Текст книги "Деловое соглашение"

Автор книги: Сандра Джоунс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

11

Вечером Дороти спустилась в гостиную в элегантном летящем платье из шифона в пастельных тонах. Строгая прическа, минимум косметики – как говорится, почувствуйте разницу! Судя по выражению лица Анри, новая Дотти его несколько озадачила. Одарив его мягкой улыбкой, она не спеша подошла к нему и спросила:

– Скучал по мне, любимый?

– Не то слово!

По его невозмутимому взгляду она поняла, что он прекрасно владеет собой, и, обернувшись к Эдит, любезно осведомилась:

– Анри удалось еще раз затащить вас в бассейн?

– Удалось. И не один раз. Анри сделал невозможное: теперь я могу опускать голову под воду и не боюсь, что утону!

– Анри может научить кого угодно и чему угодно, – с гордостью вставила свое слово Элен. – У него прирожденный дар.

– Это точно: учитель Анри классный! Во всяком случае, он может преподать хороший урок любому, – согласилась Эдит и переглянулась с Анри.

Интересно, что это еще у них за секреты? – насторожилась Дороти.

– Дотти, хочешь выпить? – Анри не слишком учтиво схватил ее за локоть и подвел к буфету, где на серебряном подносе стояла бутылка шампанского. – У тебя все написано на лице. Что за ребячество! Ты ревнуешь меня к Эдит? Зря стараешься! Запомни: я никогда не был и не буду твоей собственностью.

– Боже упаси! Зачем мне собственность? Лишние хлопоты, только и всего!

Взяв бокал с шампанским, она повернулась к Анри спиной и села напротив Эдит и мадам Ромье. Те с воодушевлением обсуждали проблемы современной французской литературы, в частности последний роман Франсуазы Саган, – подходящая тема, особенно если учесть, что Эдит изучает филологию! Дороти смотрела на нее и все больше падала духом: она так подходит Анри, что, несмотря на страсть к Дотти, он вряд ли сможет расстаться с Эдит.

Дороти попыталась представить себе, как бы сама вела себя в аналогичной ситуации: например, доведись ей влюбиться в какого-нибудь панка. Наверняка бы противилась чувству, уговаривала бы себя, мол, все это только блажь и скоро пройдет… Кто знает, может, Анри именно этим и занимается сейчас?!

Выпрямившись, она вошла в ставший привычным образ и, щелкнув пальцами, громко позвала Анри:

– Эй! Ты забыл долить мне бокал!

– Извини.

Он подошел к ней с бутылкой шампанского и, наполняя бокал, снова переглянулся с Эдит, словно давая понять, что ей нечего опасаться этой развязной девицы, которая ровным счетом ничего для него не значит. Перехватив его взгляд, Дороти похолодела, осознав, насколько он близок с Эдит. Никогда еще она не видела Анри таким раскованным и уверенным в себе. Пытаясь побороть охватившее ее уныние, она ударилась в воспоминания, как раньше работала горничной, причем обрисовала все так живо и увлекательно, что мадам Ромье заслушалась.

– Я вам скажу без утайки: такой работенки врагу не пожелаю! – заключила Дороти свой рассказ. – Некоторые мужья за спиной у жен позволяют себе такое! – Она закатила глаза. – Черт знает что!

Анри налил себе шампанского и натянутым тоном спросил:

– Мама, не пора ли к столу?

– Пожалуй. – Элен обернулась к Дороти и с улыбкой сказала: – Дотти, еще раз большое вам спасибо за подарок! Обожаю сыры! Право, дорогая моя, это очень мило с вашей стороны!

Она говорила с такой искренностью, что Дороти готова была поклясться: в ее глазах светились доброта и симпатия. Какая из нее получится замечательная свекровь! Но неужели Дотти так и не станет ее невесткой?!

Чем больше Дороти наблюдала за Анри и Эдит, тем меньше верила в успех. Казалось, они понимают друг друга с полуслова… Может, лучше сразу отказаться от борьбы, а то потом будет еще больнее?

За ужином Дороти все больше убеждалась в том, что у нее нет шансов на победу. От расстройства у нее пропал аппетит, и Анри, глядя, как она вяло ковыряет вилкой в тарелке, спросил:

– Дотти, в чем дело? Ты почти ничего не ешь.

