Текст книги "Право первой ночи (СИ)"
Автор книги: Сандра Бушар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Часть 15
Одним ловким и уверенным движением фон Миллер опустил руку на подушку под головой Адалин, пока второй буквально вытолкнул девушку с постели на пол.
Адалин поздно спохватилась, не сориентировавшись, посему ощутимо приложилась головой об комод с острыми резными ручками. Не дожидаясь объяснений мужчины, она быстро поднялась на ноги и, накинув по пути на плечи лежащий в кресле плед, зажгла свечу.
– Дьявол! – вырвалось с ее губ, но тут же зажав руками рот, Адалин замолчала.
Как бы фон Миллер не прижимал подушку к постели, тонкая, словно лента, черная змея выползла из-под нее... Ее голубые глаза внимательно изучали феодала, дразня кожу рук хвостом.
– Уходи, Адалин, – кратко и жестко скомандовал фон Миллер таким тоном, будто отдавал приказ бойцу на войне. Сомерсильд не нравилось, как напряглась спина мужчины, как старательно тот избегал каких-либо движений. Ничего хорошего это значить не могло. – Это «Черная смерть». Один укус и спустя сутки болезненной агонии отдашь богу душу.
Адалин чувствовала себя бессильной и слабой. Она смотрела на фон Миллера и даже думать не могла о его смерти. Тем более, в обмен на жизнь невесты. Девушка жадно искусывала губы в кровь, не позволяя себе плакать и поддаваться эмоциям. Взгляд ее жадно скользил по комнате, пытаясь придумать выход.
– Адалин… – недовольно прорычал сквозь зубы фон Миллер. – Прочь! Позови кого-то из работников.
– К тому времени будет уже поздно, – пробурчала себе под нос девушка, на носочках направляясь в сторону огромной железной миски с фруктами, закрытой плотной крышкой. Адалин осторожно достала из нее яблоки, переложив те на диван, после чего медленно, но уверенно направилась к постели.
Чем ближе были шаги Адалин, тем сильнее напрягался фон Миллер. Он знал, что «Черная Смерть» не щадит никого. Яд ее заставлял человека испытывать адские мучения, спазмы в каждой мышце тела. Будь то человек или оборотень.
Король использовал данных змей для пыток пленных: перед смертью в агонии несчастные сознавались во всем, что только можно, слезно моля о противоядии. Но, увы, его не было.
Когда феодал увидел невесту в шаге от подушки, сердце его предательски пропустило удар. Мужчина не боялся умереть, не страшился боли… Но лишь одна мысль о мучениях Адалин заставляла мурашки скользнуть по спине, а руки вероломно задрожать.
– Не смей! – рыкнул фон Миллер, пытаясь передать яростным шиком все негодование и сердитость. Но Адалин и не смела слушаться! Кроме того, мужчина с ужасом заметил, как блеснуло в ее руках что-то железное. Наплевав на безопасность, феодал решил, что обязан переманить внимание опасного создания на себя, громко и отчетливо встрепенул воздух воем:
– Почему ты такая упертая? Уходи вон!
Испуганная змея восприняла хозяина замка, как прямую опасность, поэтому буквально кинулась на мужчину, обнажив длинные острые клыки. Но не успел яд коснуться тела, как железная чаша прихлопнула «Черную Смерть», плотно прижимая ту к постели.
– Получилось! – завизжала Адалин, радостно подпрыгнув. Девушка ждала какой-то реакции от фон Миллера, но тот продолжал настойчиво молчать. Только Адалин взглянула на него и тут же поперхнулась от того, как внимательно и странно феодал разглядывал ее с ног до головы.
– Я просил тебе уйти, Адалин, – твердо отчеканил тот по слогам. С каждым словом тон его повышался, а голос странно дрожал все больше и отчетливее. Темные глаза вновь становились алыми, а воздух вокруг стремительно накалялся. – Нет… Приказал! Почему ты осталась? Неужели не понимаешь, насколько это опасно? Что за вздор!
– Но… – Адалин нахмурилась и растерялась. Девушка ждала благодарности, но вместо этого теперь ощущала себя неблагополучным нашкодившим ребенком. Внезапно внутри зародилась странная необъяснимая ярость, а на губах появилась коварная улыбка:
– Я могу прямо сейчас поднять чашу, выполнив вашу просьбу. Хотите, господи?
