Текст книги "Удар в спину (СИ)"

Автор книги: Самат Сейтимбетов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

Глава 8

Роман медленно отвел руки от автомата, чуть отполз в сторону.

– Я – свой, – сказал он.

– Тварям ты свой! – последовал злой ответ.

Разум Романа метался, пытаясь найти выход. Он медленно начал приподниматься, обернулся.

– Стоять! – прорычал захвативший его. – Стоять, тварь, не подниматься!

Раненый, похоже, тоже успевший найти укрытие и выжить, чудом. Лейтенант, скорее всего мотопехота. Разумеется, Роман не знал его, но то, что лейтенант не пристрелил его сразу, оставляло надежду. Хвататься за пистолет и состязаться в скорости не хотелось, убивать – тем более. Вот если бы ловко ранить в руку, да объясниться, доказать, что он свой, такой же человек, как и все вокруг!

– Я – свой, – повторил медленно Роман.

– Поэтому предал?! Подвел людей под удар?! Пристрелить бы тебя, тварь, нет, пытать до смерти да попинать труп! – слова из лейтенанта рвались злые, горячечные, его пошатывало.

– Так пристрели! – крикнул Роман, вспомнив свое желание вскочить навстречу пулям.

– Нет, тварь, ты так легко не отделаешься! – почти прошипел лейтенант. – Будешь жить, выдашь нам сведения! Майор Петрищев тебя на куски нарежет, намотает твои тварские кишки на столб!

У Романа опять закружилась голова, от нереальности происходящего, усталости и слабости, неудобной позы, где он замер, только начав привставать. Все вокруг менялось так быстро, только что была мясорубка с тварями и вот уже все вокруг мертвы, словно остались только сам Роман и лейтенант напротив, раненый, но не сдавшийся, помнящий о долге и том, что надо добыть сведения. Год назад Роман полжизни отдал бы, чтобы оказаться на месте этого неведомого лейтенанта и вот так же героично, превозмогая слабость от боевой раны, держать на прицеле шпиона тварей.

– Веди! – крикнул Роман зло, забыв обо всем. – Увидишь, что это ложные обвинения!

– Ложные!! – захохотал неожиданно лейтенант. – Ах ты ж наглая тварь! Штаб корпуса прислал ориентировку!

«Заговор, заговор, заговор», забилась мысль в голове, словно птица в клетке.

– Это заговор! – вырвалось у него.

– Да, заговор тварей, но вы не пройдете!

Роман неожиданно понял, что происходит. Лейтенант тоже ни разу не убивал людей и теперь колебался, не мог заставить себя выстрелить. Накручивал себя, орал, приводил доводы про выжимание сведений, лишь бы не стрелять самому.

– Заговор наверху! – выкрикнул Роман отчаянно.

– Ну все, тварь, ты сам напросился!

Столько раз за сегодня Роман видел смерть, что его словно что-то толкнуло в бок, бросило в прыжке влево. Лейтенант выстрелил и промахнулся, Роман выстрелил и тоже промахнулся, но тут же пополз-побежал на четвереньках, заходя с фланга, словно спеша успеть в «слепую зону».

– Ловкая тварь! – выкрик лейтенанта. – Суинни! Котто! Все сюда!

Роман даже не понял сперва, кого он зовет, потом сообразил, пригнулся, высматривая подчиненных лейтенанта, но нет. Никто не спешил на помощь. Где-то там за спиной продолжало бухать, пыхать, взрываться, похоже сержант продолжал отчаянный бой, один против отряда. Мысль о нем придала Роману сил, он вскочил, помчался, выстрелил несколько раз, задирая ствол выше, чтобы не попасть в лейтенанта.

– Ты не сбежишь!

– Даже не думал! – рявкнул в ответ зло Роман.

Он выстрелил из пистолета и попал, ранил лейтенанта в плечо и тот вскрикнул, схватился за руку. Роман тут же сменил направление бега, помчался к нему широкими прыжками, спеша успеть, пока противник не стреляет. Он знал, что захватить вживую будет непросто, но и убивать не хотел. Столько смертей вокруг, столько людей погибло сегодня и что, убивать еще? Мелькнули картинки того, как сержант мчался вперед, убивая и убивая без колебаний.

