Текст книги "Знаменитые морские разбойники. От викингов до пиратов"

Автор книги: Рудольф Баландин

Рудольф Константинович Баландин
Знаменитые морские разбойники
От викингов до пиратов

Введение
Моряки-разбойники

1

В давние времена не было надежных судов, компасов и карт, а сведения даже о ближних странах были туманны. Немногие рисковали выйти в открытое море. Среди них – отчаянные пираты.

Тотчас возникает образ не слишком привлекательный. Здоровенный детина в татуировках; черная повязка на глазу, шрам через щеку, серьга в ухе; за ремнём кинжал и пистолет, лицо, отмеченное печатью всех пороков…

О таком бандите не стоило бы писать. Пираты бывали разные. Некогда их считали героями, в Англии возводила в рыцари королева.

Слово «пират» появилось в Древней Греции. Имеющие с ним общий корень слова означают: испытание, опыт; покушение, опасное предприятие; нападение, схватка; подвергаться искушению.

Действительно, пиратский промысел привлекал искателей удачи, готовых подвергнуться трудным испытаниям, нападать, вступать в схватки, осуществлять опасные предприятия. Конечно же, этих людей искушала возможность богатой добычи.

Морской разбойник отличается от сухопутного. Тот, кто решился выйти в море, помимо всего прочего, вынужден противостоять грозным природным стихиям Он сражается не только с людьми, но и со штормами, шквалами, водоворотами, рифами, мелями; сталкивается с неведомыми опасностями, подстерегающими моряка.

Разве не мужественный поступок: выйти на утлом суденышке навстречу ураганам, сражаться с волнами, рисковать жизнью едва ли не каждый день, вступать в кровавые схватки… Но ради чего? Чтобы разбогатеть? Жалкая цель для смелых и сильных парней.

Многие из них становились пиратами поневоле: один бежал из плена, другой разорился, третий устал быть бедняком, четвертого оскорбил хозяин, пятый не мог найти себе работу после войны… Мало ли на свете несправедливости и жестокости! Не от хорошей жизни шли в разбойники, тем более – в морские.

Настоящий пират – отличный воин и моряк. Он знал корабль как свои пять пальцев; умел читать карту и ориентироваться по компасу, солнцу и звездам; помнил приметы погоды и предвидел ее изменения. Владел разными видами оружия и не терял самообладания в минуты смертельной опасности. Он был способен работать на пределе сил в самых ужасных условиях, порой обходясь крохами еды и каплями воды; был надежным товарищем.

В прежние времена не было серьезных различий между пиратом, купцом, путешественником, моряком-первооткрывателем. Один и тот же человек из интереса уходил в дальнее плавание, из выгоды занимался при этом торговлей, а в подходящий момент не прочь был захватить чужое добро или невольников. История пиратства связана с достижениями судостроения и мореплавания, географическими открытиями, яркими личностями и необычайными приключениями.

Есть пословица: на то и щука в речке, чтоб карась не дремал. Хищный пиратский промысел содействовал развитию мореходного дела, судостроения, навигации. Когда пираты блокировали морские пути, развивалась сухопутная торговля, налаживались связи между странами. Порой морской разбой возводился в ранг государственной политики.

2

Пират был отчасти более «честным» бандитом, чем обычный вор, грабитель, убийца, казнокрад На суше преступник имеет возможность жить скрытно, притворяясь законопослушным гражданином. Тот, кто уходил на вольный промысел в море, обрекал себя на долгие скитания. Чаще всего возвращение на родину грозило ему петлей. Вот и возникали пиратские братства, жившие по законам анархии, коммуны.

Среди правителей и богачей всегда находились те, кто поощрял морской разбой, извлекая из него выгоду. С помощью морских злодеев можно было избавиться от конкурентов, получить за бесценок дорогие товары (существовало выражение «пиратская дешевка»), пополнить государственную казну, нанести урон своим противникам.

Пиратов поминают по-разному. В «застойные» спокойные времена, когда процветает торговля и сколачиваются капиталы, морские разбойники изображаются отпетыми негодяями, пьяницами и насильниками, лишенными чести и совести убийцами.

В романтические периоды «бури и натиска», дерзаний духа, ломки постылого уклада жизни, устремленности в неведомое, пираты предстают героями, искателями свободы и счастья, наделенными недюжинной силой, отвагой, благородством.

