Текст книги "Грешные мечты"
Автор книги: Сара Беннет
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
«Вот она – история рода в зримых образах», – подумала Юджиния, с опаской озираясь вокруг. Вряд ли подобную галерею могли бы украсить изображения ее предков, которые прославились только тем, что спустили за карточным столом несколько крупных состояний, якшались с дурными женщинами и кутили.
Обернувшись, Юджиния увидела, что Синклер отошел от нее и застыл, наблюдая за тем, как Терри, сняв со стены острый меч, размахивает им, сражаясь с невидимым противником.
– Терри, будь осторожнее! – всполошилась Юджиния. – Повесь эту штуку на место, это чужая вещь!
– Это всего лишь старый меч! – с презрительной миной заявил Терри, делая выпад в сторону воображаемого противника.
Однако меч оказался слишком тяжелым, Терри не удержал его в вытянутой руке, и острие клинка лязгнуло о мраморный пол.
– Этот «старый меч» принадлежал первому герцогу из нашего рода, – ледяным тоном проговорил Синклер. – Это семейная реликвия, и я хотел бы, чтобы его повесили на место.
Пристыженный своей неловкостью, Терри повесил меч на стену.
– Я только хотел подержать его в руке.
– Сначала научись обращаться с оружием! – отрезал Синклер.
«Веди себя хорошо», – беззвучно, шевеля губами, произнесла Юджиния за спиной герцога так, чтобы ее видел только Терри.
Они двинулись дальше.
Юджиния боковым зрением следила за Синклером. Судя по поджатым губам, ему не нравилось поведение Терри.
– Прошу простить моего брата, ваша светлость. Он мечтал поступить на военную службу, стать блестящим офицером, сражаться с врагами.
– Гм… – пробормотал Синклер, и его взгляд стал задумчивым.
Юджиния улыбнулась.
– Он совсем еще юнец, ваша светлость. Вспомните, каким были вы сами в его возрасте. Я уверена, что со временем он изменится в лучшую сторону.
Синклер, хмуря брови, внимательно посмотрел на нее. Его пристальный взгляд удивил Юджинию. Почему он разглядывает ее с таким странным выражением лица? Она еще раз улыбнулась, стараясь скрыть смущение. Ей казалось, что галерея не кончится никогда.
– Мисс Бельмонт, – внезапно промолвил герцог, – простите, но мне кажется, что мы прежде уже где-то встречались с вами. Я имею в виду – до того происшествия на проселочной дороге. У меня возникло странное чувство, что мы много лет знаем друг друга. Это объяснило бы тот факт, что я постоянно думаю о…
Он осекся, и на его щеках выступил легкий румянец.
Удивленная Юджиния замотала головой:
– Я уверена, что до встречи на дороге мы ни разу не видели друг друга, ваша светлость.
– Но ваша улыбка… Она кажется мне такой знакомой. Нет, я не могу ошибаться. – Герцог вдруг густо покраснел. – Признайтесь, мы встречались раньше? Я настаиваю, чтобы вы сказали мне правду!
– Уверяю, что у меня и в мыслях нет обманывать вас. Могу поклясться, что впервые мы увидели друг друга не так давно на проселочной дороге.
– Может быть, у вас есть сестра со схожей наружностью?
– У меня нет сестры.
– Даже двоюродной?
– К сожалению, даже двоюродной.
– В таком случае я в крайнем замешательстве… Не обращайте внимания, это сейчас пройдет.
Юджиния очень надеялась на это. Ей было не по себе. Странное поведение хозяина дома не сулило ничего хорошего.
Слава Богу, они уже приближались к выходу из галереи. Им оставалось миновать лишь несколько больших живописных полотен с изображением представителей рода Сомертонов, запечатленных верхом на толстых лошадях с непропорционально маленькими головами. Среди них был и женский портрет. Юджиния решила, что на нем изображена воинственная Боудикка, предводительница британских племен, восставших против римского владычества на территории древней Англии. Ее грудь была едва прикрыта полупрозрачной тканью просторного хитона, волосы развевались по ветру. Она правила лошадьми, мчась на боевой повозке к славной гибели. Улыбка на ее лице говорила о том, что эта женщина смеялась над своей судьбой.
