Текст книги "Бытие"

Автор книги: Руслан Белов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Бытие

Руслан Белов

Раньше меня было много, и я заполнял собой все время (все 24 часа!), я имел ко всему мнения и отношения, я интересовался искусствами, то есть рассматривал картины, слушал Мориа, Евтушенко, Вознесенского и даже Драйдена. Мне нравились стихи Евгения Евтушенко «На кривом моторе», Гоген и московская архитектура. Более того, мне нравились девушки, которые умели подбирать себе одежду, умело краситься и мило сидеть в ресторане. Боже мой! Что я говорю! Да мне все нравилось и потому я варился в своей жизни с бульканьем, и абсолютно комсомольским энтузиазмом. Со временем  все поменялось. Заполненный до отказа мир широко раздался в стороны, и я  увидел, что близкие люди, как не крути, соединены не душевными связями, но боязнью одиночества. Они боятся остаться наедине с собой, как ребенок боится остаться без матери, а оставшись, спешит доверится каждому..

И вот – ночь

И вот – ночь. Она отделяет небытие от небытия. Она отделяет тебя от жизни. Она отделяет меня от меня. Она честна – ничего не сулит и не обещает. Она – забвение сна. Так ждешь ее! Ну да! Забыться и заснуть, и  видеть сны... Как без нее, когда ничего уже не видишь впереди, только ночь.

Но было время – ждал. И ночь была тягостна, она разделяла существование на бесформенные  куски, она была лишней в ожидании утреннего кофейного  счастья. А теперь ее ждешь,как могилы, ведь счастья нет, как упоения...

Но нет, вдруг встрепенешься, ведь счастлив был, пускай мгновенья! Есть оно, как золото, добычи требующее! Sic! Счастье надо добывать. Надо его его копить, отдавать банкам под проценты, и все придет!

Нет, поверить в это невозможно. Поверить банкам!  Надо ходить по миру, искать его, это счастье, истирая подошвы сапог и даже ступни. Пусть не найдешь, зато встретишься с теми кто ищет. Пойдешь с ними, и насытишься, ведь они – это твое!

Ну вот, Я кончилось...

Ну вот, мое Я кончилось... Я кончился. Значит, вас стало меньше. Почему так? Да никто не любил. Матерь жила во всю свою силу, отца я не знал. Жил по инерции рождения. Ну да, поначалу было интересно, потом все стало приедаться. Почему так? Вот сегодня прочитал в журнале Гео – одна женщина, как денег накопит, так в Швецию летит. Не понимаю ее, хоть там и объясняют. Потому что другую женщину знаю, которая, как накопит 100 рублей, так бежит кофе на вынос покупать, и потом  с ним по улицам столицы мается, видите ли, нравится ей со стаканчиком кофе по улице ходить, она от этого стаканчика как бы лучше становится, самодостаточнее. А мне хоть жар-птицу в руки, я лучше не стану, потому что лучшее – внутри, а я как бы оттуда высох, если не сказать – сгнил. Не, сгнил, это слишком. Дело, наверное, в корнях, которые расти должны в стороны, чтобы ты дуб дубом стоял.

Вот так вот всегда, куда не пойду, везде клин. Ну да, быстро жил, и к Смерти прибежал до сроку. Ха! Смотрит она на меня в свое окошечко, ничего не чувствуя, как скрытая камера, и думает: – Ну  вот, опять приперся! И невдомек ему, что очередь создает, и люди ко мне опаздывают.

И хочется ей сказать, чтобы погулял я пока, но не может, ведь безмолвная...

Теперь узнал из ТВ, что скоро человек будет жить очень долго, и та женщина сможет побывать в Швеции миллион раз, а другая – выпить не 100, а 10 000 стаканчиков кофе. Нет, люди, я перестаю вас понимать, ведь смысл жизни – в Смерти!

Сок желудочный женской любви

Мы шли рядом, и ей хотелось, чтобы я ее поцеловал. Из-за этого мне очень, очень не хотелось целовать ее. Но ей хотелось больше, чем мне не хотелось, и я поцеловал ее. И все в секунду переменилось. В процессе поцелуя ее душевный желудочный сок излился в меня и полностью меня переварил. Она завладела мною, то есть тем, что осталось от меня после ее поцелуя...

