Текст книги "Ночь триффидов"

Автор книги: Саймон Кларк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

Глава 41
Час "Ф"

Время до пяти часов вечера ползло удручающе медленно. Лениво тикающие часы не делали ничего, чтобы ускорить движение времени.

К полудню почти все бойцы отряда, засевшего в подвале, разошлись по своим точкам. Я же коротал время с Марни за шахматной доской – девушка нашла оставленные саперами дорожные шахматы. Во время третьей партии, когда ферзь, ладья и слон Марни в очередной раз загоняли моего короля в угол, Гэбриэл сказал:

– Все, Дэвид. Пора. – Он показал на стоящий в углу ящик, из которого во все стороны торчали разнообразные стволы, и спросил: – С гранатами и пистолетом-пулеметом обращаться умеешь?

Я ответил, что умею.

– Отлично. В таком случае выбирай. «Ингрэм» – самый легкий, но старый добрый М.З.А1 бьет гораздо кучнее. Ах да! – Он вспомнил что-то важное. – Как только услышишь, что кто-то кричит «Сакраменто!», вопи в ответ «Берлин!». Если не хочешь, чтобы тебя пристрелили свои.

Это была весьма ценная информация. Оставалось надеяться, что я в нужный момент не забуду выкрикнуть название бывшей столицы бывшей Германии.

Пять вечера. Час пик. Шум уличного движения все громче и громче. Все больше и больше ног шаркает по застекленной решетке над нашими головами. Но взрывов не слышно. Не слышно и автоматов атакующих Эмпайр-Стейтс-Билдинг «лесовиков».

– Мы слишком далеко от мостов, на которых взрывают заграждения, – словно прочитав мои мысли, сказал Гэбриэл Дидс. – Что, кстати, пока облегчает нашу жизнь. Ты готов?

Я кивнул.

Кроме меня, Марни и Гэбриэла, в подвале находились пять «лесовиков». Все были хорошо вооружены. Оружие спрятано либо в дорожных сумках, либо в футлярах музыкальных инструментов. Гэбриэл, например, нес автомат и несколько гранат в футляре из-под гитары. Я же держал в руке довольно приличную дорожную сумку с застежкой «молния».

Гэбриэл произнес короткую речь:

– О'кей. Пять часов. Атака должна была начаться. Через пять минут об этом узнают все. Мы должны успеть выйти на улицу, разбиться на пары... и двигаться не спеша. С таким видом, словно возвращаемся с работы и мечтаем лишь о стаканчике холодного пива. Желаю всем удачи. – Он обвел нас взглядом. – Хочу надеяться, что все вы благополучно вернетесь домой. Всё! Бенджамин, веди нас.

Через минуту мы уже шагали по тротуару. Когда мы достигнем Эмпайр-Стейтс, штурм небоскреба должен близиться к завершению. После этого нам следовало перегруппироваться и двинуться к Параллели 102-й улицы, чтобы лететь домой. Приказ был прост, и эта простота и ясность, надо признаться, меня очень смущали. Я все больше и больше опасался того, что придется пробиваться к ангарам с боем. Более того, охраняющие самолеты люди Торренса могли снять свечи зажигания с двигателей или разъединить электропроводку. Если подобное случится, нам отсюда не выбраться. Что потом? Оставалось надеяться, что Сэм Даймс припрятал в своем длинном рукаве еще один план.

Я вновь обратил все внимание на улицу. По мостовой катили машины, тротуары кишели пешеходами. Ничего особенного. Самый обычный час пик. Но я знал, что всего в паре миль отсюда кипит бой. «Лесовики» атакуют батареи береговых укреплений.

Рядом со мной шла Марни. Она низко наклонила голову, чтобы длинные рыжие волосы скрывали шрам. Гэбриэл, как всегда, шагал легко и непринужденно.

– Эй, Гэйб! – послышалось из окна притормозившего автомобиля. – Не видел тебя целую вечность... Где пропадал?

У меня непроизвольно напряглись все мышцы. Копы наверняка объявили Гэбриэла в розыск. Если хотя бы один полицейский его узнает, пальбы не избежать. И это может произойти в любой момент. Гэбриэл небрежной походкой приблизился к машине и, улыбаясь, перекинулся несколькими словами с водителем. Затем он показал на часы, давая понять, что торопится. В этот момент красный сигнал светофора сменился на зеленый, и поток машин устремился дальше.