– Мне что-то не по себе, – солгала Дороти. – Наверное, выпила за обедом лишнего. С вашего позволения, мадам Ромье, я пойду к себе. Хочу пораньше лечь спать.

– Разумеется. Дотти, у вас в ванной в аптечке есть аспирин. Ну а если хотите что-то посильнее, я…

– Нет, спасибо. Аспирин как раз то, что нужно. – Избегая смотреть на Анри, Дороти встала из-за стола и вышла.

Она тихо поднялась по устланной ковром лестнице, не слыша шагов за спиной, и, когда подошла к двери своей комнаты и Анри оказался рядом, опешила.

– Что ты хочешь? – спросила она, взявшись за ручку двери.

– Поговорить.

– А есть о чем? По-моему, все и так яснее ясного.

Анри молча втолкнул ее в комнату.

– Уступаю грубой силе! Ну и что ты хочешь мне сказать?

– Хочу, чтобы ты знала: я. сказал матери, что мы с тобой расторгли помолвку.

– Что?! – Дороти показалось, будто ее ударили в сердце.

– Недовольна? Ведь ты сама этого хотела.

– Я?! Ну да, то есть… я хотела, чтобы ты… ты сказал матери правду. – Дороти старалась не выдать своего отчаяния. – Что все это игра. – Она перевела дыхание. – А ты сказал, что собираешься жениться на Эдит?

– Пока нет. Лучше повременить пару месяцев… – Анри сел в кресло у кровати, закинул ногу за ногу и устроился поудобнее. – Знаешь, Дотти, а наша с тобой фиктивная помолвка улучшила мои отношения с Эдит. Наконец-то она согласилась выйти за меня замуж. В конце года.

Итак, подтвердились худшие из ее опасений. Дороти еле сдерживала дрожь.

– Вот как?! Значит, я заслужила премию, – выдавила она.

– И ты ее получишь. Надеюсь, тебе понравится. – Анри подошел к ней так близко, что она ощутила его дыхание. – Дотти, у меня к тебе особое чувство, – ласково продолжал он, играя прядкой ее волос. – Ты меня все время провоцировала, дразнила, измывалась, а я все равно ничего не могу с собой поделать.

– Не можешь? – шепотом повторила Дороти, сомневаясь, верно ли она расслышала.

– Да, не могу! И не изображай удивление, любовь моя! Ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь. Никогда я не желал так ни одну женщину! И расставаться с тобой не собираюсь.

– А как же Эдит?!

– А при чем здесь Эдит?

– Как это при чем?! – Дороти смотрела на него во все глаза. – Ты же собрался на ней жениться.

– Собрался. Только к нам это не имеет никакого отношения.

– Я… я тебя не понимаю.

– Все очень просто, радость моя. Эдит мне нравится, и из нее выйдет образцовая жена. А ты открыла во мне нечто такое, о чем до встречи с тобой я даже не подозревал.

Дороти молчала: она была так потрясена, что даже не чувствовала боли. Боль придет потом. А сейчас главное – не выдать себя. Анри не должен знать, что его оскорбительное предложение разом перечеркнуло все ее мечты.

– Выходит, мы обе тебе нужны, – не поднимая глаз, еле слышно произнесла она. – Ведь так?

– Дотти, я бы хотел, чтобы все было иначе! – поспешно сказал он. – Чтобы была только одна ты. Но это лишь пустые мечты… Пойми, наше общество еще более косное, чем у вас в Англии. Ты сама будешь чувствовать себя как рыба на берегу…

– А твоей маме я понравилась, – возразила Дороти.

– Мама прекрасный, добрейший человек. Но и она понимает: наш брак был бы несчастьем для нас обоих.

– Значит, Эдит нужна для общества, а я для тебя?

Ответ был написан у него на лице. Дороти показалось, будто ее зажимают в тисках. Наконец она увидела Анри в истинном свете: лицемер и эгоист! Циник проклятый! Не моргнув глазом предлагает любимой женщине разделить его с другой! И почему? Потому что она не вписывается в его среду. Ничего себе любовь! Дороти зажмурилась, как будто нелицеприятная правда резала ей глаза, потом открыла их и посмотрела Анри в лицо. Его глаза пылали вожделением.

– Дотти, я люблю тебя! – обдавая ее жаром, шепнул он и притянул к себе. – А любви не нужны золотые оковы. Мы с тобой и так одно целое. Пусть говорят наши тела.

