Текст книги "Дружба (СИ)"

Автор книги: Руслан Выпринцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

***

   Поток воды сначала хлынул на мой лоб, а только затем впитался в подушку, наволочка которой сразу же превратилась в мокрую и холодную тряпку.

   – Что это? – сказал я, с трудом открывая глаза.

   Передо мной стоял мужчина с короткой стрижкой и голубыми глазами. Загадочная улыбка на его лице напомнила мое детство. «Где я видел эти глаза?» – мелькнула у меня мысль. Мужчина поставил пустой стакан на стол и сказал:

   – Вставай, Серега! Жизнь проспишь!

   Голос незнакомца тоже показался мне знакомым.

   – Максим? – спросил я неуверенно, отрывая свою голову от мокрой подушки.

   – Узнал, черт! Вот приехал к тебе на недельку в гости, примешь?

   – Максим! – воскликнул я, вскакивая с кровати.

   – Стой, Серега! Ты же меня раздавишь! Отъелся на сельских харчах. Шея, как у быка-трехлетки.

   Я похлопал друга по спине, а затем принялся рассматривать его с ног до головы. Двадцать пять лет прошло с того времени, как Максим сразу после службы в армии отправился покорять Москву. В институт он, конечно, не поступил, а пошел работать в милицию простым дознавателем. Не прошло и трех лет, как Максим стал следователем прокуратуры в одном из подмосковных городов. Вскоре он закончил заочно юридический институт, и теперь работал в центральной прокуратуре города Москвы. Об этом я узнал из тех редких писем, которые Максим мне ежегодно присылал. Родных у моего друга не было, как впрочем, и у меня. Мы оба – воспитанники детского дома. После службы в армии, в отличие от Максима, я женился и переехал в село Октябрьское. Моя жена, Наташа, умерла через два года после свадьбы от воспаления легких. В то время медицина в сельской местности оставляла желать лучшего. Наташа не захотела поехать в городскую поликлинику. А меня рядом не было, я учился в городе, овладевая профессией тракториста, жил в общежитии и только на выходные приезжал к Наташе. Я до сих пор помню холод ее рук, неестественную бледность лица и открытые, но мертвые глаза.

   Максим в свои сорок пять лет выглядел не старше сорока. Предательские морщины на лице только начали появляться, но слегка поседевшие виски были заметны с первого взгляда.

   – А ты почти не изменился! – сделал я вывод, глядя Максиму в глаза. – Твоя любимая мокрая шутка все так же эффективна.

   – Ты тоже не изменился, Серега! – улыбка на лице моего друга высветила ряд белоснежных и крепких зубов. – Врешь, как всегда, убедительно. Я, наконец, вырвался к тебе в гости, ты же давно звал позагорать и порыбачить.

   Субботняя погода меня не радовала. К вечеру, скорее всего, опять пойдет дождь. Все небо было затянуто тучами, пронизывающий мартовский ветер располагал к душевному разговору в теплом доме у камина, но не к рыбалке, а тем более не к загару. Слегка удивленное выражение моего лица, не скрылось от взгляда Максима.

   – Да, погодка шепчет! – произнес он серьезным тоном. – Но раньше приехать не мог.

   Глядя на Максима, трудно было определить, шутит он или говорит серьезно.

   – Раньше? Ты рождество вспомнил? По-твоему, это лучшее время года для загара и купания в проруби?

   – Нет, старик, я серьезно. Лет шесть назад еще собирался тебя осчастливить своим приездом, но вырвался только сейчас. Я у тебя недельку поживу, не возражаешь?

   – Живи, бродяга, сколько хочешь. Может, переедешь насовсем?

   – Спасибо, друг, но моя жизнь еще дорога мне. Я не хочу постоянно жить в глухой провинции, загорая в проруби. Для этого хватит и недели. У вас, наверное, самым тяжким преступлением является кража свиноматки с последующей продажей ее на рынке по частям?

   – Не без этого, – невесело произнес я. – Иногда мужики драку в местном клубе организуют. А вот в прошлом году Дарья с нашего села огрела сковородой своего муженька-пьяницу. До сих пор Иван по больницам бегает.

   – Что, так сильно огрела?

