Текст книги "Любовное пари (Клубника в шоколаде)"
Автор книги: Сандра Браун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)
Ей было жарко!
Прикрыв на окнах жалюзи так, чтобы пробивался лишь узенький лучик солнечного света, она обессиленно распростерлась на постели Санни было все так же жарко и душно, как и час назад.
Изнемогая от жары, она села и, стянув через голову тоненькую ночную рубашку, бросила ее на кресло-качалку рядом с кроватью. Санни надела ее потому, что она была самая тоненькая. Белоснежный батист на узких бретельках был всегда изумительно прохладным. Всегда, но не сегодня.
Из головы не выходил тот проклятый поцелуй…
Она не ответила ему.
– Я не ответила, – уставившись в потолок, бормотала она, словно пытаясь убедить в этом самое себя.
Его губы были жадными и настойчивыми. Умело лаская ее губы, он заставил их приоткрыться, и тогда…
Санни невольно застонала, вспомнив, что случилось тогда. Все тело словно растворилось, и только между ног, там, где таилась ее женская суть, горячо бился пульс. Его язык жадно ласкал ее рот, лишая всякой способности сопротивляться. Голова послушно откинулась назад, позволяя ему проникнуть еще глубже. Поцелуй становился все более страстным…
И она позволила ему это! Больше того, она даже сама пыталась ласкать его рот!
Почувствовав, что Санни перестала сопротивляться, Тай ослабил объятия. Его руки скользнули с ее лица на шею, лаская с той же нежностью, что и губы.
– Мои пальцы все еще покрыты маслом, – прошептал он ей в ухо, – представляешь, как будет приятно, если я дотронусь ими до…
В ответ на это бесстыдное предложение ее соски стали набухать от желания. А когда он стал нашептывать, что будет делать с ней языком и губами, она ощутила в сосках такой жар, что ей захотелось попросить его перейти от слов к делу.
Очнувшись от сладостных воспоминаний, Санни зябко поежилась. Наконец-то в комнате стало прохладно. Но огонь, пылавший внутри, не угасал. Она испытывала одновременно вожделение и унижение.
– Черт бы его побрал, – пробормотала она.
Она осыпала Тая проклятиями, потому что, стоило ей совсем растаять под его умелыми ласками и захотеть принять участие в его сексуальных фантазиях, он осторожно отстранился от нее и улыбаясь сказал:
– Мне пора уходить. Я и так задержался у тебя слишком надолго.
Ее била дрожь от неудовлетворенного желания, в то время как Тай спрыгнул в лодку и, отвязывая веревку, говорил:
– На твоем месте я бы все же поостерегся сидеть тут почти нагишом. Мало ли какой псих забредет, а ближайшие соседи живут в полутора милях.
Машинально проследив его взгляд, она, к собственному ужасу, обнаружила, что лифчик купальника совсем сполз, обнажив ее грудь с розовыми припухшими сосками. Она поспешно натянула лифчик и завязала на шее бретельки.
Лукаво подмигнув, он надел солнцезащитные очки и крикнул:
– До скорого свидания, Санни! И, весело махнув рукой, умчался прочь на своей моторке.
Пытаясь стряхнуть с себя эти воспоминания, Санни помотала головой и, натянув на себя простыню, повернулась на бок. Ей хотелось заснуть и забыть обо всем, что произошло на причале. Когда она проснется. Тай Бьюмонт будет казаться ей всего лишь героем причудливого сна, не больше того.
Она до сих пор ощущала вкус его губ, она чувствовала все его тяжелое сильное тело, крепко прижимавшееся к ее бедрам. Прикосновение джинсовой ткани было таким приятным! В груди пылало пламя страсти, и с каждым откровенным словом, с каждым нежным прикосновением Тая оно разгоралось еще жарче!
Господи, как же она его ненавидела…
Спустя несколько часов она проснулась, вялая и разбитая. Вся кожа была стянута и болела. Все-таки она обгорела!
Выбравшись из постели, натянула ночную рубашку. Желудок требовательно напомнил ей о том, что она с утра ничего не ела, кроме грейпфрута. Она побрела на кухню и приготовила омлет. Не хотелось никуда идти, не хотелось видеть этих людей, говоривших о ней такие ужасные, несправедливые вещи… Во всяком случае, если верить Таю Бьюмонту.
