Текст книги "Неправильный"

Автор книги: Саманта Аллен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Потом примеряешь этот образец на всех прочих лохов и мудаков, понимая, что они уступают во всём.

Я ничего об этом не знаю сама. Я росла без отца и без матери, воспитывалась родной тёткой, у меня не было примера хорошего или дурного отца перед глазами. Но думаю, что дела обстоят именно так.

– Говоришь, как опытный папаша, – фыркаю я.

– Папаша и дедуля, ага, – кивает Лиам. – Иди к дочке и приведи себя в порядок. У тебя на голове немного крови…

Он подходит быстро и плавно. Чуть наклоняет голову вбок, пальцами зарываясь в мои волнистые волосы.

И я не знаю, почему позволяю ему так много. Пальцы Лиама очерчивают круг на коже головы.

– Вот здесь. Ты сильно ударилась. Если не справишься сама, я могу тебе помочь.

Вдыхаю носом аромат мужского тела. От него не пахнет парфюмом или гелем для душа. Только табаком, пылью дороги и горячим зноем.

Меня опаляет его запретной близостью.

Лихорадочно пытаюсь вспомнить, сколько ему лет.

Сорок? Нет, кажется, чуть больше сорока. Он говорит о внуках… наверное, у него уже очень взрослые дети.

Я не интересовалась им так подробно. Весь мой интерес ограничивался ненавистью к его песне и знанием громкого имени.

– А я приберу здесь! – заявляет Лиам, сбрасывая куртку.

Под рукавами белоснежной футболки натруженные, жилистые руки, пестрящие чернилами татуировок. Гоночные машины и розы с шипами, игральные кости и что-то ещё…

Завораживающее зрелище. Вместо того, чтобы уйти, я разглядываю мужчину.

В горле становится жарко от собственной заинтересованности им.

12. Беатрис

Лиам ловко выуживает из обломков уцелевшую посуду и отодвигает полку. Мои ступни словно приросли к полу.

– Полка – дрянь. У тебя дома есть инструменты?

Я словно просыпаюсь. Смотрю на мужчину новым, свежим взглядом.

Звезда рока на полном серьёзе спрашивает у меня об инструментах?

– Не смотри на меня с таким удивлением, Беа, – мягко говорит мужчина.

Он разговаривает так, словно боится меня спугнуть.

– Моё известное имя и сотни записанных пластинок – это лишь статус. Я вкалывал очень много, на разных должностях. Даже мыл полы, – усмехается Лиам. – Я не чистоплюй и умею обращаться с молотком. Просто принеси его мне и займись малышкой.

– Да, конечно!

После очередного приказа к действию я ретируюсь в считанные мгновения. Приношу мужчине ящик с инструментами и борюсь с соблазном посмотреть на то, как он справится.

В глубине души я не верю, что известный человек, без преувеличения, звезда рок-музыки станет размахивать молотком, укрепляя полку.

Но я и без того задержалась около него. Поэтому иду к своей Кэнди, захватив одежду для себя по дороге.

Лиам был прав. Кэнди сидела грустная среди множества игрушек и сильно обрадовалась моему появлению. Обняла ручонками за шею.

– Я тебя люблю, мамочка!

Моё сердце забилось в сто раз быстрее.

– Я тоже тебя люблю, малышка, – прошептала от чистого сердца.

Моя жизнь разделилась несколькими отрезками. До и после изнасилования. До и после рождения Кэнди.

В моей крохе нет ни капельки грязи, несмотря на обстоятельства её зачатия. И я искренне благодарна небесам за шанс жить дальше, радуясь мелочам.

Я умываю малышку и принимаю душ, потом сушу волосы своей дочурке и спрашиваю её о том, как она провела время.

– Ты не испугалась… нашего гостя? – миную небольшую заминку.

– Ниам хороший. Вот такой! – показывает мне большой палец Кэнди.

– Возможно, – улыбаюсь я.

Потом одеваюсь и понимаю, что прошло довольно много времени. А в моём доме чужой мужчина!

Не думаю, что он будет рыскать по дому в поисках наживы, но всё же я его совсем не знаю!

Я не доверяю незнакомцам, поэтому мой дом, пожалуй, один из немногих обнесён высоким забором…

Как же Лиам проник внутрь?

***

На кухне царит чистота и порядок. Лиам успел смести все осколки, повесил полку и даже протёр полы. Они сверкают влажным блеском.

– Привет, Ниам! – здоровается моя Кэнди. – Как дела?