Пиратство – порождение цивилизации. В нем проявились характерные черты каждой эпохи: научно-технические достижения, уровень мореходною и военного дела, верования, нравы и обычаи, политическая и природная обстановка.

Одни люди добывают средства для существования в поте лица своего, каждодневным трудом Другие – хитростью, обманом Третьи – силой. Циник и мудрец Мефистофель из «Фауста» Гёте отметил:

 
Никто не спросит: «Чьё богатство?
Где взято и какой ценой?»
Война, торговля и пиратство —
Три вида сущности одной.
 

Чем же все-таки нас привлекают пираты? Островами сокровищ? Умопомрачительными ситуациями? Романтикой опасных авантюр? Риском в надежде на удачу? Презрением к смерти? Острым чувством свободы?

Все это резонно. К тому же – давайте уж начистоту! – едва ли не каждый мужчина в глубине души пусть немного, хотя бы отчасти, на самую малость, – пират. Кто в детстве не мечтал о дальних странах, морских путешествиях, экспедициях, увлекательных приключениях?

Неслучайно до сих пор у туристских костров или геологических поют песенку на слова Павла Когана, погибшего в Великую Отечественную:

 
Надоело говорить и спорить,
И любить усталые глаза…
В флибустьерском дальнем синем море
Бригантина подымает паруса.
 
 
Капитан, обветренный, как скалы,
Вышел в море, не дождавшись дня.
На прощанье подымай бокалы
Золотого терпкого вина.
 
 
Пьем за яростных, за непохожих,
За презревших грошевой уют.
Вьется по ветру «Веселый Роджер»,
Люди Флинта песенку поют.
 
 
И в беде, и в радости, и в горе
Только чуточку прищурь глаза…
В флибустьерском дальнем синем море
Бригантина поднимает паруса.
 

…В отличие от героев художественных произведений, сведения о реальных пиратах редко подробны и обстоятельны, чаще – отрывочны, скудны и сомнительны. Вот и наши очерки по этой причине будут в одних случаях пространными, в других – кратки, как сама жизнь большинства этих незаурядных людей.

Глава 1
Древность. Мифы и реальность

Золотое руно, где же ты, золотое руно?

Всю дорогу шумели морские тяжелые волны.

И, покинув корабль, натрудивший в морях полотно,

Одиссей возвратился, пространством и временем полный.

Осип Мандельштам

Царица пиратов

Правила царица Тевта в Иллирии после того, как в 230 году до н. э. погиб в сражении ее муж царь Агрон (согласно другой версии, он умер во время пира, празднуя свою победу).

Иллирия расположена на северо-восточном берегу Адриатического моря. Здесь множество бухт, бухточек и островов – прекрасные убежища для пиратов. К занятию морским разбоем вынуждала местных жителей горная местность, мало пригодная для земледелия: тысячи лет здесь вырубали деревья, пасли скот, что вызывало эрозию земель и оскудение почв.

Население росло, и все больше сильных молодых людей уходили в морские разбойники. Они объединялись во флотилии, которые курсировали в Адриатическом море и в проливе Отранто с выходом в Ионическое море. Это серьезно осложняло торговлю римлян во всем Восточном Средиземноморье. Судя по всему, пираты делились своей добычей с Тевтой, пользуясь ее покровительством (много веков спустя таким будет отношение английской королевы Елизаветы к своим пиратам). Это было неплохим подспорьем для государственной казны.

Хотя некоторые иллирийские племена были разобщены, Агрон начал их объединять в единое государство с центром – городом Скодры (ныне Скутари). Тевта продолжала расширять свои владения и чувствовала себя хозяйкой Адриатики. Основная флотилия Тевты насчитывала сотню судов и около пяти тысяч человек под командой Скердилеида. Иллирийцы захватили остров Керкиру (Корфу) – важный торговый центр в проливе Отранто.

Римский сенат в 230 году до н. э. направил двух послов на переговоры с Тевтой. Вдовствующая царица (а точнее, регентша при малолетнем царе) выслушала их высокомерно и обещала, что ее флот не будет нападать на римские суда, хотя прочим своим подданным она не имеет права мешать заниматься морским промыслом.