От его близости решимость Дороти таяла. Она чувствовала его горячее дыхание, его руки говорили красноречивее любых слов, и у нее не осталось сил сопротивляться. Он прижался к ее губам, и ей показалось, что от одного его прикосновения она стала мягкая как воск, но ее губы не – ответили на его поцелуй.

Анри оторвался от ее губ и с удивлением спросил:

– Любимая, что-то не так?

– Да. Все не так! Я знала, что у тебя дурная слава, но мне и в голову не могло прийти, что ты предложишь мне такую сделку… Да у тебя нет чести!

– Дотти, ты это серьезно? – Анри был потрясен. – Я всегда был предельно честен с тобой.

– И с Эдит тоже?

– Не совсем, – признался он, отводя глаза. – Но со временем она все узнает и примет как должное.

– Откуда такая уверенность?

– Эдит умна и практична. Она хочет выйти замуж за человека своего круга и в то же время сделать карьеру. Значит, излишне требовательный муж ей не нужен. Радость моя, не волнуйся на этот счет. Вот увидишь, все уладится!

– Для тебя, может, и уладится. А вот мы с Эдит вряд ли сможем быть счастливыми.

– Дотти, обещаю, у тебя всего будет вдоволь…

– Замолчи!

– Я куплю тебе квартиру, машину, украшения – все, что захочешь!

– Нет! – Она сама не заметила, как перешла на крик. – Нет!!! – Дороти судорожно перевела дыхание, пытаясь сообразить, как достойно выйти из этой ситуации. Что делать? Мысли лихорадочно толклись в голове, но она отбрасывала одну за другой. Нужно сказать что-то, неважно что, лишь бы скрыть свое унижение и не уронить себя. – Ну ладно, – словно с неохотой проговорила она, ухватившись за одну мысль, которая показалась ей довольно удачной. – Шила в мешке не утаишь… Все равно скоро узнаешь.

– Что узнаю?

– Правду. – Она собралась с духом. – Анри, ты очень привлекательный мужчина и флиртовать с тобой было одно удовольствие. – Она подняла на него глаза. – Но дело в том, что Мишель сделал мне предложение и я собираюсь его принять.

По румянцу, залившему лицо Анри, Дороти поняла: для него это удар. Причем ниже пояса. Но удар по самолюбию: любить он просто не способен.

– Ты что, язык проглотил? – спросила она с наигранной небрежностью. – Признайся, Анри, ведь ты думал, что я никому не нужна?

– Ничего я не думал! Да я знать не знал, что у Мишеля на твой счет серьезные намерения.

– Ну конечно! Такое тебе и в голову не могло прийти. – Дороти хохотнула. – По-твоему, я недостаточно хороша, чтобы стать твоей женой, а вот Мишель считает по-другому. И готов на мне жениться.

– Но ведь ты еще не дала согласия? – уточнил Анри. – Ты сама только что сказала, что собираешься принять его предложение.

Вот это да! Ну и наблюдательность! Надо быть поосторожнее со словами… Только и она тоже не лыком шита!

– Дело в том, что сначала мне нужно с ним объясниться, – тщательно подбирая слова, проговорила Дороти. – И я не хотела говорить с ним об этом здесь.

– О чем именно?

– Не твое дело. Это касается только меня и того, за кого я выйду замуж.

– То есть Мишеля? – Анри ухмыльнулся. – Браво, Дотти! Неплохо придумано! Только я тебе не верю. Ты все это выдумала, потому что я тебя оскорбил.

– Да уж, по правде сказать, твое предложение не слишком лестное! – Дороти невесело усмехнулась. – Но, если честно, к моим чувствам к Мишелю оно не имеет никакого отношения.

Анри сощурился и пристально посмотрел ей в лицо. Собрав всю волю в кулак, Дороти выдержала его взгляд. Он первый отвел глаза, и вид у него был довольно жалкий.

– Значит, ты его действительно любишь? – чужим голосом спросил он.

– Люблю. – Она с вызовом подняла голову.

Румянец сошел у него с лица, он даже осунулся от злости.

– Ну что ж, выходит, ты не зря прокатилась во Францию! Если бы не наша сделка, ты бы не познакомилась с Мишелем.

– Верно. – Дороти улыбнулась, – Спасибо тебе за это.

Дороти сама себе удивлялась: с какой же легкостью она врет! Впрочем, с того памятного дня, как Анри приехал к ним в поместье, она только этим и занимается. И вполне закономерно, что, расставаясь с ним, продолжает лгать.

