Текст книги "Сладкая боль"

Автор книги: Сандра Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

8

Поцелуй, который за этим последовал, вряд ли можно было бы назвать нежным. Губы Ринка впились в губы Каролины и заставили их разомкнуться. Одной рукой Ринк схватил ее за ягодицы, а другой – за грудь. В его прикосновениях не было ни капли любви или хотя бы тепла. Он хотел одного – как можно больше ее унизить.

Каролина отчаянно сопротивлялась, отталкивала Ринка, колотила его кулаками по плечам. Но вырваться не могла. И крики ее были почти не слышны: поцелуи их заглушали, и из горла Каролины вырывался лишь слабый, полузадушенный стон.

В Ринка словно дьявол вселился. Он не помнил себя от ярости. Эта ярость копилась в его душе всю жизнь, но теперь враг Ринка умер, и сражаться больше было не с кем. Поэтому Ринк выплеснул свою бессильную злость на Каролину. Выплеснул потому, что Каролина невольно помогла Роско осуществить его коварный замысел. Поняв чувства, владевшие Ринком, Каролина сообразила, что лучшая защита для нее сейчас – это покорность. И она перестала сопротивляться.

Ринк не сразу осознал, что тело Каролины вдруг обмякло и она больше не пытается вырваться из стального кольца его рук. А когда наконец осознал, тоже расслабился. Поцелуи его стали нежными, а рука, больно сжимавшая грудь Каролины, ласково погладила ее, словно извиняясь за грубость, и разжалась.

Но на самом деле теперь-то и началось самое мучительное. Ринк, набросившийся на нее минуту назад, был чужим, незнакомым мужчиной, и его близость испугала Каролину. А нежность переворачивала ей душу, ибо была до боли знакомой и напоминала о далеком лете, похожем на сказку.

– Ринк! – тихо простонала Каролина.

Господи, сколько же было в этом стоне страсти и… безнадежности!

– Я сделал тебе больно?

– Нет.

– Я не хотел.

– Знаю.

Ринк облокотился о стену и прислонился лбом к дверному косяку. Волосы Каролины слегка шевелились, раздуваемые его дыханием.

– Почему я так хочу тебя? Почему не могу позабыть? Столько лет прошло, а я до сих пор брежу тобой…

Они тесно прижались друг к другу. Сердца их бились в унисон.

– Если бы мы лежали с тобой сейчас в постели, я бы точно так же прижимал тебя к себе, Каролина.

– Не говори об этом, пожалуйста. – Она уткнулась носом в шею Ринка.

– Но ведь мы с тобой оба об этом думаем.

– А ты постарайся не думать.

– Не могу.

Тела их пылали, каждое прикосновение обжигало их сокрушительной волной. Нежная грудь Каролины словно растекалась по стальной груди Ринка. Она чувствовала, как сильно желает ее Ринк, и сама изнемогала от желания.

Каролина и Ринк стояли, не шевелясь, но все равно создавалось впечатление, будто они занимаются любовью. Конечно, они любили друг друга только в мечтах, но эти мечты были настолько явственны, что, казалось, все происходит в реальности.

Ринк шептал ее имя, трепеща от страсти. Дыхание Каролины участилось, ей тоже передалась дрожь Ринка. Потом оба вдруг затихли.

Наступила долгая пауза. Они стояли молча, неподвижно. Каждый наслаждался близостью другого, сожалел об упущенных мгновениях, мечтал о несбыточном.

Затем Ринк медленно отстранился.

– Как ты могла спать с ним, Каролина?

Его голос полоснул ее, словно лезвие ножа. Ринк отошел от стены и нервно провел рукой по волосам.

– Я же вышла за него замуж, – тихо ответила Каролина.

Однако этот ответ вызвал у Ринка новую вспышку ярости.

– Да, но как ты могла выйти за него? Как, скажи на милость? После того, что было между нами…

– Это несправедливо, Ринк! – возмутилась Каролина. – В конце концов, не я же тебя бросила, а ты меня!

– Теперь ты знаешь, почему я женился на Мерили.

– Два дня назад я об этом не знала.

Ринк вскинул голову.