Романа опять затопило сомнениями – да человек ли сержант Мумашев?

– Н-на!

Лейтенант успел подхватить оружие, но не выстрелить, Роман в прыжке отвел ствол одной рукой, другой врезал лейтенанту куда-то в район живота. Тот охнул, боднул головой, впился зубами прямо в ухо Романа и Роман ударил его коленкой снизу вверх, перехватил руки. Несколько мгновений продолжался этот дурацкий поединок в клинче, затем Роман исхитрился, достал лейтенанта прямо в раненое плечо и тут же подбил ногу, бросил оземь, одновременно с этим вскидывая пистолет.

– Лежать! – крикнул он. – Бросить оружие! Поднять руки!

Ирония изменения ситуации на полностью противоположную не ускользнула от Романа, также он внезапно испытал прилив радости – получилось! Одолел в драке, справился без убийства! Еще бы противник был не человеком, радость была бы практически абсолютной. Правда, зачем бы он захватывал живьем тварь?

Роман моргнул, осознавая, что отвлекается, ощущая, как сознание готово отключиться.

– Торжествуй, тварь, недолго тебе осталось!

Лейтенант внезапно словно рванул на себе одежду, а Роман промедлил, потому что хотел лишь ранить его, обездвижить и обезвредить, но не убивать. Разобраться, откуда эти выкрики про врагов, тварей и штаб корпуса, потому что это вообще не имело никакого смысла. Точнее говоря, там был один смысл, тот, о котором толковал сержант, но Роман боялся даже думать о нем, потому что тогда все выходило настолько мрачно, что впору было стреляться.

– Н-на!

Лейтенант рванул вперед, попробовал, по крайней мере, вскочить, наброситься на Романа, взять его в захват. В мгновение Роман осознал, что сейчас будет, что движет лейтенантом и понял, что не успеет. Мозг, осознав все, словно впал в панику или ступор, не желая принимать решение, и тело сработало само. Выстрелило раз и два, и три, и Роман прыгнул спиной вперед, разрывая дистанцию и затем вжимаясь в землю.

Взорвалась граната, над лицом Романа пронеслись осколки, куски ткани и капли крови.

Роман замер, переваривая в себе случившееся. Во второй раз прошло легче, да и не он напрямую убил лейтенанта, но все равно. Впору было вскочить и снова трясти оружием и кулаками, орать от вселенской несправедливости. Застрелиться от осознания того, что они навели инопланетян сюда, а так люди здесь, вот эти рядовые, лейтенант, неведомый майор Патрини могли бы выжить, убить еще больше тварей, не сгинуть бесцельно, оказавшись в центре чужой свары.

– Я…, – прохрипел Роман, глядя вверх.

Небо там было удивительно голубым и глубоким, величественным, но былого ощущения восторга, единства с природой не пришло. Даже ощущения своей малости перед этим простором не пришло. Тошнота, вкус рвоты и земли во рту, отбитые спина и грудь, конечности, больная голова, все это навалилось разом на Романа, вжимая в землю. Словно он был скоростным автомобилем, который мчался и мчался, а затем взял и слетел с дороги, разбился и затих, не в силах пошевелиться.

– Мечтаешь? – раздался голос сержанта и Роман вздрогнул.

Словно вернулся в училище. Сержант тем временем выхватил из воздуха обгоревший лист бумаги, медленно и неспешно планировавший вниз, хмыкнул. Снова бросил взгляд на Романа.

– А, плохо после первого убийства, – сказал он. – Бывает.

Голос его был равнодушно-усталым.

– Я…

– Не волнуйся, – сообщил ему сержант, – всем было плохо после первого убийства.

Руки его метались, словно он обыскивал Романа. Бросив взгляд, Роман неожиданно увидел, что из него сделали отменно тяжело раненого.

– Я…, – договорить Роман не успел, так как сержант заехал ему прямо в лицо дохлой тварью.

Не самой крупной, но все равно вышло очень неприятно.

– Так уж нас всех воспитывали, – продолжал говорить сержант, стягивая дохлую тварь с лица на грудь Романа и затем отбрасывая, – человек человеку – человек.