   – Не то, что бы сильно, но для профилактики раз в месяц повторяет экзекуцию. После чего Иван дней тридцать даже пива в рот не берет.

   – Железная леди, – уважительно прокомментировал Максим. – Иван в милицию не обращался?

   – Такое скажешь! Дашка его порвет на тряпочки, если Иван заикнется на счет милиции. Но, если честно, убить она его, конечно, не убьет, но уйти от него ей раз плюнуть. Такую хозяйку еще поискать. На ней весь дом держится, да и красоту свою еще не растеряла, всего годков ей тридцать пять.

   Телефонный звонок прервал нашу беседу. Звонила молодая девушка (это я определил по голосу), она не представилась, но, судя по тому, что я услышал, была очень взволнована.

   – Убили! Андрея убили!

   Максим стоял в двух шагах от меня. Глядя, как изменяется его лицо, я понял, что эти слова он слышал.

   – Какого Андрея? – спросил я, чувствуя, как мое сердце начало стучать в два раза быстрее.

   – Андрея Петровича, доктора! Он в спальне, на полу лежит. Помогите! Я не знаю, что мне делать!

   – Позвоните в милицию! – сказал я в трубку спокойным, как мне казалось голосом. – Оставайтесь в доме, я скоро буду у вас.

   – Что случилось? – спросил Максим.

   – Вот черт, позавтракать не получится. Умер Андрей Петрович Иванов, врач-пенсионер. Мне нужно проверить, может не все так плохо. Ты мне не поможешь? Это ведь по твоей части.

   Андрей Петрович жил недалеко от меня, в двухэтажном доме, стоящем отдельно от других зданий, на высоком пригорке. К дому вела грунтовая дорога, которая сейчас была покрыта сплошным, толстым слоем жидкой грязи. Предложенные мною сапоги, Максим взял после недолгих уговоров и сейчас, скорее всего об этом не жалел. Мы старались идти быстро, тихо разговаривая.

   – А почему незнакомка позвонила тебе, ты не знаешь? – Спросил Максим.

   – Скорее всего, потому, что я представляю власть. Рядом с тобой, Макс, месит грязь председатель колхоза «Заря».

   – Вот это новость! Почему ты мне об этом не написал?

   – Не успел. Я всего пару месяцев как стал председателем после выхода на пенсию Иваныча.

   – Кого?

   – Алексей Иванович Серебрянников – бывший председатель колхоза, известный больше под кличкой Иваныч. В тюрьме не сидел, женат, трое детей, связей, порочащих его, не имеет.

   Моя исчерпывающая характеристика удовлетворила Максима, и оставшийся путь Макс преодолел молча, внимательно разглядывая приближающийся дом.

   Подходя к крыльцу, мой друг отметил:

   – Следы вблизи дома не наблюдаются.

   – Вчера вечером был дождь, – сказал я и постучал кулаком в дверь.

   – Странно!

   Я так и не узнал, что в этом странного, входная дверь внезапно открылась. Перед нами предстала совсем еще юная девушка с перепутанной на голове копной длинных желтых волос и большими грустными глазами темного цвета. От нее несло перегаром, и одета она была в ночную рубашку столь неприличного вида, что я не сразу ее узнал.

   – Здравствуйте, Сергей Алексеевич.

   – Лиля? – с удивлением воскликнул я. – Что ты тут делаешь? И почему ты не одета?

   – Ой! – воскликнула девушка, исчезая в глубине дома. – Я сейчас!

   Через минуту она предстала перед нами в джинсовом комбинезоне. Прическа на голове оставляла желать лучшего, но чуть подкрашенные губы и глаза удивили не только меня, но и Максима. Когда только она успела так преобразиться?

   – Где он? – спросил я.

   – В спальне, на втором этаже, я вас проведу.

   По тому, как Лиля ориентировалась в доме, я понял, что она была здесь частым гостем.

   Андрей Петрович, с редкой фамилией Иванов, лежал на паркетном полу лицом вниз, поджав под себя ноги и вытянув правую руку вперед. Он был в брюках темного цвета, белой рубашке и мягких тапочках ярко оранжевого цвета. Лысина на его голове была так же бледна, как и лицо, которое при жизни отличалось здоровой краснотой.

   Максим склонился над телом со словами:

   – В помещение не входить! Ты в милицию позвонила, Лиля?