– Ну вот! – с торжеством в голосе вскричал герцог, и Юджиния вздрогнула от неожиданности.
Он вцепился в ее руку, показывая на картину.
– Я же говорил! Я видел вас где-то раньше!
Глава 4
Юджиния уставилась на полотно, пытаясь увидеть то, что сумел разглядеть в нем герцог. Боудикка внешне ничуть не походила на нее. Ну может быть, рыжие, более яркие волосы и зеленые глаза придавали ей отдаленное сходство с Юджинией.
– Эта картина была написана в восемнадцатом веке и когда-то висела в королевском дворце, – сообщил Синклер. – Мой предок купил ее для нашей галереи, рассудив, что в Сомертоне переизбыток мужских портретов и их следовало бы разбавить женскими. Полотно с изображением Боудикки, известного исторического персонажа, прекрасно подходило для этих целей. Возможно, мисс Бельмонт, на этой картине запечатлена ваша прабабка, любовница Георга, как вы думаете?
Юджиния хмыкнула, и этот звук мог обозначать что угодно. Изображенная на полотне женщина была остервенелой дикаркой, а Юджиния всегда считала себя цивилизованной воспитанной девушкой с покладистым характером. Синклер был взволнован своим открытием, а ей хотелось поскорее пройти мимо портрета отвратительной прабабки – если, конечно, это действительно была она.
– Вот черт, Джини, это ты? – спросил Терри и открыл рот от изумления, разглядывая Боудикку.
– По всей видимости, да, – ответил за нее Синклер, забыв о неприязни, которую он испытывал к брату Юджинии.
– Вы похожи как две капли воды.
– Я этого не нахожу, – с недовольным видом возразила Юджиния.
Синклер и Терри переглянулись.
– Да не переживай ты так, – сказал брат. – Это сходство должно тебе льстить.
– Я и не переживаю, – заявила Юджиния и направилась к двери, не заботясь о том, следует ли за ней герцог.
* * *
Синклер нашел ее в Желтой гостиной. Она стояла перед высокой застекленной дверью, выходившей на открытую террасу, и смотрела на простиравшиеся за ней сады. Узкие плечи Юджинии казались напряженными. Она пыталась притвориться, будто ей нет никакого дела до портрета Боудикки.
Теперь Синклер считал, что сходство было не таким уж разительным. Зря Терри начал вслух притворно восхищаться, утверждая, что его сестра как две капли воды похожа на женщину, изображенную на картине. Он делал это скорее всего в отместку за то, что Юджиния осадила его, не дав вдоволь поиграть с мечом.
Синклер позвонил в колокольчик и велел явившемуся на его зов слуге подать чай. Терри рухнул в кресло и, вольготно развалившись, зевнул.
– Я еще не ложился спать со вчерашнего дня, – с гордостью сообщил он таким тоном, как будто ждал, что его за это похвалят.
– Тот, кто недосыпает, быстрее стареет, – сказала Юджиния, поворачиваясь лицом к брату и хозяину дома.
Она выглядела бледнее, чем обычно, однако ее взор был безоблачен и светел.
– Согласен с вами, – промолвил Синклер. – Я знал одного человека, ему было от роду тридцать лет, а выглядел он на все шестьдесят. И все это от недосыпания. Его организм износился раньше положенного.
Уголки рта Юджинии дрогнули, но она закусила нижнюю губу, чтобы сдержать улыбку. Терри бросил на нее подозрительный взгляд, а затем посмотрел на Синклера.
– Вы считаете меня идиотом. Недосыпание не такая уж страшная вещь.
– Вы в этом уверены? – с серьезным видом спросил Синклер.
Юджиния была не в силах больше сдерживаться и улыбнулась. У Синклера отлегло от сердца. Он убедился, что она не сердится на него. Но почему ему было это так важно? Синклер не мог найти ответа на этот вопрос. Впрочем, общение с женщинами всегда таило множество загадок. Однако раньше Синклер не ломал себе голову над ними. Юджиния впервые заставила его задуматься о том, как он выглядит в глазах женщины.