Убийцы эпизодов

Бывают клятые убийцы, они убивают навеки ударом ножа, метким выстрелом и так далее. Но больше людей убивают всего лишь часть вашей жизни. Они отравляют праздники, годы совместной жизни, поездку в Сочи или просто в автобусе. Будь их воля, они бы убили вас сразу, но их не хватает на то, чтобы пырнуть, отравить или в упор выстрелить. Таких много.  Я много их помню. Тех, кто убивали мою жизнь по частям. Плотников, Реймерс, Шевченко, Скрипник. Но я жив. Они всего лишь пускали мне кровь.

Созидание – не трансляция

Если вы думаете, что мыслите, то я скажу, что многие из вас жестоко ошибаются. Мышление – это создание нового, это созидание. А вы транслируете, хотя, напрягшись, смогли бы создать то, чего до вас вовсе и не было, а если ваше то, чего до вас вовсе не было, еще и понесет добро, то быть вам гением.

Я представляю, как хорошо быть гением, который всех накормит и успокоит, хотя и не очень доверяю ему, потому что разом сделать людей счастливыми невозможно. Невозможно написать для людей всеобщий физический закон, они разные в силу генетики, сделавшей так, что одни умирают от чумы, а другие размножаются. Теперь поняли? Мы живем в горниле, и многие должны умереть, чтобы другие жили, и это и есть закон существования...

Я понял как продолжить жизнь после смерти!

Это так просто! Не надо писать шедевров и трахать первых красавиц, не надо завихряться умом и рубить из мрамора чудесные статуи. Надо просто сходить в аптеку купить на сотню вот этих вот снадобий, напоить ими себя (или вас) и спокойно жить следующую сотню лет, было  бы желание. Вот Сицилия. Прекрасное место, причем во всех своих частях совершенно разнообразное. Впрочем, география ничем вам тут не поможет, тут нужна квантовая физика, тут нельзя без понимания, что каждая секунда бесконечна, если вы пристали к берегу вечности...

Что есть берег вечности? Многие скажут, это религия, это Христос. Скажут, не понимая, что берег вечности одинок, но нем только вы и ваша лодка. Лодка... Вот в чем отгадка! Человек может обойтись без всего, он не может обойтись без лодки. У человека должно быть то, на чем он может уплыть...

Боюсь, что не засну

Боюсь, что не засну, и мысли залезут в голову, и придется пасти их как овец,пасти, боясь, что они притянут другие мысли, может, стихи, которые нужно будет долго и нудно воспитывать, чтобы что-то получилось, воспитывать без всяких шансов на успех, как было с родными детьми. Наверное, потому и не хочется мыслить, потому что мысли – это такие самостоятельные букашки, которые повсюду расползаются. Расползаются с единственной целью доказать, что ты – ошибочный человек, а смысла в жизни нет. И ничто невозможно исправить. Одно успокаивает, успокаивает мысль, что все мы ошибочны и потому должны держаться друг друга, как овцы, гипотетически боящиеся волка.

Все хорошие люди, которых я знал, были малознакомыми. Всех плохих людей я знал хорошо.

Будьте счастливы! Упивайтесь счастьем! Фотографируйте его! Сувенирте! Потому что случатся времена, когда вам придется доказывать себе, что счастье есть. Или, по крайней мере, было.

Войны существуют

Войны существуют потому что многим людям страшно умирать от (старческих)болезней, потому что им страшно смотреть, как умирают родители и как готовятся умереть дети. Война, несущая случайную смерть, всегда милее болезной смерти.

Что есть Бытие?

Бытие это когда надо что-то делать ради существования. Отсутствие бытия  засасывает во вселенский пылесос. Надо что-то делать, чтобы быть, но что такое Бытие? Бытие – это  мясорубка жизни, перемалывающая детей, идолов и любимых. Некоторым нравится крутить ручку этой мясорубки, но они не знают, что и они  попадут в нее своевременно. Мы все крутим ручки мясорубок, мы все мелем человеческое мясо, даже вегетарианцы.

Прощенное воскресение

Меня много раз хотели убить, посадить, клеветали за спиной, дружески подсыпали яда, отнимали детей. И теперь я должен их всех простить??! Как? ведь все они добились своего, они испоганили мою душу, а теперь, частью умершие, постоянно пропитывают мою память адскими миазмами?