– Отлично, юная леди! – ничуть не тушуется Лиам. – Я перевесил полку немного по-другому. Старые крепления совсем разболтались и не удержали бы веса. Чудо, что эта полка раньше не свалилась на голову тебе или дочурке.

– Спасибо. Не стоило таких трудов.

– Ерунда, – отмахивается Лиам.

Моя Кэнди разглядывает руки мужчины. Слюнявит пальчик и трогает кожу, чтобы убедиться, что рисунки на руках мужчины не стираются.

– Вау! – восхищённо тянет она.

– Кэнди, садись на свой стульчик, – командую я.

Кажется, пора взять управление в свои руки. Потому что на моей кухне слишком много Лиама!

И в отражении зеркальной поверхности холодильника, и в аромате его мужской харизмы, даже в глазах моей дочки – всюду он.

13. Беатрис

– Садитесь, я накормлю вас обедом. Это меньшее, чем я могу вас отблагодарить.

Лиам не ломается, поглощает поданный обед. Смешит мою Кэнди, наматывая пасту на вилку. Устраивает театральное представление из кусочков брокколи, стручковой фасоли и моркови, приготовленных на пару.

Кэнди съедает всё без лишних вопросов. Хотя я раньше уговаривала её часами съесть хоть чуточку полезных продуктов.

– Удивлена, – сдержанно хвалю Лиама.

– Знаю, что это полезно для детишек. Хоть не могу похвастать, что готовил это для своей дочери. Отвратительный папаша. Совершенно не умею готовить!

– Для этого есть мама? – спрашиваю я.

– Была. Она много чего умела, – фыркает Лиам. – Например, хорошо выносить мозги и устраивать мусорку в душе. Но готовить не умела, впрочем, быть хорошей матерью у неё вообще не получалось. Это всё… – машет рукой. – Пройдённый этап. Очень давний.

Он переводит взгляд на моё лицо. Губы начинают гореть. Взгляд Лиама темнеет вслед каким-то его мыслям.

В моей груди разгорается предвкушение. Как будто внутри родилась огненная бабочка и расправила крылья.

– Сядь, Беа. Ты так и не обработала рану на голове. Аптечка в ванной?

– Да, в ванной, – соглашаюсь чуть дрожащим голосом.

Потом беспокойно верчусь на месте. В ванной разложены мои трусики. Я сложила их стопками, но не успела убрать в бельевой шкаф.

Что же, теперь Лиам будет знать, что я люблю бирюзовый цвет.

– Пару прядей придётся выстричь, – звучит над моим ухом приятный мужской голос.

Я стараюсь сохранять  спокойствие. Это плохо у меня получается.

Особенно когда Лиам запускает пальцы в мои волосы, осторожно разделяя пряди. Потом слышится щелчок ножницами.

– Жаль твои волосы, – его голос становится чуть более сиплым или мне просто так кажется? – Постараюсь обойтись минимальными потерями.

Потом небольшую ранку на голове немного печёт.

– Надо подуть! – подсказывает малышка, надувая щёки. – Вот так!

– Правильно, Кэнди… – смеётся Лиам.

Его пальцы ложатся на плечи. Моё тело выпускает непроизвольную дрожь.

Предвкушение.

Все волоски на теле приподнимаются в ожидании чего-то невероятного.

И когда Лиам осторожно дует на ранку, я готова упасть в обморок.

Ноги становятся ватными. Я перестаю управлять своим телом. Оно реагирует на этого зрелого мужчину, как металлоискатель на ценный клад.

– Спасибо, – едва могу поблагодарить незнакомца за заботу и внимание.

В этот момент раздаётся телефонный звонок.

– Мама, это Сью! – первой подаёт голос Кэнди, начиная прыгать вокруг меня. – Сью! Сью! Сью!

– Это наша няня. Она приходит сидеть с Кэнди, потому что я работаю. На дому, но всё равно работаю… – сбивчиво объясняю Лиаму, хотя ничего не должна ему объяснять.

Лиам согласно кивает. Я встречаю Сью – это пожилая женщина, ей за пятьдесят. Она не только следит за Кэнди, но и помогает мне по хозяйству за отдельную плату.

– Сегодня как обычно? – спрашивает Сью, обнимая Кэнди.

– Возможно, я немного задержусь.

Сью переводит понимающий взгляд с меня на Лиама и обратно.