На обратном пути на судно римских сенаторов напали иллирийские пираты (возможно, не без ведома царицы). Один сенатор был убит. У римлян стало более чем достаточно причин и поводов начать боевые действия против Иллирии. К ее берегам они направили военный флот из 200 кораблей с двадцатью тысячами пехотинцев и двумя сотнями всадников. Флот римлян сначала направился к городу Коркире на одноименном острове. Начальник местного гарнизона Деметрий Фаросский, один из государственных пиратов Тевты, сдался без боя.

Римляне перешли на материк. Их отлично организованная армия без особого труда «навела порядок» в прибрежной части Иллирии, с помощью флота разгромила основные базы иллирийских пиратов. Тевта капитулировала и была отрешена от власти. Впрочем, пиратствовать иллирийцы не перестали, превратив это занятие в «частное предпринимательство».

…Предполагается, что Скердилеид был братом царя Иллирии Агрона. Знатное происхождение не мешало ему заниматься пиратством в форме рэкета: «налога» на купцов. Поэтому купеческие суда предпочитали не входить в воды, где курсировал флот Скердилеида.

Из-за недостатка добычи он направился со своими пиратами на юг, напав на столицу Эпира город Феник. Результат набега был не только экономическим (грабеж), но и политическим: Тевта присоединила к своим владениям часть Эпира.

После того как «царица пиратов» отправилась в изгнание, Скердилеид стал одним из правителей Иллирии. Он не препятствовал римлянам свергнуть Тевту. Каких-то политических пристрастий он был лишен (подобно едва ли не всем пиратам) и охотно вступал в союзы с недавними врагами или занимался морским разбоем.

В 220 году до н. э. Скердилеид, имея 40 боевых кораблей, отправился вместе с флотилией Деметрия Фаросского грабить приморские греческие города, главным образом на островах. Осколки империи Александра Македонского на Балканах и Пелопоннесе оставались разобщенными, нередко враждовали между собой и переходили на сторону то одних, то других крупных государств.

Пользуясь этим, Скердилеид объединился с некоторыми «местными» этолийскими пиратами (в то время этолийцы враждовали с Македонией). После нескольких удачных набегов оказалось, что этолийские морские разбойники забирают себе львиную долю добычи. Скердилеид перешел на сторону юного Филиппа V Македонского за ежегодную плату в 20 талантов.

В 219 году до н. э. римляне разбили флот Деметрия, желавшего расширить свои владения, и вынудили его бежать в Македонию. Скердилеид стал единственным правителем Иллирии. Ему было трудно удерживать власть из-за волнений в разных районах страны. Приходилось учитывать интересы Рима и Македонии, что было практически невозможно. Филиппу V он предоставил всего 15 своих кораблей. Царь Македонии не стал платить ему деньги. Договор между ними был расторгнут.

Скердилеид, перейдя на сторону Рима, совершил набег во владения Македонии. Предприятие было рискованным В то время Ганнибал после нескольких побед над римлянами, разгромив их превосходящие силы при Каннах, угрожал городу Риму. Филипп V Македонский заключил в 215 году до н. э. военный союз с Ганнибалом и приготовился захватить Иллирию, свергнув Скердилеида.

Однако ситуация резко изменилась после того, как римляне измотали армию Ганнибала мелкими нападениями, а эпидемия чумы в Сицилии унесла жизни тысяч карфагенян. Победа римлян в этой Второй Пунической войне обеспечила царскую власть над Иллирией Скердилеиду.

Хищники и жертвы

Дикеарх был родом из Этолии (Центральная Греция) и рано избрал профессию морского разбойника.

Когда Филипп V Македонский в конце III века возмечтал о славе Александра Македонского и стал расширять свои владения, он активно использовал в своих интересах пиратов. Среди предводителей морских разбойников был грек Дикеарх.

Союз этолийских племен стремился сохранить самостоятельность и противостоял Македонии. Но для пиратов подобные политические игры не имели большого значения.

Для них, как для любых грабителей, на первом месте были «экономические» интересы, выгода. Поэтому этолиец Дикеарх, имевший небольшую пиратскую флотилию, принял предложение Филиппа V Македонского и перешел на службу к нему.

