Текст книги "Измена. Развод. Свадьба (СИ)"
Автор книги: Сандра Бушар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
Глава 13
Полтора года спустя…
– Сашенька, смотри! – окликнула я сына, зависшего перед экраном смартфона. – Лиза идет…
Старший брат отложил телефон и уставился на малышку в розовом комбинезоне с двумя бантиками на голове. Девочка спокойно себе встала на ножки и пошатываясь отправилась в другой конец комнаты за плюшевым зайчиком. Послышался заливистый детский смех и восторженное:
– И правда, ходит!
– Ну-ка сними на камеру скорее… – поторопила я мальчика. – Папе покажем.
Саша послушно кивнул и, наконец, использовал гаджет по назначению, а не для игр. Конечно, сейчас были каникулы, и ребенок мог себе позволить целыми днями ничего не делать. Но все же я вспомнила одинокие вечера в своем детстве, когда именно книги становились единственным спасением.
– Снял? – уточнила я с надеждой, когда Лиза опять присела и принялась играть. Сын кивнул, и я облегченно вздохнула: – Отлично… Уже пора одеваться!
Идти куда-то с двумя детьми дело нелегкое. Я бы даже сказала, выматывающее. Начальник охраны Влада, милый дедушка Слава, долго уговаривал меня нанять няню. Я месяца два сопротивлялась, но после согласилась. Ведь помимо наседки детям нужен еще и пример счастливой, реализованной мамы.
– Вы сегодня быстро, Алла Викторовна! – поздоровался со мной водитель Влада. Затем помог усадить детей в кресла, пристегнул и многозначительно поднял бровь: – Путь держим к боссу?
Я кратко кивнула.
– Какому еще боссу?! – Саша тут же испуганно выпучил глаза. – Мама, ты ведь говорила, мы к папе едем!
– Твой папа и есть босс этого милого мужчины, – кратко пояснила я. Все сложнее становилось объяснять детям, насколько большая корпорация у Фролова и как много людей в подчинении.
Дорога прошла тихо и спокойно. Лишь на подъезде перед глазами возник продуктовый магазин.
– Ой, забыла! – с мольбой я посмотрела на водителя. – Остановите на пять минут. Забыла Владу мандарины купить. Скоро ведь Новый Год…
Водитель стушевался, погрустнел и, опустив взгляд, кратко кивнул. Выбрав самые сочные, большие и сладкие, вернулась в машину. В гробовой тишине мы двинулись в путь.
И вот навигатор проговорил:
– Вы прибыли в пункт назначения!
В который раз здесь и каждый раз сердце замирает, а почва уходит из-под ног. Откинувшись головой на сидение, прикрыв глаза, я измученно прошептала:
– Простите меня, Константин. Еще пару минут, и я выйду… Просто как-то не по себе.
– Что вы! Я все прекрасно понимаю, – заверил меня тот. – Вы сидите-сидите. Я пока деток освобожу.
Каждый раз мужества требовалось, как впервые. Ноги вязли в полу. Каждый шаг казался таким тяжелым, будто сапоги из свинца. Взяв сонливую Лизу на руки, прижимая к себе Сашу, мы медленно вошли в дверь.
И замерли на пороге. Сын и дочь молчали. Такие маленькие, а все прекрасно понимали.
В тусклом свете комнаты лежал он. Бездыханное тело, которое когда-то было моим мужем. А сейчас он подключен к аппаратам. Только они держат его на этом свете. Только они не отпускают…
– Алла, вы пришли! – не прошло и полчаса, как в палату вошел доктор. – Могу я вас потревожить? Это буквально на минуту.
Врач посмотрел на детей. Мол, их присутствие при нашем диалоге не требуется. И вообще, детям такое знать не стоит. Внутри снова всколыхнулись нервы. Крепко обнимая себя руками, я хрипло шепнула Саше:
– Присмотри за сестренкой, пожалуйста.
За дверью мужчина не стал ходить вокруг да около и сразу перешел к делу:
– Дорогая Алла, я понимаю, что Влад Фролов ваш муж и отец детей, но пора принимать важное решение…
– Какое такое решение?! – слишком агрессивно воскликнула я. Тут же обернулась по сторонам. Люди смотрели на меня косо. Я перешла на нервный шепот: – Вы предлагаете мне убить Влада! Убить! Я, по-вашему, похожа на убийцу отца своих детей?
