Текст книги "Цифровые души"

Автор книги: Руслан Галка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Говорил же Калачеву, а он не слушал, – перебивает рассказчика Николай Иванович, обращаясь к самому себе, а не к собеседнику.

– Так это вы отвечали за официальные социальные группы корейцев? Да, и за ботов тоже, – догадывается Ир.

– Да, – нехотя признает мужчина, – но это уже не имеет значения, что дальше?

– А дальше, по классике – третий этап. У знакомого племянник ехал на самокате, упал и стер волосы на затылке. Мой работник придумал чумовую историю про бабушку, решившую подарить шлем внуку на день рождения. У нас как раз был заброшенный профиль бабушки со времен рекламы молочных и фермерских продуктов. Легенда была простая: у внука день рождения, бабушка дарит корейский шлем. Мальчик играет весь день, вертит головой, и шлем из-за некачественного материала стирает волосы. Печаль. Тоска. Шикарно написанный текст, смешные фотки и грамотный посев по сетевым ресурсам сделали свое дело – пост стал вирусным. А фразы из него разошлись на мемы.

– Верните волосы Олежке, ему завтра в школу, – цитирует Юрий.

– Да, оно самое, – подтверждает Ираклий. – Честно говоря, не знаю, можно ли сейчас как-то исправить эту ситуацию. История уже вышла за пределы нашей страны. Репутация продукта безнадежно испорчена.

– Сколько человек работало по этому проекту? – спрашивает Погорелый.

– Четыре. Я координировал, два писали тексты и еще один занимался размещением и посевом.

Николай Иванович откидывается на спинку высокого кресла и замолкает. Ираклий хочет еще что-то добавить, но рука Юрия, поднесенная к губам, дает знак – молчи, шеф думает.

Время идет. Слышно, как за окном проехала карета скорой помощи с включенной сигналкой. Ираклий понимает: он как минимум в городе – это воодушевляет и дарит надежду, что есть шанс выйти живым из этого переплета. Алкоголь выветривается окончательно. В горле неприятно сухо, и ноги затекли от длительного ожидания, но садиться без разрешения невольный гость не решается.

– Твое счастье: корейцы решили, что на самом деле брак в шлемах, а то бы вас четверых четвертовали, – после длительного раздумья наконец-то прерывает тишину Николай Иванович. – И они рады, что дефекты выявились на нашем рынке, а не в Штатах, там их исками бы закидали. Менеджер проекта, ответственный за продукт на нашем рынке, пошел на повышение, разработчиков уволили, компания потеряла миллиарды капитализации. И только мы знаем истинную причину провала.

– Я не знал, что у моих действий будут такие последствия. Готов отдать все, что получил за проект, чтобы загладить это недопонимание, – говорит Ираклий. И добавляет: – Кроме того, что отдал исполнителям.

– Ты смешной – это хорошо. Но, видимо, тупой, что в принципе тоже хорошо. Мы выбили двойную оплату проекта за работу с проблемным продуктом. Так что тут, как говорят эффективные манагеры, win-win – корейцы нашли виноватых, ты заработал, мы тоже.

– Так вы меня отблагодарить позвали, а я-то напрягся, – улыбается Ираклий.

– Благодарить ты должен, что не сдали корейцам. Ты бы корейским собакам завидовал, если бы они узнали, что ты причина потери нескольких миллиардов капитализации компании, – глаза Николая Ивановича упираются в Ира. Под этим взглядом неловко, словно случайно увидел, как идут сварочные работы – глазам больно, а отвернуться уже не получается.

– Спасибо, – голос звучит сдавленно.

– На здоровье. Каким бы тупым не прикидывался, понимаешь, что больше тебе на этом рынке делать нечего? Тебе повезло, что перешел дорогу нам – мы приличные люди, можно сказать интеллектуалы, занимались раскруткой современного IT-продукта. А если бы насолил кому-нибудь, например в шоу-бизнесе, так легко бы не отделался.

– Я больше ничего не умею делать, – опустошенно отмечает Ираклий. – Видимо, буду искать работу по найму или пойду по специальности работать – учителем.

