Текст книги "По следам динозавров"
Автор книги: Рой Эндрюс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
В 1923 году большинство яиц лежали на дне бассейна, но этим летом они попадались нам в разных местах вдоль его стен, вплоть до самых верхних краев. Расстояние между самым высоким и самым низким гнездом равнялось двумстам футов. Требуется очень много времени для образования отложений мощностью в 200 футов. Это доказывает, что динозавры устраивали здесь свои гнезда в течение тысяч или даже сотен тысяч лет. Что привлекало в Шабарак Узу поколение за поколением динозавров, что заставляло их скопляться здесь, по крайней мере в период гнездования? Это скорее всего объясняется свойствами песка. Подобно современным пресмыкающимся, динозавры вырывали узкие ямки, располагали в них свои яйца в виде круга, с носками, обращенными внутрь; затем самка покрывала яйца тонким слоем песка и предоставляла их действию солнечных лучей. Поверхностный слой, естественно, должен быть рыхлым и пористым, чтобы пропускать к яйцам тепло и воздух. Поэтому вполне понятно, что песок этой местности особенно подходил для роли инкубатора.
Сухой климат и сыпучий песок способствовали сохранению хрупких яиц. Самка динозавра покрывала их только тонким слоем песка, чтобы спрятать их от похитителей яиц. Впоследствии ураган мог засыпать гнездо несколькими футами наносов, закрывая доступ к яйцам солнечных лучей. Этим можно объяснить внезапное прекращение инкубационного процесса. Скорлупа яиц лопнула под тяжестью нанесенного песка, и их содержимое вытекло. Тонкий песок проник чрез образовавшиеся щели внутрь и создал те плотные ядра, которые мы находили во всех экземплярах.
Американскую публику разочаровали размеры яиц динозавров. Многие ожидали, что им покажут яйцо величиной с гору. Но не надо забывать, что разные породы динозавров обладали различными размерами, так же, как теперь среди змей мы видим и удавов, и медянок. Для динозавра в девять футов вполне прилично класть яйца в девять дюймов. Быть может, когда-нибудь мы найдем яйца Бронтозавра или Диплодока, и тогда американское общественное мнение будет, наверное, удовлетворено…
Глава XIV
Обитатели дюн в Монголии
Хотя Колумб, открыв Америку, и приобрел мировую славу, но все же ученые скептики приписывают теперь приоритет открытия Нового Света не ему, а норвежцу Эриксену и другим северянам, будто бы посещавшим берега неизвестной земли за океаном за несколько сот лет до Колумба.
Мы, члены Центрально-Азиатской экспедиции, долгое время считали себя первыми людьми, нашедшими в песках пустыни ископаемые яйца, отложенные за много миллионов лет до нашей эры гигантскими ящерами-динозаврами. Но и нам пришлось в конце концов сознаться, что за 15 или 20 тысяч лет до нас это палеонтологическое открытие сделали первобытные люди, населявшие пустынную местность Шабарак Узу в древнекаменном веке.
Здесь летом 1925 г. мы, совершенно неожиданно, напали на следы особой древнейшей расы людей. Среди других предметов, употреблявшихся ими в качестве украшений, мы обнаружили также и осколки яиц динозавра.
В «мастерских», где они вытесывали свои изделия, мы нашли огромное количество гладких кусочков окаменелых яиц динозавра в 1/2 кв. дюйма величиной, наряду с кусочками скорлупы страусовых яиц, служившими, по-видимому, материалом для ожерелий первобытных модниц.
Мы назвали похитителей нашей славы Обитателями Дюн, так как остатки их утвари обнаружены были в осыпях песчаных дюн, образовавшихся у корней тамарисковых деревьев, хотя, конечно, за период 20-ти тысяч лет в характере этой местности должны были произойти значительные изменения.
Многие ученые держатся убеждения, что большинство первобытных рас, следы которых были найдены в Европе, пришло из Азии. Волна за волной вытеснялись или уничтожались пришельцами с востока поколения древнейшего населения Европы. Многие из этих новых племен прошлого оставили после себя каменные изделия и оружие, характеризующие их своеобразную культуру. Изучая жизнь «Обитателей Дюн», мы задались целью определить место, которое им принадлежит в общей мозаике первобытных европейских культур. Является ли тип их орудий и утвари аналогичным европейскому типу и, если так, то не принадлежит ли он к наиболее древним формам европейских находок? В последнем случае имелось бы доказательство миграции первобытных племен из Азии в Европу.
