Текст книги "Хризантема и меч"

Автор книги: Рут Бенедикт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

Социальное давление в Японии, пусть даже принятое добровольно, слишком многого требует от индивида. От него требуется скрывать свои эмоции, отказываться от своих желаний, все время видеть в себе представителя семьи, организации, нации. И японцы показали, что способны к самодисциплине, которую требует от них такой курс. Но бремя чрезмерно тяжело. Ради собственного блага им приходится слишком многое в себе подавлять. Опасаясь начать другую жизнь, менее обременительную для их психики, они последовали за милитаристами курсом, потребовавшим от них нескончаемых затрат. А заплатив столь высокую цену, они стали самоуверенными и с презрением относятся к народам с менее требовательной этикой.

Признав агрессивный военный курс «ошибочным» и бесперспективным, японцы сделали первый шаг к общественным переменам. Теперь они снова надеются найти свой путь к достойному месту среди мирных народов. И этот мир должен быть мирным. В то время как Россия и Соединенные Штаты потратят ближайшие годы на вооружение друг против друга, Япония будет использовать свои «ноу-хау» для участия в этой войне. Однако признание вероятным такого исхода не означает автоматического признания неизменными мирных намерений Японии. Мотивации японцев ситуативны. Япония будет искать свое место среди мирных народов, пока позволяют обстоятельства. Если обстоятельства изменятся, она будет искать свое место в мире, организованном наподобие военного лагеря.

В настоящее время японцы видят в милитаризме свет, который погас. И они еще посмотрят, действительно ли он погас в других странах мира. Если нет, то в сердце Японии вновь возгорится воинственное пламя, и она покажет, на что еще способна. Если же он погаснет повсюду, то Япония будет готова доказать, что хорошо усвоила урок и поняла, что военно-империалистическая авантюра не может закончиться с честью.

Глоссарий

ай – любовь; прежде всего любовь старшего к зависящему от него младшему.

аригато – спасибо; «эта трудная вещь».

бураку – деревушка, состоящая приблизительно из пятнадцати домов; район в деревне.

бусидо – «путь самурая». Термин, популяризируемый в этом веке для обозначения традиционных японских идеалов поведения. Доктор Инадзо Нитобэ в книге «Бусидо – душа Японии» (Inazo Nitobe. Bushido, The soul of Japan) называет следующие черты бусидо: честность и справедливость, храбрость, благожелательность, вежливость, искренность, честь, верность и самоконтроль.

гейша – специально обученная куртизанка, имеющая высокий престиж.

ги – справедливость.

гиму– категория обязанностей японца. См. Таблицу-схему, с. 84–85.

гири – категория обязанностей японца. См. Таблицу-схему, с. 84–85.

го – единица меры емкости: чуть менее одной чашки.

даймё – феодальный князь.

дзайбацу– крупный бизнес; влиятельные члены экономической иерархии.

дзин (пишется тем же иероглифом, что и китайское слово жэнъ) – обязанность, не входящая в кодекс обязательных долгов. См. «знать дзин» с. 86.

дзинги (вариант дзин) – обязанность, не входящая в кодекс обязательных долгов.

дзирики – «самопомощь», духовный тренинг, зависящий исключительно от личных дисциплинарных способностей человека. См. шарики.

дзэн– буддийское учение, заимствованное Японией из Китая и игравшее здесь важную роль после XII в. Оно было популярным в высшем классе японского общества – среди правителей и самураев – и до сих пор очень отличается от больших буддийских сект с их шарики и огромным количеством адептов.

дзюдзицу – японская борьба.

дзюдо – вид дзюдзицу; японская борьба.

донэн – одногодки.

жэнъ (китайское слово) – хорошие отношения между людьми; благожелательность.

инкё– формальный уход на отдых от активной жизнедеятельности.

иссин – реставрировать, восстановить прошлое. Лозунг реставрации Мэйдзи.

иссэй – американец японского происхождения, родившийся в Японии. См. нисэй.

йога (санскрит) – форма аскетической философии и практики, широко распространенная с древнейших времен в Индии.

кабуки – народная драма. См. но.

кагура – традиционные танцы, исполняемые при синтоистских храмах.