– Дай мне крышку, – отмахнулся фон Миллер, буквально выхватывая ту из рук Адалин. Девушка проследила за тем, как мужчина быстро и умело запер змею в чаше. После чего направился к двери ровно в тех ошметках одежды, что остались на нем после поцелуя и ласк. – Не смей покидать спальню. Могу я хоть сейчас рассчитывать на выполнение приказа?
В тоне мужчины было столько жестокость и негодования, что Адалин с трудом сглотнула обиду, ехидно пробормотав:
– Да, господин.
Как только дверь хлопнула, девушка ощутила дикий страх. Паника накрыла ее с головой, а невидимая опасность заставила залезть в кресло, поджать под себя ноги, испуганно оглядываясь по сторонам. Адалин вдруг осознала, что если в собственной постели не безопасно, то… Как быть дальше? Как расслабиться и выдохнуть?
– О, нет… – девушка поздно заметила, что свеча почти догорела. Чтобы сменить на новую нужно было подняться и пройти босыми ступнями по не осветленному участку ковра. Выбрав из двух зол наиболее приемлемое, Адалин осталась сидеть в кромешной тьме.
В тишине шума волна слышался лишь тихий, сдавленный плачь девушки, ее жалобный скулеж. Руки Адалин онемели от долгого сжимания коленок, спина встала колом. Повсюду Сомерсильд слышалось то шипение, то чьи-то шаги…
Наконец кто-то вошел в спальню, медленно проследовав к постели. Адалин страшилась развернуться и взглянуть опасности в лицо, но смиренно ожидала худшего, не в силах угомонить дрожь.
– Адалин… – удивленный шепот жениха застал девушку врасплох. Ей было стыдно проявлять слабость перед фон Миллером, но успокоиться категорически не выходило. – Почему ты не спишь?
Феодал сел на колени напротив кресла, стараясь заглянуть Адалин в глаза, но та старательно прятала их в плед. Положив ладонь на оголенную стопу, он почувствовал невероятный жар несмотря на мурашки и дрожь.
Что-то странное взыграло внутри, похожее на чувство вины. Фон Миллер категорически не хотел быть тем, кого спасают, поэтому неосознанно сорвался. Его пугала мысль, что Адалин готова была так отчаянно пожертвовать ради него свой драгоценной жизнью! И, между тем эта же мысль и… восхищала.
– Прошу, – надрывно молил он, сам не зная, о чем. Мужчине хотелось защитить невесту, уберечь от всего мира, избавить от печалей. Но фон Миллер боялся обнять девушку, сделав лишь хуже. – Ты в безопасности, Адалин. Теперь все будет хорошо. Прошу, поверь мне.
Девушка медленно подняла на мужчину взгляд, долго размышляя, стоит ли говорить ему о внутренних чувствах? В тусклом свете луны она вдруг отчетливо подметила раскаянье фон Миллера, его боль и отчаянье, посему не сдержалась:
– Мне теперь страшно закрыть глаза, господин.
– Позволишь? – феодал встал на ноги, потянувшись к девушке. Когда та кивнула, бережно поднял ее на руки, унося прочь из проклятой комнаты. Всего за пару дней в ней случилось столько ужасного! Теперь фон Миллер был твердо намерен навсегда запечатать эту спальню.
На руках у мужчины Адалин ощущала себя защищённой. Будто внезапно вокруг появился купол-преграда, спасающая от всех ненастий. Пока фон Миллер неторопливо нес ее по коридору, девушка поддалась искушению и таки прикрыла глаза, тут же задремав. Лишь слабо ощутила, как тело ее опустили на постель, а затем крепкая рука намертво прижала дрожащее тело к горячей груди.
Часть 16
Во сне Адалин казалось, словно она лежит под палящим солнцем, умирая от жары и жажды воды. Девушка пыталась зайти в тень, но не могла сделать и шага… Барахтаясь на месте, она проснулась, обнаружив себя буквально лежащей под хозяином замка.
Покрывало, скрывающее наготу, размоталось и осталось валяться на полу. Голая грудь девушки касалась торса фон Миллера, а бедра плотно упирались в пах. Девушка разрывалась между противоречивыми чувствами: стыдом, отчаяньем, но победило среди них одно – желание сделать хотя бы глоток кислорода.