– Сью, ты сделала неверные выводы! – шепчу я. – Мне нужно съездить на почту и отправить заказы…

– Конечно. Я присмотрю за Кэнди, – обещает Сью, делая хитрый-хитрый вид.

– Если тебе нужно в город, могу подбросить. Насколько я понял, ты не водишь автомобиль, – предлагает Лиам.

Я обычно езжу на такси, но сейчас внезапно киваю.

Мне нужно побыть с ним наедине.

Зачем? Не понимаю…

Это просто необходимость. Что-то толкает меня к нему.

14. Беатрис

Лиам терпеливо дожидается, пока я соберусь. Надеваю просторное платье, нежно-бежевого цвета. Оно прекрасно контрастирует с моей смуглой кожей и тёмными волосами.

Из-за того, что я смуглая, меня называют мулаткой. Наверное, кровь отца сыграла свою роль. Не знаю… Мама работала горничной и умудрилась завести интрижку с хозяином дома, который был мулатом.

Как только жена хозяина узнала о потайном романе, сразу же уволила мою маму, заплатив ей хорошенько. И по словам, тётушки, приструнила своего мужа-альфонса. Когда мама обратилась в клинику, было уже поздно делать аборт, сроки не позволяли.

Она ходила очень тяжело, у неё были проблемы с сердцем. Она умерла при родах, меня воспитывала её родная сестра.

Имени настоящего отца мне никто не собирался сообщать, но я догадывалась, кто он. Обращаться к нему было бы самой неудачной затеей, так что я этого никогда не делала.

Отцу не нужна была внебрачная дочь, но его кровь всё же есть во мне. Поэтому из отражения на меня смотрит высокая, длинноногая девушка с очень смуглой кожей и глазами чайного цвета.

Генетика – забавная штука, потому что моей малышке достался мой цвет кожи и афро-американские кудряшки.

Я нервно разглаживаю ладонями ткань платья. Добавляю неброское украшение и капельку цветочных духов.

Я выгляжу так, словно действительно собралась на свидание. Но переодеваться уже поздно. Поэтому я распускаю волосы и выхожу, как есть.

Через плечо перекинут ремешок сумочки, в руках у меня коробка с корреспонденцией и заказами, которые нужно отправить через почтовую службу.

– Помочь? – предлагает Лиам.

Его светлые глаза загораются огоньком. Он мужчина и сейчас явно оценил плавные изгибы моего тела. Я понимаю это. Так же понимая то, что ждала заинтересованного огонька в его глазах.

Я втайне желала понравиться, поэтому оделась наряднее, чем обычно.

– Спасибо, – передаю Лиаму коробку.

Он пропускает меня вперёд. И я, закусив губу, думаю о том, нравится ли ему разрез сзади на платье.

Лиам помогает усесться в его внедорожник, сбрасывает куртку на заднее сиденье и сразу глушит музыку, выставляя на минимум ритмичные удары рока.

– Куда тебя отвезти, Беа?

«На счастливый остров без памяти…» – едва не срывается с моего языка.

Но я вовремя останавливаю себя, называя адрес.

В дороге я поглядываю на Лиама. На его сильных запястьях болтаются кожаные ремешки и браслеты из чёрного оникса, с серебряными подвесками.

Тёмные волосы с редкой проседью отброшены назад небрежной рукой. Но некоторые пряди всё равно свешиваются ему на глаза. Хочется отбросить их пальцами.

Его щетина и борода не пугают и не отталкивают меня. Лиам выглядит брутально и дерзко, но не угрожающе. Я не чувствую опасности рядом с ним.

И это очень непривычное ощущение.

15. Беатрис

Я много раз пыталась сблизиться с мужчинами после той памятной ночи. Но каждый раз чувствовала липкое, противное ощущение или панику.

Но от близости Лиама по телу разливается совершенно другое ощущение.

Впервые я хочу почувствовать себя женщиной. Желанной и красивой.

Вздыхаю, прокручивая браслет на запястье.

– Красивое украшение, – хмыкает Лиам.

– Я делала его сама, – скромно говорю, просто отмечая факт.

– Да?

Лиам перехватывает мою руку, разглядывая.

– Тонкая работа. У тебя умелые пальцы.

Я краснею от намёка в его словах. Или мне просто хочется… слышать там намёк.

