Текст книги "Влада и месть вампира"

Автор книги: Саша Готти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 5
Завтрак эгоистов

* * *

От тяжелых снов Владу разбудила кошмарная вонь подгоревшей яичницы. Значит, уже утро, Ливченко проснулся и начал ответственно готовить завтрак. То, что в холодильнике у Ивлевой, кроме пары яиц, не нашлось никаких продуктов и пришлось идти завтракать в кафе, было даже плюсом. Владе очень хотелось выбраться из квартиры, несмотря на запрет ведьмака. Искать кафе долго не пришлось. Если бы дом номер один на Кудринской площади вдруг оказался в голой степи, на его подножии нашлись бы все необходимые заведения, чтобы жители не чувствовали себя оторванными от цивилизации.

Внутри кафе, за толстыми стенами царила полутьма, которая хорошо прятала солнечное утро. Такие интерьеры нравились Владе: и столики, и стулья – все сделано будто из темного полированного шоколада и печенья. Диню Ливченко, чтобы этот великий кулинар не умер от голода, тоже взяли с собой, и теперь домовой пребывал в поросячьем восторге, восхищенно таращил глазки и заглатывал пиццу.

Дашуля, отхлебывая кофе, писала эсэмэски своему Алексу, а Влада, мучая стакан с кислым гранатовым соком, изо всех сил пыталась скосить глаза, чтобы прочесть хотя бы пару слов из блокнота, в котором Жорик что-то чертил: полукруг или квадрат, по сторонам написаны странные буквы, закорючки, знаки…

– Огнева, не подсматривать, – Жорик погрозил Владе пальцем. – Лучше ешь, а то Ивлева еще неделю не сподобится сходить за продуктами в магазин. Вот же пицца, пирожные, сок гранатовый…

– Я не хочу есть, – Влада отодвинула от себя тарелку, но ведьмак придвинул ее обратно.

– Нет уж! Мне ваши девичьи голодные обмороки не нужны. Я по лицу вижу, что ты решила уморить себя голодом. Ему ты этим не поможешь, – тихо добавил ведьмак. – Если умрешь голодной смертью, лучше никому не будет.

– Блин, а я ее пирожное хотела, – не слишком вежливо отозвалась Дашуля. – А гранатовый сок не надо… фу, кислятина.

– Я наполовину вампир, и у меня в организме недостаток железа, – отомстила Влада, задев самую болезненную для Ивлевой тему.

Дашуля помрачнела и почти с завистью поглядывала на ярко-красный напиток, который Влада глотала, стараясь не морщиться.

– Жора, а это все… А ты уверен, что с помощью магии можно помочь Муранову? – Влада подняла глаза на ведьмака.

– Твой взгляд реально давит, – задумчиво сказал Жорик и откинулся на спинку стула. – Я не светлый маг, но и мне иногда тяжко выносить твой взгляд. Неплохо… Представляю, какие ощущения возникают у магов, когда ты находишься в состоянии аффекта.

– Ты не ответил.

– Сегодня я пойду встречаться со здешними коллегами, – нехотя сообщил ведьмак. – Соберу сведения, кто что знает. В Интернете настоящей инфы о сложных случаях с вампирами почти нет. Но у многих ведьм остались старые записи о нечисти от прабабок, это ценно. Просидим с ними до вечера, так что буду поздно. Огнева, подавлюсь сейчас, – Жорик погрозил Владе пальцем. – Ну что опять?

– Я тоже хочу пойти… Жора, мне очень надо, – взмолилась Влада. – Не могу я ничего не делать и сидеть ждать… Я хочу помочь!

– Чем ты собираешься мне помочь?

– Буду смотреть всякие магические книги, каждую страницу. Вдруг ты что-то пропустишь. Я… знаешь, я внимательная… – Голос дрогнул, и Влада была награждена насмешливо-понимающим взглядом Дашули.

– Огнева, магическая литература – это не твои носферонские учебники, где все разжевано, – заметил Жорик. – Там все очень запутанно, тексты магических ритуалов даются не полностью, обрывками. Это нормальная практика на случай, если вдруг книга попадет в руки новичка. А магической практики у тебя ноль, ты ничего и не поймешь в этой абракадабре. Кстати, насчет помощи там ни слова – в основном как защититься от нечисти, и то рецепты столетней давности…

– А как помочь вампиру? Неужели ничего нет?

