Текст книги "Стеклянный трон"

Автор книги: Сара Дж. Маас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

ГЛАВА 7

Гонец, заблаговременно посланный в Рафтхол, известил, что прибыл наследный принц. Едва караван приблизился к высоким алебастровым городским стенам, раздались приветственные звуки труб. На ветру трепетали малиново-красные флаги с золотыми вивернами. Все улицы на пути к замку очистили от повозок и прохожих. Селена, разодетая, припудренная и нарумяненная, ехала впереди Шаола. Без кандалов и цепи. Она невольно морщилась, обоняя городской воздух.

Запахи наплывали слоями. Аромат пряностей сменялся резкой вонью конского навоза, а нижние слои смердели грязью, кровью и скисшим молоком. Прилетавший от реки Авери ветер был солоноват, но по-иному, нежели соль копей Эндовьера. Ветер приносил запахи с военных кораблей и нагруженных товарами и рабами торговых судов, заходивших в гавань Рафтхола со всех концов Эрилеи. Можно было уловить и тяжелый дух полусгнившей рыбы, что устилала днища рыбацких лодок. Вдоль тротуаров теснились горожане. Бородатые уличные торговцы и хорошенькие служанки – все завороженно глазели на наследного принца. Дорин Хавильяр приветственно махал им рукой, не забывая расточать улыбки.

Принц, как и Шаол, облачился в красный плащ с приколотой на левом плече брошью в форме королевской печати. На опрятных черных волосах принца покоилась золотая корона. Дорин выглядел так, как и должен выглядеть наследник престола. Даже Селена была вынуждена мысленно с этим согласиться.

Его появления дожидалась целая толпа красиво одетых молодых горожанок. Они размахивали шляпками и чепцами, и каждая старалась привлечь к себе внимание его высочества. Дорин улыбался и подмигивал им. От глаз Селены не скрылось, с какой тщательностью эти восторженные девицы разглядывали ее, пытаясь понять, почему такая особа затесалась в свиту принца. Селена представила себя со стороны. В лучшем случае у нее был вид важной пленницы, которую везут в замок. Чтобы позлить этих напыщенных дурочек, Селена приветливо им улыбнулась и даже помахала.

И вдруг пальцы Шаола больно стиснули ей руку.

– В чем дело? – прошипела Селена.

– Ты выглядишь глупо, – почти не разжимая губ, ответил он, продолжая улыбаться толпе.

– По-моему, это они выглядят глупо, – парировала Селена.

– Успокойся и держи себя пристойно, – потребовал капитан, обжигая ее шею дыханием.

– Я вообще сейчас могу спрыгнуть с лошади и убежать, – пригрозила Селена, лучезарно улыбаясь какому-то простаку, явно принявшему ее за важную даму.

– Можешь. Только вряд ли ты далеко убежишь с тремя стрелами в спине.

– Какая у нас с тобой приятная беседа.

Процессия въехала в торговую часть города. Здесь широкие улицы были вымощены белым камнем и обсажены деревьями. Собравшаяся толпа почти полностью загораживала витрины магазинов и лавок. Селена лишь сейчас поняла, как она стосковалась по красивой одежде и роскошным вещам. Витрины дразнили изысканными платьями, замысловатыми шляпами, изящными туфельками и умопомрачительными украшениями. А над крышами возвышался стеклянный замок. Он был настолько высоким, что самые верхние башни можно было разглядеть, только задрав голову. Но почему принц не избрал короткую и удобную дорогу? Неужели ему захотелось лишний раз покрасоваться перед горожанами?

Дальше путь пролегал по набережной Авери. У причалов стояли корабли, всюду валялись спутанные сети и канаты. Матросы громко перекликались. Им было некогда пялиться на процессию. Селена залюбовалась парусниками, как вдруг услышала знакомый звук хлыста.

Она повернула голову в сторону щелчка. Невдалеке с торгового корабля по сходням на причал сгоняли рабов. Как обычно, они были скованы общей цепью и глядели под ноги, равнодушные к окружающей жизни. Таких лиц Селена вдоволь насмотрелась в Эндовьере. Большинство этих рабов были пленными, захваченными адарланской армией при завоевании очередной страны. Самых упрямых поучительно казнили, остальных же в цепях отправляли трудиться на благо королевства. Среди рабов все еще попадались смельчаки, пытавшиеся заниматься магией. И как всегда, были те, кого схватили по чистой случайности или по ошибке. Но Адарланское королевство никогда не признавало и не исправляло своих ошибок. Понаблюдав, Селена заметила, что и в гавани полно рабов. Их выдавал характерный взгляд: в землю либо в небо. И никогда – прямо перед собой.

