Текст книги "Свободный выбор"

Автор книги: Сабрина Майлс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Сабрина Майлс
Свободный выбор

1

Дженет устало подняла голову от тетради с сочинением. Она задала своим ученикам написать, кем они хотят стать, когда вырастут. И, типично для третьеклассников, больше половины хотели быть только богачами, считая, что те ничего не делают.

«Разве мы не были такими…» – не без улыбки подумала учительница, откладывая последнюю работу в сторону и снимая очки с тонированными стеклами. С удивлением посмотрела она на открывшуюся в класс дверь. В комнату вошел высокий мужчина в красной клетчатой хлопчатобумажной рубашке и джинсах. На голове его красовалась стетсоновская шляпа, которую он снял, увидев Дженет.

Но она удивилась еще больше, когда он заговорил. Слова звучали отрывисто, словно он был чем-то рассержен.

– Вы – мисс Мэттьюз? – голос звучал требовательно и вызывающе.

– Да, – ответила она.

– Вы выглядите довольно молодо для учительницы, – сказал он, внимательно ее разглядывая.

– Уверяю вас, лет мне достаточно, – с холодной вежливостью отозвалась она. – Чем могу служить?

– Я – Джейсон Стюарт; как я понимаю, вы вызвали меня поговорить о моей племяннице Сьюзен Стюарт.

Беглым взглядом Дженет оценила незнакомца. Это был очень привлекательный мужчина с деревенским загаром, привыкший проводить большую часть времени на открытом воздухе. На худощавом смуглом лице читалась настороженность, характерная нравам жителей прерии. Под копной растрепанных каштановых волос на обветренном лице блестели голубые, похожие на безоблачное небо глаза. Вот только взгляд их носил грозовой оттенок…

– Это так? – спросил мужчина, направляясь к ней саженными шагами. Спустя мгновение он уже был около ее стола, остановился и как скала навис над девушкой.

– Совершенно верно, – ответила Дженет.

– И о чем? – коротко спросил он, небрежно облокотившись о доску. Он выглядел гигантом в ее стране парт для третьеклашек.

Дженет повернулась на своем стуле-вертушке так, чтобы смотреть прямо ему в лицо.

– Я хотела обсудить с вами состояние вашей племянницы Сьюзен. Я считаю, что у нее возникли проблемы с адаптацией к новой жизни.

– Домоправительница сказала мне, что в ее дневнике за последнюю неделю – только отличные и хорошие оценки, – парировал он.

– Совершенно верно, оценки у нее хорошие. Но проблемы Сьюзен не сводятся только к учебе, хотя проявляются и здесь тоже. Сложности – в ее взаимоотношениях с другими ребятами. Она уж слишком застенчива. – Дженет замолкла, чтобы дать Джейсону Стюарту подумать. Но когда никаких комментариев с его стороны не последовало, продолжила: – Думаю, было бы хорошо, если бы этим летом она занялась каким-нибудь общим делом, чтобы преодолеть робость, поучаствовала в чем-нибудь. Ну и не стоит пренебрегать консультацией профессионала. Если позволите мне предложить…

– Нет, не позволю! – раздраженно прервал он, оттолкнувшись от доски и подходя к ней. Он оперся ладонями о стол и наклонился так, что их глаза оказались на одном уровне. – Я – занятой человек, мисс Мэттьюз. У меня создалось впечатление, что вы позвали меня обсудить учебу моей племянницы. Я готов выслушать ваше мнение по этому вопросу как ее учительницы, но меня не интересуют ваши банальные псевдопсихологические оценки и выводы. Когда я захочу получить ваш совет о том, как растить ребенка, я его спрошу. Но учитывая то, что вы сами чертовски молодо выглядите, не думаю, что это случится.