– Да, Анри, я на самом деле тебе очень благодарна, – повторила она. – И отказываюсь от денег, которые ты мне обещал.

– Считай это свадебным подарком! – съязвил Анри.

– Спасибо, но я не приму твоего подарка. Теперь эти деньги мне не понадобятся.

– Не сомневаюсь! – Голос у Анри был такой же бесстрастный, как и выражение лица.

Как же он не похож сейчас на того самоуверенного мужчину, который всего несколько минут назад вошел в ее комнату! Может, Анри все-таки дорога Дотти? Тогда почему он женится на Эдит? Злость и отвращение не давали воли слезам, в горле застрял комок.

– Знаешь, Анри, пожалуй, утром я уеду. Так будет лучше для всех.

– Согласен. – Он все медлил, словно хотел еще что-то сказать, но передумал и молча вышел, затворив за собой дверь и навсегда унося с собой ее надежды…

Дороти было так тошно, что она даже плакать не могла. Она разделась и легла в постель, но мысли ее были об Анри.

А если бы она призналась, что она Дороти Грант? Что тогда? Отказался бы Анри от Эдит и связал бы свою жизнь с женщиной, которая могла бы стать ему и женой и любовницей? Две в одной! Что еще нужно мужчине? Хотя кто их знает, что им нужно… И Дороти залилась слезами. Она сделала ставку на то, что Анри попросит руки Дотти, и проиграла. Спасибо Мишелю! Благодаря ему хотя бы ее гордость не пострадала.

Дороти перестала плакать. Мишель! Надо опередить Анри и поговорить с ним первой! Вдруг Анри позвонит ему и узнает, что она ему отказала! Дрожащими руками Дороти пролистнула справочник, нашла домашний телефон Мишеля и тут же позвонила.

– Мишель, это Дотти, – чуть дыша, сказала она. – Я… я подумала, надо тебе сказать… Завтра утром я возвращаюсь домой. – Она выдержала паузу. – Если хочешь, заеду с тобой повидаться.

– И ты еще спрашиваешь?! Да я только об этом и мечтаю! Дотти, а что там у вас с Анри?

– Все кончено. Расскажу при встрече.

– А во сколько ты приедешь?

– Точно не знаю. Как приеду в Париж, позвоню.

– Договорились. И сразу ко мне.

– Нет, спасибо. Лучше остановлюсь в гостинице.

– Зачем? Дотти, ты что, мне не веришь? Ведь мы же с тобой друзья!

– А я никому не верю. – Дороти хмыкнула и, войдя в образ Дотти, добавила: – Знаем мы вашу, дружбу. Дружба дружбой, а ножки врозь.

– Ну, ты и циник! – Мишель хохотнул. – Дотти, разреши мне хотя бы встретить тебя на вокзале и… Черт, не смогу: у меня переговоры с клиентом. Освобожусь не раньше шести.

– Ну ладно. Раз такое дело, приеду к тебе. Часов в семь. – И, прежде чем он успел ответить, положила трубку.

Дороти мучили угрызения совести; что она использует Мишеля как прикрытие. Ведь могла же наплести Анри, что у нее в Англии есть жених… Теперь поздно: что сделано, то сделано. Раз затеяла новую игру, придется довести ее до конца.

12

На следующее утро после бессонной ночи Дороти спустилась завтракать очень рано и, застав Элен за столом, удивилась и смутилась. Господи, и зачем только она пришла? Лучше бы уехала по-английски, не попрощавшись…

– Доброе утро! – пробормотала она, садясь за стол.

– Доброе утро, Дотти! Так вы уезжаете?

– Уезжаю.

– Признаться, я удивлена. Я думала, мой сын вам нравится, а теперь узнаю, что вы и Мишель…

Ну конечно! Анри все свалил на нее! Чего еще от него ждать? Сразу помчался оправдываться перед мамочкой!

– Я не хотела, но мы… – Дороти запнулась, не зная, что сказать, и опустила глаза. – Так уж вышло!

– Жаль! – Видя замешательство Дороти, Элен продолжила: – Дотти, а может, вы хотите отомстить Анри за то, что он начал ухаживать за Эдит?

