Текст книги "День греха"
Автор книги: Сандра Браун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)
– Он получил от тебя то, что хотел, а ты, бедняжка, осталась с разбитым сердцем. Реми с вызовом воскликнула:
– Ты не сможешь держать меня здесь взаперти до бесконечности. Рано или поздно я выберусь отсюда!
– Очень скоро тебе будет совершенно все равно, где ты и что с тобой.
– Что же ты намерен со мной сделать? Будешь бить меня, пока я не умру? – Она гордо вскинула подбородок. – Ты удивишься. Я теперь стала храброй. Ты не можешь мне ничего сделать. Я не такая, как ты воображаешь. Твои оскорбления меня не затрагивают.
– Это любовь сделала тебя такой сильной? – ухмыльнулся он.
– Да, любовь.
– Храбрые слова, Реми. Посмотрим, останешься ли ты храброй, когда увидишь, какая участь ожидает того, кто тебе дорог.
Реми схватилась за сердце:
– Не смей ее трогать!
– Умница. Ты сама догадалась. Милашка Фларра. – Он поцеловал кончики пальцев. – Такая спелая, мечтающая о любви.
Реми схватилась за ночной столик, поднялась на ноги и бросилась на мужа, выставив острые ногти, однако Пинки легко сбил ее с ног.
– Аппетитная девочка, не правда ли? – весело сказал он, словно они вели светский разговор. – Так и брызжет сексуальностью. Она еще более лакомый кусочек, чем ты, Реми. Счастливчик тот мужчина, который попользуется ею первым.
Реми бухнулась на колени, поползла к мужу и обхватила его за бедра.
– Пинки, ради Бога, – хриплым голосом взмолилась она. – Не мучай ее. Я сделаю все, что хочешь. Все, что угодно.
Она поднялась, хватаясь пальцами за его одежду. Стала целовать его, поглаживать через тонкую ткань брюк.
– Делай со мной, что захочешь, только не трогай ее.
Пинки отодвинулся, отбросив ее руки.
– Прекрати.
– Пожалуйста, Пинки, – всхлипнула она. – Не мучай ее.
– Я с ней ничего делать не собираюсь, милая. Неужто ты думала, что я затащу Фларру в свою постель? Вовсе нет. – Он похлопал жену по щеке. – Нет, я подарил твою сестренку Уэйну Бардо.
С этими словами он вышел из спальни и запер дверь. Реми застыла на месте, едва держась на ногах. Бардо! Бедная Фларра!
Она согнулась в три погибели и застонала. Потом прикусила губу и от всей души возблагодарила Господа за то, что Он предоставил ей шанс на спасение.
В ладони у нее был ключ. Прикидываясь, будто молит Дюваля о пощаде, Реми воспользовалась давними воровскими навыками – обшарила его карманы.
Глава 40
– Ничего не понимаю. Почему мы не едем прямо к Реми?
Наивность девчонки заводила его еще больше, чем ее школьная форма. Давненько у Бардо не было такого лакомого кусочка. Соблазнительная, благоуханная – прямо конфетка. Он облизнулся, предвкушая шикарное времяпрепровождение.
– Дом весь вверх дном, – сказал он вслух. – Готовятся к балу. Кругом снуют слуги, вот твоя сестра и велела отвезти тебя в гостиницу, чтоб ты могла спокойно переодеться.
– Странно. Ведь мы с Реми не виделись целую неделю, даже больше. Наверно, я должна ей позвонить.
Девчонка насторожилась, но Бардо уже вел ее в номер мотеля, снятый заранее. Сначала он хотел заказать комнату в какой-нибудь шикарной гостинице, но потом передумал. К чему зря тратить деньги на всякую ерунду, если исход сегодняшнего дня предрешен заранее?
К тому же, если Фларра поднимет крик, в мотеле такого сорта никто не станет совать нос не в свое дело. Тут главное – плати вперед и наличными.
Однако надо было успокоить малышку. Бардо тяжело вздохнул и сказал:
– Эх, видно, придется все тебе рассказать.