Открытие следов первобытной культуры «Обитателей Дюн» было для нас тем более неожиданным, что при нашем отъезде в Монголию некоторые ученые, кстати сказать, никогда не бывавшие в Монголии, выражали сомнение относительно возможности существования там какого-либо археологического материала. Каждому из нас пришлось пройти через тот же искус. Нам говорилось, что пользоваться автомобилями для наших исследований в пустыне Гоби будет невозможно, что геологический материал здесь безнадежно занесен песками и порос травою. Что же касается археологических находок, то нелепо, уверяли нас, ожидать их там, где до сих пор нигде не было обнаружено никаких признаков древних поселений человека.
Однако, Нельсон почти на каждом месте наших стоянок находил грубые инструменты, вытесанные из камня. По прибытии в Шабарак Узу Шекельфорд вынул за обедом из кармана целую горсть отесанных кремней. Нельсон признал в них работу человеческих рук. На следующее утро мы с Нельсоном отправились к месту находки; к нам присоединились также Беркей, Моррис и д-р Лукс. Мы тотчас же набрели на песчаные насыпи, скреплявшиеся стволами тамарисковых деревьев. В неглубоких долинах, усыпанных мелким гравием, были всюду разбросаны обломки красной яшмы, сланца, халцедона и других камней с ясными следами обработки, маленькие закругленные кирки, ножи и сверла и несколько наконечников каменных стрел. Откуда появились эти изделия? Быть может, они были смыты с поверхности дюн? Для того, чтобы определить геологический возраст наслоения, нужно было найти кости и выделанные кремни внутри скал.
Вскоре я нашел здесь же остатки яичной скорлупы гигантского страуса Струтиолитуса. Птица эта существовала в ледниковый период, и если бы выделыватели найденных нами предметов оказались ее современниками, то культура их насчитывала бы от 50-ти до 500 тысяч лет существования. В нескольких саженях влево Моррис нашел обломок яичной скорлупы с тщательно просверленным в нем отверстием. Нельсон определил его, как одну из бусин ожерелья.
Находки привели нас в крайнее возбуждение. Даже степенный Нельсон перебегал с места на место, как шестнадцатилетний юноша. Но вот Беркей обнаружил с полдюжины выточенных кремней, глубоко врытых в каменисто-песчаный грунт долины. К полудню мы уже обнаружили много таких мест, причем изделия были извлечены из более глубоких пластов, а не из верхних слоев дюн. Но все же ископаемых костей в глубине наслоения пока обнаружить не удалось.
Тут громадную роль сыграло то обстоятельство, что в состав нашей экспедиции вошли специалисты из самых разнообразных отраслей знания.
Наш хирург д-р Лукс оказался одним из самых вдохновенных сотрудников. Вместе с Беркеем он отыскал место, где тысячами были разбросаны выточенные кремни на поверхности земли. Нельсон проработал над их сортировкой целых четыре дня. На следующий день мы нашли темные места в наслоениях красного песчаника, очевидно, представлявшие собою древние очаги. При поперечном разрезе они оказались состоящими из пластов золы, древесного угля, кремней и обгорелых камней. Вслед за этим мы нашли квадратные кусочки динозавровых и страусовых яичных скорлуп, зарытые в песчанике. Тогда-то именно мы и узнали, что яйца динозавров гораздо раньше нас были открыты Обитателями Дюн. В то же время д-р Лукс нашел громадное количество скорлуп страусовых яиц, что еще более усложнило разрешение вопроса. Обитатели Дюн могли приносить сюда эти осколки так же, как приносили и яйца динозавра, поэтому, если бы нам и удалось найти в более глубоких пластах скорлупу страусовых яиц, погребенных вместе с кремнями, это не дало бы нам указаний на возраст наслоения: оно могло принадлежать и ледниковому, и доледниковому периоду.
Незначительное количество найденных нами костей, плохо сохранившихся, может быть исследовано только в лабораторной обстановке.
