Текст книги "Неправильный брат"
Автор книги: Саманта Аллен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
Глава 9
Кассандра
– Кассандра? – спросил напористо Мартин Пирсман.
Поневоле я затаила дыхание. Он, кажется, тоже не дышал в ожидании моего ответа.
– Да, это я. Что с моей мамой?
– Хм… – он прочистил горло. – Вчера твоей маме стало плохо. Ее отвезли в больницу.
– Как она? Что с ней? Прошу, не молчите! С ней все в порядке?! – прокричала я в трубку.
Мартин Пирсман красноречиво помолчал, сказав позднее:
– У нее тяжелое состояние, не буду врать. Она пока не пришла в сознание.
– Где она? Куда мне приехать? – я начала рыдать в голос, а мое тело затряслось.
– Кассандра, успокойся. Твоя мама находится под наблюдением лучших специалистов.
– Назовите мне адрес, я приеду!
– Я могу отправить за тобой своего водителя. Где ты находишься?
Я открыла рот и тут же захлопнула его. Я понятия не имела, где я, черт побери, нахожусь!
– Скиньте мне адрес, я доберусь сама! – попросила я отрывисто и сбросила звонок.
Сообщение пришло тотчас же. Я металась по комнате, проклиная себя. Но куда подевался Роб?
Черт!..
У меня совсем не осталось времени на ожидание и трогательное прощание. Я обвела комнату взглядом.
Бумага. Карандаш. Вот то, что мне надо…
Я перевернула один из эскизов и на чистой стороне оставила свой номер телефона с короткой припиской, что мне срочно нужно уехать к маме. Пришлось оставить записку на кровати, чтобы Роб заметил белый лист бумаги на темно-серой простыне.
Я выбежала из комнаты, плотно прикрыв дверь за собой, и спустилась по лестнице. Судорожно отыскала номер такси в интернете и вызвала машину, назвав адрес, написанный на углу здания.
Всю дорогу до больницы меня сильно трясло от волнения. Я проклинала себя. Почему я оставила маму одну? Что с ней теперь будет?
Как доехала до клиники, не помнила. Все было как во сне.
Узнала номер палаты в регистратуре, я понеслась в указанном направлении. У дверей в отделение меня остановили строгим окриком. Медсестра недовольно поморщилась, посмотрев на меня. Я впопыхах взглянула на свое отражение в стеклянной двери: растрепанная, в помятом платье и… с засосом на шее. Засос, который нечем было прикрыть!
Сразу понятно, что ночка у меня выдалась бурная. Медсестра осуждающе покачала головой.
– Вы родственница? – осведомилась она строгим тоном.
– Да, я дочь… Меган Уилсон – моя мама. Я могу увидеть свою маму?
Медсестра скептически поджал губы.
– Увы, но это невозможно!
– Но почему? Речь идет о моей маме! – прикрикнула я, наседаю на медсестру.
Та отшатнулась от меня и перевела взгляд мне за спину, откашлявшись.
– Думаю, вам стоит переговорить с вашими родственниками. Они как раз беседуют с доктором Николсоном, который наблюдает за состоянием вашей матери.
Медсестра торопливо отошла, как будто побрезговала мной. Но она же с преувеличенным вниманием поздоровалась с Мартином Пирсманом и его женой.
Я видела, что перед ними весь персонал бегал едва ли не на цыпочках, а на меня смотрели, как на мусор!
Я пристально взглянула на Мартина. Он беседовал с врачом. Супруга Мартина, Анна, со скучающим видом изучала стены больницы. Сразу становилось ясно, что ей не терпелось убраться отсюда.
Я должна была сделать шаг по направлению к отцу, но не могла заставить себя это сделать. Я словно приросла к полу, разглядывая отца так близко, что вижу даже щедрую проседь в его волосах.
Первой меня заметила супруга Мартина. По ее лицу пронеслась тень, она отдернула от меня взгляд, явно узнав меня. Потом Мартин повернул голову, посмотрев прямо на меня.
Я едва дышала, глядя прямо в его глаза. Они так же стремительно меняли свой цвет, как и мои. Отец был поражен, но быстро берет себя в руки.
Мартин Пирсман шагнул в моем направлении.
Я почему-то была уверена, что от моей прежней жизни больше не осталось ни следа, одни крошечные сколки.
– Кассандра…
Я прочистила горло.
– Привет, Мартин.