Подали чай, и Юджиния сначала разлила его по чашкам, а потом предложила герцогу и Терри отведать на выбор пирожных и бутербродов. Все это было для нее ежедневной рутиной, и она чувствовала себя за столом как рыба в воде. Это была ее стихия.
Юджиния умела и любила поддерживать светский разговор и быть приятной собеседницей. Людям было легко с ней. Неловкость, которую все испытали в галерее, вскоре забылась. Герцог больше не заикался о сходстве гостьи с изображенной на старом портрете рыжеволосой женщиной. Некоторое время они болтали о том о сем.
Внезапно в голову Юджинии пришла мысль, что герцог, возможно, в этот момент понял, что из нее может выйти превосходная герцогиня, хозяйка большого дома. «Я должен жениться на ней», – наверное, подумал он. И Юджиния попыталась представить себе церемонию их бракосочетания. Впрочем, она никогда не присутствовала на великосветской свадьбе, и ей было трудно вообразить детали такого торжества. Фантазия Юджинии разыгралась до того, что она вдруг увидела в своих мечтах, как по проходу церкви в сторону алтаря бегут ее братья вместе с козлом Эриком. Все это было так нелепо, что, отогнав непрошеные мысли, она предложила налить Синклеру еще чашечку чая.
* * *
Синклер протянул Юджинии свою чашку. В этот момент он не думал ни об удивительном искусстве гостьи вести светские беседы, ни о том, что из нее может выйти замечательная герцогиня. Мысли Синклера были заняты другим. Он представлял себе, как их губы сольются в поцелуе.
Эта идея внезапно пришла ему в голову и ошарашила как гром среди ясного неба. Синклер долго смотрел в зеленые глаза Юджинии, похожие на океанские глубины, а потом перевел взгляд на ее усыпанный веснушками нос. Через несколько секунд он скользнул по губам, шевелившимся и призывно улыбавшимся. Синклер не слушал, о чем говорит гостья, он был заворожен ее лицом. Губы Юджинии, казалось, были созданы для улыбок и поцелуев.
Поэтому желание поцеловать ее было вполне естественным. И все же Синклер был неприятно удивлен внезапным влечением к женщине низкого происхождения. Герцог стоял на вершине иерархической лестницы, а с нее такие люди, как Бельмонты, едва различимы. Высокое положение в обществе запрещало ему вступать в интимную связь с девушкой, являвшейся потомком незаконнорожденного отпрыска распутного короля и горничной. Синклер перевел взгляд на кресло, в котором сидел Терри, но его там уже не было.
Гнусный мальчишка наверняка прикарманил серебряную ложку, мрачно подумал герцог.
– Моя матушка сейчас находится в Лондоне, – услышал он как будто со стороны свой голос. – Она приятно проводит время: посещает подруг, ездит в оперу и театры. В отличие от меня она обожает светскую жизнь.
– А вы предпочитаете жить в деревне, ваша светлость?
– Да, а вы, мисс Бельмонт? После окончания учебного заведения вас, наверное, влекут большие города.
«Ведь там можно найти богатого жениха», – чуть не ляпнул он, но вовремя прикусил язык.
– Моя тетушка предлагала мне остаться в Лондоне, но я пока не решила, как поступлю. Маме нужна моя помощь, без меня она не справится с близнецами. За ними нужен глаз да глаз.
«С этими сорвиголовами никто не справится», – подумал Синклер.
Некоторое время они молча пили чай. Юджиния сидела прямо, погрузившись в свои мысли. Синклер видел ее тонкий профиль. Гости, приезжавшие в Сомертон, часто чувствовали себя подавленно. Они робели, видя роскошь и великолепие окружающей обстановки. Однако Юджиния, похоже, нисколько не смущалась.
– О, как было бы здорово, если бы я могла покинуть Бельмонт-Холл! – с жаром произнесла Юджиния. – Если бы я могла оставить семью и окунуться в новую жизнь!
Она взглянула на герцога, как будто искала у него сочувствия. Синклер не понимал, чем заслужил подобную откровенность, но ему было приятно, что Юджиния заговорила с ним о своей заветной мечте.
– Так почему вы этого не сделаете? – осторожно спросил он.
Юджиния горько рассмеялась.
