Текст книги "Железный трон"

Автор книги: Саймон Хоук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

Однажды, всего лишь однажды он поднял вопрос о мирных переговорах. Его отец немедленно впал в такую ярость, что Дервин больше не смел касаться этой запретной темы. Тем не менее это казалось единственной разумной альтернативой. При условии, что Микаэл согласится на такой вариант. А зная Микаэла… ну, а знал ли он его на самом деле? Микаэл не притворно заботился о своем народе. Тогда он мог бы пойти на переговоры и подписать соглашение, по которому Боруин, Тэгас, Талини и Бросенгэ получали право сформировать отдельную империю, но ведь Микаэл никогда не отказывался от выполнения задуманного. Значит, это будет продолжаться все дальше и дальше и дальше… – Мой господин, прибыл чародей и почтительно испрашивает аудиенции, – объявил дворецкий, входя в залу.

– Пусть войдет, – мрачно проворчал Эрвин, жестом показывая слугам, что можно убрать посуду.

– Может, у него будет парочка хороших новостей. Для разнообразия.

Через мгновение появился Калладор, медленно передвигаясь через залу. Дервин совершенно не представлял себе, сколько Калладору лет, но выглядел он ужасно старым. В детстве Дервин ужасно боялся его, потому что каждый раз, когда ему случалось напроказничать, нянька пугала его Калладором, который может непослушных мальчиков превратить в ящериц, сделать немыми и вообще «насыпать им соли на хвост». Последнее звучало не совсем понятно, но все же от подобного обещания становилось неуютно. Подобные яркие впечатления, вынесенные из раннего детства, забываются с большим трудом, и теперь Дервин заерзал в кресле при виде приближающегося чародея.

Калладор был лыс как яйцо и такой тощий, что казалось его может сломать пополам дуновение легкого ветерка. У него не было ни бровей, ни усов, ни бороды, что являлось следствием какой-то ужасной болезни, перенесенной им много лет назад. От этой болезни пострадал также его голос, звучащий теперь хрипло и с каким-то замогильным оттенком. Вероятнее всего, он мог бы запросто избавиться от этих последствий, если бы собственная наружность хоть сколько-нибудь беспокоила его. Это равнодушие к своему облику сказалось и на одежде, которая состояла из грязных лохмотий, сшитых столетья назад из грубой шерсти. Дервин поморщился, надеясь, что чародей не подойдет слишком близко. От него разило чесноком и запахом немытой плоти. Отец Дервина, судя по всему, разделял аристократическую чувствительность к запахам, так как заговорил с чародеем прежде, чем тот успел приблизиться на расстояние с дюжину ярдов.

– Какие новости, Калладор? – резко вопросил он.

Чародей остановился, опираясь на свой посох, и окинул пристальным взглядом всех присутствующих за столом.

– Я принес привет от нашего верного друга из Имперского Керна, – ответил он.

Дервин округлил глаза и перевел взгляд с чародея на отца.

– У нас есть осведомитель во дворце Ануира? – изумленно спросил он.

Эрвин улыбнулся.

– Это случилось совсем недавно. И потребовало значительных усилий и некоторого времени.

– И ты ничего мне не сказал?

Его отец пожал плечами.

– В этом не было особой необходимости, – произнес он. Затем, будто внезапно осознав, что унизил своего собственного сына в глазах присутствующих, добавил:

– Кроме того, я не был вполне уверен в надежности этого источника. Особенно, если принять во внимание… – конец фразы повис в воздухе.

– Ну, что там за донесение?

– У меня нет никакого донесения, господин, – ответствовал Калладор.

– Как обычно, один наш общий друг желает поговорить с вами наедине, – и он многозначительно посмотрел в сторону Дервина.

– Кажется, мне пора, – неловко забормотал Дервин, отодвигая кресло и собираясь уходить.

– С вашего позволения, отец…

– Нет, останься, – прервал его Эрвин, жестом веля занять ему свое место. Затем он повернулся к Калладору.

– Продолжай. У меня нет секретов от моего сына.

У тебя есть секреты даже от самого себя, подумал Дервин, но опять промолчал и снова уселся в кресло. Он был заинтригован до предела.