   – ...Нет, – произнесла девушка после некоторой паузы и жалобно посмотрела на меня.

   – Этого стоило ожидать, – сказал я.

   – Мне кто-то объяснит, что тут происходит?

   Вопрос Максима я пропустил мимо ушей. Мое внимание привлекло чуть слышное шипение в углу комнаты. Максим тоже обратил внимание на этот шум. Он осторожно приблизился к источнику шума и вскоре уже держал в правой руке извивающуюся гадину.

   – Что это? – спросила Лиля испуганно.

   – Гадюка! – буднично произнес я, – ядовитая тварь. Откуда только она взялась в этом доме?

   Через несколько минут змея беззвучно шипела в трехлитровой банке, в которую мой друг ее запихнул, а мы втроем сидели в прихожей на первом этаже. Беседу, которую мы вели, только издали можно было принять за дружескую.

   – Так почему ты не вызвала милицию? – Спросил Максим, обращаясь к погрустневшей девушке.

   Лиля молчала, поэтому на этот вопрос ответил я.

   – Лиля – младшая дочь Иваныча.

   – Бывшего председателя?

   – Да. Если он узнает, что Лиля провела в этом доме целую ночь, боюсь, одним трупом сегодня будет больше.

   Максим перевел взгляд с меня на девушку.

   – Как ты оказалась в гостях Иванова?

   – Андрей... Андрей Петрович пригласил меня пожить у него пару дней. Папа ничего не знает. Он думает, что я на лекциях в городе и должна приехать только сегодня. Я учусь в институте, на первом курсе, живу в общежитии, приезжаю к родным только на выходные.

   Лиля произнесла свою речь спокойным голосом. Приходилось признать, что в свои неполные восемнадцать лет, она умеет держать себя в руках. Видимо не я один подумал о возрасте девушки.

   – Тебе сколько лет? – спросил мой друг.

   – Восемнадцать.

   – Уже исполнилось восемнадцать?

   – У меня день рождения на следующей неделе.

   – Хороший подарок ты преподнесла своему папочке.

   – Но ведь день рождения у меня! Это я сама себе подарок преподнесла!

   – С логикой у тебя все в порядке, Лилечка. А вот моральные принципы отсутствуют, скорее всего, за ненадобностью. По закону ты считаешься еще несовершеннолетней.

   – А вы не мой отец, не надо меня учить жизни!

   – Какие проблемы? – произнес Максим, чуть протягивая первые гласные буквы слов, по которым узнавался знаменитый московский акцент. – Через пять минут твой папаша будет здесь. Я даже по телефону объяснять ничего не буду. Ты у нас грамотная, совершеннолетняя... почти. Я посмотрю издалека, как Иваныч тебя воспитывать будет.

   – Не надо, – попросила Лиля с такой жалостью, что даже у черствого на вид Максима проснулось сострадание.

   – Хорошо! – решил Максим после продолжительной паузы. – Я задам тебе несколько вопросов. Ответишь честно, отпущу тебя на все четыре стороны, сам вызову милицию. Но не дай бог мне усомниться в твоих ответах, Лилечка, я лично прослежу, что бы тебя отправили в тюрьму до выяснения обстоятельств смерти твоего любовника.

   Лицо девушки и до этого было бледным, внезапно посерело. Лиля только сейчас осознала, что гнев отца может оказаться не самым страшным наказанием.

   – За что меня в тюрьму? Я ни в чем не виновата!

   – Вот и докажи это, ответив на интересующие меня вопросы.

   – А почему именно вам я должна что-то доказывать? – девушка посмотрела на меня.

   – Потому что я не только друг Сергея Алексеевича, вашего председателя, но и главный следователь генеральной прокуратуры города Москвы. Можешь взглянуть на мои документы.

   Максим достал из нагрудного кармана красную книжечку, развернул ее, показал Лиле и спрятал обратно. Мелькнувшее лицо на фотографии в документе было лет на десять моложе оригинала.

   – Задавайте свои вопросы, – произнесла девушка. В ее голосе чувствовалось почтение к начальству.

   – Как долго ты жила в этом доме до сегодняшнего утра?

