Текст книги "Гарем стервозных мажорок (СИ)"
Автор книги: Руслан Аристов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)
– Да, я поняла и больше не буду, – начала кивать она головой, пытаясь унять слёзы.
– Вот и хорошо. Прекращай плакать, возьми себя в руки – мы должны помочь твоей подруге, у неё алкогольный токсикоз, ты это понимаешь? – спросил он твёрдо.
Анжелика закивала и подняла на него заплаканные глаза:
– Да, ты прав. Ты у меня такой рассудительный! Я ещё больше хочу тебе отдаться.
Виктор не удержался и усмехнулся, покачав головой.
– Об этом потом будем думать, – снова не удержался он от смеха. – Держи её голову.
В итоге весь процесс кормления активированным углем занял минут пять, потом ещё полчаса рыжая стонала, ворочалась и страдала, обливаясь потом, и после этого у неё начались позывы на рвоту – Анжелика всё это время обмахивала её полотенцем.
– Ой, тащи её скорее в туалет, она мне всю кухню сейчас обрыгает, – в ужасе вскрикнула Анжелика, отбегая от дивана.
– Я сам не справлюсь – она тяжелая и здоровая лошадь, – заявил Виктор, прикидывая, что в одних только сиськах и заднице весу больше, чем в какой-нибудь гантеле.
– Как тебе не стыдно так выражаться о благородных девушках? Я поражаюсь твоей невоспитанности! – недовольно ответила Анжелика, не рискуя приблизиться к дивану.
– А я поражаюсь тому, что благородные девушки напиваются до такого непрезентабельного состояния, – парировал Виктор. – Помоги её поднять, иначе не успеем.
Анжелика, поколебавшись мгновение, подошла и начала делать то, что велел ей Виктор. Общими усилиями и с большим трудом они довели, а вернее дотащили почти не стоящую на ногах рыжую до туалета и каким-то чудом пристроили её обнимать унитаз – позолоченный, как отметил Виктор.
«Как у Саддама Хусейна толчок, почти в точности. Красиво жить не запретишь!» – поразился он, вспомнив когда-то виденные кадры хроники из Багдада.
Пока огненно-рыжую подругу они совместными усилиями тащили сюда, Виктор вдоволь успел её облапать – и классные, упругие сиськи размера четвертого как минимум, и упругую, крепкую, накачанную явно систематическими упражнениями попку, и талию, и спортивные бедра – он почувствовал, что на рыжую у него начал конкретно привставать: личико у неё было специфически-симпатичное, с каким-то отрешенным и надменным выражением даже в таком состоянии, ну и волосы весьма растрепались. Запах перегара и остаточного гвоздично-шипрового парфюма тоже немного вскружил ему голову. Анжелика или притворилась, что не видит этого, или ей действительно было не до этого сейчас.
Они вышли из туалета, потом несколько минут слушая, как Арина извергает из себя всё, что можно и нельзя.
– Уфф, вроде нормально получилось, – утерла лоб всё это время взволнованно ходившая по кухне Анжелика и плюхнулась на диван рядом с Виктором, который там сидел, взяв в руки книгу.
– Это только начало, лучше ей не стало и её голова всё так же кружится, – пожал он плечами.
– Поцелуй меня, – Анжелика легонько боднула его лбом в правое плечо и он приобнял её.
Минуты две сидели молча, приобнявшись. Из туалета доносились стоны и недовольные выкрики.
– А что это ты читаешь? – поинтересовалась брюнетка, пальчиками попытавшись разжать его ладонь, которой он придерживал книгу на коленях.
– Книжку из твоей библиотеки.
– А ну дай, – попросила она, и когда он дал её, она произнесла довольно уважительно: – Это очень серьезная книга, настоящий академический труд, у меня никак не доходят руки его почитать, хотя мне это нужно было по учёбе, – вздохнула она, снова прижавшись к нему.
– Давай я тебе вслух почитаю, – предложил Виктор наполовину в шутку, наполовину всерьёз.
– Не надо, мы лучше сделаем вот так, – она отбросила книгу на другой край дивана, обняла его и начала покрывать поцелуями шею и лицо.
Виктор хотел было вырваться, но передумал сразу же – ему очень это понравилось, да и вообще, сама ситуация нравилась, как бы он не хотел убедить себя в обратном. Это продолжалось может минуту, а может и пять – голова у него приятно кружилась от поцелуев и прикосновений Анжелики, которая была сейчас ласковая, как сытая кошка.
– А что это здесь вообще происходит, а? – раздался вдруг со стороны коридора изумлённый, чуть хрипловатый голос с нотками обиды и истерики.
