Текст книги "Легкомысленные"

Автор книги: С. Стивенс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 34 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Глава 2
«Чудилы»

Спустя какое-то время мы с Денни рука об руку спустились вниз, напоминая подростков в пору щенячьей любви. Нам было радостно думать, что мы наконец-то зажили вместе. Я сказала Денни, на кого мы похожи, и, расхохотавшись, мы обогнули угол и вступили в кухню.

Вторым, что я подметила в этом доме после его малых размеров, стало скудное убранство. Было совершенно очевидно, что это просто ночлежка, пацанский приют. Мне явно придется кое-что прикупить. Это место было слишком голым для любой девушки, и даже мне хотелось приложить к нему свою руку.

При этом кухня была приличных размеров. Вдоль дальней стены тянулась стойка, упиравшаяся в холодильник. Другая стена была вдвое короче, около нее стояла плита, а на ней – микроволновка. Слева от плиты была еще одна короткая стойка с кофеваркой, полной свежего кофе. От запаха у меня потекли слюнки. В глубине кухни расположился скромных размеров стол с четырьмя стульями, а за ним виднелось большое окно, выходившее на крохотный задний двор.

Между короткой стеной и окном находился выход в гостиную, по которой ходил Келлан. Он держал утреннюю газету и просматривал первую страницу, уже одетый в шорты и футболку. Волнистые волосы оставались в беспорядке, но более продуманном, чем раньше, – идеальном. Хотя Келлан был одет просто, я вдруг ощутила себя серой и заурядной в повседневных джинсах и футболке. Впрочем, я справилась с этим, напрягши руку, за которую меня держал Денни.

– Эй, на борту, – улыбнулся Денни и направился к Келлану, который вскинул глаза, услышав его голос.

– Привет, ребята! Молодцы, что сумели! – Келлан улыбнулся в ответ, и они с Денни коротко обнялись.

Я тоже улыбнулась. Парни бывают такими симпатягами.

Денни любовно взглянул на меня:

– С Кирой, я слышал, ты уже познакомился.

При воспоминании об этом улыбка слетела с моего лица.

– Да. – Келлан сверкнул глазами чуть порочнее, чем следовало. – Но рад видеть вновь.

Спасибо хоть проявил деликатность. Продолжая улыбаться, Келлан подошел к кофеварке и вынул из буфета кружки.

– Кофе?

– Только не мне, нет уж. Не пойму, как вы пьете эту дрянь. – Денни с отвращением скривился. – Но Кире нравится.

Я согласно кивнула и улыбнулась Денни. Он не терпел даже запаха кофе, но любил чай, что казалось мне забавным и очаровательным.

Денни взглянул на меня сверху вниз:

– Есть хочешь? В машине, по-моему, что-то осталось.

– Умираю с голоду.

Я закусила губу и секунду любовалась его красивым лицом, затем легонько поцеловала его и шутливо хлопнула по животу. Да, мы точно вернулись в детство и стали влюбленными подростками.

Он чмокнул меня и повернулся, чтобы уйти. Едва он отошел, я увидела позади него Келлана, который с любопытством наблюдал за нами.

– Ладно, я мигом.

Денни вышел из кухни, и я услышала, как он забрал ключи со стола, куда бросил их накануне вечером. Секундой позже хлопнула дверь, и я удивилась – он запросто вышел на улицу в трусах и футболке, в которых спал.

Я с улыбкой пошла к столу, намереваясь сесть и подождать его. Почти сразу появился Келлан с двумя кружками кофе. Я привстала за сахаром и сливками, но, присмотревшись, обнаружила, что он уже добавил их. Откуда он знал мои вкусы?

Он произнес, заметив мою озадаченность:

– У меня черный. Можем махнуться, если не любишь сливки.

– Нет, мне и правда так нравится. – Я улыбнулась, когда он сел. – Подумала просто, что ты телепат.

– Хорошо бы, – хмыкнул он, отхлебывая свой черный кофе.

– В общем, спасибо.

Я приподняла кружку и сделала глоток. Божественно.

Келлан, склонив голову, разглядывал меня через стол.

– Значит, Огайо? Конские каштаны и светлячки? [2]2
  Штат Огайо славится и тем и другим. Однако словом «buckeyes» – «конские каштаны» – именуют и самих жителей Огайо.