Чародей пожал плечами, затем вытянул посох и медленно очертил на полу окружность примерно девяти футов в диаметре. Точнее было трудно определить, так как посох не оставил никакого следа на каменном полу. Несмотря на это, чародей определенно знал, где проходят границы окружности. Напевая заклинания, он достал небольшой пузырек с какой-то жидкостью, возможно, водой или чем-либо более экзотичным. Эту жидкость он неторопясь распрыскал по краям круга, не прекращая заклинаний. Он закупорил опустевший флакон и убрал его в складки одежды. Оттуда же он достал небольшой потертый кожаный мешочек, распустил завязки и взял оттуда горстку трав. Дервина все сильнее завораживало происходящее. Он внимательно наблюдал за действиями Калладора, опознав розмарин среди сушеных трав по характерным зеленым иголкам. Чародей снова очертил круг, на этот раз посыпая травы вдоль границы магической окружности.

Теперь она явственно виднелась на каменном полу залы. Калладор неспеша затянул завязки мешочка, и спрятал его в другой потайной карман своих древних лохмотьев, а затем вытащил несколько больших свечных огарков. Он расположил их снаружи границ круга, обозначив север, восток, юг и запад, еле слышно бормоча непонятные фразы. Затем он снова полез в карман одежды и достал кусок мела. На этот раз он вошел внутрь круга и обозначил его границы мелом, а затем принялся рисовать внутри магические символы.

Эрвин вздохнул и закатил глаза, всем своим видом выказывая крайнее нетерпение. Вся эта магическая прелюдия продолжалась слишком долго. Наконец чародей покончил с приготовлениями и отошел на шаг в сторону, с одобрением взирая на дело своих рук и кивая головой самому себе.

– Давай, не тяни с этим, – не выдержал Эрвин.

– Подобные дела не терпят спешки, господин, – с некоторым раздражением возразил Калладор.

– Если круг очерчен без должного тщания и невнимательно, то невозможно предсказать, кто может использовать его для визита. Тут не все идет по намеченному плану, знаете ли. И хотелось бы иметь полную гарантию безопасности, если какая-нибудь сущность вздумает воспользоваться случаем и явиться в круге. Ради моей и Вашей собственной безопасности, мой господин, стоит позаботиться о том, чтобы не дать возможному и нежелательному гостю вырваться наружу.

– О, конечно, конечно, – проворчал Эрвин, сдаваясь, и помахал рукой в воздухе, давая понять, что чародею следует продолжить занятие.

Калладор хмыкнул и кивнул, затем совершил несколько пассов, и моментально вспыхнули все четыре огарка. Калладор призвал духов огня, воды, воздуха и земли. Затем прочел краткую молитву богам и начал налагать чары. Дервин не мог различить ни единого слова. Ему и раньше случалось присутствовать при магических ритуалах, но каждый раз он чувствовал себя очень неуютно. Слишком много рассказов ходило о магах-неудачниках, чья жизнь была безжалостно прервана какой-либо потусторонней сущностью, вызванной из другого мира и внезапно вышедшей из-под контроля. Калладор был мастером высокого класса, но даже он не мог отрицать полное отсутствие какой-либо гарантии в делах магии. Магия непредсказуема, и те, кто утверждал обратное, недолго оставались в этом заблуждении.

Он почувствовал, как накалился воздух в огромной зале. Вспыхивали и гасли свечи возле магического круга и светильники по углам помещения. Через окно Дервину было видно, как на город опускались сумерки, но внутри здания темнота наступила еще резче. Он почувствовал, как зашевелились волосы у него на голове при виде того, как начал сгущаться воздух внутри круга. Вначале там возникло нечто, отдаленно напоминающее дым, но это не было дымом. Или скорее это напоминало туман, который сгущался, клубился и начал заворачиваться в подобие воронки. Словно водоворот из воздуха появился в магическом круге.