– Птичка? Тебе уже лучше, милая? – Виктор почувствовал, как Анжелика оторвалась от него и увидел, как она вымученно улыбнулась, потом он перевёл взгляд на рыжую – она была мертвенно-бледной и еле стояла на ногах, а её одежда была в потёках – тот самый спортивный костюм с узорами, в котором она была в "Эскрайме".
– Сейчас тебе будет хуже, сучка блудливая! – произнесла она очень вымученно, но с явной угрозой, и начала медленно поднимать руки.
Глава 24
Незваная огненно-рыжая гостья поднимала руки явно не с мирными намерениями. Виктор уже напрягся всем телом, и почти сразу же раздался выкрик Анжелики:
– Не смей этого делать, Арина! – в этот момент она резко отпрянула от Виктора и встала с дивана, сделав предостерегающий жест в сторону рыжей, которая с секунды на секунду могла по ним ударить своей воздушной магией.
Этого мгновения хватило Виктору, чтобы принять решение – он взял одну из подушечек и со всей силы метнул в рыжую, попав ей в лицо – она не удержала равновесие и упала практически навзничь, в коридор, вероятно ударившись попой, локтем или головой – раздался её глухой вскрик.
– Блин, ну что ты творишь? – недовольно повернулась к нему Анжелика.
– Рот закрой и иди лучше усмиряй свою ебанутую подругу, – рявкнул парень, которому совсем не улыбалось получить третий за день магический удар.
– Мог бы и понежнее обходиться с Птичкой, – фыркнула девушка и бегом направилась к упавшей подруге, которая лежала полубоком на выходе из кухни и жалобно стонала.
– Арина, миленькая, ты цела? – Виктор наблюдал, как брюнетка присела и ощупывала её голову. – Ты не ударилась, дорогая?
– Руки от меня убери, шалава неблагодарная, – слабым голосом прохрипела Арина и этот же момент получила пощечину от Анжелики, сразу же начав реветь.
Виктор не удержался от смешка, встал и направился к холодильнику – взять пива.
– Ты как себя ведешь, Арина? Совсем охуела? – услышал он полный недовольства выкрик Анжелики.
Девки ругались минуты две, обвиняя друг друга в холодности и невнимании, и в конце рыжая получила еще одну звонкую пощёчину от хозяйки квартиры.
– Я с ума с ней сойду, – подошла к кухонному столу Анжелика, вытирая ладонью вспотевший лоб.
– Ты думаешь – с тобой легче? – не удержался от подколки Виктор.
– Знаешь что – вот не надо! Я просто флиртовала с тобой, – топнула ногой брюнетка, устало глядя ему в глаза.
Виктор отхлебнул пива и ещё раз оглядел её – она была чудо как хороша и сексуальна в своем черном пеньюаре и с распущенными волосами, чуть заспанная и взволнованная.
– Пошли трахаться, милая! – придумал он сходу план, как отвадить её сегодня от приставаний к нему.
– Что? – зарделась девушка и на миг отвела взгляд. – Блин, я не могу, я ведь должна о подруге позаботиться, – заявила она расстроенным голосом.
– Ну как хочешь, – пожал плечами Виктор, – я больше тогда предлагать не буду!
– Я хочу, хочу! – девушка подошла к нему и взяла его за плечи, умильно глядя в глаза. – Сейчас мы с ней закончим, уложим её и пойдем заниматься любовью, да, милый?
– Нет, раз не хочешь сейчас, то я пошел спать, – парень высвободился из её легких объятий и пошел к дивану – забрать книгу.
– Эй! – в голосе Анжелики была обида. – Так не честно! И вообще – давай мне помогай Птичку в душ нести!
Виктор засмеялся и повернулся к ней:
– Оно мне надо? Я знать её не знаю, а еще она враждебно ко мне настроена, да и просто рыжая дура.
– Не будь таким эгоистом, – брюнетка недовольно смотрела на него, скрестив руки на груди. – Помоги хотя бы привести её в чувство!
– А волшебное слово? – Виктор подмышку переложил книгу и прислонил к уху ладонь, направив этот жест в сторону хозяйки квартиры.
– Какое слово? Заклинание? Я не знаю подходящих, я вообще мало что знаю, – растерянно произнесла она.
«Всё-таки мы с ней вроде как и русские, а культурные различия очень сказываются. Она что, не знает или забыла, что волшебное слово – это пожалуйста?! Его вообще нечасто от неё услышишь», – вздохнул парень.
– Ладно, с этой дурёхой я тебе немного помогу, – Виктор приблизился к лежащей и постанывающей сисястой гостье, пнул её легонько по бедру и пролил ей на лицо немного пива – медленно и тоненькой струйкой.