– Где вам понять трудности, с которыми сталкиваются простые люди! Вы получаете от жизни все, что захотите. Вы же герцог.
– Но ведь высокий статус тоже накладывает свои ограничения. У меня есть обязанности перед обществом. Кстати, мы об этом недавно говорили.
– А вам никогда не хотелось сбросить с себя цепи условностей, выйти за рамки дозволенного и пуститься во все тяжкие? Или, может быть, совершить какую-нибудь дикую опасную выходку? Вам нравятся приключения? Вы когда-нибудь отваживались на дикие безрассудные поступки, ваша светлость?
– Насколько помню, нет, мисс Бельмонт.
Она вздохнула. Синклер понятия не имел, о чем она сейчас думает. Ее мысли оставались для него загадкой. Юджиния выглядела разочарованной. Судя по всему, это он разочаровал ее. Видимо, она ожидала услышать от него какие-то другие слова. Синклеру не хотелось становиться причиной недовольства гостьи.
– В детстве я мечтал стать лудильщиком, – промолвил он, – мне казалось, будто у людей этой профессии очень интересная жизнь. Они бродят по деревням, спят под открытым небом и готовят себе на костре кроликов на обед. Родители не заставляют их делать уроки или сохранять правильную осанку, сидя за столом. Мне казалось, если я стану лудильщиком, то больше никто не будет ежедневно читать мне нотации о том, каким должен быть герцог. Но, когда я однажды нацепил на себя связку кастрюль и сковородок, взятых с кухни, и стал подражать произношению лудильщиков, мать строго осадила меня, и мне пришлось расстаться со своей мечтой.
Юджиния улыбнулась, и у Синклера отлегло от сердца. Ее улыбка была для него наградой за простодушный рассказ.
– Я хорошо помню местного лудильщика, которого видела в детстве. У него были длинные темные волосы и золотая серьга в ухе.
– Вот эта серьга и являлась прежде всего предметом моей зависти.
– Но теперь, когда вы стали герцогом, вы могли бы носить такую серьгу, и никто не осмелился бы сказать вам худого слова. Люди решили бы, что вы эксцентричны, а богатые люди могут позволить себе быть эксцентричными. У вас есть все шансы осуществить свою детскую мечту, ваша светлость, и ваше поведение я бы не назвала безрассудным.
«Интересно, а что бы она в таком случае сочла безрассудным?» – подумал Синклер. Юджиния тем временем поставила свою чашку на стол и встала. Синклер почувствовал легкое разочарование.
– Я пожалуй отправлюсь на поиски братьев, пока они чего-нибудь не натворили.
Синклер открыл застекленную дверь, и Юджиния, выйдя на террасу, на минуту остановилась, залюбовавшись цветущими апельсиновыми деревцами, росшими в больших кадках. От них исходил сладковатый аромат. Выбивавшиеся из-под соломенной шляпки волосы Юджинии блестели на солнце, отливая красноватым оттенком.
Юджинию нельзя было назвать писаной красавицей. Но в ней была изюминка, нечто притягательное, заставлявшее Синклера постоянно думать о жарких поцелуях и объятиях. Его неудержимо влекло к этой девушке. Когда она, повернувшись, улыбнулась ему, у Синклера сильнее забилось сердце. А что, если он действительно поцелует свою гостью? Прямо здесь и сейчас? Будет ли это дикой опасной выходкой? Сможет ли Синклер сделать это? Осмелится ли?
Он ближе придвинулся к Юджинии. Она, как завороженная, смотрела на него, слегка разомкнув губы. Ее зрачки расширились, почти поглотив радужку. Синклер уловил исходивший от нее запах свежести.
– Юджиния…
Однако Синклер не успел обнять ее. До их слуха донеслись знакомые обоим голоса, и герцог отпрянул. Взглянув с террасы вниз, он увидел в тени деревьев свою сестру Аннабеллу. Она сидела на качелях, которые с усердием раскачивал Терри, брат Юджинии, вызывавший у Синклера острое чувство неприязни. Молодые люди весело болтали.
Синклер сбежал с террасы и быстрым шагом направился к качелям. Юджиния, подхватив юбки, бросилась вслед за ним.