– Что рассказать?
– Понимаешь, тебе приготовили большой сюрприз. Действительно настоящее чудо. Сюрприз еще не совсем готов, поэтому мне ведено привезти тебя сюда и занять – на какое-то время.
– В самом деле? – взвизгнула Фларра, просияв улыбкой. – Что же там такое?
– Не могу сказать. Слово давал.
– Ну хоть намекните. Пожалуйста, мистер Бардо!
– Как бы не так. Босс и миссис Дюваль с меня шкуру сдерут, если я проболтаюсь. Я и так уже наговорил лишнего. Пообещай мне, что сделаешь вид, будто это для тебя большая неожиданность.
– Обещаю.
Он завел ее в номер и положил на кровать коробку с маскарадным костюмом. Молодец Пинки – не упустил из виду ни одной детали. Фларра еще в машине заглянула в коробку, однако сказала, что не будет торопиться – рассмотрит костюм потом как следует.
Теперь она сразу же вцепилась в коробку.
– Все, мое терпение на исходе!
Фларра отшвырнула крышку в сторону, восторженно ахнула и с восхищением уставилась на прозрачную ткань, усыпанную разноцветными кристаллами. Пальцы она молитвенно сложила возле подбородка, став похожей на маленькую девочку.
– Какая красота! Что это такое?
– Достань и посмотри.
Дрожащими руками она вынула маскарадный костюм, словно это была какая-то священная реликвия.
По правде говоря, ничего особенно священного в этом костюме не было: лиф, усыпанный яркими стеклянными шариками, едва держался на тонких бретельках, а нижняя часть состояла из тонких шаровар. Костюм наложницы из гарема. Там же, в коробке, лежала шапочка с чадрой и золотые туфли с загнутыми носами.
Фларра разглядывала эту красоту в некотором недоумении.
– Это в самом деле для меня? Может, вы перепутали коробку?
– Что, не нравится?
– Очень нравится. Классная вещь! – прошептала она. – Только больно уж откровенная.
– Ты так думаешь? Что ж, можем подобрать что-нибудь другое. – Он критически осмотрел ее с головы до ног, сдвинул брови. – Может, ты и права. Для девочки твоего возраста это слишком взрослый костюм.
Фокус удался на славу. Фларра возмущенно вздернула нос, схватила костюм и немедленно отправилась в ванную переодеваться. Бардо ухмыльнулся. Бабы – такие дуры. Их реакцию предсказать очень просто. Поэтому нечего удивляться, что искушенный мужчина должен постоянно выдумывать новые способы поразвлечься с ними. Старые, молодые, красивые, уродливые, тощие, толстые, белые, черные – бабы, они и есть бабы. Ни одна из них не потерпит, чтобы ее сочли недостойной чего-то. Вот и Фларра во что бы то ни стало захочет доказать, что она уже взрослая и самостоятельная.
Он задвинул занавески, проверил, хорошо ли заперта дверь, а потом уселся на кровать, предвкушая дальнейшие события. Прошло минут десять, а дверь все не открывалась. Терпение Бардо было на исходе.
– Фларра! – крикнул он. – Ты куда запропастилась? С тобой все в порядке?
– Нет… Все в порядке… В общем, в порядке, да…
– Что, размер не подходит?
– Как вам сказать…
– Открывай, дай посмотреть.
Через несколько секунд дверь ванной нерешительно открылась. Бардо весь подался вперед. Но даже он, считавший себя знатоком женской красоты, не был готов к чудесной картине, которая предстала перед его взором. Позвякивая колокольчиками, прикрепленными к остроконечным туфлям, Фларра вошла в комнату. Ее лицо было прикрыто невесомой вуалью, глаза смотрели робко и застенчиво. Груди чуть не выпрыгивали из тесного лифа.
– Наверно, Реми и не подозревала, как я выросла, – смущенно сказала девушка, прикрывая рукой обнаженный живот.
Бардо сглотнул – уж больно узенькими были Золотые вставки шаровар.