– Перед ведьмами и колдунами такой вопрос не стоял. Зачем помогать кровопийцам? – Жорик снова откинулся на спинку стула. – Вот защитных ритуалов много, они были гораздо более актуальны. Как начертить круг от нечисти и отогнать ее, закрыть порог, дорогу – такого полно… Есть даже пример светлого ритуала, как загнать нечисть во Тьму. Древняя штуковина…

– И что это за ритуал? – заинтересовался Диня. – Вдруг мне по телефону кто позвонит и начнет непонятные слова балакать, а потом я – бац и сижу в темноте рядом с Дракулой…

– Одними словами во Тьму не отправить, – успокоил его Жорик. – Нужна осиновая древесина в сердце… Если согласен, можем попробовать… – Ведьмак расплылся в улыбке, глядя, как Диня подавился пиццей. – Отправим по месту наз-на-че-ни-я…

Странно, но последнее слово Жорик растянул и произнес медленно, обстоятельно, глядя куда-то за спину Влады.

– А нами тут кое-кто сильно интересуется, – сказал Жорик, пристально разглядывая кого-то в дальнем конце зала. – Как вошли, глаз не сводит. Не могу я вас одних оставить, пока не выясним, что за зверь…

– Вроде смахивает на охранника. – Дашуля обернулась, пожав плечами.

– Э-э, нет. Охранник, да, похоже, не тот…

Ведьмак махнул рукой, подзывая того, кто на них пялился. Поняв, что на него обратили внимание, сидевший за соседним столиком щуплый тип в темно-синем строгом и слегка помятом костюмчике, огромных роговых очках отставил чашку и, соскользнув с высокого табурета, вразвалочку подошел к их столику. Выглядел он забавно, особенно учитывая его попытки косолапить и поигрывать мускулами, которых не было и в помине.

– Утро доброе, – поздоровался ведьмак. – Чем мы вызвали у вас такой интерес, уважаемый?

– Не могу назвать это утро добрым, – произнес незнакомец очень сухим, каким-то сдавленным голосом. Его бесцветные глазки, жутко увеличенные линзами очков, быстро скользили по лицам посетителей. Помолчав, он обиженно добавил: – Учитывая, что вы позволили себе в моем доме. Меня зовут Эдуард Грозный, и я…

Он втянул носом воздух, стараясь надуться и стать больше, одновременно выдвинув вперед нижнюю челюсть. Владе вспомнился самый забитый мальчонка из их бывшего школьного класса. Каждый раз, перед тем как получить взбучку от старших ребят, он петушился и рассказывал про верзилу – старшего брата, который всех побьет, а потом медсестра в медпункте лечила ему разбитый нос.

– Я понял, кто вы, – перебил его Жорик и хмыкнул. – Наслышан о вашей уважаемой семье домовых. Хотя, глядя на этот домик, я думал, что местный домовой о трех головах… Уж простите. Присаживайтесь, уважаемый! В ногах правды нет…

– Ну вот еще, – домовой степенно снял очки, нарочито медленно протер их грязным платочком и с достоинством положил в нагрудный кармашек. У него были типичные глаза домового – близко посаженные и с фиолетовым оттенком, а на лице читалось оскорбленное презрение. Даже за стол он не сел, хотя свободный стул находился рядом, остался стоять. – Этот дом, если вы не знаете, особенный. Таких в Москве – раз-два и обчелся… И находиться в моем доме другому домовому я запрещаю! А вот он, – Эдуард ткнул пальцем в Диню, – я точно знаю! Он проник сюда обманом!

– Да ну? – Глазки Дини с вызовом заблестели. – Знаем мы вашу семейку! Твой прадедуля торчит на вахте в Носфероне и достает всех… И че, хочь подраться, очкарик?!

– Оч… очкарик?! – Грозный поперхнулся, и Диня довольно заржал. – А вы… ты… – дрожащим голосом выдавил Эдик Грозный. – Ваш родственник тоже в Носфероне сидит и швабрами заведует, вот!

Это было именно то самое, традиционное во все времена столкновение интеллигентного задохлика, кипевшего от ярости и бессилия, с дворовой наглостью.