После трагедии Дэн Скворцов скончался в больнице, не пережив очередную операцию. Максим, мой несостоявшийся муж, исчез с концами. Когда и как забрал свои вещи – я даже не заметила. Была занята бесконечными переездами из одной больницы в другую. Влад впал в кому, и никто не мог вернуть его нам обратно. Сотни анализов, счетов, важных решений… Все это легло на меня. Но неожиданностью стало то, что Фролов оставил завещание. В случае болезни или кончины его корпорация, средства, акции, движимое и недвижимое имущество переходят ко мне.
– Послушайте, – как можно более деликатно произнес врач, – если пациент не просыпается первые месяцы после комы, то скорее всего никогда не проснется. Не терзайте тело.
– Он не какое-то «тело»! – фыркнула я и поморщилась. Хотелось отвесить мужчине пощечину за такие слова. – Он – Влад Фролов. Я знаю случаи, когда приходили в себя и после тридцати лет комы. Так что случай Влада это ерунда…
– Хорошо, объясню иначе, – сцепив губы, мужчина сложил руки на талии и вздернул бровь. – Наша больница считает вашего мужа трупом. И мы не заинтересованы продолжать поддерживать этот фарс.
– Что это значит?! – от шока я пошатнулась. Упала в кресло. Начала обмахиваться ладошкой. – Он ведь не бесплатно тут лежит. Вы получаете огромные деньги ежедневно!
– Да, но деньги для нас далеко не главное, – присев рядом, врач обрушил на меня ужасную информацию. – До конца этой недели вы должны решить, как быть дальше. Либо вы отключаем аппараты, и мы даем господину Фролову право уйти достойно, либо вы ищите другую больницу, готовую принять к себе безнадежного пациента.
****
Новый Год… Всего три часа оставалось до боя курантов. Саша вовсю развешивал по палате Влада серпантин. Маленькая Лиза игралась с дождиком. Мы даже умудрились протащить с собой салаты, сервиз, сырную и овощную тарелку. Правда, без спиртного. Оно ушло медсестрам, как «взятка» за посещение в неположенное время.
– Мамочка, – вдруг голос сына выдернул меня из тяжелых мыслей в реальность, – а папа умрет, да?
– Ч-что? – по телу прошла дрожь. За все время я слышала этот вопрос впервые.
– Ну, у моего друга Альберта бабушка так же долго лежала, как наш папа, а потом ее закопали в землю, – сердце в моей груди сжалось, а горло сдавил ком ужаса. Слова из уст ребенка звучали убийственные. – У нас так же будет?
Саша просто интересовался. Не плакал, не веселился. Мальчик, к счастью, не понимал, что такое смерть. Что это навсегда. И назад дороги нет.
– Нет, – я быстро посмотрела на Влада, прикованного к постели, – наш папа просто…
– Умрет… Умрет… Умрет… – словно попугай начала повторять за братом Лиза.
Вот тут я не выдержала. Перед детьми никогда не плакала, истерик не устраивала и не собиралась. Быстро вскочив на ноги, пошагала к выходу из палаты.
– Я в туалет, а ты за сестренкой посмотри, хорошо? – с трудом удалось проговорить оптимистично. Я даже смогла улыбнуться сыну. Который, к несчастью, по глазам понял – что-то не так.
– Живот болит, да? – сочувственного проговорил мой сын, моя опора. – Эх, не взяли мы никаких таблеточек…
– Ничего, и так пройдет! – махнула рукой я и вышла в коридор.
На дрожащих ногах добралась до туалетной кабинки. Плотно закрыла за собой дверь, включила воду в кране и буквально упала на раковину, заливаясь слезами.
Первого января мне нужно было сделать выбор: отключать Влада от аппаратов или переводить в новую больницу. Единственная клиника, которая согласилась принять Влада, находилась в другом конце страны. Просила денег в десять раз больше… Но даже не это важно. Хочет ли Влад продолжать лежать?
Но… Как я могла его отпустить? В голове снова и снова возникала картина, как я бросаю на гроб горсть земли. Потом дети… И, боги, внутри сразу что-то умирало! Когда-то я думала, что хочу его смерти. Что так все мои проблемы решатся. О, как же заблуждалась!