коми – глава, источник. Синтоистский термин для божества.

камикадзэ– «божественный ветер». Ураган, отбросивший от берегов Японии и опрокинувший в море флот Чингисхана. Во время Второй мировой войны летчики-самоубийцы назывались отрядами камикадзе.

катадзикэнай – спасибо; «я обижен».

кино доку – спасибо; «это ужасное чувство».

кинсин – раскаяние. Период ухода от мира с целью удаления «ржавчины с тела».

ко – сыновняя почтительность.

коан – вопросы, не имеющие рационального ответа и установленные сектой дзэн для тех, кто проходит обучение.

ко-он – обязанность перед императором и государством.

магокоро – искренность

макото – искренность

мокса – растертые в порошок листья определенного растения, сжигаемые в лечебных целях в конусе на поверхности тела. Ею лечат от болезней и от непослушания.

муга – исключение наблюдающего я; состояние, достигаемое теми, кто прошел специальную подготовку.

Мэйдзи, эра– период царствования императора Мэйдзи, 1868–1912. Он символизирует начало современной эпохи в Японии.

нарикин – нувориш, «пешка, прошедшая в ферзи» (японские шахматы).

нирвана (санскрит) – конечное освобождение души от превращений; состояние не-бытия; растворение в божестве.

нисэй – американец японского происхождения, родившийся в Соединенных Штатах. См. иссэй.

но – классическая драма. См. кабуки.

он – категория неизбежных обязанностей. См. Таблицу-схему, с. 84–85.

оя – родители.

ронин – в феодальные времена самураи-вассалы, лишившиеся по немилости сюзерена или из-за его смерти или его бесчестия своего господина.

сакэ – рисовая водка, являющаяся главным алкогольным напитком японцев.

самураи – в феодальные времена класс воинов, носивших два меча. Ниже их находились простолюдины: крестьяне, ремесленники и торговцы.

сатори – буддийское просветление.

сёгун – в домэйдзийские времена реальный правитель Японии; его власть передавалась по наследству до тех пор, пока правящая семья могла оставаться у власти. Сёгуна всегда облекал полномочиями император.

сонно дзёи – «Восстановить власть императора и изгнать варваров (западных людей)». Лозунг реставрации Мэйдзи.

сумимасэн – «спасибо»; «извините»; «это никогда не кончится».

сутра (санскрит) – небольшие собрания диалогов и изречений. Ученики Гаутамы Будды записали такие сутры на разговорном языке своих дней (пали).

сэппуку, или харакири – самоубийство через вспарывание живота. В феодальные времена было исключительной привилегией аристократии и самураев.

сюё– самодисциплина; духовный тренинг. тай сэцу – высший дакон.

тарики – «помощь другого». Духовное благоволение как следствие молитвы.

тонари гуми – маленькие соседские группы, состоящие из пяти – десяти семей.

тю – верность императору.

хадзи – стыд.

харакири, или сэппуку – самоубийство согласно самурайскому кодексу чести. Сэппуку более благородный термин, чем харакири.

хистэри – нервозность и неуравновешенность. Обычно употребляется женщинами.

эта – класс париев в домэйдзийские времена.

Михаил Корнилов
О Рут Бенедикт и ее книге «Хризантема и меч»

Имя американского культур-антрополога Рут Фултон Бенедикт (1887–1948) вызывает постоянный и большой интерес как у ее коллег – антропологов, так и у ученых-японоведов. Ее теоретические исследования в области культурной антропологии принесли ей славу одного из виднейших (наряду с А. Кардинером, Р. Линтоном, Э. Сепиром, М. Мид и К. Дюбуа) представителей этнопсихологического направления («Культура и личность») в американской антропологии. Ее единственный труд по Японии – книга «Хризантема и меч» – стала той основной работой, от которой отталкиваются как современные ученые-японоведы в своих исследованиях о японском народе и его культуре, так и сами японцы в своих самооценках. Творчество Бенедикт интересно еще и потому, что она стала поздно (только в 30 лет) заниматься культурной антропологией, а книгу о японцах написала, не зная японского языка, не побывав в Японии и не будучи японоведом.