– Мартин? – послышался холодный голос Анны. – Милый, она…
Мартин остановил поток слов Анны движением руки.
– Помолчи, Анна. Подожди меня в машине.
Анна удалилась с гордым видом. Напоследок она бросила на меня очень говорящий взгляд, который молчаливо передал все, что она думала обо мне, то есть ничего хорошего.
– Извините, мистер Пирсман, – исправилась я. – Я хотела бы узнать, как чувствует себя моя мама! И как это случилось?
Мартин Пирсман нерешительно дотронулся до моего локтя, отводя в сторону. Он подтолкнул меня в сторону дивана и присел рядом.
– Можешь называть меня просто Мартин, если тебе так удобнее, – мужчина вздохнул, пристально посмотрев мне в лицо. – Странное ощущение, Кассандра. Я как будто смотрю на свое отражение в зеркале.
Я дотронулась до своего лица.
– Ошибаетесь. Я на вас не похожа. Только глазами.
– Глаза – зеркало души, – усмехнулся Мартин Пирсман.
– Как это произошло? – повторила я свой вопрос.
– К сожалению, я видел не очень многое. Я не знал, что у Меган проблемы с сердцем.
Я коротко рассмеялась.
– Конечно! Откуда вам знать? Вы не интересовались жизнью моей мамы!
Мартин покачал головой. В его глазах появился решительный блеск.
– Врач говорит, что у нее тяжелое состояние. Она пока не приходит в себя и подсоединена к аппаратам искусственного жизнеобеспечения.
Я издала странный звук горлом, как будто плач зародился внутри и умер в тот же самый миг.
Мартин протянул свой носовой платок, а я и не знала, что снова расплакалась.
– Я понятия не имею, почему твоя мама не сделала операцию раньше…
– Серьезно? – взвивалась я, резко вскочив с дивана. – Не понимаете? Это платная операция! Она дорого стоит! У моей мамы просто не было денег на это! Наша квартира сгорела полностью, когда был взрыв газа, а государство не стало восстанавливать ее и предоставлять нам новую квартиру. Потому что экспертиза установила, что мы неправильно эксплуатировали плиту!.. Мы живем в трейлере! А вы спрашиваете, почему мама не сделала операцию! Вы…
Я швырнула платок Мартину на колени. Он резко встал, приблизившись ко мне.
– Не стоит устраивать сцен здесь, Кассандра.
Мартин огляделся по сторонам, не увидел ли нас кто-нибудь.
– Я не понимаю, как и куда твоя мама тратила деньги, которые я ей высылал…
– Ложь!
– Она просила у меня деньги. Я высылал ей требуемые суммы, до последнего цента! – тихим, но серьезным голосом завершил сказанное Мартин.
Я отшатнулась от него.
– Враль… Чудовище! Я знала, что мамина затея ничем хорошим не кончится! Но мама наивно верила, что в вас есть что-то человеческое! Как же она ошибалась!
Я побежала на выход, размазывая слезы по щекам. Мне нужно было выйти на свежий воздух, чтобы переварить услышанное!
Позади громыхал сильный голос Мартина, уговаривающего меня вернуться.
Но я вылетела на парковку возле больницы и рухнула на скамейку, сотрясаясь от рыданий. Сквозь слезы я услышала, как трезвонил мой телефон. Номер был неизвестен. Я всего на мгновение допустила мысль, что это Роб, и ответила.
– Малышка, куда ты пропала?
Я всхлипнула, услышав его голос.
– Черт, детка, ты плачешь? Что случилось? – забеспокоился Роб.
– Моя мама попала в больницу. Она не приходит в сознание! – произнесла я. – Мне позвонили утром, я должна была уйти.
– Дерьмово, Кэс! Мне жаль твою маму. Я могу тебе чем-нибудь помочь? Давай я приеду? Скажи только, куда нужно приехать?
Низкий хриплый голос Роба успокаивал меня. Я закрыла глаза, чувствуя, что слез становится меньше. Но услышав шаги, я распахнула веки и поняла, что в мою сторону направляется Мартин Пирсман.
– Роб, я очень хотела бы увидеться с тобой. Но сначала я должна решить кое-какие проблемы.
– Ты плачешь, а я чувствую, как твои слезы оплавляют огромные дыры во мне. Я скучаю и хочу быть рядом с тобой.
– Роб, эта ночь была лучшей в моей жизни. Спасибо за все, – шепнула я, чувствуя в нем сильное плечо и поддержку.