Селене вдруг захотелось спрыгнуть с лошади, броситься к сошедшим с корабля рабам и крикнуть, что она не имеет никакого отношения ко двору наследного принца. Совсем недавно она сама была рабыней соляных копей Эндовьера и по ее спине гуляли плети надсмотрщиков. Возможно даже, в Эндовьере сейчас находились родные или друзья этих пленников. Селене хотелось сообщить несчастным, что пару лет назад ей удалось освободить почти две сотни рабов, принадлежавших Предводителю пиратов. Пусть знают: она – не из породы адарланских чудовищ.

Город куда-то отодвинулся. Люди продолжали махать руками и кланяться; они все так же выкрикивали приветствия и смеялись, разбрасывая цветы на пути процессии. Но Селена уже не замечала этого. Ей стало трудно дышать.

А потом как-то неожиданно, раньше, чем ей хотелось бы, впереди выросли массивные ворота замка. Их створы тоже были стеклянными, окаймленными для прочности толстыми железными полосами. За первыми воротами скрывались вторые, уже целиком стеклянные и больше похожие на хрупкие кружева. По обеим сторонам мощеного прохода выстроились королевские гвардейцы. В правой руке каждый держал копье, в левой – четырехугольный щит. Лица были почти наполовину скрыты бронзовыми шлемами. А из-под красных плащей виднелись потертые и помятые доспехи, которые свидетельствовали о том, что жизнь этих людей состояла отнюдь не из одних парадов и церемоний.

Проход заканчивался аркой, и дорога уходила вверх. Вдоль нее стояли золотые и серебряные деревья. На стеклянных столбах слегка покачивались шары фонарей. Сюда уже не долетал шум города. Здесь начинался совсем другой мир.

Дорога привела всадников на широкий внутренний двор. Ноги у Селены затекли, кто-то вытащил ее из седла и поставил. Повсюду сияло и сверкало стекло. Слуги проворно увели лошадей на конюшню. Селена огляделась по сторонам и заметила, что принц направляется к ней. Шаол упреждающе вцепился в ее плечо. Селена обернулась. Он взялся за полу ее плаща и почти вплотную притянул к себе.

– Подумать только: шестьсот комнат, помещения для слуг и стражи, три сада и садик для игр, конюшни и прочие хозяйственные пристройки, – вздохнул Дорин, обводя рукой свои владения. – Ну зачем мне столько пространства?

Селена улыбнулась, немного смущенная его обаянием, и сказала:

– Не представляю, как вы спите по ночам, когда всего лишь стеклянная стена отделяет вас от смерти.

Она взглянула вверх и сейчас же опустила голову. Высоты она не боялась, но от одной мысли, что под ногами нет ничего, кроме стекла, у нее свело живот.

– Значит, мы с тобой похожи, – усмехнулся Дорин. – Хвала богам, я распорядился отвести тебе покои в каменном замке. Не хочу, чтобы ты испытывала неудобство.

Эти слова можно было расценить как утонченную издевку, однако Селена находилась не в том положении, чтобы выказывать недовольство. Улыбаться принцу ей расхотелось, и она сделала вид, будто разглядывает массивные входные двери замка. Они были сделаны из дымчатого красного стекла и напоминали разверстую пасть чудовища. Но внутри Селена заметила не стекло, а камень. И кому могла прийти в голову нелепая мысль – поверх каменного замка построить стеклянный?

– А ты за время пути немного пополнела, – продолжил Дорин. – И румянец появился. Добро пожаловать в мой дом, Селена Сардотин.

Он рассеянно кивнул придворным, замершим перед ним в глубоком поклоне.

– Состязания начнутся завтра. Капитан Эстфол проводит тебя в твои покои.

Селена расправила плечи, надеясь увидеть хоть кого-нибудь из будущих соперников. Никого. Вероятно, еще не приехали.

Принц посмотрел в другую сторону и добавил:

– Мне нужно встретиться с отцом.