– Зачем искать, ты уже нашел. Будешь работать на нас. Считай нашу ночную встречу собеседованием, – вальяжно улыбаясь, говорит Николай Иванович. – Да, коллега, поздравляю, ты его прошел. Резюме можешь не высылать, мы уже сами составили. Присядь, кстати, что стоишь, как ведущий на Оскаре. Ах, да, там больше нет ведущих.

Новоиспеченный коллега обессилено проваливается в предложенное кресло. «Убивать не будут», – осознает он. Тело наконец-то расслабляется, и ощущение стресса уходит.

– Господин начальник, а кто вы такие вообще? Пиар-агентство? Рекламная компания? Спецслужба? Как называется наша фирма? Я не любопытный, но хотелось бы знать, где теперь работаю, что надо будет делать, есть ли корпоративная медицинская страховка и будет ли у меня секретарша?

– Давай по имени-отчеству, без господина и начальника. Компания называется просто – Агентство, – строго отвечает Имя-Отчество, он же Николай Иванович.

– Оригинально, – отмечает Ираклий, – главное, креативно.

– Да, смысла заморачиваться с названием не было, да и творческий подход – это не наше ключевое конкурентное преимущество, – не спорит мужчина. – Но это поправимо. В качестве маскировки мы выступаем рекламным агентством полного цикла: от разработки рекламных концепций и полиграфии до ведения официальных групп наших клиентов в социальных сетях.

Но наша главная задача – формирование общественного мнения, тенденций и смыслов. Для этого есть уникальные ресурсы: доступ ко всем профилям пользователей социальных сетей в нашей стране, возможность аналитики по всем поисковым запросам, прямая интеграция с мобильными операторами и интернет-провайдерами. И наш самый главный актив – Рой, собственный портфель управляемых профилей составляет 271 тысячу человек.

– 275 тысяч, – поправляет Николая Ивановича Смирнов. Ираклий вздрагивает, он уже и забыл, что в кабинете есть кто-то еще.

– Да, 275, – соглашается Погорелов, – в нашей стране подобных компаний нет.

– Рой? 275 тысяч? – переспрашивает Ир.

– Да, Рой. Вижу, непонятно. В общем, езжай домой. Ребята отвезут. Проспись, опохмелись, отдохни, а послезавтра Юра за тобой заедет и введет в курс дел.

– Можно последний вопрос? – вставая спрашивает Ираклий.

– Да.

– Моя должность? Я бы хотел быть начальником.

Погорелов задумывается на несколько секунд, затем отвечает в сторону Юрия:

– Будешь пастухом направления общепит.

– Да, вы действительно агентство полного цикла: от производства молока до его рекламы. Ок, поехал домой, уже ничего не понимаю. Счастливо! – говорит Ираклий, а сам думает: «Они сумасшедшие. Клоуны. Надо проспаться, а еще лучше съездить в отпуск. Видимо, я пьяный забыл зарядить телефон у Аркаши, или они вытащили аккумулятор из телефона пока я был в отключке, взяли на понт. Рой. Пастух. Меня разводят. Завтра в интернет выложат видео этой беседы, и я стану посмешищем – испугался каких-то актеров. Интересно, откуда они узнали про историю с кредитом и фальшивым паспортом. Хотя доступ ко всем профилям не помешал бы, нашел бы Наташу. Надо валить, пока они не стали переигрывать еще сильнее, уже не смешно. Как Погорелый сказал “пастухом”, так Смирнова аж передернуло. Видимо, эту часть легенды не отрепетировали, и он понял, что толстый уже заврался».

Смирнов возвращается, проводив Ираклия из кабинета. Погорелов встает, хлопает дверь шкафчика и на столе появляется початая бутылка односолодового.

– Будешь? – спрашивает он.

– Нет.

– Ну, что думаешь? Видимо, придется его убрать. Судя по всему, проблемный и слабо управляемый, – Николай Иванович разваливается в кресле с бокалом виски.