Нет, не нужно мне Божьего прощения, да и что я могу просить у Того, кто посылал ко мне убийц, отравителей и ненавистников, Того, кто толкал меня в пропасть, чтобы подхватить у самого ее дна?

Как я чудил! Без берегов, без мозга!

Что  только я в жизни не выкинул! Всё и вся вызывал на дуэль (частенько получая по личности). Нет такой глупости, которой я бы не совершил, нет такой напасти, против которой я бы не пошел! Ну и что? Все прошел, все испытал, все видел, и потому рядом никого не осталось – все отступили и сдались.  В этом правда жизни – людям нравятся курортные моря и Dolce vita.

Кстати, Нищеброд – это человек, у которого вместо извилин бренды. Весь в брендах? Значит, умен.

Я всегда  был сам по себе. В шестом классе друзья совали мне фото патлатых британских музыкантов, убеждая на них молиться, но я не понимал их. И всегда, когда что-то впаривали, отворачивался. Я сам был себе критерием, я любил, то что нравилось.

ТРИ МЕСЯЦА В НАРКОЛЕЧЕБНИЦЕ

Недавно я познакомился в кафе с одним человеком лет двадцати пяти. Было видно, что его распирало от знаний, и хотелось их слить. Он уселся за мой стол с бутылкой армянского коньяка и грудой горячих чебуреков, посмотрел длительно в мои наливающиеся неприязнью глаза, сказал:

– Ты не закипай. Давай лучше выпьем, и я тебе, Руслан Альбертович, расскажу кое-что интересное. Сразу скажу, что я – Марьянов, только не умер в лечебнице, в которой умер он.

Он знал меня по имени и отчеству, это польстило. Я размяк и посмотрел на коньяк, горячие чебуреки. Спиртное я давно не употреблял, но кто же откажется от такой дорогой дармовщины? А от сочных чебуреков? Только печень и желчный пузырь, но слова я им не дал.

– Как вас зовут? – спросил я только лишь затем, чтобы не пить с незнакомым человеком.

– Андрей Капустин, – ответил он, и мы выпили.

Съев чебурек, конечно же, облившись соком, Андрей стал говорить:

– Ты знаешь... Я буду на «ты», так надо, ты не возражаешь?

– Нет. Но хочу предупредить, что я говорить на «ты» с малознакомым человеком умею мало.

– Я думаю, говорить ты не будешь, а будешь с ужасом меня слушать. А потом побежишь к своему компьютеру, чтобы мои слова записать.

– Хорошо бы, – улыбнулся я скептически.

Мы выпили еще по рюмочке, отправили до наших печенок еще по  круто зажаренному чебуреку, и Андрей приступил к фактуре.

– Ты знаешь, Руслан Альбертович, что твоя мать или жена может позвонить по одному из десятка номеров, которые легко найти в Интернете, и через полчаса в твою квартиру придет несколько крепких мужиков в белых халатах, придет и «уговорит» тебя немедленно ехать лечиться в наркологическую клинику, хоть ты не пьешь или пьешь мало? Не знаешь. А вот моя мама была недовольна, что я после смены частенько  пил пиво с друзьями, и домой прихватывал пару бутылок. Она позвонила, эти люди в белых халатах приехали, стали уговаривать, одни сладко, другие – зло, мама плакала, что я умру от этого пива где-нибудь в подворотне. Я не могу смотреть на мамины слезы, и потому сдался, спросил, а где ты возьмешь деньги? Как я понял, их понадобится много?

– Я уже договорилась, мы будем сдавать твою квартиру, этих денег на лечение хватит.