– Неужели ты действительно думала, что я с ней трахался? Дура! Я же на все наплевал, даже на здравый смысл – так мне хотелось быть с тобой!

Каролину покоробила его грубость.

– А что я могла думать? Ты исчез без объяснений, а по городу пошли разговоры, что ты женишься на Мерили Джордж и она уже ждет ребенка. Как, по-твоему, мне следовало к этому относиться?

Ринк чертыхнулся и отвел взгляд.

– Но не мог же я рассказать тебе правду! Ты бы мне все равно не поверила.

– А может, и поверила бы.

– Неужели?

Теперь уже Каролина опустила глаза.

– Вот видишь, – произнес Ринк прокурорским тоном. – Ты бы, как и все, решила, что это мой ребенок.

Он опустился на диван, вытянул ноги и устало потер глаза.

– Да и потом, я боялся, что если мы снова начнем встречаться, у тебя будут неприятности. По городу уже пошли слухи о предстоящей свадьбе, и я знал, что за мной будут неусыпно следить, докладывая отцу о каждом моем шаге. Мне не хотелось втягивать тебя во все эти неприятности, давать пищу сплетням на твой счет.

Каролина собирала визитные карточки, прикрепленные к букетам цветов, которые были доставлены домой от тех людей, что не смогли быть на похоронах Роско.

– А ты знаешь, Ринк, кто был отцом девочки?

Ринк равнодушно назвал фамилию.

– Но это же человек, за которого Мерили вышла замуж, когда развелась с тобой! – удивленно воскликнула Каролина.

Ринк невесело рассмеялся:

– Да, ей не терпелось поскорее сбежать к нему. Но сначала она вытянула из меня все деньги. В наказание за то, что я не хотел с ней спать.

– Ну когда-то очень даже хотел, – еле слышно возразила Каролина, вспомнив разговор в палате Роско.

Ринк вскинул голову.

– Неужели ты будешь попрекать меня этим? Мало ли какие ошибки совершают зеленые юнцы? Потом же я остепенился, – Ринк явно был раздосадован. – Да и переспали-то мы всего пару раз. Мерили вообще спала с кем ни попадя. Но я был не настолько глуп, чтобы не предохраняться! Не могла она от меня забеременеть, понимаешь? А жениться на ней мне и в голову никогда не приходило! Ну позабавились мы пару раз в машине. У кого из парней такого не было?

Каролина сосредоточенно изучала свои руки.

– А ты действительно не…

– Ты хочешь знать, изменял ли я тебе тем летом? – тихо спросил Ринк.

Каролина молча кивнула, в глазах ее блеснули слезы.

– Нет, не изменял. У меня тогда никого, кроме тебя, не было.

– И ты сказал Ро… своему отцу, что хочешь на мне жениться?

– Да.

Их взгляды встретились. Не отрываясь, Каролина и Ринк смотрели друг на друга. Потом Каролина все-таки отвернулась.

– Как зовут дочь Мерили? Алиса?

– Да. Она очаровательная девочка, – грустно улыбнулся Ринк.

Стоило ему упомянуть об Алисе, как лицо его смягчилось.

– Ты любил ее.

Это был не вопрос, а скорее констатация факта.

Ринк нисколько не смутился.

– Любил. Глупо, да? Но знаешь, как только она родилась, я уже не хотел с ней расставаться.

Сердце Каролины разрывалось от тоски и нежности. Она села рядом с Ринком на диван.

– Расскажи мне о своей семейной жизни. Если хочешь, конечно…

– Ну да, ты же всегда умела слушать. Интересно, мой отец тоже изливал тебе душу?

Каролина ахнула и вскочила с дивана, но Ринк схватил ее за руку и удержал.

– Прости меня. Сядь.

Она молча вырывалась. Тогда он силой усадил ее обратно на диван.

– Я же сказал, извини! Ну вырвалось у меня, по привычке. А привычки трудно менять… Хорошо, я расскажу тебе о моей неудачной женитьбе.

– Я вовсе не допытываюсь. Не хочешь – не рассказывай.