– Как по-вашему, ничего?
– То, что надо, – облизнувшись, произнес он. – Выглядишь просто сногсшибательно.
– Честно?
Он встал и подошел к ней.
– Честное слово. Так и съел бы тебя. Должно быть, его улыбка внушила ей тревогу – во всяком случае, девушка нервно рассмеялась и сделала шаг назад.
– Спасибо за комплимент. Пожалуй, я пойду переоденусь в свой школьный костюм. А этот наряд подождет до бала.
Но Бардо схватил ее за руку и развернул к себе.
– Нет, милочка, бал уже начался.
Он сорвал с нее шапочку и чадру, впился губами в ее рот. Его рука обхватила ее голую спину, Фларра затрепыхалась, но это распалило его еще больше.
Размахнувшись, она ударила его по лицу, и тогда он скрутил ей руки.
– Что вы делаете? Прекратите! – выдохнула она. – Мне больно!
Он наклонился и укусил ее за грудь. Фларра вскрикнула.
– Заткнись! – Он стиснул пальцами ей подбородок. – Еще один крик, и я сделаю тебе очень-очень больно. Поняла?
Она заплакала, но это возбудило его еще больше. Бардо очень любил, когда женщины плачут – неважно, от страха или от боли.
– Я все расскажу Пинки! Он тебя убьет! Бардо расхохотался:
– Вот-вот, расскажи ему, расскажи.
– Что ты хочешь со мной сделать?
– А ты как думаешь?
Он просунул руку ей между ног и пошевелил пальцами.
Девушка передернулась – должно быть, от отвращения. Но Бардо было все равно от чего – лишь бы реагировала.
– Все знают, что вы меня увезли, – заикаясь, пролепетала Фларра. – Меня будут искать!
– Ты что, дурочка, еще ничего не поняла? Пинки подарил тебя мне.
– Вы лжете! Он никогда бы этого не сделал!
– А вот и сделал. Можешь сказать ему спасибо. Мы с тобой здорово позабавимся. – Моя сестра…
– У нее своих проблем хватает. Ей не до тебя. Только теперь Фларра, кажется, поняла всю серьезность ситуации. Она жалобно всхлипнула, и Бардо с удовольствием слизнул слезы с ее лица.
– Расслабься, киска. Делай все, как я говорю. Может быть, из тебя получится такая же классная шлюха, как твоя мамаша. Мне про нее рассказывали. Надеюсь, талант передается по наследству. Во всяком случае, данные у тебя неплохие.
– Пожалуйста, не надо, – прошептала она, пытаясь высвободиться.
Тогда он вынул из кармана нож, щелкнул пружиной. Девушка испуганно взвизгнула. Приложив острие к ее губам, Бардо сказал:
– Будешь трепать языком – останешься без него. Поняла? Еще один крик, и можешь попрощаться со своим язычком. Будет жаль, потому что на него у меня особые виды.
Он перерезал ножом лямку лифчика. Чашечка повисла, обнажив грудь. Фларра всхлипнула, но кричать побоялась. Тогда Бардо перерезал и вторую лямку.
– Ну-ка, посмотрим, что у нас тут такое, – присвистнул он и провел клинком по ее соску.
Сосок тут же напрягся.
– Ай, как стыдно, – поддразнил ее Бардо. – Невинная католическая девушка, и такая чувствительность. Что скажет твоя директриса?
Внезапно дверь с треском распахнулась.
– Брось нож и руки вверх!
На пороге, пригнувшись, стоял Берк Бейзил, держа обеими руками пистолет. Дальнейшее произошло в одну секунду: девушка пронзительно закричала, и Берк выстрелил, но Бардо успел присесть, и пуля пролетела мимо, оставив дыру в стене. Второй раз Берк стрелять не стал – боялся попасть в девушку.
– Бардо, ты арестован! – крикнул он.
– Заткнись, придурок! – в бешенстве крикнул Бардо и метнул свой нож.
– Стоять, ублюдок! – крикнул полицейский, возникший за спиной у Бейзила.