– В чем дело, ваша светлость? – воскликнула она, однако Синклер даже не обернулся.
– Аннабелла! – ледяным тоном окликнул герцог сестру. – Где мисс Гэмбони?
Качели остановились, и хорошенькая Аннабелла задумчиво взглянула на брата.
– Мне захотелось подышать свежим воздухом. Неужели я должна выходить в сад в сопровождении компаньонки? Надеюсь, ты не станешь ограничивать мою свободу здесь, в поместье? Хватит с меня Лондона!
Синклер окинул недовольным взглядом Терри.
– Я вижу, ты познакомилась с мистером Бельмонтом.
– Мистер Бельмонт любезно согласился составить мне компанию во время прогулки по саду, – с наигранным простодушием ответила Аннабелла и тут же бросила лукавый взгляд на Терри.
В этот момент к ним подбежала запыхавшаяся Юджиния, ее шляпка сбилась на бок, и она пыталась ее поправить.
– Нам пора уходить, Терри, – с тревогой сказала она, заслоняя брата собой.
Ее поведение привлекло внимание герцога. Она как будто пыталась защитить от него брата. Неужели Юджиния считала, что Синклер представляет опасность для них? Может быть, она ожидала, что хозяин дома наброситься сейчас на ее брата с кулаками и разобьет ему нос? Терри, несомненно, этого заслуживал, однако Синклер умел контролировать свои эмоции. Вот и сейчас усилием воли он взял себя в руки.
– Позволь представить тебе мисс Юджинию Бельмонт, – сбавив тон, сказал он сестре, а потом обратился к гостье: – Познакомьтесь, мисс Бельмонт, это моя сестра, леди Аннабелла.
Юджиния сделала реверанс. В этот момент к ним подошла запыхавшаяся светловолосая девушка с раскрасневшимся от быстрой ходьбы лицом.
– Прошу прощения, ваша светлость, – промолвила она.
– Мисс Гэмбони, – холодно сказал герцог, – позже мы поговорим о вашем небрежении своими обязанностями.
Юджинии стало жаль молодую компаньонку. Но тут в разговор снова вступила Аннабелла:
– Мистер Бельмонт сообщил, что вечером в субботу в деревне будет бал. Синклер, давай сходим!
– Аннабелла, ты прекрасно знаешь, что это невозможно.
– Но почему? – В голосе сестры герцога слышались капризные нотки. – Мистер Бельмонт сказал, что такой бал устраивают ежегодно, но мы с тобой еще ни разу не ездили на него. Не кажется ли тебе это довольно странным? Ведь мы давно живем в этих местах. Я хочу поехать на бал, Синклер. То, что я выхожу замуж за Люциуса, еще не означает, что мне надлежит жить затворницей. Ну пожалуйста, Синклер, ты же знаешь, как я люблю танцевать! Мне не хватает развлечений. Мы никогда не были на сельских балах, а мистер Бельмонт утверждает, что на них очень весело!
– Но все проходит в строгих рамках приличий, – поспешно добавил Терри. – Без разнузданности. Правда, Юджиния?
Она хотела что-то возразить, но брат умоляюще смотрел на нее, и Юджиния нехотя кивнула.
Несмотря на одолевавшие его сомнения, Синклер был склонен верить Юджинии. Аннабелла скоро должна была уехать в Лондон, а значит, она все равно не успела бы сблизиться с отвратительным молодым человеком, приходившимся Юджинии братом. Так почему бы не разрешить Аннабелле немного повеселиться на сельском празднике, пока она еще не стала замужней дамой? К тому же существовала вероятность, что Аннабелле, привыкшей к блеску и роскоши, скромный деревенский бал мог показаться скучным. Вряд ли ей будет комфортно в толпе плохо пахнущих фермеров и местных помещиков. Синклер и мисс Гэмбони, конечно же, присмотрят за сумасбродной девушкой.
– Ну хорошо, я подумаю, – сказал герцог.
Аннабелла надула губки.
– Какой ты нудный, Синклер. Ты сам не любишь веселье и хочешь, чтобы и другие были такими же скучными, как ты.
– Нам нужно ехать, – промолвила Юджиния, бросив строгий взгляд на брата. – Спасибо за гостеприимство, ваша светлость. Вы очень добры к нам.