– Позвони мне, ангелочек, – попросил Роб и отключился.
Я успела убрать телефон в крошечную сумочку до появления Мартина.
– Кассандра, мне очень жаль, что наш разговор начался не с самой дружелюбной ноты…
Я посмотрела на мужчину, считающегося моим отцом. Он выглядел презентабельно, выглядел как образец успешного мужчины возраста около пятидесяти лет.
– Я не знаю, в чем вы обвиняете мою маму, – сухо ответила я. – Мы жили не очень хорошо все эти годы, перебивались, как могли. Моя мама говорила, что за все время обратилась к вам всего один раз. Когда сгорела квартира, и мы оказались на улице.
Мартин устало растер лицо ладонями.
– Я уже ничего не понимаю, Кассандра. Я только вчера узнал о твоем существовании.
Глава 10
Кассандра
Слова Мартина были подобны громовому раскату средь ясного дня.
– Что? – потрясенно спросила я. – Вы не знали обо мне?
– Да, – решительно кивнул Мартин. – Разрешишь?
Он присел рядом со мной.
– Я буду с тобой честен. Много лет назад я позволил себе увлечься одинокой, привлекательной женщиной, твоей мамой. Я не думал, что это принесет результат в виде малыша. Когда Меган позвонила и сказала, что беременна…
Мартин помолчал и честно признался:
– Я не особо поверил, потому что я предохранялся, а она пила противозачаточные. Но Меган напомнила об одном вечере, когда… – Мартин запнулся и посмотрел на меня. – Ладно, ты уже очень взрослая. Поэтому скажу прямо. Меган напомнила о вечере, когда мы увлеклись. Но она принимала противозачаточные. Они не сработали, как надо. Когда Меган позвонила, она была очень настойчивой. Она хотела сохранить ребенка. Пойми меня правильно, Кассандра. Я оступился в сложный период для наших с Анной отношений. Позднее я признал свою ошибку. Когда в семье наступил мир, выяснилось, что от меня беременна чужая девушка. Я предложил твоей маме много денег и попросил, чтобы она сделала аборт. Она отказалась. Твоя мама повела себя, как гордячка, и не взяла ни цента.
Мартин помолчал и вздохнул.
– Но позднее Меган прислала сообщение, что все-таки хочет сделать аборт. Она заявила, что слышать меня не желает, но ей нужны деньги. Я согласился перевести деньги на указанную карточку. Это была карточка кого-то из ее знакомых. Потом твоя мама периодически давала о себе знать. Она вымогала деньги, угрожая рассказать о нашей связи. Она говорила, что покажет прессе совместные интимные фотографии. Я высылал ей требуемую сумму. Это было не так уж часто, но довольно регулярно.
– Вы лжете! Моя мама никогда бы не опустилась до вымогательства! – выплюнула я.
– Но кто-то же требовал деньги, да? Я помню, как однажды твоя мама позвонила с другого номера и сказала, что у нее сгорела квартира. Это случилось как раз после того, как она получила очередную выплату. Я не выслушал твою маму, послал ее и просто сбросил звонок. Потом она пыталась шантажировать меня еще, присылая сообщения с угрозами, но я махнул рукой. Мне надоело быть дойной коровой. Если в начале карьеры я еще боялся, что наружу выползет прошлая интрижка, то к тому времени я уже обзавелся связями, познакомился с грамотными адвокатами. Я написал твоей маме: «Хочешь обнародовать снимки? Валяй. Я подам на тебя в суд за клевету…»
– Я вам не верю!
Мартин Пирсман тяжело вздохнул:
– Не знаю, Кассандра, не знаю. Но за все эти годя я получил с десяток сообщений с угрозами. И ни в одном не было ни слова сказано о том, что Меган оставила ребенка.
– Это был кто-то другой. Не моя мама. Не. Моя. Мама! – упрямо повторила я и отмахнулась от Пирсмана, желающего возразить мне. – Как случилось несчастье вчера?
– Кажется, твоя мама желала кое-что сказать, когда символически слово передали собравшимся. Я сразу узнал ее. Я решил, что она собирается закатить скандал при прессе и дал знак своим людям, чтобы ее остановили. Мы не успели. Никто не успел. Мои люди не успели дойти до твоей мамы. Она не дошла до трибуны, упала, как подкошенная. Поднялся невообразимый шум и…
Я вскочила:
– Моя мама находится при смерти! А все, о чем вы переживаете, так это то, что поднялся сильный шум? Вы чудовище, Мартин Пирсман! Мне жаль, что вы – мой отец!