В тот же миг у Бардо прямо между глаз появилась черная дыра от пули. Уэйн беззвучно рухнул на пол. Брошенный им нож, подрагивая, торчал в двери, миновав Бейзила на какой-нибудь дюйм.
В комнату бросились полицейские, а Берк подошел к девушке, в ужасе смотревшей на истекавшего кровью Бардо.
Бейзил набросил ей на плечи свою куртку.
– Ты в порядке?
Она непонимающе уставилась на него, пришлось повторить вопрос еще раз. Девушка неуверенно кивнула.
– Ладно, Бейзил, мы тут управимся без тебя, – сказал один из полицейских. Берк пожал ему руку.
– Спасибо. Вы, ребята, сработали на славу – и в смысле слежки, и при захвате. – Он кивнул на труп.
Полицейский отдал Бейзилу честь.
Тогда Берк взял девушку за руку и повел ее прочь из комнаты. На стоянке перед мотелем стояли полицейские машины, однако Бейзил усадил девушку в автомобиль без опознавательных знаков. Завизжали шины, машина выехала со стоянки. Навстречу ей неслась «Скорая помощь».
Какое-то время девушка молчала, потом яростно воскликнула:
– Чтоб ты провалился, Бейзил! Где тебя черти носили? Этот сукин сын меня до смерти напугал. И какая наглость – он сказал, что из меня может получиться классная шлюха!
Это была Исобель, самая талантливая из девушек Руби Бушеро. Она сдернула с головы черный парик и сердито швырнула его на сиденье.
Глава 41
Исобель выглядела младше своего возраста, обожала приключения и отличалась предприимчивостью. В заведении мадам Бушеро она работала с теми клиентами, кто предпочитал секс с фантазией. Вот почему именно эта девица была избрана на роль Фларры Ламбет в маленьком спектакле, поставленном Берком Бейзилом.
Разумеется, ей хорошо заплатили за роль. Перед тем, как расстаться с Исобель, Бейзил вручил ей чек на кругленькую сумму. После этого он вошел в кабинет к хозяйке заведения. Каждая минута была на счету, однако, когда Руби предложила ему выпить, Бейзил не отказался – это было бы невежливо. В конце концов, мадам очень помогла ему.
– Все прошло по плану? – спросила Руби, протягивая Берку бокал виски.
– Идеально. – Он залпом выпил. – Я находился в комнате, примыкающей к кабинету сестры Беатрисы. Исобель разыграла свою роль безупречно – даже я готов был поверить, что это невинная девочка.
– Такой она когда-то и была, – вздохнула Руби. – Я рада, что сценарий удался. Вы хорошо знаете психологию своих врагов, мистер Бейзил.
Он подставил бокал, чтобы она налила ему еще.
– Реми не сомневалась, что Пинки попытается сквитаться с ней, использовав для этого Фларру. И Реми была права. Но мы, конечно, приняли и другие меры предосторожности: Бардо постоянно находился под негласным наблюдением. Утром мы подслушали его разговор с боссом по телефону. Поэтому мы знали, когда и с какой целью он намерен забрать девочку.
– Этот ублюдок должен был умереть.
– Целиком и полностью с вами согласен, – мрачно кивнул Берк. – Я и Исобель прибыли в монастырь за полчаса до его приезда, а когда машина Бардо покинула школу, за ней следовал наш автомобиль. Все прошло без сучка без задоринки. Правда, на обратном пути Исобель все время ныла, что я появился слишком поздно.
– А где сейчас Фларра?
– Под охраной полицейских. Честных полицейских.
– А Бардо точно мертв?
– Мертвее не бывает, – спокойно ответил Берк, допивая виски.
– Жаль, вы не привезли мне на память какой-нибудь трофей – отрезанное ухо или что-нибудь в этом роде.
Мадам чокнулась с Бейзилом и тоже выпила.
– Спасибо за Исобель, – поблагодарил он. – Я перед вами в долгу.