Тут я сбесился – все рассчитала! они только этого и ждали. Скрутили, мать какие-то бумаги подписала, и меня увезли, как я понял, куда-то на северо-запад Москвы. Там была форменная тюрьма – ни прогулок, ни свиданий, в общем, никакой связи с внешним миром, и это за 160 000 в месяц. Я пытался буянить, говорил, что всех посажу, а их начальник из дагов, низенький такой, только смеялся. Делать нечего, стал осваиваться. Нас там было человек десять. Несколько алкоголиков, несколько наркоманов, несколько таких как я. Одну тихую женщину Валю посадил муж, не знаю по какой причине, то ли любовницу завел, то ли просто надоела. Она в жизни не пила и наркотиков не знала. Другой, его Витей звали, смурной какой-то был, по психике по лечебницам болтался, пока мать его в эту шарашку не определила, опять таки на деньги от сдачи квартиры сына. Всех держали по месяцу, по два, потом    переправляли в так называемую подмосковную Швейцарию, там был их концлагерь всего за 30 штук в месяц. Я потом расскажу о нем, туда почти все наши попали, потому что  30 штук – это не 160. В больнице меня продержали полтора месяца, потом ночью загорелась проводка, все наши комнаты забило густым черным дымом, бабы орали, мы с приятелем, чтобы так не сидеть, стали стулом окно с тройным стеклопакетом разбивать, разбили, но дыма становилось все больше и больше. А дверь единственная закрыта! Не знаю, как мы все не сдохли, пока пожарные не приехали и скорых штук десять, они нас полумертвых и откачали. Вы – идиоты, не понимаете, что ваша свобода стоит всего лишь 30 штук в месяц, и есть еще возможность засадить вас бесплатно, соответствующим образом заинтересовав держателей таких ЛТП. Так что бойтесь жен, детей, внуков, достаточно их подписи, чтобы вас поместили в концлагерь. Новая услуга! Вы можете избавиться от нелюбимого мужа, жены, сына, тещи! Главное – позвонить первым!

Мы выпили по моей инициативе. Я начал уже тяготиться этой встречей, но Андрей не мог остановиться:

– После пожара меня повезли в концлагерь где-то на севере Подмосковской губернии. Бал там правили пролеченные наркоманы и пьяницы, стражниками были наркоманы, отсидевшие в лагере месяцев по девять. Начальники лагеря, люди не русские, приезжали пару раз в месяц. В столовую ходили строем под строгим присмотром. Кормили убого – пустой суп, каши с резаными фруктами. Удивительно было видеть, как твой сосед по столу, изголодавшийся хилый человечишка съедал все, что оставалось – недоеденное другими, добавки, оставшийся хлеб. Повара – ими назначались лагерники, старались, но выходило не у всех. Медик был тоже из заключенных. Он, бывший слесарь, мерил давление и выдавал лекарства, если ты их купил или прислали. Посылки родственников заключенных разбирались надзирателями. Лучшее они забирали себе, оставшееся отправляли на кухню. Распорядок дня был составлен так, что свободы для мысли не оставалось. Каждый заключенный должен был записать за день 30-50 впечатлений, их классифицировать и объяснить. Эти записи разбирались на собраниях, которые проводили заключенные со стажем. Эти собрания иногда затягивались до часа ночи, а подъем – в восемь. Утром после уборки и завтрака, проводились двухчасовые собрания по разбору кляуз заключенных друг на друга: тот не потушил свет, этот назвал водку водкой, а наркоту – наркотой и так далее. Раз в неделю показывали фильмы о притонах, в которых гнили заживо наркоманы. Знаешь, я ни разу не сталкивался с наркоманами, и вдруг сразу цирк. Узнал такое! Что продажу наркотиков крышуют менты, что почти все люди вокруг меня – преступники. Одни прятались от правосудия, другие признавались в таких диких поступках – в избиениях, кражах, разбоях, езде по дорогам в полной отключке, третьи – что сажали своих половых партнеров, чтоб не сесть самим. Из всего кагала человека четыре хотело вылечиться, другие мечтали о свободе, чтобы начать с начала, и была девушка которая хотела стать химиком, чтобы иметь возможность составлять безопасные наркотики, то есть безопасно отключаться...