Адалин уже было раскрыла рот, намереваясь разбудить феодала, как вдруг намертво его захлопнула. Зачем лишний раз акцентировать внимание на своем и без того бедственном положении? Тогда Сомерсильд осторожно поерзалась, двигаясь в сторону края постели. Ее целью было выскользнуть из-под фон Миллера и теплого одеяла, словно рыба с воды. Но вместо ожидаемого спасения лишь почувствовала, как что-то твердое уперлось в бедра.
– Дьявол! – тихо застонала Адалин, напрочь откидывая мысль о пробуждении мужчины. – Что же делать?..
Девушка попыталась просунуть руку между мокрыми телами, но спящему феодалу это категорически не понравилось: он лишь крепче прижал девушку к себе. Кроме того, жадно сжал пятую точку и еще плотнее укутал в кокон из своих загребущих рук.
Тогда Адалин, едва ли в силах сделать полноценный вздох, принялась активно раскидывать мозгами. Едва ощутимо проведя кончиками пальцев по запястью фон Миллера, она не получила никакой реакции. Но когда рука коснулась плеча, мужчина словно отмахнулся во сне, давая девушке больше свободы.
Но пространства было слишком мало, дабы встать с постели и дойти к кувшину. Тогда Адалин повторила свою манипуляцию, не получив теперь никакого результата. Девушка уверенно скользнула вниз по спине, ненароком ощупывая крепкие мышцы и рельефное тело. Когда пальцы дошли к животу, фон Миллер вздрогнул, а мужское достоинство многозначительно шевельнулось.
– Ох, моя Адалин… – вполне четко произнес феодал, заставляя невесту замереть от страха. Но вместо того, чтобы проснуться, фон Миллер перевернулся на спину, наконец освобождая девушку из плена.
Девушка моментально юркнула к кувшину, жадно осушив те жалкие малости воды, что там остались. Адалин понадеялась найти в комнате еще жидкости, но потерпела поражение. Жажда росла с каждой секундой… Во рту стало настолько сухо, что сделать глоток было невыносимо.
Тогда Адалин накинула сверху мужскую рубашку, края которой доставали ей почти что до колен; натянула широкие штаны и обвязала их на талии остатками своего ночного платья по талии. Осторожно юркнув за дверь, она нос к носу столкнулась с дежурным охранником. Почему, девушка была уверенна: впредь фон Миллер не позволит кому-то пробраться в спальню.
– Доброй ночи, госпожа. Чем могу помочь? – совершенно равнодушно, но уважительно поклонился молодой парень, глядя исключительно в глаза. Адалин безмолвно поблагодарила его за отсутствие осуждения и насмешки, мол незамужняя девушка в спальне обеспеченного мужчины…
– Вода кончились, – девушка неловко покрутила пустым графином, разведя руками. – Могу я набрать еще?
– Конечно. Мне проводить вас на кухню или самому сходить? – моментально сделал пару шагов перед, выражая полную готовность выполнить любую просьбу.
Адалин нахмурилась, оборачиваясь назад. Там, в комнате спал фон Миллер, и она не хотела бросать его одного. Но и сама больше сомкнуть глаз не смогла бы, зная, что дверь в спальню открыта для всех желающих подложить очередную змею.
К тому же, свежий воздух коридора очень отличался от жара, стоящего в спальне. Девушке хотелось пройтись, проветрить мозги, и забыть хоть на мгновение о том, как фон Миллер спал на ее голой груди.
– Я могу приставить другого человека к двери, а вы сами сходите за водой. При моем сопровождении, конечно. – предложил парень, на что девушка тут же согласно кивнула.
Фрей, как оказалось звали охранника, помог Адалин зажечь свечи на кухне, и вышел прочь, оставаясь по ту сторону двери. Девушка быстро наполнила кувшин прохладной водой, стоящей на ледяных плитах, после чего уже хотела вернуться, как вдруг замерла.
В комнате ее ждал полностью обнаженный фон Миллер и ее пугало то, что могло случиться, вернись она к нему в постель. Тогда Сомерсильд нашла глазами чайник и поставила его в растопленную печь. Благо, она была прирожденной крестьянкой и управлялась на кухне лучше любого повара.