Он был груб, ей не приходилось еще сталкиваться с такими манерами, но она привыкла контролировать свои эмоции и ответила с достоинством:

– Думаю, вам все же придется с кем-нибудь посоветоваться. Сьюзен переживает очень трудный период. И дело не только в том, что она недавно потеряла родителей – ее к тому же увезли далеко из Нью-Джерси в дикие равнины Оклахомы жить с дядей, которого она и в глаза не видела. Поэтому я не удивляюсь тому, что у нее возникли трудности психологического порядка.

– Вы прекрасно осведомлены об истории семьи, не так ли, мисс Мэттьюз? Генеалогия – еще одно ваше хобби? – язвительно спросил он. – Советую умерить свое любопытство.

– Ваша племянница сама мне все рассказала, без всякого давления с моей стороны, – сказала она ровным голосом.

Казалось, Джейсон Стюарт потерял интерес к разговору. Надевая свою стетсоновскую шляпу, он направился к двери, затем повернулся к ней:

– Поскольку, кажется, больше не о чем говорить, пойду займусь своими делами, – отчеканил он, коротко кивнул, Дотронувшись до шляпы, и вышел.

Дженет уставилась на открытую дверь. Ее обуревали раздражение и гнев. Она знала, что профессия учителя сопряжена с разочарованием, но ожидала, что это чувство будет вызвано учениками, а не родителями или опекунами. Она со вздохом поднялась и тщательно расправила складки своей ярко-зеленой льняной юбки, одернула дымчато-зеленую блузку, потом положила бумаги в портфель и вышла, закрыв дверь на ключ. Она утешила себя тем, что все-таки попыталась помочь Сьюзен. Но ведь без помощи дяди девочки она ничего не сможет сделать! С этими мыслями учительница прошла по пустому холлу к парадной двери и вступила в уличную жару.

Дженет медленно направлялась домой, любуясь обилием цветов, что росли вдоль кварталов, отделявших школу от снимаемого ею коттеджа. Воспоминания о разговоре с Джейсоном Стюартом были все еще свежи в памяти, и она ловила себя на мысли о том, что все прокручивает и прокручивает в голове их диалог, хотя он был не первым встреченным ею в Оклахоме человеком, который принял в штыки ее совет. Создавалось впечатление, что местных жителей просто распирает необузданный гордый дух первопоселенцев. Сама же Дженет считала, что эта черта характера называется просто ослиным упрямством. В любом случае уже не первая беседа с родителями заканчивалась на горькой ноте. Ее советы воспринимались как вторжение на чужую территорию. Так, по крайней мере, назвала их одна возмущенная мамаша, когда Дженет намекнула, что школьные проблемы ее ребенка происходят частично из-за недостатка слуха.

– В моей родне еще никто не страдал глухотой! – орала разъяренная женщина.

Дженет с этим согласилась: конечно, дома эта проблема не стоит, если в семье все говорят на таких повышенных тонах. Но больше она ничего не стала предлагать. В крошечной школе, где не было даже медсестры, существовала масса невыявленных физических и психологических проблем, и Дженет это знала. Она была ограничена в своих возможностях помочь детям: в условиях, когда ее советы игнорируются, мало что можно предпринять.

– Здравствуйте, Дженет. – Голос удивил девушку.

Она подняла голову: ей навстречу шла сутулая седая женщина.

– Привет, Бетси, – поздоровалась с соседкой Дженет.

– Жарко, правда? – Старушка посмотрела на небо, заслонив рукой глаза. – Кажется, нам предстоит по-настоящему знойное лето. Еще только май, а температура уже за тридцать. Вы, наверное, не привыкли к такой жаре?

Дженет улыбнулась: Индиана была всего лишь в арктическом поясе, но здешние жители говорили о ней как о Северном полюсе.

– Уверена, что смогу ее вынести, – мягко ответила девушка.

– А вы не поедете домой на лето? – спросила Бетси.

– Нет, я остаюсь во Фридоме и после окончания занятий.

Женщина покачала головой:

– Летом здесь мало развлечений.