[Закрыть]

Я просияла и мысленно закатила глаза: как мало он знал о моем родном штате. Но я не стала ему на это указывать.

– Точно, все так.

Он недоуменно взглянул на меня:

– Скучаешь?

Я чуть помедлила с ответом.

– Ну, само собой, я скучаю по родителям и сестре. – Я снова сделала паузу и вздохнула. – Но не знаю… Место – это всего лишь место. К тому же я уехала не навсегда, – закончила я с улыбкой.

– Не пойми неправильно, но что тебя понесло в такую даль? – нахмурился он.

Я пришла в легкое негодование, но постаралась не обращать внимания, ведь слишком плохо знала Келлана, чтобы судить его.

– Денни, – ответила я таким тоном, словно не было в мире причины очевиднее.

– Ха. – Он не стал углубляться и просто глотнул кофе.

В намерении сменить тему я выпалила первое, что пришло в голову:

– Почему ты так поешь?

До меня мгновенно дошло, насколько обидно это могло прозвучать, и я пожалела о сказанном. Мне просто хотелось знать, зачем он так кокетничал на сцене.

Синие глаза сузились.

– Что ты имеешь в виду? – осведомился Келлан.

Мне показалось, что его пение не относилось к вещам, о которых люди имели обыкновение спрашивать. Не то чтобы он рассердился, но я не хотела продолжать начатое. Не лучший способ произвести хорошее впечатление на того, с кем выпало стать соседями.

Выждав немного, я неспешно отпила кофе.

– Ты был классным, – заговорила я в надежде его умаслить. – Но иногда ты был просто таким…

Все во мне протестовало, но я знала, что должна быть взрослой и сказать, что хотела.

– …сексуальным, – прошептала я.

Его лицо смягчилось, а затем он расхохотался и не мог успокоиться минут пять.

Раздражение захлестнуло меня целиком. Я не хотела стать посмешищем и всерьез смутилась, почувствовав себя крайне неловко. И кто меня за язык тянул? Я уставилась в кружку, мечтая вползти в нее и исчезнуть.

Келлан заметил наконец, как изменилось выражение моего лица, и постарался взять себя в руки.

– Извини… Я просто ожидал услышать другое.

Мне стало интересно, чего же он ожидал, и я снова взглянула на него. Келлан, продолжая посмеиваться, чуть задумался.

– Понятия не имею, – пожал он плечами. – Люди реагируют, вот и все.

Я заключила, что под «людьми» он подразумевал женщин.

– Я тебя задел? – спросил он.

В его глазах сверкнули искорки.

Приехали – теперь он считал меня ханжой, которая терпеть его не могла.

– Да нет же, – твердо ответила я и посмотрела на него. – Мне просто показалось, что ты немного перегнул палку. Да и ни к чему тебе все это, у тебя классные песни.

Казалось, он был застигнут врасплох: откинулся на спинку стула и изучал меня взглядом, от которого мое сердце забилось чаще. И правда симпатичный. Я уставилась в стол, чувствуя себя не в своей тарелке.

– Спасибо. Я постараюсь учесть.

Я вновь подняла на него глаза. Он мягко и, кажется, искренне улыбался мне.

– Как вы с Денни познакомились? – спросил он, меняя тему.

Воспоминание вызвало у меня улыбку.

– В колледже. Он был помощником преподавателя на одном из моих занятий. Я была на первом курсе, он – на третьем. Тогда я решила, что в жизни не видела никого красивее.

Я чуть покраснела, назвав его красивым вслух, да еще и при парне. В обыденных разговорах я старалась не пользоваться этим словом, ведь люди смотрели странно. Однако Келлан лишь мирно улыбался, и я подумала, что он привык к изобилию восторженных эпитетов.

– В общем, мы просто сошлись и с тех пор вместе. – Я не могла сдержать улыбку, захваченная потоком воспоминаний о наших счастливых днях. – Ну а ты? Как ты познакомился с Денни?

Я знала эту историю лишь в общих чертах.

Он задумался на мгновение, и на его лице появилась точь-в-точь такая же, как у меня, улыбка.

– Родители решили, что будет неплохо приютить студента по обмену. Думаю, чтобы произвести впечатление на своих друзей. – Его улыбка на миг увяла и тут же вернулась. – Но мы с Денни тоже сразу сошлись. Он клевый парень.

Келлан отвернулся, и на его лице промелькнуло нечто мне непонятное, едва ли не скорбь.