– Ерунда. Теперь мы квиты. Кроме того, вы сделали мне еще один подарок. Ваша Дикси, кажется, станет для меня полезным приобретением.
Берк улыбнулся:
– Я так и думал, что вы без труда найдете с ней общий язык. Жаль только, Бардо успел ее обработать.
– Ничего, она скоро поправится. – Мадам предложила ему еще виски, но Берк отрицательно покачал головой. – Я очень вам благодарна, мистер Бейзил. Учтите, что двери нашего дома для вас всегда открыты.
– Спасибо. Вряд ли я воспользуюсь вашим любезным приглашением.
Мадам вкрадчиво спросила:
– Миссис Дюваль?
– Реми, – поправил он.
Ах, как тяжело ему было с ней расставаться сегодня утром! Всю ночь они разговаривали, занимались любовью, пытались найти выход из ситуации, казавшейся безнадежной.
К утру стало окончательно ясно, что ей все-таки придется вернуться к Дювалю. Сама Реми отнеслась к этой идее легче, чем Берк, который клялся, что она больше не переступит порог дома Пинки Дюваля.
– Я не пущу тебя! – повторял он. – Ни на один день, ни на один час!
Но он и сам уже понимал, что другого выхода нет.
– Меня саму эта перспектива не радует, но ничего, я справлюсь, – твердо сказала Реми. – Может быть, еще неделю назад я побоялась бы, но сейчас я в себе уверена. А ты позаботься о Фларре. И, ради Бога, береги себя.
В конце концов сцену расставания прервал Дредд. Он сказал, что время дорого, нужно торопиться, иначе все полетит к черту. И Берк уехал, оставив Реми у Дредда – дожидаться приезда Дуга Пату.
Берк знал, что окружной прокурор Литрелл – человек честный. Просто работенка у него нелегкая – руководить правоохранительными органами Нью-Орлеана, где, как известно, процветают взяточничество и коррупция.
Литрелл принял отставного лейтенанта Бейзила нелюбезно. Прокурор составил себе не слишком выгодное представление о Берке, чему немало поспособствовали ругательные публикации в прессе. Когда Бейзил ворвался в кабинет высокого начальства без стука и доклада, Литрелл разгневался и хотел немедленно выставить наглеца за дверь.
Однако первые же слова, произнесенные Бейзилом, заставили Литрелла сдержаться. Со все нарастающим интересом прокурор слушал нежданного посетителя, чувствуя безошибочным чутьем, что дело принимает серьезный оборот. Однако, проявив свою неизменную осторожность, он сказал, что во всем разберется и известит Берка о своем решении.
Тогда Бейзил поднял телефонную трубку и, угрожающе взмахнув ею, заявил:
– Или вы немедленно звоните генеральному прокурору, или я позвоню ему сам. Мне, в принципе, все равно. Я всего лишь хотел сохранить вашу репутацию, мистер Литрелл. Да и хотелось посмотреть, на чьей вы стороне – закона или преступников.
И Литрелл позвонил генеральному прокурору штата. После этого все завертелось очень быстро. Полиция сработала четко и скоординированно, и вот теперь Бардо мертв.
Берк встал и пожал руку Руби Бушеро.
– Спасибо за выпивку и извините за невежливость, но мне пора. Хочу присутствовать при аресте Дюваля.
– Вы собираетесь арестовать его сегодня вечером? Очень сомневаюсь, что вам это удастся, мистер Бейзил.
– Почему?
– Сегодня Марди-Гра.
– Ну и что?
– У Дюваля дома шумное празднество. Кое-кто из гостей уже перебрался в мое заведение, чтобы повеселиться в более интимной обстановке. Судя по их рассказам, Дюваль превзошел самого себя. Берк нахмурился. Ситуация, кажется, сложнее, чем он думал. Почему молчит пейджер? Он проверил батарейку – нет, с батарейкой все было в порядке. А между тем Реми так и не позвонила. Что это значит?
Он попросил разрешения воспользоваться телефоном.