Неужели они, знавшие ее с детства, могли и в самом деле так о ней думать? Теперь понятно, почему все так уставились, когда она появилась на вечеринке у Фрэнни и Стива.
Ей не хотелось ехать в город еще и потому, что она боялась наткнуться там на Дона и Гретхен.
Тщательно вымыв тарелки и выключив свет, она ушла из кухни. Снова ложиться спать было еще рано, и Санни ничего другого не оставалось, как почитать какую-нибудь книгу или посмотреть телевизор. Раздумывая, что же выбрать, она внезапно услышала странный шум.
Глава 3
Старые деревянные дома всегда потрескивают, правильно?
Правильно.
Когда дует ветер, по крыше стучат ветви деревьев, правильно?
Правильно.
Значит, нет смысла паниковать, правильно?
Нет, не правильно! Потому что это не было шелестом деревьев или потрескиванием высыхающих досок в доме. Шум доносился из старого сарая за домом, где отец когда-то хранил рыболовные снасти.
Сердце у Санни билось так сильно, что заглушало все другие звуки, и на какой-то миг она решила, будто все это ей только почудилось. Однако вскоре она снова услышала странный шорох, словно кто-то крался в кустах возле сарая, и ее прошиб ледяной пот.
Хорошо еще, что она выключила на кухне свет! Санни тихонько подошла к окну, из которого был виден задний двор и даже причал на озере. Когда она отодвинула штору, у нее дрожали от страха руки. Осторожно выглянув в узенькую щелочку, она внимательно оглядела двор и сарай, но ничего подозрительного не заметила. Лишь деревья качались на ветру.
Было уже совсем темно, луна наполовину скрылась за облаками. На озере поднялся сильный ветер, и водная гладь покрылась крупной рябью. Похоже, облака, еще днем обложившие горизонт, и впрямь собирались разразиться грозой.
Несколько минут Санни неподвижно стояла у окна, прежде чем снова задернуть штору.
Качая головой, рассерженная на себя за столь глупое поведение, она повернулась, чтобы выйти из кухни, но, не успев дойти до двери, снова услышала тот же подозрительный шум. На этот раз к нему прибавилось тихое позвякивание металла о металл. Она тут же вспомнила, что в том сарае отец хранил еще и ведра, садовый инвентарь и прочие необходимые в хозяйстве инструменты.
– Боже милосердный! – пробормотала она, заикаясь от страха и прижимая руку ко рту.
Говорили же ей Фрэнни и Стив, что не стоит забираться на целую неделю в этот уединенный домик!
– Вообще-то на озере никогда ничего по-настоящему криминального не случалось, – сказал ей Стив, – но, знаешь, иногда подростки, накачавшись пивом, могут устроить приличную заварушку.
– Ты уверена, что не хочешь пожить у меня? – встревоженно спросила Фрэнни.
– Не будь смешной! У тебя всю неделю будет и без меня полно проблем. Поживу на озере.
Ах, как горько она сейчас жалела, что не приняла предложения Фрэнни! Если бы не глупое упрямство, она сейчас спала бы сладким сном, а не дрожала от страха.
Не теряя времени, Санни поспешила к телефону, который ее отец когда-то повесил на стене и после отъезда в Джэксон так и не отключил. В темноте она перевернула кухонную табуретку и больно ударилась большим пальцем ноги о ножку стола. Сняв телефонную трубку, она набрала цифру 0 и затаив дыхание стала ждать ответа оператора.
Как только в трубке раздался сонный голос телефонистки, Санни выпалила:
– Мне нужна помощь!
Губы у нее дрожали, голос звучал истерически, но она уже ничего не могла с собой поделать.
– Позвоните в полицию и скажите, чтобы они немедленно сюда приехали! Я совершенно одна, а вокруг дома кто-то бродит! Наверное, хочет проникнуть в дом! Я живу на озере! Поблизости даже соседей нет!
Санни решила, что лучше уж немного сгустить краски, чем дожидаться, пока злоумышленник приступит к исполнению своего замысла. В ее голосе звучала неподдельная тревога, так что телефонистка без всяких колебаний сказала:
– Сейчас я позвоню шерифу, и кто-нибудь непременно к вам приедет, мэм!