– Я многим ему обязан, – негромко сказал он и повернулся ко мне, снова очаровательно улыбнувшись и пожав плечами. – В общем, я для него в лепешку разобьюсь, так что, когда он позвонил и сказал, что ему нужно куда-то вписаться, это было меньшее, чем я мог помочь.

Мне было любопытно, с чего он вдруг опечалился, но он уже стал прежним, а я не хотела давить. К тому же в эту секунду вернулся Денни.

У него был виноватый вид.

– Прости, я нашел только это.

Он протянул мне чипсы «Читос» и пакетик претцелей [3]3
  Претцель– сухой кренделек, посыпанный солью.


[Закрыть].

Келлан по-дружески рассмеялся, а я одарила Денни улыбкой и протянула руку:

– «Читос», пожалуйста.

Денни насупился, но подчинился, и смех Келлана перешел в хохот.

Мы окончили наш «питательный» завтрак, после чего я позвонила родителям (за их счет, разумеется), чтобы сказать, что мы доехали и с нами все в порядке. Пока я болтала, Денни и Келлан рассказывали друг другу, как они жили, пока были в разлуке. Единственный телефон в доме, установленный в кухне, представлял собой оливково-зеленое устройство родом из семидесятых, со шнуром. Денни и Келлан за столом галдели все громче, предаваясь воспоминаниям. Мне пришлось пару раз зыркнуть на них, чтобы угомонились, иначе я не слышала родителей. Они, естественно, сочли это забавным и лишь сильнее разошлись. В итоге я повернулась к ним спиной, игнорируя их радостную беседу. Мама с папой все равно твердили лишь одно: «Ну что, уже готова ехать домой?»

Когда я закончила чересчур затянувшийся разговор, мы с Денни отправились наверх. Он быстро принял душ, пока я рылась в его сумке в поисках какой-нибудь одежды. Вытащив его любимые выцветшие синие джинсы и светло-бежевую футболку «Хенли» [4]4
  Универсальная футболка на все случаи жизни с застежкой на три-четыре пуговицы без воротника.


[Закрыть], я стала выкладывать на кровать остальные вещи.

Прежний жилец любезно оставил после себя кровать (и все постельное белье), комод, небольшой телевизор и прикроватный столик с будильником. Не знаю уж, почему он так поступил, но я была крайне признательна, ведь у нас с Денни не было решительно никакой мебели. В Афинах мы экономили и жили у родных. Я много раз предлагала Денни завести собственное жилье, но он, сама практичность, отвечал, что не видит логики в расходовании средств, коль скоро наши семьи жили всего в нескольких минутах езды от колледжа. Я держала в уме тысячу причин поступить иначе: большинство из них сводилось к постели, одеялам и всему такому.

А мои родители при всем их восхищении Денни, конечно же, не спешили допускать его в мою спальню. Им даже не улыбался мой переезд к его тетушке, а поскольку они оплачивали мое обучение, что влетало в копеечку, я не особенно настаивала. Но вот мы в итоге худо-бедно зажили вместе, желая сэкономить деньги, и я полагала, что выиграла спор. Я улыбнулась при этой мысли, начав перекладывать одежду в маленький двустворчатый комод: вещи Денни с одной стороны, мои – с другой. Наш гардероб был небогат, и я уже управилась, когда Денни вернулся из душа.

Донельзя довольная его видом в одном полотенце, которым он обернулся, я села на постель, обхватила колени и уперлась в них подбородком, наблюдая, как он одевался. Он прыснул, заметив мое восторженное внимание, но ничуть не смутился, сбросив с себя полотенце, чтобы одеться. Будь я на его месте, я бы попросила его отвернуться или закрыть глаза.

Одевшись, он сел рядом. Я не удержалась и запустила пальцы в его мокрые волосы, слегка взъерошивая и разводя слипшиеся пряди. Он терпеливо ждал, излучая благодушие и ласково улыбаясь.

Когда я закончила, он поцеловал меня в лоб и мы вернулись вниз, чтобы забрать из машины оставшиеся коробки. Уложились в две ходки: вещей и правда было немного. Однако еды не оказалось вовсе. Мы сложили коробки на кровать и решили прокатиться по городу в поисках пропитания. Денни прожил здесь целый год, но с тех пор прошло несколько лет, а он в ту пору не сидел за рулем, поэтому мы навели справки у Келлана и отправились в путь.