– Это Бейзил, – сказал он в трубку. – Дюваль арестован?
Его отфутболили к одному начальнику, потом к другому, потом к третьему. Лишь тот сообщил Бейзилу скверную новость:
– Мы решили, что такого известного человека публично арестовывать не следует. Нужно провести операцию с максимальной деликатностью. Тут масса всяких бюрократических формальностей. Арест должен пройти безупречно, иначе действия полиции будут опротестованы. Вот через пару дней…
– Через пару дней?! – взвился Берк. – Ты что, сбрендил?
– Мистер Бейзил, мы делаем все, что можем. А разговаривать в подобном тоне…
– Идиот! Речь идет о жизни людей!
– Ну, не знаю… Может быть, мы сможем провести операцию и сегодня вечером, но…
– Чтобы сегодня же был выписан ордер и произведен арест! Иначе я напущу на тебя и Литрелла, и генерального прокурора! Мало того, я сам приеду и вышибу из тебя душу!
Он яростно швырнул трубку.
– Надо ехать!
Пара дней? Реми не может находиться во власти Дюваля, пока бюрократы перекладывают с места на место свои бумажки. Как только Пинки узнает о смерти Бардо, он сразу переполошится. Пока адвокат считает, что его подручный развлекается в мотеле со школьницей. Однако, узнав о случившемся, Пинки сразу же сообразит, что к чему. И тогда Реми окажется в опасности.
– Мистер Бейзил, что вы удумали? – схватила его за рукав Руби. – Вы не можете являться на бал-маскарад в таком наряде. Одолжить вам костюм?
Нельзя было терять ни минуты, но мадам была права. Пока она ходила за костюмом, Берк нервно расхаживал по кабинету, на чем свет стоит кляня крючкотворов и бюрократов.
С другой стороны, нет худа без добра. Теперь у него появился шанс не просто арестовать Дюваля, а прикончить его собственными руками.
* * *
Спина уже почти не болела. На скуле появился кровоподтек, но совсем небольшой. Реми не обращала внимания на тупую, ноющую боль. Ее заботило только одно – удалось ли Берку спасти Фларру?
Он поклялся, что первым делом обеспечит безопасность девочки – еще до того, как займется арестом Пинки. Но удалось ли ему сдержать слово? Вдруг он потерпел неудачу? Ведь не справилась же со своей задачей Реми. Пинки сразу же раскрыл ее игру. Вполне возможно, что у Берка тоже ничего не вышло. Как быть, если он не сумел убедить окружного прокурора в своей правоте?
Всегда нужно строить планы, исходя из худшего варианта. Это значит, что спасти Фларру может только она сама. Телефон – вот что нужно. Как выбраться из спальни, она знает, у нее есть ключ. Но откуда позвонить?!
Прислушавшись к происходящему за дверью, Реми тихонько повернула ключ в замке. Сердце отчаянно колотилось, но, кажется, никто не услышал. Она тихонько приоткрыла дверь и увидела, что в холле никого нет.
На верхней площадке лестницы, на столике всегда стоял телефон. Увы, сегодня его не было – Пинки проявил предусмотрительность.
Реми бесшумно пробежала по коридору, перед самым поворотом замерла. Что делать, если ей встретится кто-то из слуг? Все они преданны хозяину, все когда-то были его клиентами, все обязаны ему спасением. Любая просьба, исходящая от жены Пинки, будет выполнена лишь после того, как это санкционирует босс.
А где Эррол, ее телохранитель? Может быть, хоть он ее послушается? Сообразительностью этот увалень не отличается. Возможно, его удастся одурачить. Конечно, это будет не очень красиво с ее стороны. Реми помнила, какая участь постигла ее прежнего телохранителя, когда тот упустил ее и она сбежала из дома. Ничего, ей бы только выбраться отсюда, а потом все произойдет очень быстро. Пинки не успеет ничего сделать Эрролу.
Собрав в кулак все свое мужество, Реми выглянула на лестницу.
Там стоял часовой, но это был не Эррол.