– Нет! Это здесь ни при чем! – заявила Дороти вне себя от ярости, что не может сказать Элен правду. – Если уж на то пошло, я не верю, будто вам жаль, что все так обернулось! У меня с вашим сыном нет ничего общего. – Залпом, допив кофе, она выскочила из-за стола. – У вас есть расписание поездов на Париж? Хочу уехать пораньше.

– Вас отвезет Жорж.

– Спасибо, не надо. Как-нибудь сама доберусь.

– Анри уже распорядился. А еще просил извиниться за свое отсутствие: ему пришлось отлучиться в Ле-Крозе по неотложному делу.

– Ничего страшного. – Дороти пожала плечами. – Все равно нам больше нечего сказать друг другу. Прошу вас, попрощайтесь за меня с Эдит.

– Непременно. Вы с ней разминулись: она тоже поехала в Ле-Крозе.

Дороги представила себе Эдит с Анри, и у нее защекотало в носу. Она отправилась к себе собирать вещи. Ну и пусть Анри достается Эдит! Тоже мне подарок… Еще неизвестно, кому повезло! Да ей искренне жаль ту женщину, которая рискнет связать жизнь с этим бабником!

Побросав наспех вещи в чемоданы, Дороти начала закрывать замки и вдруг замерла. А с какой стати она берет с собой купленные Анри вещи? Видно, у нее от любовной горячки помутился разум! Ей от него ничего не нужно. Ничего, что могло бы лишний раз напомнить о нем. Вывалив содержимое чемоданов на кровать, Дороти взяла маленькую дорожную сумку, положила в нее сувениры родителям и вышла.

Часа через четыре машина уже подъезжала к Парижу.

– Мадемуазель, куда прикажете вас доставить? – спросил Жорж. – В аэропорт Орли?

– Нет. Отвезите меня в гостиницу «Сен-Патрис».

– А где это?

Дороти назвала адрес маленькой фешенебельной гостиницы, где обычно останавливались ее родители.

«Феррари» мчал по оживленным улицам Парижа, а на сердце у Дороти было пусто и тоскливо. Когда показались Елисейские поля, она припомнила, как совсем недавно ехала здесь с Анри, и на глаза у нее навернулись слезы, превратив пышную листву деревьев в неясную зеленую дымку.

Только когда машина запетляла по незнакомым узким булыжным улочкам и наконец, показалась вывеска гостиницы, Дороти начала приходить в себя. Она попробовала посмотреть на события последних недель со стороны. От этого боль не утихла, но Дороти начала смиряться с ней.

Хозяйка гостиницы мадам Флери радушно встретила гостью и самолично проводила ее на третий этаж в элегантно обставленный номер.

– Вы уже послали за багажом? – спросила она.

Не желая признаваться, что у нее нет багажа, Дороти молча кивнула.

– Не желаете перекусить?

– Спасибо, не надо. Перекушу в городе.

Хозяйка ушла, а Дороти раздумывала, не позвонить ли матери и сообщить, что она уже в Париже. Но выслушивать мамины «а что я тебе говорила», «я так и знала» у нее не было сил, и она поступила так, как поступила бы на ее месте любая женщина, – пошла по магазинам выбирать себе новые туалеты.

Часа два Дороти носилась по магазинам, пытаясь стереть из памяти, как они покупали для нее вещи с Анри. На этот раз Дороти сама выбрала себе несколько элегантных нарядов, после чего отправилась в дорогую парикмахерскую, где наконец-то распрощалась с жуткими морковными волосами и стала опять золотисто-рыжей, ну и, конечно же, сделала новую прическу.

До чего же хорошо снова стать самой собой! – думала повеселевшая Дороти, возвращаясь в гостиницу переодеться для встречи с Мишелем.

Она решила надеть креповую двойку оливкового цвета – открытый сарафан свободного покроя и жакет с высокими плечами. Такой наряд ко многому обязывал, но Дороти было не занимать ни стати, ни вкуса: волосы зачесали наверх и уложили локонами, подчеркнув стройную шею и точеный профиль, сдержанный макияж оттенял нежную кожу.

Ну вот, почти как прежняя Дороти! – подумала она, взглянув на себя в зеркало, и спустилась вниз, где ее уже ждало такси. Почти, да не совсем: у нее погрустнели глаза. А может, она просто повзрослела?

Мишель жил на последнем этаже старинного особняка на берегу Сены, в одном из престижных районов Парижа. Он с нетерпением ждал ее в холле, а за спиной у него маячил слуга.

