Текст книги "Андропов"
Автор книги: Рой Медведев
Жанр:
Биографии и мемуары
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 35 страниц)
Идеологическая ограниченность Андропова как политика и государственного деятеля не позволила ему взглянуть иначе на проблему инакомыслящих и на все те оппозиционные движения в стране, с которыми он боролся еще на посту Председателя КГБ. В этой области ожидания видных деятелей эмиграции и диссидентов внутри страны, к сожалению, не оправдались. Мы уже писали, что никто из «политических» не вышел на свободу по декабрьской амнистии 1982 года. Были освобождены лишь несколько диссидентов, которые оказались в заключении по другим статьям Уголовного кодекса, например за хранение патронов, нарушение паспортного режима и прочим. Вышли из мест заключения и арестованные еще весной 1982 года несколько человек из так называемой группы «социалистов» (А. Фадин, П. Кудюкин, Ю. Хавкин, Б. Кагарлицкий и другие). Ее члены находились под следствием, и их освобождению предшествовала процедура письменного «раскаяния», а иногда и таких показаний (А. Фадин и П. Кудюкин), которые граничили с предательством товарищей по группе и всех тех, кто этой группе сочувствовал.
Однако в целом по разным линиям начал усиливаться нажим на тех немногих известных и не слишком известных диссидентов, которые еще оставались на свободе. Вызывая этих людей в органы КГБ или Прокуратуры, им угрожали арестом, если они не прекратят «антисоветской» деятельности. В начале 1983 года было объявлено о предстоящих судебных процессах, в частности по делу 3. Крахмальниковой – издательницы религиозного альманаха, по делу писателя П . Бородина. Под давлением КГБ вынужден был покинуть страну известный советский писатель Г. Владимов.
Ю. В. Андропов возобновил отношения с некоторыми из своих прежних помощников, например с Г. X. Шахназаровым. Но когда ободренный этим Георгий Хосроевич составил обстоятельную записку о необходимости постепенной демократизации в стране, Андропов отнесся к его предложениям резко отрицательно. «Мы должны сначала накормить и одеть людей», – сказал он Шахназарову. Узнав о трудностях режиссера Ю. Любимова в театре на Таганке, Андропов просил Шахназарова передать ему, что постарается помочь, но позже. «Сейчас мне не до этого» – таков был ясный смысл слов Андропова.
Еще более резко отреагировал Юрий Владимирович на большую записку Г. Арбатова о настроениях и разочарованиях интеллигенции после волны запрещений театральных постановок и разговоров о предельно догматичных и нелепых лекциях, которые в различных аудиториях читал заведующий сектором экономических наук отдела науки ЦК КПСС М. И. Волков. Среди интеллигенции, писал Арбатов, появилась даже поговорка: «Вот тебе и Юрьев день». Андропов ответил Арбатову не устно, как обычно, а письменно и на «вы», обвинив недавнего друга в «удивительно бесцеремонном и необъективном тоне», в «претензиях на поучения», заключив, что это «не тот тон, в котором нам следует разговаривать с Вами». И еще решил добавить Андропов: «Пишу все это к тому, чтобы Вы поняли, что Ваши подобные записки помощи мне не оказывают. Они бесфактурны, нервозны и, что самое главное, не позволяют делать правильных практических выводов». По существу это была своеобразная «декларация» о прекращении прежних отношений. Правда, сам Андропов понял вскоре, что был не вполне прав. Уже в конце лета 1983-го он пригласил Арбатова к себе и после теплой, хотя и не лишенной горьких взаимных упреков встречи попросил подготовить записку об отношениях между партией и интеллигенцией [267]267
Арбатов Г. Из недавнего прошлого // Знамя. 1990. № 10. С. 215–216.
[Закрыть] .
Такая же встреча состоялась у Андропова с А. Бовиным, которому поручили подготовить записку по национальным проблемам. Андропов получил и прочел эту записку, как и записку Арбатова, видимо, во время болезни. На тексте сохранились его пометки. Но реализовать предложения своихдавних консультантов он уже не смог. Неудивительно, что и сегодня некоторые из авторов называют время Андропова не «новой оттепелью», а «поздними заморозками» и вспоминают его прозвище – «Юрий Долгорукий». Я не считаю это справедливым, но оснований для таких оценок, к сожалению, более чем достаточно. Одно из них – судьба А. Д. Сахарова.