– Фефо? – переспросил непонимающе Роман, отплевываясь.

Сержант не ответил сразу, Романа перекатило на что-то жесткое, затем немного вскинуло в районе головы и дернуло вперед. Импровизированная волокуша на автоматах, Роман ошарашенно дернулся было, но тут же понял, что его еще немного зацепило бинтами за оружие снизу.

– Не дергайся, – бросил сержант, – или опять придется убивать.

Роман еще вот минуту назад мечтавший об отдыхе, теперь в ответ только дернулся.

– Помогите!! – заорал сержант где-то там над головой так, что Роман чуть не оглох. – Лейтенант ранен!!

Выкрики сопровождались быстрым движением, Романа волочили по земле так, словно он ничего не весил, и волокушу эту подбрасывало, автоматы снизу били в спину. Так себе маскировочка вышла, по мнению Романа, но сержант, похоже, считал иначе.

– Да помогите же! – в голосе сержанта звучало теперь неподдельное отчаяние. – Это ж мой лейтенант, молодой еще совсем, он мне как сын был! Ну же!

– Ты что, сержант, с ума сошел?

– Не видишь, сколько тут раненых?!

Романа еще раз тряхнуло, на всякий случай он застонал.

– Куда прешь?!

– А ну стоять!

– Эй!

Звуки ударов, глухой перестук, затем отчаянный взвизг:

– Ах вы ж суки тыловые! А ну руки! Руки!

– Ты что, сержант, под трибунал пойдешь!

– Вначале спасу лейтенанта! – снова взвизгнул голос и Роман только теперь понял, что это визжит сержант.

Впору было переворачиваться и смотреть, уронив челюсть, на такую мастерскую актерскую игру, но Роман сдержался. Примерно он понимал, что происходит, равно как и то, что вмешайся он сейчас и сержант действительно тут всех перебьет. В другой раз Романа бы это не остановило, но теперь, после ориентировки из штаба корпуса, криков о предателях, он все же сдержался.

– А ну прочь! Прочь! Где тут ближайший полевой госпиталь?!

– Сержант…

Выстрелы, короткая очередь на три патрона.

– Если из-за вас лейтенант Дегтярев умрет, я и сам жить не буду, но вас перестреляю, твари тыловые!

Визг, казалось, буравил мозг, врезался туда, словно коготь твари.

– Машину! Быстро мне машину!! Вот эта подойдет!

Романа потащило вперед, вскинуло, пересчитывая позвонками автоматы под спиной. Мелькнули злые военные, стоящие с поднятыми руками, вокруг разгром, на земле раненые. Роман пытался делать вид тяжелораненого, но все равно успел рассмотреть, что сержант, ничуть не взволновавшись, наставил оружие на трех офицеров, все званиями выше Романа, и при этом еще не повиновался приказам и угрожал им!

– Отвезу лейтенанта и вернусь, получите свою машину, жадюги! – крикнул сержант, все еще визгливо. – И тогда хоть расстреляйте меня!

Образ попавшего под обстрел и слегка спятившего там, вытащившего командира на себе, вышел настолько убедительным, по мнению Романа, что впору было аплодировать. Правда, обычно за такими вот выбрыками, следовала неприятная часть, иногда заканчивавшаяся расстрелом на месте, и в лучшем случае списанием, с пометкой «сошел с ума на поле боя».

– Руки! – и еще очередь, нет, две короткие очереди.

Машина взревела, рванула с места так, что будь Роман действительно тяжелораненым, так его состояние сейчас резко бы ухудшилось. Снова ударило спиной, грозя переломать там все, о выступы автоматов внизу, и Роман, пытаясь не высовываться, начал сдирать с себя бинты.

– Вот это правильно, – бросил сержант через плечо.

– Наставлять оружие на старших по званию?!

– Я – майор, – бросил в ответ Андрей, – да и не обязан никому подчиняться, кроме своего командира и Льва!

– Так надо было сказать им об этом!

Роман застонал блаженно, выдернув из-под себя автомат, особо больно впивавшийся куда-то в верхней части спины, между лопаток.

– После ориентировки из штаба корпуса? Ха!