Мы без труда добрались до причала и рынка Пайк-Плейс [5]5
  Пайк-Плейс– общественный рынок в Сиэтле. Один из старейших континентальных рынков.


[Закрыть], чтобы оглядеться и купить чего-нибудь свежего. Город был поистине прекрасен. Мы шли по пристани рука об руку, любуясь лучами солнца, искрившимися на глади Саунда [6]6
  Имеется в виду залив Пьюджет-Саунд.


[Закрыть]. Было тепло и ясно. Мы остановились посмотреть на паромы и чаек, паривших над самой водой. Они, как и мы, искали еду. Прохладный ветерок доносил до нас запах моря, и я, совершенно довольная, склонила голову на грудь Денни, а он обвил меня руками.

– Счастлива? – спросил он, водя подбородком по моей шее и щекоча меня своей щетиной.

– Безумно, – отозвалась я и поцеловала его.

Мы сделали все, что полагалось туристам: заглянули во все антикварные лавки, послушали уличных музыкантов, прокатились на чудной маленькой карусели и посмотрели, как продавцы рыбы перебрасывались огромным лососем под аплодисменты толпы. Наконец мы купили свежих фруктов, овощей и прочей снеди, после чего направились к машине.

Досадной особенностью Сиэтла, которая быстро стала очевидной на обратном пути, явились крутые холмы, подобные американским горкам. Пользоваться ручной коробкой передач было практически невозможно. Когда мы в третий раз чуть не врезались в кативший перед нами автомобиль, нас разобрал такой смех, что у меня потекли слезы. В итоге мы дважды заблудились, но добрались до дома целыми и невредимыми.

Мы все еще потешались над нашими приключениями, когда вошли в кухню, нагруженные несколькими пакетами с едой. Келлан взглянул на нас из-за стола, за которым писал что-то в блокноте. Может, песни? Он приветственно улыбнулся и вернулся к своему занятию.

Денни принялся вынимать и раскладывать продукты, а я пошла наверх разбираться с коробками. Дело спорилось. Мы знали, что наше новое жилье не будет большим, а потому захватили лишь самое необходимое. Масса вещей, которые накапливаются за жизнь, осталась у мамы на чердаке. Я намного быстрее, чем осмеливалась мечтать, расставила наши книги, убрала рабочие костюмы Денни, пристроила свои учебники, бумаги, несколько фотографий и прочие памятные сувениры. Закончила я тем, что отнесла в ванную туалетные принадлежности и улыбнулась при виде нашего грошового шампуня в соседстве с дорогими флаконами Келлана. Порядок. Я управилась.

Спустившись в гостиную, я увидела, что Келлан и Денни смотрят ESPN [7]7
  ESPN– круглосуточный спортивный канал.


[Закрыть]. Убранство в этой комнате было столь же скудное, как и во всем доме: мне и в самом деле придется что-то предпринимать. У дальней стены, близ выхода во двор, красовался большой телевизор. Вдоль другой тянулся длинный убогий диван, кресло, на вид удобное, стояло наискосок. Между ними втиснулся круглый стол со старой лампой. Келлан жил так же просто, как и одевался.

Денни растянулся на диване, готовый уснуть в любой миг, – он, верно, еще не оправился от усталости. Я почувствовала, что и меня подкосило долгое путешествие в сочетании с прогулкой по пристани длиною в день, а потому взгромоздилась поверх него. Он подвинулся, чтобы я устроилась между ним и спинкой дивана, я забросила на него ногу, положила руку ему на грудь и прикорнула под мышкой. Он блаженно вздохнул, прижал меня крепче и поцеловал в висок. Его сердце билось неспешно и ровно, наводя на меня дрему. Прежде чем сомкнуть веки, я глянула на Келлана, сидевшего в кресле. Он с любопытством изучал нас. Я успела лишь удивиться этому, как мои глаза закрылись и я погрузилась в сон.

* * *

Я проснулась, когда Денни пошевелился.

– Прости, не хотел тебя будить, – извинился он со своим чудесным акцентом.

Блаженно потянувшись, я зевнула и чуть приподнялась, чтобы видеть его лицо.

– Ничего, – пробормотала я, поцеловав его в щеку. – Мне все равно пора вставать, иначе ночью я не смогу заснуть.

Я огляделась, но мы были одни в комнате.

Одни.