Торопливо сообщив свой полный адрес, Санни повесила трубку. Кому бы еще позвонить? Соседям? Нет, она не была с ними знакома, не знала даже их имен и фамилий. Они появились здесь уже после того, как она уехала в Новый Орлеан. Может, стоит позвонить Фрэнни и Стиву? Ну конечно! А что, если тревога окажется ложной? Тогда она будет выглядеть такой дурой…
Нет, она не хотела снова стать всеобщим посмешищем. И все же серьезность сложившейся ситуации заставила ее набрать номер Фрэнни. В трубке раздавался гудок за гудком, а к телефону так никто и не подходил. Когда Санни окончательно поняла, что Фрэнни нет дома, она чуть не расплакалась и повесила трубку.
А что, если злоумышленник сейчас наблюдает за ней через окно?
Санни чуть не упала в обморок, вспомнив разговор с Таем Бьюмонтом.
«Пожалуй, у вас бы отлично получилось подглядывать в окна чужих спален!» – «А откуда вы знаете, что я не подглядываю в чужие окна?» – пронеслось у нее в голове.
О Боже! Ведь именно он предупреждал ее о психах и извращенцах! Именно он указал на то, что ближайшие соседи живут в полутора милях от ее дома! Он сам не поленился разыскать ее дом на озере и приплыл на моторной лодке! А его прощальные слова? «До скорого свидания, Санни!» Не было ли в них подтекста?
Собственно, что она о нем знала? Ничего, кроме имени и фамилии. Он был приглашен на праздничную вечеринку в честь помолвки ее лучшей подруги и Стива, но ведь серийные убийцы очень часто бывают совершенно очаровательными людьми…
Стоп! Возьми себя в руки! Прекрати паниковать и займись чем-нибудь конструктивным!
Она попыталась вспомнить номер телефона Джорджа Хендерсона. Надо позвонить ему и попросить рассказать о Тае Бьюмонте. Только вот куда запропастился номер его телефона?..
Ящик тумбочки, стоявшей под телефоном, был заперт. Дернув несколько раз ручку, Санни наконец с такой силой рванула ящик на себя, что он вылетел из тумбочки и все его содержимое вывалилось на пол. Тут были и телефонный справочник Латам-Грина, и несколько незаточенных карандашей, и талон на обед со скидкой в одном из местных ресторанчиков, и какой-то ржавый гвоздь… Все это рассыпалось по линолеуму, которым был покрыт пол.
Ошеломленная на мгновение сотворенным ею же самой беспорядком, Санни опустилась на колени, наступив при этом на гвоздь. Поморщившись от боли, она поспешно взяла в руки телефонный справочник. Не отдавая себе отчета в том, что в такой темноте ей не удастся ничего разглядеть, она принялась лихорадочно его листать.
И тут же услышала на крыльце чьи-то тяжелые шаги. С расширившимися от ужаса глазами она прижала к заколотившемуся сердцу старый справочник, издав слабый, похожий на кошачье мяуканье стон. Ручка входной двери повернулась несколько раз, кто-то пытался открыть дверь снаружи.
С трудом поднявшись на ноги и дрожа всем телом, она прокралась вдоль стены в гостиную и в ужасе уставилась на поворачивающуюся в разные стороны ручку входной двери.
Внезапно в дверь громко постучали, и Санни чуть не закричала от переполнявшего ее животного ужаса. Странное дело, разве преступники стучат в дверь жертвы, прежде чем ворваться в дом? Тем временем стук раздался снова, такой же громкий и настойчивый. Санни не могла сдвинуться с места. Требовательный стук в дверь не прекращался. Ему вторило бешено колотившееся сердце Санни.
Так не мог вести себя ни серийный убийца, ни любитель подглядывать в чужие окна. Но кому же еще там быть?
Ну конечно же, это приехал шериф! Как она сразу об этом не догадалась! Санни подбежала к двери и одним движением распахнула ее настежь.
На пороге стоял Тай Бьюмонт!
Санни пронзительно закричала и, повернувшись на сто восемьдесят градусов, бросилась через гостиную в спальню, дверь которой запиралась на крепкий замок.
Однако сильная рука ухватила ее за край рубашки.
– Какого черта? Что тут происходит? – Он резко развернул ее лицом к себе и требовательным тоном спросил:
– Что с тобой? Что случилось?