Гэбриэл продолжил путь, но я заметил, что он стал внимательнее вглядываться в проезжающие автомобили. Более того – чтобы прикрыть лицо, он поднес футляр гитары к груди и был готов при необходимости мгновенно открыть огонь.

Я чуть приоткрыл «молнию» на сумке и, опустив глаза, увидел поблескивающий металл автомата. Я тут же закрыл «молнию», чтобы никто случайно не разглядел оружия.

Именно в этот момент я понял, что если понадобится – буду стрелять.

Мимо нас по-прежнему мирно катили машины. Создавалось впечатление, что в Нью-Йорке наступает еще один вечер после обычного трудового дня. За окнами кафе посетители лениво потягивали разнообразные напитки. На углу громко орал мальчишка-газетчик. Огни светофоров менялись в установленном порядке: зеленый, желтый, красный, зеленый... На табличках вспыхивали указания для пешеходов: «Стойте» или «Идите». Мы шли а потоке пешеходов.

В этот момент я сказал себе: «Что-то пошло не так. Атаку отменили. Весь наш план полетел к черту».

В двадцати ярдах впереди меня шагал Гэбриэл. Позади, стараясь ничем не отличаться от толпы, шли «лесовики».

От напряжения во рту все пересохло, и когда мы вышли на Пятую авеню, язык просто припаялся к гортани.

В четырехстах ярдах от нас высилось здание Эмпайр-Стейтс. Залитая вечерним солнцем башня небоскреба тянулась к небу, как всегда величественная и спокойная на фоне царящей у ее подножия суеты.

Никаких признаков вооруженного нападения на штаб-квартиру Торренса я не заметил. Я слышал только шум машин, крики уличных торговцев и тихую музыку, льющуюся из открытых дверей магазинов готового платья. Судя по всему, рядом с Эмпайр-Стейтс-Билдинг еще не прозвучало ни единого выстрела.

Гэбриэла по-прежнему можно было принять за человека, мечтающего лишь о том, чтобы поскорее попасть домой и выпить бутылочку холодного пива. И когда я уже начинал подумывать о том, что, подойдя к Эмпайр-Стейтс-Билдинг, мы обнаружим, что там течет обычная жизнь, на улице начался кромешный ад.

Первым среагировал Гэбриэл. Он замер и, обернувшись, посмотрел на меня. Выражение его лица мне крайне не понравилось. Это была смесь недоумения и страха. Я побежал к нему, пытаясь определить причину женского визга и мужских криков.

Всеобщая паника могла быть вызвана как событиями у Эмпайр-Стейтс, так и иными причинами. Поток людей изливался с одной из поперечных Пятой авеню улиц. Ярко-желтое такси, отчаянно сигналя, неслось по тротуару. Грузовик, сделав слишком резкий поворот, врезался в автобус. Обыватели убегали со всех ног, но я пока не видел, от кого или от чего. Однако все они мчались, спотыкаясь и сбивая друг друга с ног, в одну сторону. Я с изумлением взирал на людской вал, накатывающий на Пятую авеню и исчезающей в боковой улице на противоположной стороне магистрали. Поведение обывателей, на мой взгляд, разумному объяснению не поддавалось.

– Что происходит, Гэйб? – спросил я, оказавшись рядом с Гэбриэлом.

– Понятия не имею!

– Стрельбы я не слышу.

– Я тоже.

– Но от чего убегают эти люди?

– Можешь обыскать меня с ног до головы, но ответа не сыщешь. Ясно одно – они обезумели от страха.

Мы стояли, наблюдая за тем, как боковые улицы выплевывают на Пятую авеню все новых и новых людей. Респектабельные жители Нью-Йорка мчались без оглядки, роняя сумочки, портфели и пакеты с покупками. Многие в этом безумном спринте потеряли обувь и теперь мчались босиком. Но от кого они пытаются скрыться? Я сошел с тротуара на мостовую. Уличное движение замерло полностью. Машины не могли двигаться в толпе перебегающих дорогу людей. Из поперечной улицы, ревя мотором, выкатил грузовик и тут же врезался в стоящий на Пятой авеню автомобиль. Теперь магистраль была полностью заблокирована.