– Нет уж, я лучше расскажу! – твердо сказал Ринк. – Мерили любила меня не больше, чем я ее. Роско был совершенно прав. Она объявила меня отцом своего ребенка только ради того, чтобы ее семья не взбеленилась и не отвергла ее. Им нужно было хорошее имя – и они его получили – мое. После свадьбы мы уехали в Атланту. Для Мерили это было неожиданностью, но я настоял. Мне пришлось работать, я ведь не хотел брать от отца ни цента. Моя жизнь с Мерили не сложилась, но Алису я любил всей душой. Как только она родилась, на горизонте снова появился ее настоящий отец, и Мерили взялась за старое.

– А как ты отнесся к этому, все-таки вы были мужем и женой? Вряд ли ты был спокоен?

– Мне было наплевать на бе дела. Я мечтал, чтобы этот брак поскорее закончился. Но девочку мне было жалко. Мать из Мерили получилась никудышная. Вскоре Мерили сама подала на развод. В заявлении написала, что я ее словесно оскорбляю. Я не возражал, но она на этом не успокоилась, а потребовала, чтобы я снял ей квартиру. Мне довольно долго пришлось содержать не только мою бывшую жену, но и ее дружка. Короче, я работал день и ночь, чтобы откупиться от Мерили. Девочка была мне дорога, но, естественно, Мерили добилась, чтобы ребенка оставили ей.

– А девочка знает, что ты не ее отец? – У Каролины болезненно сжалось сердце при мысли о том, сколько пришлось испытать этой малышке.

– Знает, – поморщился Ринк. – Когда мы развелись, Алисе было три года. Она не хотела со мной расставаться, рыдала, цеплялась за меня. Мерили буквально вырвала ее из моих рук. Они уехали, а я остался в Атланте. Алиса меня вспоминала, плакала, говорила, что скучает по папе. Наконец Мерили это надоело, и она сказала девочке, кто ее настоящий отец.

Каролина представила себе эту душераздирающую сцену и искренне пожалела ребенка.

– Теперь Алисе одиннадцать. Я слышал, она стала совершенно неуправляемой. – Ринк сокрушенно покачал головой. – Это ужасно, она ведь была доброй, ласковой девочкой. После нашего развода Мерили еще не раз выходила замуж, так что у Алисы был не один отчим. Вряд ли она меня помнит.

Каролина долго молчала, а потом спросила:

– В то время «Эр-Дикси» уже существовала?

– Нет, хотя я научился управлять самолетом, как только поступил в колледж, и к моменту переезда в Атланту был настолько опытным пилотом, что мог осуществлять чартерные рейсы. А когда повысил свою квалификацию, пересел на большие самолеты. Там мне посчастливилось встретить моего будущего компаньона, и мы начали подумывать об организации собственных чартеров. Узнали, что одна фирма обанкротилась, наскребли денег и выкупили самолет. Постепенно дело пошло. Мы приобрели самолет побольше, потом еще один…

– И мало-помалу разбогатели?

– Да.

Они сидели на диване. Свет торшера мягко рассеивался по комнате. Темные волосы Каролины спадали на плечи и, сливаясь с черной тканью траурного платья, будто исчезали в нем. Лицо и шея по контрасту были особенно белыми. Казалось, лицо Каролины светится каким-то волшебным лунным светом. Под глазами залегли тени, но в сияющем взгляде, устремленном на Ринка, было предвкушение радости.

– Каролина… – прошептал Ринк.

У Каролины гулко забилось сердце. Она твердила себе, что в день похорон мужа вдове не подобает думать о другом мужчине, но понимала, что сделай Ринк хотя бы один шаг ей навстречу, и уже ничто не сможет ее остановить. Да, она любит его! Любит до сих пор и ни на миг не переставала любить. Это уже не слепое детское обожание, он для нее не кумир, не идол, а живой человек со всеми своими сложностями и недостатками. Ринк неуравновешен, он нетерпим к людским слабостям и не может ей простить, что она была женой Рос-ко, но… она все равно его любит!

– Что?

Она с надеждой подняла на Ринка глаза.

– Ты когда-нибудь думала обо мне, занимаясь любовью с моим отцом?