После десятидневной интенсивной работы мы могли подвести некоторые итоги. Нельсон установил, что местность Шабарак Узу была населена человеческими существами в продолжение многих тысячелетий. Здесь были представлены, по меньшей мере, две последовательные культуры. Люди нижнего, более древнего наслоения обладали более грубою культурою сравнительно с теми, которые обитали в верхних, более молодых геологических пластах. Их культура принадлежит к позднему палеолитическому периоду или древнему каменному веку. Они не умели выделывать ни каменных дротиков, ни наконечников стрел, ни гончарной утвари. Над этим наслоением была промежуточная фаза, которая постепенно развивалась в неолитический или поздний каменный период. Каменные стрелы, заостренные копья и грубая гончарная утварь характеризуют культуру этой поздней расы.
Геологическими методами было также установлено, что нижнее наслоение, в котором найдены были каменные изделия, принадлежит к раннему послеледниковому периоду; Беркей определяет его возраст 20-ю тысячелетиями. Говоря о послеледниковом периоде, я применяю европейскую терминологию, так как имеются данные, указывающие на то, что эта область никогда не была покрыта ледником.
По мнению Нельсона, изделия эти указывают на культуру, весьма схожую с азильской культурой во Франции и Испании, названную так по франц. местности Ма д’Азиль. Но между этими культурами, однако, имеется и некоторая разница, объяснить которую довольно трудно. Помимо каменных изделий, азильцы употребляли оружие, утварь и гарпуны из оленьего рога, тогда как ни в одном из монгольских наслоений нам не удалось обнаружить таких изделий. У азильцев был также странный обычай хоронить тела мертвых отдельно от голов.
Азильскую культуру относят к концу древнего каменного века, то есть к периоду за пятнадцать тысяч лет до нашего времени. Таким образом, наши Обитатели Дюн оказываются значительно старее азильцев. Отсюда возникает вопрос: не мигрировали ли Обитатели Дюн в Европу и не они ли установили там культуру, известную под названием азильской? Они могли принести с собою технику своих каменных изделий, а олений рог начали употреблять уже в Европе, где олени водились в огромном изобилии.
Широкое распространение Обитателей Дюн по всей Монголии неопровержимо доказано находкой выделывавшейся ими утвари всюду, где это позволяли благоприятные условия почвы. Для своих временных жилищ они всегда избирали низменные бассейны и долины, которые, как и теперь, состояли из песчаных насыпей. Очевидно, они избирали такие места ввиду легкости добывания в них воды и топлива. Шабарак Узу было одним из самых обширных складов первобытной утвари. Геологи предполагают, что здесь в свое время имелось много обширных озер. По краям этих водоемов тамарисковые деревья росли, вероятно, в огромном количестве. Одетые в звериные шкуры, обитая в шалашах из древесных ветвей, люди той эпохи вели здесь, приблизительно, такой же образ жизни, как современные дикари Австралии или Тасмании. Среди них имелись кустари, умевшие выделывать каменные орудия; такие работы производились, вероятно, в особых местах или «мастерских», где теперь мы и находим колоссальные количества обломков яшмы и сланца, а также каменные ножи, скребки и сверла.
Глава XV
Трагедия в пустыне
Три миллиона лет тому назад, когда мир был стар, а бившая в нем ключом жизнь молода, земля была ареною, на которой разыгрывались трагедии, подобные тем, какие происходят в наши дни. Каменные летописи хранят память о некоторых из них, и кто знает язык этой летописи, может их прочесть. Одну историю, прочитанную нами на скалах песчаных равнин Гоби, я и хочу здесь рассказать.
То было в Монголии, в одно летнее, солнечное утро. Наевшись досыта сочными зелеными листьями, громадный зверь стоял на опушке леса. Его ноги напоминали своими размерами и формой массивные колонны какого-нибудь храма, а тело казалось движущейся горой живого мяса. Зверь собирался залечь в прохладной лесной чаще, намереваясь проспать здесь душные дневные часы. Но прежде ему нужно было напиться. И вот чудовище двинулось и лениво побрело к пересохшему речному руслу, где виднелись мелкие отдельные водоемы, сверкавшие и переливавшиеся в солнечных лучах. Добравшись до ближайшего водоема, чудовище наклонилось и стало жадно пить воду, как вдруг почувствовало, что его передние ноги вязнут в песке. Зверь с усилиями освободил было ноги, но едва он переставил их на новое место, как предательский песок затянул их еще глубже. С бешеным ревом стало рваться животное, стараясь освободиться из роковых объятий, но чем сильнее оно билось, тем глубже увязало в зыбучем песке. Вот песок достиг уже его груди, плеч, и лишь массивная голова еще торчит поверх песка. Еще мгновение, и голова также исчезла. Роковая ловушка захлопнулась, подстерегая новые неосторожные жертвы.