Пробежав несколько шагов между замершими машинами, я взглянул в глубину улицы, из которой все еще выбегали ньюйоркцы. Некоторые обессилели настолько, что спотыкались на каждом шагу, а иные просто падали на мостовую. На них набегали другие, и вскоре на месте падения возникала шевелящаяся масса рук, ног и голов. Кому-то удавалось выползти из этой кучи малы – но только для того, чтобы снова оказаться затоптанным одичавшей от ужаса толпой.

И наконец я увидел причину этой паники. Кровь застыла у меня в жилах, когда из-за угла возникло ужасное чудовище. Я не верил своим глазам. Это был триффид высотой не менее шестидесяти футов. При каждом шаге его ствол извивался, листья мелко дрожали, а раструб на вершине стебля неторопливо поворачивался из стороны в сторону. Подобный монстр мог появиться лишь из мира кошмаров. По куче копошащихся на земле людей последовал быстрый, словно молния, удар стрекала. Растение-убийца наносило все новые и новые удары. Так, наверное, в древности хлестали кнутом нерадивых рабов их погонщики.

Визг и вопли сотрясали воздух.

На углу триффид остановился. Он явно не спешил. Раструб на верхушке продолжал поиск новых жертв. Затем чудовище, видимо, что-то решило и возобновило движение, продолжая на ходу наносить смертельные удары.

– Что за дьявол?! – выдохнул Гэбриэл, с ужасом глядя на монстра. – Как триффид смог проникнуть в глубину города? Нет, ты только взгляни, какой огромный!

– Но ты же сам сказал, что саперы должны взорвать заграждения на мостах.

– Это вовсе не означало, что триффиды смогут прорваться в город. Их должны были встретить истребительные отряды. Их сожгли бы еще до того, как они спустились с мостов. В любом случае в самое сердце города они проникнуть никак не могли.

– Этот, как видишь, смог. – Я кивнул в сторону растения, продолжавшего ковылять на своих массивных, но, как ни странно, по-прежнему коротких ножках.

Экземпляров столь чудовищных размеров я еще не видел ни разу. Видимо, эти гиганты возникли далеко от людей в глубине американского континента, подобно подводной разновидности растений-убийц, о существовании которых мы впервые узнали, лишь посетив Колумбов пруд. Весь ход событий еще раз говорил о наличии у этих растений определенного интеллекта. Мне казалось, что «генеральный штаб» триффидов специально скрывал гигантов в качестве секретного оружия, чтобы пустить его в ход в решающий момент.

Чудовище по меньшей мере в пять раз превосходило ростом своих более мелких собратьев и передвигалось тоже раз в пять быстрее. Оно пересекло Пятую авеню и скрылось в боковой улице.

– Не стоит беспокоиться, – сказал (по-моему, не слишком уверенно) Гэбриэл. – Истребительный отряд его скоро уничтожит.

Едва успел он произнести эту успокоительную фразу, как позади нас из другой боковой улицы на Пятую авеню хлынул новый зеленый вал гигантских размеров. Я сумел насчитать по меньшей мере восемь растений-убийц. Они были ничуть не ниже своего собрата, уковылявшего в направлении Таймс-сквер. Стрекала хлестали во все стороны. Крики на улице усилились. Теперь на Пятой авеню царила тотальная паника. Двигатели машин ревели – водители пытались найти путь к спасению. Но так как улица была забита автомобилями, они преуспели лишь в том, что разбили как свои, так и соседние машины. Многие, понадеявшись на прочность своих экипажей, остались внутри, подняв стекла окон и заперев дверцы. Но очень скоро они обнаружили – и весьма дорогой ценой, – что безопасность была мнимой. Гигантские стрекала били с такой силой, что ветровые стекла разлетались вдребезги, а следующие удары находили пассажиров, и те в течение каких-то секунд гибли под воздействием смертельного яда.