После прихода Андропова к власти требования об освобождении Сахарова становились все более настойчивыми и многочисленными. Многим казалось, что новый советский лидер – пусть и по чисто тактическим соображениям – сможет положительно решить этот вопрос. Но Андропов ничего не сделал для изменения положения Сахарова. Напротив, принял меры для усиления всех форм давления на ссыльного академика. Статьи и коллективные «открытые» письма против Сахарова стали публиковаться не только в «Известиях», но и в «Горьковской правде». Журнал «Человек и закон» называл Сахарова и «агентом ЦРУ», и «агентом международного сионизма» [268]268
Человек и закон. 1983. № 10. С. 105.
[Закрыть] . В новом издании книги Н. Н. Яковлева «ЦРУ против СССР», вышедшей в 1983 году, появился большой раздел об А. Д. Сахарове и Е. Г. Боннэр, перепечатанный вскоре многотиражным молодежным журналом «Смена». Некоторые из близких друзей академика, в частности Ю. Шиханович, были арестованы как раз в 1983 году. Сахарову не доставлялись письма от его единомышленников и коллег из-за границы, но за год он получил более 2500 писем с резким осуждением его «человеконенавистнической» позиции.
Несомненно, Андропов знал практически все о положении Сахарова. Когда в августе 1983 года в Москву приехала группа американских сенаторов, чтобы прозондировать вопрос о возможном улучшении советско-американских отношений, а также о Сахарове, именно Андропов в беседе с ними заявил, что дело Сахарова не может быть пересмотрено и что ученый якобы «психически болен».
Хотя Советский Союз являлся многонациональным государством, наши национальные проблемы не изучались ни в научных, ни в политических учреждениях. Редкие начинания в этой области не получали поддержки. Один из консультантов ЦК Э. Баграмов вспоминал: «С приходом к руководству партией Ю.В.Андропова появилась надежда, что национальной политике будет уделено должное внимание. В 1983 году я направил Андропову записку "О некоторых вопросах национальной политики КПСС". В ней обозначались горячие точки: взаимоотношения грузин и абхазов, осетин и ингушей, армян и азербайджанцев в связи со статусом Нагорно-Карабахской области, процессы в Эстонии, Карачаево-Черкесии, выступления крымских татар. Анализировались тревожные демографические и социально-психологические тенденции. На основе всего этого делался вывод о необходимости отказаться от устаревших догм и стереотипов и начать перестраивать всю работу в области национальных отношений. Как сообщил мне в августе 1983 года помощник Генерального секретаря П. Лаптев, «записка очень понравилась Юрию Владимировичу. "Вас позовут", – добавил он» [269]269
Баграмов Э. Как делалась национальная политика // Независимая газета. 1992. 24 янв.
[Закрыть] .
Позвали Баграмова, однако, не к Андропову, а к секретарям ЦК Зимянину и Капитонову. Беседа продолжалась около часа. Секретари не возражали против выводов и предложений Баграмова, однако заметили: «Все это хорошо, но стоит ли беспокоиться: ведь провалов в национальной политике нет». Но это была иллюзия. Надо полагать, Андропов понимал потенциальную опасность национальных проблем, но у него просто не было уже времени в них разбираться. Предложения о создании в структуре ЦК специального подразделения по национальной политике, а также академического института национальных проблем не были реализованы.
Кадровые перестановки. Формирование новой команды
До назначения в КГБ у Андропова не было своей команды. В Комитете госбезопасности ему удалось создать достаточно прочную группу единомышленников, в которую входили В. Чебриков, В. Крючков, Ф. Бобков и другие. Но это были уже профессиональные чекисты, и их трудно было передвинуть на высокие посты в партийный или хозяйственный аппарат. Начав проводить изменения в кадрах, Андропов ясно сознавал необходимость формирования новой «команды». Выдвижение Николая Рыжкова явилось одним из важных шагов в этом направлении. Вместо отправленных на пенсию заведующих отделами ЦК Г. Павлова и С. Трапезникова в аппарат ЦК КПСС пришли Н. Е. Кручина и В. А. Медведев. По рекомендации М. Горбачева один из самых важных в ЦК отделов – организационно-партийной работы, или фактически отдел кадров ЦК, возглавил Егор Кузьмич Лигачев, проработавший до этого 17 лет первым секретарем Томского обкома партии. О своей встрече и беседе с Андроповым Лигачев писал в воспоминаниях: «Я поднялся на пятый этаж и пошел к кабинету № 6, где по традиции работали Генеральные секретари. В ту пору мне было уже шестьдесят два года. За плечами нелегкая жизнь, в которой хватало драматизма. Да и политический опыт накопился за десятилетия немалый – так уж сложилась судьба, что в разные годы мне довелось общаться не только с высшими советскими руководителями, но и с Мао Цзэдуном, причем дважды… В общем, цену я себе, конечно, знал. А главное, совершенно не думал о карьере – в этом была моя сила. Да и какая карьера в шестьдесят два года… С таким настроением и вошел в приемную Андропова. Юрий Владимирович принял меня очень быстро. Сразу спросил:
– С вами говорил Горбачев?