– Сядь, пожалуйста! – ледяным тоном произнес Пирсман. – Я не знаю, кто кого водил за нос. И если честно, это все давно в прошлом. У меня нет ни малейшего желания копаться во всем этом.
– Я узнаю правду! Моя мама обязательно поправится! И потом она сама плюнет вам в лицо, потому что вы лжете! – рыдая, выкрикнула я.
Мартин Пирсман поступил неожиданно для меня. Он потянулся ко мне и обнял, прижав к себе. Я пыталась вырваться, но он держал меня крепко.
– Если бы я знал, что у меня есть чудесная дочурка, я был бы повежливее с твоей мамой.
– Она просто хотела попросить о помощи! – всхлипнула я. – Даже не для себя…
– Тише, милая, тише!
Мартин Пирсман ободряюще похлопал меня по плечу.
– Как только твоя мама придет в себя, мы поговорим. Все трое. Спокойно. Без лжи и отговорок. Идет?
Я кивнула.
– Что говорят врачи?
– Врачи пока не дают никаких гарантий, – с сожалением произнес Мартин и отстранился от меня.
– Я хочу ее увидеть. Даже если она без сознания.
Мартин поднялся.
– Я договорюсь, чтобы тебя пустили к ней.
* * *
Я увидела свою маму, как того и хотела, но мне не стало ни капельки легче. Мамочка лежала бледная и без единого движения. Я ничего не понимала в показаниях приборов, только слушала мерное пиликанье приборов и смотрела, как бьется синусоида на экране. Я вышла из палаты, понимая, что моя жизнь полетела в тартарары. В никуда.
– Где вы остановились?
Я непонимающе посмотрела на Мартина. Он повторил свой вопрос. У меня не было сил даже на то, чтобы противиться.
– Мы приехали на трейлере. Провели несколько дней в дороге.
– Тебе нужно отдохнуть и переодеться. Я отвезу тебя.
Мартин повел меня в своей машине, поддерживая под локоть. Водитель сообщил, что супруга Мартина не дождалась его и уехала на такси.
Дорога до стоянки трейлеров прошла в гнетущей тишине. Я не понимала, как быть дальше. Мне нужно было час или два, чтобы прийти в себя. Но когда мы остановились у стоянки трейлеров, я поняла, что мне придется еще хуже.
Наш трейлер был разрисован граффити, а стекла выбиты.
Я растерянно бродила вокруг трейлера. Одна из местных женщин сочувствующе похлопала меня по плечу.
– Другим пришлось нелегче, – показала она на свой трейлер, тоже разрисованный. – Это был налет. Кто-то считает, что наш кочевой городок – это язва на теле города. Мы вызвали полицию. Нападавших задержали, но они уже успели навредить кому-то из нас. Извини…
Я отмахнулась и забралась в трейлер, оглядывая погром и глотая слезы. Не сразу я поняла, что стекло хрустит не под моими ногами.
– Тебе нельзя здесь оставаться. Ты поживешь у нас, – решительно заявил Мартин Пирсман. – Забери отсюда все ценное.
– Нет! – вскрикнула я.
– Да, Кассандра. Я не могу оставить тебя жить в разбитом трейлере.
– Я не приму ничего от вас! – ощетинилась я.
– Пожалуйста, Кэс! – усталым голосом произнес Мартин.
Я молчала. Мне ужасно не хотелось быть должной Пирсману. Но в то же время я признавала правоту его слов. Потом Пирсман выложил последний козырь.
– Твоя мама не хотела бы, чтобы ты подвергала свою жизнь опасности.
– Хорошо, – сказала я после секундного размышления. – Я соберу свои вещи.
– Я подожду тебя снаружи. А пока дам команду своим людям, потом трейлер оттащат в безопасное место.
Я быстро побросала в сумку свои вещи и приблизилась к машине. Мартин разговаривал с кем-то. Он был раздражен.
– Ты – часть семьи. Ты – мой сын. Нравится тебе это или нет!
Собеседник ответил Мартину. Видимо, что-то очень неприятное, потому что лицо Мартина сильно побагровело.
– Ты должен будешь прийти на семейный ужин. И нет… Я не прошу тебя подтирать сопли или водить младшую сестру на поводке, как ты выразился. От тебя требуется только одно: прояви уважение и поприветствуй нового члена нашей семьи. Все. Жду тебя к ужину. Ужин в семь часов!