– Да, спасибо, – пробормотал Терри и последовал за сестрой.
Синклер проводил их долгим взглядом. Направляясь в сторону конюшен, его гости о чем-то оживленно беседовали. И только когда рука герцога коснулась Аннабеллы, он вышел из задумчивости. Его мысли витали далеко отсюда. Он не слышал, о чем говорила ему сестра. С трудом выбросив из головы образ рыжеволосой мисс Бельмонт, Синклер сосредоточил внимание на разговоре с Аннабеллой.
– Ты не должна общаться с Терренсом Бельмонтом, – заявил он. – Это человек низкого пошиба.
Аннабелла весело улыбнулась.
– Какой же ты сноб, Синклер! А главное, ты сам не замечаешь этого.
* * *
Джек, уже успевший навестить Эрика, ждал Юджинию в конюшне вместе с близнецами. Малыши наигрались в прятки и, усевшись в повозку, сразу задремали. Терри всю дорогу говорил о леди Аннабелле. На его взгляд, она была простой и совсем не походила на сестру герцога.
– Как ты думаешь, она приедет на деревенский бал? – мечтательно промолвил он. – Спорим на гинею, что приедет!
– А ты помнишь, что уже должен мне гинею?
– В таком случае мы будем в расчете. Ведь я все равно выиграю это пари. Ах, если бы у меня была такая жена, как леди Аннабелла, я был бы безумно счастлив.
– Она будет не в восторге, когда увидит помещение, в котором устраивают деревенский бал, – попыталась несколько отрезвить его Юджиния. – Аннабелла привыкла к роскошной обстановке, Терри. Я удивлюсь, если брат разрешит ей приехать на бал. Мне было сегодня жаль бедную компаньонку, мисс Гэмбони. Аннабелла улизнула от нее, а мисс Гэмбони оказалась виноватой.
– Слухи, которые ходят о герцоге, оказались правдивыми. Он действительно сухарь и высокомерный зануда. Ты слышала, как он разговаривал со мной, когда я посмел дотронуться до меча?
Юджиния рассеянно кивнула, но ее мысли находились далеко отсюда. Ее волновал вопрос: приедет ли Синклер на деревенский бал? А если приедет, пригласит ли ее танцевать? Деревенские балы проходили в комнатах второго этажа над трактиром «Желудь». Там всегда было многолюдно и душно, и парочки обычно украдкой уединялись, чтобы поцеловаться. Осмелится ли Синклер на нечто подобное? Или будет вести себя, как всегда, сдержанно и надменно? Если Юджинии удастся пробить его броню, растопить лед его сердца, то у нее появится реальный шанс женить его на себе.
Юджиния представила, как она будет целоваться с Синклером, и почувствовала пощипывание в губах. Она вдруг вспомнила, как он смотрел на нее, когда они стояли вдвоем на террасе. Синклер тогда вплотную приблизился к ней и едва не обнял.
Возможно, Терри он казался занудным и высокомерным, но Юджиния видела в глубине темных глаз Синклера совсем другое. Его светлость герцог Сомертон был одиноким и застенчивым человеком, обремененным массой обязательств и забот. Юджиния улыбнулась, вспомнив о детской мечте Синклера стать лудильщиком с золотой серьгой в ухе. Она начинала все лучше понимать его. Если саму ее манила респектабельность, то герцога в глубине души влекли безудержные поступки, выходившие за рамки светских условностей.
И Юджиния должна была помочь осуществить его тайные желания.
Глава 5
Дома Джек взахлеб рассказывал о герцогских конюшнях и обо всем, что видел в поместье Сомертон. Сэр Питер, казалось, не проявлял особого интереса к болтовне сына, но Юджиния заметила, что после ужина он не удалился в свою комнату с газетой, как это делал обычно, а остался в гостиной вместе с семьей. Похоже, его мозг лихорадочно работал над новым хитроумным планом по выманиванию денег у герцога.
Юджиния представила, как сэр Питер заявит о том, что это он научил Джека обращаться с лошадьми, и предложит Синклеру свои услуги в качестве эксперта в коневодстве. Юджинию бросило в дрожь при этой мысли. Она надеялась, что отец не отважится на подобную глупость. Впрочем, от него можно было ждать чего угодно.