При этой мысли я моментально осознала, как тесно мы прижались друг к другу. С коварной улыбкой я вновь поцеловала Денни, но крепче. Он хохотнул, но ответил пылким поцелуем. Мое дыхание тут же участилось, и сердце последовало за ним. Желание переполняло меня, притягивая к этому теплому, красивому мужчине, распростертому подо мной. Я провела пальцами по его груди и скользнула под футболку, ощутив гладкую кожу.

У Денни были сильные руки. Он взял меня за бедра и уложил на себя. Я вздохнула, полная счастья, и вжалась в него. Краем сознания я ухватила звук закрывшейся двери, но руки Денни, притиснувшие меня еще сильнее, изгнали из моей головы все прочие мысли.

Я самозабвенно целовала его шею, когда слабый смешок отвлек меня от любовного пиршества. Я выпрямилась, сев верхом на Денни, и он удивленно хрюкнул. Я не заметила, что Келлан все еще был здесь, и теперь была уверена, что мой румянец с головой это выдал.

– Прошу прощения, – теперь Келлан смеялся чуть громче.

Он стоял в дверях, снимая с крючка пиджак.

– Я смоюсь через минуту, если вы предпочтете подождать, – казалось, он взвешивал сказанное. – Да ладно, продолжайте. Мне это совершенно не мешает.

Он пожал плечами, продолжая посмеиваться.

Это мешало мне. Слишком смущенная, чтобы говорить, я мигом перекатилась на диван и посмотрела на Денни, словно он мог повернуть время вспять. Он же лежал и весело лыбился, копируя Келлана. Меня охватило недовольство. Мужики!

Желая хоть как-то сместить акценты, я выпалила:

– А ты куда?

Вышло резче, чем я хотела, но было уже поздно.

Келлан моргнул, слегка опешив от моей гневной вспышки. Я подозревала, что мы и впрямь могли заняться сексом на диване, а ему было бы наплевать. Наверное, он просто хотел меня поддразнить, но никак не обидеть. Мое раздражение чуть улеглось.

– К «Питу». У нас снова концерт.

– А, круто.

Теперь, когда я смогла обратить внимание на что-то еще, помимо своей досады, мне стало видно, что он оделся иначе, чем утром: в ярко-красную рубашку с длинными рукавами и безупречно выбеленные синие джинсы. Вдобавок он только что вымылся: волосы оставались в сказочном беспорядке, но блестели от влаги. Он выглядел тем самым рок-божеством, которое мне запомнилось со вчерашнего вечера.

– Так что, ребята, вы со мной? – Он выдержал паузу и дьявольски улыбнулся. – Или останетесь?

– Нет, мы пойдем. Обязательно, – поспешила ответить я скорее из-за недавних смущения и досады, чем из желания вновь увидеть его выступление.

Денни моргнул потерянно и отчасти разочарованно:

– Серьезно?

Пытаясь сгладить впечатление от моего бездумного заявления, я нашлась:

– Да, вчера мне очень понравилось. Я хотела послушать еще.

Денни медленно сел:

– Ладно. Пойду возьму ключи.

Келлан слегка кивнул мне и весело улыбнулся:

– Прекрасно, там и увидимся.

По дороге в бар я постаралась нивелировать недавнее смятение и спросила Денни о странном разговоре с Келланом на кухне.

– Келлан ведь хороший?

Я не хотела превращать это в вопрос, но так прозвучало.

– Хороший, хороший. К нему просто нужно привыкнуть. С виду он порой кажется фигджемом [8]8
  Фигджем– на сленге австралийской молодежи спесивый человек, что-то вроде нашего «чмо во фраке».


[Закрыть], но на самом деле он клевый парень.

Я подивилась его диковинному австралийскому сленгу и с улыбкой ждала объяснения. Он постоянно выдавал какие-то словечки, о значении которых я и не догадывалась.

Он усмехнулся, зная, чего я ждала, и расшифровал:

– «Фиг дорастете, жлобы, ё-моё».

Я немного покраснела, подумав, что предпочла бы сокращенную версию, но затем рассмеялась:

– Ты почти ничего о нем не рассказывал. Я и не знала, что вы такие хорошие друзья.

Я попыталась припомнить те немногие случаи, когда он заговаривал о своем приятеле из Вашингтона, но в голову мне так ничего и не пришло.