– Это моя работа. Я не думала, что когда-то стану зарабатывать на жизнь изготовлением бижутерии, – говорю, чтобы не молчать. – Это было моё хобби. Мне просто повезло. Я некоторое время почти не высовывала нос из дома, мастерила разное и… подала заявку на конкурс. Особо ни на что не надеясь. Я считала, что все места заранее проданы и победители определены. Но я выиграла. Заняла первое место. В приз входило обучение мастерству и небольшое финансирование для старта. Моя жизнь круто изменилась… Мы переехали, и теперь я занимаюсь этим всерьёз.

Я болтаю, кажется, забыв, что не хотела говорить о своей жизни многое. Думаю, теперь Лиам сопоставит факты и поймёт слишком многое.

Судя по его взглядам, он уже многое понял. Впервые я чувствую себя так нелепо.

– Как вы попали во двор?

– Мы же на «ты», Беа… Очевидно, подогнал тачку и перелез через забор, – буднично объясняет Лиам.

Потом смотрит мне прямо в глаза.

– Хочешь спросить, как я узнал твоё имя и адрес, хоть они и не были указаны на конверте?

Этот вопрос прозвучал. Маски и ухищрения отброшены в сторону.

Наверное, тот же самый эффект производит бомба, взорвавшаяся глубоко под водой.

Пауза тишины и мощная волна. Можно делать вид, что я не понимаю, о чём речь.

Но кажется, я так и не научилась врать.

Я судорожно сглатываю и цепляюсь пальцами за край своего платья. Оно модно скроенное и хорошо сидит по фигуре.

Я не уродина. Наверное…

Не знаю. Я так и не научилась быть соблазнительной девушкой. Потому что внезапно чувствую себя чем-то вроде куска липкой глины на подошве чужого ботинка.

– Беа… – мягко зовёт Лиам.

Его пальцы совершают неслыханное. Он легко придерживает руль левой рукой. Правой хватается за мои пальцы, сжимает и перетягивает к себе на колено.

– Всё нормально. Ты ничего не должна мне объяснять. Наверное, это я должен объясниться, зачем припёрся к тебе, да?

Тёмно-серые глаза мужчины останавливаются на моём лице и скользят по губам.

– Успокойся. Всё в прошлом, так?

– Да, – соглашаюсь я. – Всё в прошлом.

– Вот и отлично. У тебя чудесная дочка. Ты красивая и самодостаточная девушка. Иногда случается непоправимое. Вне зависимости от желания или заслуг тебя внезапно придавливает к самой земле и обляпывает дерьмом, но только ты решаешь, тащить его за собой или нет.

Я слушаю спокойные, уверенные интонации мужского голоса. Он действует на меня волшебным образом.

Я перестаю нервничать. Даже после приёма у психолога я не чувствовала себя так спокойно.

16. Беатрис

– Ты решительная и смелая. Сильно вдавливаешь буквы в бумагу. Именно так я и узнал твой адрес… Я не стал читать письмо в студии, забрал с собой.

– Спасибо. Я не смотрела передачу. Мне просто попалось на глаза объявление. И я с чего-то решила, что вывалить кучу своих проблем кому-то вроде тебя – это отличная идея.

– Не такая уж она была плохая, Беа, – смеётся Лиам. – Теперь я знаю, что в городе есть девушка, изготавливающая фантастические вещицы. Как видишь, я неравнодушен к украшениям, – трясёт своим запястьем с кучей фенечек и браслетов.

На пальцах мужчины нанизаны крупные перстни. Я смеюсь в ответ на его слова.

– Спасибо. И забудь всё, что я написала.

– Нет, – качает он головой. – Забывать – не самая лучшая идея. Лучше отпустить, мотылёк. Это куда эффективнее… Знаешь, сколько раз я попадал в безвыходные ситуации?

Я отрицательно киваю головой.

– Я о тебе мало что знаю. Только имя и песню, ну и лицо, – загораюсь, как спичка, когда он иронично заламывает бровь. – Больше ничего.

– Удар по самолюбию, – смеётся мужчина. – Шучу, конечно…

– Ты до сих пор занимаешься музыкой?

– Иногда выступаю, если ты об этом. Но в основном уже отхожу от дела. Мне сорок три, это не тот возраст, в котором ты готов сутками впахивать на сцене. Я собрал кое-что и вложился в студию звукозаписи. Она приносит неплохой доход, иногда даю концерты. В общем, я не бедствую. Меня поговаривают открыть аукцион и продавать вещи фанаткам, но я не собираюсь торговать остриженными мизинцами или пучками волос из своей бороды.

Мне кажется, Лиам нарочно смешит меня. Такой взрослый мужчина и ведёт себя совершенно естественно. Я не замечаю, как пролетает время в дороге.