Даже вонзив в нее кинжал, он не смог бы ударить ее больнее.

– Как ты смеешь! – Каролина вскочила с дивана. – Я запрещаю тебе касаться этой темы!

Ринк тоже встал.

– Почему? Я хочу знать. Неужели ты безо всяких колебаний пошла на это? Ты ведь чуть было не стала моей любовницей.

– Если ты помнишь, я этого хотела. Очень хотела. Но ты отказался. Не пожелал рисковать, настоящий пай-мальчик!

– А точнее, не желал подвергать риску тебя. Мне не хотелось причинять тебе боль.

– Я была на это готова! – почти выкрикнула Каролина.

Ринк тряхнул головой.

– Ту боль, о которой ты говоришь, я бы причинил тебе с радостью, она не остановила бы меня, эта сладкая боль любви. Я мечтал стать твоим первым мужчиной, мечтал, чтобы ты стала моей навек. Но, увы, мне действительно помешало мое дурацкое благородство. Видите ли, мне, как последнему кретину, не хотелось ставить тебя на одну доску с другими моими подружками.

– А у тебя их было так много?

– Много.

– И до, и после меня?

– Да.

– Тогда почему же ты злишься на меня, что я вышла замуж за Роско? Ты ведь не предавался отчаянию вдали от меня и сумел справиться с сильными чувствами ко мне.

– Да, но ведь ты признавалась в любви мне! Ты говорила, что любишь только меня!

– А ты разве любил всех этих женщин, Ринк? А?

Он резко отвернулся, но Каролина все равно успела заметить, что на лице его не было непреклонной уверенности.

– Тебя не было здесь, рядом со мной, Ринк, – продолжала она. – Ты женился на другой. Мне казалось, я была для тебя мимолетной забавой, позволившей скоротать долгие летние дни. Ты мог мне написать, позвонить… да мало ли что! Я считала, что ты даже имя мое забыл, а если и нет, то только потому, что другой такой простушки среди твоих девушек не было.

– Ты знаешь, почему я не приходил. Не хватало только втравить тебя в эту свару с Мерили. А когда мы развелись, мне сообщили, что ты вышла замуж. Я даже не думал, что когда-нибудь снова увижу тебя. И вдруг на тебе – выясняется, что ты спишь в одной постели с моим отцом!

Каролина закрыла лицо руками и судорожно всхлипнула. Их обоих захлестнула волна горечи и обиды.

– Так не может больше продолжаться, Ринк. Мы погубим друг друга.

Ринк ссутулился и, запустив пальцы в свои густые волосы – этот жест означал у него крайнюю растерянность, – пробормотал:

– Ты права… Завтра утром я уеду.

У нее потемнело в глазах. Ведь она вовсе не собиралась прогонять Ринка, а наоборот, хотела с ним помириться!

– Зачем тебе уезжать? Давай лучше я уеду. Это твой дом. Я была здесь лишь гостьей. После смерти Роско мне в Укромном уголке нечего делать.

– Не выдумывай. Представляю, что скажут люди, если ты уедешь. Бессердечный Ринк выгнал из дому вдову своего отца! Нет уж. Я завтра же вернусь в Атланту.

– Хотя бы подожди, пока огласят завещание… Да и с фабрикой надо что-то решать… – Каролина готова была ухватиться за что угодно, лишь бы убедить Ринка остаться. Она не вынесет новой разлуки! Во всяком случае, сейчас она к этому не готова!

– Когда придет время вскрывать завещание, я приеду. Тогда и будем думать, кому где жить. Я лично считаю, что тебе лучше остаться здесь с Лаурой Джейн. Ну а что касается фабрики… – Ринк язвительно усмехнулся, – продолжай в том же духе. У тебя был опытный учитель. Я думаю, он многому тебя обучил.

Каролина смерила его холодным взглядом. Ринк, не в силах вынести ее отчужденность, обнял ее за плечи и прижал к себе. Каролина откинула голову назад, пытаясь отстраниться.