– Убрать его? Вы серьезно? Я думаю, он может пригодиться. Разве вас не впечатлило, как он командой из трех человек наш Рой обставил? Меня – да. Неуправляемый? Не думаю. Видели, как глаза загорелись, когда услышал про доступ ко всем профилям в социальных сетях. Это его слабость – любопытство. Ираклия видимо прельщает возможность залезть в личную жизнь любого. Мы дадим ему эту возможность, но не сразу.

– Что поручим?

– "Сирамидзу".

– Ты уверен? С раскруткой этих дурацких ресторанов никто не справлялся. Мертвый и очень рискованный проект, – признает Погорелый.

– Мертвый и важный для нашего покровителя. Сами знаете, сеть ресторанов "Сирамидзу" формально принадлежит его жене. Если сможем их раскрутить, будет очень доволен и возможно сможет выбить для нас дополнительное финансирование, – обосновывает свою точку зрения Юрий.

– Хорошо, – соглашается Николай Иванович и, немного помолчав, добавляет, – будешь куратором Ираклия на этом задании.

– Может, поручим второму отделу? У меня сейчас других проектов полно, – спрашивает Смирнов с максимально отстраненным видом, но от толстяка не ускользает – мужчина напрягся.

– Нет. Слишком ты хитрый. Думаешь, поручим Ираклию раскрутку "Сирамидзу", он ее провалит, как провалил бестолковый Дима. Хотя о нем либо только хорошее, либо ничего. И это будет третий провал подряд. Три ошибки – это сигнал куратору: Погорелов постарел, хватку теряет, не пора ли ему замену искать? А кого же на его место? Ну явно не из второго отдела – они ведь завалили "Сирамидзу" с Ираклием. Лучший вариант – руководитель первого отдела. Ты то есть! Вот такой маневр, одним проектом – меня на пенсию и второй отдел вон из конкурентов. Так что, мой дружок, если "Сирамидзу" пойдет на дно, то утащит не меня, а тебя и новенького.

Погорелый ждет реакции собеседника.

– Николай Иванович, не было у меня таких мыслей. Честно. Наоборот, хотел вернуть благосклонность нашего покровителя. Ираклий талантливый парень, раскрутит рестораны. Руководство поверит в нашу эффективность, и мы попросим увеличить финансирование, – оправдывается Юрий.

– Вот и славно. Талантливый. Значит, посмотрим, на что способен. Может, со шлемом ему просто повезло…

Глава 2

Ираклий просыпается после обеда. В комнате свежо, как в рекламе стирального порошка. Спал с открытым окном, чтобы мартовский воздух быстрее выветривал пары алкоголя из помещения. Через силу заставляет себя поесть. Дважды принимает прохладный душ, который по идее должен вернуть к жизни, но все равно чувствует себя разбитым, словно и не спал вовсе. «Вроде бы выпили немного – бутылка коньяка и немного водки на троих. Закусывал плотно. Стоило на коньяке остановиться и валить домой, – думает он. – Нет, Аркаше, как всегда, было мало. Жажда нереальная, уже выпил литра два воды, и все равно сушит, как в финской сауне. Как там жених, пережил годовщину брачной ночи? Позвоню ему. Где же телефон?»

Телефон. Фотографии Наташи. Похищение. Рой. Пастух. Воспоминания накрывают Ира. «Лишь бы они не сломали телефон! На нем сохранены фотографии Наташи, которые она убрала из общего доступа. Почему же я не сделал резервные копии на компьютере», – отчаивается Ираклий. Повлажневшие от волнения руки находят мобильник в кармане пальто. Девайс не включается. Трясущиеся пальцы с трудом открепляют заднюю крышку, и мужчина пытается вытащить аккумулятор. Телефон выскальзывает из рук и с удовольствием сигает на пол. Чертыхаясь, Ираклий поднимает аппарат, вставляет аккумулятор и пытается включить его еще раз. К большому облегчению, телефон загружается, заряд – девяносто процентов. Фотографии на месте. Холодная испарина, словно конденсат на окне переполненного автобуса покрывает лоб Ираклия. Садится на пол и пытается спокойно дышать. Не выходит, сердце в ритме техно-музыки выдает прямую бочку под 140 ударов в минуту.