Благодарю Лиама за поездку, когда он паркует автомобиль у здания почтовой службы.

– Спасибо тебе за всё.

– Тебя подождать? – предлагает Лиам, барабаня пальцами по рулю.

– Нет. Это затянется. И ещё раз спасибо за всё! – я торопливо выскакиваю из салона машины.

Потому что желание остаться и совершить глупость возрастает с каждой секундой.

Я провожу довольно много времени на почте.

Обычно с этим справляется моя помощница, Кайли, но сейчас она уехала отдыхать. Мне самой приходится выполнять кучу всего, и я не столь сноровиста. Поэтому торчу на почте почти до самого закрытия.

Потом я выхожу и понимаю, что озираюсь по сторонам, словно ищу кого-то.

Мне становится грустно и одиноко. Ветер треплет волосы, рассыпанные по плечам.

Ещё только начало вечера.

Я планировала заехать в бар, поэтому вызываю такси и еду в знакомое место.

– Привет, Фил. Мне как обычно, – выдыхаю я, ставя сумочку рядом с собой.

– Привет, Беа. Тяжёлый день?

– Что-то вроде того, – соглашаюсь я.

Бармен без лишних слов наливает любимую мной самбуку и поджигает. Я выпиваю её тёплой, жмурясь от количества алкоголя.

– Ещё, – прошу, немного придя в себя.

Вторая стопка исчезает вслед за первой. Третья…

Потом я решаю притормозить и просто вслушиваюсь в живую музыку и голос певца, поющего под соблазнительные ритмы джаза.

– Тебя хотят угостить, – подсказывает Фил.

– Ты знаешь мой ответ. Я не принимаю угощение от мужчин.

Чувствую, что слова растягиваются и музыка звучит намного приятнее. Но я не собираюсь напиваться и цеплять кого-то из мужчин.

17. Беатрис

Просто моя жизнь именно такая…

Раньше я думала, что справилась со всем и живу полно и свободно.

Но только сейчас понимаю, что я ничего не изменила. Я просто выбрала маршрут, самый безопасный из тех, что попался на моём пути, и следую ему.

Я даже дом выбрала с участком, обнесённым высоким забором. И я почти никуда не выхожу.

Часто посещаю только этот бар. Я хожу в него исправно в один и тот же день недели.

Фил мне почти что друг и следит, чтобы я не пила больше положенного.

Расслабляюсь? Или просто делаю вид, что расслабляюсь.

Внезапно мне становится ужасно тоскливо.

Я знаю причину  тоски – Лиам. Но мне ужасно стыдно за своё поведение перед ним.

Пропащее дело.

– Малышка, этот коктейль для тебя! – слышится развязный мужской голос.

– Она не принимает угощения от гостей, – говорит бармен.

– А ты ей кто? – напористо говорит мужчина. – Муж? Брат?

– Я не принимаю угощения. Меня не интересуют мужчины, – отвечаю наглецу с холодной улыбкой. – Чудесного вечера.

Мужчина рослый и крупный, немного рыхлый в животе. У него водянистые глаза и редкая, рыжеватая бородка. От него за милю несёт снобизмом и деньгами.

Может быть, он топовый менеджер или удачливый игрок на бирже. Мне плевать. Он явно считает себя лучше всех и готов снять меня, как шлюху, на ночь.

Услышав, что я не интересуюсь мужчинами, он немного брезгливо морщится и отходит.

– Классная отмазка. И всегда работает! – хвалит меня Фил. – Что будешь делать, когда к тебе начнёт клеиться лесбиянка?

Я коротко смеюсь и машу рукой.

– Ещё одну, Фил. Последнюю.

Бармен наливает самбуку и ждёт, пока я выпью.

– Вызвать тебе такси, Беа?

– Да, Фил. С меня на сегодня хватит… – устало выдыхаю я.

– Готово. Тебя ждут, – отчитывается Фил, сгребая выручку. – Спокойной ночи, Беа.

– И тебе, Фил.

– Жду через неделю!

Я улыбаюсь ему. Такси, действительно ждёт меня у входа. Я сажусь на заднее сиденье. Не успеваю назвать адрес, как дверь открывается и рядом втискивается тело мужчины.

Того самого, что клеился ко мне в баре.

– Вылезайте! Немедленно! – паникую я.

– Поезжай, приятель! Мы немного повздорили с крошкой, но скоро помиримся, – хмыкает мужчина, обнимая меня за плечи.