Реми юркнула обратно, и он ее не заметил. Где же Эррол? Почему его заменили другим человеком?
Ну конечно, как она раньше не догадалась! Эррол проштрафился, хозяйку похитили у него из-под носа. Должно быть, бедняга дорого заплатил за свою оплошность.
Но сейчас это не имело значения. Удастся ли заручиться поддержкой нового телохранителя? Вряд ли. Он наверняка захочет отличиться перед боссом и выдаст ее.
Итак, у нее всего одно преимущество: она может выбраться из спальни, а муж этого не знает. Но сколько времени пройдет, прежде чем Пинки об нарушит пропажу? Во всяком случае, надо торопиться.
Реми тихонько вернулась в спальню и заперлась изнутри.
Берк должен запустить всю громоздкую полицейскую машину, которая сокрушит империю, построенную Дювалем. Как быстро это произойдет? Сколько времени остается до ареста Пинки? И что будет с Фларрой?
Если бы знать, что Фларра в безопасности!
Тут за дверью послышались шаги, и Реми быстро легла на постель, сжалась в комок и прикрыла глаза. Пусть Пинки думает, что она утратила всякую надежду и смирилась со своим положением.
Дюваль ворвался в комнату, словно за ним гнались. Однако жена его без движения лежала на кровати, и он остановился.
Неужели он заметил пропажу ключа? Если так, то, увидев, что пленница на месте, он должен подумать, что ключа у нее нет. Мало ли где он мог его оставить!
Дюваль улыбнулся, посмотрел на лежащую женщину сверху вниз. Реми приоткрыла глаза.
– Знаешь, кто мне звонил? Реми не ответила. Казалось, она не слышала вопроса.
– Сестра Беатриса, – сообщил Дюваль. – Говорит, что Бардо уже увез Фларру. Директрисе сказано, что девчонку везут на бал. Уверен, что в эту самую минуту твою славную сестренку обучают всем радостям плоти. Не знаю, доживет ли она до утра. Иногда Бардо увлекается больше нужного.
Она подобрала колени и зарылась лицом в подушку, а Пинки, тихо рассмеявшись, направился в свою гардеробную. Двадцать минут спустя он вышел, одетый в маскарадный костюм Генриха VIII.
– По-моему, Реми, сегодня ты не расположена веселиться. Я извинюсь за тебя перед гостями. Он остановился в дверях.
– Кстати, тебе будет интересно узнать, что мы уже вышли на след твоего любовничка. Но ты не беспокойся: я распорядился его не убивать. Сначала пусть он полюбуется, как тебя трахают все полицейские, состоящие у меня на службе, – таких целый взвод. А потом уже, так и быть, мы его прикончим, на твоих глазах. Это будет настоящее шоу.
Этот человек безумен, подумала Реми. Он совершенно далек от реальности, уверен в своей неуязвимости. Что ж, все, кто страдает манией величия, рано или поздно сходят с ума от сознания своего всемогущества.
Однако она не стала ему этого говорить. Дювалю вовсе ни к чему знать, что его империя на грани краха. Лицо Реми осталось неподвижным. Казалось, угрозы мужа не произвели на нее никакого впечатления.
Однако стоило двери закрыться, как она тут же вскочила на ноги. Пинки только что, сам того не ведая, подсказал ей замечательную идею.
Человек в костюме клоуна пробирался через толпу веселящихся гостей.
Официант, наряженный ковбоем, предложил ему бокал шампанского, но клоун отказался.
Только в доме Пинки Дюваля принимали гостей с таким размахом. Угощения, казалось, хватило бы, чтобы пировать день и ночь в течение целого года.
Музыка, смех, веселые крики раздавались отовсюду. Женщины и мужчины в масках развлекались напропалую, а часы тем временем отсчитывали минуты, потихоньку приближаясь к полуночи, когда праздник закончится.