Машина мчалась, словно летела, прыгала на ямах и ухабах, поднимала столб пыли, как будто стремилась скрыться в нем.

– Нас же догонят и расстреляют!

Сержант только хохотнул коротко, как будто сам Роман сказал что-то смешное.

– Не догонят?

Он бросил взгляды по сторонам, нет, стандартный армейский автомобиль, типичный для этих мест. Да что там, Роман сам на таком же ехал в день прибытия. Рама из труб, колеса, двигатель, минимум защиты и комфорта, максимум открытости, чтобы можно было стрелять и выскакивать на ходу.

– Догонят, но не сразу, а там и мы чего-то да успеем. Рации я им расстрелял, раненых на руках полно.

– Так надо было остаться и помочь! – не выдержал Роман.

Он сел, обвел себя брезгливым взглядом. Форма его была порвана, испачкана в крови, людей и тварей, да и сержант выглядел не лучше. Только сейчас Роман увидел, что сержант ранен, несколько пятен крови проступали на форме, и вдобавок к этому он явно берег правую руку и ногу.

– Судьба всех людей на кону, Роман, – напомнил сержант без всякой аффектации. – Мы не можем возиться с каждым раненым, особенно с теми, что хотят нас убить!

Он чуть повернул голову и Роман вздрогнул. Синяк в пол-лица, земля и кровь, запекшаяся корка, сквозь которую поблескивали глаза.

– Еще не сталкивался с таким? – хохотнул сержант, вскидывая руку.

Мгновение спустя во рту его оказалась сигарета, а из пальца словно выскочил огонь.

– Маскировка?

– Да если бы, – вздохнул сержант, выпуская дым, тут же снесенный ветром. – Давно меня так качественно не били, в один момент уж думал все, тут и сдохну, но затем открылось второе дыхание!

Роман так и не понял, шутка это или нет, а сержант не стал пояснять.

– Так что теперь? – спросил Роман.

– Теперь нам нужно найти ближайший патруль и сдаться им, – спокойно ответил сержант.

Он дернул рычаги, поддал газу и автомобиль помчался еще быстрее, казалось, ветер вот-вот вырвет сигарету у него изо рта.

Глава 9

Автомобиль мчался, ветер рвал лицо, а Роман кое-как перебрался вперед.

– Так я не понял, про человек человеку человек?

– Это от Прежних, – отмахнулся сержант, – там любили говорить, что человек человеку – волк, ну да ты сам знаешь, как Прежние в итоге отлично подтвердили этот тезис. А с появлением тварей человек человеку стал человек, все люди братья и сестры, выступим совместно против тварей и все такое.

Роман вспыхнул было, ощутив скрытую насмешку над своими идеалами, но тон сержанта все еще оставался равнодушным.

– Любишь ссылаться на Прежних, – заметил он.

Субординация со стороны сержанта растворилась, словно и не было, но Роман решил не обращать внимания. Если сержант – инопланетный шпион, то пусть, потом больше шансов будет пристрелить его в спину. Роман посмотрел на свою правую руку, слегка подрагивающие пальцы, словно спрашивая их, смогут ли они совладать с автоматом в нужный момент? Не промедлят ли, не решаясь стрелять по человеку?

А если сержант и правда майор, то тем более, не стоило возражать, не говоря уже о том, что силой его Роман уж точно заставить бы не смог. Один из моментов, которые им объясняли в училище, насчет отдачи приказов и способности заставить рядовых их выполнять. Угроза оружием и расстрелом, ну сержант уже показал, как он к ним относится, да и после продемонстрированного им. Роман подумал, что не справится с ним, даже если сержант будет стоять спиной и курить беззаботно, а у самого лейтенанта Калашникова в руках будет заряженный и готовый к стрельбе автомат.

– Нахватался дурных привычек у Льва, – просто ответил сержант.

– И сигареты? – уточнил Роман, нахмурившись.

Порочить Льва? Уверять, что нахватался дурных привычек лично у дважды Спасителя Федерации? История согласовывалась с прежними выкриками сержанта, дескать он и остальные личные ученики Льва, но все это были пока лишь слова. Точно так же Роман мог бы наврать, что он там тайный полковник, посланный Советом с миссией, или еще что-нибудь в этом духе.