С возрастом Юджиния начала тяготиться своими близкими. В детстве она была наивной, как Джек, и думала, что отец не делает ничего дурного. Но с годами у нее открылись глаза, и она стала считать неприемлемым поведение сэра Питера. Пропасть между ней и родителями со временем становилась все глубже. Порой ей в голову приходила мысль, что она подкидыш, не родной ребенок в семье. Как было бы здорово навсегда покинуть этих людей! Ну почему она не родилась в уважаемой семье с твердыми моральными принципами?! Юджиния гордилась бы такой семьей, а не сгорала бы от стыда за своих родных, как это было сейчас!
Но Юджиния не могла уйти из дома. Она нужна была Джеку и близнецам и испытывала чувство долга перед ними. Она изо всех сил старалась привить им хорошие качества, но заботы о них ложились на ее плечи тяжелой ношей, из-за которой у нее порой не хватало времени заняться собой. Была ли она вообще способна жить собственной жизнью?
Размышляя об этом, Юджиния медленно поднималась по лестнице на второй этаж, где располагалась ее маленькая спальня. Несмотря на тесноту помещения, Юджиния радовалась, что у нее есть отдельная комнатка, где она могла остаться одна. Заперев дверь, она оставляла за ней все ссоры и обиды и погружалась в мир книг и собственных мечтаний.
Подойдя к шкафу, Юджиния открыла дверцу и пересмотрела свои платья. Выбор был невелик. Что же надеть на бал, который должен был состояться в субботу? Ее выходное платье было слишком чопорным, а из старых нарядов, сшитых еще до поступления на учебу в пансион благородных девиц, Юджиния уже давно выросла. Ей требовалась новая одежда, но Юджиния не могла себе позволить обновить гардероб: все деньги в семье шли на обувь младшим братьям.
Разглядывая старые платья, Юджиния представляла, что подумает о них Синклер, и ее настроение все больше портилось. Разве могла она в них понравиться богатому аристократу, который привык, что его окружают красивые женщины в роскошных нарядах? Юджиния в сердцах захлопнула дверцу шкафа и плашмя упала на постель. Глядя в потолок, она предалась своим обычным фантазиям.
Вымышленный мир, в котором осуществлялись все ее самые смелые мечты, приносил ей больше радости и удовлетворения, чем реальный. Она сочиняла истории и сюжеты собственной жизни, которые заканчивались одним и тем же – счастливым браком с герцогом Сомертоном.
Но сегодня истории не складывались, мысли путались. Повернувшись на бок, Юджиния подперла щеку рукой и стала смотреть в окно. Снизу доносились голоса ссорящихся близнецов и полный отчаяния голос матери, пытавшейся их урезонить. В конце концов гаркнул отец, и малыши присмирели. На этот раз игра воображения не спасла Юджинию от опостылевшей повседневности.
Она нехотя поднялась с кровати.
* * *
Настроение Аннабеллы после общения с Бельмонтами явно улучшилось, и Синклер был удивлен этим. Он заподозрил сестру в симпатии к Терри. Впрочем, для серьезного беспокойства причин не было: Аннабелла скоро намеревалась уехать в Лондон. Тем не менее герцог проинструктировал мисс Гэмбони, велев ей не спускать глаз с Аннабеллы.
Мысли Синклера были постоянно заняты Юджинией Бельмонт. «Вы когда-нибудь совершали дикие безрассудные поступки, ваша светлость?» – слышал он ее голос. Если Синклера и тянуло порой сделать что-нибудь безрассудное, то он сдерживал себя, подавляя грешные желания. Он рожден, чтобы стать герцогом. На это направлялось все его воспитание. Чувство долга было главным в жизни Синклера, и он не ощущал себя чем-то обделенным или недовольным своей судьбой. Да и разве мог он быть недовольным жизнью, которой все вокруг завидовали?
Но теперь в его сердце сидела заноза. Его так и подмывало устроить какую-нибудь выходку и доказать Юджинии, что он вовсе не зануда, каким она его наверняка считала.