До того, как в 1921 г. Бенедикт начала под руководством Ф. Боаса изучать культурную антропологию в Колумбийском университете (США), она испробовала свои силы в организации помощи бедным, преподавании английского языка, поэтическом творчестве (писала стихи под псевдонимом Энн Синглтон), изучала организацию общественных работ. В 1923 г., окончив университет, Бенедикт защищает докторскую диссертацию «Представления американских индейцев о духах-оберегах». С 1923 г. и до конца жизни Бенедикт преподавала в Колумбийском университете, где в 1936 г. сменила Боаса в должности декана отделения антропологии. В 1947 г. Бенедикт избирается Председателем Американской антропологической ассоциации. За несколько месяцев до смерти она стала полным профессором Колумбийского университета. Ее ученики – М. Мид, Р. Метро, М. Вольфенштейн – широко использовали и углубили разработанную Бенедикт технику «дистанционного изучения культуры».

Первый этап антропологической деятельности Бенедикт связан с полевыми исследованиями в резервации североамериканских индейцев, по результатам которых она опубликовала в 1935 г. монографию «Мифология зунзунии». Полученные во время полевых работ материалы часто использовались Бенедикт в ее работах в начале 30-х гг. Этнопсихологическое направление признавало первичным в каждой культуре личность и особенности ее психики (психологический детерминизм). Бенедикт, как и другие исследователи этого направления, широко использовала концепции 3. Фрейда. В статье «Конфигурации культуры» (1932) она воспользовалась ницшеанской дифференциацией культур на «аполлоновский» и «дионисийский» типы и утверждала, что межкультурные различия объясняются прежде всего различиями в индивидуальной психологии, поскольку культура – это «индивидуальная психология, отраженная на большом экране». В статье «Антропология и анормальное» (1934) Бенедикт, развивая идеи Фрейда, рассматривала культуры различных народов как проявления специфически присущих им психопатологий. В своем главном общетеоретическом труде «Модели культуры» (1934) Бенедикт вышла за рамки психологизма, предприняв попытку синтезировать антропологический, социологический и психологический подходы к феномену культуры. Она отстаивала культурно-релятивистский принцип, согласно которому каждое явление культуры может быть адекватно понято только в общем контексте данной культуры. Подчеркивая своеобразие каждой культуры, Бенедикт в то же время признавала, что между обществом и индивидом существует тесная взаимосвязь, и личность следует изучать в системе этой взаимосвязи. Концепция культурного релятивизма была использована ею для критики фашистских идей в работах начала 40-х гг. XX в. В годы войны по заданию Службы военной информации США Бенедикт занялась изучением японской национальной психологии, чтобы создать своеобразное руководство для американских военных и гражданских чиновников после оккупации Японии. Бенедикт широко использовала разработанную ею технику «дистанционного изучения культуры» (анализ научной и художественной литературы, дневников военнопленных, просмотр японских кинофильмов, интервьюирование проживающих в США японцев). На основе собранных материалов она написала книгу «Хризантема и меч» (1946). В ней с культурно-релятивистских позиций японская культура рассматривается как иерархическая по своей сути, что предполагает точное знание каждым членом общества своего места в нем и своей роли. Бенедикт типологизирует японскую культуру как «культуру стыда» с этическим акцентом на межличностных отношениях, противопоставляя её западной, прежде всего американской, «культуре вины», этическая основа которой заложена в Божественных заповедях. Бенедикт уделила в книге особое внимание японским концепциям «он» (милость, благодеяние) и «гири» (долг), воспитанию детей в семьях. Обратившись к культурным обыкновениям и банальностям и используя методы системного подхода, она пыталась объяснить поведение и национальную психологию японцев как целостные феномены, общие для разных слоев японского общества и отнюдь не противоречивые (несмотря на противоположное мнение западных наблюдателей) для самих японцев. Несмотря на то что «Хризантема и меч» получила неоднозначную оценку в Японии и на Западе (Бенедикт упрекали в антиисторизме, западном этноцентризме, а также в том, что она нарисовала портрет не японца, а японского военнопленного), она стала классической работой зарубежного японоведения и культурной антропологии в целом, работой, к которой до сих пор постоянно обращаются исследователи-культурологи.