– Говорил.
– Я буду вносить на Политбюро предложение, чтобы вас утвердили заведующим орготделом. Как вы на это смотрите? Мы вас достаточно хорошо изучили.
Задавать лишние вопросы было ни к чему. Я кратко ответил:
– Я согласен. Спасибо за доверие.
– Тогда сегодня в одиннадцать часов будем утверждать вас на Политбюро.
– Уже сегодня? – вырвалось у меня. Чего-чего, а такого темпа, такого стремительного развития событий я никак не ожидал.
– А чего тут ждать? Надо делать дело.
Весь разговор занял минут десять…» [270]270
Лигачев Е. Предостережение. М., 1997. С. 47, 50.
[Закрыть].
При участии Лигачева в стране ускорился процесс обновления кадров в партийных и государственных органах. К концу 1983 года в стране сменилось около 20 процентов первых секретарей обкомов партии и более 20 процентов министров. Значительными были изменения и на других ступенях управления. Прежний заведующий орготделом И. В. Капитонов остался секретарем ЦК, но теперь он контролировал не кадры, а сферу производства и распределения товаров народного потребления. Новые руководители появились в общем отделе, в отделе зарубежных кадров, а также в других важнейших подразделениях Центрального Комитета. Не имея возможности до очередного съезда изменить состав Пленума ЦК, Андропов существенно обновил в первые месяцы 1983 года аппарат ЦК КПСС, роль которого в фактическом руководстве партией в то время была чрезвычайно велика. Член Политбюро Г. В. Романов, возглавлявший до этого партийную организацию Ленинграда, перешел на работу в Москву, в Секретариат ЦК. Он стал курировать оборонную промышленность страны – в то время самую крупную отрасль народного хозяйства.
В то время как Алиев имел уже две Звезды Героя Социалистического Труда, Романов даже при очень щедром на всякие награды Брежневе не был удостоен этого высокого звания. Он получил его в 1983 году, в день своего 60-летия. Несомненно, Андропов лучше других знал как достоинства, так и недостатки Романова. Но он знал также о вражде Романова и Гришина, а также о политическом союзе Гришина и Черненко. Поэтому Юрий Владимирович очень дорожил поддержкой Романова в Политбюро, не обращая внимания ни на злоупотребления спиртными напитками, ни на его далеко идущие амбиции.
С расширением деятельности генсека расширялся и небольшой вначале штат его помощников. Одним из вновь пришедших стал А. И. Вольский, в прошлом инженер, начальник цеха на Московском автозаводе им. Лихачева. В 1970-е годы он работал в аппарате ЦК в отделе машиностроения. По свидетельству Аркадия Ивановича, приглашение к Андропову было для него неожиданным, они не были знакомы лично. Без долгих расспросов хозяин кабинета сказал, что он нуждается в хорошем помощнике по проблемам промышленности и машиностроения и предлагает занять этот пост Вольскому. Тот несколько растерялся, стал говорить, что об этом надо подумать, что Андропов не знает его, попросил разрешения рассказать генсеку о своей прошлой деятельности и о себе. Юрий Владимирович снял очки и, прищурившись, посмотрел на Вольского: «А почему вы думаете, что мы не знаем о вас все то, что вы хотите мне сейчас рассказать?» Вопрос был решен, и Вольский стал помощником Генерального секретаря.