– Спокойно, господа домовые, – ведьмак поднял вверх ладони в примиряющем жесте. – Давайте без драк и выяснения отношений. Этот кошмар, – он указал плавным жестом на Диню, – поживет немного, а затем уедет, не переживайте за свою территорию.

– Меня это не устраивает, – Грозный встал в патетическую позу, властно скрестив ручки. – С моими знакомствами и связями в тайном мире мне стоит лишь намекнуть кое-кому, и через час вас всех вышвырнут, ясно?! У вас будут о-очень большие неприятности, о-очень…

Грозный ткнул пальчиком в центр стола, и Дашулина недопитая чашка кофе вдруг подпрыгнула вверх, расплескав свое содержимое, и, звонко звякнув, вернулась на блюдце. Дашуля ойкнула, а Эдик многозначительно посмотрел на Жорика.

– У вас все, уважаемый? – спокойно поинтересовался ведьмак. Он медленно встал из-за стола, посмотрев на домового сверху вниз. Никакой домовой недотягивает до роста обычного человека, а Темнов был и вовсе высоковат. – Домовые проклятия мы видели, и не раз. Ваши как-то не очень, надо чаще тренироваться. А теперь выслушайте меня. Я не просто темный ведьмак, но еще и дежурный ведьмак Темного Университета Носферон – вы о нем знаете. Темный Университет почти напрямую управляется Темным Департаментом, который, в том числе, управляет домовым профсоюзом. Поэтому я сейчас решаю, кому и какое время находиться в этом доме. Вам понятно?

– Тебе па-а-ятно, ботан? – поддакнул Диня. – Чувак, ващ-ще вали и не попадайся мне под ноги… Домовое проклятие и я умею, по-ял?!

Ливченко выбросил вперед руку, и салфетки, лежавшие на столе, вдруг вспорхнули белой стайкой, бросившись в лицо Грозному. Тот отпрыгнул, взмахнув руками, явно ошарашенный таким отпором, и яростно засопел, поскольку ответные аргументы, судя по всему, у него кончились.

– Вы… пожалеете… – злобно прошипел сквозь зубы Грозный, начав пятиться назад. – Я вам еще устрою… Особенно этому хаму…

Оскорбленный домовой ретировался, а ведьмак погрозил Дине пальцем:

– У нас и так достаточно проблем и неприятностей, не устраивай новых, Ливченко! Не провоцируй! Домовые из высоток хоть и вредные типы, но безобидные одиночки. Он ничего не может нам сделать, разве что мелко пакостить. А то, что теперь сюда вообще никого не пустит, нам даже на руку. Все… – Жорик снял со спинки стула свой черный рюкзак и закинул его за спину. – Я пошел на магические изыскания, вернусь поздно. Долго в кафе не сидите, поднимайтесь в квартиру.

Жорик вышел из кафе, и его черный плащ мелькнул в оконном проеме.

Влада, Дашуля и Диня остались сидеть втроем в молчании. Ливченко самозабвенно и нарочито медленно ел свою пиццу, старательно оттягивая момент возвращения в квартиру. Ведь за стеклами кафе бушевал яркий июльский денек.

– Это ты во всем виновата, – нарушила молчание за столом Дашуля, посмотрев на Владу с раздражением. – Из-за тебя мой Алекс теперь носится черт знает где. Я не стала говорить при Жоре, но теперь скажу. И жалуйся ему сколько хочешь…

– Сейчас все брошу и побегу ему жаловаться, – хмуро отозвалась Влада. – Я и так знаю, что виновата, особенно не старайся.

– Мне плевать на твои советы, – не слишком вежливо отозвалась Дашуля. – «Ценная для темных», – Дашуля передразнила Жорика. – Зазналась ты сильно со своей ценностью!

Влада посмотрела на Дашулю. Затаенная ненависть и зависть прорвались наружу, как только представилась возможность. Жаль, что она может давить только на светлых, а людям ее способности нипочем. Так хотелось убить взглядом эту наглую беспардонную девицу.

– Жесть, а вы драться будете? – восхитился Диня. – Не зря я с Огоньково слинял, тут прикольно…

Дашуля, не выдержав, отвесила домовому подзатыльник, да так лихо, что на них даже обернулись посетители кафе за соседними столиками.

– Заткнись, достало, – посоветовала домовому Дашуля. – Посуду не помыл, сковородку сжег, только суется со своими комментами!