ДВОРЕЦ ТЕРПИМОСТИ

Вопрос физического и морального улучшения человеческого общества стоял давно, вспомните хотя бы спартанцев, бросавших неудачных, по их мнению, детишек в пропасть. Невиданный до того цунами улучшательских идей был вызван  промышленной революцией. Мощная волна идеализма родила «Манифест коммунистической партии»  К. Маркса и Ф. Энгельса, нацизм, изобретенный Томасом Карлейлем,  открытие Чарльза Дарвина, доказавшего, что все живое само по себе совершенствуется, то есть приспосабливается к условиям среды обитания. Френсис Гальтон, его двоюродный брат, так вдохновился открытием Чарльза, что изобрел евгенику – учение о селекции применительно к человеку, а также о путях улучшения его наследственных свойств. Изобрел – и понеслось, поехало! Тут же родились сверхчеловек (скорее, надчеловек) Ницше, фашизм,  появился космизм Николая Федоровича Федорова, идеи Циолковского о неизбежном перерождении человека в некую форму лучистой энергии, а именно в светящийся шар, путешествующий в космосе. Кстати, Константин Эдуардович считал, что животные, как неполноценные существа, в конечном счете, должны быть уничтожены, а превращение в светящиеся бессмертные  шары сделает ненужным деторождение. И вот, именно таким образом, идеи физического и морального улучшения человеческого общества, передвигаясь по истории зигзагами, необходимо родили Гитлера, ради этой «высокой» цели уничтожавшего психически больных, а также евреев и другие «неполноценные» народы, именно эти идеи необходимо родили Ленина, Сталина, ГУЛАГ, Освенцим и ядерную бомбу, вмиг превратившую злых японцев в добрых.

К чему я все это? Да просто интересно, ведь протрите глаза и посмотрите – море отступило, значит, уже мчится к нам новое цунами. Что оно нам принесет? Ну, много мусора,  это понятно, много смертей, а также ананасы с кокосами новых идей. Среди последних самой цунамистой выглядит идея толерантности, то есть терпимости. Иными словами мир наш усилиями гомосексуалистов и религиозных фанатиков пещерного уровня развития превращается во дворец терпимости, ну, или дом, если хотите.

Ну вот, слова найдены. Мы с вами живем сейчас в Доме терпимости, мы терпим, стараясь получать удовольствие. Коммунизм и повсеместно хорошие и здоровые  люди нам уже не нужны, нужен вазелин, чтобы прямая кишка не треснула в самый неподходящий момент…

ПРИРОДА ЗАКЛАДЫВАЕТ В ЧЕЛОВЕКА СВОЛОЧНЫЕ КАЧЕСТВА,

...Жестокость, коварство, бессовестность, так же, как и тупость, их мать, нужны природе и обществу, как земля и воздух. Природа закладывает в человека сволочные качества, чтобы выжить, и потому они, эти качества, не исчезли, как хвост и сплошной волосяной покров; они нужны, чтобы как можно больше людей умерло, то есть было изведено ближними, до того, как мутации превратят их в мины замедленного действия, мины, срабатывающие через десятки лет.

Она, эта природа, делает все, чтобы не сжечь себя теплом десятков миллиардов человеческих тел и того, что их согревает. Она рожает пассионариев, затевает войны, революции и контрреволюции, пропитывает государства коррупцией и преступностью. Она это делает, чтобы не убить своих носителей запредельной численностью. Природа это делает, но получается не очень – ведь мы ее дети...

Давайте посмотрим вокруг! Что мы увидим? Мы увидим бесчисленное множество никому не нужных людей, людей, не нужных ни государству, ни родителям, ни близким, ни даже самим себе. В одной только России официально насчитывается от полутора до пяти миллионов брошенных детей. А кто может бросить собственного ребенка? Только зряшный человек. И эти зряшные существа живут, они глушат себя безудержным потреблением алкоголя и наркотиков, они распространяют вокруг себя волны безнадежности, отчаяния, тщеты, волны, рождающие в более удачливых членах общества убийственное для всех презрение к людям.

И это еще не все. Ради таких самим себе не нужных людей, а их по всей земле десятки миллионов, может быть, и сотни миллионов,  работают фабрики и заводы, работают, чтобы произвести для них спиртные напитки, закуски, дезодоранты, туалетную бумагу, шприцы, горячую воду, похоронные принадлежности и многое, многое другое. И все эти фабрики и заводы выбрасывают в атмосферу углекислый газ, смертельный для человечества газ, газ, рождающий парниковый эффект. И сами они, эти себе ненужные люди, выдыхают этот пассивный, но безжалостный газ, газ, который в скором времени убьет будущих Микеланджело, Пикассо, Дебюсси, Петрарок, Плисецких, Аристотелей и Андреев Платоновых!