В это же время Андропов решительно отклонил предложение вернуть на ответственную партработу А. Н. Яковлева, который 14 лет занимал различные посты в Ярославском обкоме КПСС, а с 1960 по 1973 год – и в ЦК. Александр Николаевич заметно отличался по знаниям и интеллекту от многих работников аппарата, и это обстоятельство, видимо, мешало его продвижению во времена Брежнева. Больше двух лет Яковлев возглавлял отдел агитации и пропаганды ЦК, но как исполняющий обязанности. Он прошел годичный курс обучения в Гарвардском университете в США, а с 1973 по 1983 год работал послом СССР в Канаде. Андропов не стал возражать против возвращения Яковлева в Москву, где его назначили на влиятельный и престижный пост директора Института мировой экономики и международных отношений АН СССР. Но Андропов не стал приглашать его в свою команду, заметив мимоходом, что Яковлев слишком долго прожил в капиталистической стране и там «переродился».
В 1983 году умер А. Я. Пельше, и на посту председателя Комитета партийного контроля его сменил М. С. Соломенцев, который уже 12 лет был Председателем Совета Министров РСФСР. Андропов решил рекомендовать на пост главы российского правительства В. И. Воротникова, работой которого в Краснодарском крае он был очень доволен. В. Воротников писал об этом в дневнике: «Утром 3 июня приехал в ЦК КПСС. Сразу подошел к Капитонову. "Сейчас пойдем к Ю. В. Андропову. Речь идет о переводе вас из Краснодара. Давайте подумаем о кандидатуре на замену". Я, естественно, спрашиваю, что за перевод, куда? "Узнаешь на пятом этаже", – услышал в ответ.
Пришли к Андропову. Он поинтересовался делами, видами на урожай, ситуацией в животноводстве и другими делами в крае.
Потом Юрий Владимирович говорит: "Теперь о главном. Вы знаете, что на днях скончался А. Я. Пельше. Политбюро решило рекомендовать председателем КПК Соломенцева, а Председателем Совета Министров РСФСР – вас. Все объективные данные за это. Работали в Совмине России, а также в ряде областей, на Кубе. Везде зарекомендовали себя положительно. Как вы отнесетесь к этому?" Смотрит на меня в упор. Я немного помолчал и, стараясь не волноваться, произнес: "Дело большое и необычайно ответственное. Надо сказать честно, уже привык к Краснодару. Интересная работа. Встретил там немало хороших, деловых людей. Вроде бы нашел и у них понимание, поддержку в народе". Реплика Андропова: "А ведь сначала не очень хотел? Отзывы хорошие. Ценим, что всегда ведете себя достойно и выполняете ответственные поручения ЦК. Что же теперь раздумывать?"» [271]271
Воротников В. А было так. М., 1995. С. 19.
[Закрыть].
Новые назначения Соломенцева и Воротникова были утверждены на Пленуме ЦК КПСС 14 июня 1983 года. При этом В. Воротникова избрали кандидатом в члены Политбюро. На этом же Пленуме постановили рекомендовать Верховному Совету СССР избрать Ю. В. Андропова Председателем Президиума Верховного Совета, что и было сделано 16 июня на сессии Верховного Совета.
По требованию Андропова был снят со своего поста председатель Комитета по делам строительства и заместитель Председателя Совета Министров СССР И. Т. Новиков, один из людей, близких не только к Брежневу, но и к Председателю Совета Министров СССР И. А. Тихонову. Новиков считался опытным руководителем и неплохим организатором. Но в строительстве, особенно в строительстве крупных промышленных объектов, накопилось слишком много недостатков. Работы велись крайне долго, а место для самых крупных строек выбиралось нередко не из соображений экономической и технической целесообразности, а под давлением амбициозных региональных руководителей. Чаша терпения переполнилась, когда стало ясно, что руководимый И. Т. Новиковым комитет санкционировал строительство громадного завода «Атоммаш» на берегу Цимлянского моря в Ростовской области без достаточно тщательного обследования геологических особенностей территории. Крупные объекты завода и некоторые высотные жилые дома начали выходить из строя, так как их фундаменты стояли на песчаной почве с плывунами. Убытки от неизбежных переделок или переноса производства исчислялись миллиардами рублей.