Дженет засмеялась. Она в этом и не сомневалась – ведь и в остальные времена года ничего особенного в городке не происходило.

– У меня масса книг, и я всегда могу поехать в Альву в библиотеку или кино. Думаю, мне понравится побыть одной.

– Ну, если заскучаете – заходите, – сказала Бетси и повернула назад к своему беленькому домику.

– Обязательно, – ответила Дженет и пошла дальше.

Кроме того, когда занятия закончатся, она сможет сидеть дома, включив кондиционер, если уж жара станет совсем невыносимой. Она улыбнулась сама себе, предвкушая приближающийся отпуск – три месяца свободы!

– Свобода! – она с удовольствием повторила это слово вслух.

Когда Дженет решила бросить свою работу преподавателя в Индиане и уехать из штата, у нее было три варианта. Два – в чикагских школах (платили там больше) и здешний. Она выбрала этот городок в Западной Оклахоме, потому что ее привлекло название «Фридом» – свобода.

Название городка вполне соответствовало его открытости и беззаботности. Располагался он в центре бесконечной степи с живописными холмами, выстроившимися вдоль линии горизонта.

Это был даже не городок, а небольшой поселок, торговый центр которого состоял всего из двух кварталов. По обе стороны от главной улицы располагались правильно спланированные переулки, насчитывавшие всего около семидесяти оштукатуренных или каркасных коттеджей.

Извилистое песчаное русло речки Симаррон большую часть года было проводником жалкого ручейка. Только в сезон наводнений бурлящий поток устремлялся по нему к морю.

Несколько лет назад местные предприниматели задумали превратить Фридом в настоящий западный городок, чтобы привлечь сюда побольше туристов. Нельзя сказать, чтобы Фридом со своими 292 жителями мог многое предложить гостям города, но горожане толком этот вопрос не продумали, а просто с удовольствием приняли план. В итоге все старые дома на Мэйн-стрит заимели по фасаду магазины с отделанными деревянными панелями стенами. Для завершения картины стоит упомянуть перекати-поле, которое время от времени носило ветром по широкой улице.

Входя в свой крохотный домик, Дженет пришла к выводу, что любит Фридом. Она оставила портфель в прихожей и плюхнулась на диван, обитый тканью в сине-красных тонах в стиле молодой Америки. Мысли ее вертелись вокруг обстоятельств, приведших ее в этот городок.

После смерти ее родителей и жениха, казалось, совершенно необходимо было уехать из Блумингтона, из старого викторианского дома, покончить с детством и грустными воспоминаниями юности.

Сколько она себя помнила, ее родители сдавали комнату иностранным студентам. Но когда в доме поселился Ларс, Дженет поняла, что он непохож ни на одного из них.

Ларс… Дженет вздохнула от нахлынувших на нее воспоминаний. Это был красивый скандинав. Говорил он с акцентом, коверкая слова самым неожиданным образом, и получалось это у него очаровательно. Она была околдована его нордической внешностью, светлыми непослушными волосами, легкой улыбкой. Ларс работал над докторской диссертацией по биохимии, а она преподавала в местной школе. Тогда-то они и встретились. Хотя к тому времени Дженет уже не жила дома, вдруг оказалось, что у нее масса причин и поводов навещать родителей, где они с Ларсом много времени проводили вместе. Постепенно они стали парой, а в середине второго года его пребывания в Штатах обручились. Ларсу оставалось всего несколько месяцев, чтобы закончить автореферат докторской диссертации, и он уже подыскал место преподавателя биохимии в университете в Швеции. Их будущее было обеспечено.

Дженет учила шведский язык и искала работу в американской школе в Швеции. Для нее это было прекрасное время, полное счастливых планов на будущее. А потом все полетело в бездну: ее жених и родители погибли из-за случайной неисправности отопления, отравившись во сне угарным газом.