В отличие от квартиры Анри, забитой антиквариатом, это было типичное современное холостяцкое жилище, но первое, на что Дороти сразу обратила внимание, это обилие книжных полок и богатейшая коллекция пластинок и компакт-дисков классической музыки. Мишель еще больше вырос в ее глазах. Впрочем, она с самого начала поняла, что он человек тонкий: всегда проявлял по отношению к Дотти симпатию и понимание, не то, что Анри Ромье. Жаль, что сердцу не прикажешь… – Ну, наконец-то! – обрадовался Мишель. – А то я уже начал волноваться, вдруг ты передумала…

На нем был безупречно сшитый бежевый костюм, кремовая рубашка со строгим галстуком в полоску, да и сам он казался строгим и каким-то непривычным… С таким человеком шутить нельзя, тем более играть его чувствами.

Дороти стало стыдно, и она дала себе слово не усугублять свою вину новым обманом.

– Дотти, ты так решительно отвергла меня, что я, признаться, и не надеялся тебя увидеть.

– Не могла же я приехать в Париж и не повидать тебя, – тщательно подбирая слова, ответила Дороти.

Мишель пожирал ее глазами. Лучи заходящего солнца, отразившись в оконном стекле, позолотили ее волосы, и в глазах у Мишеля промелькнуло удивление. Он хотел что-то сказать, но передумал и подвел ее к креслу.

Завидное, самообладание! – отметила про себя Дороти. Мишель не мог не заметить, что Дотти стала другой, однако не подавал виду, и Дороти из озорства решила потянуть время и посмотреть на его реакцию, когда он поймет, что она изменилась не только внешне.

– Хочешь шампанского? – спросил он.

– С удовольствием. Если можно, сухого.

– У меня есть бутылка «Пол Рожер».

– Слишком крепкое, на мой вкус, – возразила Дороти, с трудом сдерживая смех при виде его растерянности. – Может, у тебя найдется «Мум»?

– Представь, найдется. Но ведь оно довольно сухое и…

– Отлично! – просияла она.

Через пару минут Мишель вернулся с шампанским в ведерке со льдом и двумя высокими фужерами.

– Восторг! – Дороти подняла фужер и посмотрела на свет. – Не понимаю, что это за мода пить шампанское с палочкой для коктейля!

– С палочкой?

– Ну да, чтобы не было пузырьков. Святотатство, да и только. Согласен?

– Пожалуй… – не сразу согласился он.

– Ведь именно пузырьки делают шампанское таким праздничным. А ты как считаешь?

– Так же. Хотя, признаться, не предполагал услышать подобные речи от тебя.

Дороти опустила глаза и пригубила вино, следя за Мишелем сквозь ресницы.

– Дотти, а почему ты вдруг сорвалась и уехала?

– Из-за Эдит.

– Эдит Фолен? Не понимаю… При чем тут она?

– Эдит вместе со своей матерью приехала погостить на пару дней, и это ускорило события. – Она поставила фужер на столик. – Оказывается, они с Анри тайно обручены. Уже полгода.

– Не может быть!

– Представь себе, может.

– А мне ни слова! – поразился Мишель. – Скрытный черт!

– Даже мадам Ромье об этом пока не знает. Насколько я поняла, они собираются пожениться в конце года.

– Ну и ну! Ловко же Анри водил всех за нос! Уверял, что не собирается жениться, а сам уже давно обручился с Эдит… Ну ладно, при встрече все ему выскажу!

Дороти предусмотрительно помалкивала. Она заметила, что Мишель то и дело поглядывает на нее с немым вопросом, и ничуть не удивилась, когда он поставил фужер на столик и подошел к ней совсем близко.

– Дотти, с тобой что-то случилось. Ты стала совсем другой… И не только внешне. Даже говоришь по-другому.

– Разве? – Дороти откинула голову и распахнула глаза. – Ну и как тебе Дотти в новом исполнении? Нравится?

– Разумеется. Но ты и раньше мне нравилась. Ведь я сделал предложение Дотти в старом исполнении, не забыла?

– Разве такое забудешь? – вопросом на вопрос ответила она и невольно, из желания заглушить боль от разлуки с Анри, протянула Мишелю руки.

Он взял ее за запястья, сел рядом и принялся пристально рассматривать.