Сейчас я молила бога ежедневно: верни его обратно. Со мной или без меня – просто верни. Хоть на день, хоть на час… Лиза ни разу не видела отца здоровым, а Саша начал его забывать…
– Почему. Все. Так. Сложно! – закричала я во весь голос. А потом вспомнила, что в больнице. И затихла.
Упав на пол, прислонившись к стенке, просто смотрела перед собой. Больше не было слез. Просто пустота. Прошло пять минут, когда я встала, отряхнулась, умылась и быстро направилась обратно в палату.
– Ну, как вы здесь! – как можно веселей воскликнула. – Не скучали?
– Нет! – уверенно ответил мне Саша. – Я как разу успел украсить палату и даже нарядил еловую ветку, которую мы принесли.
Лиза радостно побежала ко мне. Девочка, которая распознала сладость прямохождения, теперь не могла остановиться. Присев на колени, я поймала дочь и, подняв над головой, начала крутить. Та визжала от радости.
Вдруг в поле зрения попало нечто странное. Медленно посадив Лизу обратно на диван, я мертвым голосом обратилась к Саше:
– Скажи, а ты хорошо за сестрой следил?
– Да, а что? – сын испуганно замер. Все пытался понять, почему я так переменилась в лице. – Правда, пару раз отворачивался, когда гирлянду заматывал…
– Отворачивался… – в глазах застыли слезы. Медленно шагая вперед, я перестала ощущать ход времени. Все помутилось. – Как давно?
– Сразу, как ты из палаты вышла… – растерянно отчеканил мальчик.
– Давно… Минут двадцать прошло. Не меньше… – шептала я себе под нос, словно в бреду.
Огромная стена с показателями аппарата по поддержанию жизнеобеспечения Влада была черной. Дочь, которая видимо прыгнула на какую-то из розеток, отключила его от питания. И почему-то кнопка вызова медсестры не сработала. Хоть и прошло двадцать минут.
Двадцать… Я застыла над Владом. Он не дышал. Не подавал признаков жизни. Аппарат не работал почти полчаса. Он был уже мертв.
– С-саша… – наконец опомнилась я. Все не могла собрать мысли воедино. Все казалось не правдой. Будто не со мной, а во сне. – Сбегай к медсестре, пожалуйста. Скажи, мама зовет. Срочно.
Сын без единого вопроса вышел из палаты. А я подхватила на руки Лизу. Присела на край постели и не выдержала, расплакалась. Лиза, которая все за всеми повторяла, тоже разрыдалась.
– Так не должно было быть… – прошептала себе под нос. – Не должно…
Вдруг слеза упала Владу на лицо. Скользнула по щеке, затекла в нос. И… Этот нос подергался. Будто пытался избавиться от мешающей капли.
– Я, наверное, с ума сошла… – выдернув из платья дочери перышко, я провела им по лицу Влада. И оно задергалось. – Ой, мамочки!
Рука Фролова, которая лежала возле меня, вдруг резко упала на мое бедро. Я испуганно подскочила на ноги. И тогда наконец он открыл глаза. Мутные, потерянные, будто после затяжного сна…
Взгляд Влада блуждал по комнате. Затем сфокусировался на мне и… Лизе.
– Это… – прошептал он почти неразборчиво.
– …Твоя дочь, Влад, – помогла ему я. В комнату как раз вернулся Саша. Он вместе с медсестрой застыли на пороге. Все вокруг, даже годовалый ребенок понимали – произошло что-то невероятное. – Это Лиза.
И Фролов все понял. Что проспал больше года… Что все пропустил. И рождение, и первые шаги, и первые слова… И глаза его стали такими печальными, полными боли и тяжкого бремени. Которое я разделить не могла. Ведь он очнулся. Чудо случилось! А больше ничего и не надо…
Год спустя…
Я медленно шла по коридору, снова и снова оттягивая вниз узкое платье выше колен. После образа мамы – флисовые штаны и худи – нечто изысканное казалось новым и непривычным. Особенно каблуки, успевшие натереть в первые секунды после того, как я их обула.
– Интересно, а где все? – спросила я сама у себя и тут же вспомнила… Двадцатый этаж корпорации теперь принадлежал только Владу Фролову – управляющему и владельцу. Все остальные работники главного офиса располагались ниже. Специальную ключ-карту имели только избранные.