«Успокойся. Дыши глубже. Возможно, если предположить чисто теоретически, они говорили правду. Доказательства? Доказательство номер раз – телефон. Его явно выключили на уровне железа. Вчера не работал, хотя был полностью заряжен, – рассуждает он. – Как вариант, пока я был в отключке, они вытащили аккумулятор, вставили между контактами какую-нибудь бумажку. А сейчас я телефон уронил, затычка выпала. Вот он и заработал.

Что еще? Номер два – потеря сознания. Укол? Какое-то сильнодействующие снотворное. Странно, что так быстро подействовало. Но я не эксперт, может, выпитый алкоголь усилил его эффект? Хотя… Я только вышел на улицу. У Аркаши было душно, а тут свежий воздух, вот меня и развезло. Может, просто испугался? Снотворного никакого не было. Видимо, у громилы был перстень острый, либо я поцарапался о перила подъезда и не заметил.

Эх, зря все про шлем рассказал. Раскрутили меня. Выложат видео нашей беседы в интернет, и моей карьере конец. Корейскому шлему, конечно, это уже не поможет, покойника не воскресить. Но мне уже никто не доверит ни одного серьезного проекта. Будут думать, что не держу язык за зубами. Видимо, придется на год затаиться, пока шум не утихнет. Ладно, деньги есть, поеду на год на Гоа или в Таиланд, отдохну. А потом – за работу с новыми силами, но на всякий случай найму телохранителя.

Полегчало, надо бахнуть апельсинового сочка стаканчик. Добавить может водки в сок? Никаких важных, государственного масштаба дел у меня сегодня нет. Государственных дел. Государство. Меня ищет государство. О мой бог, вот, что вчера напугало больше всего – они знают про кредит!»

Ираклий надеялся, что история с кредитом осталась в прошлом навсегда, а так как воспоминания были неприятными, можно даже сказать болезненными, запретил себе ее вспоминать. Сама же история и ее причины были банальны – женщина, деньги.

Будучи студентом, Ир познакомился с фантастически привлекательной девушкой Светланой, победительницей нескольких локальных конкурсов красоты. Самое невероятное – он тоже ей понравился. Когда они были вместе, его разрывали два противоположных ощущения. Первое – невероятное счастье от возможности созерцать и прикасаться к идеальной красоте. Второе – он чувствовал себя вне зоны комфорта, да так остро, что космонавт на его месте решил бы, что выход в космос – просто прогулка в песочнице. Преследовало чувство, что окружающие, как и он, понимают: эта девушка для него слишком хороша. Это заставляло совершать безумные поступки – горы цветов, дорогие рестораны, подарки, сюрпризы и как предсказуемый итог – огромные долги. Ираклий занял у всех знакомых, малознакомых и знакомых знакомых. После учебы подрабатывал в такси и охранником по ночам, даже хотел перевестись на заочную форму обучения (родители были категорически против, это было их последнее желание – сын должен получить нормальное высшее образование), но все же нашел силы признаться Светлане, что у него трудности с деньгами. У него была проблема, она предложила решение, с которым, не раздумывая, согласился. Да и думать в то время было нечем, мозг был в полном подчинении у сердца.

Близкие Светланы занимались серьезным бизнесом, и она свела Ира с ними. Как оказалось, под серьезным бизнесом скрывалось пошлое мошенничество – получение кредитов по поддельным документам. Изготовление бумаг, подтверждающих высокий доход и платежеспособность Ираклия, а также договоренность с менеджером банка, выдающим кредит, близкие брали на себя. Все, что требовалось от Ира – съездить в соседний город, зайти в определенное время в обозначенное банковское отделение и получить кредит в несколько десятков миллионов наличными. Вознаграждение в пять процентов от суммы кредита ему обещали привезти на следующий день после пересчета денег. Эти пять процентов позволили бы не только погасить все долги, но и, как предложила Светлана, отдохнуть вместе на Бали.

Ираклий сделал все строго по инструкции, но своей доли так и не дождался. Исчезли не долги, а Светлана вместе с дружками. Номера телефонов больше не обслуживались, со съемной квартиры она съехала. Ир понял, что его кинули и подставили.