Девушка заварила себе ароматный пряный отвар из лепестков роз, после чего уютно устроилась на широком подоконнике, открывающем вид на лунную ночь и заднюю часть замка с множеством выстриженных туй, кустов роз, актуарной каменной кладкой…
Внезапно что-то щелкнуло около двери в погреб, куда не попадал свет свечи. Адалин вглядывалась в темноту, но ничего не видела. Когда было решила, что ей показалось, дверь заскрипела, и словно хрустнула провисшая половица.
Ощущая, как по спине прошли мураши, Адалин громко отчеканила:
– Кто здесь?
Адалин напряглась, навострив зрение до боли в глазах. Звать Фрея на помощь из-за шороха в углу комнаты было бы высшей степенью глупости! И пусть Сомерсильд не видела причин для паники и страха, девушка чувствовала чье-то присутствие, чей-то недовольный, пронзительный взгляд.
«Ты перегрелась!» – шептал ей здравый смысл. «Во всем виноват недосып и недавно пережитое потрясение»
Сбивчиво выдохнув, сомкнув зубы и крепче вцепившись в чашу, девушка намеренно отвернулась к окну. В отражении она по-прежнему видела то, что происходит позади и время от времени глаза ее ненароком спотыкались об покачивающуюся швабру.
– Ах… – когда во тьме мелькнула кисть руки и длинным кинжалом, Адалин от неожиданности потеряла дар говорить. Он безмолвно открывать и закрыла рот, задыхаясь от спазма в груди. Все это продолжалось несколько секунд, но для Адалин они показались неприглядной, безвыходной вечность.
Внезапно дверь в столовую отварилась, в комнату буквально ворвался фон Миллер. Сонный и помятый он выглядел еще более угрожающе в своем длинном красном бархатном халате. Мужчина раздраженно осмотрел комнату и когда взгляд его коснулся Адалин, девушка неосознанно вжалась в оконную раму.
– Ради бога, Адалин! – зарычал он, заставляя стекло предательски дрожать, а сердце безудержно колотиться. – Какого черта ты бродишь по замку одна! Голая!
Часть 17
– Что? Голая? – девушка задумчиво осмотрела одежду фон Миллера на себе, закрывающую больше, чем стандартное женское платье. Она настолько растерялась, не сразу сообразив сказать мужчине о том, что ей показалось. – Но, господин…
– Мужчины смотрят на тебя, как на кусок сочного стейка! Зачем ты провоцируешь моих охранников?! – сквозь зубы прорычал он, спустя мгновение оказываясь буквально перед испуганной Адалин. Глаза феодала предупреждающе пылали, а крылья носа негодующе раздувались. Упершись руками в раму окна, он прищурил глаза, наклонившись безумно близко к ее губам, подозрительно выдохнув сквозь стиснутые зубы:
– А может ты специально это делаешь, а, Адалин? Именно поэтому покинула ночью постель и оправилась черт знает куда?
– Господин! – взвизгнула девушка, когда зажмурившись, почувствовала, как руки мужчины сжали ее предплечья, ощутимо встряхнув. – Прошу вас…
– Ночью тебя едва не убили, – снова перебил ее фон Миллер, не в силах остановить себя и сбавить градус разговора. Он чувствовал, как от его злости окно покрывается паром, а железо вокруг закипает. – А потом я просыпаюсь, а тебя нет? О чем ты думаешь?!
– Вода кончилась, – сквозь слезы выдавила из себя Адалин, отчаянно глядя прямо в глаза рассерженному хозяину замка. – Мне просто хотелось пить…
Фон Миллер оборвался на полуслове, глухо выдохнув. Он одернул себя, поспешно сделав шаг назад и усиленно растер переносицу.
– Ты снова меня чертовски напугала, – хрипло прошептал он, – Прошу, не броди по замку ночь одна. Ты могла разбудить меня, Адалин!
Феодал пронзительно посмотрел на девушку, словно безмолвно прося ее о неком согласии или повиновении. Но Адалин не хотела давать те обещания, в выполнении которых не была полностью уверенна, потому перевела взгляд к двери в погреб.
– Мне показалось, там кто-то есть… – нехотя призналась Сомерсильд. Теперь все это казалось ей глупость. – Знаю, это странно… Возможно, я увидела человека с ножом.
Напрягшись, господин долго вглядывался в темноту, будто она не была для него преградой. Он внимательно изучал каждую поверхность, дотошно придираясь к каждой пылинке.