Домовой, не слишком расстроившись, уткнулся носом в чашку и сделал вид, что очень занят, продолжая стрелять глазами по сторонам.

– Хорошо, допустим, я зазналась, – помолчав, согласилась Влада. – Может, у тебя есть план действий, как помочь Мурановым, вместо того чтобы ругаться?

– План… у меня?

«Конечно! Куда тебе строить планы действий, когда обычно ты решаешь проблемы, звоня Алексу и все вешая на него», – подумала Влада.

– Дашуль, ты будешь пирожное? – Диня, не дождавшись ответа, поспешно придвинул к себе блюдце и жадно зачавкал, пользуясь паузой, когда девчонки мерили друг друга испепеляюще враждебными взглядами.

– План действий, как помочь Мурановым, – терпеливо повторила Влада. – План – это когда что-то планируешь, чтобы получилось то, что хочешь. Понимаешь?

– Почему у меня должен быть план, если в беде твой парень, а не мой? – фыркнула Дашуля, вставая. – Пошли, запру тебя в квартире, мне в магазин надо…

– Ты постоянно говоришь, что сама хочешь стать вампиром, но характер у тебя не вампирский, – небрежно заметила Влада, даже не пошевелившись. – Если Алекс отказывается тебя обращать, я догадываюсь, почему…

Если бы Дашуля в этот момент что-нибудь жевала, она бы наверняка подавилась. Влада и сама не ожидала, что ее выпад, сделанный экспромтом, настолько точно попадет в цель.

– Что ты… – Голос Ивлевой стал хриплым. Она придвинула стул поближе к Владе и плюхнулась на него. – Что ты про это слышала?! Он не хочет обращать меня из-за характера?! В принципе, человек может стать вампиром? Это… реально?!

«Вот ты и попалась», – Влада поздравила себя с ловко нащупанной слабиной Дашули, все извилины мозга которой стремились в одну сторону – к высотам вампиризма. Вот где уязвимость и способ подействовать, повернуть все так, как нужно. Год учебы в Темном Универе, среди нечисти, не прошел даром! Если каждый день приходится выживать, вычисляя, какую пакость подготовила Тановская или Болотова, что придумает гоблин Йорг… незамысловатые потуги глуповатой девицы кажутся детской игрой.

– На старших курсах Носферона проходят закрытые лекции по вампирологии. Ты же слышала, Жорик вчера говорил, – спокойно продолжала Влада. – Возможно, там объясняют многое, о чем не говорится людям вроде тебя. Это запрещенная информация…

– Там говорится, что для человека реально стать вампиром, или ты врешь? – насторожилась Дашуля, хотя было видно, что наживку она заглотила. В ее глазах пылал бешеный интерес.

– Если нечего скрывать, к чему закрытые лекции? На вампирологии нам говорили, что человек не может стать вампиром, но я убедилась, что не всему, о чем говорят на лекциях, можно верить на сто процентов. Но ты никогда не узнаешь правду, так как вешаешь все свои проблемы на Алекса. Попытайся помочь ему сейчас, когда он оказался в беде, сделай что-нибудь! Тогда…

– Что тогда? – пробормотала Дашуля, на лице которой отразилось броуновское движение мыслей.

– Он решит, что ты ему ровня, – помогла ей Влада. – Расскажет про закрытые лекции, он-то на них был и все знает. Просто Алекс должен понять, что ты – не человечек, висящий у него как камень на шее, а готова войти в семью Мурановых на равных, как вампир… Ты сама можешь им помогать.

Речь была превосходна. Диня даже перестал жевать, сделав глубокомысленное лицо, а Дашуля «зависла», обкусывая наманикюренный ноготь. Мысль о том, что с непотопляемым и наглым Алексом Мурановым может случиться что-нибудь, кроме проколотого колеса его кошмарного джипа, с трудом просачивалась в сознание Дашули.

– Как помочь-то? – в конце концов буркнула Ивлева.

– Отпустить меня в город и сказать адрес квартиры, где сейчас живет Гильс. Я должна помириться с ним без всяких ведьмаков и выкрутасов с магией. Очень просто.