Когда водители и пассажиры осознали, что спастись можно только пешком, они, побросав автомобили с открытыми дверцами, бросились бежать в поисках более надежного убежища. Но большая часть людей не успевала скрыться. Стрекала длиной не менее ста футов с неимоверной точностью били в незащищенные лица. На мостовой и на тротуарах извивались в последних конвульсиях десятки и десятки тел.

Мужчины и женщины бежали, как им казалось, в безопасном направлении, но все кончилось тем, что из-за следующего угла на них хлынула новая зеленая волна.

Те, кто, казалось, уже достиг спасения, столкнулись за углом с очередным триффидом и с воплями бросились обратно.

Я посмотрел вдоль улицы. Узкий вход в подземку был забит обезумевшими от ужаса людьми. Мужчины, не обращая внимания на женский визг, кулаками и локтями пробивали себе путь под землю, рассчитывая на то, что там окажутся в полной безопасности.

Возня и крики у входа на узкую лестницу привлекли внимание одного из триффидов. Растение остановилось и направило раструб чашечки (я чуть было не сказал «и взглянуло») на шевелящуюся массу людей. Почуяв легкую добычу, триффид свернул ко входу в подземку.

Монстр, надо сказать, очень торопился. Я видел, как над стоящим грузовиком по широкой амплитуде раскачивается верхушка его ствола. Видел, как, готовясь к удару, свернулось в тугую пружину стрекало.

Этого было достаточно – я принял решение. Выхватив из сумки пистолет– пулемет, я хорошенько прицелился и дал длинную очередь по макушке растения– убийцы. Раструб со стрекалом превратились в бесформенную массу.

– Тебе не следовало этого делать, Дэвид! – резко бросил Гэбриэл, пронзая меня взглядом.

– Я не намерен сидеть сложа руки и смотреть, как эти твари истребляют невинных людей! – выпалил в ответ я.

– Это не входит в наши задачи, Дэвид.

– Да будь они прокляты, эти ваши задачи! Выстрелы привлекли внимание других триффидов, и чудовища заковыляли в нашу сторону. Обезумевшие от страха люди тоже бежали к нам. Толпа сбила Марни с ног, но я подхватил ее и увлек в нишу у входа в какой-то магазин.

– Итак, Дэвид, – произнес, присоединившись к нам, Гэбриэл. – Ты направил этих довольно крупных ребятишек к нам. И что же теперь прикажешь делать?

Я посмотрел на колеблющиеся стволы гигантов. Было ясно, что отстрелить стрекала всей зеленой банде мне не удастся.

– Держи. – Я передал Гэбриэлу свой пистолет-пулемет. – А ты, – я повернулся к Марии, – помоги включить на полную громкость радиоприемники автомобилей. Чем больше мы успеем включить, тем лучше. Итак, на полную мощность...

По выражению Гэбриэла я понял – мой партнер по настольному теннису решил, что у меня поехала крыша. Однако Марни без малейшего колебания последовала моей просьбе или, если хотите, приказу. Она побежала рядом со мной вдоль линии застрявших в бесконечной пробке и брошенных водителями машин. В некоторых двигатели продолжали работать на холостом ходу. На то, чтобы включить приемник и повернуть до упора регулятор громкости, уходили какие-то доли секунды. Вскоре из открытых дверей на улицу полилась какофония – смесь классической музыки, джаза и ток-шоу.

Мы вернулись к Гэбриэлу, включив на обратном пути приемники еще у нескольких машин. Некоторые ревели так громко, что корпуса автомобилей вибрировали.

К этому времени триффиды должны были бы добраться до нас. Но не добрались – они задерживались у каждой машины, чтобы установить источник звука. В тот момент, когда я вращал регулятор громкости в каком-то грузовике, музыка вдруг оборвалась, и из всех динамиков зазвучал один и тот же женский голос.

– Внимание, внимание! – тревожно вещала женщина. – Важное сообщение. На Манхэттене замечено появление триффидов. Если вы находитесь дома или в иных защищенных зданиях, оставайтесь на своих местах. Если вы находитесь в машине или слышите данное объявление на улице, немедленно отправляйтесь на север, к Параллели 102-й улицы. Ворота в стене будут открыты, и вы сможете укрыться к северу от стены в индустриальной зоне. Повторяю! В целях собственной безопасности немедленно отправляйтесь к стене на 102-й улице. Ворота будут открыты, чтобы вы...