– Ты много пережила, Адалин. Стресс и недосып могли сыграть свою роль. Не вижу тут признаков пребывая человека… – вынужден был признать мужчина, но тут же крикнул охраннику:
– Обыщите со своими людьми погреб!
Как только Адалин осталась наедине с женихом, ей вновь стало тесно в этой огромной комнате. Пространство словно сузилось, а комната сжалась. Алые глаза поглощали ее целиком, съедали без остатка. Девушка и не заметила, как фон Миллер снова оказался близко, а ладонь его сказанула по щеке невесты, оставаясь на дрожащем подбородке.
– Если бы ты не сбежала от меня, – прошептал он ей прямо в губы, каждый раз позволяя коже касаться влажных губ. – Этого бы не произошло. Я смогу защитить тебя.
– Я не смогу всегда быть рядом, как бы вам того не хотелось, – пожав плечами, Адалин хотела было отвернуться, но тут же оказалась прижата к стенке.
– Можешь, – желчно пообещал фон Миллер, так настойчиво и медленно, будто заставляя эту простую мысль укорениться в голове невесты. – Поверь мне.
Шумно набрав воздуха сквозь стиснуты зубы, Адалин разрывалась между злостью и манящим желанием снова ощутить на себе ласки мужчина. Она одергивала каждый свой легкомысленный порыв невзначай коснуться его запястья, предплечья, торса… Усиленно контролировала взгляд, не позволяя проскользнуть и крупице заинтересованности.
– Мы не женаты, господин! – надменно хмыкнула Сомерсильд, но голос предательски дрогнул. – А вы уже позволяете разговаривать со мной в таком тоне.
Многозначительно хмыкнув, фон Миллер медленно нагнулся к уху девушки, пощекотав его своим дыханием вызвав дрожь в каждой клеточке тела.
– Я видел тебя полностью обнаженной. – совершенно бесстыдно заявил он. Адалин ахнула и покраснела, чувствуя, как мужчина осторожно скользит рукой по рубашке, медленно и уверенно сминая ее за собой. – Пробовал на вкус твою грудь, касался пальцами самых сокровенных мест. Это и есть брак, дорогая!
– Не уверенна, – хрипло прошептала себе под нос Адалин, отчаянно сжимая пальцами железную чашку с остатками чая. Но, не выдержав, вздрогнула, когда фон Миллер таки добрался к голой коже, очертив на покрывшемся мурашками животе странный узор.
– Поверь мне на слово, – продолжил странную игру фон Миллер, где слова уже имели второстепенное значение. Язык мужчины осторожно и невесомо коснулся мочку уха, засосав ее внутрь пухлыми губами. – Другого мужчины ты все равно не увидишь.
Адалин ощущала полную власть Людвига фон Миллера над собой. Он не просто порабощал ее волю, но и настойчиво метил в сердце! Девушка ощущала себя легкой, доступной мишенью. Слабой, уязвимой… Ей хотелось в чем-то перехитрить феодала, удивить, обескуражить. Не обдумав, она самодовольно выпалила:
– Возможно, больше мужчин у меня и не будет. Но вы едва ли первым украли мой поцелуй, господин!
По напрягшемуся мужчине Адалин поняла, что сказала это зря. Ведь едва ли можно назвать нелепый чмок в губы первым поцелуем. В пятнадцать лет юный сын мясника спас ее из оврага и отчаянно поцеловал. Было это так по-детски, но тогда Сомерсильд влюбилась в парня. Чувства эти вскоре прошли, а прошлое забылось. Вплоть до сегодняшнего дня.
И не напоминай фон Миллер ей свое место у ноги, будто домашней овчарки, Адалин бы не сказала эту несусветную глупость. Ведь первым и настоящим поцелуем она по-прежнему считала тот день в гостевой, где хозяин замка навсегда перевернул мир юной девушки.
Часть 18
– Кто он? – нарочито спокойно протянул фон Миллер, будто информация эта не имела для него никакого значения. Но, как бы мужчина не пытался скрыть безудержную ярость внутри, глаза буквально пылали, выплескивая все наружу.
– Не важно, – протянула Адалин, медленно отстраняясь, отчаянно всматриваясь в пол. Лавинами ее накрывало негодование, отскакивающее от феодала, будто пружинки.
– И все же, – настойчиво процедил тот, так яростно дыша, что волосы на макушке Адалин разлетались, словно от потокового ветра. – Мне интересно узнать.