Уже подойдя к кабинету, я заметила приоткрытую дверь в процедурную. Как только Влад пришел в себя после комы, он почти сразу приказал переоборудовать пустое ранее пространство в мини госпиталь. Сейчас, когда его здоровье почти вернулось в норму, там проходили сеансы мануального терапевта и остеопата.
Замявшись на пороге, я вдруг решила, что не хочу мешать. Лишь слегка просунула нос и заглянула.
– Ха! Вот это новости… – голый Влад лежал на столе, а над ним вертелась массажистка. – Я думала, что это мужчина.
Честно говоря, девочка мало походила на медработницу. Скорее, на эскортницу, которая ради эротической игры напялила на себя белый костюм. Огромные перекачанные губы, укладка, вечерний макияж и, что самое забавное, на фоне очень хрупкой фигуры неестественно пышная грудь и пятая точка.
– У вас такие напряженные мышцы, господин Фролов… – простонала она восхищенно. – И не скажешь, что год назад были в коме.
– Не знаю, как вы, но я чувствую по состоянию здоровья, что год назад был в коме, – посмеялся мужчина.
Внутри меня все встало колом, дыхание ускорилось, а настроение резко упало. Я словно опять вернулась в прошлое. Тот ужасный момент, когда застала Фролова за изменой. Перед глазами пеленой встали слезы. Хотелось войти и поругаться… Но затем я передумала. Развернулась и тихо пошагала к выходу.
– Скажите, Ксения, – послышался холодный, как сталь, голос Фролова. Я даже замерла от страха, – какого черта ваши руки на моей пятой точке?
– Ну… – девушка кокетливо посмеялась. – Мне кажется, что вы замерзли… А я могу согреть… Поверьте, я лучшая!
– Ясно, – послышался скрип лежанки для массажа, а после уверенные шаги. Я на всякий случай прижалась к стене. – Собирайтесь и вон отсюда. Вы уволены на пару с менеджером по подбору персонала. Шлюх мне еще тут не хватало!
– Зря вы так… – с обидной хмыкнула «медсестра». – Я и массаж могу сделать классный и не только. Вы же такое раньше любили. Я знаю! У меня подруга с вами… работала.
– Это когда было? Лет семь назад… Восемь? Уже и не вспомню! – Фролов сам подошел к двери, распахнул ее на всю и начал выпихивать девушку прочь. – У меня семья. Мне все это блядство не надо. Я жду свою женщину, а ты быстрее собирайся, чтобы с ней не пересечься.
– Ах, вот как?! – девушка встала в позу. Нагло уперлась в косяки в проходе. – Заплатите мне… Втройне! Иначе я все расскажу вашей жене! Что вы меня изнасиловали. А я, бедная, просто пришла массаж сделать! Вы раньше изменяли. Кому она поверит: мне или вам?
– Владу поверю, – тихо прошептала я девушке на ухо, заставляя ту закричать от испуга и отскочить в сторону. С недоумением посмотрев на Фролова, я многозначительно выгнула бровь: – Неужели так сложно взять на работу мужчину?
– Мой специалист заболел. А вместо нее мне нашли… это недоразумение… – зарывшись лицом в ладони, Влад устало застонал. Затем вдруг осмотрел меня с ног до головы и улыбнулся. – Готова?
– Готова! – я радостно кивнула. Напрочь игнорировала плачущую Ксению, которая бежала и по всему коридору кричала, что ее изнасиловали. Бедная, не знала, что у Фролова на каждом шагу по десять камер и прослушек. – Только к чему?
Влад пригласил меня на свидание. Ради этого я даже оставила детей с проверенной няней. Пятидесятилетней Зоей Аркадьевной. Ее Лиза с Сашей сразу полюбили и воспринимали, как бабушку. А та отвечала им взаимностью и даже вне рабочее время рвалась к детям понянчиться. Своих внуков у нее так и не появилось.
– Жди… – Влад горячо осмотрел меня с ног до головы и тяжело вздохнул. Полотенце, обмотанное вокруг талии, резко поднялось вверх. – Сейчас масло с себя смою и едем.
С трудом отвернувшись, мужчина быстро скрылся в душе. Я не помнила дня, чтобы он сдерживал свои животные инстинкты. А, значит, у нас жесткий тайминг. Намечалось что-то грандиозное?