Дервин нервно облизал запекшиеся губы и подался вперед, пытаясь разглядеть, как из спирали тумана начала возникать фигура, становящаяся все более материальной по мере того, как туман делался слабее. Потом он рассеялся, и некое существо медленно вышло наружу, словно из коридора. Так оно и есть, подумал Дервин. Где-то в Ануире, позади закрытых на засов дверей возник этот спиралевидный дымок, и по нему явился их осведомитель. Если бы подобный коридор появился в его собственной спальне, думал Дервин, то даже зная наверняка, куда он приведет, он вряд ли рискнул им воспользоваться. Это было сродни путешествию через Мир Теней. В случае крайней опасности он мог бы отважиться на подобное безумие, но и то как следует подумал бы, прежде чем так рисковать.

Когда пришелец начал выходить из круга, Дервин обнаружил, что это была женщина. Длинные волосы ниспадали почти до стройной талии, и линии тела были безупречны. Когда туман рассеялся окончательно, Дервин резко выдохнул, разглядев, кто она была.

Принцесса Лэра! Он не видел ее в течение нескольких лет. Собственно, с последнего Саммер-Корта, когда все и началось. Но все же он сразу и безошибочно узнал ее. В конце концов, в конце концов, эта женщина чуть было не стала его мачехой, хотя разница в возрасте между ними была не велика. С последней встречи она стала еще прекрасней, и несмотря на холодную ярость ее взгляда Дервин не мог отвести от нее глаз. Он был потрясен, и не только ее красотой. Сестра императора шпионила для его злейшего врага Боруина! Он с недоверием посмотрел на отца, но Эрвин спокойно сидел, потягивая вино из кубка и глядя на принцессу.

– Добро пожаловать, ваше высочество, – произнес он, и легкая ироническая усмешка скривила его губы.

Она сердито взглянула на Дервина.

– А что он делает здесь? Я говорила вам, что желаю разговаривать без свидетелей!

– С каких это пор вы диктуете мне условия? – холодно возразил его отец. – Следует ли мне напомнить вам, Лэра, что это вы пришли ко мне? Если я предпочитаю оставить своего сына присутствовать при нашей встрече, то это моя прерогатива.

Она пристально посмотрела на него, но не стала возражать.

– Как вам будет угодно, – сказала она.

– Надеюсь, Дервину можно доверять. – Она говорила так, словно его не было в зале.

– Но ведь я сильно рискую, вступая с вами в контакт подобным образом.

– Рискуете? – презрительно отвечал Эрвин.

– Что же тут рискованного для вас? Если вы потрудились покрепче запереть дверь своей спальни, то кто же осмелится ворваться в покои принцессы Ануира? А если кому-либо придет в голову стучать к вам в дверь, вы можете сослаться на крепкий сон. И не говорите мне больше о том, как вы рискуете! Вы рисковали больше, когда отправили ко мне гонца с сообщением, в котором любезно предлагали свою помощь. – Он недобро ухмыльнулся.

– Итак, какие новости вы хотели сообщить?

Она вздернула подбородок, но сдержала гнев. Зато ее взгляд метал молнии. Она произнесла:

– Мой брат вместе со своей армией вернулся в Ануир.

Дервин отметил про себя, что при упоминании о Микаэле уголок отцовского рта слегка дрогнул. Он не выносил никаких противоречий, даже высказанных в форме намеков, а Микаэл для него был претендентом и самозванцем.

– Вернулся, вот как? – он взглянул на сына.

– И никто из наших отрядов не рапортовал о сражениях?

Дервин покачал головой.

– Нет, с последнего раза ничего не было слышно.

– Потому что не было сражений, – пояснила Лэра.

– По крайней мере, с вашими войсками. Они использовали Мир Теней, пытаясь обнаружить портал в ваш прибрежный район, но что-то пошло не так. Они вышли возле Гор Морского Тумана и были атакованы людоедами. Затем они вернулись в Мир Теней и тут на них напали живые мертвецы.

– Какая неудача, – протянул Эрвин, недобро усмехаясь.

– Полагаю, потери оказались велики?

– Точно не могу сказать, – отвечала Лэра.

– Я не имею сведений о количестве убитых, но думаю, их много. Микаэл вернулся очень подавленным. Не припомню, когда в последний раз я видела его в подобном состоянии. Войска изрядно потрепаны и люди сильно устали. Если вы ждали удобного времени для нападения на Ануир, оно пришло.