Получив от царя два десятка кораблей, Дикеарх отправился на привычный промысел к островам Эгейского моря. Его флотилия действовала решительно и жестоко, наводя ужас на жителей островов. Награбленные пиратами богатства помогали Филиппу V Македонскому укреплять армию, покупать и строить новые корабли, а также пополнять пиратский флот Дикеарха.

Создалась, что называется, система с обратной связью. Чем больше была добыча пиратов, тем сильней и многочисленней они становились, тем успешней грабили торговые суда. А значит, все меньше торговцев рисковало выходить в море. Пираты подрывали торговый обмен во всем регионе, и тем самым уменьшалась их добыча.

В экологии это соответствует взаимосвязи хищника и жертвы Нечто подобное характерно и по отношению пиратов и морских торговцев, а также хищных государств к своим жертвам.

Тем временем, несмотря на полководческий талант Ганнибала, Карфаген потерпел поражение во Второй Пунической войне. Теперь окрепшему Риму пришла пора обратить пристальное внимание на положение в Восточном Средиземноморье. При участии римлян объединенный флот Родоса и Пергама в 2001 году до н. э. разгромил флотилию Филиппа V Македонского, а затем римские войска вторглись в Македонию.

Дикеарху пришлось оставить Эгейское море, где началась охота на пиратов. Он перешел на службу к правителю Египта Птолемею. В 196 году до н. э. он примкнул к группе греческих наемников, которые устроили заговор против Птолемея.

Акция не удалась, заговорщиков казнили, а Дикеарха сначала жестоко пытали, считая его предателем, недостойным легкой смерти.

…По словам римского историка Плутарха, самоуверенными и дерзкими пираты стали со времени понтийского царя Митридата. Когда римляне в пору гражданских войн сражались между собой, пираты опустошали острова и прибрежные города.

Наиболее дерзкими были киликийские морские разбойники (юго-восточное побережье Малой Азии). Они отличались прекрасной матросской выучкой, искусством кормчих, быстротой и легкостью кораблей, предназначенных специально для этого промысла.

Самым прославленным предводителем киликийских пиратов был Селевк (I век до н. э.). Возможно, он принадлежал к царскому роду Селевкидов, потомков знаменитого полководца, участвовавшего в походах Александра Македонского. Во всяком случае, предводитель пиратов Селевк быстро разбогател и жил, можно сказать, по-царски.

Таков обычай любых разбойников – на суше и на море. Они могут в одночасье обогатиться, но столь же быстро лишиться всего, включая свою буйную голову.

«Гнусная роскошь пиратов, – писал Плутарх, – возбуждала скорее отвращение, чем ужас перед ними. Выставляя напоказ вызолоченные кормовые мачты кораблей, пурпурные занавесы и оправленные в серебро весла, пираты словно издевались над своими жертвами и кичились своими злодеяниями.

Попойки с музыкой и песнями на каждом берегу, захват в плен высоких должностных лиц, контрибуции, налагаемые на захваченные города, – все это являлось позором для римского владычества. Число разбойничьих кораблей превышало тысячу, и пиратам удалось захватить до четырехсот городов. Они разграбили много неприкосновенных до сего времени святилищ… Сами пираты справляли на Олимпе какие-то таинства».

В те времена торговые суда предпочитали каботажное плавание вдоль берегов, редко уходя в открытое море. Поэтому обычная тактика разбойных нападений была проста. Наблюдатели с высокого берега или со специальных башен осматривали округу. Завидя добычу, подавали условные сигналы (не отсюда ли пошла морская азбука жестов?).

Тотчас остроносые либурны мчались наперерез грузным торговым судам. Подплыв к ним вплотную, пираты спрыгивали на палубу с кастели – высокой надстройки на своем корабле. В рукопашном бою разбойники действовали дружно и бесстрашно: в случае поражения сдаваться им не имело смысла, ибо их не просто убивали, а сначала жестоко мучали.

На торговых кораблях имелась охрана. Часто снаряжался целый торговый караван с вооружённой охраной. И пираты объединялись, рационально организовывая свой доходный, но опасный промысел.

Создавались «пиратские гнезда». В укромных бухтах они устраивали пристани и доки для ремонта поврежденных судов. В некотором удалении от берега строили крепости, где можно было отдыхать, прятать награбленное добро и держать пленников до получения выкупа.