– Не смотри на меня так! Думаешь, мне хочется уезжать? Бросать дом, Лауру Джейн, Хейни? Тебя? – Он притянул Каролину еще ближе и застонал. – Будь ты проклята! Будь ты проклята, Каролина!

Губы Ринка впились в ее губы, но она была к этому готова и смело ответила на его поцелуй. Ринк целовал ее долго и страстно, а потом так резко отшатнулся от нее, что Каролина чуть не упала.

– Будь ты проклята за то, что принадлежала ему! – выкрикнул Ринк в бессильной ярости.

И в следующую секунду Каролина осталась в гостиной одна.

– Лаура Джейн! – Стив склонился над девушкой, спавшей на сене. – Ты что тут делаешь?

Она сонно что-то пролепетала, переворачиваясь на спину. Ресницы ее дрогнули.

– Стив? Что, уже утро? – Лаура Джейн томно потянулась, выгибая спину.

– Почти, – Стив поспешно отвел взгляд. – Но я не понимаю, почему ты здесь?

Она села и стряхнула с волос солому. Бледное рассветное солнце упало на хрупкие плечи девушки. Воздух был еще прохладным, но сено, на котором спала Лаура Джейн, нагрелось и приятно пахло. Лошади в стойлах фыркали, дожидаясь утренней порции овса. Пылинки плясали в первых солнечных лучах.

Сонные глаза Лауры Джейн остановились на Стиве. Улыбнувшись, она дотронулась до его розовой, гладко выбритой щеки.

– Вчера вечером Ринк и Каролина поссорились. Их крики были слышны и в моей комнате. Хейни уже спала, и я не могла пойти к ней. Пришлось потихоньку выскользнуть из дома. И почему они все время ругаются? Не понимаю…

Лаура Джейн прижалась головой к груди Стива и обняла его за пояс.

– Ну, в общем, я пришла сюда. Дверь в твою комнату была закрыта, свет не горел. Я поняла, что ты тоже спишь, и решила тебя не беспокоить. Мне важно было, что ты тут, рядом, поэтому я нашла пустое стойло, свернулась на сене и уснула.

У Стива голова пошла кругом. Еще недавно он мысленно проклинал Ринка Ланкастера и негодовал, вспоминая его угрозы. Неужели Ланкастер действительно думает, что он, Стив, способен причинить зло Лауре Джейн? Какая глупость! Ведь эта девушка олицетворяет для него все самое чистое и светлое, что есть в мире! Она его единственная отрада. До встречи с ней он вообще считал, что весь мир заражен ненавистью, предательством, злом.

Вчера ночью он поклялся себе никогда больше не оставаться с Лаурой Джейн наедине. И даже пальцем до нее не дотрагиваться. Не то Ринк его выгонит. А расстаться с Лаурой Джейн для него было равносильно смерти.

Однако теперь Стив позабыл об угрозах Ланкастера. Когда Лаура Джейн прижалась к нему, его благоразумие куда-то улетучилось, и, не успев подумать о последствиях, он обнял девушку.

– Они просто переживают из-за смерти твоего отца. Но не волнуйся, пройдет время, и Ринк с Каролиной помирятся. Когда кто-то из родных умирает, это большой стресс, и близкие часто ведут себя немного странно.

– Я так люблю их обоих! И хочу, чтобы они были друзьями.

Стив прижался щекой к волосам Лауры Джейн. Его большие руки, ласково поглаживавшие ее спину, были испещрены шрамами. Лаура Джейн прибежала в конюшню в ночной рубашке. Совсем легкой, без рукавов, на тоненьких лямках. Ночью девушка укрывалась конской попоной, которая сейчас валялась на полу. Кожа Лауры Джейн была теплой и шелковистой.

– Когда боль утихнет, они помирятся. И больше не будут ссориться, вот посмотришь!

В устремленных на Стива карих глазах сквозили доверие и любовь.

– Какой ты хороший, Стив! Почему все не могут быть такими же?

– Я не был хорошим, пока не встретил тебя. Это ты заставила меня измениться, стать лучше.

– Я люблю тебя, Стив.

Он чуть не задохнулся от ее неожиданного и доверчивого признания.

– Не говори так, Лаура Джейн, никогда не говори.