Раздались её протестующие выкрики вперемешку с матами – она попыталась закрыться руками.
– Ну вот зачем, зачем ты с ней так? – раздался сбоку плаксивый голос Анжелики, которая даже закрыла лицо руками на несколько мгновений.
– Пусть в следующий раз думает, прежде чем нападать на незнакомого человека два раза за один день, да и на тебя тоже! – заявил Виктор, отхлебывая пиво и снова чуть пролив на рыжую – это доставило ему удовольствие.
– Костюм испортишь, козёл! – послышался снизу хриплый, но вялый протест Арины, которая лежала на полу.
– Ты и так его весь обрыгала, алкоголичка рыжая! – Виктор стопой грубо отодвинул её ногу, которая преграждала ему путь, и переступил через её руку, постаравшись не наступить на кисть.
– Ну куда же ты? – взволнованно спросила Анжелика, которая уже подошла к подруге и снова присела над ней.
– Спать, как я и сказал – ты ж не захотела более приятных вещичек, – постарался не засмеяться парень.
– Птичке надо в душ. Ей же плохо, понимаешь?! Ты что, вот так нас здесь бросишь, без мужской помощи? – Анжелика сдвинула брови и удивленно смотрела на парня, встав и уперев кулачки в талию.
– Легко! – Виктор чуть не заржал. – Спокойной ночи – я как гость воспользуюсь твоей кроваткой!
– Эгоист! Не этого я от тебя ожидала! – раздался выкрик Анжелики, когда он уже приближался к прихожей, допивая пиво.
«Надо будет – придет и попросит нормально, а то думает, что нашла себе мальчика на побегушках, ёпт», – Виктор поставил пустую банку на полочку в прихожей и двинулся в комнату, рассчитывая посидеть и почитать книгу – спать ему совсем и не хотелось.
Зайдя в комнату, он подошёл к столу, включил торшер и уселся на стул, постаравшись найти тот момент в книге, на котором он закончил чтение. Это ему удалось:
«Как мы уже выяснили в нашем исследовании, к нашему огромному сожалению – Мировую Войну в Европе строго формально развязала Российская Империя. Из-за проанглийской Сербии последний из Голштейн-Готторпов привёл в действие страшный механизм разрушения, который в конечном итоге мог погубить как всю Россию, так и всю Европу, если бы не решительные и самоотверженные действия высшего российского генералитета: генералов Алексеева, Корнилова, Деникина, адмирала Колчака.
Конечно же, совершенно справедливо и коалиция победителей, и историки возложили вину за развязывание наступательной войны на Второй Рейх и Австрию, которые были агрессивной стороной и только ждали подходящего повода, пребывая на пике своих военных сил и возможностей, однако начав первым мобилизацию и отказавшись ее прекратить, Петербург запустил цепную реакцию разжигания конфликта – Рейх автоматически запускал ответную мобилизацию и вводил в действие предвоенные планы. И всё это произошло из-за ничтожной балканской полусатрапии, которая свой приз по итогам войны получила.
Царисты, как нам известно, в этом случае заявляли и по сей день заявляют, что Российская Империя не дала сгубить независимость гордого славянского государства и защитила братский, православный, храбрый народ. Однако нет нужды напоминать, что на тот момент у России и Сербии не было даже договорных союзнических отношений.
Последовавшая Мировая Война стала актом коллективного самоубийства старой Европы. Впрочем, это с самого начала было понятно: ещё в августе 1914 года, когда пропагандисты захлебывались от восторга по поводу предстоящей пробы сил, и даже такое большевистское чудовище, как Лев Троцкий, писал, что он «сожалеет о происходящем не только как социалист, но и как европеец. Когда дым войны рассеется, – предсказывал он, – Франция окажется на мировой сцене большой Бельгией – и только. Вне зависимости от того, как именно повернутся боевые действия, их конечный итог очевиден – мировая финансово-экономическая диктатура Соединенных Штатов».
Из всех этих сведений вытекает ответ на извечный вопрос, кто же все-таки победил в той мировой войне – победили в ней тогдашние США, которые, к всеобщему несчастью, не избежали последующей структурной трансформации после Обретения Магии, в годы великого Хаоса, и стали ещё сильнее.