– Я вызвала шерифа! – отчаянно воскликнула Санни.
– Да?
– Да! И он с минуты на минуту будет здесь!
– Он уже здесь.
Его губы тронула легкая улыбка, а на лице появилась забавная мина – точная копия ее испуга и недоверия одновременно.
– Так вы… так ты и есть…
– Позвольте представиться – шериф Тай Бьюмонт к вашим услугам. Приятно познакомиться с вами, мэм! – шутливо проговорил он с ярко выраженным южным акцентом. – Чем могу служить?
– Пошел ты к черту!
Санни сердито отпихнула его от себя, негодуя за его нежелание скрыть свое злорадство. Собственно говоря, на себя она злилась не меньше, чем на него. Как могла она, уже целых три года жившая совершенно одна в Новом Орлеане, позволить воображению разыграться до такой степени! Нет, теперь он окончательно сочтет ее полной идиоткой.
Она отбросила назад гриву спутанных волос и сказала:
– Почему я должна верить на слово, что ты шериф?
Лукаво подмигнув, он с подчеркнутым южным акцентом произнес нараспев:
– Хочешь увидеть мой пистолет? Намек был слишком прозрачным. Гневно сощурившись, она выпалила:
– Почему ты сразу мне об этом не сказал?
– А разве ты спрашивала?
– И что же ты делал возле моего дома в столь поздний час?
– Я приехал по твоему вызову. Ариетта, телефонистка, сказала мне, что ты напугана до смерти.
– Так оно и было!
– Ты всегда такая пугливая?
– Конечно, нет! Но что ты делал в сарае?
– В каком сарае?
– Ты хочешь сказать, что это был не ты?
– Ты хочешь сказать, что действительно слышала какой-то шум?
– А зачем же мне было вызывать полицию? – вспылила Санни.
Засунув большие пальцы рук за пояс узких джинсов, он вопросительно поглядел на нее, склонив голову набок.
– А я-то решил, ты нарочно придумала все это, чтобы я приехал.
– Ну и самомнение! – негодующе выпалила она, меча искры из глаз. – Я действительно слышала какой-то странный шум в сарае! – сказала она, указывая рукой на кухню.
Не на шутку встревожившись, он нахмурил брови.
– Тогда будет лучше, если я взгляну на твой сарай. А ты оставайся здесь, в доме.
И не думая подчиняться его приказу, Санни тихонько, на цыпочках пошла на кухню вслед за Таем. Она видела, как он открыл дверь черного хода, отодвинул противомоскитную сетку и вышел на улицу. Холодная, безразличная ко всему земному луна достаточно ярко освещала его высокую фигуру, пока он шел через двор к старому сараю. Тай включил карманный фонарик и стал внимательно оглядывать окружавший сарай густой кустарник. Когда отец Санни купил этот кусочек земли у озера, он расчистил от зарослей только небольшой участок для постройки дома.
Осторожно выглядывая из-за двери, Санни увидела, как Бьюмонт исчез за дальней стеной сарая. Она видела пляшущий луч его карманного фонарика. Ей показалось, прошла целая вечность, прежде чем он снова показался у сарая. Выключив фонарик, он спокойно направился к дому и спустя несколько секунд вошел в кухню.
Санни поспешно отодвинулась в сторону, пропуская шерифа в дом.
– Ну что там?
– У тебя действительно побывали непрошеные гости.
– Гости? Так их было много?
– Четверо, – мрачно ответил он.
– Четверо, – пробормотала она, сильно побледнев.
– Ага, енотиха и трое ее детенышей. Санни открыла было рот, но тут же закрыла, поняв, насколько глупо выглядит. Во внезапно наступившей тишине было слышно, как клацнули ее зубы.
– Они рылись в мусоре рядом с ведрами, – спокойно произнес Тай, усаживаясь за стол.
Санни низко опустила голову. Чувствуя на себе пристальный взгляд его пронзительно-голубых глаз, она думала о том, что Тай смеется над ней, и эта мысль была невыносимой.
Внезапно вскинув голову, она вызывающе произнесла:
– Отчасти в этом виноват ты! Кто говорил мне о всяких психах, извращенцах и любителях подглядывать в чужие окна?