– Ты… несешь глупости, – слегка побледнев, пробормотала Дашуля. Она явно не ожидала такого поворота событий и растерялась. – Темнов же сказал, что… тебе опасно встречаться с Гильсом. Ты снова ему нагрубишь, он тебя разорвет, а мне отвечать. Да и в городе тебе появляться нельзя…

– Я буду говорить с ним очень осторожно и вежливо и грубить не собираюсь, – возразила Влада. – И вообще, сейчас день, а ему становится хуже в сумерки.

– Нет… – Подумав, Дашуля покачала головой. – Получается, если вдруг с тобой что-то случится, все скажут, что ты погибла из-за меня. А я волонтер, которому поручили тебя опекать.

– Пусть Огнева напишет расписку: мол, так и так, в моей смерти от лап вампира прошу Ивлеву не винить, а заодно и Ливченко тоже, решение приняла сама, в твердом уме и трезвой памяти, – тоном знатока жизни выдал Диня. – Так все чокнутые делают, я в киношках видел.

Влада вопросительно посмотрела через стол и прочитала на физиономии Дашули чуть сконфуженное одобрение.

– Есть чем писать?

Дашуля полезла в крохотную сумочку, которую можно было принять за большой кошелек, вытряхнула ее содержимое на стол. Монетки, визитки, скидочные карточки, косметика, пробники духов…

– Пиши этим. На салфетке можно, – она протянула Владе кроваво-красный карандаш для губ.

Влада на секунду задумалась и быстро набросала текст:

Справка

Дана Ивлевой Д. в том, что она не пускала меня на встречу с Гильсом Мурановым.

Последнее слово едва уместилось на салфетке, пришлось дописывать его мелкими буковками и заворачивать кверху. Влада поставила число и расписалась, отдав истерзанную карандашом салфетку в руки Дашуле.

– Я буду свидетелем, – Дине страшно нравилось происходящее. – Если Огневу сгрызет вампир, а Ивлева потеряет записку, без меня вы все пропадете!

– Ну, какой адрес? – Влада достала мобильный, готовясь записывать.

– Погоди, – Дашуля замялась, ворочая в голове непривычные мысли.

Несмотря на раздражение, которое у нее вызывала «ценная для темных» малолетка, некоторые ее слова ныли занозами и не давали Ивлевой покоя. Нарушение волонтерского задания, конечно, пугало ее: выгонят из волонтеров, тайный мир отодвинется и т. д. С другой стороны, он и не придвинется ни на сантиметр, сколько бы Даша ни старалась. Ее все время мучило сознание собственной никчемности, особенно когда Алекс снисходительно называл ее «деточка» или «сюси-пуси». Как глупую, безмозглую и ни на что не способную куклу. При этом сам Алекс постоянно куда-то бежал, с кем-то разговаривал и десяти минут не сидел на месте. Ведь она пошла на бесплатную и хлопотную работу лишь ради того, чтобы быть ближе к тайному миру. А точнее – ради мечты, что однажды она войдет на лекции в МГИМО легкой походкой и скинет ненужные очки, таинственно улыбаясь однокурсникам. Будет рассматривать Юрку Чижова, который с презрением обзывает ее «вампиранутой», и в столовой демонстративно откажется от еды, намекая на свои особенности. Сможет прыгнуть с крыши на крышу, легко покажет класс на физкультуре, где физрук ей кричит: «Ивлева, вы гнетесь как ива под ураганом! Давайте прыжок через козла!» Она прыгнет, и физрук обалдеет, однокурсники будут провожать ее восхищенными взглядами, а она начнет готовиться к поступлению на заочный в Носферон… Будет равной Алексу, а не бестолочью, которая то и дело влипает в неприятности…

Дарья Ивлева решилась:

– Я тебя отвезу, к Гильсу пойдем вместе.

После этих слов домовой икнул от восторга, показав большой палец, а Влада сдержанно кивнула, хотя внутренне ликовала. Это было намного больше того, на что она могла рассчитывать. Ивлева маниакально хочет стать вампиром. Жаль, что рано или поздно ее придется разочаровать…

– Супер, я так и думал! – Диня Ливченко повел в воздухе куском пиццы и отправил его в рот. – Возвращайтесь втроем с вампиром… Ведьмобродие вернется, а мы – БАЦ, уже решили проблему Мурановых, спасли Огневу и все разрулили. Вот он обалдеет, да?!