– Могу бросить в любой момент, – рассмеялся сержант неожиданно.

– Но я все равно не понимаю, – заговорил Роман, но сержант тут же вскинул правую руку.

– Патруль! – радостно объявил сержант.

Чему он радовался, Роман так и не понял. Взгляд его пробежался, но инопланетного оружия он так нигде и не заметил. Коммуникатора тоже.

– Это не того, – неожиданно косноязычно заявил Роман.

– Забудь! – жестко сказал сержант. – Забудь обо всем! Человек человеку снова волк и тварь! Или ты забыл, что нашу дивизию расстреляли совсем не твари?!

Вот надо же было ему напомнить, зло подумал Роман. Во рту снова стало горько, кулаки невольно сжались, а перед глазами встала Хадиша. Лейтенант Макферсон. Они так и не поцеловались толком ни разу! Роман был слишком юн и неопытен для нее, а теперь он будет расти и стариться, обойдет ее в опыте и званиях, а Хадиша так и останется вечно молодой, вечно прекрасной.

Убитой людьми и сожранной тварями.

– Твари! – подпрыгнул Роман.

– Да помню я, – стиснул зубы сержант, дернул головой, как будто шею что-то кололо. – Неужели ты еще ничего не понял?!

Ответить Роман не успел, автомобиль их влетел в облако пыли и едва не врезался в бронетранспортер патруля.

– Полковник Мумашев, разведка 7-й армии! – выпрыгнул из автомобиля сержант.

Голос его стал жестким, командным, в руке мелькнуло какое-то удостоверение.

– Возвращаюсь со спецзадания в тылах тварей! – сержант продолжал идти к патрулю.

Два автомобиля и бронетранспортер, наставленное оружие, хмурые взгляды. Если твари прорвались, подумал Роман, то эти патрули практически смертники. Заметить волну, сообщить, удрать, но стоит хоть чему-то пойти не так и твари их сожрут. Там, в штабе поставят пометку «не вышел на связь», нарисуют черточку на карте, дескать, твари рвутся здесь и здесь.

Глаза Романа чуть расширились – сержант задумал убить их всех?

– Не надо! – выкрикнул он, вскакивая.

Его едва не расстреляли, Роман ощутил это прямо всей кожей, понял, что чудом уцелел и замер, кляня себя за импульсивность. Но все же, нельзя убивать людей так просто, орало что-то внутри него, просто нельзя. Нельзя твердить о спасении человечества и убивать, убивать, убивать людей!

– Подобрал по дороге, попали под набег тварей, одни трупы пополам с ранеными, – небрежно пояснил сержант, все еще приближаясь к патрулю. – Свяжите меня с генералом Вудсом в штабе корпуса, немедленно!

– Стоп, не подходить! – все же прозвучала команда.

Роман так и стоял, замерев, в неловкой и неудобной позе. Сегодня он видел, что может сержант и понимал, эти жалкие десять метров расстояния не спасут патрульных. Если сержант рванет вперед, прыгнет, то перебьет их голыми руками, без оружия, как резал и бил тварей. Да, вспомнил Роман, сержант, получается, резал и убивал всех, людей, инопланетян, тварей, легко, привычно, спокойно, словно всю жизнь этим занимался.

– Сынок, – голос сержанта изменился, стал начальственно-покровительственным, уверенным в себе и правах, даруемых званием.

Такие интонации Роман слышал в речи подполковника Салеха, когда тот обращался к ученикам, нечто похожее проскальзывало и в словах майора Дуканти. Майор, вспыхнула мысль и погасла, нет, часть Дуканти была далеко от джунглей, даже если твари прорвались и там, то ничего. Майор готов их встретить, выдержит атаку и осаду тварей, а там и помощь подоспеет.

– Ты, если хочешь объяснять потом своему командованию, что из-за тебя задержался удар по новому Сверхмозгу и тот успел сбежать, то валяй, соблюдай инструкции, – продолжал сержант, все же остановившись.

– Сверхмозга?