В машине по пути было на редкость тихо. Фролов молчал. Нервно барабанил пальцами по рулю. Даже губы кусал.
– Что-то случилось? – не удержалась и спросила я. – У тебя все нормально?
– Да, конечно… – мужчина посмотрел на меня как-то тревожно и даже потерянно. А потом произнес нечто, чего я совершенно от него не ожидала: – Открой бардачок. Там лента черная. Видишь? Повяжи себе на глаза.
– Влад…
– Повяжи, – настаивал тот, – пожалуйста.
Нервничая, ничего не понимая, я сделала то, что меня просят. И замерла. С завязанными глазами, во тьме, непонятно где. Спустя десять минут авто заехало куда-то на парковку. Влад помог мне выйти. Чем дальше мы шли, тем больше было это. А потом… Гробовая тишина.
Ноги встали на траву, и шпильки тут же провалились. Влад поднял меня на руки и понес дальше сам. Но прошло около пятнадцати минут, как меня снова поставили на землю. Тихий шепот заставил волосы встать дыбом на теле:
– Снимай повязку.
И я сделала это незамедлительно, потому что до одури хотелось узнать, что происходит. Влад купил новую квартиру? Бизнес? Построил очередной навороченный дом малютки?
Но увиденное поистине шокировало! Мы были посреди стадиона. Там, где должны сидеть люди, проекцией мелькали наши семейные фотографии. Будто у обычных людей, не прошедших через весь тот ужас, что остался позади…
– Я люблю тебя, Алла! – все фото вокруг сменились всплывающими снова и снова фразами «я тебя люблю» на всех языках мира. Когда я повернулась на Влада, заплаканная и шокированная, он уже стоял на одном колене. Как все нормальные люди. В безумно дорогом черном костюме. И совсем не переживал о том, что вокруг газонная трава и зеленые пятна не отстирываются. – Ты выйдешь за меня?
Я плакала. Просто не могла остановиться. А люди со всех концов стадиона снова и снова несли к нам огромные корзины белых роз. Никогда ранее я не видела так много цветов в одном месте!
– Мы так много пережили… – сорвалось с дрожащих губ.
– Знаю, – Влад нервно сглотнул слюну и поморщился. – Я пойму, если ты ответишь отказом. Но, черт, Алла! Если ты снова согласишься стать моей женой, я обещаю делать все, чтобы бы была счастлива. Все будет по-новому. Иначе. Чистый лист.
– Да, я согласна…
Удивительно… Кто бы мог подумать? Я смотрела на Влада и не верила самой себе. Зато верила во Влада и его любовь к детям и ко мне. А еще мое сердце тянулось к нему всегда, каждую секунду жизни. Теперь я могла дать ему волю…
– Да, боже! Я согласна…
Влад поднялся и сгреб меня в крепкие объятия. Его руки дрожали, когда мужчина достал из коробочки кольцо. Пока Фролов пытался его надеть, украшение выпало и покатилось по газону.
– Вот черт, – прыснул тот. – Прости мою неопытность! С каждым разом будет получаться все лучше и лучше.
– «С каждым разом?» – шутку я не оценила. И саркастично выгнула бровь. – А я тогда с каждым разом научусь более уверенно отвечать «да».
Корзины с розами все несли и несли. Человек двести беспрерывно работали. Кто-то устанавливал столик, другие приносили еду. Оркестр устанавливал инструменты… Я мельком пробежалась взглядом по лицам, пока Влад искал на травке кольцо, и замерла.
Это была Вика. Подруга прошлого. Поставив корзинку с розами на землю, она достала оттуда что-то продолговатое и… Прозвучал выстрел. Я упала. Второй выстрел, и упала сама Вика.
– Думала, тебе все, а мне ничего?! Нет, так не будет, подруга! – прокричала она и отключилась.
Все произошло меньше, чем за минуту.
Лежа на траве, я все меньше и меньше чувствовала свое тело. Появлялась невесомость.
– Алла… Аллочка! – Влад тут же оказался рядом. Теплые руки нежно обняли тело. Перепуганные голубые глаза нервно бегали по мне в растерянности. – Уволю! Всех, мать вашу, уволю! А если она не выживет – убью!