В нашей историографии вопрос о том, «кто победил», почему-то искажают очень косвенными и странными смыслами: дескать, победили те, кто принёс больше всего жертв на алтарь победы. Однако это кажется странным, ведь победитель – это не тот, кто – если выражаться не академическими понятиями – более всего пострадал в драке, а именно тот, кто снял всю кассу или сорвал банк, да простит нас читатель. Именно США сорвали кассу после Мировой Войны, и сорвали ещё больший банк в период окончания Хаоса и стабилизации Новой Магической Реальности, точно так, как в войнах наполеоновских победителем вышла Великобритания, а Россия под управлением не самого умного из Голштейн-Готторпов таскала для победителя каштаны из огня, заплатив страшную цену и не получив ровным счётом ничего от формальной победы».
Виктор встал со стула и подошёл к выходу из комнаты – ему послышался какой-то шум и вроде как маты со стороны кухни, еле слышные. Постояв так около минуты, он вернулся, размышляя о прочитанном, из которого ясно следовало, что большевики были и в этой реальности, только вот как сложилось в конечном итоге – это надо читать. Собственно, этим он и занялся:
«Вот мы и подходим непосредственно к вопросу – а была ли готова к войне такого масштаба Российская Империя на тот момент? Ответ на этот вопрос подводит нас как к предпосылкам Великой Февральской Революции, так и последовавшему впоследствии перевороту партии ультралевых радикалов в октябре того же года, что привело к многолетней Гражданской Войне, последствия которой в нашем обществе ощущаются и по сей день.
Всё дело в том, что по факту – это не будет отрицать ни один серьезный академический исследователь того периода, царская администрация умело и эффективно противодействовала росту образованности в русском обществе на протяжении всего XIX века. Причина была не в тупости царского правительства, как могут подумать особо патриотичные читатели, а в прагматичном расчете: если вы правите стадом безграмотных крестьян на колоссальной, логистически плохо связанной территории (ведь доля городского населения не превышала долгое время 7–8%), то у вас имеется жёсткое сословное общество и ваша естественная опора – дворяне, а образованные простолюдины в больших количествах крайне опасны. Именно такой логикой руководствовались Голштейн-Готторпы, поскольку помнили пример европейских революций и учитывали их трагические последствия для правящих династий.
Кроме того, практически до 60-70-х годов XIX века перед государством младшей ветви Ольденбургов реально не стоял вопрос индустриализации, для которой уже тогда нужны были грамотные рабочие и инженеры, а запоздалое строительство железных дорог велось местной рабочей силой под руководством иностранных инженеров. Страна была и оставалась аграрной, до 90 % ее экспорта составляла продукция сельского хозяйства, 1–2% населения жили в сверхроскоши, 7-10 % считались не бедными и были военно-бюрократической опорой царского режима, всё остальное население – беспросветное море нищеты.
Если бы царизм ставил себе задачу развития страны, то столыпинские реформы надо было проводить на 30–35 лет раньше, однако царский режим упорно держал в рабстве основную массу русских до 1861 года, а потом ещё 45 лет выкачивал из крестьян выкупные платежи, влияние которых на уровень жизни крестьян очень хорошо и подробно исследовано нашей прогрессивной историографией. Как следствие, с фатальным опозданием началось развитие городов, буржуазии и промышленности, и то во многом благодаря франко-бельгийскому капиталу – нашим традиционным континентальным союзникам. Их инженеры и промышленники открыли Донбасс, вложились в железные дороги и заводы, но уже после 1870 года, когда отставание Российской Империи от первоклассных европейских держав становилось очевидным.
Для понимания общей картины мы приведём статистику: в 1897 году в европейской части Российской Империи только 35 % мужчин и 13 % женщин были грамотными. При Николае Втором ввели некоторые поблажки и началось реальное просвещение населения – впервые за весь монархический период, но уже было поздно – положением на 1917 год только половина детей и подростков в России посещали школы. Нынешние царисты очень радуются и гордятся подобным фактом, однако вкупе с демографическим взрывом это привело к тому, что 1917 год страна встретила так: средний возраст населения около 17–18 лет и около половины – абсолютно неграмотны, не умеют ни читать, ни писать. По сути, белые дикари, которых любая правильная пропаганда могла использовать в своих целях так, как хотела – что и произошло, конечно же. Следует сказать, что из второй половины «грамотных» львиная доля приходилось на тех, кого в нынешнем смысле можно назвать лишь полуграмотными – уровень классов начальной школы.
Теперь посмотрим на Великое Княжество Финляндское: 100 % грамотность, по сути – всеобщее начальное и затем полное средне образование, примерно на уровне Швеции, Германии (во Втором Рейхе всеобщее среднее образование стало обязательным с 1871 года, а в ряде немецких государств – с 30-х годов XIX века). Прибалтийские губернии, Эстляндская и Лифляндская – 95 % грамотных на 1897 год. Обычно об этом сторонники царского режима помалкивают, но среди евреев (составлявших ядро революционеров и партии большевиков) процент грамотности был также 100 %. Тогда как даже в Москве до 50 % населения были безграмотны на 1897 год.