Именно тогда Дженет поняла, что ее квартира – пустой дом, могила, под крышей которой она родилась. И вот она стала искать другую работу – такую, которая даст ей новое прибежище, чтобы начать все заново.

Когда она сказала агенту по трудоустройству, что хотела бы найти работу за пределами своего штата, тот назвал ей два места в Чикаго и упомянул о должности в Оклахоме, но лишь к слову. Но как только Дженет услышала название городка, она тут же приняла решение. Возможно, это и не то место, где стоило бы провести всю жизнь, но она почему-то надеялась, что именно этот провинциальный городок поможет ей залечить раны, склеить осколки разбитой судьбы.

Вскоре после приезда она поняла, что Фридом – совсем не то, чего она ожидала, а что-то вроде пробы пера для выпускников колледжей. На протяжении нескольких лет школе с трудом удавалось удержать преподавателей, особенно молодых. Дженет намеревалась проработать здесь по крайней мере год. Так она и сделала…

Ее мысли вернулись к действительности, и тут она поняла, что по дороге домой забыла зайти в магазин, а дома не было ни молока, ни хлеба. «Придется возвращаться», – вздохнула она. Взяв кошелек, Дженет отправилась к единственной в городке бакалейной лавке, располагавшейся в квартале от ее дома в конце ряда магазинов и контор, прошла мимо банка, скобяной лавки, аптечного магазина, двух ресторанчиков и помещения добровольческой пожарной команды. На дорогу ей потребовалось совсем немного времени; она купила все, что нужно, и подошла с покупками к кассе, где пожилая женщина болтала с кассиршей. Дженет приготовилась терпеливо ждать. Еще в первый месяц пребывания во Фридоме она узнала, что бакалейная лавка – городской центр общения. Подождать пару минут, пока люди обменяются местными сплетнями, было делом привычным.

Ее внимание привлек детский голос за спиной:

– Смотри, дядя Джейсон, вон мисс Мэттьюз!

Повернувшись, Дженет увидела Джейсона Стюарта и Сьюзен. Маленькая девочка застенчиво ей улыбнулась, и Дженет ответила ей такой же теплой улыбкой, прежде чем обратиться к ее дяде.

– Здравствуйте, мистер Стюарт, – сказала она приятным голосом.

В ответ он лишь кивнул головой.

Не подозревая о подводных течениях в отношениях между взрослыми, Сьюзен продолжала:

– Дядя Джейсон, правда, у нас хорошенькая учительница? Такая, как я тебе и говорила! – Вдруг осознав смысл своих слов, девочка зарделась и опустила глаза.

– Спасибо, Сьюзен, – сказала Дженет. – Я тронута и несколько смущена. – Она так рассчитала свой ответ, чтобы отвлечь внимание ребенка и дать ему почувствовать себя более раскованно. Это помогло, поскольку Сьюзен быстро подняла глаза.

– Почему вы смутились? – невинно спросила девочка. Повернувшись к дяде, она прощебетала: – Мне кажется, что у нее – самые красивые карие глаза! Она прекрасно сохранилась для пожилой женщины.

От этих слов Джейсон расхохотался, а Дженет улыбнулась. Покупатель, стоящий перед ней, ушел, и она придвинулась к кассе, чтобы заплатить за покупки. Пересчитав сдачу, она направилась к выходу.

– До свидания, мисс Мэттьюз! – крикнула Сьюзен. Дженет обернулась и опять улыбнулась девочке:

– До свиданья, Сьюзен… мистер Стюарт, – добавила она, лишь вежливо кивнув.

«Он действительно красив, – призналась она себе, возвращаясь домой. – Очень плохо, что у него такой неуступчивый характер; сомнительно, чтобы он хоть когда-нибудь изменял себе, даже добиваясь чьего-либо расположения. Наверное, поэтому он в свои тридцать пять все еще холост», – подумала Дженет, и кривая усмешка пробежала по ее лицу, когда она вспомнила упоминание Сьюзен о ее, Дженет, возрасте.