   – Два... нет, три дня. Сегодня двадцать седьмое, а я появилась у Андрея двадцать четвертого, ближе к вечеру. Андрей вез меня в своем автомобиле от самого города, и мне приходилось прятаться на заднем сидении, что бы никто из односельчан меня не узнал. Из наших все равно никто не приглядывался, Андрей был известным бабником, постоянно менял любовниц. Многие девчонки из нашего института на него глаз положили, Андрюша гипнотизирует их как удав кролика, но в эту неделю он выбрал меня.

   – Понятно. С моралью у гражданина Иванова тоже было все в порядке. Расскажи подробно о вчерашнем вечере.

   – Что именно рассказать? – взволнованно спросила Лиля.

   – Все! Меня не интересуют интимные подробности, но мне нужно знать обо всех твоих действиях в этом доме со вчерашнего утра.

   Мне показалось, что девушку успокоила фраза на счет интимных подробностей. Лиля спокойно начала говорить.

   – Я целый день вчера провела перед телевизором в большом зале на первом этаже. У Андрея спутниковая антенна на крыше, поэтому каналов в телеке до фига. Немного поиграла на компьютере, но мне не нравятся установленные на компе игры, поэтому я в основном смотрела телевизор.

   – Компьютер тоже находится в зале, где стоит телевизор?

   – Да.

   – Продолжай.

   – В семь часов вечера начался этот жуткий дождь, я закрыла окно. Мне стало грустно, поэтому я открыла бар, расположенный там же, и напилась до чертиков. Я помню, как Андрей отобрал у меня бутылку, выключил свет и уложил на диван. Проснулась утром, было около семи часов, жутко болела голова, я поднялась на второй этаж к Андрею. Но его спальня была заперта изнутри. Я постучала, мне никто не ответил. Я не стала будить Андрея, ведь я тогда еще не знала, что он... умер. Спустилась обратно, на первый этаж, выпила грамм сто водки в лечебных целях. Голова почти сразу перестала болеть, я захотела есть. Кухня расположена на первом этаже. Я порылась в холодильнике, сделала себе пару бутербродов, поела, после чего снова поднялась на второй этаж. Я не смогла разбудить Андрея и решила выломать дверь. Рядом с кухней есть подсобное помещение. Там можно найти любой инструмент. Я взяла железный лом, изогнутый на конце. Знаете, такой, с гвоздодером?

   Максим кивнул и спросил:

   – Ты снова спустилась на первый этаж за инструментом?

   – Нет, ломик я прихватила с собой сразу после еды, на всякий случай.

   – Значит, ты подозревала, что с гражданином Ивановым произошло что-то нехорошее?

   – Да, я чувствовала, что с ним что-то случилось.

   – Но это не помешало тебе сначала поесть, а только потом отправиться с ломом на второй этаж?

   – Нет, не помешало. Я была очень голодна.

   – Хорошо, продолжай. Что было дальше?

   – Я просунула ломик между дверью, нажала. Внутренняя защелка сломалась, и дверь открылась. Я увидела Андрея на полу, в этой ужасной позе, бледного. Я даже подходить к нему не стала. Сразу побежала на первый этаж, звонить Сергею Алексеевичу.

   – А почему ты не позвонила со второго этажа? Я видел в спальне, где лежит тело, телефон.

   – Я не хотела приближаться к... телу.

   – Понятно. Скажи теперь, как часто ты посещала его спальню за эти три дня?

   – Ни разу! Андрей никогда не приглашал меня в свою спальню. Мы занимались любовью в комнате для гостей, которая тоже расположена на втором этаже. Там же я обычно спала, если не считать эту ночь, которую я провела в зале, на диване.

   – Значит, ты ни к чему не притрагивалась?

   – Как я могла к чему-то там притронуться, если не входила в комнату?

   – Хорошо. Теперь ответь еще на один вопрос. Только подумай, прежде чем отвечать. Почему, позвонив по телефону, ты сказала, что Андрея убили?

   – Он лежал в такой неестественной позе на полу, я и подумала...

   – Стоп! Ты произнесла слово «убили». А может, он сам умер? Ему уже шестьдесят лет, в его возрасте люди чаще умирают сами. Вспомни, пожалуйста, ты ничего ночью подозрительного не слышала?