В большинстве русских губерний уровень неграмотности варьировался от 75 до 85 % (Смоленская, Курская, Владимирская) и только в Ярославской или Санкт-Петербургской губерниях уровень неграмотных был сравним с Курляндской губернией – 40 % плюс-минус.
Казалось бы, исключение из правил, но тут важно понимать, что в том же Царстве Польском неграмотность на 1897 год была сосчитана в размере 70–80 %, но именно по русской системе, как и в Курляндии, тогда как поляки поголовно умели читать и писать по-польски. При этом прибалтийские и польские губернии были одним из крупнейших промышленных центров Российской Империи.
Но каким же образом уровень образования соотносится с предпосылками Великой Февральской Революции, которую, как известно, осуществили лучшие из лучших – высокопоставленные военные патриоты, открыв таким образом возможность для класса молодой российской буржуазии развивать страну опережающими темпами?! Абсолютно прямой – то, что было благом в феврале, стало тяжелой гирей, грозящей уничтожить саму Россию, в октябре! Можно было бы сказать, что уровень образования роли не играет, но есть исторический факт: ни в одной стране с высоким уровнем грамотности коммунистам в первой половине XX века и в дальнейшем не удавалось захватить центральную власть…», – увлеченно читавший Виктор хотел перевернуть страницу, но довольно неожиданно для него в комнату вбежала Анжелика:
– Милый, помоги! – выкрикнула она, и парень увидел, что она явно в панике.
– Как-то ты тихо подошла, – машинально отметил он. – Что такое?
– Арина! Мне кажется, что она умирает, – девушка закрыла лицо руками и её плечи начали содрогаться.
– Так давай скорую вызовем, ну что ты как маленькая, – Виктор отложил книгу на стол и встал, подойдя вплотную к брюнетке.
– Теперь этого вообще нельзя делать, будет огромный скандал! – она с плачем уткнулась ему в грудь, и он мимовольно приобнял её, гладя за волосы и ощущая жар её юного, стройного тела.
«Так, что делать? Скорую нельзя, может врача какого-то? Или такси и в больницу, заплатить за молчание?» – начал он перебирать варианты.
– Может, вызвать врача сюда, заплатить ему за молчание? – предложил он через несколько секунд.
– Ну не знаю, у меня таких врачей знакомых нет, – всхлипнула девушка и благодарно посмотрела на него.
– Что с Ариной, где она? Пойдём! – Виктор взял её за руку и повёл в сторону кухни.
– Я затащила её в ванную, а ты меня бросил, – голос брюнетки дрожал.
– Помолчи!
Зашли в ванную – Виктора поразило то, что рыжая лежала явно без сознания, как-то коряво и полубоком.
– Что ты с ней делала?
– Я помогла ей доползти до душа – она захотела вымыть волосы, – дрожащим голосом произнесла Анжелика.
Виктор присел над рыжей и пальцем померял её пульс – он был в пределах шестидесяти ударов в минуту.
– Она заснула – быстро ставь чайник, надо влить в неё чай, потом прохладный душ, а завтра пусть идёт к врачу, – повернулся Виктор к Анжелике, которая стояла рядом и со страхом смотрела на это всё.
– Она жива?
– Да жива, конечно, просто отрубилась. Я же говорил – врача надо было или скорую, не знаю, что вы себе думаете и чего боитесь, – заявил он довольно нервно, потому что ему пришла в голову неприятная мысль, что крайним могут сделать его при таких раскладах.
– Что, что же делать? – голос брюнетки дрожал точно так, как в парке, отметил парень.
– Разденем её и буду трахать, – заявил он.
– За-зачем? А как же я? – поразилась Анжелика.
– Шучу я, бестолочь! Быстро иди чайник ставь, а я пока ей подушку под голову хоть положу, у тебя ума не хватило, – Виктор гневно посмотрел девушке в глаза, и та выбежала на кухню.
«Вот за что мне это всё? День – просто ебануться во всех отношениях, в жизни у меня не было таких идиотских приключений и ситуаций – и всё это менее, чем за сутки!» – с раздражением думал он, прикидывая, как бы получше разместить здесь рыжую, которая лежала на полу ванной в замызганном, но явно ценном костюме и была без сознания. «Ох и сиськи же у неё классные, наверно побольше будут, чем у Анжелики. Даже и не знаю, кого бы я хотел сначала трахнуть – эту суку или ту стерву», – Виктор не удержался и крепко облапал Арину за классную грудь, сразу почувствав шевеление под халатом.