– Похоже на то, – согласился Эрвин.

– Вы хорошо потрудились, Лэра. Действительно, хорошо.

– Не забудьте о своем обещании, – сказала она ему.

– Я все помню, – отвечал он.

– Я сдержу свою часть уговора, позаботьтесь о том, чтобы сдержать свое обещание.

– Можете полностью на это рассчитывать, – сказала она. Затем неспеша повернулась к чародею.

– Я готова.

Калладор воздел руки и заговорил нараспев. Позади Лэры возник клубящийся дымок. Она повернулась и шагнула в круг. Дервин смотрел, как она уходит, растворяясь в тумане, а затем туман рассеялся, и она исчезла.

Калладор поднял посох и вытянул перед собой. Он обошел круг в направлении, противоположном тому, в каком он его очерчивал, стер линии, затем задул свечки и положил их во внутренний карман. Потом он повернулся к выходу и пошел прочь.

– Подожди, – сказал Дервин.

Калладор помедлил и обернулся.

– А как насчет этих трав на полу? И следов мела?

– Щетка и швабра вполне подойдут, – кратко отвечал стары маг. Он развернулся и покинул залу.

Дервин фыркнул.

– По крайней мере мог бы и убрать за собой.

– Не обращая внимания, – отвечал его отец. – Этим займутся слуги.

– Если найдется кто-нибудь, кто не побоится приблизиться к этому месту, – возразил Дервин.

– Пусть лучше остерегутся меня не послушаться, – ответил Эрвин.

– Забудь об этом. Клянусь, временами я думаю, что тебе следовало бы родиться женщиной. Хэлин знает, как ты суетишься. У нас существуют гораздо более важные проблемы. Претендент почти проиграл. Лэра права, время пришло.

– И ты доверяешь ей? – спросил Дервин.

– Да. Я доверяю ей.

– Но почему, во имя всех богов? Она же сестра Микаэла! Почему она решила предать Ануир?

– Она жаждет мести, – объяснил отец.

– И я вполне могу доверять ей, пока наши цели пересекаются.

– Месть Микаэлу?

– Нет, причина в Досьере. Она обвинила его в изнасиловании.

– Эдан – насильник? – Дервин был шокирован до глубины души.

– Не могу в это поверить.

– Между прочим, я тоже, – сухо проговорил его отец.

– Мне никогда не нравился его отец, но мальчик был неплох. Поскольку никогда не мешает перепроверять источник информации, я сделал запрос своим людям в Ануире. Изрядно подвыпив, один из охранников Дома Роэлей поведал, что у Лэры с Досьером была интрижка. Прямо здесь, во время последнего Саммер-Корта под самым моим носом, так сказать. Как я понял, у нее была очаровательная привычка прокрадываться в его спальню по ночам в одной ночной сорочке и оставаться у него до утра. Это не слишком похоже на изнасилование.

– Эдан и принцесса Лэра? – повторил Дервин, не веря своим ушам.

– Ошибка молодости, – произнес его отец.

– Думаю, что она совратила его. Я пораспрашивал челядь, и некоторые подтвердили, что были в курсе происходящего. Правда, у них не было доказательств, что служило причиной тому, что они не рассказывали мне об этом. Это была обычная дворцовая сплетня, и они боялись предавать ее огласке. Я заверил их в том, что не заинтересован ни в наказании, ни в дальнейшем разбирательстве, просто хочу услышать все, что им было известно об этом деле. Некоторые сослались на охрану. Две горничные находили пятна на постельном белье Эдана, что само по себе ни о чем не говорит, но в сочетании с остальными фактами выглядит вполне определенно. А один из стражников слышал, как они ругались в конюшне. Он утверждает, что ему не известна причина их ссоры, но похоже, что она в чем-то обвиняла его. Я предполагаю, что Эдан в конце концов образумился и порвал с ней. А нет на свете более злобного существа, чем отвергнутая женщина.

– Но предать свой народ…

– Да ей глубоко наплевать на всех, кроме себя самой, сказал Эрвин.