...В природе существует всеобщий закон – люди счастливы, пока растут, пока узнают, пока совершенствуются. Дети, например, в большинстве своем счастливы, потому что растут, счастливы люди, которые каждый день постигают что-нибудь новое. А в будущем мире человек будет совершенствоваться, будет расти до самой смерти, будет расти, и будет счастлив до самой смерти, будет счастлив и умрет счастливым!

...Стадо шимпанзе просыпается утром, обезьяны едят зелень, потом чистят свои шкуры, потом валяются до обеда, потом идут на новое пастбище. Едят, ложатся спать, спят, потом чешутся, потом опять едят. И все это изо дня в день, от рождения до самой смерти. И вот, этим самым шимпанзе высшее божество, высший разум вкладывает в голову частичку самое себя. И шимпанзе чудесным образом превращается в человека. И просыпается утром, ест, идет работать, чтобы иметь еду, снова ест, спит, трахается. То есть в принципе занимается тем же, чем занимаются шимпанзе. Так зачем же ему эта божья искорка в голове? Для чего она? Чтобы есть не ветви деревьев, а кефирчик от «Данон»? Чтобы чистить зубы не ногтем, а электрической зубной щеткой? Или чтобы, сидя в Моршанске, болеть за Чикаго Блэк Хоукс?

Хотя, если рассудить, и я обезьяна. И это поражает! Я, тупой, совершенно никчемный человек, вечно ошибающийся человек, низменный человек, оказывается, еще и стою над кем-то! И это меня ужасает, ужасает и подвигает на действия, на попытки поднять до своего уровня, то есть до уровня тупого, никчемного и низменного человека! Представляете, поднять!

СИЛА И БЕССИЛИЕ ЗЛА

Впервые Это проявилось, когда мне было 6 лет.

...Пригород Душанбе, мы идем в гости – бабушка, дедушка, брат, сестры бабушки с детьми и родственниками. В какой-то момент они засомневались, правильной ли дорогой идут.  Что-то вошло в меня, и я сказал, что приведу их к нужному дому.

– Ты же никогда там не был? – сузила глаза бабушка.

– Приведу, – твердо ответил я и через пару кварталов сказал: – Вот этот дом!

В старших классах я гадал на будущее и всегда угадывал. Ошибся лишь однажды, когда сказал, что А. будет на днях вешаться (вот дурак!). Не угадал. Она отравилась. Пыталась отравиться.

Потом эта сила хранила меня. В штольне я делал шаг, и на место, где я только что стоял, падал «чемодан» килограмм в двести. Я падал в 30-ти метровую пропасть, чтоб только удивиться. Я опаздывал на работу, и на перекрестке, который я должен был проходить в 8-10, в 8-10 случалась ДТП с десятком машин. Стоило мне кого-то возненавидеть, он падал  и летел в тартарары.

Все мои враги умерли или медленно умирают. Я плачу за это.  Когда меня проклинают, у меня страшные головные боли.

Ото всего этого жизнь идет наперекосяк. Я перестал ходить в театры, потому что знаю, чем все кончится. Я вижу женщин насквозь и даже слышу.  Мне неинтересны рестораны и путешествия – я знаю, чем все кончится. Я бы мог работать, предостерегая людей за деньги, но деньги мне не нужны, а людям нужны мошенники, Нет, я счастлив, я смеюсь и хохочу, я знаю, когда умрете вы, но не знаю, дадут ли умереть мне. Иногда я думаю, что  меня берегут для чего-то великого. Пять лет я начал писать роман просто чтобы писать, не пить. Но писал не я. Кто-то водил моей рукой, кто-то вычеркивал абзацы и главы, кто-то поднимал посреди ночи, чтоб набрал пару строк. Кто-то заставил меня отредактировать роман 47 раз, полностью тем его изменив.

Вся эта сила пришла ко мне в утробе моей 16-ти летней матери. Именно эта сила не позволила убить меня абортом, которого желали все.  Именно эта сила согрела мою плоть, когда меня, 3-х летнего, выставили на мороз, чтоб замерз и освободил от себя близких. Во мне сила человеческого зла, помноженная на сочувствие Бога.

Сейчас я желаю, чтобы под Новый год ничего страшного не случилось, но чувствую, случится. Молитесь и просите!

P.S.

Спустя неделю после опубликования этой записи случилось землетрясение в Сибири и 2 взрыва в Волгограде.  Потом пошла Украина.

и так далее