Произнося эти слова, он разглядывал фигуру какой-то придворной дамы. Затем подмигнул этой фрейлине, и она, закрыв лицо веером, поспешила удалиться.

– Вечером увидимся, – сказал Дорин Шаолу и, словно забыв о существовании Селены, зашагал к ступеням дворца.

Наследный принц сдержал свое слово. Покои Селены действительно находились в каменной части замка. Они оказались больше, чем она думала. В ее распоряжении были спальня с примыкавшими умывальной и гардеробной, уютная столовая и комната для игр и музицирования. Повсюду были изящно расставлены кушетки и мягкие стулья. В убранстве интерьера господствовали два цвета: малиново-красный и золотой. Спальню украшала огромная старинная шпалера. С балкона открывался вид на фонтан в саду. Все выглядело очень приятным, за исключением стражников, которых Селена заметила внизу.

Она не могла дождаться, когда Шаол наконец уйдет и оставит ее одну. Пока капитан водил ее по комнатам, она успела сосчитать количество окон. Их было двенадцать.

Единственный вход к ней тщательно охраняли. Она сосчитала и караульных: всего девять человек, и у каждого меч, кинжал и арбалет. В присутствии капитана солдаты демонстрировали бдительность и проворство. Но Селена знала: арбалет – оружие тяжелое. Постой с ним несколько часов, и захочется привалиться к стене и закрыть глаза.

Оказавшись в спальне, она, пригнувшись, проскользнула к окну, вжалась в мраморную стену и взглянула вниз. Караульные наверняка уже разрядили арбалеты и повесили себе за спину. Чтобы снова зарядить оружие, понадобится несколько секунд. За это время она успела бы завладеть мечами, перерезать глотки и скрыться. Улыбаясь своим мыслям, Селена выпрямилась во весь рост и принялась изучать сад. Дальняя его сторона граничила с деревьями садика для игр. Селена еще помнила расположение замка. Значит, ее поселили в южной его части. Если миновать садик для игр, упрешься в каменную стену. А за стеной – река Авери и… свобода.

Селена тщательно обследовала все полки шкафов и тумбочек, все ящики комода, не забыв и про туалетный столик. Разумеется, никакого оружия там не было. Из ее покоев предусмотрительно убрали даже каминную кочергу. Но в нижнем ящике комода она обнаружила несколько костяных шпилек, а в пустой корзинке для рукоделия нашла моток бечевки. Ни иголок, ни тем более ножниц. Селена перешла в гардеробную, совершенно лишенную всякой одежды. Там она опустилась на колени и, кося одним глазом в сторону двери, принялась за дело: обломав у шпилек головки, крепко связала костяные палочки веревкой. Закончив это, Селена встала и принялась разглядывать свое изделие.

Конечно, оно даже отдаленно не напоминало нож, но острыми кромками можно расцарапать горло. Селена поскребла их пальцем и нахмурилась, когда мелкий костяной осколок впился ей в мозолистую кожу. Что ж, если эту самоделку воткнуть караульному в шею, можно будет выиграть драгоценные секунды и завладеть его оружием.

Селена вернулась в спальню. Огромная кровать вызвала зевоту и желание лечь, но девушка подавила это желание. Встав на перину, она потянулась повыше и спрятала свое импровизированное оружие в складках балдахина. Потом спрыгнула на пол и еще раз внимательно оглядела спальню. Ей вдруг показалось, что за это время высота стен изменилась, однако полной уверенности не было. Главное – плотный балдахин позволял спрятать что угодно. Прежде чем привести ее сюда, Шаол наверняка велел тщательно осмотреть все комнаты. Интересно, как скоро его потянет устроить новую проверку?

Подойдя на цыпочках к двери спальни, Селена прислушалась. Никого. Она прошла по коридору в комнату для игр. Там возле дальней стены лежали три бильярдных кия, а на зеленом сукне стола – тяжелые разноцветные шары. Селена усмехнулась. Может, Шаол и считал себя предусмотрительным, но его действия доказывали обратное.

Она поборола искушение припрятать один кий и шары. Это сразу бы вызвало подозрение, хотя удар шаром по голове мог свалить с ног любого караульного. А кий еще как пригодился бы, если бы Селена твердо решила бежать. Утомившись, она вернулась в спальню и наконец-то растянулась на постели. Мягчайшая перина послушно прогнулась, и Селена опустилась на несколько дюймов вниз. Кровать была настолько широкой, что легко вместила бы троих и им не пришлось бы лежать впритык. Селена по привычке свернулась калачиком. Она еще пыталась о чем-то думать, но веки становились все тяжелее, и ее одолел сон.