Дженет сразу прошла на кухню и поставила молоко в холодильник. Усмешка сошла с губ, когда в памяти вновь всплыли слова: «…для пожилой женщины». Она осознавала, что положение незамужней школьной учительницы должно делать ее в глазах учеников этакой старой девой. И хотя она выглядела значительно моложе, но было-то ей – о ужас! – двадцать шесть! Для любого восьмилетнего ребенка такой возраст был безусловным свидетельством дряхлости.

Дженет знала, что если останется во Фридоме, то так и не создаст семью, поскольку подходящих кандидатур для вступления в брак здесь, скорее всего, не было. Действительно, в городишке вообще было очень мало мужчин: почти все они жили за городом на беспорядочно разбросанных в окрестностях Фридома ранчо, и у нее не оставалось никакой возможности с ними познакомиться.

Дженет налила стакан молока, вернулась в гостиную и уселась в кресло. Мысли ее продолжали блуждать.

Мужчины… В последние месяцы они отошли у нее на задний план. Те, кого она встречала до появления в ее жизни Ларса, стерлись из памяти – он всех затмил. Но уже год, как его нет, и она знала, что пора заставить себя завязать хоть какие-нибудь отношения с представителем противоположного пола.

Дженет всегда без труда заводила знакомства с мужчинами: ее внешность привлекала многих. Не то чтобы она была красива, нет… Но она была миловидна и обладала живостью, которая, казалось, импонировала мужчинам. Дженет не обманывалась на счет своих внешних данных, но и не страдала от неуверенности в себе: ей нравились утонченные черты своего лица, мягкие карие глаза и рот, уголки которого всегда были чуть приподняты, готовые улыбнуться.

Она сделала последний глоток молока и поставила стакан на стол. Так много думать о своей внешности! Улыбка тронула ее губы. Едва ли имеет значение вопрос, сногсшибательна ли она, раз некому стать жертвой ее роковых чар. Ну, а раз уж ее личная жизнь просто-напросто отсутствует, пожалуй, не будет ничего страшного в том, что она включит автоответчик и поедет в Альву в кино одна.

Дженет прошла в маленькую спальню и открыла стенной шкаф, чтобы подобрать что-нибудь из одежды. Она вытащила белые слаксы и голубой вязаный топ; сняв юбку с блузкой, девушка надела эту более подходящую к случаю одежду, потом щеткой расчесала свои медные волосы. Вынув темно-синий свитер из ящика платяного шкафа мореного дуба, она набросила его на плечи.

Пару минут спустя она уже ехала в Альву в своей маленькой красной машине. Продвигаясь на север прямо по шоссе, она проезжала мимо деревенских домиков, разбросанных среди кактусов и кипарисов, утопавших в полыни. Позади в зеркале заднего обзора отражались сорокашестиметровые утесы из красного песчаника и глинистые берега реки, за которой уже открывались бескрайние просторы скудной потрескавшейся степи. Зрелище стабильно-безмятежное. Оно навевало на девушку спокойствие и уверенность в том, что пейзаж вокруг нее не менялся тысячелетиями: сейчас эта земля должна выглядеть так же, как выглядела в те времена, когда принадлежала лишь индейцам и буйволам.

Конечно, местами цивилизация оставила свой тяжелый след. Альва, небольшой городок, был скотоводческим и культурным центром на сто миль вокруг. Дальше на восток располагался сравнительно крупный город Эдин, гордившийся населением в пятьдесят тысяч человек. Его огромные элеваторы высоко вздымались в небо, и их было видно за много миль на этой плоской равнине.

Дженет сосредоточила внимание на дороге: ее обгонял огромный тягач с буровой установкой. От потоков воздуха, исходивших от этой громадины, машина Дженет задрожала подобно листку на ветру. Этот тягач символизировал нефть, которой была пропитана здесь вся земля.