– Но почему? Я же действительно люблю тебя. А когда кого-то любишь, разве можно это скрывать? Ведь это же нечестно!

– Ты права, конечно, права, – прошептал Стив.

Стена, которой он отгораживался от Лауры Джейн, стремительно рушилась. Чувства рвались наружу. Стив был уже не в силах сдерживаться и беззвучно повторял, как молитву: «Господи, помоги! Господи, помоги!»

Лаура Джейн требовательно посмотрела на него. Глаза, опушенные длинными, густыми ресницами, когда-то смягчили его ожесточенное сердце. И вот теперь они смотрели на него, ожидая взаимности. Стив понял, что у него нет выбора. Придется произнести запретные слова вслух.

– Я тоже люблю тебя, Лаура Джейн.

Девушка улыбнулась и бросилась ему на шею.

– О, Стив! Любимый мой! Любимый! – Она покрыла его щеки поцелуями, такими же легкими и трепетными, как прикосновения крылышек бабочек.

Потом потянулась к губам Стива и… замерла, вспомнив предостережения Каролины.

Стив вдыхал аромат ее волос, сжимал в объятиях хрупкое, дрожащее тело. Он тонул, он погибал окончательно и бесповоротно. Ну и ладно! Что уж такого страшного может сделать ему Ланкастер? Когда человек сто раз сталкивался со смертью нос к носу, он начинает над ней потешаться, бросать ей вызов. Ведь и вправду, двум смертям не бывать, а одной не миновать…

Что может быть для него теперь важнее его любви?

Губы Стива осторожно коснулись губ девушки. Грудь ее затрепетала, и все его тело откликнулось на этот трепет. Стив никогда не испытывал ничего подобного. У него было достаточно много женщин, но такой любящей, доверчивой, пылкой и в то же время невинной и искренней он никогда не встречал.

Губы Лауры Джейн послушно разомкнулись, и язык Стива осторожно проскользнул между ними. Она теснее прижалась к нему, и Стив почувствовал, как маленькие острые соски тычутся ему в грудь. Объятия Стива становились все крепче, язык тел все откровеннее.

Это были минуты захватывающих, удивительных открытий не только для Лауры Джейн, но и для гораздо более опытного Стива. Влюбленные упали на сено, и Стив положил ногу на бедро девушки.

– Лаура Джейн! – шептал он, уткнувшись в ее шею и отчаянно стараясь подавить свои сладострастные порывы.

Но девичья грудь была так упруга и соблазнительна, что его пальцы не могли от нее оторваться.

– Стив! О Стив! – задыхаясь, воскликнула Лаура Джейн. – Возьми меня! Пожалуйста! Стив…

Он резко вскинул голову и напряженно вгляделся в ее сияющее лицо.

– Что ты! Ты вообще понимаешь, о чем говоришь?

– Да, – Лаура Джейн посмотрела на него с обожанием. – Я знаю, чем занимаются мужчины и женщины. И хочу, чтобы ты сделал то же со мной.

– Но это невозможно!

В голосе девушки прозвучала неуверенность.

– Ты совсем меня не любишь?

– Люблю. И именно поэтому не могу. Не могу, пока ты не стала моей женой.

– Вот как, – Лаура Джейн была страшно разочарована. – Неужели мы и целоваться перестанем?

Стив улыбнулся и вновь приник к ее рту.

– Нет еще… Пока еще нет…

– Доброе утро! – Войдя в кухню, Каролина прямиком направилась к кофеварке и налила себе большую чашку кофе.

Ринк уже сидел за столом. Она старалась не встречаться с ним взглядом.

– Я сегодня вызову доктора, – заявила Хейни, взбивая яйца.

– Зачем?

– Затем, что у тебя ужасный вид, – выпалила экономка. – Ручаюсь, что ты почти не спала. Ты только посмотри, Ринк, какие у нее синяки под глазами! Тебе нужно прописать снотворное, Каролина.

– Не нужно, – отмахнулась Каролина.