А дальше пришла мгла. Я даже не поняла, как провалилась в нее. Кажется, только видела родителей. Они звали меня с собой, но наши руки не успели соприкоснуться, как некая сила отшвырнула меня обратно. И я открыла глаза.
– …Доктор, что с моей женой! – услышала я где-то совсем рядом, только как-то приглушенно. Будто за стеной. – Я больше не могу ждать! Мне нужна информация.
Мой замутненный мозг не сразу понял, что я в палате. Вокруг темно. К телу подключено множество аппаратов.
– Ах, жена! Что же, выводы не утешительные… – доктор, кажется, сочувственно похлопал Фролова по плечу. – Жить будет, но останется парализованной до конца жизни. Больше никакой интимной жизни, свиданий и всего такого. Вы у нас мужчина видный, молодой. Бегите, пока можете. А я ее в интернат для…
Послышался резкий удар. Потасовка. Я ринулась подняться и не смогла. По щекам потекли слезы от мысли, что я никогда больше не буду ходить.
– Это моя Алла! Моя! И больше никого никогда… Только она… И никто больше… – словно в бреду орал Влад. Его же охрана оттянула мужчину в сторону. Прошла минута тишины, когда Влад спокойно отчеканил: – Простите за удар, но больше эту тему не поднимайте. Вдруг жена услышит. Я ее люблю и больше никто мне не нужен. Будем ее ставить на ноги.
– Это невозможно, – с сожалением произнес доктор. – Увы, там такая ситуация…
– Мне плевать, какая ситуация! И плевать, сколько надо времени и денег! – снова Фролов перешел на угрожающий рык. – Но Аллу мы на ноги поставим. Я, сын и дочь.
По моим щекам текли слезы, а на губах была улыбка. То, что говорил Влад сейчас, было для меня гораздо важнее всех признаний в любви.
– Постойте… Алла?! – доктор замялся. – А разве ваша жена не Виктория? Я, кажется, вас в какой-то передаче видел вместе…
– Алла! – по голову Фролова было слышно – он с трудом сдерживает себя от нового удара. – Моя. Жена. Алла! Навсегда!
– Ах, а с Аллой все в порядке. Она больше от испуга отключилась, – оптимистично заявил старик. – Небольшая потеря крови. Авитаминоз… Мы ей пару дней капельницы поставим и забирайте свою красавицу здоровую и невредимую обратно в семью.
От шока мои глаза превратились в два блюдца. Я жива. Я буду ходить. И все будет хорошо.
Резко дверь в палату открылась. Луч света заставил поморщиться.
– Девочка моя… – Фролов оказался у постели так быстро, что я не успела даже вздохнуть, а его руки уже жадно сжимали мои щеки, а губы усыпали поцелуями лицо. – Все у нас будет хорошо… Я так тебя люблю!
Бонусный эпилог
Десять лет спустя…
– Мамочка, ты тут такая красивая! – мечтательно вздохнула Лиза. Я ненадолго отвлеклась от замешивания теста и заметила, как дочь, развалившись на полу, листает семейный фотоальбом. – Ох, как тебе повезло!
– Это еще почему? – я усмехнулась. Вытерла нос и измазала его весь в муке.
– У всех людей только одна пышная свадьба за всю жизнь. А у тебя целых две и обе с папочкой! – дочка перевернулась на спину и принялась разглядывать вытянутое из общей кучи фото. – А я ведь совсем не помню этот день… Хоть и была там…
– Малышкой совсем! – я кратко взглянула на Сашу. Сидящий за ноутбуком с наушниками на голове он совсем не замечал мира вокруг. Когда он успел вырасти? Только вчера молилась о том, чтобы хрупкий недоношенный ребенок выжил, а сегодня он уже студент престижного вуза. Поступил сам, да еще и на бюджет. Мечтает стать физиком-ядерщиком. – А вот Саша уже взрослым был. Фату мне нес, кольца подавал и даже речь толкал.
– Счастливчик… – с горечью вздохнула дочь, а потом вдруг резко села. В ее красивых голубых глазах вдруг произошло озарение, которое она сразу же и озвучила: – Стоп, мамуль. А зачем вы с папой разводились?
– Был сложный период, – я резко опустила взгляд и начала чересчур интенсивно месить тесто. Настолько резко, что вокруг вздымалось облако муки.