Новые руководители появились в министерствах СССР – путей сообщения (Н. С. Конарев), сельского строительства (В. Д. Даниленко), тяжелого и транспортного машиностроения (С. А. Афанасьев), общего машиностроения (О. Д. Бакланов), в Госкомитете по труду и социальным вопросам (Ю. П. Баталин) и некоторых других. Изменения произошли и в ряде крупных республиканских и областных парторганизаций. После неожиданного самоубийства Ш. Р. Рашидова первым секретарем ЦК КП Узбекистана стал И. Б. Усманходжаев, а после смерти Т. Я. Киселева партийным лидером Белоруссии был избран недавний работник Госплана СССР Н. Н. Слюньков. Ушли на пенсию партийные руководители Дагестана М. Умаханов, Одесской области – Н. К. Кириченко, Иркутской – Н. В. Ванников. В Ленинграде на место Романова был избран Л. Н. Зайков, работавший до этого председателем Ленгорисполкома. Первым секретарем Краснодарского обкома КПСС был избран Г. П. Разумовский, в Иркутске первым секретарем обкома стал В. И. Ситников, в Дагестане партийную организацию возглавил М. Ю. Юсупов. На июньском Пленуме из состава ЦК были выведены всего лишь два человека, Медунов и Щелоков – «за ошибки в работе», как было сказано в коммюнике для печати. На Пленуме, однако, говорилось не об «ошибках», а о злоупотреблении, стяжательстве и взятках.
Все эти перемены в партийно-государственном руководстве были значительными, но не решающими, однако они вызвали немалое беспокойство в сложившихся еще во времена Брежнева мощных региональных и отраслевых группах руководителей, и прежде всего в клане самого Брежнева, во главе которого после его смерти оказался Черненко.
Чтобы продолжить перемены на всех уровнях партийного руководства, Центральный Комитет по предложению Ю. В. Андропова принял в августе 1983 года решение о проведении осенью и зимой отчетов и выборов в первичных, районных, городских, окружных, областных и краевых парторганизациях. В тексте резолюции ЦК содержалось важное требование: «Не могут быть терпимы факты, когда собрания проходят по подготовленному сценарию, без заинтересованного, откровенного обсуждения, когда выступления участников заранее редактируются, а инициатива и критика приглушаются».
Андропов призывал партийные организации смелее выдвигать новых руководителей, исходя из их личных качеств и способностей. Наиболее определенно этот призыв прозвучал на уже упомянутой нами встрече с группой ветеранов партии 15 августа 1983 года. Когда один из участников встречи, Я. Д. Чанышев, сказал: «Мы очень довольны, что руководство ЦК партии ведет дела по-ленински… И мы очень просим вас – не либеральничайте с теми, кто не об общем благе думает, не о работе, а только о личном благополучии», то в этом месте Юрий Владимирович прервал оратора многозначительной репликой: «Это мы вам обещаем». Собрание ответило аплодисментами.
На протяжении всего года продолжалась борьба с коррупцией и хищениями. Больше стало следователей КГБ и Прокуратуры СССР, которые проверяли факты крупных приписок и коррупции в Узбекистане и других республиках Средней Азии. По свидетельству корреспондента «Комсомольской правды» К. Баялинова, партийные решения 1983 года «исподволь подготовляли почву нынешней перестройке. На наших глазах происходила ломка стиля руководства партийного и комсомольского аппарата. Изменилась работа с кадрами, стали цениться деловитость, компетентность. В одной из областей Киргизии, которую по долгу службы мне пришлось курировать, напуганные руководители стали сдавать свои особняки и дачи под детские сады и службы быта. Я знаю людей из вузовской среды, которые на период Андропова припрятали свои ценности, "купленные" на скромную вузовскую зарплату. Тон во всем, как мне кажется, задавал Генеральный секретарь. Человек исключительной личной скромности, порой доходящей до аскетизма, Юрий Владимирович являл собой для нас, молодых аппаратчиков, образец государственного руководителя. Но при всей своей честности и целеустремленности Юрий Владимирович все же был, на мой взгляд, последним из руководителей сталинской формации. Взращенный и воспитанный этой эпохой, Андропов незримо нес прошлое в практику всей своей деятельности. Его теоретический труд "Учение Карла Маркса и некоторые вопросы социалистического строительства в СССР" содержал симбиоз старого мышления и ростков нового. Поднимаясь до высот научного обобщения накопленного опыта, Андропов опускался до практически административно-командной системы, оставаясь заложником своего времени» [272]272
Баялинов А. Пятнадцать месяцев Юрия Андропова//Комсомоль¬ская правда. 1989. 23 авг.
[Закрыть] .