Такова трагедия, которую мы прочли в один июньский день 1925 г., спустя три миллиона лет после того, как она разыгралась в нынешней Монголии.
Мы приехали на моторах и раскинули палатки около могилы этого неведомого гиганта. Вдали поднималась серебристая вершина горы, покрытая снегом; у ее подножия сверкало озеро. На переднем плане, хаотичные красные и серые овраги пересекали песчаную равнину, которая тянулась на север к темным горам, покрытым лавой.
С того дня, как наш гигант подошел к роковому водоему, ставшему его могилою, местность, конечно, сильно изменилась. Над этою могилою ветры не раз громоздили песчаные холмы, и не раз снова уносили их прочь. Бывали здесь в свое время и зеленые луга, и роскошные леса, но все это исчезало, уступая место пескам пустыни Гоби.
Честь этого нового открытия принадлежит Лиу, одному из наших китайских сотрудников. Заметив в красном песчанике на склоне крутого холма белую кость, он разрыл это место и сообщил о своей находке Гренжеру. Тот немедленно произвел раскопки и открыл часть ноги Белуджитерия. Кость залегала в необычайном положении: она торчала вертикально. Объяснить это возможно было только предположением, что животное, которому нога принадлежала, увязло в зыбучем песке. Лиу нашел заднюю правую ногу. Если указанное предположение было справедливо, то на расстоянии двух-трех ярдов по склону холма должна была находиться другая, передняя нога. Гренжер отмерил три ярда и произвел новые раскопки. И действительно, там оказалась передняя кость правой ноги, похожая на окаменевший ствол дерева и также стоявшая вертикально. Вслед за этим были открыты обе левые ноги, и перед нами воскресла вся картина далекого прошлого. Животное, наверное, быстро погружалось в песок и боролось до последней минуты; оно околело только тогда, когда захлебнулось в песке; если бы оно увязло наполовину и погибло от голода, оно упало бы набок. Геологи набросали нам картину этой местности. Шеней, на основании куска окаменевшего дерева, описал нам ее климат и растительность, и мы могли мысленно восстановить эту древнюю трагедию в соответствующих декорациях.
Мы жалели об одном, – что нашли только ноги животного, а не весь гигантский скелет, стоявший на четырех ногах. Такая находка поразила бы весь мир.
– Вальтер, отчего вы достали только ноги? – сказал я Гренжеру, – отчего вы не показали нам всего остального?
– Вы сами виноваты, – ответил он. – Вы должны были бы привести нас сюда тридцать пять тысяч лет тому назад: тогда его могила еще не была снесена ветром.
Он был прав: мы опоздали приблизительно на указанное Гренжером число лет. По мере обнажения могилы, скелет постепенно распадался на мелкие куски, и ветер разнес эти куски по равнине. Мы подобрали несколько жалких обломков древнего гиганта. Но мы не теряем надежды когда-нибудь открыть могилу с нетронутым скелетом.
Область «Белого озера» в свое время, очевидно, изобиловала белуджитериями. Красные холмы были усеяны тысячами челюстей и зубов.
Несмотря на всю безжизненность и унылость пейзажа, мы нашли на берегу Белого озера очень живописное место для стоянки. Мы ехали сюда вдоль северных отлогов Алтайских гор. Дорога была очень тяжелая; нам пришлось много побороться с песками, грязью и обломками скал. Больше всего хлопот доставляли нам десятки мелких ручейков, сбегавших с гор. Имея в глубину 2–3 фута, они были слишком широки, чтоб через них можно было перескочить на моторе, – и нам приходилось постоянно строить земляные мосты и возобновлять их после прохождения каждого мотора. То была неблагодарная и утомительная работа.