Денни вновь смотрел на дорогу. Он пожал плечами:

– Мы потеряли друг друга из виду, едва я вернулся домой. А когда я снова очутился в Штатах, мы говорили с ним раз или два, но плотно не общались. Дела, сама понимаешь.

Озадаченная, я ответила:

– Он оставил впечатление, что вы были ближе. Кажется, он любит тебя?

Эти слова дались мне с некоторым трудом, ведь парни обычно не щеголяют своими чувствами. Я не имела в виду, что Келлан слагал для него сонеты или что-то такое. Мне просто передалось его состояние. Для ребят слова «обязан Денни» и «разобьюсь в лепешку ради него» равнозначны признанию в любви.

Похоже, Денни понял, что я имела в виду, и некоторое время смущенно молчал, потупив глаза.

– Ерунда. Не знаю, почему он придает этому такое значение.

Закусив губу, он оглянулся на дорогу.

Я не унималась, гонимая нездоровым любопытством.

– Чему?

Он помедлил, словно не хотел раскрывать мне этот секрет, но в итоге сказал:

– Ты знаешь, что я год прожил с ним и его родителями?

– И?..

– У них с отцом были натянутые отношения. В общем, однажды его отец перегнул палку и поколотил его. Я не собирался вмешиваться, я просто хотел, чтобы это прекратилось. Ну, я прикрыл его и принял удар на себя.

Какое-то время он ждал моей реакции, а потом снова сосредоточился на дороге.

Я потрясенно таращилась на него. Эту историю я слышала впервые, и она была вполне в духе Денни. У меня сжалось сердце от сочувствия Келлану.

Денни покачал головой, нахмурив брови:

– Это немного отрезвило его папашу. Он больше не лез – во всяком случае, пока я был там. Впрочем, я не знаю, как пошло дальше… – Денни послал мне свою дурацкую улыбку. – Так или иначе, Келлан вообразил, что я ему больше родня, чем его семья.

Он рассмеялся.

– По-моему, он взбудоражен моим возвращением больше, чем я сам.

Когда мы подъехали к бару, Келлан уже был там и сидел вместе со своими музыкантами за столиком возле сцены. Он устроился подальше, закинув одну ногу на другую, и расслабленно и спокойно потягивал пиво. По левую руку от него сидел длинноволосый блондин, басист. Напротив был похожий на плюшевого медведя ударник, в котором я накануне с надеждой угадывала будущего соседа, а слева от него расположился, замыкая круг, последний участник группы, светловолосый соло-гитарист. Меня немного удивило, что они не скрываются где-нибудь за кулисами, готовясь к своему выступлению. Напротив, они выглядели абсолютно уверенными в успехе и просто угощались пивком перед выходом на сцену.

Две женщины за соседним столиком открыто следили за каждым их жестом. Одна явно глазела на Келлана. Она, похоже, изрядно напилась и вполне созрела, чтобы вот-вот устремиться в проход и плюхнуться к нему на колени. Мне показалось, что Келлан не стал бы сильно возражать, хотя он и не обращал на нее никакого внимания, слушая сидевшего рядом басиста. От двери мне не было слышно, о чем он говорит, но все с улыбкой внимали его рассказу.

Денни тоже заметил их. Улыбнувшись мне, он повел меня к их столику. Когда мы приблизились достаточно, чтобы разобрать речь басиста, я решила, что это было плохой идеей. Мне захотелось вернуться на диван, в тепло и уют, и не раскрывать рта. Но Денни настойчиво подталкивал меня, и я угрюмо плелась вперед.

– …у этой девки, зараза, такие дойки, что я в жизни не видал. – Басист умолк, чтобы сделать грубый очерчивающий жест, как будто слушателям что-то было непонятно. – И юбки такой не видел, вообще до пупа. Все вокруг уже вырубались; ну, я и полез под стол, задрал эту юбку, сколько мог. Взял пивную бутылку и присунул…

Келлан толкнул его в грудь, заметив нас с Денни. Мы остановились невдалеке от него, и Денни прыснул. Я была красная как рак и всячески старалась сохранить невозмутимость.

– Чувак, сейчас будет самое интересное, послушай! – Басист немного смешался.

– Грифф… – Келлан указал на меня. – Пришли мои новые соседи.

Тот перевел взгляд на нас с Денни.