– Это ты заговорила о любителях подглядывать, а не я, – невозмутимо возразил Тай и, небрежно положив на стол фонарик, спросил:
– У тебя есть кофе?
– Нет! – отрезала она.
Хотя в доме было совсем темно, она могла бы поклясться, что Тай весело улыбался.
– Неужели не найдется даже чашечки кофе для отважного воина, избавившего тебя от разбушевавшегося семейства енотов?
– Ах как тебе нравится все это! – язвительно произнесла она, уперев руки в бока.
Протянув руку, он поставил на место перевернутую табуретку и широко улыбнулся, глядя на рассерженную Санни.
– Ты права, мне это нравится. Зрелище, прямо тебе скажу, весьма захватывающее.
Только тут Санни вспомнила, что на ней не было ничего, кроме короткой батистовой ночной рубашки на узеньких бретельках, туго натянувшейся на груди. Круто повернувшись, она пулей вылетела из кухни.
И тут же налетела на валявшийся на полу ящик… Одной ногой она раздавила карандаш, а другой наступила на гвоздь. Бормоча проклятия, она поковыляла в свою спальню.
Спустя несколько минут Санни вернулась на кухню, одетая в широкую футболку с вырезом лодочкой и шорты. Свет уже был включен, и Тай колдовал над плитой, на которой стоял кофейник.
– Чувствуй себя как дома! – произнесла Санни.
Не обращая внимания на ее сарказм, он ответил:
– Спасибо, я так и делаю. Она подошла к кухонному шкафчику и стала доставать из него чашки и блюдца.
– Сливки? Сахар? – подчеркнуто безразлично спросила она.
– Предпочитаю черный кофе без сахара. А вот от печенья не откажусь.
Недовольно фыркнув, Санни достала пакет шоколадного печенья, припасенный для недельного пребывания на озере.
– Кстати, – пробормотал он, откусывая большой кусок печенья, – твой прежний наряд нравился мне гораздо больше.
– Не сомневаюсь!
– Впрочем, и в этом ты очень хороша. У него есть свои определенные преимущества…
При слове «преимущества» он уставился на грудь Санни. Под тонкой трикотажной футболкой не было лифчика. И чем дольше он глядел на ее грудь, тем яснее это становилось.
Санни попыталась скрыть свое смущение язвительным вопросом:
– Интересно, знают ли законопослушные налогоплательщики Латам-Грина, что их шериф – сексуальный маньяк?
– А я сейчас при исполнении служебных обязанностей, – хмыкнул он.
– Что-то меня это нисколько не утешает.
– А должно бы. Не будь я сейчас на службе, давно бы затащил тебя в постель.
– Вот уж ни за что на свете, мистер Бьюмонт!
Тай самоуверенно улыбнулся и негромко произнес:
– Он уже готов.
Санни вздрогнула от такой наглости, чем немало позабавила его.
– Кофе, Санни, я хотел сказать, что кофе готов.
Она принялась разливать кофе по чашкам, стараясь не думать о том, что шериф пристально разглядывал ее голые ноги.
– И как долго ты здесь работаешь шерифом? – спросила она, ставя перед ним полную чашку черного кофе.
– С самого приезда. Собственно, я и приехал сюда, чтобы занять эту должность.
– А что ты делал прежде?
Она уселась напротив него, понемногу отхлебывая горячий напиток.
Внезапно его глаза перестали смеяться, у рта залегли две глубокие морщинки.
– Прежде я занимался другой работой.
– Понятно…
Санни все поняла. Он скрывал свое прошлое и не хотел о нем говорить. В этом ему можно было только позавидовать. Ведь свое прошлое она уже скрыть не сумеет, оно известно всему городку, где она родилась и выросла. В Новом Орлеане она чувствовала себя в безопасности. Там никто не догадывался о ее скандальном разрыве с Доном Дженкинсом. Да, ее друзья знали, что она переехала в Новый Орлеан из маленького провинциального города, но никогда не расспрашивали ее о прошлом и причинах, побудивших покинуть родное гнездо.
Именно поэтому она уважительно отнеслась к праву Бьюмонта на личные тайны, хотя он и был самым несносным мужчиной из всех, кого она встретила за всю свою жизнь.
Она перестала задавать вопросы и принялась молча есть шоколадное печенье.