Пиратские объединения становились могущественными. Они уже не могли существовать за счет одиночных удачных нападений на корабли. Фортуна улыбалась им далеко не всегда, на сезоны штормов приходились «вынужденные простои». Кроме того, в период войн и междоусобиц внутри государств в борьбе за власть – наиболее благоприятные для безнаказанного разбоя – существенно сокращалась торговля. Поэтому пираты совершали регулярные набеги на приморские греческие порты и поселки.

Покровительство Митридата сделало бандитский промысел Селевка государственным предприятием. Под начальством Селевка находилось несколько небольших флотов, действовавших и в Эгейском и Черном морях.

Во время третьей войны Римской империи с Понтийским царством объединенная пиратская флотилия Селевка выступила на стороне Митридата. После поражения Митридата остатки флотилии Селевка ушли на юг Черного моря в порт Синоп, сделав его основной своей базой.

В 71 году до н. э. римляне осадили Синоп. Несколько месяцев горожане успешно оборонялись, а пираты наносили удары по римскому флоту. Когда стало ясно, что город вскоре будет захвачен, Селевк приказал сжечь тяжелые суда, а сам со своими моряками-разбойниками и награбленным богатством на быстрых пиратских либурнах ушел от врагов. Дальнейшая его судьба неизвестна.

Секст Помпей

Однажды киликийские пираты взяли в плен Гая Юлия Цезаря. Они не причинили ему вреда, действуя профессионально: терпеливо ждали выкупа, а получив его, – честно выполнили уговор, отпустив опасного пленника на свободу.

Он их отблагодарил своеобразно. На четырех галерах, имея 500 воинов, вернулся на остров Фармакуссу, «базу» пиратов, застав их врасплох (они делили добычу и пьянствовали). Потопил их корабли, отобрал у них деньги и захватил более трехсот разбойников. Памятуя о хорошем к себе отношении, он приказал перерезать главарям горло, а остальных задушить. Такова была милость Цезаря. Ведь пиратам полагалось мучительное распятие и долгое умирание на кресте под жарким солнцем, когда каждый желающий (а потерпевших от разбоя было немало) мог оскорблять и терзать осужденных.

Успешные операции, подобные этой, осуществлялись редко. Мало проку было и от карательных экспедиций с участием регулярного флота. Дозорные предупреждали пиратов о его приближении. А если встречали разбойников в море, их легкие юркие либурны не принимали боя и врассыпную бросались наутек.

Дело дошло до того, что редкий торговый корабль мог без выплаты дани морским рэкетирам добраться до крупных городов Великой Римской империи. Наиболее пагубно это отразилось на перевозках зерна. Его поток заметно сократился. В результате поднялись цены на хлеб – основную пищу плебеев, ухудшилось положение беднейших слоев населения. Начались волнения. Сенат неохотно, но все-таки вынужден был наделить диктаторскими полномочиями полководца Гнея Помпея для борьбы с пиратами.

Помпей приказал снарядить полтысячи кораблей, преимущественно либурнов «пиратского образца», 120 тысяч тяжелой пехоты и 5 тысяч всадников. Сухопутным частям следовало разгромить «разбойничьи гнезда» на побережьях. Средиземное море, включая Черное, поделили на 13 частей. На каждую отправили определенное число кораблей. Главная флотилия с Помпеем во главе расположилась между Африкой и Сицилией. Римский флот захватил в гигантскую сеть сотни пиратских кораблей, блокируя их гавани. Плутарх пишет. «Успевшие спастись корабли, гонимые со всех сторон, начали прятаться в Киликии, как пчелы в улье».

Помпей уже через 40 дней после начала карательных действий доложил сенату о полной свободе судоходства в Западном Средиземноморье. Народ восторженно встречал его, ибо в городе в изобилии появилось продовольствие. На востоке пираты решили дать римлянам открытый бой. У них было больше кораблей, чем у регулярного флота, но римляне имели больше воинов – опытных, хорошо вооруженных, под единым командованием Помпея. Он разгромил пиратский флот.

Этот римский полководец был милостив к добровольно сдавшимся разбойникам, наказывая лишь совершивших серьезные преступления. За три месяца он обезопасил морские пути и овладел укрепленными городами и островами, находившимися под властью пиратов. Пленных – более 20 тысяч – переселил в местности, удаленные от моря, наделив землей. Победить пиратов Помпею помогло не только военное искусство, но и милосердие.