– Ах да, соседи. – Басист снова посмотрел на Келлана. – Я скучаю по Джоуи, старина… Она была хороша! Серьезно – зачем тебе это понадобилось? Я тебя не виню, но…

Он осекся, когда Келлан толкнул его снова, теперь сильнее. Не обращая внимания на досаду басиста, он кивнул в нашу сторону:

– Ребята, это мой друг Денни и его подруга Кира.

Я вымученно улыбнулась. Не зная, почему съехала его прежняя соседка, я была несколько смущена и шокирована грубой беседой, которой мы помешали.

– Привет, – учтиво поздоровался Денни.

– Салют, – промямлила я.

– Наше вам. – Басист приветственно вздернул подбородок. – Гриффин.

Он смерил меня взглядом, и мне стало крайне неуютно. Я крепче стиснула руку Денни и чуть отступила, прячась за него.

Предполагаемый брат-близнец басиста, сидевший напротив Келлана, был более вежлив и протянул руку:

– Мэтт. Салют.

– Гитара, да? – осведомился Денни, отвечая на рукопожатие. – Здорово играешь!

– Спасибо, старик. – Мэтт искренне обрадовался тому, что Денни запомнил его игру, но Гриффин фыркнул, и гитарист зыркнул в его сторону. – Да заткнись ты, Гриффин, переживешь.

Тот стрельнул глазами в ответ:

– Я только хочу сказать, что ты запорол последний рифф. Эту песню я должен играть, я бы отжег!

Не вникая в спор, который, видимо, длился уже очень давно, огромный ударник встал и тоже подал нам руку:

– Эван. Ударник. Рад познакомиться.

Мы поздоровались, и Келлан встал. Он направился к подвыпившим женщинам. Я подумала, что та, которая пялилась на него, прямо сейчас и рехнется от его близости. Он склонился над ней, отвел ее волосы и что-то шепнул на ухо. Она кивнула, слегка покраснев, а Келлан выпрямился и прихватил два свободных стула. Пока он шел обратно, женщины хихикали, как школьницы.

Сдержанно улыбаясь, Келлан приставил стулья к столу.

– Вот, присаживайтесь.

Я села, чуть хмурясь и чувствуя себя не в своей тарелке, немного растерянная от происходившего. Келлан заулыбался шире. Похоже, мое смущение доставляло ему неподдельное удовольствие.

Когда мы сели, внимание Гриффина переключилось на Денни.

– Что у тебя за акцент – британский?

– Австралийский, – вежливо улыбнулся Денни.

Гриффин кивнул, как будто и не думал иначе.

– Карамба, свистать всех наверх!

Келлан и Эван расхохотались. Мэтт взглянул на него как на конченого идиота:

– Чувак, он австралиец, а не пират.

Гриффин спесиво фыркнул:

– Да какая разница.

Он хлебнул пива.

Денни с усмешкой спросил:

– Как хоть ваша группа называется?

– «Чудилы», – ответил Келлан, и Гриффин прыснул.

– Что, серьезно? – не поверила я.

Гриффин, к моему удивлению, потемнел лицом.

– Они заставили причесать – я хотел иначе… – Он объяснил как, заменив одну букву. – Тоже мне целки! Я хотел по-взрослому. Объявить гордо, с поднятой головой!

Он треснул кулаком по столу.

Мэтт закатил глаза:

– Если мы хотим играть где-то еще, помимо «Пита», нам понадобится название для афиши.

По крайней мере, хоть один из них мечтал о лучшем будущем.

Гриффин недовольно глянул на Мэтта, а Келлан и Эван всё веселились.

– Чувак, я заготовил футболки…

– Тебе никто не запрещает их носить, – пробормотал Мэтт, вновь возведя очи горе.

Смех усилился, и даже Денни хохотнул. Я не смогла сдержать улыбку:

– Вы братья?

– Да ни разу! – ужаснулся Гриффин.

Я удивленно оглянулась на Мэтта и снова уставилась на Гриффина. Вылитые близнецы.

– Извините, просто вы так похожи…

– Мы братья, но двоюродные, – объяснил Мэтт. – Наши отцы – близнецы, вот мы и похожи, к несчастью.

Он погрустнел.

– К несчастью для тебя. – Гриффин снова фыркнул. – Ведь я круче.

И Мэтт в очередной раз возвел глаза к потолку, а вся компания залилась смехом.