– Она эгоистичная, самолюбивая, вздорная, испорченная и злобная шлюшка. Мне она никогда особенно не нравилась. Я предпочел бы иметь дело с ее матерью. Но отказав мне в руке императрицы, лорд Тиеран предложил мне жениться на ее дочери. Я решил, что раз не могу получить мать, то смогу достигнуть своей цели, женившись на Лэре. Я был ужасно зол на него за то, что он разрушил мои планы, хотя возможно, мне есть за что поблагодарить Тиерана, да упокоят боги его ханжескую душонку.

– А что она подразумевала под твоим обещанием? Это касается жизни Микаэла?

Эрвин фыркнул.

– Микаэла она даже не упомянула. Ей все равно, что с ним произойдет.

Дервин нахмурился.

– Тогда в чем же суть вашей сделки?

– У нее было два основных требования в обмен на ее помощь. Во-первых, она желает сама решить участь Эдана Досьера.

– А что во-вторых?

– Ну, ее конечно же беспокоит собственная судьба, – криво усмехнулся его отец.

– Она хочет сохранить свои сан и положение в обществе при новом режиме. Наша маленькая принцесса не желает сойти на полпути.

Глаза Дервина расширились.

– Я надеюсь, ты не хочешь сказать, что пообещал ей жениться в соответствии с вашей помолвкой?

– Конечно, нет, – отвечал его отец.

– Я пообещал ей, что она выйдет замуж за тебя.

Глава 3

Много времени прошло с тех пор, как Эдан вернулся в таверну Зеленого Дракона, но этим вечером он чувствовал, что ему просто необходимы крепкая выпивка и дружеское участие. В Имперском Керне всегда находилось с дюжину проблем, требующих его внимания безотлагательно, начиная с домашнего хозяйства и заканчивая почтой – надо было рассмотреть жалобы и донесения из отдаленных провинций, известия о боевых успехах и поражениях, касающихся затянувшейся войны с Боруином. Тем не менее на данный момент не было ничего столь важного, что не могло бы подождать до утра. Его челядь прекрасно справлялась с делами в его отсутствие, а в случае острой необходимости, если бы вдруг император потребовал его присутствия, Эдан оставлял информацию, где его искать. Но сегодня вечером он вряд ли понадобится императору.

Они вернулись в столицу уже после полудня, когда длинные тени легли на площади Ануира. Улицы города погрузились в мрачное молчание, когда усталые войска возвращались туда, где в мирное время обучались военному искусству и откуда когда-то отправлялись на войну. Навстречу им вышли все жители столицы. Народ толпился вдоль улиц, но никто не пытался приветствовать изможденных солдат. Люди молча смотрели на устало бредущих воинов, выискивая родных и близких. Слишком много лиц исказится сегодня от горя, думал Эдан, слишком много жен, матерей и детей примутся оплакивать тех, кто не вернулся с поля боя.

После того, как отряды были расформированы, и солдаты разошлись по домам и казармам, Эдан вернулся во дворец вместе с императором и теми из знатных гостей, чье звание и титул давали почетное право на роскошные покои в Керне. Микаэл ушел к себе, велев никому его не беспокоить. На протяжении всей дороги обратно вплоть до момента, когда их лодка причалила к берегу Имперского Керна, Микаэл не проронил ни единого слова, глубоко погрузившись в собственные думы. На войне случаются и победы, и поражения, но подобных потерь им еще не приходилось нести, и Микаэл был склонен винить себя во всем происшедшем.

Эдан знал, что в такие минуты не стоило пытаться подбодрить Микаэла. Ему нужно было побыть наедине с самим собой, а Эдану требовалось затеряться в толпе и отдохнуть от своих обязанностей. Он принял ванну, сменил одежду и нырнул в темноту улочек, в одиночку пробираясь к кварталу богемы в поисках таверны Зеленый Дракон.

Он восстановил в памяти ощущение странной пустоты в желудке, когда вместо равнин Димеда они оказались в самом сердце Паучьих Чащ. Выбор был невелик. Оставаться в Паучьих Чащах или возвратиться в Мир Теней к живым мертвецам. В Мире Теней их шансы на выживание были более чем скромными. Может, теперь Микаэл наконец-то оставит безумную идею обмануть время, размышлял Эдан. Даже проходя сквозь Мир Теней, армия не могла находиться в двух разных местах одновременно, и каждый раз с ними происходили все более неприятные неожиданности. Верно, их удаче пришел конец.