– Иди-ка ты в квартиру, достал, – на лице Дашули не было и тени улыбки. – И если проговоришься о нашем уговоре…

– Я буду как могила, – поспешно обещал Диня, приложив ладошку к сердцу. – Я еще и буду гнать дяде Жорику, что вы днем торчали в квартире. Типа резались в шашки, дрались, из окна швырялись мебелью… Я – самое клевое алиби из всех алибей, которые можно припахать!

– Тогда поехали.

И Дашуля решительно встала со стула, бренча ключами от машины, которые она лихо вращала на пальце.

Глава 6
Пауки и байки

* * *

Влада ждала, что дом, в котором поселился Гильс, будет выглядеть мрачно либо место окажется жутким и заброшенным, на окраине Москвы. Но ошиблась: машина пронеслась по Садовому кольцу и проскочила на Малую Бронную, оставив позади зелень Патриарших.

Визжа тормозами, она свернула в залитый солнцем уютный переулок, распугав стаю толстых ленивых голубей, плескавшихся в луже.

«Малый Козихинский переулок», – прочла Влада на указателе. «Бентли» остановился около дома номер тринадцать – старого и высокого, с шершавыми зелеными стенами. Обыкновенный старый московский дом с крошечным двориком, где посреди летней полуденной сонливости, на тесно припаркованных машинах самозабвенно вылизывались два кота, салютуя друг другу поднятыми задними лапками.

– Тут их самая заброшенная квартира, – пригнувшись над рулем и заглядывая наверх, сообщила Дашуля. – Алекс рассказывал, еще отцовская, когда тот сам был студентом. Видишь байк? – Ивлева кивнула на стоявший у стены мотоцикл. – Это семья подарила Гильсу на шестнадцатилетие. В подземельях, я думаю, на нем не поездишь…

– Я пошла, – Влада решительно открыла дверь машины.

– Нет уж! Вместе пойдем. Мало ли, – недовольно проворчала Дашуля, вылезая следом.

Кодовый замок был сломан и висел на проводах, словно вырванный из стены. Девушки вошли в подъезд, который назвал бы просторным лишь тот, кто не бывал в высотке на Кудринской.

Обычный подъезд: сонные мухи сердито атакуют пыльные стекла, за крашенными в синий цвет батареями валяются рекламные листовки, вынутые жильцами из почтовых ящиков, пахнет борщом, подгоревшими котлетами и чем-то кошачьим. Даже здесь летал вездесущий тополиный пух, перекатываясь невесомыми облачками по темным от времени каменным ступеням.

В самом низу подъезда гнездились почтовые ящики, и один из них выглядел особенно экстравагантно: распахнут настежь, из него торчала пачка газет и рекламных листовок. Выглядело так, будто ящик подавился и не смог проглотить кучу макулатуры, застыв с разинутой пастью. Зато сверху сидел огромный паук и чистил лапки, посверкивая в полутьме красноватыми глазками.

Лифт не откликнулся на зов кнопки, и Дашуля, потыкав в нее, сердито сообщила, что придется ползти пешком на последний, седьмой этаж. На этаже было несколько квартир, но жилище Мурановых сразу бросалось в глаза. Нормальный человек не потерпел бы столько паутины вокруг своей квартиры, почти полностью облепившей железную, крашенную в черный цвет дверь; она свисала клочьями с потолка и даже с кнопочки звонка. Как не оставил бы и батарею бутылок из-под жуть-колы на полу. И еще нормальный человек обязательно поставил бы на дверь хотя бы один замок, пусть даже плохонький и хлипкий.

– Вампиры не закрывают двери своей квартиры, – почему-то шепотом заметила Дашуля. – Алекс, выходя, никогда этого не делал.

Дверь в квартиру Мурановых действительно была открыта. Во всяком случае, ее слегка пошатывало сквозняком, а клочья паутины развевались на ветру, как невесомая бахрома.

Влада протянула руку, чтобы толкнуть дверь, и в тот же момент отдернула. Огромный черный паук с красными глазками появился на ручке двери словно из ниоткуда. Он сердито пошевелил мохнатыми лапками, раскачиваясь из стороны в сторону. Стало понятно, что тратиться на замки для квартир вампирам просто незачем.

– Это мурановский, – шепотом сообщила Влада. – Подконтр…

– А то я не знаю. – огрызнулась Дашуля. – На тебя не кидается, и то хорошо.