– Покиньте такси! – начинаю паниковать.

– Не ломайся, тебе же хотелось снять мужика, – пьяно дышит в висок мужчина, вжимая меня в своё тело.

Таксист, совсем молодой и щуплый парнишка, с тревогой поглядывает через зеркало заднего вида, но ничего не предпринимает.

– Отпусти-и-и-те!

Мой отчаянный крик обрывается на высокой ноте. Дверь распахивается. Незваного пассажира стаскивают с сиденья.

18. Беатрис

– Пошёл вон, мудак! – слышится грозный голос Лиама.

Я вылезаю на трясущихся ногах.

Соперник Лиама моложе, но он успел расплыться от сытой жизни и не так скор, как Лиам.

Он быстро укладывает жирдяя на асфальт парочкой сильных ударов. Мужчина грузно оседает на асфальт, хватая воздух ртом, как рыба.

Лиам оттаскивает его, усаживая под стену клуба.

– Посиди здесь, приятель! – хлопает по щеке.

Потом оборачивается ко мне и хмурится. Проводит пальцами по моим плечам и с тревогой смотрит в лицо.

– Лиа-а-ам?

– Тебе надо домой, Беа! – сжимает челюсти. – Иначе ничем хорошим для тебя этот вечер не кончится.

Лиам швыряет водителю такси мятую купюру.

– Я сам отвезу тебя, – обнимает за талию и ведёт вдоль здания к своей машине.

Из меня как будто выкачали силы. Я прижимаюсь к твёрдому мужскому плечу.

– Случайная встреча? – срывается с моего языка.

– Ничего подобного. У тебя был такой вид… Я словно чувствовал, что ты вляпаешься в какое-то дерьмо. Следил за тобой, но держался в отдалении.

Лиам усаживает меня в свою машину. Второй раз за этот день.

Садится за руль и поворачивается в мою сторону.

Я смотрю на лицо мужчины. Наверное, я перебрала с самбукой.

Лиам кажется мне ангелом-спасителем. Или чёртовым демоном-искусителем, потому что больше всего мне хочется его поцеловать.

Каково это – касаться губ, о которых мечтают тысячи других женщин?

Не то чтобы я фанатела по мысли стать избранной, но сейчас мне хочется именно этого.

Касаться его губ и забыть обо всём.

Он особенный. Не сделал ни хрена и в то же время выполнил самую важную миссию для меня.

Я тянусь к нему и… утыкаюсь губами в его щеку.

Лиам отпрянул в самый последний момент. Его пальцы стискиваются на моих плечах стальным капканом. Он удерживает меня на месте.

– Это не самая хорошая идея, Беатрис, – произносит он тихим голосом.

Его слова – как пощёчина. Отрезвляющая и хлёсткая.

Я сгораю на месте от стыда. Чувствую себя ненужной. Смешной. Глупой. Навязчивой.

Жалкой, одним словом.

– Извини, – говорю пересохшим голосом. – Я не стану вешаться на тебя.

Привожу себя в нормальное положение, пытаюсь справиться с ремнём безопасности.

– Я помогу.

Лиам защёлкивает ремень. Его лицо оказывается близко от моего лица. Горячее дыхание касается кожи.

Он так близко… Так желанен и совершенно не хочет связываться со мной.

– Я выгляжу по-идиотски. Чувствую себя точно так же. Отвези меня домой, пожалуйста. И спасибо за всё.

Лиам поднимает на меня взгляд. Стискивает челюсти изо всех сил.

– Дело не в тебе, Беа.

Лиам нежно проводит пальцами по щеке, стирая слезинки.

– Ты очень красивая девушка. И сексуальная. Я совру, если скажу, что у меня на тебя не стоит. Но ты пьяна, а наутро будешь жалеть о случившемся.

19. Лиам

Больше всего мне хочется сделать это.

Попробовать её губки на вкус и подолбиться языком в податливый ротик. Если я правильно понял историю Беа, она закрылась в себе после трагических событий.

Не была ни с кем из мужчин.

Но сейчас она смотрит на меня голодно и с явным желанием.

Между нами творится какая-то дичайшая хрень, которую называют искрой, химией, сверхбыстрой реакцией…

Напряжение колоссальное.

Вот-вот закоротит провода и спалит всё к дьяволу.

Меня уже выносит прочь от мыслей о её стройном теле в моих объятиях. Член соглашается с тайными мыслями, превращаясь в каменный стояк.