Долго спать ей не дали. Через час Селену разбудила служанка и сообщила, что явился портной, которому нужно снять мерки и показать образцы тканей. Еще час ушел на нудную процедуру обмеров и разглядывание разноцветных лоскутов. Почти все они вызвали у Селены отвращение, однако когда она попробовала сказать портному, какие фасоны и цвета ей идут, тот лишь скривил губы и отмахнулся. Селене отчаянно захотелось выхватить у этого самоуверенного дурня дорогую булавку с жемчужной головкой и всадить ему в глаз.

После ухода портного ее повели мыться. За время путешествия она успела обрасти грязью почти так же, как в Эндовьере. В отличие от тех служанок здешние обращались с ней на редкость деликатно и старались как можно осторожнее тереть кожу, испещренную шрамами, многие из которых уже стали белыми полосками, зато спина… Потом Селену красиво подстригли, обработали ей ногти и осторожно соскребли мозоли с рук и ступней. Глядя на себя в зеркало гардеробной, Селена довольно улыбалась.

Только столичные слуги могли сотворить с ней такое чудо. Она разительно изменилась. Нет, просто преобразилась за эти три часа. Корсаж платья с длинными рукавами цвета индиго был расшит тонкой золотистой нитью. За спиной спадала волнами белоснежная накидка. Волосы были уложены локонами и стянуты пурпурной лентой. Но стоило Селене вспомнить, каким образом она очутилась в этих роскошных покоях, как ее улыбка сразу погасла.

Неужели защитница короля должна выглядеть так? Селене вдруг стал противен новый наряд. Так выглядят не защитницы, а королевские собачонки!

– Как красиво, – послышался сзади женский голос.

Селена обернулась и даже закусила губу. Двигаться в таком облачении можно было лишь неторопливо. Особенно мешал туго зашнурованный корсаж, впивавшийся в ребра. Вот почему Селена предпочитала балахоны и мужские штаны.

Она увидела даму, лет на двадцать с лишним старше себя. Дама была крупной, но ладно сложенной. Ее платье – изящное сочетание кобальтового и персикового тонов – говорило о принадлежности к королевским слугам. Было видно, что эта женщина умело пользуется румянами и белилами, подчеркивая достоинства и скрывая недостатки лица. Впрочем, все морщины скрыть ей не удалось.

Дама поклонилась и представилась:

– Меня зовут Фалипа Спандель. Я твоя личная служанка. А ты, должно быть…

– Селена Сардотин, – выпалила Селена.

У Фалипы округлились глаза.

– Советую никому не называть своего имени, – прошептала она. – Одна я его знаю. Наверное, и твоя охрана тоже.

– А придворным и всем остальным не покажется странным, что возле моей двери стоят караульные?

Не обращая внимания на сердито пылающие глаза Селены, Фалипа подошла к ней и опытными руками начала поправлять многочисленные складки нового платья.

– К другим претендентам тоже приставлена охрана, – сказала служанка. – Так что караульные возле твоей двери никого не удивят. Возможно, кто-то подумает, что ты очередная приятельница наследного принца.

– Очередная?

Фалипа улыбнулась, но тут же вновь перевела взгляд на платье Селены и объяснила:

– У его высочества щедрое сердце.

Селену это не удивило.

– Щедрое сердце и большой успех у женщин?

– Не мое это дело – обсуждать его высочество. Да и тебе советую быть поосторожнее в словах.

– Я буду делать то, что мне нравится! – заявила Селена.

Фалипа мягко улыбнулась. Селена заметила, что служанка старше, чем она думала. И зачем ей дали в служанки такую безобидную тетку? Справиться с Фалипой было намного проще, чем разоружить караульного.

Служанка продолжала улыбаться, и Селену это разозлило.

– Запомните: я привыкла делать то, что мне нравится! – выкрикнула она.

– И ты запомни, милая девочка: это мигом приведет тебя обратно в соляные копи. И не надо глядеть на меня исподлобья. Когда ты так смотришь, твое лицо теряет всякую привлекательность.

Фалипа протянула руку, чтобы потрепать Селену по щеке, но девушка резко отпрянула.