Поневоле я поежилась. У меня полно неприятностей. Не хватало до кучи еще и неприязнь со стороны старшего брата.
Мартин отложил телефон и несколько мгновений думал, потом посмотрел на меня:
– Извини. Садись в машину, я отвезу тебя домой, чтобы ты привела себя в порядок и переоделась. Потом мы пообедаем.
Я согласно кивнула.
Но я не испытывала большой радости от того, что придется жить у Пирсманов.
* * *
Двухэтажный особняк Пирсманов был роскошным и поневоле внушал трепет. Мартин провел меня в гостиную. Навстречу нам спустилась Анна.
– Милый? – удивилась она, скользнув по мне взглядом.
– Анна, Кассандра поживет у нас, пока ее мать не придет в себя.
Анна хотела что-то возразить, но Мартин покачал головой.
– Не сегодня, пожалуйста. У меня тяжелые дни, и я не хочу тратить силы на ссоры и препирательства еще и с тобой.
– Проблемы с Бобби? – поинтересовалась Анна потеплевшим голосом.
– Да. У нашего великовозрастного сына очередной заход на период подросткового бунта. Ладно, давай обсудим это потом? Выдели Кассандре комнату, пожалуйста.
Анна поцеловала мужу в щеку и помедлила всего секунду.
– Я покажу тебе твою комнату, – сказала Анна в пустоту.
Я поняла, что эти слова были адресованы мне. Поэтому пошла вслед за ней. Анна поднялась на второй этаж и толкнула дверь одной из комнат.
– Гостевая спальня. Располагайся. Ванна в конце коридора, налево.
– Спасибо, – сухо поблагодарила я, закрывая дверь.
С удивлением я отметила, что замок не поворачивается.
– Дверь не закрывается? – спросила я.
– Нет, – резко ответила Анна. – Не закрывается.
Я поморщилась. Объяснять причину мне никто не собирался.
Я привела себя в порядок и переоделась.
Как бы я ни старалась прикрыть след от засоса, мне это не удавалось. Оставался только один выход – намотать шарф на шею, но было жарко. Поэтому я кое-как замазала засос тональным кремом и спустилась.
Пирсман терпеливо дожидался меня в холле. Он отвез меня в ресторан, а потом решил, что мне нужно устроить экскурсию по городу. Только после того, как Мартин посчитал свой долг исполненным, он отвез меня к себе в дом.
Я рухнула на кровать, желая немного передохнуть. Однако бессонная ночь и тревожный день давали о себе знать, поэтому я уснула почти мгновенно и проснулась поздним вечером от стука в дверь.
– Кассандра? Хозяева дома приглашают вас на ужин. Все ждут только вас, – почтительно обратилась ко мне прислуга.
Моя голова раскалывалась. Боже. У Пирсманов была еще и прислуга. Я покосилась на часы. Была уже почти половина восьмого. Я торопливо привела себя в порядок, понимая, что выгляжу не лучшим образом. Вид у меня взбудораженный, а глаза лихорадочно блестели.
Пытаться выглядеть красиво сейчас – бесполезное занятие, решила я и спустилась вниз, в столовую.
Оттуда уже доносились голоса. Говорили Анна и Мартин.
– Как у тебя дела, Бобби? – ласково поинтересовалась Анна.
Ей что-то неразборчиво ответили.
– Послушай, Роб. Не игнорируй хотя бы свою мать, идет?
Я уже стояла на последней ступеньке, рассматривая собравшихся за столом. Неприятный холодок пробрался по спине, когда я увидела парня со спины.
Небрежно растрепанные светлые волосы. Широченные плечи, обтянутые тканью белоснежной рубашки. Из-за воротника виднеются хвостики чернильной татуировки.
В горле стало сухо, как в пустыне.
– Я старался не расстраивать тебя, папа. Я даже надел рубашку для торжественного ужина, – ответил парень.
Этот хриплый сексуальный голос…
О боже!
Я что-то пискнула.
– А вот и Кассандра, – чересчур радостно заявил Мартин Пирсман, обращая внимание собравшихся на меня. – Не бойся, милая, подойди. Брат не укусит тебя.
Я сделала шаг, еще шаг. Я как будто шла на эшафот.
– Кассандра, познакомься. Это твой старший брат. Роберт.
Он обернулся.
Роберт. Роб.
Я приросла к месту, разглядывая его лицо.