10 июня мы добрались-таки до Белого озера. Здесь нас ожидало разочарование. Красивое озеро уменьшилось сравнительно с тем, каким мы видели его в 1923 г., приблизительно раза в четыре. Водное пространство окаймлялось широкой полосой тины; сочная растительность сменилась блеклой желтой травой. Тем не менее, мы остались в восторге от своего лагеря. Это была все же наиболее красивая местность на всем протяжении пустыни. Под лучами заходящего солнца гора Бага Богдо, лежавшая по ту сторону озера, имела ажурный и фантастический вид. Между горой и озером тянулась желтая полоса песчаных дюн. В глубине равнин росла высокая трава и кусты дикого горошка с чудными алыми цветами. На песок ложились длинные, извилистые тени, а контуры дюн поражали своеобразною красотою. Но то была грозная, опасная красота: эти живописные дюны грозят, во время урагана, неминуемой смертью людям и животным. Песчаный смерч может в какой-нибудь час задушить и засыпать все живое.
Наши геологи, Беркей и Моррис, сделали Тсаган Нор объектом изучения. Это – весьма типичное озеро пустыни. У нас уже имелся значительный запас наблюдений от 1923 г., прежние береговые знаки хорошо сохранились, об истории озера кое что могли нам порассказать монголы. Робертс Бэтлер и Робинзон составили великолепную карту, которая являлась предметом нашей гордости: таким точным топографическим снимком, как этот, не могла похвалиться ни одна азиатская экспедиция.
Вначале дно озера было покрыто на несколько дюймов водою; но, когда мы вернулись к нему 16 июля, после экспедиции на запад, оно уже совсем высохло: шумные стаи диких птиц, которые еще так недавно оживляли местность, исчезли, и мы нашли посреди илистого дна лишь единственного, одинокого селезня. Изучение Белого озера вносило значительный свет в вопрос об изменении климата в Монголии – вопрос весьма важный, так как климат, несомненно, является одним из решающих факторов в определении происхождения и расселения человеческих рас и различных видов животных. Несомненно, что в Центральной Азии климат не раз подвергался весьма существенным изменениям. Когда-то богатая осадками, эта страна постепенно теряла влагу, а вместе с тем возрастало оскудение растительности. С окончанием ледникового периода, высыхание равнины пошло ускоренным темпом. Наши геологи утверждают, что Монголия никогда не имела ледникового покрова, как то имело место во всей северной Европе и Америке. Лед скоплялся на вершинах гор, но ледники никогда не спускались в равнину. Этот факт подтверждает гипотезу о том, что прародиною человечества была именно Средне– Азиатская равнина.
Таблица, представляющая результаты произведенных Эндрьюсом палеонтологических исследований истории животного населения Центр. Азии на протяжении 14 миллионов лет. Внизу таблицы представлены наиболее древние формы гигантских пресмыкающихся, ископаемые остатки которых были обнаружены экспедицией. Центральные части Азии в эту отдаленнейшую эпоху были покрыты роскошной растительностью и изрезаны горами, которые теперь, в процессе многовекового выветривания, прекратились в мощные толщи бесплодных песков пустынь. В этих песках погребены интереснейшие переходные формы, связывающие на протяжении десяти миллионов лет первобытных пресмыкающихся с современными млекопитающими и человеком. Научные результаты экспедиции Эндрьюса дают, таким образом, новые и неопровержимо блестящие доказательства теории эволюции и подтверждают геологически позднейшее происхождение человека, развившегося из прародительских животных форм на грани сравнительно молодой ледниковой эпохи.
Харольд Лукс и Бэтлер совершили 24 июня подъем на Бага-Богдо, снежную вершину по ту сторону Белого озера. На вершине горы они пробыли всего пятнадцать минут из-за тумана и убийственного холода. Водрузив там американский флаг и флаг Нью-Йоркского исследовательского клуба, они соорудили там памятник из камней и оставили в бутылке проспект Центрально-Азиатской Экспедиции.
Монголы относятся к этой вершине с суеверным страхом и убеждены, что человек, дерзнувший подняться на нее, обречен на гибель. Поэтому сомнительно, чтобы кто-нибудь из туземцев поднимался когда-нибудь на эту вершину, хотя подъем и не особенно труден. Члены экспедиции, наверное, были первыми людьми, совершившими такое восхождение. У подножия Бага Богдо было множество крупных насыпей, окруженных камнями. При раскопках Нельсон открыл здесь довольно хорошо сохранившийся человеческий скелет, но какой-либо утвари при нем не оказалось. Надо думать, что этим могилам больше тысячи лет.