– А какой? – любопытная девочка тут же подскочила и буквально заглядывала мне в лицо, не давая увильнуть от ответа. – О, я сама угадаю!
– Это не викторина! – я закатила глаза. Начала нервничать.
– Ты всегда такая красивая была и есть. Тебя до сих пор за мою сестру принимают. Знаю! Нашла себе нового жениха, а потом передумала?! – сделала шокирующий вывод Лиза. Я уже поняла, что кое-кому пора прекращать бесконечно читать любовные романы.
– Никого я не нашла! – понимая, что сейчас испорчу тесто, я резко бросила его и поспешила к раковине мыть руки. – Оставим эту тему. Дело прошлое, уже не важное.
– Важное-важное! – белокурая малышка прыгала вокруг меня, как заведенный зайчик. – Папа что ли себе кого-то нашел? Но, как он мог? Разве есть кто-то в мире лучше тебя, мамочка?
– Есть, – с чистыми руками я сжала щеки дочери и чмокнула ту в лоб. – Ты! Беги переодевайся. А то папа придет, а ты не собранная.
– У нас ресторан только на шесть забронирован, а сейчас четыре. Ты даже пирог еще не испекла! – застонала дочь. – Еще погляжу фото…
– Ты же у нас модница, часами у зеркала вертишься. А папа ждать не любит, ты же знаешь, – буквально толкая девочку к лестнице, я заставляла ту подняться и начать собираться. – Торопись! И брату напомни, что ему еще рубашку гладить!
Лиза ушла, и я осталась одна на первом этаже. Медленно обернулась по сторонам и не поверила, что уже десять лет прошло… А мы с Владом все такие же: молодые и спортивные.
Еще перед второй свадьбой я поставила Фролову условие: хочу обычную жизнь, без излишеств. Просторный дом, но не хоромы. Чтобы в нем хозяйничала только я или члены семьи. Никаких дворецких, горничных и садовников. Все сами. За редким исключением, как когда Саша радиоуправляемым самолетом выбил окно, и понадобился стекольщик. Или Лиза в пятилетнем возрасте умудрилась сломать деревянную лестницу, которую буквально с нуля строили сами.
Дети не были зажравшимися мажорами, хоть наш папа хорошо зарабатывал и мог себе позволить отвезти нас на море на личном самолете (чему я всегда противилась). Они убирали, готовили кушать и знали, что такое «нет». А я могла спокойно работать бухгалтером в обычной фирме, и никто там даже не знал, что мой муж владелец крупнейшего в стране холдинга.
– МАМА! МА-А-А-АМ! – дикий крик Лизы привел меня в чувство. Бросив все дела, я кинулась к ней по лестнице. Даже Саша сквозь наушники уловил панику, и, обгоняя меня, летел спасать сестру. – Быстрее, мамуля!
– Что случилось?! – запыхавшаяся от шока и стресса я внимательно осмотрела дочь. Цела и здорова. Только побелевшая и с выпученными от страха глазами. А в руках держала пульт. Глаза на мокром месте внимательно вглядывались в экран. – Господи, опять очередная любимая группа распалась? Прости, Лиза, но ты так меня до сердечного приступа доведешь!
– Нет. Не группа, – возмужавший, широкоплечий двухметровый Саша упал на розовую кровать сестры и свел брови на переносице. – Смотри сама, мама.
Я заразилась тревогой от детей. Глянула на экран и не сразу поняла, что происходит… Много машин в одном месте. Кажется, центральная улица недалеко от сердца столицы… Потом до меня дошло – массовая авария. Перегородили развязку.
Лиза сделала погромче, репортер по ту сторону экрана громко проговорила:
– Сейчас мы ведем репортаж из самой гущи событий, где всего час назад столкнулись «Рендж Ровер» главы корпорации Влада Фролова и автобус с детьми. С нами готова поговорить спутница господина Фролова. Она была с ним в машине в момент столкновения и готова поделиться подробностями произошедшего.
– Какая такая спутница?! – нервно затараторила Лиза, посмотрев на меня. Ища объяснения. Но их не было. – Может, это не про нашего папу говорят, а? Мало ли Фроловых в столице… П-перепутали.