   – Вспомнила! Я же напилась и заснула с бутылкой виски в руке. Андрей, когда забирал у меня бутылку, сказал, что меня кто-то не должен увидеть. У него вчера был посетитель! Это он и убил его!

   – Не будем делать поспешных выводов. Ты помнишь слово в слово то, что сказал тебе Андрей?

   Лиля нахмурила брови и через секунду произнесла:

   – Он сказал: «Ты пьяна, дорогая. Я тебя не могу отнести в спальню, не хочу, что бы тебя увидели в моем доме. Спокойной ночи». После чего кое-как раздел меня, уложил меня на диван, укрыл пледом, выключил телевизор и свет в комнате, а затем ушел.

   – На время ты не догадалась посмотреть?

   – Я еще не догадалась умыться и поужинать! Я была пьяна и хотела спать!

   – А ты не помнишь, что показывал телевизор перед тем, как его выключил хозяин дома?

   – Я была в таком виде, ничего не помню. Хотя, постойте, ну конечно! По первому каналу начался зарубежный фильм. Голос за кадром сказал: «Такой-то пикчерс представляет». До названия дело не дошло, но в главной роли играл Брюс Уиллис. Я запомнила потому, что это мой любимый зарубежный актер после Леонардо ди Каприо.

   – Постой, в этом доме есть телевизионная программа?

   – Да, я сейчас принесу. Она на столике журнальном лежит, у телевизора.

   Через минуту Максим держал в руках газету с программой на неделю.

   – По первому каналу вчера шел фильм «Крепкий орешек». Если мне не изменяет память, там играет Брюс Уиллис. А начался фильм без пяти минут двенадцать. Значит, в полночь гражданин Иванов был еще жив. Это очень интересно.

   Максим смотрел на девушку, о чем-то размышляя. Через минуту он произнес:

   – Даю тебе десять минут на сборы, после чего отправишься домой. Никому ни слова, это в твоих интересах. Ты приехала сегодня на автобусе из города, ничего не знаешь. Услышишь о смерти хозяина этого дома, изобрази на своем лице удивление. Судя по тому, как ты себя ведешь, сделать это тебе будет не трудно.

   Пока девушка собирала вещи, Максим вышел на улицу минут на пять.

   – Я готова! – сказала Лиля.

   За десять минут она не только собрала вещи в небольшую спортивную сумку, но и успела причесаться.

   – Посиди тут, Серега, я ее провожу, – сказал Макс.

   – Хорошо, – согласился я.

   Еще десять минут я в одиночестве сидел за столом. Прогулка в доме, где было найдено тело Иванова, не входила в мои планы. Пусть осмотром места преступления занимаются профессионалы.

   Когда Максим вернулся, первым делом позвонил в милицию. Представившись, он сказал, что обнаружил труп хозяина дома.

   – Из города опергруппа приедет только через два часа. – Сказал Макс, обращаясь ко мне. – Неплохо бы вызвать сюда местного участкового. Пусть дождется группу. А мы с тобой пойдем, перекусим домой. Как ты считаешь?

   – Полностью с тобой согласен. Я сейчас позвоню Реброву. Это наш участковый, хороший мужик. Только как мы объясним свое появление здесь?

   – Легко! Хозяин дома – врач. А мне срочно понадобилась медицинская помощь. – Максим закатил рукав рубашки и показал мне довольно глубокий свежий порез, кое-как прилепленный лейкопластырем. – Ты меня проводил к этому дому. Дверь была открыта. Мы позвали хозяина, поднялись на третий этаж, выломали дверь, увидели тело. Лилю впутывать не будем, судя по всему, она случайно оказалась здесь.

   – Где это ты поранился так? – Перебил я его.

   – А, пустяки, бандитская пуля или порезался, когда брился, не помню.

   – Все шутишь?

   – Обязательно!

   – Ну, тогда скажи, шутник, ты все-таки считаешь, что произошло убийство?

   – Пока я еще ничего не считаю. Меня смущает запертая изнутри дверь. Возможно, имел место несчастный случай. Когда я бегло осматривал труп, то обнаружил на шее покойника маленькие дырочки, след от укуса змеи.

   – Вот это да! – Воскликнул я. – Значит, он умер от укуса гадюки.