– А ты думал это я сам себя побил? – басовито усмехнулся сержант, указывая на синяк на лице и тут же голос его стал строгим и печальным. – Лучшие воины Федерации, две группы спецназа «Котики джунглей» и «Волки саванны», отдали свои жизни, чтобы добыть эти сведения!

– Не слышал о таких, – последовал ответ.

Роман тоже не слышал, более того, он почти не сомневался, что сержант их выдумал на ходу. Тем не менее, по голосу говорившего ощущалось, что история «полковника» произвела на него впечатление. Или, возможно, страх, что он и правда окажется ответственным за то, что Сверхмозг уцелеет. Страх не за себя даже, возможно, за всех людей.

В последнее время вокруг Романа любили поговорить о «всех людях» сразу.

– Поэтому они и лучшие!

Не знай Роман предыстории, не видя говорящих, он вот полностью поверил бы, что перед ним какой-то полковник. Интонации, снисходительное благодушие вкупе с легким нетерпением, сам посыл слов, все в совокупности. Роман не знал, можно ли сыграть подобное, не побывав в шкуре полковника, но сейчас его мнение тут вообще никого не интересовало.

Патруль. Неужели они не получили ориентировки, на него и сержанта?

– Мы теряем время! Связь либо дайте нам проехать! – потребовал сержант. – Но знайте, что все это будет отражено в рапорте!

– Галы…

Роман думал рухнуть в кресло и вжаться в пол, но тут же понял всю глупость такого деяния, не та машина, не те условия. Поэтому он прыгнул с места, причем влево, в сторону руля, ударился больно рукой и ребрами, скатился на землю и сжался в комок, укрывшись за колесом, а если уж быть совсем точным, то за колесным диском. Стрельба, пули звенели и летели, оглушали, цвиркали, казалось, рядом с Романом.

– Вон он!

– Убейте его!

– Предатели!

– Взорвите машину!

Мгновение Роман колебался – машина все же была укрытием, но что делать, если его сейчас взорвут? Такого в училище не проходили и не могли проходить, потому что оно относилось к сражениям людей против людей. Вставал только вопрос – откуда сержант все это знал, на ком он тренировался, сколько людей убил? Хрипы, стоны, выстрелы, что-то грохнуло тихо и затем оглушительно и мощно стрекотнул очередью крупнокалиберный пулемет и тут же стих.

– Лейтенант! – голос сержанта, прежнего сержанта.

Роман так и не дернулся никуда, но и взрыва не последовало. Впору было опять клясть себя за медлительность, но Роман не стал. Помогать сержанту убивать других людей? Не пора ли было схватить уже автомат и посмотреть, не повезет ли ему, в схватке с этим непонятно кем, но точно не человеком?

Роман выглянул осторожно, увидев, что сержант перетаскивает тела.

– Да живы они, живы, – немного ворчливо пояснил сержант, даже не глядя в сторону Романа.

Странно, что он вообще счел нужным что-то пояснять, подумал Роман, поднимаясь и глядя на автомобиль, на котором они приехали. Могло быть и хуже, конечно, но все же изрядно постреляли, и двигатель как-то подозрительно дымил, словно решил податься в паровозы.

– Мы же и так ехали, – не то спросил, не то просто сказал Роман, он и сам не понял.

Хорошо, конечно, что сержант никого не убил, словно ему почему-то было важно мнение Романа, но до этого же он убивал? Убивал. Без стеснений и колебаний, с такой скоростью, словно тренировался всю жизнь.

Как Лев, подсказало подсознание.

– Так бы мы далеко не уехали, – пояснил сержант.

Он таскал тела, а Роман смотрел и колебался. Не стал присоединяться к сержанту в стрельбе, по понятным причинам, но возможно стоило помочь ему в переноске? Проследить, чтобы не пострадали? Сержант таскал их равнодушно-небрежно и легко, как до этого тащил импровизированную волокушу с самим Романом. Без всякой жалости и злости, просто выполняя какую-то свою задачу. Точно так же сам Роман мог бы перетаскивать какие-нибудь срубленные ветки, например.

– А так уедем?

– А так уедем, – согласился сержант. – Прямо туда, куда нам надо.

– И куда же это?