Саша молчал и я с ним. Сказать было нечего. За десять лет Влад не дал ни на секунду усомниться в своей любви ко мне. Хоть я и доставала мужа беспочвенной ревностью, прожитые годы были самыми счастливыми и трогательными. Я и не знала, что Влад умеет так любить и заботиться. Но кто тогда та блондинка на экране? Изрядно побитая после аварии, но молодая и красивая.
– Здравствуйте! – громко поздоровалась она с камерой. – Я – любовница господина Фролова вот уже пятый год как. Он собирался бросать семью ради меня. А сегодня мой малыш обкурился какой-то гадости и сел за руль. Я говорила ему: «Не стоит!». Но кто меня будет слушать? Вот теперь задавил целый автобус детишек!
Репортер с важным видом кивала на каждое слово, а после заключила:
– Напоминаем, что сам господин Фролов находится в крайне тяжелом состоянии в больнице. Врачи говорят неутешительные прогнозы. Но оно и к лучшему. Ведь родители погибших детей уже стремятся устроить самосуд.
На экране начали повторять кадры аварии. Я резко выключила телевизор и откинулась на постель, зарываясь лицом в ладони. Сердце ныло и болело. Отказывалось осознавать реальность.
– Папа ничего не принимает, – холодно и деловито отрапортовал Саша. – Он даже не пьет. Что-то здесь не так.
– Конечно, не так! Папа столько лет мамочку обманывал! И нас столько обманывал! – Лиза заплакала. А потом бросилась ко мне в постель с объятиями. – Мама, ты у нас самая-самая лучшая! Мы тебя очень любим, и все будет хорошо…
А ведь на какой-то год брака я поверила, что он больше ни на кого не смотрит. Что только я ему нужна. Влад не просто любил. Он будто немного сходил с ума, если мы не говорили больше часа. Если он не касался меня в течение дня. Не было ночи без секса. Однажды Фролов улетел в командировку в Америку на месяц… Не выдержал. Летал ко мне буквально каждые три дня. Столько денег на перелеты потратил, что я психанула, взяла отпуск и сама к нему прилетела. Только тогда мужчина успокоился.
– Что за бред… Где наш отец и сбитый автобус с детьми, – Саша фыркнул. Измеряя шагами комнату, он все звонил и звонил кому-то. – Вот черт! Не отвечает.
Конечно, не отвечает… Если он без сознания в больнице…
***
Темный длинный коридор. Каблуки громко стучат по бетонному полу. Сердце больно колотится в груди. На глазах слезы, а руки дрожа прижимают к груди мокрый платочек.
– Мама, – окликнул меня Саша, – может, не пойдешь? Давай я? Зачем тебе такие стрессы…
Всего два часа назад я ждала мужа с работы. Мы собирались отправиться в ресторан, отметить годовщину брака… А теперь я вынуждена опознавать его тело в морге.
– Нет! – запротестовала Лиза. – Это ее муж, она должна.
– С чего этого? – сын странно посмотрел на свою сестру, с прищуром.
– Так по закону положено! – с умным видом заявила та.
– Не думаю, что… – тут же начал спор старший брат.
– Так, все! Замолчите, – поморщившись, я вскинула руками вверх. – Я пойду. Сама. И лично во всем удостоверюсь. А вы ждите в коридоре. Это понятно?
Саша с Лизой переглянулись и замолчали. Собрав волю в кулак, я медленно, с огромными паузами, постучала в роковую дверь. Она со скрипом открылась.
– О, госпожа Фролова? – работник морга был добр и весел. Для него, видимо, это был просто очередной покойник. – Проходите, давно вас жду. Уже тридцать минут как!
Я даже лица мужчины не запомнила. Перед глазами застыл железный стол, на котором лежало тело, укрытое белой простынкой. Даже через ткань я прекрасно видела, что под ней Влад. Его черты лица, пропорции… Это был мой муж, вне всяких сомнений.
– Это… Это мой муж. Все? – нервно шагая назад, я вдруг поняла, что не смогу это сделать. Не смогу увидеть его мертвым. Не после того ужаса, что мы пережили бок-о-бок. Влад пережил крушение самолета, кому и даже пулевые ранения! А какая-то авария его убила? Невозможно…
– Нет, мама! – Лиза настойчиво толкала меня ко столу. – Ты должна. Как бы там ни было, это все же наш папа! Любимый!