В этот момент я был настолько поглощен событиями, что даже не подумал о социальных последствиях, которых Торренсу при всей его изворотливости не удастся избежать после того, как десятки тысяч ньюйоркцев увидят, что творится в мрачном гетто за Параллелью 102-й улицы.

– Отличный ход, Дэвид! – с видимой неохотой признал Гэбриэл, показывая на автомобили. – Ты дал возможность этим людям спасти свои шкуры. Но настало время делать то, что положено. – Он вернул мне пистолет-пулемет и повел наш небольшой отряд к Эмпайр-Стейтс-Билдинг. К этому времени улицы почти полностью опустели. Часть жителей Нью-Йорка укрылась в близлежащих зданиях, а многим все же удалось спуститься в туннели подземки. Триффиды лишились своей добычи.

Что же касается нас – наше положение вряд ли можно было назвать безопасным. Пока мы пробирались в лабиринте брошенных автомобилей, на Пятой авеню появлялись все новые и новые триффиды. Мне стало ясно, что мы имеем дело не с разрозненными действиями отдельных особей, а с хорошо скоординированной атакой. Насколько я мог определить, все они двигались с востока на запад. По пути растения на каждом перекрестке оставляли часового. Если так будет продолжаться, то скоро жизнь в Нью-Йорке полностью замрет. Ни один из жителей мегаполиса не посмеет высунуть нос из защищенного помещения. Более того, растения были настолько велики и их было так много, что даже с помощью грузовиков изгнать их с улиц не было никакой возможности. Справиться с ними могли только огнеметы и тяжелые бульдозеры. Когда мы были в сотне ярдов от небоскреба, из ниши дома неожиданно выступила девушка с автоматом.

– Сакраменто! – выкрикнула она, направив ствол мне в грудь.

– Берлин!

Слово сорвалось с моих губ прежде, чем я успел осознать всю опасность своего положения.

– О'кей, пока стойте здесь, – сказала девица и, обращаясь к Гэбриэлу, добавила: – Морские пехотинцы только что подошли к зданию, сэр. Их продвижение несколько задержали триффиды.

– Откуда, дьявол их побери, появились эти чудовища?

– Планы изменились, сэр. Взорваны были не только изгороди на мостах. Инженеры сумели вскрыть туннели под рекой.

– Великий Боже... Но это означает, что триффиды проникли в самое сердце города.

– Если хочешь знать мое мнение, то подобный тактический прием довольно здорово попахивает цинизмом, – сказал я. – У людей на улицах не осталось никаких шансов на спасение. Или мы объявим эту бойню всего лишь очередным инцидентом?

– Можно также будет сказать, что настал час расплаты, – неожиданно жестко ответил Гэбриэл.

Я посмотрел вдоль Пятой авеню и пришел к выводу, что время для дискуссии о моральности или аморальности действий «лесовиков» еще не наступило. Передовой триффид уже находился в паре сотен ярдов от нас. Как мне показалось, растение-убийца испытывало к нам нездоровый интерес.

– Пожалуй, нам не стоит здесь задерживаться, – заметил я, – это может серьезно повредить здоровью. Слов Гэбриэла я не услышал – их заглушил взрыв. Обернувшись, я увидел, как от основания Эмпайр-Стейтс-Билдинг поднимаются в небо клубы черного дыма.

– Морпехи ворвались в здание, – мрачно заметил Гэбриэл и ринулся к небоскребу, который был одновременно штабом Торренса и его имперским дворцом.

Я последовал за Гэбриэлом в тот момент, когда началась стрельба.

Глава 42
Сражение

Из-за стоящих на улице машин и из подъездов близлежащих домов выскочили морские пехотинцы и помчались к подножию огромного здания. Дым рассеялся настолько, что я мог заметить: пара дверей отсутствует. Взрыв сорвал их с петель и бросил вовнутрь здания. Морские пехотинцы врывались через эту брешь в небоскреб, стреляя на бегу короткими очередями.

Бойцы моего отряда без промедления извлекли оружие из сумок и двинулись вперед. Гэбриэл Дидс открыл застежки футляра из-под гитары и извлек автомат. Хранившийся там же вещмешок с гранатами он забросил себе на плечо.