– В самое сердце войск, конечно же, надо прихватить пару генералов за хвосты, да выбить из них данные о заговоре и заставить отдать другие приказы, – просто ответил сержант. – Громить тварей, а не позволять им бесчинствовать и нападать на те сборные части, что остались верны Федерации, хотя, пожалуй, в войсках еще никто и не знает о мятеже, только верхушка заговорщиков.

Сержант остановился, вытащил коммуникатор и посмотрел на него с сомнением.

– Надо было связаться в бою, – пробормотал он, – пусть это и стоило бы мне руки.

– Что? – спросил Роман, стряхивая ощущение, что он опять ничего не понимает.

– Говорю, – сержант остановился, оборвал сам себя.

Посмотрел внимательно на Романа, словно оценивая его заново, а Роман обратил внимание, что синяк на лице сержанта уже спадает, исчезает, словно и не было. Чудеса инопланетной медицины?

– Готов к еще одной гонке со смертью? – спросил он.

Роман не знал, что ответить на такое, особенно от сержанта, с которым все так и оставалось непонятно.

– Во имя чего?

– Во имя спасения Земли, конечно, – просто ответил сержант. – Не знаю, чего командир сам не додумался, но если бы Лев обратился ко всем напрямую, то расклады сейчас были бы совсем другие.

Роман снова ощутил вспышку внутри, как и в прошлые разы, всякий раз, когда речь заходила о личном знакомстве сержанта и его неведомых соратников с Львом Слуцким. Что же, вот она возможность все проверить, подумал он, разрешить уже сомнения, раз и навсегда, не так ли?

– Готов! – с вызовом в голосе ответил он.

– Отлично, – ухмыльнулся сержант, извлекая коммуникатор. – Эти инопланетные уродцы, несомненно, засекают передачи, хотя и вряд ли слышат сами разговоры. Так что сейчас нам придется уносить отсюда ноги, пока не налетели новые. Возможно, поэтому они не стали бить спутники и Остров сразу. Хотя еще неясно, с какими они там силами на Остров налетели.

Сержант активировал коммуникатор.

– Остров! Остров!

Коммуникатор молчал, потом все же ответил.

– Где тебя носит? – злой женский голос. – Мчись сюда и помоги отбиваться или свали нахрен!

– Берегись атаки кораблей инопланетян!

– Да уж догадалась, не дурнее тварей! СПЗ в автомате стоит!

Злость в голосе нарастала.

– Алина, деточка, – голос сержанта неожиданно стал ласковым, почти сюсюкающим, словно он разговаривал с несмышленым ребенком, – там три группы спецназа, а ты до сих пор возишься?

Коммуникатор выплюнул порцию нецензурщины и связь прервалась.

– Форму! – скомандовал сержант, указывая Роману на патрульных, лежащих без сознания.

Сам он снова застучал пальцем по коммуникатору.

– Рим! Рим! Командир, отзовись!

Роман неловко начал стаскивать одежду, сержант оказался рядом, почти отпихнул. Руки его летали туда и сюда, тела переворачивались, в результате несколько патрульных лишились формы.

– В машину и переодевайся! – скомандовал сержант, указывая на один из патрульных автомобилей. – Рим! Рим! Командир, ответь!

Роман, преодолевая сомнения, брезгливость и тошноту, начал переодеваться, укрепляя себя мыслью, что все это нужно для дела. Если же сержант окажется не тем, за кого себя выдает, то это избиение патруля дополнительно придаст Роману сил убить. Если по всему пунктам.

– Дюша, что у тебя там?! – загремел злой, могучий голос. – Сигареты кончились?!

– Вот уж правда парочка злых близнецов, – хмыкнул сержант. – Давай, заводи шарманку, пусть Лев через Остров всем сообщит о мятеже!

– Сам догадался! – на заднем фоне слышались взрывы, грохот, крики и шипения. – Только Лев без сознания! И уже не приходит в себя!

Связь прервалась, а сержант сплюнул сердито и утер рот. Он почти что запрыгнул в патрульную машину, мгновенно переоделся в новую форму.

– Вперед! – крикнул он сердито, поддавая газу, и машина словно прыгнула с места.