Он почти не опадает. Стоит только переключиться на что-то другое, как одной шальной мыслью возбуждение пробивает в пах.

Как будто озабоченный подросток, готовый дрочить на вид пухлых приоткрытых губ.

Горячее дыхание Беа касается моего лица. Пряное, пахнущее анисом и бузиной.

Она пьяна.

Я не испытываю терзаний совести по поводу того, чтобы потрахаться с нетрезвой девушкой.

Но у меня есть принцип не трахаться с девушками, годящимися мне в дочери. Наверняка она могла бы быть моей дочерью.

Конечно, я был бы чертовски молодым папашей в её случае, но моя Грейси немногим младше Беа.

Думай о дочери, Лиам. Беа всё равно, что твоя дочь…

И знаете, что?

Не помогает!

Ни хрена.

Я пытаюсь думать о самых асексуальных вещах, но перед глазами – пухлые губы Беа. Готовые раскрыться ещё больше под напором языка.

Она хочет попробовать что-то новое. Как аллергик с патологической реакцией на сладкое, стоящий перед витриной кондитерской лавки.

Она выпрашивает лакомство голодным взглядом.

И этим лакомство на сегодня являюсь я.

На меня часто смотрели глазами, полными пустого обожания.

Фанатки, чтоб их… Для которых я – живой идол в кожаной куртке с микрофоном в руке.

Секс-символ и просто желанный гость в их постели.

Но Беа смотрит иначе. Она даже ни хрена не знает обо мне.  И о себе, кажется, тоже мало что знает.

Кроме того, что я – мужчина, а она женщина.

Мы – Адам и Ева в райском саду желаний. И пока Господь смотрит в другую сторону, Беа невинно-голодным взглядом совращает меня на секс.

Матерюсь.

Похоже, сегодня меня ждёт горячая ночка с девушкой, годящейся мне в дочери.

Но сейчас я отбрасываю в сторону лишние сомнения.

Она меня хочет?

Да.

И она получит желаемое.

В полном объёме толстого члена, упирающегося в ширинку моих джинсов…

20. Лиам

– Иди сюда, мотылёк, – притягиваю её к себе за шею.

Посылаю сомнения прочь.

Она всхлипывает, когда я накрываю её губы своим ртом. Дышит тяжело и часто, как будто уже совершила что-то жутко неприличное.

А я всего лишь прикоснулся к её губам своими.

Но податливая дрожь тела и испарина у висков говорят мне, что девочка чертовски быстро поплыла.

Отзывчивая и невероятно голодная.

Даже не представляю, что произойдёт, если я начну сосать и дразнить её язычок. Кончит на месте?

Твою же мать…

Пробую на вкус губы цвета вишни. Пряный алкоголь добавляет перчинки в наш поцелуй. Я глажу её по шее пальцами, но постепенно скольжу ниже. На ключицы. Совсем немного – и накрою бурно вздымающуюся грудь.

Но пока раскатываю пухлые губки девушки нехитрой лаской. Она отвечает торопливо и жадно. Толкается вперёд, в меня.

Пальцы зарываются в мои волосы. Она раскрывает ротик, приглашая меня внутрь.

Беа торопится сделать это, как будто боится, что потом передумает и не решится сойти с ума больше ни одного грёбаного раза…

Я не дам ей отступить. На протяжении целого дня я только и делал, что подавлял сексуальное желание.

– Вот так, да… Беа, – покусываю её губки, дразня. Облизываю языком, лаская чувствительное местечко на верхней губе. – Умеешь целоваться с язычком, м? Пососать твой язычок?

Беа вздрогнула от моих слов и замерла.

– Ещё! – требует она, зажмуриваясь, как маленький ребёнок.

– Так не пойдёт… Открой глаза. Открой! – произношу с нажимом.

Беа тяжело и часто дышит. Пьяно смотрит на меня. Прямо в лицо. Щёки пунцовые, это видно даже под её смуглой кожей.

– Посмотри мне в глаза, Беа. Я взрослый мужчина. У меня есть вполне конкретные желания. Если мы пойдём дальше, я не остановлюсь на одних поцелуях.

– Ты…

Она начинает говорить и опускает глаза в пол.

– Я трахну тебя.

Поддеваю пальцами подбородок Беа. Мой член уже давно на старте, торчит, как ракета, смотрящая носом высоко вверх.

Беа остаётся только оседлать его, сжать покрепче и улететь в космос.

– Скажи это вслух.