– Не строй из себя героиню, – сердито сказала Хейни. – Можно подумать, ты решила получить звание самой мужественной вдовы года. Так ведь никто не объявлял такого конкурса! И никто тебя не осудит, если ты поплачешь, как делают все нормальные женщины. Это нормально, когда женщина плачет, потеряв мужа.

Каролина не выдержала и подняла на Ринка глаза. Он смотрел на нее в упор. Она снова отвела взгляд.

– Я обойдусь без доктора.

Хейни вздохнула, не скрывая своего раздражения.

– Ладно, тогда хотя бы позавтракай как следует. – Она поставила перед Каролиной тарелку с омлетом. – А я пойду разбужу Лауру Джейн. Мне хотелось, чтобы бедняжка сегодня поспала подольше. Сон укрепляет нервы. Но теперь пора вставать.

– Она не спит, – сказала Каролина, наливая в кофе сливки. – Я к ней зашла по дороге.

Каролина рассчитывала, что Лаура Джейн послужит ей чем-то вроде громоотвода, если Ринк окажется с утра не в духе. Но девушки в комнате не оказалось.

Ринк положил вилку на тарелку.

– Где она? Ты видела ее сегодня утром? – спросил он Хейни, державшую в руках блюдо с гренками.

– Я же сказала: я думала, Лаура Джейн спит.

Ринк швырнул салфетку на стол и кинулся к черному ходу.

– Ринк!

Каролина бросилась вслед за ним. Он бежал к конюшне.

– Ринк!

В дверях он обернулся и приказал:

– Тихо!

– Ты не смеешь шпионить за ними, – не сдавалась Каролина, но все-таки перешла на шепот.

– Не лезь не в свое дело.

Каролина понимала, что лучше не вмешиваться, но не могла же она позволить Ринку лишить Лауру Джейн единственного шанса на счастье!

– Твоя сестра не ребенок.

– По своему умственному развитию она сущее дитя.

Ринк распахнул дверь конюшни. Она даже не скрипнула – Стив тщательно ее смазывал. Но когда Ринк пошел к стойлу, где лежали на сене Стив и Лаура Джейн, влюбленные услышали его шаги. Они отшатнулись друг от друга, но, к несчастью, Ринк все же успел увидеть многое.

Он издал такой яростный вопль, что у Каролины кровь застыла в жилах. Кинувшись на Стива, он схватил его за рубашку и рывком заставил встать на ноги. Протез каким-то чудом не слетел с ноги конюха.

В следующий миг Ринк ударил Стива под дых, отбросив его к стене. А еще через мгновение, не давая Стиву опомниться, Ринк врезал ему кулаком по челюсти.

Лаура Джейн закричала, бросилась к Ринку, но Каролина оттащила ее в сторону. Стив уже собрался с силами и готов был броситься в бой. Один его прицельный взмах – и из носа Ринка потекла кровь. Лаура Джейн зарыдала и выбежала из конюшни.

– Прекратите! – воскликнула Каролина. – Сейчас же прекратите!

Но ее никто не слушал. Противники вошли в раж.

Улучив момент секундного затишья, Каролина все-таки встала между ними.

– Ну, хватит. Сколько можно! Вы что, с ума сошли?

С трудом переводя дух, Ринк и Стив утирали кровь с разбитых губ.

Наконец, отдышавшись, Ринк злобно прошипел:

– Чтобы к полудню тебя здесь не было, негодяй!

– Нет, он останется. – Каролина повернулась к Стиву спиной и мужественно встретилась взглядом с Ринком. – Он останется и будет работать, пока я не откажусь от его услуг. Роско велел мне нанять Стива, а значит, никто, кроме меня, не может его выгнать. По крайней мере, до тех пор, пока не оглашено завещание и неизвестно, кто теперь станет хозяином Укромного уголка.

– При чем тут Укромный уголок! – рявкнул Ринк. – Речь идет о Лауре Джейн. О моей сестре!

– Совершенно верно, – грудь Каролины бурно вздымалась.

Боже, как она жалела в эту минуту Ринка! На его кровоподтеки было больно смотреть… Но уступить ему она не могла.

– Стив не совершил ничего недостойного. Он любит твою сестру, Ринк. И просто уступил ее просьбам.