   – Не будем спешить с выводами, подождем результатов экспертизы.

***

   День пролетел для меня в колхозных хлопотах. Председатель колхоза и в выходные может обеспечить себя работой, не прилагая к этому никаких усилий. Поэтому я сел в свой джип марки «Нива» и отправился решать местные проблемы. Домой вернулся только к девяти часам вечера. Максим хозяйничал сам, на столе стоял горячий самовар, и мой друг пил чай с печеньем.

   – Есть будешь? – Спросил Макс.

   – Нет, меня покормили, а вот чайку выпью. Новости есть?

   – Новостей тьма! Сейчас расскажу. Опергруппа приехала, собрала отпечатки пальцев, сфотографировала место преступления, врачи забрали тело в морг на вскрытие. По моей просьбе меня подключили к расследованию. Все, кто занимается этим делом, уверены, что имел место несчастный случай. Дверь в комнату была заперта изнутри, окно не было закрыто на щеколду, но предполагаемый убийца не мог им воспользоваться, так как следы под окном не обнаружены.

   – Значит, это все-таки несчастный случай?

   – Это убийство. И чем дольше я о нем думаю, тем больше убеждаюсь, что убийство было заранее запланировано.

   – Почему?

   – Существуют факты, которые не вписываются в версию о несчастном случае. Во-первых – ночной гость, о котором говорила Лиля.

   – Постой, гость мог зайти на пару минут, а потом уйти.

   – Сейчас я тебе объясню, почему ночной визитер пришел не на пару минут, а минимум на полчаса. Гражданин Иванов не захотел отнести Лилю в спальню на второй этаж, что бы предполагаемый гость ее не увидел. Значит, гость находился на втором этаже, предположительно, в спальне хозяина дома. На месте гостя, ты бы стал подниматься на второй этаж, если пришел всего на пару минут?

   – Хорошо, согласен, пусть будет полчаса. Визитер, поговорив с хозяином, ушел, а врач-пенсионер закрылся у себя в спальне, где его укусила змея. Так?

   – Так, да не так! Дождь закончился в начале первого. Если гость ушел в двенадцать тридцать, то должны остаться перед домом следы. Помнишь, когда мы подходили к дому, я сказал слово «странно»? Так вот, меня озадачило отсутствие следов. Я потом проверил, вокруг дома не было ни единого отпечатка обуви, грязь после дождя имела девственный вид.

   – Чертовщина какая-то! Может, зря мы Лилю отпустили? Она не могла напутать в показаниях?

   – Вряд ли, я ее так припугнул, что врать она бы не посмела. Но я еще не закончил с этим таинственным исчезновением ночного гостя. Оперативники сняли отпечатки пальцев в комнате, где было найдено тело. Отпечатки принадлежат одному человеку, как ты думаешь кому?

   – Лиле?

   Максим только что сделал глоток горячего чая и подавился.

   -Нет, Серег, ты как скажешь, так и на тот свет недолга! Есть еще предположения?

   – Иванову?

   – Правильно, отпечатки пальцев принадлежат хозяину дома. Но вот что странно. Пальчики остались на столе, на стенах, шкафах, телефоне, даже на люстре. А вот там, где они должны быть обязательно, почему-то отсутствовали. Кто-то тщательно протер выключатели, дверные ручки, оконные рамы, подоконник, но даже не притронулся к пыли на столе и шкафах. Как ты объяснишь такую выборочную уборку помещения?

   Я молча пожал плечами.

   – Моя версия такова. Убийца пришел к доктору и принес с собой гадюку. Что произошло в комнате, я не знаю, возможно, убийца каким-то образом отвлек хозяина дома, а может, усыпил и обездвижил его. Вот будут результаты экспертизы, я скажу точнее. Затем преступник подносит гадюку к шее жертвы, и змея кусает хозяина дома. Иванов еще жил несколько минут после укуса, но яд сделал свое черное дело.

   – Может ты и прав. – Согласился я. – Вот только твоя версия не согласована с исчезновением ночного гостя. Но, если предположить, что убийцы не было, тогда понятно, почему не было следов вокруг дома. Но это противоречит показаниям девушки и отсутствию отпечатков пальцев на выключателях и ручках. И там, и тут – противоречие!