Тай первым нарушил затянувшееся молчание:
– Это что, несчастный случай? Он мотнул головой в сторону валявшихся на полу вещиц из сломанного ящика. В ответ Санни расхохоталась:
– Я хотела найти номер телефона Джорджа Хендерсона и расспросить его о тебе.
– Он бы дал отменную характеристику, потому что работает у меня.
– Джордж работает в полиции?
– Да, он помощник шерифа, то есть мой помощник.
Санни недоверчиво покачала головой.
– Помнится, он любил воровать арбузы…
– Так он и сейчас их ворует. Оба рассмеялись, и им стало хорошо – напряжение само собой улетучилось. Вдоволь насмеявшись, Санни внезапно осознала, насколько интимной была сложившаяся ситуация.
– Становится совсем темно. Уже очень поздно, – пробормотала она, чуть ли не силой вынимая у Бьюмонта из рук недопитую чашку кофе и ставя ее в раковину вместе со своей.
– Да ты хромаешь! – воскликнул он.
– Ничего страшного, – ответила Санни, небрежно пожав плечом, и поставила пакет с остатками печенья в шкафчик на прежнее место.
– Ошибаешься.
Она приподняла ногу и сказала:
– Когда я опустилась на колени, то попала на шляпку гвоздя, понятно? – Она показала на небольшую красную ссадину на колене. – Вот и все, ничего страшного.
– От этого не хромают, Санни.
– Потом я ударилась большим пальцем о кухонный стол.
– Так, а где еще ты поранилась?
– Все, больше нигде, – упрямо сказала она.
– А все-таки? – мягко, но настойчиво повторил Тай свой вопрос, и Санни поняла, что он непременно решил вытянуть из нее всю правду.
– Ну хорошо, еще я напоролась ступней на этот проклятый гвоздь! – раздраженно сказала она. – Теперь ты доволен?
– Нет, не доволен; Сядь-ка… Он указал ей на стул, с которого она только что встала.
– Шериф, вам пора уезжать! – насмешливо сказала Санни.
– Если ты не дашь мне осмотреть твою ступню, я сочту своим профессиональным долгом отвезти тебя в больницу, и тогда вся эта невероятная история с енотами и истеричной дамочкой станет великолепной пищей для местных сплетниц и…
Санни сердито плюхнулась на стул.
– Вот так-то лучше, – улыбнулся Тай. – Дай-ка мне ногу…
Не дожидаясь, пока Санни сама это сделает, он быстро нагнулся и поднял ее ногу, так что Санни съехала на самый край стула. Уцепившись руками за сиденье, чтобы не упасть, она испуганно наблюдала за тем, как его большие загорелые руки медленно ощупывают ее узкую ступню.
– Здесь больно? – спросил он, проводя пальцами по подошве. – А здесь?
Он дотронулся до раны, и Санни поморщилась от боли.
– Конечно, больно! Ты ведь надавил на рану!
– Да, тут у тебя большой кровоподтек, да и ссадина тоже… Тебе чертовски повезло, что гвоздь не проткнул кожу, иначе пришлось бы вводить противостолбнячную сыворотку. Все равно, будь поаккуратнее, пока рана не заживет.
– Обязательно! Спасибо за оказанную помощь.
Она попыталась высвободить ногу, но попытка не увенчалась успехом. Тай крепко обхватил ее ступню, зажав между ладонями.
– Пожалуй, слишком худые… Но в остальном у тебя очень красивые ступни.
– Это тоже входит в ваши профессиональные обязанности, шериф Бьюмонт?
– Моя профессиональная обязанность заключается в том, чтобы защищать жителей Латам-Грина и помогать им. Вот сейчас, к примеру, я вижу, что одна из жительниц нуждается в растирании ступни.
Когда он провел большим пальцем посередине ее стопы, Санни чуть не вскрикнула от неожиданности. Это прикосновение невероятным образом вызвало у нее сексуальное возбуждение.
– Однажды мне довелось побывать в Японии, – сказал Тай, растирая ей пальцы и рассматривая каждый блестящий ноготь. – Местные гейши практикуют восхитительный массаж ступней. Они…
– Мне это неинтересно.
–..обычно используют для этого специальный массажный лосьон. У тебя его, случайно, не найдется?
– Как-нибудь обойдемся без лосьона.