Сейчас пока было невозможно просчитать, как велики понесенные потери. Это станет известно завтра, когда командиры отрядов придут к Эдану с рапортом. В данный момент он не хотел думать об этом. Он и без того чувствовал себя отвратительно. Они не успели ни отдохнуть, ни перегруппироваться, когда вдруг оказались в Паучьих Чащах. Все были предельно уставшими, многие получили ранения, но по крайней мере они могли идти, и это избавляло их от ужасной возможности быть оставленными.

Вот что хуже всего, подумал Эдан. Он даже не представлял, скольких раненых пришлось оставить из-за того, что они были не в состоянии продвигаться наравне с основным отрядом. Некоторым из них повезло, их боевые товарищи на собственных спинах вытащили их из огня с поля боя, но остальных пришлось оставить на растерзание живым мертвецам, а те не знали жалости. Если бы им довелось вновь вернуться в Мир Теней, они встретили бы там несчастных, оставленных на поле битвы, но теперь это были ходячие трупы. Эдан не пожелал бы подобной участи даже злейшему врагу.

Холодный Всадник. Половинчик сказал правду. Ужасную правду. В том месте, куда они вышли, не было дороги. Они оказались в густом лесу, и пришлось выслать вперед группу людей, чтобы прорубать путь сквозь густые заросли. Это значительно замедляло их продвижение. Еще не настало утро, а даже днем очень мало солнца попадало в Паучьи Чащи. Тем не менее эльфы обладали безошибочным пространственным чутьем и могли указывать, куда идти. Они направились на юг к Димеду.

Эдан ехал позади Микаэла вместе с Сильванной. Внезапно он ощутил странное покалывание в затылке. Виконт Гист настоял на том, чтобы Микаэл взял его лошадь, и теперь сам ехал позади виконта Алама на его коне. Микаэл собирался пойти пешком вместе с пехотой, но молодой Гист убеждал его обязательно поехать верхом, а Микаэл так устал, что не мог спорить. Когда его Божественный Гнев проходил, Микаэл чувствовал себя совершенно опустошенным. Сейчас он покачивался в седле, как будто был пьян или ранен.

Все молчали. Лишь стук копыт и бряцанье оружия нарушали тишину застывшего леса. В какой-то неуловимый момент Эдан понял, что тут не так. Не было птиц. Совсем как в Мире Теней. Близился рассвет и пора было проснуться птицам. Но здесь не было птиц.

– Ты заметил? – спросила Сильванна. Он взглянул на нее и кивнул.

– Что это? Он пристально оглядел окружающий лес.

– Нет птиц, – ответил он.

– Это я тоже заметила, но не в этом дело, – произнесла она.

– Тут еще кое-что…

Эдан услышал, как слева от него что-то зашуршало в листве, быстро оглянулся и увидел, как шевелятся ветви, по которым двигается… нечто.

– Передайте солдатам, чтобы были наготове, – велел он.

Пока сообщение передавалось, он глубоко вдохнул и медленно-медленно выдыхал воздух, пытаясь привести в порядок нервы. После всего, что им уже пришлось перенести, не известно, как они смогут противостоять этой новой опасности.

Снова послышались шорохи в листве. На этот раз Эдан ничего не разглядел.

– Там что-то странное в листве, – сказал он.

– Я знаю. Я слышала, – ответила Сильванна.

– Только не странное, а странные. Их там много.

Эдан заметил, что Кэлан Гист и Тэлан Алам тоже оглядываются по сторонам. Шорохи в листве привлекли их внимание. Более того, они становились все громче. Эдан через плечо оглянулся на солдат. Они были явно напуганы. Еще недавно они плелись усталой походкой и с безразличными лицами, а теперь они озирались по сторонам, крепко прижимая к себе оружие.

Эдан пришпорил коня и рысью поскакал вперед к Корвину и Микаэлу.