Наши палеонтологи исследовали залежи серой глины плиоценового периода, в которых я в 1923 г. нашел хорошо сохранившийся олений рог. Плиоценовый период, непосредственно предшествовавший ледниковому, отделен от нас, приблизительно, миллионом лет. В то время окрестности Белого озера были покрыты лесом. Мы нашли в отложениях ископаемые остатки настоящей лошади (equus), оленя, мастодонта и гигантского страуса. Особенно интересна была находка гнезда гигантского страуса, Strathiolithus. Скелет этого страуса неизвестен, но, судя по найденным около гнезда остаткам яиц, он был вдвое больше современных страусов.
Наладив работу у Белого озера, мы с Шекельфордом снова принялись за кинематографические съемки. Песчаная равнина к северу от озера кишмя кишела куланами и антилопами. В семи милях от лагеря мы натолкнулись на громадное стадо куланов, число которых превышало тысячу. Когда мы приблизились к стаду, животные столпились вокруг нашего мотора. Автомобиль вообще почему-то притягивает всех животных пустыни, как магнит. Вскоре мы оказались окруженными огромной массой ослов, которые сотнями бежали по обеим сторонам мотора, поднимая тучи желтой пыли, слепившей нам глаза. К ослам присоединялись и антилопы. Любопытство животных дало возможность Шекельфорду сделать ряд любопытных киноснимков.
Интересна дружба дикого осла с антилопой. Они обыкновенно встречаются вместе и, когда нам случалось загонять стадо ослов, к гонке всегда присоединялись антилопы. Обе породы животных живут в одной местности и питаются одною и тою же пищей. Кустарники и сухая трава пустыни так хорошо питают их, что они всегда кажутся жирными и откормленными. Кулан и антилопа так приспособились к жизни в пустыне, что могут обходиться без воды. Сок растений превращается в воду в их желудках и удовлетворяет потребностям их организма.
С берега Тсаган Нора мы ясно различали огромную гору Икхе Богдо, закрывавшую западную часть горизонта. Мы знали, что у подножия этой горы находится большое озеро Орок Нор, но никто из нас его не видел: окруженное песчаными дюнами, оно было недоступно для наших моторов, и нам стоило больших усилий пробить себе дорогу к заливам на восточном конце озера. Эти заливы, густо заросшие тростником, кишели множеством птиц; но ископаемых мы здесь не нашли. Зато нас утешило открытие другого озера, Кхолоболчи Нор, или маленького Белого озера, – посреди обширного поля ископаемых.
Экспедиция прибыла сюда 28 июня. Мы раскинули палатки на небольшой поляне, поросшей изумрудною травою. Моя палатка стояла на самом берегу озера. Вдали медленно плыли девятнадцать белых лебедей; ближе к берегу барахтались стаи диких уток с утятами; в двух шагах от моей палатки бродил одинокий аист.
Ночью произошло необычайное событие! Нас, в пустыне Гоби, разбудили рыбы! Сильный ветер с запада нагнал воду к нашему берегу. Но ночью он вдруг стих, и вода отхлынула так быстро, что тысячи рыб остались на узкой прибрежной полосе. Судорожные движения рыб, старавшихся добраться до воды, вызывали своеобразный шум, походивший на хлопанье в ладоши. Выйдя из палатки, я увидел тысячи серебристых тел, блиставших при лунном свете у самого берега. Мы с Гренжером разбудили Бэкшота и Ванга, наших китайцев. Те пришли в дикий восторг и побежали за сетью. Вскоре весь лагерь наблюдал любопытную сцену массового лова рыбы. Мы позавтракали жареной рыбой, но она оказалась дряблой и отдавала тиной. Однако, нашим китайцам рыба пришлась по вкусу, и они потом часами солили ее и сушили на солнце про запас.
Шекельфорд и Лукс достали несколько рыб из озера Орок Нор, того же сорта, как пойманные в маленьком Белом озере. Все эти рыбы были длиной приблизительно в девять дюймов. Но рыбы, которые водятся в Тсаган Норе, резко отличаются от рыб Орок Нора; этот факт представляется очень странным, так как оба озера несколько сот лет тому назад представляли один общий водоем. Не вполне понятно также и наблюдавшееся нами обилие рыбы в озерах пустыни. Вероятно, рыбы приплывали вместе с речками, которые вливались в озеро, сбегая с гор. Может быть, рыбу заносили сюда также и птицы из соседних рек. Во всяком случае, этот факт является довольно знаменательным.