Я снова посмотрел на триффидов-великанов. Эти твари выступали чрезвычайно величаво. Их шестидесятифутовые стволы грациозно и в то же время угрожающе покачивались. Так покачивается перед ударом смертельно опасная королевская кобра. Раструбы на вершинах поворачивались в разные стороны, словно сканируя улицу. Время от времени монстры били стрекалами, с потрясающей точностью поражая очередную жертву. Какой-то мужчина имел неосторожность посмотреть на улицу из открытого окна на третьем этаже. Стрекало ударило его в лицо. Несчастный выпал из окна на тротуар, и его предсмертный вопль прокатился по улице.

Похоже, мы заключили союз с дьяволом. Но времени на размышления не было. Передо мной зиял проем взорванной двери. На пороге лежал изрешеченный пулями труп одного из наших бойцов.

Вслед за Гэбриэлом я вбежал в здание. Марни все время была рядом со мной. Я понимал, что это место не для нее. Но я понимал также, что не могу оставить ее на улице на милость растений-убийц.

Внутри царил хаос. Во все стороны метались напуганные люди. Кто-то палил из автоматов, кто-то убегал, спасая жизнь. В замкнутом пространстве автоматные очереди и взрывы гранат звучали настолько громко, что от грохота раскалывался череп. В воздухе вился синеватый пороховой дым. На полу валялись раненые и убитые. Среди жертв я увидел и женщин.

Мне удалось укрыться за диваном. Гэбриэл и Марни притулились рядом со мной.

Мы находились в большом вестибюле. Я был здесь в тот вечер, когда мы с Керрис встречались с Торренсом. Я увидел уже знакомые скульптурные изображения Александра Великого, Юлия Цезаря и римского императора Адриана. Пространство между статуями украшали декоративные керамические вазоны, с которых до самого пола спускалась разнообразная зелень.

Теперь я понимал тактический замысел командования. Морские пехотинцы небольшими группами совершали короткие перебежки от одного укрытия к другому. Пока одна группа перебегала к новому объекту, другие прикрывали ее передвижение огнем. Затем наступала очередь другой группы.

Как нам казалось, пулеметы гвардейцев Торренса стреляли из-за прикрытого растительностью вазона. Но это было ошибочное представление. Когда взрыв гранаты сорвал зеленый покров, оказалось, что это вовсе не вазон, а хорошо укрепленная бетонная огневая точка. Из узкой амбразуры длинными очередями бил пулемет.

Морские пехотинцы валились, словно кегли. Ковры на полу были залиты кровью.

– Вот черт! – прошептал Гэбриэл. – С такими потерями нам долго не продержаться.

– Что же делать?

– Толкайте диван вперед... только, ради всего святого, пригнитесь.

Мы принялись толкать диван. В качестве укрытия от пуль крупнокалиберного пулемета он казался мне несколько жидковатым. Особенно по сравнению с огневой точкой противника. Оставалось надеяться, что в пылу схватки пулеметчик не заметит передвижения мебели.

Когда между нами и пулеметным гнездом оставалось не более тридцати шагов, Гэбриэл вытянул из заплечного мешка нечто весьма похожее на установку для запуска сигнальных ракет. Установка смахивала на сказочное ружье большого калибра с раструбом на стволе.

– Пригнитесь еще ниже! – Гэбриэл зарядил свое странное оружие похожим на огурец снарядом и выстрелил. Только теперь я понял, что это ручной гранатомет.

Первый выстрел оказался неудачным, снаряд попал в угол дота, породив фонтан бетонных брызг.

– Проклятие! Похоже, у меня от страха трясутся руки. – Гэбриэл зарядил гранатомет и выстрелил снова. На сей раз граната угодила точно в амбразуру. Я осторожно выглянул из-за спинки дивана и увидел, как в тыльной части огневой точки заклубилась пыль. В тот же миг из амбразуры повалил дым, и проклятый пулемет умолк.

– Отличный выстрел, старик, – услышал я и, повернувшись, увидел, как Сэм Даймс радостно шлепнул Гэбриэла по плечу. – Еще немного – и вестибюль наш. Выходит, ты тоже решил присоединиться к отряду? – спросил он, обращаясь ко мне.