– Да она не ведает, что творит! Ты-то хоть понимаешь это?!

– Нет, ведает. Лаура Джейн тоже его любит. Неужели ты такой черствый и бессердечный, что не замечаешь этого? Как, ты думаешь, она будет к тебе относиться, если ты прогонишь Стива? Ты же ее божество. Она готова целовать землю, по которой ступают твои ноги. Ты разобьешь ее сердце, Ринк, ты испортишь девочке жизнь. Умоляю тебя, не делай этого!

– Я стараюсь ради ее же блага.

– Откуда ты знаешь, что для нее лучше?

– Знаю – и все.

– Да, как когда-то знал Роско… Неужели ты разлучишь их, как он разлучил нас?

Это был удар посильнее тех, что нанес Ринку Стив. Ринк сверкнул глазами, но Каролина стойко выдержала его взгляд. Поняв, что сломить ее сопротивление не удастся, Ринк покосился на Стива, который следил за их молчаливым поединком с Каролиной, машинально потирая больную ногу. В глазах Ринка сквозила злоба, однако он ничего больше не сказал и вышел из конюшни.

И тут же силы покинули Каролину. Она сникла и понуро уставилась в пол невидящим взором. Как все ужасно сложилось! Она загнала Ринка в угол, и теперь он ее будет за это ненавидеть… Вздохнув, Каролина подняла голову и повернулась к Стиву. Лицо у него распухало прямо на глазах.

Каролина испуганно ахнула, но Стив поспешил ее успокоить.

– Ничего, бывало и хуже, – пробормотал он, поднося к разбитой губе носовой платок, и попытался улыбнуться, но лишь скривился от боли.

– Я скажу Хейни, она сделает тебе перевязку, – пообещала Каролина и бросилась к двери.

– Миссис Ланкастер! – окликнул ее Стив.

Она остановилась. Он, прихрамывая, шагнул к ней.

– Спасибо, что заступились за меня. Неважно, чем это закончится. Все равно спасибо.

Каролина жалко улыбнулась и вышла. Заглянув в кухню, она увидела, что Лаура Джейн сидит у брата на коленях и горько рыдает, уткнувшись ему в грудь.

– Ты на меня сердишься, – всхлипывая, приговаривала девушка. – Я знаю, ты на меня сердишься.

– Нет, – Ринк ласково погладил ее по спине. – Я не сержусь. Мне просто не хочется, чтобы с тобой случилась беда. Вот и все.

– Но Стив не делал ничего плохого! Я люблю его!

Ринк поднял глаза на Каролину.

– Я не уверен, что ты понимаешь значение этих слов, Лаура Джейн.

– Я все понимаю! Мы со Стивом любим друг друга. Он никогда меня не обидит.

Однако Ринк не желал признавать свою не правоту.

– Об этом мы поговорим потом. А сейчас успокойся. Мне очень жаль, что я сорвался.

Но Лаура Джейн проявила неожиданную строптивость.

– Нет, ты скажи, что больше не будешь драться со Стивом! Никогда не будешь! Скажи!

Ринк опешил.

– Ну ладно… Обещаю.

Она моментально успокоилась и нежно поцеловала его в щеку.

– Пойду помогу Хейни найти бинты.

В представлении Лауры Джейн инцидент был исчерпан.

– Придется отменить сегодняшний отъезд, раз тут такое творится, – заявил Ринк, оставшись наедине с Каролиной.

Она обернулась к нему, сияя от радости. Но, вовремя спохватившись, лишь сдержанно спросила:

– Интересно, что тебя заставило изменить решение? Может, ты боишься, что в твое отсутствие тут воцарится разврат и ваше доброе имя будет опорочено?

Ринк смерил Каролину презрительным взглядом и небрежно бросил:

– Ну да… Что-то в этом роде.

На глаза Каролины навернулись слезы. Он не знал, чем ее уязвить.

– Выходит, я тебе по-прежнему не ровня? Выходит, со мной можно только поразвлечься, а считаться полноправным членом вашей семьи я до сих пор недостойна?

– Я никуда не уеду, – только и сказал Ринк, направляясь к двери.