– Как хочешь. Так вот, гейши умеют так сжимать каждый палец, не причиняя при этом ни малейшей боли, что по всему телу начинает разливаться блаженное тепло и легкое сексуальное возбуждение.
Тай сопровождал свои слова соответствующими действиями, растирая каждый пальчик на ноге Санни. Прикосновения его сильных рук отзывались во всем ее теле, и особенно в эрогенных зонах. Действия Тая даже выглядели сексуально – загорелые мужские руки властно мяли ее узкую маленькую ступню. Когда он стал массировать основания пальцев, она едва не соскользнула со стула – до того острые ощущения пронзили все ее тело.
– Кажется, это не совсем то, что мне нужно, – пробормотала она. Он хитро улыбнулся.
– Готов поклясться, что тебе сейчас очень хорошо, разве нет? Давай доставим себе немного удовольствия. Ведь ты пережила ужасные минуты сильнейшего страха, а я спас тебе жизнь…
Его убаюкивающий голос и сонное выражение лица оказались столь же завораживающими, как и медленные движения рук, все еще массировавших ее ступню, поэтому, когда он упер ее пятку между своими бедрами, она даже не стала сопротивляться.
– Потом гейша, расслабив каждый мускул на ноге, принялась массировать только самые кончики пальцев. Вот так… легкими круговыми движениями… Порой мне даже казалось, что она и вовсе не прикасается ко мне…
Санни едва удержалась от стона наслаждения, и ее нога совершенно рефлекторно прижалась к ширинке на его джинсах. Она не смела думать о том, что моментально стало увеличиваться под ее стопой.
– Говорят, – завораживающим голосом продолжал Тай, – что самое утонченное наслаждение получаешь тогда, когда гейша массирует пальцы… языком…
Санни томно закрыла глаза.
И тут же вынуждена была ухватиться за край стула, чтобы не упасть. Неожиданно опустив ее ногу на пол. Тай вытирал руки, словно только что закончил тяжелую и грязную работу.
– Однако массаж языком стоил больших денег, а у меня тогда их не было, поэтому не могу похвастаться личным опытом. А ты? – простодушно спросил он.
Злясь на себя, Санни вскочила на ноги и холодно произнесла:
– Тебе пора уезжать.
«Давно пора! Ой как давно!» – пронеслось у нее в голове. Неужели она и впрямь спятила? Как могла она позволить ему так прикасаться к ней? Да еще говорить такие бесстыдные слова!
Она решительным шагом вышла из кухни, по пути включая свет в гостиной. Ей хотелось наполнить весь дом светом, шумом, только бы развеять эту слишком интимную атмосферу.
– Благодарю за визит, – холодно сказала она, беззастенчиво распахивая перед ним входную дверь, тем самым давая понять, что не хочет продолжать беседу и ждет, когда он уберется восвояси.
– Не стоит благодарности, мне за это платят.
– А как тебе удалось добраться сюда так быстро?
– Собственно, я уже и так был здесь.
– Уже был здесь? Он спокойно кивнул.
– Я решил проверить, не случилось ли с тобой какой-нибудь неприятности.
– Боже, с чего ты взял, что со мной может что-то случиться?
– Ну, я подумал о всяких психах и извращенцах…
– Нет тут никаких психов и извращенцев!
– Никогда нельзя быть в этом абсолютно уверенным. К тому же если ты не смогла справиться даже с семейством енотов, то как, интересно, ты собиралась противостоять настоящему бандиту?
– Спокойной ночи, мистер Бьюмонт.
– Я уже был близко, когда мне сообщили по рации, что тебе нужна помощь и что ты подозреваешь возможное нападение на твой дом. Разве ты не видела свет фар моей патрульной машины?
Чувствуя себя полной идиоткой, она не смела взглянуть в его смеющиеся глаза.
– Нет, я ничего не видела. Я была на кухне. Теперь, зная, что ты патрулируешь окрестности озера, я совершенно спокойна за собственную безопасность.
– А почему ты запаниковала, услышав подозрительный шум? Почему не взяла ружье?
– Ружье?
– Ну да, то самое, из которого сегодня днем грозилась пристрелить меня, если я не уберусь с твоего причала.
– Я не… Наверное, мой отец забрал его с собой… я даже не знаю, где… Оно не было заряжено!