Только спустя несколько недель, когда утихли чувства, Ираклий смог хладнокровно все проанализировать – осознал, что стал жертвой и соучастником аферы, подстроенной подельниками Светланы. Обращаться в полицию не стал, так как понимал: единственный, на кого есть доказательства совершенного преступления, – он сам. Оставалось только надеяться на профессионализм преступников и высокое качество документов-фальшивок, лишь это могло спасти Ираклия от ответственности. С тех пор он пришел к выводу, что главное в жизни – деньги. Были бы у него деньги – никогда бы не попал в такую ситуацию. Прошло уже три года. Вчерашний разговор показал, как сильно заблуждался, рассчитывая, что преступление прошло без следа.

На поверхности стола завибрировал мобильный телефон, прерывая неприятные воспоминания. «Черт побери, беззвучный режим, а мощному басу позавидовали бы на соревнованиях по автозвуку. Аж больно», – недовольно отмечает страдающий с похмелья. Неизвестный номер. Поколебавшись несколько секунд, отвечает:

– Алло?

– Завтра в восемь сорок пять у подъезда, – без представления, буднично, как автоответчик звучит мужской голос.

– У какого подъезда? Кто это? – теряется Ираклий.

– Смирнов. Твоего подъезда. На работу поедем. Решил, мы шутили?

– Нет, нет. Я все воспринял серьезно, – спешит согласиться Ир, – просто, что-то сегодня неважно себя чувствую.

– Молоко пей, оно нейтрализует остаточные последствия от препарата. А лучше кефир, заодно и опохмелишься, – то ли сочувственно, то ли с издевкой говорит Юрий.

– Какого препарата? Не понял.

– Которым тебя укололи. До завтра.

Ираклий хочет еще что-то спросить, но собеседник уже отключился. Не желая оставлять последнее слово за ним, Ир злобно, но беззубо бурчит: «До завтра. Смотри мне, не задерживайся, иначе найду другого водителя».

***

Сильный ветер и утро не по-весеннему холодное, но Ираклий не успевает ни замерзнуть, ни толком насладиться свежим воздухом. Ровно в назначенное время во двор заезжает пузатый внедорожник. «Автомобиль-аквариум, – думает Ир. – Большой, безвкусный и требующий много внимания».

Колеса джипа лениво месят остатки умирающего в грязи снега, и автомобиль вальяжно подкатывается к Иру. Моргают фары.

«За мной, – понимает он. – Эх, видел бы сосед-алконавт с третьего этажа на каком автомобиле меня забирают – пересрал бы так, что послушался меня и бросил пить, орать по ночам и вместо того, чтобы устраивать разборки с женой, устроился бы на работу».

Юрий Смирнов за рулем. «Утро доброе» и крепкое рукопожатие, так здороваются либо близкие друзья, либо уверенные в себе люди. Ираклий невольно отмечает: такое приветствие импонирует. Он не любит, когда вместо сильной руки протягивают слабую ручонку, словно вялый сельдерей.

В машине царят ароматы сандала, дорогой кожи и парфюма с нотками цитрусовых. Из динамиков харизматично хрипит известный рок-музыкант, обличающий коррупцию и выступающий на государственных корпоративах. Иру кажется, что салон автомобиля больше его ванной комнаты, а иконке на приборной панели позавидовал бы провинциальный храм.

Автомобиль плавно выруливает из двора на дорогу. Ираклий не помнит точно, где находится офис Агентства, и не знает, куда они едут. Но так как живет в спальном районе вдали от центра, думает, что в любом случае придется тащиться и долго толкаться в пробках. Но, вопреки ожиданиям, машина Юрия набирает внушительную скорость и беспрепятственно несется вдоль съеживающихся при их приближении попутных автомобилей. Ираклий удивляется: с чего это вдруг им уступают дорогу? Ответом на незаданный вопрос оказывается едущий перед ними полицейский автомобиль сопровождения с включенным проблесковым синим маячком. Взгляд соскальзывает в зеркало заднего вида, позади – еще один с включенными фарами и мигалкой. «Серьезный подход. Значит, все правда: заглушка телефона, снотворное, Рой, крупные клиенты, доступ ко всем профилям. Да, вляпался. Это высшая лига, а не моя студенческая самодеятельность. Но, не стоит бояться, я им нужен. Заработаю тучу денег, а еще может смогу и Наташу найти», – думает он.