– Лиам! Это слишком… грязные словечки для меня.

Я откидываюсь на кресле.

– Тогда и я слишком грязный и взрослый для тебя, девочка. У меня распухли яйца, и член стоит деревянным колом. Хочу трахнуть тебя так, чтобы ты кончила обильно и мокро. Но ничего не случится, если ты не готова признать себя взрослой.

Беа стискивает пальцы на подоле своего платья. Смотрит на меня жалобным взглядом загнанной лани.

Но я, блядь, не спасатель трепетных девичьих душ.

– Я не хочу, чтобы ты убегала от меня с визгом, Беа. Если ты хочешь потрахаться, скажи об этом прямо. Если не можешь даже сказать слова «трахнуть», то у тебя не получится насадиться киской на мой член.

Слежу за реакцией Беа. Скажи она хотя бы «Лиам, я тебя хочу…», я бы перестал третировать её и добиваться открытого признания в слух. Но Беа не говорит даже этого…

Короче, пропащее дело. Придётся вернуть красотку домой, а потом вздрочнуть.

Почему-то уверен, что не захочется снимать тёлку на одну ночь. Буду надрачивать свой член в унылом и полном одиночестве.

– Ладно, поехали, – завожу мотор автомобиля.

Делаю музыку погромче. Нравится она Беа или нет – её проблемы.

Я не каменный истукан. В моей груди не кусок холодного льда, но я и не обязан трястись над каждым вздохом случайно встреченной девушки.

Нравится держать себя в узде и не давать расслабиться? Да пожалуйста!

21. Лиам

Понимаю, что у меня не получается оставаться равнодушным. Но я упорно смотрю на дорогу, не обращая внимания на девушку.

Краем глаза замечаю движение с её стороны. Сначала Беа отщёлкивает ремень безопасности. Потом приподнимается и запускает руки себе под платье.

Я автоматически вжал педаль газа в пол, ускорившись. Потом приказал себе держаться той же полосы и соблюдать скоростной режим.

– Что ты делаешь?

Беа не отвечает, наклоняется.

Я вижу в её руках крошечный треугольник полупрозрачного кружева. Цвет – пепельная роза. На её смуглой коже это бельё смотрелось бы просто потрясающе.

Но ещё охуеннее оно смотрится сейчас, когда Беа спускает его по своим длинным ножкам.

Я сглатываю ком в горле.

Пульс стал запредельно частым.

Беа нажимает на кнопку стеклоподъёмника и выпускает руку с трусиками в окно.

– Что ты делаешь? – спрашиваю охрипшим голосом.

Чертовски приятно думать о том, что её киска сейчас обнажена под платьем.

Глаза красоткирасширены и горят решительным огнём. Губы приоткрыты и выпускают частые вздохи. Она дышит так тяжело, что её грудь вот-вот порвёт тонкое платье.

Беа разжимает пальцы. Трусики улетают назад по трассе.

– Так достаточно дерзко, Лиам? – спрашивает Беа.

Чертовски многообещающе.

– Девочка повзрослела?

– Девочка хочет секса… С тобой, Лиам.

– Тогда я прокачу тебя как следует, Беа, – ухмыляюсь я.

В груди разливает обжигающий жар. Губы растягиваются в довольной улыбке.

– Далеко до твоего дома? – облизнув губы, спрашивает девушка.

– Боишься остыть? Я смогу разогреть тебя, крошка. Только не делай шаг назад.

– Как насчёт шага вперёд? – выдыхает Беа.

Пальцами нащупывает кнопку и заставляет своё кресло откинуться назад. Потом прикрывает глаза и подтягивает подол платья. Выше и выше…

Круглые коленки, стройные бёдра…

– Беа, твою мать!

– Ммм… – стонет она, запуская пальцы левой руки в рот.

Обсасывает их как леденец. Пальцы правой руки расстёгивают пуговицы на платье. Она сдвигает платье в сторону и сдвигает вниз чашечки кружевного бюстгальтера.

Влажными пальцами покручивает соски по очереди и начинает сжимать их, лаская.

Тёмно-коричневые соски оживают под её шаловливыми пальцами и вытягиваются вперёд. Крошечные островки превращаются в острые пики, требующие ласки.

И она дарит её себе.

Твою мать…

– Ты часто ласкала себя, Беа?

– Я… делаю это иногда, – постанывает, забавляясь с грудью.

– Трогаешь сосочки? Хочешь, чтобы кто-нибудь поиграл с ними?