарищам:

– Снимите с них цепи и соберите их вместе, чтобы я смог поговорить с ними.

И вот теперь рабы стояли перед ним. Им не терпелось узнать, что с ними будет. Брикс глубоко вдохнул и заговорил громким голосом, чтобы его услышали сквозь треск пламени, все еще поглощавшего остатки барака:

– Друзья мои, ваша жизнь в непосильном труде закончилась. Больше не будет кнута, не будет цепей, не будет медленного истощения от жидкой каши. Посмотрите, как хорошо жили ваши хозяева, пока вы выносили страдания, истощение и голод.

Он показал на управляющего и его семью.

Рабы смотрели на человека, который полностью контролировал их жизнь. Все молчали, пока не послышалось чье-то сердитое бормотание. И тут же заговорили все разом, потрясая кулаками. Брикс поднял руки, призывая к тишине:

– Хватит! Хватит! Скоро вы им отомстите. А теперь послушайте меня.

Когда все замолчали, он продолжил:

– Как я уже сказал, вы больше не рабы. Вы свободны. Теперь вы сами можете выбрать, что делать со своей жизнью. Вы – хозяева своей судьбы.

– А что будет, когда об этом нападении станет известно другим? – послышался чей-то голос. – Они придут сюда и накажут всех, кого найдут.

– Тогда присоединяйтесь к нам, – ответил Брикс.

– И куда мы пойдем? Римляне выследят нас, как собаки.

– Нет, не выследят. Я назвал вам свое имя. Меня зовут Брикс. Я предан тому делу, за которое погиб Спартак. Когда закончилось восстание, я выжил вместе со многими другими. Я снова бежал и направился в Апеннины, где присоединился к остаткам армии рабов, которые там прятались. С тех пор мы пополняли наши ряды, нападая на поместья тех, кто называет себя нашими хозяевами, и освобождая их рабов. Я возглавляю только одну группу мятежников, которые прячутся в горах. Римляне пытались выследить нас, но мы ускользали от них. Теперь уже мы охотимся на них, уничтожаем их патрули, сжигаем дотла их сторожевые заставы. Теперь они боятся нас. Каждый римский солдат, которого мы убиваем, каждая вилла, которую мы сжигаем, каждый раб, которого мы освобождаем, увеличивают их страх.

Брикс помолчал, чтобы обратить их особое внимание на то, что он собирался еще сказать.

– Скоро наступит день, когда мы станем достаточно сильны, чтобы снова поднять восстание, которое когда-то возглавил Спартак, и тогда разразится новая война против тех, кто считает нас своими рабами.

В толпе раздались крики одобрения, потом вперед вышел один старик:

– Я тоже воевал на стороне Спартака. Мы были армией. Нас были тысячи. Но римляне все равно нас побили. Ты – командир группы беглецов и разбойников. Что нас ждет, если мы присоединимся к тебе? Какую именно свободу ты предлагаешь? Провести несколько месяцев зимой в горах как беглецы, прежде чем нас выследят, поймают и накажут? В прошлый раз они распяли тысячи, чтобы преподать нам урок. Как ты думаешь, насколько сильнее будет их гнев во второй раз?

Старик повернулся к своим товарищам и поднял руку, привлекая их внимание:

– Я говорю, что нам лучше остаться здесь. Когда придут солдаты, мы объясним, что мы во всем этом не участвовали.

– Ты старый глупец! – прервал его Брикс. – Думаешь, они будут слушать тебя? Нет. На их желание отомстить вам это не повлияет. Вы все равно послужите примером. Оставайтесь здесь – и вы умрете.

– Брикс, мы все умрем, – ответил старик. – Так или иначе.

– Тогда все дело в том, каквы умрете, – ответил Брикс. – У вас есть выбор: провести оставшиеся дни, живя в собственной грязи, выживая на крохах по прихоти ваших хозяев, или же получить свободу здесь и сейчас. Будьте сами себе хозяевами. Почувствуйте вкус свободы. Конечно, свобода имеет свою цену, как любая вещь, которую стоит иметь. Вам нужно бороться, чтобы оставаться свободными. Лучше бороться, твердо стоя на ногах во весь рост, чем влачить жалкую жизнь, ползая на коленях перед какой-нибудь жирной римской свиньей. Что такое ваша смерть сейчас? Это просто конец страданий. Конец жизни, которая ничего не стоит. Вместе мы сможем изменить это. Сможем получить свободу вместо рабства. Но только если мы будем достаточно смелыми, чтобы бороться за эту свободу. Кто из вас присоединится ко мне?

Когда крики стихли, Брикс снова заговорил:

– Братья и сестры, век рабства скоро закончится. Отряды восставших соберутся, и мечта Спартака станет реальностью.

– Спартак мертв! – выкрикнул старик.

– Да, он мертв, – согласился Брикс, – но его мечта продолжает жить. И не только его мечта. Род Спартака продолжается. Скоро, очень скоро восставшие объединятся и будут бороться под одним знаменем и с одним вождем, и этот вождь будет иметь право на плащ великого Спартака, ибо это не кто иной, как его сын! Он поведет нас и осуществит предназначение и мечты своего отца, те мечты, которые лелеет каждый раб в Римской империи.

– Сын Спартака? – Старик покачал головой. – Это невозможно. Я знал Спартака. У него не было сына.

– Сын родился вскоре после подавления мятежа. На нем тайный знак Спартака. Я видел его. Я встретился с мальчиком.

Толпа стихла, внимательно слушая. В каждом затеплилась надежда.

– Где он? – крикнул кто-то. – Где мальчик?

– Я знаю, где он живет, – ответил Брикс. – Он идет по стопам своего отца, и уже ясно, что он станет таким же великим гладиатором, каким в свое время был Спартак. А может быть, и лучше. Он еще молод. Но когда придет время, он не сможет избежать своего предназначения. Он ответит на призыв и поведет нас к свободе!

– Свобода! – крикнули его товарищи, и этот крик подхватили освобожденные рабы.

Даже старик присоединился к остальным. Глаза его блестели от возбуждения. Брикс подождал немного, потом поднял руки, призывая к тишине:

– Последняя задача, прежде чем сегодня мы покинем это место. – Он повернулся и махнул рукой в сторону управляющего и его семьи. – Мы должны показать римлянам, какая участь ждет тех, кто притесняет своих соотечественников. Приведите ко мне младшего мальчишку.

Кто-то из налетчиков схватил мальчика за руку, отрывая его от матери. Тот сопротивлялся, тянулся к матери, и та со страдальческим лицом пыталась броситься вслед за ним. Управляющий удержал ее и обратился к сыну, четко выговаривая слова:

– Не показывай страха перед этим сбродом. Никаких слез. Помни: ты – римлянин.

Брикс рассмеялся. Кое-кто в толпе захихикал. Мальчик стоял перед Бриксом, выпрямившись во весь рост, и старался выглядеть вызывающе спокойным.

– Ты боишься меня? – спросил Брикс.

– Нет.

– А должен бы. Как тебя зовут?

– Луций Полоний Младший. Но ты можешь называть меня «молодой хозяин».

Брикс улыбнулся:

– Какой высокомерный! Ты – истинный римлянин. Вопрос в том, Луций, умный ли ты римлянин? Сможешь ли ты запомнить во всех подробностях то, что произошло сегодня?

– Я никогда этого не забуду.

– Это правда, – кивнул Брикс. Потом повернулся к Тавру: – Распни их. А этого приковать цепью к столбу отца. Он единственный останется в живых и расскажет Риму о том, что грядет новое восстание и на этот раз наследник Спартака поведет нас к победе и к падению Рима.