– А это зачем или всегда так ездишь? – будничным тоном, словно каждый день ездит в сопровождении конвоя, спрашивает Ираклий, указывая на машину сопровождения.

– Ты же не хочешь опоздать на работу в первый рабочий день? Шучу, стал бы я из-за тебя мигалки заказывать. Ты бы и на автобусе до Агентства доехал, если бы помнил, где оно. У меня совещание. Стараюсь не привлекать лишнего внимания, но сегодня опаздывать нельзя, – объясняет Юрий, не сводя глаз с дороги.

– Из-за совещания такой загруженный или есть другие причины? – интересуется Ир, решив, что за спрос не бьют, можно попытаться и поговорить.

– Типа наблюдательный? Или хочешь в доверие втереться?

– Абсолютно бескорыстно спросил. Мы же как никак будущие коллеги, а я командный игрок. Знать свою команду лишним не будет. Тем более, вы знаете обо мне почти все, а я о вас ничего, – оправдывается Ираклий, уже успевший пожалеть, что завел этот разговор.

– Много работы, – сухо отвечает Смирнов, – не обращай внимания, тебя это не касается.

– Точно не касается? – переспрашивает Ир, уверенный, что причина как раз в нем.

Водитель замолкает. На виске запульсировала венка. От Ираклия не ускользает, что вопрос не понравился – до этого Юрий вел машину одной рукой, сейчас же схватился двумя. «Подсознательно ищет опоры», – решает пассажир.

– Ладно, все что я сейчас расскажу – только между нами. Идет? – спрашивает Юрий, переводя взгляд на него.

– Безусловно, – заверяет Ираклий.

– Твое положение в Агентстве шаткое. Мне стоило больших усилий уговорить Николая Ивановича оставить тебя работать на нас и не передавать корейцам. Он хотел загладить наш провал, а заодно потребовать с них еще денег за то, что нашел источник неудачи. Я лично вступился за тебя, так как уверен, что ты можешь быть полезен Агентству.

– Спасибо, я благодарен, – искренне отвечает Ир, которого не радует перспектива отвечать за нанесенные миллиардные убытки.

– Да, но это не все. Николай Иванович не любит, когда его мнение оспаривается, и он решил отомстить мне.

– Как?

– Поручив тебе сложный проект и назначив меня куратором. Ты с ним не справишься, и это будет доказательством, что я ошибся, вступившись за тебя, – объясняет Смирнов.

– То есть положение шаткое не только у меня, но и у тебя?

– Да, можно сказать и так.

– Окей. Что за проект? Откуда такая уверенность, что я не справлюсь?

– "Сирамидзу". Это сеть ресторанов японской кухни. Слышал про таких?

– Нет.

– Не удивительно. Как мы ни старались, так и не удалось их раскрутить. Сначала продвижением в качестве эксперимента занимался я. Но это не основная моя специализация, да и с креативом у меня не очень – не справился, – нехотя признается Юрий. – "Сирамидзу" перепоручили Калачеву, ранее – лучшему пастуху Агентства. Проект забуксовал, а в конце концов вообще оказался заброшенным, так как Дмитрий был вынужден переключиться на продвижение корейских шлемов виртуальной реальности. А там, как на зло, ты со своим Олежкой и его волосами. На сегодня у Агентства всего два провала: "Сирамидзу" и шлемы виртуальной реальности.

– И что вы делали для раскрутки ресторанов? – Ираклий пытается уйти от обсуждения шлемов и причины провала Агентства, так как разговор опять вернется к нему как к основному виновнику.

– Полный отчет по нашим активностям уже ждет тебя в офисе. Об общей структуре Агентства и о наших ресурсах расскажу чуть позже. Ты будешь напрямую подчиняться мне и работать в первом отделе, который я возглавляю.