Влада махнула рукой, пытаясь согнать паука с ручки двери, и зря. Тот, будто приняв решение атаковать, подпрыгнул вверх и громко зашипел, прогоняя незваных гостей. Дашуля взвизгнула, и по лестнице пошло волнами гулять эхо, тревожа полусонную тишину.

За дверью в квартире напротив послышались какие-то звуки, и она приотворилась со скрипом. Традиционная бабулька, щуря подслеповатые глазки, с опаской выглянула на лестницу.

– Вы хто такие, зачем тут? – воинственно поинтересовалась она.

– Мы… в эту квартиру, – сомневаясь, стоит ли называть имя Гильса, ответила Влада, указав на черную дверь.

– А-а-а… – бабулька нахмурилась. – К ироду проклятому, значит.

– Да, мы к нему, – не сомневаясь, кто именно «проклятый», согласилась Влада.

– Не ходите, – посоветовала соседка, почмокав губами. – Ох, не ходите, девоньки, к этому нелюдю! Раньше мы считали эту квартиру нежилой. Придут изредка, повеселятся вечерок и исчезнут, а потом тихо. Теперь молодой нелюдь один здесь живет, уже месяц как. Пауков от него по всей лестнице! Они сквозь стенки проходят, я сама видела, – продолжила докладывать бабулька. – А проклятый ими командует, во! Точно командует! Только плохо ему сейчас, ой, пло-охо… – Это соседка произнесла с явным удовольствием, сощурив глаза в улыбке.

– Плохо… Почему вы так решили? – переспросила Влада, пытаясь сообразить, что в понимании бабульки значит «плохо».

– Стонет по ночам, будто кто его режет, – громко зашептала та в ответ. – Все зовет или проклинает кого-то – не разобрать. К нему его старший приходит, малость на него похож. Все уговаривает, какое-то слово говорит… сейчас… – Соседка нахмурилась, припоминая. – А-а… Голод, он говорит, точно! Чегой-то у них денег на еду, что ли, не хватает, не понимаю! Я бы еще послушала, да пауки проклятые подойти не дают. Шипят на меня…

«Гильсу плохо, он проклинает или зовет меня по ночам, – повторила Влада про себя, и каждое слово отозвалось болью. – Плохо ему, бедному, плохо…»

– А ты не трать на него время, девонька… – посоветовала старушка. – Нелюдь, он и есть нелюдь. Я в молодости одного такого видела. Все мне говорил: «Будь со мной и узнаешь, что другие люди не ведают… Будешь вечно молодая». Я испугалась, как побегу от него! – Старушка надтреснуто засмеялась. – Убежала, а на следующий-то день мне осьмнадцать стукнуло…

– И что? – Дашуля напряглась так, что на шее у нее забилась жилка. – Он так и сказал вам – будете вечно молодой, если останетесь с ним?

– Больше я его не видела, – вздохнула бабулька с глубоко затаенной тоской. – Ни разу с тех пор… Моя бабка, что жила в деревне, сразу сказала – нелюдь. Этот, – она ткнула сухим желтоватым пальцем в черную дверь, – тоже вроде. Такой смазливый, что даже смотреть на него жутко. Не тянитесь вы к таким… Ох, не тянитесь…

– Мы не тянемся, а наоборот, бабушка, – выдала Дашуля. – Мы из деканата института, пришли ругать его за прогулы.

– Не знаю я ни про какие деканаты, а в квартиру не ходите, – решительно посоветовала соседка. – Если он вам так нужен, лучше на улице подождите, а в квартиру… ни-ни… – с чувством выпалила старушка.

– Как мы его подождем, если он не выходит?

– Выходит. Днем он на своей таратайке гоняет, чтоб ей провалиться, ад-ре-на-лин сбрасывает, – перекрестилась старушка, по слогам повторив услышанное где-то слово. – Ночью в квартире сидит, а днем гоняет! Такая гремячая таратайка, что слышно на весь переулок! Раз в день обязательно на ней уезжает… А от квартиры его подальше держитесь, слышите?

– Да-да, хорошо! – Влада поспешно согласилась, и они с Дашулей начали пятиться вниз по лестнице, кивая головами и рассыпаясь в благодарности за информацию.

Оказавшись снова на улице, девушки встали у подъезда – каждая переваривала услышанное.