– У меня здесь кое-какие личные дела.

– Несказанно рад видеть тебя в наших рядах, Дэвид.

Похоже, нам потребуются все, способные держать оружие. – Он прикоснулся к локтю, где по ткани рубашки расползалось довольно большое кровавое пятно. – Ничего особенного, – сказал он, поймав мой вопросительный взгляд. – Небольшой осколок гранаты. Просто надо было метнуть ее чуть сильнее. Подорвался на собственном камуфлете, как говаривали в старину.

По ступеням лестницы в вестибюль скатывался вал черных мундиров.

– Кто-то из них успел вызвать подкрепление, – пробормотал Гэбриэл.

Я поднял пистолет-пулемет и дал длинную очередь по группе хорошо вооруженных гвардейцев. Некоторые упали и покатились вниз по ступеням. Гэбриэл произвел очередной выстрел из ручного гранатомета. Взрыв сразил еще нескольких солдат Торренса.

И тут я краем глаза заметил движение какой-то зеленой массы. Один из наших саперов схватился за шею и, проковыляв несколько шагов на отказывающихся служить ногах, с душераздирающим воплем рухнул на пол.

Я оглянулся и увидел, что в здание проник молодой триффид. Хотя его рост не превышал семи футов, яд тем не менее был смертельно опасен. Я дал короткую очередь, и автоматные пули в клочья разорвали раструб и жало.

– За нашей спиной взвод триффидов! – крикнул я. – Надо убираться из вестибюля.

– Да, похоже, мы оказались между Сциллой и Харибдой, – мрачно заметил Сэм.

Наш предводитель был прав. По лестнице вниз навстречу нам катилась волна черных мундиров, а позади улица превратилась в подобие заколдованного (хотя «заколдованный» – вряд ли подходящее слово) леса. Там, где раньше были бетонные тротуары, голые стены и уставленная брошенными машинами асфальтовая мостовая, возникли джунгли из оккупировавших Манхэттен триффидов.

– Там лифт! – крикнул я, показывая на отходящий от вестибюля коридор. – Воспользуемся им.

– Но мы еще не установили контроль над вестибюлем.

– Оставим его триффидам и головорезам Торренса. Пусть дерутся. Вперед!

Я выскочил из-за дивана. За мной последовал Гэбриэл. Следом за Гэбриэлом припустились Марни и Сэм. По пути мы прихватили еще двух вооруженных тяжелыми ручными пулеметами морских пехотинцев.

Гэбриэл с подозрением посмотрел на лифт:

– А что, если он отключен?

– Есть лишь один способ проверить это, – сказал я и потянул ручку двери. Панель заскользила в сторону, открыв взору кабину из черного дерева. Из роскошных зеркал на нас смотрели закопченные пороховым дымом лица. – Быстро в кабину!

Времени почти не оставалось. Расположенная рядом с лифтом дверь распахнулась, и на пороге возник изумленный гвардеец. Он потянулся к пистолету, но наши морпехи оказались проворнее. Они прошили его двумя короткими очередями. Из помещения за дверью, стреляя на ходу, выскочили еще несколько гвардейцев.

Как только все оказались в кабине, я закрыл дверь. Это был старинный лифт с ручным управлением. Вместо кнопок с номером этажа там было некое подобие штурвала с ручкой и надписями на ободе «Вверх» и «Вниз». Я повернул колесо на пол-оборота, кабина вздрогнула и начала величественное восхождение.

Пожалуй– слишком величественное. Иными словами, она еле ползла. За матовым армированным стеклом возникла чья-то тень. Я дал очередь – тень исчезла. Стекло, как вы понимаете, покрылось сетью трещин. Через несколько мгновений лифт миновал опасную зону.

Сэм, держась за раненый локоть, выдавил слабую улыбку, кивнул в направлении разбитого зеркала за нашими спинами (тень все-таки успела выстрелить) и сказал:

– Беда. Теперь кого-то из нас семь лет будут преследовать неудачи.