Не успело наладиться прежнее морское сообщение, как могущество империи оказалось подорванным. Честолюбивый Цезарь из-за личных амбиций отстранил от власти Гнея Помпея (предательски убитого на египетском побережье, куда он бежал). Но триумф Цезаря был недолгим. Великого диктатора в 44 году до н. э. закололи кинжалами заговорщики-демократы. Наступила пора смуты.

Обстоятельства благоприятствовали морским разбойникам, быстро расплодившимся и вновь образовавшим ассоциации. По иронии судьбы их предводителем стал Секст – младший сын Гнея Помпея, уничтожившего прежнее пиратское сообщество. Помилованные его отцом разбойники уважали своего руководителя. К нему на службу охотно шли беглые рабы. Опытные пираты обучали их основам своего ремесла. Разбойничий флот Секста Помпея быстро рос и креп, распространяя свое господство на побережья Сицилии, Сардинии и Корсики.

В стихотворении Николая Гумилева Секст помыкает пиратами:

 
Слышен зов. Это голос Помпея,
Окруженного стаей голубок.
Он кричит. «Эй, собаки, живее!
Где вино? Высыхает мой кубок».
 
 
…И, оставив мечтанья о мести,
Умолкают смущенно пираты
И несут, раболепные, вместе
И вино, и цветы, и гранаты.
 

Поэта привлекал образ «сильной личности»; только он забывал, что их было значительно больше среди пиратов, чем среди вельмож. Помпей не мог так вести себя с вольными разбойниками. Но он следил за дисциплиной и организовал, по существу, своеобразное государство с главной базой на Сицилии. Его флот блокировал торговые пути в столицу империи.

Опасаясь новых волнений среди народа, Октавиан, став императором Августом, заключил в 38 году до н. э. с Секстом Помпеем договор, признавая его официальные государственные полномочия.

Под властью Помпея оставались Сицилия, Сардиния, Корсика и Пелопоннесский полуостров, берега которых были густо усеяны пиратскими гнездами. За беглыми рабами, находящимися на службе у Помпея, был признан статус свободных граждан. А пираты обязались помогать снабжать Рим пшеницей.

Мир на море длился недолго. То ли без ведома Секста, то ли с его молчаливого согласия пираты вновь занялись разбоем. Блокированная с моря столица опять оказалась на голодном пайке.

Демос возроптал, и Октавиан объявил войну пиратскому государству. Агриппа, командующий римским флотом, укрепил военно-морские силы. Были построены десятки новых кораблей. Применили «психологическое оружие», обещав сдавшимся без боя пиратам помилование и зачисление в регулярную армию.

В 36 году до н. э. близ северо-восточной окраины Сицилии произошло крупное морское сражение. Римский флот напал на пиратский и после жестокой битвы разгромил его. Лишь 17 кораблей, на одном из которых находился Секст Помпей, избежали плена.

В Малой Азии их схватили, продали в рабство, а предводителя убили. Да и тем, кто добровольно сдался римлянам, пришлось несладко. Более 30 тысяч беглых рабов отдали прежним хозяевам, а тысячу – казнили.

С тех пор в северной половине Средиземного моря уже не создавались «пиратские государства». Как всякое паразитическое образование, оно, обретя мощь, подрывало собственную «экономическую базу» – торговлю и процветание приморских поселений. (Так в экологических системах расплодившиеся хищники, «выедая» свой пищевой пласт, резко сокращаются в численности.)

Это не означало, будто с пиратами было покончено. Оставались небольшие группы или отдельные корабли, которые рыскали в прибрежных водах в поисках лёгкой добычи.

О том, что пиратство было немалым бедствием для мореплавателей, свидетельствует эпиграмма греческого поэта I века Никарха:

 
Некто к Олимпику раз обратился, прося указаний,
Плыть ли на Родос ему, как и чего избегать;
И отвечал предсказатель: «Во-первых, возьми себе новый,
Прочный корабль; во вторых, летом плыви, не зимой.
Так поступив, невредимый доедешь туда и обратно,
Если тебя по пути в плен не захватит пират».