Генрих VIII флиртовал с русалкой, выставившей вперед голые груди, присыпанные золотыми блестками. Клоун остановился за спиной у короля, повертел головой направо, налево. Генрих VIII тем временем сказал русалке:
– Помаши-ка своим хвостом. Обитательница морей игриво шлепнула его по запястью и упорхнула. – Отличный бал, ваше величество, – сказал клоун.
– Спасибо за комплимент, – рассеянно ответил Дюваль, провожая взглядом русалку.
– Ищите Берка Бейзила? – внезапно спросил клоун.
Король вздрогнул, вгляделся в размалеванное лицо.
– Господи, вы-то что здесь делаете?
– Тихо, без шума. Я думаю, скандал вам ни к чему.
Лицо короля побагровело. Дюваль молча кивнул и жестом пригласил клоуна следовать за ним. Вдвоем они направились в кабинет хозяина, и клоун запер за собой дверь.
– Ну хорошо, говорите: где он? – резко произнес Дюваль, направляясь к письменному столу.
Тогда клоун вскинул руку, в руке оказался пистолет, раздался едва слышный щелчок. Пуля попала Дювалю в спину. Адвокат пошатнулся, схватился обеими руками за стол. Раздался второй щелчок. Пуля, попавшая Дювалю между лопаток, опрокинула его грудью на стол.
Тогда клоун вынул из кармана резиновую перчатку. Переставляя ноги в шутовских ботинках с загнутыми носами, он подошел к убитому и склонился над ним. Глаза Пинки были раскрыты, на лице застыл немой вопрос. Видно, последнее чувство, которое адвокат испытал в своей жизни, было удивление: как же он мог так по-дурацки подставиться под пулю?
Дуг Пату выдвинул ящик стола. Там лежали скрепки, ручки, почтовые марки. А также короткоствольный револьвер тридцать восьмого калибра.
– Вульгарное оружие, – пробормотал капитан. – В самый раз для такого вульгарного типа, как ты.
Он разжал пальцы убитого, протиснул меж них рукоятку револьвера.
Потом сделал шаг назад, осмотрел кабинет. Не забыл ли он чего-нибудь? Не упустил ли что-нибудь из виду? Улик вроде бы нет. У Дюваля столько врагов, и каждый из них мог свести с ним счеты. Вряд ли кто-то из гостей видел, как Дюваль и клоун удаляются в кабинет. А если и видел, то никому и в голову не придет, что под маской скрывался Дуг Пату. Полиции будет ясно лишь, что между Дювалем и его собеседником произошел какой-то конфликт: адвокат схватился за пистолет, но противник выстрелил первым.
С того момента, как они вошли в дверь, прошло не более минуты. Пистолет капитана был с глушителем, так что гости, шумно веселившиеся в зале, наверняка не слышали выстрелов.
Убедившись, что все в порядке, капитан снял перчатку, сунул ее в карман и направился к двери.
На пороге он остановился, ибо вспомнил одно очень странное обстоятельство. Камзол Генриха VIII был прострелен, а между тем крови не пролилось ни капли.
Клоун резко обернулся в ту самую секунду, когда Дюваль выстрелил. Пуля попала капитану в живот. Скрючившись, он рухнул на пол.
– Незаменимая вещь – пуленепробиваемые жилеты, – сообщил Дюваль, приближаясь к упавшему. Он ступал осторожно, чтобы не испачкать в крови бархатные туфли. – Кругом полно людей, которые могут трусливо выстрелить тебе в спину.
Он поднял руку с револьвером, целясь капитану в голову.
Тут в дверь постучали.
– Мистер Дюваль! Она исчезла!
– Что?!
– Я поднялся в спальню, как вы велели. Дверь заперта, но ее там нет.
– На балконе смотрел?
– Там ее тоже нет. Да и окна закрыты.
– Это невозможно!
– Мне очень жаль, сэр, но…
– С дороги! – рявкнул Дюваль. – Закончи здесь.
И король в развевающемся плаще кинулся разыскивать свою жену.
Дуг Пату смотрел в лицо человеку, которого никогда раньше не видел. Он знал, что это последнее человеческое лицо, которое он видит в своей жизни.