– Вы спятили? Я – ассасин, а не придворная дурочка!

Служанка встретила ее слова коротким смешком.

– При этом ты остаешься женщиной. И пока тебя передали на мое попечение, ты будешь вести себя как придворная дама, а иначе я тебе не завидую.

Селена удивленно заморгала:

– А я-то приняла вас за безгласную рохлю. Вы что, со всеми придворными дамами так себя ведете?

– Нет. Все зависит от того, как они ведут себя со мной. Потому меня и определили прислуживать тебе.

– Тогда вам должно быть известно, что меня сюда привезли не для придворных церемоний!

– Мне это известно. Но я хочу, чтобы и ты знала: не стоит выказывать столь явное неуважение к тем, кто относится к тебе по-доброму. Не сомневаюсь, ты могла бы убить меня одним движением и даже отсечь мне голову. Только что тебе это даст? Все равно придется считаться с определенными правилами или… вернешься туда, откуда его высочество тебя вытащил.

Селена недовольно вздернула верхнюю губу.

– И пожалуйста, не надо корчить такие гримасы, – обернувшись через плечо, сказала Фалипа. – Они очень портят твой милый носик.

Селена проводила служанку взглядом и с минуту ошеломленно смотрела на закрывшуюся за ней дверь.

Наследный принц Адарлана, не мигая, взирал на отца и ждал, когда тот заговорит. Король молча сидел на стеклянном троне и тоже глядел на сына. Временами Дорин забывал, сколь мало он похож на отца. То ли дело его младший брат Холлин, унаследовавший от короля и коренастость фигуры, и круглое лицо с острыми глазками. Дорин же отличался высоким ростом и стройностью, словно родился совсем от другого отца. А его глубокие синие глаза вообще были загадкой. Таких глаз не было даже у его матери, и оставалось только предполагать, от кого из предков они ему достались.

– Вы ее привезли? – наконец спросил король.

В его жестком голосе слышался звон оружия и свист стрел. Но, зная отца, Дорин понимал: ему оказан самый теплый прием, на какой был способен король.

– Пока она здесь, она нам ничем не угрожает, – произнес Дорин, стараясь говорить с максимальным спокойствием и уверенностью.

Селена Сардотин – претендентка наследного принца. Это напоминало азартную игру с непредсказуемым исходом. Это было испытанием отцовского терпения. Само появление Селены в замке еще ничего не значило. Король мог одним словом оборвать все замыслы сына.

– Ты рассуждаешь, как все те дурни, которых она убила.

Дорин напрягся, понимая, что отцовская речь только началась.

– Эта девчонка хранит верность себе самой и больше никому. Если представится возможность, она не раздумывая ударит тебя кинжалом прямо в сердце.

– В таком случае у нее есть все шансы выиграть ваше состязание, – осторожно заметил Дорин.

Король промолчал, и наследный принц поспешил продолжить, не обращая внимания на бешено колотящееся сердце:

– Можно было бы и вообще не устраивать никаких состязаний.

– Ты так говоришь, поскольку боишься потерять изрядную сумму денежек, – ответил король.

Он, к счастью, не понимал, что поиски претендента принц затеял совсем с иной целью. Дорина интересовали не деньги и не выигрыш. Он ухватился за эти поиски, чтобы вырваться из-под отцовского гнета и на какое-то время ощутить себя свободным человеком.

Дорин внутренне собрался и произнес слова, которые мысленно повторял весь обратный путь из Эндовьера:

– Могу ручаться: она способна сразу же приступить к выполнению своих обязанностей. Ее не надо учить и готовить. Я уже говорил вам, отец: глупо устраивать эти состязания.

– Если ты не начнешь думать над своими словами, я велю отдать тебя этой девчонке… для упражнений.

– И что тогда? Холлин станет наследным принцем?

– Я знаю, что говорю, Дорин, и не тебе сомневаться в моих словах, – прорычал отец. – Ты вот думаешь, что эта… девка способна победить. Не забывай, что герцог Перангон выставил куда более сильного претендента – Кэйна. Ты поступил бы куда разумнее, если бы нашел кого-то ему под стать. Кэйн получил на полях сражений отличную закалку кровью и железом. Вот настоящий королевский защитник.

Дорин сжал кулаки, но король не заметил этого жеста, поскольку принц не вынул рук из карманов.