Дженет пересекла границу Альвы, миновала скопление кирпичных зданий Северо-Западного университета и повернула налево к центру города. Около часа она провела в библиотеке, потом зашла в магазин выбрать давно приглянувшуюся ей блузку и, успев перекусить, поспешила в кинотеатр.

Покупая билет, Дженет даже не обратила внимания на то, какой фильм шел. Да это, собственно, и не имело значения: ей просто хотелось побыть на людях, вне дома.

Она вошла в кинотеатр, села в средний ряд, удобно устроившись в плюшевом кресле. Ее взгляд пробежал по затейливому старому залу с небольшой деревянной сценой для водевильных спектаклей. Вдоль стен висели шелковые бра, а с потолка свешивались старомодные вентиляторы, создававшие мягкое движение воздуха.

От созерцания интерьера кинозала Дженет отвлекло что-то, легко коснувшееся ее затылка. Она повернулась и с удивлением увидела с полдюжины подростков, сидевших двумя рядами выше нее. Они ухмылялись и пихали друг друга в бок. У одного из них в руках был пакетик с воздушной кукурузой: очевидно, именно с ее помощью они и пытались привлечь внимание Дженет. Она отвернулась к экрану, но могла слышать, как мальчишки продолжали ее обсуждать:

– Эй, Дуг, почему бы тебе не приклеить ее?

– Ну давай, давай, парень! – подзадоривал другой голос.

Дженет замерла. Их речь была несколько замедленна, что наводило на мысль о том, что ребята выпили. Поменять кресло? Но это лишь привлекло бы к Ней внимание, да и ничто не помешало бы им пересесть вслед за ней. Но Дженет также прекрасно понимала и то, что останься она на месте, покоя они ей не дадут.

Стоило этой мысли мелькнуть у нее в голове, как один из подростков был уже около нее. Как только в зале погасли огни, этакий здоровячок уселся на свободное место рядом с Дженет и как бы невзначай положил руку ей на плечо.

– Ну давай, трахни ее!

– Молоток, Дуг! – подбадривали дружки сзади.

Дженет сбросила его руку и, повернувшись к нему, с возмущением сказала:

– Вам лучше уйти отсюда!

– Это еще зачем? – спросил он. Его рука опять удобно пристроилась на ее плече. – Я останусь, и мы познакомимся по-бли-же… – Он с вожделением взглянул на девушку.

На экране появились титры, заиграла музыка, но Дженет лишь чувствовала его тяжелую руку и ощущала резкий запах виски.

Она не была по-настоящему напугана. В конце концов, они находились в общественном месте, хотя кинотеатр был почти пуст. Но ее раздражение уже перехлестнуло через край. Дженет поднялась, порываясь уйти, но не успела сдвинуться с места, как парень рывком усадил ее обратно. Она растерялась. Вообще-то можно было очень просто охладить его пыл, но ей не хотелось делать этого без крайней необходимости. Пока девушка в нерешительности соображала, что делать дальше, из темноты возник высокий темный силуэт мужчины, в момент вышвырнувший мальчишку в проход между рядами.

Схватив парня за ворот рубахи, мужчина произнес, отчеканивая каждое слово:

– Не думаю, что даме нравится твоя компания. – Он резко отпустил мальчишку, и тот, бросив последний неуверенный взгляд на Дженет, еле передвигая ноги, ретировался и угрюмо уселся рядом со своими дружками. Мужчина опустился на освободившееся рядом с девушкой место, и Дженет наконец смогла ясно его разглядеть.

– Мистер Стюарт?! – из груди ее вырвался вздох удивления.

– Да, – односложно ответил он. – Мне показалось, что вам понадобилась помощь, чтобы избавиться от этого Ромео.

– У меня в запасе есть пара трюков, – прошептала она, – но ваш метод более действенный. Спасибо.