Неожиданно Келлан вскинул два пальца, дернул подбородком и указал на меня и Денни. Я проследила за его взглядом. С другого конца длинного зала ему рассеянно улыбнулась женщина старше нас – владелица бара. Она безошибочно угадала его желание и вручила официантке две бутылки пива для нас.

Я вновь посмотрела на Келлана, но он уже беседовал с Денни о его новой работе. Келлан интересовался, в чем заключается стажировка в рекламной конторе. Я же слышала это миллион раз, а потому отключилась и стала осматриваться.

В «Пите» было тепло и уютно. Дубовые полы были вытерты тысячей ног, а стены – выкрашены в приятные кремовые и красные тона, и каждый их сантиметр был занят рекламой всевозможных сортов пива. Десятки столов всех размеров и стилей стояли где только можно, за исключением пятиметрового участка перед сценой, располагавшейся у короткой стены.

Сцена тоже была дубовой. Черную стену позади нее украшали гитары всех мыслимых разновидностей. По бокам стояли огромные динамики, обращенные к толпе. Огни покамест были погашены. Микрофоны, гитары и барабаны в полумраке ожидали своих хозяев.

Ребята болтали, а я тем временем осмотрела другой конец большого прямоугольного помещения. Вдоль второй короткой стены тянулась барная стойка. Зеркало позади бара было заставлено бутылками с выпивкой всех стран и народов мира. Барменша приступила к обслуживанию публики, начавшей заполнять зал через двойные двери в длинной стене, где были также и большие окна, впускавшие внутрь неоновый свет реклам.

Пиво нам принесла хорошенькая блондинка-официантка. Мы поблагодарили, а Келлан удостоил ее дружеского кивка, возбудив во мне любопытство. Однако та лишь вежливо улыбнулась, и я заключила, что они просто друзья.

Я глотнула пива и проследила, как официантка скрылась за дверью возле бара Должно быть, это кухня: там сверкала сталь, все было в движении, и оттуда доносился шум готовки. Большая арка рядом с кухонной дверью вела в просторное помещение с двумя бильярдными столами. Неподалеку от сцены я заметила коридор, заворачивавший за угол. Судя по указателям, там находились туалеты.

Когда я рассматривала коридор, мой взгляд упал на тех самых женщин, которые недавно глазели на парней. Теперь мы с Денни частично перекрывали им обзор, так как сидели у края стола. Той, что так явно пялилась на Келлана, очевидно, не нравилось, что я сижу рядом с ним.

Да куда там – она была вне себя. Я быстро отвернулась.

Секундой позже я почувствовала, как кто-то приближается к нам за моей спиной. Невольно напрягшись, я глянула через плечо. Неужто этой бабе взбрела в голову какая-то блажь? Я облегченно вздохнула, увидев, что к нам направляется уже немолодой человек.

Он щеголял в красной рубашке с воротником, на уголке которого было написано название бара, и брюках цвета хаки. Мужчине было за пятьдесят: седина в волосах, обветренное лицо. Он был чем-то расстроен.

– Готовы, ребята? Через пять минут начинаем. – Он тяжело вздохнул.

– Ты в норме, Пит? – Келлан слегка нахмурился.

Я захлопала глазами. Передо мной, похоже, стоял владелец бара «У Пита». Вот здорово.

– Нет… Трейси бросила трубку, она не вернется. Я нагрузил Кейт, иначе нам нынче не управиться.

Он посмотрел на Келлана довольно злобно. Я удивилась, вспомнив, что его прежняя соседка, Джоуи, внезапно съехала из-за него же. Может, это типично для него?

Келлан, в свою очередь, уставился на Гриффина. Тот с глуповатым видом присосался к пиву и лишь потом пробормотал:

– Извини, Пит.

Тот вздохнул и покачал головой. Я догадалась, что Пит привык к некоторым издержкам, связанным с этой группой, и пожалела его.

Сама себе удивляясь, я подала голос:

– Я была официанткой. Мне нужно куда-то устроиться. Было бы здорово работать по вечерам, когда начнется учеба.

Пит с любопытством взглянул сперва на меня, потом на Келлана. Тот улыбнулся и указал на нас бутылкой:

– Пит, это мои новые соседи, Денни и Кира.

Пит кивнул и смерил меня взглядом:

– Двадцать один есть?

Я нервно улыбнулась:

– Да, в мае исполнилось.

Интересно, что бы он сделал, будь мне меньше, а я сидела бы с пивом.