«Я тебя хочу, Кэсси. Еще никого в жизни мне не хотелось так, как тебя…»
Мой…
«Я хочу подвигаться в твоей сладкой девочке…»
Старший…
«Прости, ангелочек, но сейчас я буду жестко и быстро иметь тебя…»
Брат…
Толчок бедер.
Стоны. Хрипы.
Брат…
Вздохи. Секс. Царапины на его плечах.
Брат…
Засос на моей шее начинает гореть еще сильнее.
Толчок… Толчок… Очередной оргазм…
Брат…
Я не понимала, что происходит, но мир начал вращаться вокруг меня с бешеной скоростью. Мое сознание напоминало затухающую синусоиду.
Брат… Роберт – мой брат. Как такое возможно?!
Глава 11
Роберт
Я не верил своим глазам.
Внешне я сбыл покоен. Но я сжал вилку так сильно, что фамильное серебро немного погнулось между моих пальцев.
Моя младшая сестренка по отцу?
Она?
Твою мать!
До сегодняшнего дня я не знал, что у моего папаши есть дочка на стороне.
До настоящего момента я и предположить не мог, что ею окажется моя Кэс, мой ангелочек.
Твою мать… Я трахал ее. Я стал ее первым мужчиной!
Я жутко соскучился по ней за целый день.
Соскучился так сильно, что во время обеденного перерыва дрочил рукой, вспоминая ее сладкие губы на своем члене.
Моя. Младшая. Сестра.
Но хуже всего то, что это знание ни хрена не помогает мне.
Я смотрю на Кэс и дико возбуждаюсь от вида ее хрупкой фигурки, от ее подозрительно блестящих глаз.
Она – моя сестра. Сестренка. Отбой, парень! У нас с ней один, блядь, папаша. Но члену не прикажешь. Он упорно стоит на Кэс.
И я, глядя на своего развратного ангелочка, начинал чувствовать себе последним, конченым извращенцем, потому что несмотря ни на что, мне хочется ее до одури.
До ломоты в узловатых пальцев. До зуда в мошонке. До скрипа стиснутых намертво зубов.
Кассандра застыла и растерянно смотрит на меня, думая, видимо, о том же, о чем и я.
Вспоминаешь наш жаркий секс, малышка? Я тоже, сладкая… Я тоже.
Но этому больше не бывать. Никогда.
– Кассандра, проходи. Не бойся, – подбодрил ее отец.
Он даже поднялся из-за стола и приобнял Кассандру за талию, подводя к столу. Папаша был радушен. Он такой радушный и гостеприимный, каким я не видел его уже очень давно.
– Очень приятно, Кассандра, – заставил себя сказать. – Но не знал, что у меня есть… сестренка. Объясни, па?
– Потом, Роб. Сейчас тебе следует знать только то, что у Кассандры – сложный период. Ее мама лежит в больнице…
«Не приходя в сознание!» – добавил я про себя.
Я заранее начал ненавидеть себя за то, каким куском дерьма я собирался предстать перед Кассандрой.
Но это нужно было сделать.
Прости, малышка…
Я знал, как она смотрела на меня и млела, понимал, что в ней пустила ростки привязанность и дурная влюбленность. Я стал ее первым мужчиной. Особенный. Девушки всегда придают этому большое значение.
Мне нужно было сделать так, чтобы с корнем выдрать из нутра Кэс все хорошие мысли обо мне.
В первую очередь – из нее.
И только потом я уже примусь за себя. Или не примусь. Я не слишком порядочный парень и вполне переживу тот факт, что мой член колом стоит на младшую сестренку.
Это временное явление.
Это пройдет. Обязательно пройдет.
Вскоре я не смогу смотреть на нее, как на девушку. Она начнет презирать и ненавидеть меня. Я сделаю все, от меня возможное, чтобы это на самом деле произошло именно так.
Я заставил себя разжать пальцы и принялся поедать пасту. Домработница Хелен приготовила пасту, как всегда, отменно. Я не люблю морепродукты, но сейчас активно загребал в тарелку креветки, морские гребешки и еще какую-то хрень, на которую противно даже смотреть, не говоря уже о том, чтобы есть это.
Я жевал, не чувствуя вкуса пищи. Кассандра, кажется, немного пришла в себя и даже набрала что-то себе в тарелку. Впрочем, она больше ковырялась вилкой, чем ела. Каждый раз она подносила вилку с едой ко рту и опускала ее.