– Отец, а вы не находите, что само слово «защитник» звучит здесь весьма странно, учитывая, что наши «защитники» не более чем преступники?

Король поднялся с трона и указал на карту, что была нарисована на дальней стене зала для совещаний.

– Я король Адарлана, а вскоре стану правителем всей Эрилеи. Ты не смеешь сомневаться в моих решениях.

Дорин понял, что зашел слишком далеко. Существовала едва различимая граница между сыновним своеволием и открытым неповиновением. Граница, которую наследный принц всегда, при любых обстоятельствах, старался не переступать. Он торопливо пробормотал извинения.

– Мы воюем с Вендалином, – продолжил отец. – Меня повсюду окружают враги. Кто лучше сможет выполнять мою волю, как не тот, кому я дам не только шанс заново начать жизнь, но и щедро вознагражу за верную службу?

Видя, что Дорин молчит, король улыбнулся. Принцу стоило больших усилий не содрогнуться под пристальным взглядом отца.

– Перангон сказал мне, что в поездке ты вел себя достойно.

– Имея такого сторожевого пса, как Перангон, я и не мог вести себя иначе.

– Я был вынужден отправить его с тобой. Не хватало еще, чтобы потом какая-нибудь крестьянка причитала у ворот замка, что ты разбил ей сердце.

Дорин вспыхнул, но не отвел взгляда.

– Я слишком долго и тяжело трудился, создавая свою империю, и не хочу, чтобы ты осложнял мне дело незаконными наследниками. Женись на достойной девушке, подари мне пару внуков, а потом можешь путаться с кем угодно. Когда сам станешь королем, поймешь правоту моих слов.

– Когда я стану королем, я не буду утверждать, что власть над Террасеном принадлежит мне по сомнительному праву наследования.

Сколько раз Шаол предостерегал его, советуя в разговорах с отцом взвешивать каждое слово. Но порою Дорин, сам того не желая, вдруг превращался в избалованного мальчишку, которому обязательно нужно выложить взрослым свое мнение.

– Не глупи, Дорин. Рассчитываешь задобрить этих мятежников? Да ты им хоть самоуправление предложи, они все равно наколют твою голову на пику и выставят перед воротами Оринфа.

– Возможно, вместе с головами моих незаконных наследников, если мне повезет их заиметь.

Король наградил его язвительной улыбкой.

– Сын мой среброустый, твое детство давно кончилось, а ты так и не понял, что слова бывают опаснее стенобитных орудий.

Некоторое время отец и сын молча смотрели друг на друга, потом Дорин заговорил снова:

– Я знаю: наши войска несут потери, штурмуя прибрежные крепости Вендалина. Разве вы не усматриваете в этом знак предела ваших возможностей? Ну сколько можно играть в бога?

– Играть? – усмехнулся король, показав желтые кривые зубы. – Я не играю. И то, чем я занимаюсь, отнюдь не игра.

Дорин весь напрягся.

– Какой бы милашкой ни казалась тебе эта девчонка, она ведьма. Держись от нее подальше, понял?

– Вы о ком? О Селене? Я вижу в ней прежде всего искусного ассасина.

– Она опасна. Не думай, что за свое вызволение из Эндовьера она будет тебе благодарна по гроб жизни. У нее на уме только одно – сбежать отсюда. А в тебе она видит лишь средство осуществить побег, и не более того. Учти, если ты закрутишь с ней, последствия будут самыми печальными. Получишь вдвойне: и от нее, и от меня.

– А если такое случится, что вы предпримете, отец? Отправите нас обоих в соляные копи?

Раньше чем Дорин успел произнести последнее слово, отец набросился на него. Тыльной стороной ладони король отвесил сыну звонкую пощечину. Принц пошатнулся, но устоял на ногах. У него пылало все лицо. Боль и горечь унижения слились воедино, и Дорину стоило немалых усилий сдержать слезы.

– Ты не только мой сын, ты прежде всего мой подданный, – сердито отчеканил король. – Я – твой правитель. Так что изволь мне подчиняться, Дорин Хавильяр, иначе тебе это дорого обойдется. И учти, больше я не потерплю подобных разговоров!

Зная, что каждая лишняя минута, проведенная в зале, лишь усугубит его положение, наследный принц Адарлана молча поклонился и вышел, переполняемый едва сдерживаемой яростью.