Синклер заерзал на стуле, склонившись над исписанным листом бумаги. Он послал матери письмо с известием о том, что Аннабелла хочет поехать на деревенские танцульки, и получил от нее ответ. «Будь осторожен, Синклер, – писала мать своим аккуратным ровным почерком. – В возрасте Аннабеллы все девушки крайне впечатлительны. За ней нужен глаз да глаз, в противном случае она может легко увлечься каким-нибудь неотесанным деревенским парнем. Надеюсь, тебе не нужно напоминать о том, что твоя сестра – просватанная невеста и обручена с Люциусом?»
Нельзя было позволить Аннабелле забыть о своем будущем. Но что подумала бы их мать, если бы узнала, о ком постоянно грезит ее сын? Образ мисс Юджинии Бельмонт не выходил у него из головы.
Синклер представил, как мать приподнимает свои тонкие брови, холодно смотрит на него и говорит: «Я считала тебя более благоразумным, Синклер».
Он, конечно, попытался бы объяснить ей, чем именно сумела очаровать его Юджиния. Впрочем, Синклер сам не понимал, почему неожиданно увлекся этой девушкой.
«Ты не должен делать посмешище из своей семьи», – слышал он голос матери.
Синклер вдруг вспомнил портрет яростной воительницы Боудикки из фамильной галереи. Она с поднятым мечом атаковала римских солдат, ее рыжие кудри рассыпались по плечам, зеленые полные решимости глаза сверкали.
«Ты воспылал страстью к Боудикке? – фыркнув, спросила бы его мать. – Бог мой, Синклер, ты разве не знаешь, что эта женщина была дикаркой?»
Синклер не испытывал страсти к женщине, изображенной на портрете, его интересовала не она, а Юджиния. Мисс Бельмонт прочно заняла особое место в его помыслах. И когда Аннабелла заговорила о сельском бале, о том, как ей хочется туда поехать и что она наденет на этот праздник, Синклер шумно вздыхал, закатывал глаза к потолку и поддразнивал сестру. Хотя на самом деле он не меньше, чем она, мечтал поскорее там оказаться.
* * *
Мощенная булыжником площадь перед трактиром «Желудь» была освещена горящими факелами и заполнена людьми. Дождь, грозивший испортить вечер, оказался кратковременным. Он чисто вымыл булыжники и освежил воздух. Бельмонты, подгоняемые Терри, приехали вовремя. Молодой человек сгорал от нетерпения увидеть Аннабеллу. Впрочем, ему хватило ума умолчать о своей симпатии к сестре герцога, и родители, так и оставшись в неведении, не понимали причин спешки старшего сына.
Юджиния находилась в смятении. Она не знала, хорошо ли выглядит, и постоянно спрашивала об этом у родных. Отец подсмеивался над ней.
– Ты надеешься найти сегодня вечером жениха, Джини? – спросил он. – Прежде чем влюбиться, не забудь узнать у своего кавалера, богат ли он. Если он окажется бедным, я не дам вам отцовского благословения.
– Именно здесь, на втором этаже трактира, я впервые увидела и сразу же влюбилась в вашего отца, – вздохнув, сказала миссис Бельмонт детям. – Он был самым красивым мужчиной на балу.
– А ты поинтересовалась у него, богат ли он, мама? – с невинным видом спросила Юджиния.
Мать сделала вид, что не слышит этого вопроса. Семейная жизнь с сэром Питером Бельмонтом не была радужной, но миссис Бельмонт предпочитала закрывать глаза на недостатки супруга, принимая во внимание исключительно его достоинства.
Юджиния всегда думала, что встретит своего будущего мужа именно на ежегодном балу в трактире «Желудь», и каждый раз волновалась накануне этого праздника. Так было еще до пари, которое она заключила с подругами в пансионе благородных девиц. Они негласно образовали тогда «Клуб охотниц за мужьями».
Бельмонты вошли в трактир и поднялись на второй этаж. Пытаясь унять нервную дрожь, Юджиния улыбалась знакомым, здоровалась с ними, обменивалась любезностями и в конце концов начала успокаиваться. Зачем беспокоиться о том, что может произойти, если Синклер приедет? «Будь что будет», – решила Юджиния.