– Хорошо, – Ираклий мнется несколько секунд, но в итоге решается. – Еще один вопрос. Во время нашей первой встречи я немного растерялся и не спросил, сколько мне платить будете?

– Растерялся… Так бы и сказал: перепугался, – беззлобно улыбается Смирнов. – Ты будешь получать деньги с проекта "Сирамидзу". У них девять ресторанов в городе. По договоренности Агентство забирает половину чистой прибыли в течение двух лет. Твои – двадцать пять процентов от этой суммы. Хорошо поработаешь – очень хорошо заработаешь. Справишься – получишь более высокооплачиваемые проекты.

– Что-то я не догоняю. Они готовы отдавать Агентству половину прибыли? Это что за бизнес такой? – удивляется Ираклий.

– Обыкновенный отмывочный бизнес. Рестораны принадлежат жене влиятельного человека. Для нее важно, чтобы они были популярными, с высокой посещаемостью, тогда она сможет потешить самолюбие и гордиться статусом эффективной бизнес-леди. Ее мужу необходимо отмывать деньги, а это невозможно делать, когда рестораны пустые и постоянно генерируют убытки. Он может Агентству и всю прибыль от "Сирамидзу" отдавать, но предпочитает помогать нам другими способами. Все ясно?

– Да. У меня еще одна просьба. Познакомь с Калачевым. Хочу узнать лично, что делал по "Сирамидзу", да и заодно извинюсь за то, что уделал его со шлемом. Не хочу, чтобы у меня были враги внутри Агентства.

– Не получится, – говорит Смирнов, многозначительно выдыхает и добавляет, – он умер. Инфаркт на рабочем месте.

– Да. Сейчас времена тяжелые. Экология ужасная и вдобавок постоянные перепады погоды. Не все пожилые люди с этим справляются.

– Я не говорил, что он старик. Тебе сколько? 23? Ему было 25. Еще вопросы есть?

Вопросы есть, но желание их задавать пропадает. Дальше едут молча.

***

– В Агентстве работает всего четыре человека? – спрашивает Ираклий, проходя в кабинет, показанный Юрием.

– С чего это ты взял? – удивленно спрашивает Смирнов.

– Погорелый, ты и охранник на проходной. Больше никого не видел.

– Так это ж три, а не четыре.

– Ну еще должна быть уборщица, или вы по очереди дежурите?

– Юморист? У нас распределенная структура. Это главный офис компании. Тут только ключевые сотрудники, график свободный. Отчет по продвижению ресторанов "Сирамидзу" на столе. Изучай. Если вдруг что-то понадобится – составь список, вечером все купят. Я вернусь через час-полтора, как закончится совещание, – прощается Юрий, выходя из кабинета.

Оставшись один, Ираклий расслабляется в огромном вельветовом кресле. «Ситуация складывается лучше, чем ожидал, – думает он. – Офис Агентства в историческом центре города. Солидный особняк хоть и потертый, но смотрится монументально и весь увешан видеокамерами, как внутри, так и снаружи. У меня отдельный кабинет на первом этаже. Обстановка спартанская, но есть все необходимое. Да мне в принципе много и не надо – стол, два кресла, компьютер, доступ в интернет. Сюда бы еще кофе-машину, и можно жить. Единственное, что смущает – фотообои на всю стену с изображением сцены битвы. Какие-то мужики в степи, судя по всему, белые офицеры или царские солдаты окружены конницей противника, то ли монголами, то ли китайцами. Несмотря на превосходящие силы, часть солдат собирается дорого продать свою жизнь, скучковались и хладнокровно целятся из ружей в лавину всадников.

Замазать бы этих людишек, и получился бы отличный пейзаж. Шикарные горы, прозрачное небо. Ладно, могло быть и хуже. Например – «Бурлаки на Волге», тогда сразу стало бы ясно, что придется работать день и ночь. Странный все же выбор фоновой иллюстрации для кабинета».

Ираклий уже было собирается читать отчет, но вспоминает беседу по дороге на работу, и руки тянутся к ноутбуку кое-что проверить.