Он не ответил, продолжая внимательно следить за действием на экране. Очевидно, Стюарт решил остаться, чтобы защитить ее от новых поползновений со стороны юнцов.

– Я в состоянии позаботиться о себе сама, – заверила она, но когда он не ответил, прекратила попытки завязать разговор и повернулась к экрану. Краем глаза Дженет видела, что Джейсон сидит вытянув ноги в проход и слегка откинув голову. Его руки покоились на животе, и он, казалось, совершенно расслабился, будто смотрел фильм в полном одиночестве.

Она склонилась к нему:

– А Сьюзен с вами?

Его глаза оторвались от экрана и нехотя скользнули по ее лицу.

– Вряд ли, – сухо произнес он, – мне кажется, этот фильм не для детей. Поскольку маленькие девочки не допускаются, то она в любом случае не могла бы здесь быть. Не пойму, как пропустили ваших обожателей.

Дженет хотела было спросить его, о чем фильм, но удержалась: она понимала, что это выглядело бы глупо. Девушка опять равнодушно обернулась к экрану.

Глазам ее предстала неприятная и смутившая ее сцена: мужчина и женщина, лежа в кровати, страстно обнимались.

Само по себе зрелище ее не особенно встревожило бы, если бы она была одна или смотрела фильм с кем-нибудь другим. Но поскольку она сидела рядом с Джейсоном Стюартом, подобная интимность как-то выводила ее из равновесия. Судя по тому, что она успела увидеть, ей этот фильм уже в любом случае удовольствия не доставит. Она взяла свою сумочку с соседнего сиденья и встала.

Джейсон поднял глаза:

– Вам что-нибудь нужно? Кукурузу, коку?

– Нет, я ухожу. – Дженет протиснулась мимо него и пошла по темному проходу к выходу. На мгновение она оглянулась, почувствовав, что кто-то идет следом. Увидев, что это Джейсон, она повернулась и с живостью произнесла:

– Спасибо за помощь и избавление от этого паразита!

Наклонив голову, он смотрел на нее, и в тусклом свете зала его лицо казалось свирепым.

– Вам не понравился фильм? – безразлично спросил он.

– Ну, сделан-то он великолепно! – ответила она несколько развязным тоном.

– Удивительно, когда вы успели это заметить: вы не так уж долго его смотрели, – продолжал он с издевкой.

– Еще раз спасибо за помощь, – холодно поблагодарила она. – Спокойной ночи.

Дженет развернулась и пошла вниз по улице. Она знала, что он наблюдает, кожей чувствуя его взгляд, но он не последовал за ней. Дойдя до своей машины, Дженет скользнула на сиденье и выехала прочь из городского центра. Дистанция, которую она держала между собой и Джейсоном Стюартом, не помогла изгнать из головы мысли о нем. Действительно, этот поселянин так занимал ее, что она даже не замечала мили, летевшие под колесами машины, мчащейся обратно во Фридом.

В нем было что-то волнующее… Скорее всего – холодность, ироничная манера разговаривать и суровый вид. И еще нечто едва уловимое и пока ей непонятное. Но в одном она была уверена: ни один другой мужчина во Фридоме до сих пор не производил на нее такого впечатления. Вполне возможно, решила она, что это от одиночества: она иногда ловила себя на том, что ее интересуют мужчины, на которых раньше она не обратила бы никакого внимания. Джейсон, по всему видно, действительно сильная личность, даже если и раздражает временами… а может быть, просто он вошел в ее жизнь именно тогда, когда она нуждается в таком сильном человеке? Она всегда была независимой, но недавно с тоской поняла, что и ей нужно на кого-нибудь опереться… ну хоть чуть-чуть! Однако даже если в воображении Джейсон и представляется ей подходящей кандидатурой, напомнила она себе, это едва ли имеет какое-нибудь значение: она его почти и видеть-то не будет, а если и встретит, то по чистой случайности.