Чувствуя себя прижатой к стене, девушка хотела, как можно скорее закрыть эту тему. Поэтому забавно развела руками и с улыбкой произнесла:
– А вот и шутка! Вы поверили, господин.
Но не один мускул на лице фон Миллера не вздрогнул. Он по-прежнему был настолько суров, что Сомерсильд в который раз ощутила свою полную власть перед могущественным землевладельцем. Ему не требовалось особых магических сил, дабы вызывать в людях желание поклониться и покориться. Один взгляд, суровый голос, повиливающая энергетика – вот, самое могущественное оружие Людвига фон Миллера.
– Адалин! – воскликнул феодал, заставляя невесту сжаться. Она было приготовилась к долгой и мучительной пытке, как дверь погреба открылась и показалось лицо Фрея.
– Господин, мы обыскали все помещение и… – парень тут же запнулся, когда оценил всю ситуацию. Опустив голову, тот сбивчиво пробормотал:
– Простите, господин…
– Говори, Фрей. Нашли что-то? – на радость Адалин, мужчина отошел в сторону, давая девушке сделать спокойный вздох.
– Ничего! Обыскали каждый угол, каждую бочку, каждый мешок! Ничего. Проверить еще раз?
Адалин ощутила себя странно, на мгновение она даже поверила в то, что стресс сыграл с ней злую шутку. Но на это можно списать странные звуки, но не руку с ножом!
Отчаянно делая шаг назад, Сомерсильд буквально оборвала фон Миллера на полуслове:
– Обыщите еще раз, прошу. Там точно кто-то был… Обратите внимание на ножи. – девушка на мгновение задумалась, игнорируя заинтересованный взгляд феодала и удивленный охранника. – Можно ли как-то покинуть погреб другим путем?
– Насколько нам известно, нет, госпожа. – сочувственно пожал плечами парень, – Но мы снова обыщем все, и, если там кто-то был – обязательно найдем.
Адалин опешила от слова «если» и странного взгляда от Фрея. На мгновение в памяти девушки всплыла картина, как они с семьей по воскресеньям посещали церковь. Путь их лежал через дом Сумасшедшей Майи, лишившейся всех сыновей разом на войне. Женщина всегда сидела на пороге и отчаянно смотрела в пустоту, а проходящие мимо стыдливо прятали взгляд, жалея несчастную.
Девушка уловила нечто схожее, в частности – сочувствие. Ее буквально взорвала изнутри мысль, что охранники считают ее сумасшедшей.
– Там был кто-то, – громко воскликнула девушка, – Если вы не можете найти, то дело не во мне. В этом замке не безопасно, когда буквально под носом у охраны происходит все, что угодно.
– Госпожа, – вкрадчиво протянул Фрей, немного сгорбившись от страха и испуганно поглядывая на фон Миллера. – Если здесь и вправду кто-то был, почему вы не позвали меня? Я ведь стоял прямо за дверью, мог сразу поймать преступника.
Адалин отчаянно открывала и закрывала рот, хватая воздух, будто безмолвная рыба. Ей нечего было ответить молодому парню, ведь говорил он чистую правду: девушка растерялась, а теперь выглядела странно.
– Прикажите другим людям осмотреть снова сейчас же, – прервал затянувшееся молчание феодал повелительным и жестким тоном, – Затем проверить каждую комнату замка. Дважды! Завтра прибудет еще сорок человек, они будут патрулировать территорию. Вы двое, – мужчина указал на Фрея и охранника за его спиной, – Охраняете спальню. Все ясно?
Парни склонили голову, после чего фон Миллер позволил им выйти вон, оставив его с невестой наедине. Адалин молча смотрела в пол, разрывалась изнутри на две части. Одна негодовала, требовала справедливости, другая же убеждала девушку в правоте Фрея. Быть может Сомерсильд и вправду не в себе?
Фон Миллер незаметно подошел близко, подняв руки девушки и с усилием расправив сжатые до побеления кулаки. Девушка сама не заметила, как ноготки до боли врезались в тонкую кожу, оставляя на ней красные следы.
– Идем спать, дорогая, – мягко протянул мужчина, нежно целуя пострадавшее место, пуская мурашки вновь танцевать быстрый танец по коже. Как только Адалин понадеялась, что тема «первого поцелуя» все же закрыта, тот продолжил:
– Об остальном поговорим завтра.