Папаша стрельнул по ней взглядом и решил переключить внимание с Кэс на меня.
– Как у тебя дела, Роб?
– Отлично! – бодро ответил я.
«Хреново…» – подумал про себя.
– Еще не передумал насчет бизнеса? – поинтересовалась мама, активно включаясь в разговор.
– Нет. Мы уже с десяток раз это обсуждали… Риэлторский бизнес меня совершенно не интересует.
– Перебирать моторы и переделывать тачки в монстр-траки лучше? – хмыкнул отец.
– Да, мне это нравится. Спрос есть. Я не жалуюсь…
Кассандра исподтишка посматривала на меня. Но каждый осторожный взгляд сестры опалял меня, заставляя кровь приливать к напряженному члену.
«Черт побери, не смотри на меня так!» – рыкнул я мысленно.
– Ты же знаешь, что я разрываю связи с партнером, Роб, – продолжал говорить отец.
– Нейтан?
– Да. Мы с Александром достигли многого, но сейчас наши пути расходятся. Я все больше времени начинаю уделять своей политической карьере. Александр ратует за расширение рынка… Мы долго обсуждали этот вопрос и решили, что будет лучше разойтись, не теряя нашу дружбу.
– Отличный план, па, – безразлично сказал я. – Но причем тут я?
– Мне нужен человек, которому я смогу доверять управление бизнесом…
– В котором я ни хрена не смыслю.
– Ты преувеличиваешь, Бобби, – вмешивается моя мама.
Я поморщился от этого обращения. Бобби?! Так называли пятилеток, но мне уже давно не пять лет.
– Ты получил блестящее экономическое образование…
Мама говорила со мной ласково, как и питомцем, который в любой момент мог взбеситься и начать кусать всех вокруг.
– Да, ма. Только потому, что вы с отцом на этом настаивали. В принципе, я рад. Не нужно нанимать человека, чтобы справиться с ворохом бумаг в бухгалтерии… – равнодушно пожал я плечами. – Но это все, о чем мы договаривались.
Я взглянул отцу прямо в глаза и ровно на секунду забыл, о чем я хотел сказать. Твою мать…
У Кэс были глаза, как у моего отца, очень редкого цвета и запоминающегося. Как я мог этого не заметить сразу?
Черт!
Хотя, если быть честным, в последнее время я не так уж часто общался с папашей. Тем более, реже заглядывал ему в глаза.
– Я помню, Роб.
Я заставил себя вспомнить, о чем мы только что разговаривали. Сложно было сосредоточиться на разговоре с папашей, когда воздух дрожал от напряжения между мной и Кэс.
– Значит, говорить больше не о чем. Я не буду работать на тебя, па…
С преувеличенным вниманием я начал наматывать пасту на вилку.
– Но это здорово бы помогло твоей семье… – предпринял последнюю попытку отец.
Я отложил вилку в сторону и демонстративно сложил руки под грудью.
– Моей семье? Кассандра?
Она вздрогнула, глядя прямо мне в глаза.
– Да?
– Сколько тебе лет? – буравил девчонку взглядом, делая вид, что не знаю о ней ничего.
– Девятнадцать, – тихо ответила она.
– Девятнадцать! – я хлопнул в ладоши, словно дебильный клоун. – Девятнадцать, папа! Если я еще умею считать, то в это время у тебя уже была семья, законная жена и я, твой сынуля. Но ты нагулял с какой-то шлюшкой на стороне дочурку…
Я мотнул головой в сторону Кассандры и заметил, как вспыхнуло красным цветом ее лицо в ответ, и видел, как расплылись в довольной улыбке губы моей мамы.
О да, у меня появился союзник. Даже если я сейчас надену тарелку с пастой на голову своему папе и присяду сверху задницей, мама вступится за меня.
– Выбирай выражения, Роб! – веско проронил отец.
– Ты нагулял на стороне дочку и притащил в наш дом эту пигалицу спустя девятнадцать лет. В наш дом! В нашу семью. И ты заявляешь, что это моя сестра. Ты говоришь о семье, па? Ты просрал свою семью. Девятнадцать лет назад с ее мамашей! – я повысил голос.
Но громче моего голоса внезапно послышался грохот отодвигаемого стула. Кассандра пулей вылетела из-за стола и унеслась наверх.
В свою комнату, наверное? Прекрасно. Ее уже и поселили в нашем доме. Просто прекрасно.