Компьютер абсолютно новый. Его дорогой металл пахнет кровью и большими деньгами. Ир жадно и с удовольствием вдыхает этот запах. Пальцы ловко набирают пароль от социальной сети. Зная возраст и место проживания, быстро находит аккаунт Дмитрия Калачева. Подозрение подтверждается. Юрий его запугивал, судя по последним действиям на странице, Калачев жив. Только вчера вечером он поделился ссылкой на статью про инновационный комплекс «Чувствительный» и прокомментировал, что гордится достижениями военной промышленности страны. Пару дней назад ужинал в "Сирамидзу", застал там известную певицу и даже выложил ее фотографию из ресторана. «Вряд ли Калачев умер сегодня ночью, скорее всего, его просто уволили. Смирнов меня запугивает, чтобы я серьезно относился к заданию, или переживает за свою шкуру», – думает Ир.

«Два непрочитанных, – Ираклий заходит на страницу сообщений. – Что там? Спам с просьбой вступить в группу и перепостить сообщение. Ага, и вопрос от Аркадия, нет ли новой подработки. У него проблемы с деньгами. Как так, я ведь буквально пару дней назад ему заплатил за проект?» – удивляется Ираклий.

По привычке заходит на страницу Наташи. К сожалению, ни обновлений, ни новых фотографий. Разочарованно вздохнув, понимает: делать нечего, надо браться за работу. Руки тянутся за отчетом, и он погружается в чтение. Информация поглощает полностью, и читающий неосознанно наматывает круги по кабинету. Под ногами скрипит старый паркет. В окно ветер веткой настукивает сбитый ритм, из коридора периодически доносится чей-то голос – весь этот шум сливается в сложносочиненный джаз, но он не мешает Иру, для него во всем мире сейчас существуют только распечатки в его руках.

– Что думаешь? – пугает внезапно появившийся Юрий. Ираклий понимает, что мужчина уже давно зашел в кабинет, но не хотел отвлекать его. Взгляд автоматически падает на экран смартфона, он перечитывал отчет уже больше двух часов.

– Да, хуже быть не могло. Хотя, для нас это хорошо. Какой идиот придумал эту концепцию продвижения? – спрашивает Ираклий.

– Это было групповое решение, – замявшись, отвечает Юрий.

– Ты?

– Сначала Калачев, потом я.

– Ясно. Все, что ты делал, – Ираклий поправляется, – то есть делало Агентство для продвижения "Сирамидзу" – набор банальных активностей, больше похожий на освоение бюджета. Хотя не расстраивайся, – решается подсластить пилюлю Ир, – уверен, большая часть ресторанов именно так и пытается рекламировать свои услуги. Фото блюд, накрученные лайки, розыгрыш призов за репост, комментарии ботов, приглашенные в ресторан знаменитости, рекламные материалы в модных СМИ. Знаешь, что потрясает больше всего?

– Нет, – сухо отвечает Смирнов.

– Две вещи. Первое – масштаб раскрутки, видно, что у Агентства или у клиента огромные ресурсы. Второе – отсутствие какой-либо скрепляющей идеи. Вы банально пытались завалить сеть постоянным упоминанием, что есть классные рестораны японской кухни "Сирамидзу", но не объяснили людям, чем они хороши и почему в них стоит зайти.

– Знаешь, как это исправить? – глаза Юрия блестят, как у плохого игрока в покер, собравшего сильную руку.

– Могу рассчитывать на те же ресурсы, что и вы? Бюджет на продвижение остался?

– Безусловно. Для нас главное – сделать рестораны "Сирамидзу" популярными. Твоя задача – написать план-концепцию продвижения. Пиши, словно ресурсы неограниченные. Реализацией займется мой отдел.

– Сделаю за два дня, – обещает Ираклий, – как напишу – пришлю тебе на электронную почту. На какую кстати?

– На какую почту? Ты еще на файлообменник выложи или лучше сразу в газете опубликуй. Никакой почты, никакого электронного документооборота. Напишешь, распечатаешь на принтере и отдашь мне. Затем пойдем докладывать Николаю Ивановичу, – дает указание Смирнов.

– Понял. И еще… Да ну, ладно, – Ир хочет сказать, что нашел профиль Калачева, и тот жив, но не решается.