   Максим с улыбкой посмотрел на меня.

   – Если я обнаружу способ, каким убийца покинул дом, не оставив на земле вокруг дома ни единого следа, тогда не будет никакого противоречия.

   – Не улетел же он, в конце концов?

   – Вот! Неплохая мысль.

   – Снова шутишь?

   Улыбка внезапно испарилась с лица моего друга.

   – Стоп! Мне нужно кое-что проверить. У тебя фонарь есть?

   – Да, сейчас принесу. Моя помощь нужна?

   – Не, старик, обойдусь.

   Прошло больше часа, прежде чем Максим вернулся. Его лицо оставалось задумчиво-серьезным.

   – Нашел ответ? – Встретил я его вопросом.

   – Почти. Серег, ты не одолжишь мне свою Ниву, мне нужно съездить в город на пару дней?

   – Бери, если что, меня подвезут на другом транспорте, в крайнем случае, воспользуюсь своими двоими. Где ты остановишься в городе? Я могу подсказать адрес одного моего друга.

   – Не волнуйся, Серег, перед тем как к тебе приехать, я остановился в городской гостинице. Номер снят на всю неделю.

   – Но, зачем?

   – Понимаешь, я приехал из Москвы вчера вечером и подумал, что могу тебя не застать. Поэтому снял номер, а сегодня с утра приехал в село на автобусе.

   Телефонный звонок прервал наш разговор. Мужской голос попросил Максима. Макс взял у меня трубку, а затем несколько минут говорил односложными фразами: «да», «нет» и «понятно».

   – Звонил следователь, которому поручили это дело. У нашего Иванова, оказывается, есть сын, который очень интересуется расследованием. Он был в отпуске на юге, а тут примчался, как на пожар. Вот еще один повод отправиться в город. Поговорю с парнем, узнаю, когда он приехал.

   – Ты думаешь, что он мог собственного отца...?

   – Он не родной сын, а приемный, но я никогда, Серега, не делаю поспешных выводов. Но чувствую, что неспроста молодой Иванов примчался, ой неспроста.

***

   Максим приехал только в понедельник, к вечеру. На его уставшем лице появилось несколько новых морщин, которых я раньше не замечал.

   – Долго же ты катался! – сказал я, выдавливая на своем лице улыбку. – Как продвигается расследование?

   Макс посмотрел мне в глаза и сказал:

   – Следствие хочет закрыть дело. Им лишний глухарь ни к чему. Вердикт – несчастный случай. А вот у меня есть желание ваших местных розыскников огорчить, доказать убийство.

   – И как ты это собираешься сделать?

   – А помочь мне сможет только один человек, единственный друг в этом богом забытом уголке нашей страны. Поможешь, Серега?

   – Конечно! Что нужно делать?

   – Сейчас расскажу все, вот только для начала выпьем мы с тобой водки.

   На столе появилась бутылка. Я редко пью, но сейчас отказываться не стал. Быстро соорудив закуску, я разлил водку по стаканам. Минут за тридцать мы приговорили бутылку, вспоминая наше детдомовское детство. В основном вспоминал Максим, а я ждал, когда же он начнет говорить по существу. После того, как Макс достал еще одну бутылку водки, я не выдержал:

   – Ты объяснишься, наконец, или мы так и будем водяру глушить?

   – Потерпи, старина. Сейчас выпьем еще по рюмашке, и я тебе расскажу очень интересную историю.

   Я всегда отличался терпением, поэтому спорить не стал.

   – Знаешь, Серега, приемному сыну Иванова тридцать лет, зовут Романом, отличный парень, окончил медицинский институт, работает в городской поликлинике. Кстати, алиби у него нет. Он туманно объяснял, почему так внезапно приехал с отпуска на неделю раньше, что поверить ему мог только такой дурак, как я. Он сказал, что у него возникло внезапно желание поговорить со своим приемным отцом. После приезда с отпуска, на следующий день, парень позвонил отцу. Но в доме уже опергруппа орудовала. Он, дурак, сразу не представился, бросил трубку. В общем, вел себя, как потенциальный преступник-новичок. И мотив у него замечательный – двухэтажный домик и долларовый счет в московском банке. Теперь эти прелести жизни достанутся Роману. Я бы его обязательно начал подозревать, но к тому времени уже имел представление о настоящем убийце. Правда, с доказательствами у меня было слабовато. Но я не унываю, и кое-что уже обнаружил. Оказывается гадюку можно приобрести поблизости только в городе, в единственном специализированном магазине. Но, как ни странно, спрос на змей небольшой. Не любит наш народ таких специфичных домашних животных. Магазин продал всего трех гадюк за последний год. Причем двух гадин купила постоянная покупательница, женщина бальзаковского возраста. Представляешь, у нее дома сплошной террариум. Она мне столько рассказала о змеях, ты не поверишь.