– Вокруг кто-то копошится в листве, – сказал он им.

– Да, знаю, – ответил Корвин. Микаэл просто кивнул. Его прежде расслабленная поза переменилась. Теперь он прямо сидел в седле, внимательно оглядывая окружающую их растительность. Небо начало светлеть, хотя видимость оставалась плохой. Все больше света пробивалось сквозь листву.

– Еще несколько миль, и мы выберемся отсюда, – произнес Корвин. В его голосе звучало больше надежды, чем уверенности.

– Лес постепенно редеет, должно быть, мы скоро выйдем из него.

Сильванна скакала позади них.

– Эдан, посмотри на деревья, – напряженным голосом сказала она.

Он так и сделал. Вначале он ничего не видел. Затем уловил движение у стволов тех деревьев, мимо которых они проезжали. Пауки. Сотни пауков. Некоторые были невелики, другие размером с кулак, а отдельные особи даже размером с дыню. Они взбирались по стволам деревьев, и от этого казалось, что деревья шевелятся. Один за другим начинали они плести паутину. Солнце сверкало на ней, пробиваясь сквозь густую листву, и постепенно отмечая весь их маршрут.

– Во имя Хэлина, что это? – ужаснулся Корвин.

Теперь их окружали сотни и сотни пауков, которые плели завесу из своих сетей.

– Это Паук, – мрачно произнесла Сильванна.

– Он ими управляет.

Легенда гласила, что еще никому не удавалось увидеть Паука и остаться в живых.

Он был одним из наиболее опасных и ужасных онсхеглинов. Рассказывали, что некогда он был королем гоблинов и звали его Тал-Казар. Он участвовал в сражении при горе Дейсмаар на стороне Азрая. То немногое, что было о нем известно, было запечатлено в древних рукописях, хранящихся в Библиотеке Школы Магии Ануира. Записи были оставлены теми, кто знавал его много лет назад, когда он находился в более-менее здравом уме.

Под воздействием волшебного напитка, полученного от Князя Тьмы, Тал-Казар объединил несколько племен гоблинов и ноллов, основав собственное владение в лесах к северу от Димеда, ныне известное как Паучье Логово. Напиток Азрая привел к чудовищным изменениям в его теле, и они прогрессировали по мере возрастания его силы. Это, в свою очередь, усилило его потребность в краже крови, и подвластные ему гоблины приносили кровожадному властелину жертвы.

Деревья по обе стороны армии Ануира быстро покрывались широкой паутиной, по которой сновали туда-сюда полчища пауков. Это зрелище вызывало ужас и отвращение. Никто из пауков не пытался нападать на солдат, они увлеченно предавались плетению новых и новых сетей сверкающей паутины на пути армии.

– Они выстраивают нам ловушку, – внезапно осознал Эдан.

– Из паутины? Это смешно! Мы запросто прорвемся сквозь нее, – возразил Корвин.

– Любой, кто попытается это сделать, окажется усыпанным насекомыми. Несколько укусов вызовут паралич, и пауки легко смогут утащить его к своему онсхеглинскому владыке.

Эдан указал вперед, где сеть паутины становилась все гуще по мере их приближения.

– Посмотрите сюда. Они выстраивают для нас коридор. Понимаете, чего они добиваются? Они хотят заставить нас вернуться в Паучье Логово.

– Мы пробьем себе дорогу огнем, – Микаэл заговорил впервые с тех пор, как они выбрались из Мира Теней.

– Передайте войскам, пусть приготовят факелы.

– Факелов больше не осталось, государь, – возразил Корвин.

– Последние были использованы в Мире Теней.

– Гильвейн! Где Гильвейн? – позвал Микаэл, озираясь в поисках эльфийского мага.

– Я не видел его после бегства из Мира Теней, – сказал Корвин.

– Не могли же мы оставить его там?

– Нет, Гильвейн проходил через портал, но потом я его не видел. Сильванна? – сказал Эдан, глядя на нее.

Она покачала головой. Сети паутины, окружавшие ее, теперь были плотными, как ткань, и сплошь усеяны пауками. К ним подъехал Футхарк с несколькими половинчиками. Все остановились.