Поскрипывая деревянными суставами, старый почтенный лифт неторопливо поднимался все выше и выше. Никто, кроме Сэма, не пострадал. Марни смотрела на меня своими зелеными глазами. Ее взгляд был суров и полон решимости. Я вручил ей автоматический пистолет, предварительно сняв его с предохранителя.

– Если потребуется стрелять при выходе, целься и нажимай на спусковой крючок. Ясно?

Гэбриэл и морские пехотинцы воспользовались временной передышкой, чтобы перезарядить оружие. Я тоже вставил новый рожок в свой пистолет-пулемет.

Сэм кивнул в сторону указывающей этажи стрелки:

– Нам нужен девяностый... но будьте начеку. Внутренний голос подсказывает мне, что на пороге нас уже ожидает приветственная комиссия.

– В таком случае не будем задерживаться на девяностом. Поднимемся на девяносто первый, – ответил я. – Если повезет, там никто ждать не будет. А потом по лестнице спустимся на один этаж.

– Отличная идея! – кривясь от боли, сказал Сэм. – Кто-нибудь знает, как остановить этот механизм? Марни кивнула и подошла к штурвалу.

– Итак, выходим на девяносто первом, – сказал Сэм, доставая из-за брючного ремня пистолет. – Если парни Торренса пребывают в кровожадном расположении духа, они без труда нашпигуют нас свинцом через дверь, когда мы будем проплывать мимо них. Поэтому расположитесь вдоль стенок... нет, только не у задней. Станьте у боковых по обе стороны двери.

Теперь оставалось только ждать. Стрелка указателя неторопливо ползла влево. Восемьдесят первый... восемьдесят второй...

Шум боя в вестибюле сюда не доносился. Я слышал лишь поскрипывание кабины, шорох тросов да прерывистое дыхание братьев по оружию.

Это был довольно противоестественный период покоя. Им следовало воспользоваться, чтобы разработать план дальнейших действий. Но голова отказывалась мне служить. Я мог только стоять и тупо ждать, что произойдет.

– О'кей! Начинайте молиться, – произнес Сэм. – Мы на подходе к девяностому этажу.

Темнота за растрескавшимися стеклами дверей в очередной раз сменилась светом. Это был девяностый этаж.

Я напряженно ждал ливня пуль через дверь. Но ничего не случилось. Лифт по– прежнему неторопливо полз вверх.

На следующем этаже Марни остановила кабину. Морские пехотинцы выскочили первыми и стали спиной к спине, изготовив оружие к бою. Убедившись, что поблизости никого нет, они знаком дали нам понять, что можно выходить. Мы оказались в нешироком коридоре с дверями многочисленных офисов. На первый взгляд этаж был пуст. Светящаяся стрелка указывала путь к лестнице.

Один из солдат толчком ноги распахнул дверь, которая чем-то вызвала подозрение. Он не ошибся. В помещении за металлическими шкафами с папками спрятались несколько клерков.

– Не стреляйте! – выкрикнул седовласый мужчина, поднимая руки.

– Мы не будем стрелять, если вы не станете стрелять в нас, – вежливо произнес Сэм. – У вас есть оружие?

– Нет, сэр. Мы всего лишь архивариусы.

– Ах вот как. Всего лишь архивариусы?

– Так точно, сэр.

– Видели ли вы на этом этаже гвардейцев?

– Нет, сэр.

– Боюсь, мистер, что вы мне лжете, – спокойно произнес Сэм и положил ствол пистолета на сгиб раненой руки.

Седовласый поднял руки еще выше и, боязливо покосившись на коллег, пролепетал:

– Вообще-то... я видел нескольких гвардейцев на лестнице, они...

– Сколько именно? И где точно?

– Четверых. Гвардейцы несли пулемет на треноге. Они установили его на лестнице в конце коридора.

– Благодарю вас, – по-прежнему учтиво произнес Сэм. – Прошу извинить, если наш визит напугал вас и ваших коллег. Да, кроме того, я рекомендовал бы вам оставаться за шкафами и избегать всякого рода глупостей вроде звонков по телефону. Вы меня поняли?

– Конечно, сэр. Огромное спасибо, сэр.

Мы вышли в коридор. Сэм поговорил с морскими пехотинцами. Те первыми двинулись к лестнице, а мы пошли за ними гуськом, как индейцы на боевой тропе.