   – Верю! – Произнес я. Чувствуя, что заметно опьянел, я отодвинул стакан с остатком водки от себя. Максим сделал вид, что не заметил этот жест. – Ты обещал мне рассказать очень интересную историю.

   – Я как раз к этой истории и подхожу. Так вот, змеи – народ обидчивый, кусают всех подряд, не разбирая, хороший ты человек или не очень. Эту женщину, любительницу змей, несколько раз кусала гадюка. Тут главное, быстро высосать яд и прижечь чем-нибудь, например, раскаленным на огне кончиком ножа. Правда, остается небольшой шрам, такой вот, как у тебя на правом запястье.

   Я машинально убрал правую руку со стола.

   – Это я неудачно прислонился к горячей сковороде, – произнес я.

   – Конечно, могло быть и так, только вот какая штука, Серега, я тебе не верю. Ведь это ты купил третью гадюку и поил ее молоком с блюдца больше месяца, ожидая сезона дождей. Осколки с остатками молока я заметил в мусорном ведре в то утро, когда приехал к тебе. Сейчас их, конечно, там нет. В пятницу, поздно вечером, ты позвонил гражданину Иванову Андрею Петровичу и пожаловался на ухудшение своего здоровья (звонок был зафиксирован местной телефонной станцией). Ты – клиент серьезный, председатель колхоза, как не уважить такого влиятельного человека. Возможно, Иванов сам захотел к тебе приехать, но ты настоял на своем визите к доктору. Андрей Петрович пригласил тебя к себе. Погода пока играла на стороне твоей команды, дождь тщательно уничтожал твои следы, оставленные по дороге к дому будущей жертвы. Иванов проводил тебя на второй этаж, в свою спальню. Оказывается в этой комнате, в одном из шкафов, находится саквояж с набором медицинских инструментов. В тот момент, когда доктор начал твое обследование, ты открыл маленькую баночку. Я представляю, как обрадовался гражданин Иванов, когда его кто-то укусил за шею. После того, как хозяин дома перенесся в мир иной, ты аккуратно стер свои отпечатки пальцев с тех мест и предметов, которых успел коснуться. Затем спустился на первый этаж, поменял тапочки, которые любезно предложил тебе хозяин дома, на свои сапоги и вышел на крыльцо. Вот тут то ты и понял, что покинуть дом и не оставить на земле следы от сапог будет очень проблематично. Дождь закончился. Но у тебя был запасной вариант отхода. Когда я понял, как тебе удалось выбраться с места преступления, то очень тобой гордился. Использовать линию электропередачи в качестве канатной дороги мог только такой сорвиголова, как ты. Еще в детстве ты любил рискованные трюки, такие как прыжок с пятого этажа детдома на дерево. А сейчас ты использовал свой ремень, перекинув его через электрический провод. Дом находится на возвышенности, линия электропередачи начинается как раз над окном спальни усопшего Андрея Петровича. Чтобы не оставить ни единого следа на подоконнике, ты тщательно вымыл свои сапоги в ванной комнате. Прокатившись до ближайшего столба с помощью ремня, ты оказался на земле. Я нашел вагон и целую тележку отпечатков, оставленных твоими сапогами с характерным рисунком подошв у того столба. В ночь с субботы на воскресенье, я обследовал твой ремень и обнаружил потертость от электропровода. После того, как ты пришел домой и лег спать, тебе долго не удавалось заснуть. Еще бы! Ведь ты не часто совершаешь убийства. Я был очень удивлен, когда пытался в то утро разбудить тебя без использования водных процедур. Ты даже не пошевелился, спал, как младенец. Часом, не снотворное тому виной?