– Она сказала, что вампир ей в молодости обещал, – Дашуля сглотнула, явно волнуясь. – Что он ей обещал, ты слышала? Получается, тот вампир мог обратить и ее в вампира?

– Ей лет девяносто, она может и не помнить, что было в семнадцать, – Влада пожала плечами. – Или тот вампир ей просто соврал. Я думаю, Гильс ездит на мотоцикле, потому что хочет уехать от меня подальше, но каждый раз возвращается. Даша, ты слышишь?

Дашуля не сразу отозвалась, охваченная мыслями об услышанном от бабульки, и Владе пришлось повторить свой вопрос.

– Да, слышу, – отозвалась Дашуля. – Что ты собираешься делать? Тут высоко-о, – она задрала голову вверх, разглядывая вертикальную, шершавую от штукатурки стену дома. Последний этаж можно было разглядеть, только вывернув шею. – Или умеешь бегать по стенам со своими сверхспособностями?

– Я умею сидеть у подъезда и терпеливо ждать, – ответила Влада. – Если хочешь, уезжай, а я остаюсь.

* * *

Если долго сидишь с кем-то в засаде, поневоле начинаешь относиться к нему терпимее.

Вот уже три часа, как Влада терпела Дашулю, точнее, ее расспросы про Носферон и учебу. Странно, но с тех пор, как она намекнула Ивлевой про закрытые лекции по вампирологии, их отношения резко потеплели. Влада тоже начала привыкать к манере разговора Даши и ее выражениям, решив для себя, что, если Алекс ее терпит, все не так уж плохо.

Уже три часа Дашулин «бентли» стоял, припаркованный у тротуара, а рядом, в небольшом дворике чуть поодаль неприступно сверкал на солнце кошмарный байк с пауком на руле. Влада сидела в машине, распахнув дверь и вытянув ноги на солнце, и у нее даже успели слегка сгореть колени. Дашуля нещадно терзала Владу вопросами, основная часть которых была о вампирах да еще о янве – подпространстве между миром и Тьмой, о котором Дашуля, как человек, даже общего представления не имела.

– А как в него заходить, в этот янв? – донесся из нутра машины голос Ивлевой. – Тебя же учили в твоем Носфероне. Мне бы пригодилось, особенно когда ссорюсь с мамочкой… Когда мы с Алексом ссоримся, он тоже часто исчезает из виду.

– Так просто не зайти, – лениво и неохотно отозвалась Влада. – Янв людей вышвыривает, или память потеряешь… Темнов его астралом называет, а в древние века нечисть по янву, в основном, и ходила, чтобы на людей неожиданно нападать.

– Не понимаю. Ты сама там была?

– Очень недолго и один раз. Там холодно и много пыли и ветер такой, что трудно стоять на ногах. Когда нечисть ныряет в янв, люди ее не видят. В Москве канва… то есть Конвенция тайного мира запрещает ходить по янву.

– Я не очень понимаю про эту канву, – отозвалась Дашуля. – Например, я вампир и нарушу ее, перейду через порог без разрешения.

– Не-е, Даша, так не получится. Это не людские законы, которые можно нарушить, и тебя поймают либо нет. Магические законы сами заставляют себя выполнять. Порог тебя не пропустит, а если через силу пройдешь – потом тебе будет очень плохо. Динька вон тоже ходил бы по земле, а не может. Я видела, как он с крыльца в Огоньково соскакивал, – ноги отнимаются и страх жуткий.

– Ужас, – отозвалась Даша. – Надо устроить революцию, свергнуть этих… из Магиструма.

– Это болезнь всех первокурсников, как говорят преподы, – Влада закрыла глаза. – Все темные, проходя канву и историю, мечтают свергнуть магов и отменить домовое право.

– А твои способности? – не отставала Дашуля. – Ты можешь их использовать, чтобы сделать это? Я слышала, что говорил Жора…

– Не знаю, – решив, что ей хватит жечь коленки на солнце, Влада поджала ноги. – Я однажды столкнулась лишь с одним магом. Вообще, маги жутко сильные… не физически. Если бы страх и боль существовали в виде ветра или урагана, можно было бы сказать, что маг легко управляет этими стихиями.

– А твои родственники со стороны отца? Они же вампиры… Почему ты с ними не общаешься?