– Что-то слишком много вариантов объяснения. Ты уверена, что в твоем доме есть оружие?
– Спокойной ночи, мистер Бьюмонт, – процедила она сквозь зубы.
– А это что такое?
Тай с интересом смотрел на стол, где были разложены блокноты с карандашными набросками. Рисунки по большей части не были закончены.
Санни тяжело вздохнула, подчеркивая свое раздражение и нетерпение. Чтобы не напустить в дом комаров, ей пришлось закрыть входную дверь.
– Мои рисунки.
– Что это за жуки? – спросил он, критически разглядывая один из ее рисунков.
– Это стрекоза!
– Опять какие-то стрекозы… Это твое хобби? А художник из тебя неважный, надо признаться, – прямодушно сказал он.
Выхватив рисунок из его рук, она положила его на стол.
– И шериф из тебя тоже неважный. Ты даже не носишь форму.
Он был одет в джинсы и белую рубашку с закатанными до локтей рукавами. Белый цвет выгодно оттенял его бронзовый загар и подчеркивал ярко-голубой цвет глаз.
– Зато у меня есть фирменный значок шерифа и патрульная машина с сигнальными огнями и сиреной. Если будешь хорошо себя вести, когда-нибудь я покатаю тебя на своей служебной машине.
– Сомневаюсь, что хорошим поведением женщина может от вас, мистер Бьюмонт, чего-то добиться.
Ничуть не смутившись, он снова улыбнулся и направился к двери. Дойдя до порога, он внезапно остановился, повернулся и, прищелкнув пальцами, сказал:
– Кажется, я забыл фонарик! И решительно двинулся на кухню. Санни выжидательно стояла у входной двери. Прошло две минуты, а он все не возвращался. Интересно, что там можно так долго искать?
– Шериф, вы нашли свой фонарик? – громко спросила она.
Не услышав в ответ ни звука, она нетерпеливо топнула ногой. Прошла еще минута, а он все не возвращался. Озадаченная столь странным поведением, Санни пошла на кухню… и увидела, что он сосредоточенно рассматривает свои наручные часы.
– Какого черта ты здесь делаешь?
– Иди сюда, – позвал он ее, не сводя глаз с циферблата.
Заинтригованная, Санни осторожно подошла к нему и тоже уставилась на циферблат часов. Секундная стрелка быстро бежала по кругу, отсчитывая последние мгновения уходившего дня – была уже полночь.
– Пять, четыре, три, два, один, – вел обратный отсчет Тай.
– И что все это значит?
– А это значит, милая Санни Чандлер, что ты влипла.
Резко развернувшись, он зажал ее в угол между двумя кухонными шкафчиками и всем телом загородил ей выход. Сжав руками ее бедра, он придвинулся к ней вплотную.
– Все, наступила полночь, – тихо проговорил он.
– И теперь ты снова превратишься в крысу? – язвительно поинтересовалась Санни.
– Да, в каком-то смысле, – улыбнулся он. – Мое дежурство закончилось в полночь, теперь я уже не на работе.
– Выпусти меня! – вспылила она.
– Перестань, Санни, не будь дурочкой. – Взяв прядь ее волос, он стал легонько щекотать ее шею. – У меня только что закончился рабочий день, а сегодня он был не из легких. Мне пришлось разнимать двух подвыпивших драчунов, искать потерявшегося ребенка и арестовать одного лихача за управление машиной в нетрезвом состоянии. Я уже не говорю о том, что целый день провел за рулем патрульной машины, а потом еще спасал одну истеричную дамочку от енотов. Ты понимаешь, к чему я веду весь этот разговор? Говорят, делу – время, потехе – час. Ну вот он и наступил, час потехи. Разве ты не хочешь провести его со мной?
– Нет, и пожалуйста… – Она оборвала фразу на полуслове, вздрогнув от удивления. – Ты что делаешь?
– Слушаю твой пульс, – безмятежно ответил он, положив руку чуть выше левой груди Санни. – Когда я вошел, то сразу увидел, что у тебя учащенный пульс. Это было видно здесь, – Тай нежно и сильно прижал ладонь к ее груди, – и здесь, – он коснулся мягкими губами основания ее шеи. – Знаешь что? – Он осторожно просунул руку под ее футболку. – Сдается мне, твое сердечко и сейчас сильно бьется.