– Впереди коридор из паутины резко заворачивает, – доложил он.

– Если мы пойдем по нему, то снова окажемся в самом центре Паучьего Логова. Желаете ли вы, Ваше Высочество, чтобы я проложил портал в Мир Теней?

Лицо Микаэла омрачилось.

– А что, если мы снова наткнемся на живых мертвецов? Кроме того, пожар успел охватить большую часть территории, и пройдет немало времени, пока все не выгорит, иначе он не погаснет. Тем не менее, у нас, кажется, нет особого выбора…

Внезапно поднялся ветер, небо заволокло тучами. Все подняли глаза к небу и увидели, как угасает утренняя заря.

– Похоже, надвигается буря, – предположил лорд Корвин.

– Нет, это мой брат! Это Гильвейн! – возразила Сильванна.

По небу понеслись тяжелые тучи, грянул гром, молния рассекла небо. Ветер продолжал усиливаться, яростно завывая в кронах деревьев, раскаты грома напоминали грохот пушек, отдаваясь гулким эхом по всему лесу. Начал падать град.

– Вперед! – вскричал Микаэл, и армия с победным военным кличем рванулась вперед навстречу паучьим сетям. Но тут раздался звук, который вначале смешался с их голосами, а затем перекрыл их. Это было нечто среднее между собачьим воем и пронзительными воплями. Град молотил по земле все сильнее, градины по величине уже сравнялись с крупным виноградом. Из-за деревьев появились новые враги, оглашая лес яростными криками и потрясая оружием.

Уставшие воины Ануирской армии обнажили мечи и приготовились дать отпор гоблинам Паука. Гоблины сидели в засаде в ожидании, пока ануирцы станут прорываться сквозь паучьи сети, чтобы прикончить тех, кому удастся вырваться живым из паутины. Град, посланный Гильвейном, нарушил их планы, поэтому им пришлось идти в атаку.

Эдан с трудом осознавал, как его меч поднимается и опускается, нанося удары и сокрушая воинов Паука. Несмотря на предельную усталость, овладевшую ими после ужасной битвы в Мире Теней, после только что пережитого потрясения от паучьей западни, воины Ануира тем не менее сознавали, что сейчас от этого сражения зависит их жизнь Они прорубали себе путь сквозь толпы нападающих гоблинов. Лес был густой, и им пришлось разделиться на маленькие группы и пробиваться наружу из паучьего леса, чтобы заново переформироваться в нескольких милях отсюда на равнинах Димеда. Но несмотря на то, что они разбили лагерь и выставили дозор, ожидая в течение целых трех дней, пока люди отдохнут, многие навсегда остались в Паучьих Чащах.

Эдан пробирался по темным улочкам богемного квартала, и здания на противоположной стороне напоминали ему паутину, темную от сидящих на ней пауков. Его лоб и спина стали мокрыми от пота. Дыхание участилось, глаза расширились и взгляд стал пристальным и диким. Люди, попадавшиеся ему по дороге, шарахались от него в сторону. Он был не в силах изгнать из своей памяти картинки битвы в Паучьем Логове, когда люди и гоблины набрасывались друг на друга как звери, а волкоподобные ноллы завывали, фыркали и скалили на солдат Ануира истекающие пеной пасти, поджидая из последних сил пробивающих себе дорогу воинов.

Он видел, как его обступают живые мертвецы, появляясь из тумана Мира Теней, горят огни, и издалека за ними наблюдает Холодный Всадник. Он слышал вопли раненых и умирающих, и они звучали так реально, что он заткнул себе уши, чтобы их не слышать. Но это не помогало. Его мозг был переполнен звуками и видениями, и он не мог справиться с ними.

Он прислонился к стене, обхватил голову руками и попытался выровнять дыхание. Несколько раз он ударился головой о стену, чтобы боль хоть на секунду заслонила кошмарные видения. Тяжело дыша, он выпрямился и огляделся. Должно быть, он где-то ошибся поворотом. Таверна, которую он искал, осталась позади. Тряхнув головой, он несколько раз глубоко вздохнул и направился вперед по темной аллее, чтобы выйти на нужную улицу.