В те годы начала выявляться одна из крупнейших транзитных линий наркобизнеса, проходившая через Афганистан, а затем и через всю территорию СССР до западных границ и дальше – в Западную Европу и США. Оказалось, что перед искушением заработать огромные деньги не устояли и некоторые советские офицеры из «ограниченного контингента». Андропов не остановился и перед жестокой проверкой некоторых важных служб КГБ и ГРУ: теперь у него было достаточно власти, чтобы провести чистку там, где раньше он сделать этого не мог. Одно из крупнейших дел, не преданное в то время гласности, – разоблачение предателя Полякова, который 25 лет работал в ГРУ, дослужился до чина генерал-майора и в то же время усиленно работал на ЦРУ, передавая туда списки советских разведчиков. Это дело привело к падению многих руководителей ГРУ, обвиненных не только в продвижении Полякова, но и во всевозможных злоупотреблениях, начиная от примитивных взяток и кончая продажей генеральских должностей [273]273
Независимая газета. 1991. 17 дек.
[Закрыть] .
Все больший масштаб приобретала борьба со злоупотреблениями и коррупцией в сфере обслуживания и торговли. Немалый ужас на мафиозный мир и преступные торговые кланы по всей стране нагнал крах Н. П. Трегубова – начальника Главторга Мосгорисполкома, занявшего этот пост еще в 1970 году и считавшегося человеком, близким к члену Политбюро В. В. Гришину (а с Гришиным у Андропова были давние счеты). Трегубова арестовали в июне, а следом за ним органы КГБ заключили под стражу еще 25 ответственных работников московского Главторга и директоров крупнейших универмагов и гастрономов, включая В. С. Тверитинова – директора гастронома при ГУМе, арестованного 17 августа 1983 года.
Под знаком обновления кадров и стиля работы проходила осенняя отчетно-выборная кампания в партийных организациях. Уже на районных партийных конференциях нередки были острые и критические выступления, которые почти никогда не звучали после 1965–1966 годов. В некоторых областях и крупных городах руководство районных комитетов партии было обновлено на 25–35 процентов. Значительное обновление произошло также в московских райкомах партии. Однако замена прежних секретарей происходила, как правило, не на самой партконференции, а за несколько дней или недель до нее. Пленум райкома избирал нового секретаря, который и делал отчетный доклад на конференции.
По такой же схеме готовились и проходили областные конференции. Еще до их начала было обновлено руководство Владимирской, Волгоградской, Калужской, Калининградской, Липецкой, Днепропетровской, Донецкой и некоторых других областей Украины; Восточно-Казахстанской, Кустанайской, Павлодарской, Северо-Казахстанской, Семипалатинской и некоторых других областей Казахстана, других областей и республик.
На областных партийных конференциях звучало значительно больше критических выступлений, чем в прошлые годы. Это не были, конечно, свободные от контроля сверху форумы, где любой делегат мог высказать замечания обкому партии или Центральному Комитету. Конференции проходили по заранее составленному плану, однако решающее слово при составлении такого плана принадлежало представителю ЦК, а не руководству местного обкома. В целом обновление партийного руководства в областях оказалось менее значительным, чем ожидалось.
На ноябрь 1983 года был намечен итоговый Пленум ЦК КПСС, но его несколько раз откладывали. Пленум состоялся только в конце декабря. На нем были рассмотрены текущие экономические проблемы страны и подведены социальные и хозяйственные итоги завершившегося года. Андропов не присутствовал на декабрьском Пленуме ЦК, однако на первом же заседании был прочитан текст его доклада, который и стал отправным пунктом всех выступлений в прениях. Основные проблемы, которые поднимались Андроповым и участниками Пленума, не были особенно оригинальными. Речь шла опять-таки об укреплении производственной и плановой дисциплины, повышении коэффициента сменности и улучшении использования оборудования, повышении производительности труда, лучшем использовании трудовых и материальных ресурсов, точном соблюдении договорных обязательств, расширении соревнования, повышении научно-технического потенциала страны, охране природы.
Влияние Андропова чувствовалось и при решении организационных вопросов. Из кандидатов в члены Политбюро были переведены В. И. Воротников и М. С. Соломенцев. Но если Соломенцев дожидался этой чести 12 лет, то Воротников – всего полгода. Трудно припомнить в нашей партийной истории столь быстрый взлет карьеры. Многие высказывали в этой связи предположения, что Воротникова ждут в недалеком будущем новые назначения. Кандидатом в члены Политбюро был избран В. М. Чебриков – новый Председатель КГБ. Пленум принял предложение Андропова и избрал Е. К. Лигачева секретарем ЦК. Все эти изменения были направлены на усиление «команды» Андропова. Именно так они и комментировались зарубежной печатью.