– Ни разу не видел тебя в столь изысканном наряде! И макияж у тебя совсем другой, и прическа новая… Но дело не только в этом. Ты… Понял! Ты поменяла цвет волос!

– Угадал. Поменяла спелую морковку на переспелый гранат!

Мишель рассмеялся.

– А вот чувство юмора у тебя, моя милая Дотти, такое же, как и прежде!

– Дороти, – уточнила она, решив взять быка за рога. – Дороти Грант.

– Ну да, я знаю, твое полное имя Дороти… – Он осекся. – Анри представил тебя тогда в ресторане. Как-как ты сказала? Грант?

– Именно так. Ты не ослышался. Я – Дороти Грант. Ну а если угодно, Доротея Марианна Эмилия Грант, из рода Грантов. – Она встала и отошла к окну, чувствуя, что ей будет легче объясняться на расстоянии.

– Ну и ну! Сегодня у меня день сюрпризов… – Мишель покачал головой. – Дороти, надо думать, для всего этого маскарада у тебя была веская причина?

– Если честно, сначала я хотела просто разыграть Анри, – призналась Дороти. – Но лучше начну с самого начала. – И, запинаясь и прерываясь, она рассказала Мишелю все, умолчав лишь о своем чувстве к Анри.

– Дороти, я в восторге! Классный розыгрыш! И ты с блеском сыграла роль Дотти! – Мишель смотрел на нее восхищенными глазами. – Знаешь, были моменты, когда я думал, что у тебя раздвоение личности… Настолько некоторые проявления характера Дотти противоречили друг другу. – Он всплеснул руками. – Но кому могло прийти в голову, что ты Дороти Грант!.. Неужели Анри до сих пор ничего не знает?

– Даже не догадывается!

– Ничего удивительного! А кто бы догадался? Дороти, ты не только ослепительно красива, но и на редкость талантлива. – Он подошел к ней. – Так сыграть Дотти… Теперь я понимаю, почему ты мне отказала. Ты морочишь голову Анри, а я заявляюсь и начинаю учить тебя уму-разуму. Вот осел! Могу себе представить, как ты веселилась на мой счет!

Мишель смотрел на нее с таким искренним обожанием, что Дороти еще больше укрепилась в своем решении не использовать Мишеля как прикрытие. У нее нет права играть чувствами такого славного парня! Хватит дурить ему голову!

– Мишель, я хотела сказать…

Раздался звонок в дверь, и вслед за ним в холле послышался знакомый голос. Анри! Что ему надо?! Дороти изо всех сил старалась справиться с охватившим ее волнением, а он уже вошел в гостиную.

– Старик, извини, что вламываюсь без предупреждения, – начал он и, заметив у окна Дороти, на миг опешил. – Как, ты здесь?! – спросил он резко, почти грубо.

– А где же, по-твоему, мне еще быть? – с вызовом ответила она.

– Дружище, на этот раз тебя оставили в дураках! – с ухмылкой вмешался в разговор Мишель. – Прими мои соболезнования!

– В дураках?

– Увы! Взгляни на Дотти. Она тебе случайно никого не напоминает?

– Кого, например?

– Страшное привидение, которое махало тебе ручкой из окна особняка Грантов.

Анри прищурился, а Мишель расхохотался.

– Значит, Дороти и…

– Дотти одно и то же лицо, – договорил за него Мишель и протянул Дороти руку. – Имею честь представить, Дотти Робинс, она же Дороти Грант.

– А скоро стану Дороти Флоренн! – добавила она и, увидев, как засиял Мишель, пожалела, что не откусила себе язык. Как она могла из желания разозлить Анри так подставить Мишеля? Но отступать поздно: что сказано, то сказано. Она подошла к Мишелю и взяла его под руку.

– Любимая! – Он снова расцвел улыбкой, но Дороти закрыла ему рот ладонью и перевела взгляд на Анри, взиравшего на них с каменным лицом.

– Ну, Мишель, тебе и подфартило! – наконец пришел в себя Анри. – Делал предложение горничной, а женишься на хозяйке!

Знал бы Мишель, какое предложение сделал мне ты! – с горечью думала Дороти, но Мишель об этом никогда не узнает: она не вправе положить конец их дружбе. Раз уж не собирается выходить замуж за Мишеля, то и не станет яблоком раздора! И зачем только Анри приехал! Хотя понятно зачем: явился удостовериться, правду ли она ему сказала.

– Анри, надеюсь, ты на меня не сердишься за весь этот фарс? – с милой улыбкой спросила Дороти. – Согласись, тогда в лесу ты сам сыграл мне на руку.

– Это верно. – Голос мягкий, но рот сжат в упрямую, жесткую линию. – Я не сержусь.

– Значит, я прощена?

– Разумеется.

– Ну, вот и замечательно! Хорошо все, что хорошо кончается! – обрадовался Мишель. – Предлагаю выпить за нашу помолвку.

– И за вашу тоже, – обратилась Дороти к Анри. – Я сказала Мишелю. Надеюсь, ты не против?

– Вовсе нет. Тем более что это уже не секрет. За обедом мы с Эдит поставили матушек перед фактом и получили благословение.

– А Эдит приехала в Париж вместе с тобой? – Дороти сама на себя удивлялась: и откуда только берутся силы, когда на душе такая тяжесть?

– Приехала. – Анри усмехнулся. – Оказывается, даже самая разумная из женщин перед свадьбой сходит с ума на почве тряпок и, пока не заполучит свадебный наряд от Сен-Лорана, не успокоится!

– А давайте поужинаем все вместе в ресторане и отметим это событие! – предложил Мишель.

– Лучше в другой раз. Сегодня мы с Эдит приглашены на ужин к ее родственникам.

– Семейный ужин! – Мишель взял Дороти за руку. – Любимая, я так хочу познакомить тебя с моей семьей! Но родители вернутся из Канады только через три месяца.

Спасибо и на этом! – подумала Дороти. Достаточно того, что она водит за нос Мишеля, не хватает еще и его родителей.

– Но я с удовольствием возобновлю знакомство с твоими, – продолжил Мишель. – Твой отец наверняка захочет узнать жениха поближе. Вдруг я ему не понравлюсь?

– Ну что ты! На этот счет можешь не волноваться! – Дороти улыбнулась. – Друг Анри не может не понравиться папе.

– Слышал? – поддразнил Мишель Анри. – Только теперь я в полной мере оценил, как хорошо быть твоим другом!

– То-то! Помни мою доброту! Теперь ты мой должник. Ведь если бы не я, ты бы не познакомился с Дороти.

– Я твой должник до гробовой доски. – Мишель поднес руку Дороти к губам и поцеловал.

– Ну ладно, не стану мешать голубкам! – Анри поставил фужер на столик. – Всего доброго!

– Старик, а зачем ты заходил? – спросил Мишель, провожая Анри до двери.

– Спасибо, что напомнил. Все о тебе пекусь. Ты как-то спрашивал у меня телефон моего портного. Хотел позвонить, а потом решил заехать и заодно сообщить о помолвке с Эдит.

– Вот и молодец, что заехал! Однако какое совпадение! Два закоренелых холостяка одновременно попались на крючок.

– Только крючок все заглатывают по-разному. Кто глубоко, а кто и не очень! – сказала Дороти, войдя в холл. По тому, как Анри нервно сжал губы, догадалась – намек понят. Чего стоит его любовь к Эдит, если он предлагает другой спать с ним?!

– Ну, так какой номер телефона у твоего портного? – спросил Мишель и, достав записную книжку, принялся шарить по карманам в поисках ручки. – Черт! Куда-то запропастился мой любимый «Паркер»…

– А это случайно не твой? – спросил Анри, доставая из кармана золотую ручку.

– Откуда она у тебя? – удивился Мишель.

– Горничная нашла в комнате Дотти… Дороти, – бесстрастным тоном ответил Анри.

Дороти вспыхнула и отвернулась, а Мишель ничуть не смутился.

– Наверное, обронил, когда заходил к Дороти сделать предложение. Давай запишу номер.

Анри продиктовал номер и открыл дверь.

– Передай от меня привет Эдит, – сказала Дороти.

– Непременно, – ответил он и, махнув на прощание рукой, удалился.

Мишель тут же привлек Дороти к себе.

– Неужели ты на самом деле согласна стать моей женой? Любовь моя, почему ты вдруг передумала?

– Таковы женщины! – игриво ответила она, слегка отстраняясь. – Как там поется? «Сердце красавицы склонно к измене и к перемене, как ветер мая»… Так что смотри, поосторожнее со мной!

Она хотела обратить все в шутку, но Мишель снова привлек ее к себе и, глядя в глаза, сказал: